CC BY
63
Ф. И. Валиева
ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПОДХОДЫ К ПРОБЛЕМЕ ИНДИВИДУАЛЬНОЙ УСТОЙЧИВОСТИ В АСПЕКТЕ ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ВЫГОРАНИЯ*
Проблема индивидуальной устойчивости в неблагоприятных условиях уже давно привлекает внимание ученых. В условиях глобальных изменений в социальной, экономической, образовательной системах вопросы личностной «жизнестойкости» приобретают еще большую актуальность.
Большинство людей реагирует на стрессовые ситуации через изменения состояния нервной системы. Они начинают больше волноваться, чувствуют себя беспомощными, переживают обострение хронических заболеваний, пасуют перед проблемами, ведут себя как жертвы, сердятся, расстраиваются, сожалеют, плохо спят. Люди, относящиеся к такому типу, составляют группу со слабой резилиантностью, которая демонстрирует уязвимость в стрессовых условиях. Напротив, люди с хорошо развитой резилиантно-стью способны противостоять воздействию стрессоров и на работе, и дома. А некоторые сохраняют резилиантность даже в экстремальных ситуациях. Они обладают удивительным свойством — перенаправлять неблагоприятные изменения и конфликты из областей, потенциально являющихся разрушительными, и использовать в целях совершенствования своих собственных возможностей. Это свойство является базовым для развития резилиантности. Резилиантные люди способны разрешать конфликты, учиться на негативных переменах и становиться более успешными и счастливыми на этих ситуациях. Практика показывает, что на сегодняшний день резилиантность как феномен, несущий для личности массу скрытых возможностей в условиях противостояния стрессам и стрессорам различной силы, нуждаются в более тщательном изучении как относительно вертикальных, так и горизонтальных характеристик и этапов становления.
По результатам исследований, проведенных в 2008-2009 гг. в рамках научноисследовательского проекта по проблеме выгорания среди преподавателей высших учебных заведений показатели резилиантности и профессионального выгорания имеют тесную связь.
Профессиональная деятельность преподавателей из-за высокой эмоциональной загруженности и высокой интенсивности в сфере общения неизбежно сопровождается различными личностными изменениями, в том числе и негативными. Последние, в свою очередь, служат предпосылками возникновения синдрома профессионального выгорания, которое развивается на фоне хронического стресса и ведет к истощению эмоционально-энергетических и личностных ресурсов работающего человека. Оно возникает в результате внутреннего накопления отрицательных эмоций без соответствующей «разрядки» или «освобождения» от них. Синдром выгорания — это ответная реакция на хронический повседневный профессиональный стресс, возникающий под воздействием ряда факторов, среди которых принято выделять социальные, организационные и ин-
* Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ (проект 08-06-00270а). © Ф. И. Валиева, 2010
дивидуально-личностные [1; 2]. Пожалуй, одним из самых мало изученных факторов на индивидуально-личностном уровне является резилиантность.
Фактически на всех этапах экспериментального исследования анализ полученных результатов давал картину сильной отрицательной корреляции между конструктами резилиантности и профессионального выгорания. Более того, эта связь прослеживалась во всех выделенных группах среди респондентов: с низким уровнем профессионального выгорания, средним и высоким. И лишь в одной немногочисленной группе, которая характеризовалась отсутствием выгорания как такового, составляющие резилиантности показали положительную связь с выгоранием (в группу вошли преподаватели старше 60 лет) [5]. Этим фактором и обусловлено наше обращение к рассмотрению теоретикометодологических основ феномена резилиантности.
Резилиантность (resilience) — это способность человека сохранять устойчивость к воздействию со стороны различных стрессоров, восстанавливаться в сложных обстоятельствах на основе адекватной оценки происходящих событий, системы ценностей и умения принимать решения [5].
Сегодня выделяют резилиантность на трех концептуальных уровнях: культурном, экологическом и психологическом.
Анализ имеющихся подходов к определению содержания понятия «резилиантность» позволяет нам выделить несколько глобальных направлений, в основе которых лежат различные методологические подходы к указанному явлению.
