CC BY
40
Гуманитарные и юридические исследования (Ц^^
СКФУ-ISr
3. Отчет о результатах обучающего визита делегации Федерального казначейства в Министерство стратегии и финансов Республики Корея [Электронный ресурс] URL: http://www. roskazna.ru/mezhdunarodnoe-sotrudnichestvo-news/doc/%D0%9E%D1%82%D1 (Дата обращения: 23.03.2015).
4. Рамочный закон о Национальной информатизации № 9705 от 22 мая 2009 [Электронный ресурс] URL: http://unpan1.un.org/intradoc/groups/public/documents/UN-DPADM/UNPAN042828. pdf (Дата обращения: 23.03.2015).
5. Штефан Е. Увеличивается разница в уровне информатизации между регионами Кореи // Сеульский вестник. [Электронный ресурс] URL: http://vestnik.kr/high-tech/2340.html (Дата обращения: 23.03.2015).
6. United Nations E-Government Survey 2014 [Электронный ресурс] URL: http://unpan1.un.org/ intradoc/groups/public/documents/un/unpan048065.pdf. (Дата обращения: 23.03.2015).
7. 2010 Informatization White Paper Republic of Korea [Электронный ресурс] URL: http://www.korea. go.kr/new_eng/html/files/publications/2010_Informatization_WhitePaper.pdf (Дата обращения: 23.03.2015).
УДК 340.153; 342.511.6
С. А. Польская
ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА ФРАНЦУЗСКОГО СРЕДНЕВЕКОВОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА:
ИЗЪЯТИЕ ИЗ ОБЩЕГО ПРАВИЛА
Статья посвящена анализу формирования и развития теоретических основ правила изъятия из общего правила в процессе усиления потестарных полномочий французской монархии на протяжении Х11-ХУ вв. Основой выступает содержание королевских грамот о помиловании и об освобождении, практика распространения которых свидетельствует о расширении судебных привилегий короля.
8. Л.
Ключевые слова: изъятие из общего правила судопроизводства (obstante generaliter, nonobstant la règle générale), право королевского помилования (le droit de grâce royal), грамоты о помиловании (les lettres de rémission), грамоты об освобождении (les lettres d'abolition générale).
Polskaya
THEORY AND PRACTICE OF MEDIEVAL FRENCH LEGAL PROCEEDINGS: EXCEPTIONS TO THE GENERAL RULES OF PROCEDURE
This article analyzes the formation and development of the theoretical foundations of the right of withdrawal from the general rule in the process of strengthening the powers of French monarchy during the XII-XV c. It is based on the content of royal charters of pardon and release, dissemination of which means the expansion of judicial privileges of the king.
Изъятие из общего правила (лат. -obstante generaliter; фр. - nonobstant la règle générale) начинает формироваться во Франции уже начиная с XII в. и оценивается большинством специалистов как отмена
Key words: Exception to the general rules of legal procedure (obstante generaliter, nonobstant la règle générale), a right of royal pardon (le droit de grâce royal), letters of pardon (les lettres de rémission), certificates of exemption (les lettres d'abolition générale).
судебного приговора в виде королевского помилования, освобождения (la rémission, réduction de peine) [3; 6; 8; 13; 16, р. 386402] в качестве легитимного права последнего (le droit de grâce royal) [18] вплоть
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
до полной отмены наказания (d'abolition générale). Юридическим основание для его осуществления выступила норма канонического права, изложенная в т. н. «декрете Гра-циана» (Concordia discordantium canonum), согласно которой изъятием является временное смягчение строгости закона в силу необходимости или полезности для Церкви [1, р. 326]. Из этого определения будет зарождаться универсальная теория изъятия, давшая этому институту необходимую для его распространения строгую структуру.
Она постепенно сложилась в ходе практики составления королевских грамот о помиловании (les lettres de rémission), основой которых, в свою очередь, выступали соответствующие прошения. Они в значительном количестве сохранились во французских центральных и региональных архивах (так, столь признанный авторитет, как Клод Говар настаивает на 7500 единицах только для Национального архива, предтечей которого являлась сокровищница Палаты хартий, учрежденная еще Франциском I [6, р. 62]), и содержат описания, где, как правило, приводятся обвинительные факты заслуживающего прощения дела. Для этого проситель (le rémissionnaire) должен подробно описать все обстоятельства, доказывающие его невиновность или вину (в таком случае, требовалось раскаяние в совершенном), поэтому они должны быть подтверждены прямыми или косвенными свидетельствами. Потерпевший или уполномоченные им лица, участвующие в дополнительном судебном процессе, в течение которого судья будет рассматривать обоснованность прошения, и проверять точность фактов, будут уведомлены о возможном помиловании со стороны короля [2; р. 16]. И поскольку прошения о помиловании подавали как те, чья виновность была доказана судом, так и только ожидавшие приговора подсудимые, равно как и уже осужденные и даже претерпевающие наказание, то процесс дифференциации монаршего вмешательства в судопроизводство стал неизбежен. Тем более, что последнее обстоятельство позволяло в полной мере
использовать потестарные стратегии власти для придания ей все большей значимости в глазах общества.
В итоге, в правление Карла VI, наряду с грамотами о помиловании, появляется их разновидность - грамоты о полном освобождении (les lettres d'abolition générale), которые в полной мере реализовывали возможности осуществления изъятия из норм общего правила волей короля. Дело в том, что грамоты об освобождении выдавались исключительно в тех случаях, когда обычное освобождение (и соответствующая грамота) не могло быть предоставлено [9]. Более того, в этом случае королевское вмешательство могло быть осуществлено на любом этапе отправления правосудия: до, во время и после осуждения и приговора суда. С другой стороны, легитимный статус монархии не позволял ее носителю низводить право помилования до произвола и попирания закона, поскольку это бросало тень на репутацию высшей власти хотя бы в глазах потерпевшей стороны.
С этой целью назначалась процедура специального расследования, в ходе которой следовало установить, не имела ли место в ходе первоначального следствия и суда субрепция (subreption), т. е. нечестное доказательство и сокрытие фактов, а также разглашение заранее порочащих репутацию подозреваемого сведений - обрепция (obreption). Наконец, d'abolition générale чаще всего назначалось ко дню инаугурации монарха, его бракосочетания или иного торжества, связанного с публичным церемониалом. В таком случае, попавших под полное освобождение свозили к месту его проведения (например, в Реймс, где проходили королевские инаугурации) и особым образом проводили процедуру помилования (например, ритуал освобождения птиц, которых отпускали по окончании церемонии королевского посвящения [18, с. 183-184].
Если на момент полного освобождения приговор суда еще не был вынесен, то король получал дополнительную возможность расширить правило изъятия. Однако оно крайне редко осуществлялось в тех случа-
Гуманитарные и юридические исследования
ях, когда характер совершаемого преступления угрожал самой власти, социальному порядку, следовательно, чести ответственного за него перед обществом и Богом короля (l'honneur du roi), и потому подлежали юрисдикции королевского суда (les cas royaux). К их числу уже «Установления» Людовика Святого относили: нарушение гарантии мира (l'asseurement), безопасности (la sauvegarde), изготовление фальшивых денег, разбой на дорогах, похищение и изнасилование, ношение оружия, измены, колдовство и богохульство. В XIV в. этот перечень расширится за счет такой нормы, как оскорбление величества (la lèse-majesté): в этом случае судебный процесс осуществлялся повторно, уже непосредственно в королевском суде [5; р. 15].
Подлежащие его рассмотрению преступления были классифицированы по трем обширным категориям: против власти, против личности и имущественных преступлений. Она допускала и смешанную градацию, в случае, например, сбыта фальшивой монеты, что квалифицировалось, в конечном итоге, как преступление против короля. По отношению к последним, как показывает приводимая исследователями статистика, практически не наблюдается прошений о помиловании и, как следствие, и грамот о его пожаловании, причиной чего, по всей видимости, является бесполезность усилий со стороны обвиняемых или осужденных. Так, Пьер Шарбоннье приводит данные о деликтах осужденных в Пуату с января 1460 г. по июнь 1461 г., согласно которым квалификации «преступление против короля» подлежат всего 2 %, а «выпады против короля» -0,66 %. Тем не менее, ни одно из них не сопровождается прошением о помиловании, равно как лжесвидетельство и богохульство. Исключение составляют подделки печатей и кражи королевского имущества, но и в этих случаях прошения встречаются только дважды. Аналогичное мнение о сложности интерпретации прямой квалификации деликтов (на примере богохульства) высказывает и Жаклин Уару-Додину [4; 10, р. 194196]. Поэтому в основной массе (57 %)
королевское помилование изымало из общего правила убийства (les homicides), преступления против собственности, в том числе кражи (20 %), помилованные же преступления против морали, к которым относились и деяния против Бога, и против короля составляли на этом фоне совсем незначительную долю (от 6 до 8 %) [7, р. 279].
И, разумеется, дабы не компрометировать работу предыдущего, осуществляемого на местах, суда, который формально также проистекал от государства, следовательно, от короля, монархия не ставила ее под сомнение, - осуществляя изъятие из общей судебной практики, она заявляла, что находится выше ее, поскольку ее власть сакрализована и теизирована.