Среди всех имеющихся на сегодняшний день в этой области подходов могут быть обозначены два глобальных [3]. Первый — абберантный, изучает связь между индивидуальными характеристиками, окружением и опытом, с целью выяснения, что обеспечивает хороший результат в показателях адаптации, когда ситуация оказывается слишком сложной. В этом направлении достаточно легко исследуются специфические защитные факторы определенных аспектов адаптации. Другой подход — личностноориентированный — идентифицирует резилиантных людей и помогает распознать, чем они отличаются от других, неспособных так успешно совладать с неблагоприятными условиями. Он отражает перспективную ориентацию на конфигуральный характер ре-зилиантности, подразумевающий, что люди считаются резилиантными в том случае, если преуспевают в разных направлениях, а не в одном.
Среди абберантных моделей в общей сложности выделяют три разновидности: аддитивную, интерактивную и индирективную [4]. Самой простой является аддитивная модель, в рамках которой изучаются аддитивный эффект факторов риска, ресурсные факторы в отношении с возможными позитивными результатами. Интерактивные модели ориентированы на изучение модерационного эффекта, благодаря которому одна составляющая смягчает воздействие другой. Такие модераторы называются защитными факторами.
Индирективные модели резилиантности касаются феномена «усредненного эффекта», когда сильное воздействие на конечный результат само по себе подвергается негативному влиянию со стороны факторов риска и ресурсов. Один из наиболее ярких примеров такого эффекта — детерминант родительского воспитания.
Личностно-ориентированные модели резилиантности насчитывают в общей сложности три основных типа. Первая разновидность основана на изучении конкретных жизненных историй людей, которые получили наиболее высокие показатели в рамках исследований, в которых они принимали участие. Подобная разновидность, безусловно, имеет характеристики лабораторного эксперимента, поэтому не может относиться к абсолютно правдивой концептуальной модели резилиантности. Вторая личностно-
ориентированная модель основана на идентификации высокоустойчивых индивидов, которые справляются с большинством стрессовых ситуаций и относятся в отдельную резилиантную подгруппу. Это классический подход в сфере рассматриваемых исследований, подкрепленный большим количеством важных лонгитюдных исследований (Вернер и Смит, 1982-1992). Обе указанные личностно-ориентированные модели охватывают длительные промежутки времени, поскольку и достижения, и негативные результаты, по которым оценивается резилиантность, не измеряются за один раз, а скорее имеют отношение к опыту и деятельности, которая может быть изучена за достаточно длительный промежуток времени. На современном этапе увеличивается интерес к более системно-ориентированным моделям резилиантности, которые фокусируются на изучении поведенческих паттернов на протяжении длительного времени в более эксплицитной форме (Бурр и Кляй, 1994; Жиль и Элдер, 1998).
Немалую роль для укрепления резилиантности играет принятие решительных действий, уважение семейных ценностей, умение прогнозировать свое будущее. Однако, говоря о резилиантности, необходимо учитывать ряд исследований относительно того, как копинговые стратегии отражаются на ее развитии [3]. Рассмотрим концепции В. Лейпольда и В. Грива. Традиционно встроенные процессы или компетенции рези-лиантности рассматриваются как важные средства совладания с неблагоприятными условиями. В соответствии с этой точкой зрения именно резилиантность помогает восстанавливаться или избегать негативных последствий неблагоприятных обстоятельств, которые при отсутствии резилиантности неизбежно бы привели к негативным направлениям в развитии. На самом деле концепции резилиантности как личностной характеристики (Блок) или характерологического сочетания (Асендорф, Ван Акен) отрицают факт того, что резилиантность следует рассматривать как некий устойчивый ресурс, который обеспечивает благоприятный исход в условиях стресса (Вид, Борковский). В соответствии с точкой зрения Блока, эго-резилиантность основана больше на гибкой реакции, нежели «твердой» относительно имеющихся ситуационных требований в стрессовых условиях. В других концепциях выдвигается идея о том, что определенный набор диспозиций сказывается на вариативности копинговых реакций. Мадди и Канн предложили концепцию выносливости для обозначения особого набора черт, которые обеспечивают стрессоустойчивость личности. Аналогичным образом может быть рассмотрена концепция Антоновского — о «чувстве когерентности». В ее основе лежит чувство уверенности, что предъявляемые в осложненной ситуации требования постижимы, управляемы и имеют смысл. По своему содержанию данная теория полагается на глобальную личностную диспозицию, выступающую в качестве ресурса человека в ситуациях выгорания и резистентности. Несмотря на то, что эти концепции отличаются от классической трактовки резилиантности, в качестве центральной в них выступает идея о том, что именно индивидуальные личностные характеристики обеспечивают возможность преодоления неблагоприятных условий.
Однако В. Лейпольд и В. Грив отрицают тот факт, что резилиантность — это всего лишь индивидуальная стабильность или способность быстро восстанавливаться в неблагоприятных условиях. Безусловно, феномен резилиантности необходимо рассматривать через процессы совладания, которые приводят к определенным траекториям развития. Более того, существуют мнения, что разница между совладанием и резили-антностью заключается в концептуальной иерархии, а не в эмпирической обусловленности (Штаудингер).
Как можно оставаться резилиантным в стрессовых ситуациях? В первую очередь необходимо развивать целую группу навыков и умений, которые позволяют человеку
быть над стрессовыми ситуациями, а не подчиняться им. В результате 12-летних лонги-тюдных исследований группы американских ученых (С.Мади, Д. Кошаба и др.) было выявлено, что в основе резилиантности лежит «устойчивость». Резилиантные группы не только выдерживают стресс, но и умеют извлекать из него уроки, становятся сильнее и энергичнее. По сравнению с другими, у представителей резилиантной группы четко и сильно выраженные навыки взаимоподдержки, контроля и устойчивости к переменам. Именно три этих характеристики, по мнению авторов, придают уверенность и силу в столкновении с негативными изменениями. Благодаря уверенности и высокой мотивации резилиантные люди намного быстрее решают проблемы, справляются с непредвиденными изменениями, успевая оказывать поддержку представителям своего окружения.
Но каким образом можно научиться подобной «устойчивости» и «упругости»? Весьма любопытный концептуальный подход предлагают авторы С. Мади и Д. Кошаба. Они вывели, помимо трех основополагающих аспектов, две группы базовых умений, к которым относятся трансформационные копинговые стратегии и социальная поддержка. Попробуем рассмотреть основные принципы и направления данного подхода, характеризуемые различными системами отношений.
Первая составляющая — это взаимоподдержка. В рамках этого аспекта человек рассматривает свою работу как достаточно важный и ценный источник внимания, воображения и стремлений. Человек остается включенным в происходящие события и отношения окружающих его людей даже в моменты осложнения обстановки на работе. В таких ситуациях он отклоняет непродуктивные поведенческие паттерны и воспринимает уклонение или выход из стрессовой ситуации как проявление слабости.
Когда человек достаточно компетентен в системе отношений, касающейся контроля, он старается позитивно влиять на результаты изменений, происходящих вокруг. Он не впадает в беспомощное и пассивное состояние и максимально старается найти лучшее решение для повседневных проблем. Продумывая область применения своих усилий, представитель резилиантной группы четко определяет, какие ситуационные характеристики открыты к изменению.
Когда человек достаточно силен в системе отношений, касающейся перемен, он воспринимает само изменение как инструмент, приоткрывающий новые стороны жизни. Сталкиваясь со стрессовыми изменениями, он пытается понять их предпосылку и природу, приобрести новый опыт и, в конце концов, справляется с ними. В таких случаях человек проживает жизненные перемены, а не отвергает или избегает их. Это выражает его оптимистическое отношение к будущему в противоположность боязни того, что ждет впереди.