Кроме того, как уже указывалось выше, при осуществлении изъятия монархия не могла игнорировать и интересы истца как пострадавшей стороны. Таким образом, изъятие a форме освобождения (обычного или полного) - это не устранение или забвение вины. Ее факт остается, но становится приемлемым не только по помилованию короля, но и с согласия истца, что означает решение проблемы компенсации. Чтобы быть эффективным в глазах общества, les lettres de rémission и les lettres d'abolition générale сопровождались письменным соглашением, заключенным с противной стороной, которой организовывалась приемлемая для каждого отдельного случая компенсация. В конце XIV в. некоторые les lettres de rémission очень сосредоточены на общественном резонансе королевского решения, отдельно оговаривая причины его принятия. При этом заданность обоснований заключалась не только в определении законности грамоты и, следовательно, лишало королевское милосердие характера произвола, а в знании: сможет ли его принять потерпевшая сторона. Так, помилование допускало определенные действия ответчика в форме письменного признание вины. В таком случае ответчик, как выгодоприобретатель грамоты, при ее применении заходил в тупик, особенно в том случае, если его признание оказывалось самооговором. И все же согласие потерпевшей стороны являлось одним общим
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
условием для всех форм освобождения без исключения [17, р. 349-350]. Ее отсутствие означало удовлетворение требований истца и отмену помилования. Возможно, именно по этой причине оно не столь повсеместно распространялось на тяжкие преступления и фактически не затрагивало суверенные права короля: ведь этом случае подтверждения требований истца не случится, поскольку он же и осуществляет освобождение.
Следует отметить, что королевская власть нашла выход из столь противоречивого положения, наступающего на ее прерогативы. Начиная с правления Филиппа VI, требуется письменное согласие сторон уже в прошении о помиловании, а само проше-
ние считается наиболее полноценным, если оно подписано потерпевшими или их представителями. Однако примирение с потерпевшей стороной больше не являлось условием для предоставления помилования, а только подтверждало его эффективность. Теперь монарх совершенно свободно осуществлял изъятие из общего правила и предоставлял освобождение, хотя предпочитал использовать примирение с истцом, согласно ратифицированному судебному решению [2]. Все это расширяло полномочия королевской власти, открывая широкие перспективы для лавирования потестарны-ми стратегиями, подготавливая почву для будущего абсолютизма.
Литература
1. Bernold de Constance. Epistolae. LV1I// Patrologia Latinae. T. 161.1855.
2. Braun P. La valeur documentaire des lettres de rémission // La faute, la répression el le pardon. Actes du 107 Congrès national des Sociétés savantes, Brest, 1982, Section de philologie et histoire jusqu'à 1610. T. 1. Paris, 1984.
3. Brys J. De dispensation in jure canonico. Bruges, 1925.
4. Charbonnier P. Culpabilite et criminalite dans les letters de rémission de la seconde motier du XVème siècle. // La culpabilité/ Èd. Hoareau-Dodinau J., Texier P. Limoges, 2001.
5. Cheyette F. La justice et le pouvoir royal à la fin du Moyen Âge français // Revue historique de droit français et étranger. 1962. № 40.
6. Gauvard C. «De grâce especial». Crime, ètat et société en France à la fin du Moyen Âge: 2 vol. - Paris, 1991.
7. Gauvard C. Grâce et exécution capitale: les deux visages de la justice royale française à la fin du Moyen Âge // Bibliothèque de l'Ècole des chartes. 1995. Vol. 153. № 153-2.
8. Gauvard C. Les rites de la justice. Paris, 2000; etc.
9. Gauvard C. Le roi de France et l'opinion publique à l'époque de Charles VI// Publications de l'École française de Rome// Culture et idéologie dans la genèse de l'État modern: Actes de la table ronde de Rome (15-17 octobre 1984). 1985.
10. Hoareau-Dodinau J. Le blaspheme au Moyen Age. Une approche juridique // Atalaya. Revue française à Etudes Médievales Hispaniques. 1994. № 5. Invective au Moyen Age. France, Espagne, Italie. Paris, 1994.
11. Hoareau-Dodinau J. La violence verbale le dans les lettres de rémission du Trésor des Chartes (XIVe - XVe siècles)// Mémoire pour le D. E. A. d'Histoire du Droit. - Limodes, 1982. Multigr.
12. Lalière Fr. La lettre de rémission entre source directe et indirecte: instrument juridique de la centralization du pouvoire et champ de proposition pour l'historien du droit// Valence, conciliation et repression. Rechreches sur l'histoire du crime de l'antiquité au XXI siècle / Èd. De A. Musin, X. Rousseaux et F. Vesentini. Louvain, 2008.
13. Lefebvre-Teillard A. Les origines: la dispense en droit canonique// Droits. 1997. № 25. La dispense.
14. Pennington K. The Prince and the Law, 1200-1600: Sovereignty and Rights in the Western Legal Tradition. - Philadelphia, 1993.
15. Perrot E. Les cas royaux. Origine et développement de la théorie aux XllIe et XIVe siècles. Paris, 1910.
16. Texier P. La rémission au XIVème siècle. Genèse et développement, thèse droit. Limoges, 1991.
17. Texier P. Rémission et évolutions institutionnelles // Le pardon / Èd. Hoareau-Dodinau J., Rousseau X., Texier P. Limoges, 1999.
18. Польская С. А. Судья высшей инстанции: право королевского помилования в средневековой Франции (от rémissions к abolitions) // Право в средневековом мире. 2010: сборник научных статей/ под ред. И. И. Варьяш, Г. А. Поповой. М.: Наука, 2010.