Устойчивость и мотивация в трех системах отношений основана на двух группах умений: трансформационные копинговые стратегии и социальная поддержка.
Трансформационные стратегии связаны с умением «извлекать выгоду» из стрессовых ситуаций. Обдумав ситуацию в более широкой перспективе, резилиантная личность пытается сопоставить стрессовые условия, в которых оказываются другие люди. Так они меньше ощущают свое одиночество, боль в моменты сопротивления негативным обстоятельствам. Поскольку воздействие стрессовых условий в таком случае становится менее ощутимым, у человека появляется возможность глубоко осмыслить происходящее, что, в свою очередь, приводит к новым продуманным инновационным планам и адекватным действиям. Это классический подход, позволяющий быть устойчивым к стрессовым изменениям и извлекать выгоду из ситуаций.
Социальная поддержка. Преодолевая стрессовые изменения, резилиантные работ-
ники строят свои отношения с другими с опорой на разные формы поддержки. Они также разрешают межличностные служебные конфликты, конструктивно взаимодействуя и помогая другим, поддерживая удовлетворяющий всех вариант решения конфликтных ситуаций. Они верят, что проблемы — это новые возможности для упрочения взаимоотношений. Более того, независимо от сложности ситуации они предпочитают сохранять взаимоотношения с учетом их ценности и важности для будущего роста.
Одновременно с этим следует констатировать важность и актуальность ряда других умений, имеющих отношение к резилиантности и служащих, по мнению большинства исследователей, базовыми для «жизнестойкости» личности. К ним относятся адекватная оценка ситуации и своих возможностей, ценностная система личности, ярко выраженные прогностические способности в сочетании с умением планировать свои действия, способности в области решения проблем и позитивная самооценка.
Основываясь на вышесказанном, мы включили указанные аспекты в методику по определению уровня развитости резилиантности, которая в течение года проходила апробацию в рамках научно-исследовательского проекта по проблеме выгорания преподавателей и продемонстрировала свою валидность и адекватность, что было подтверждено математико-статистическими методами обработки данных. Помимо методики по выявлению уровня резилиантности мы использовали хорошо известную методику выявления уровня профессионального выгорания — MBI. В результате факторного анализа были получены три группы факторов: первая включала адекватную оценку ситуации и своих возможностей (0,956), систему ценностей (0,897), позитивную самооценку (0,852). Вторая группа включала данные по возрасту и опыту (0,919 и 0,919), и третья группа состояла из показателей по конструктам профессионального выгорания. Корреляционный анализ показал сильную связь и взаимозависимость между отдельными показателями резилиантности и профессионального выгорания.
Таким образом, рассматривая феномен резилиантности в аспекте профессионального выгорания, можно констатировать наличие взаимозависимости между этими явлениями. Более того, резилиантность, как показывают исследования, в большой степени предопределяется наличием у личности хорошо развитой адекватной самооценки и оценки ситуации, которая часто индуцируется в когерентность человека, позитивной самооценкой и хорошо развитой системой ценностей. Немалую роль играют также развитые прогностические способности и способность принимать решения на разных уровнях.
Литература
1. Maslach Ch., Shaufeli W. B., Leiter M. P. Job Burnout // Annual Reviews of Psychol. 2001. Vol. 52. P. 397-422.
2. Maslach Ch., Leiter M. P. Six areas of worklife: A model of the organizational context of burnout // JHHSA. 1999. Vol. 21, N4. P. 473-494.
3. Handbook on Positive Psychology / Ed. by C. R. Snyder, Sh. J. Lopez. Oxford University Press, 2005. 828 p.
4. Rutter M. Psychological Resilience and Protective Mechanisms // Risk and Protective Factors in the Development of Psychopathology. New York: Oxford University Press. P. 181-214.
5. Valieva F. I. Correlation of Professional Burnout Constructs and Resilience // Proceedings. International Scientific Conference: New Dimensions in the Development of Society (Jelgava, Latvia, October 2-3, 2009).
Статья поступила в редакцию 26 октября 2010 г.
