CC BY
101
ТЕОРЕТИКОМЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ИЗУЧЕНИЯ РЕГУЛЯТИВНОЙ СИСТЕМЫ СОВЕТСКОЙ БЮРОКРАТИИ 20Х - 30Х ГГ.
Ваганов Артем Михайлович, аспирант кафедры теории и истории государства и права Института государства и права Тюменского государственного университета.
Место работы: Государственное учреждение «Государственный архив общественно-политической документации Курганской области» главный специалист-юрисконсульт.
Контакты автора: artjom-vaganov@rambler.ru
Аннотация. В статье на основе анализа и сопоставления различных теоретических и методологических подходов к изучению социальных явлений предложен теоретико-методологический комплекс для исследования регулятивной системы советской бюрократии 20х - 30х гг.
Ключевые слова: советская бюрократия, регулятивная система, нормативные неправовые регуляторы, цивилизационный подход модерни-зационная теория.
THEORETICAL-METHODOLOGICAL ASPECTS OF STUDYING THE REGULATORY SYSTEMS OF THE SOVIET BUREAUCRACY OF THE 20S -30S
Vaganov Artjom Mikhajlovich, the post-graduate student of the chair of the Theory and History of the State and Law of the Institute of the State and Law of the Tyumen State University.
Place of employment: The State body «The State Archive of the social-political documentation of the Kurgan region» the: main expert-legal adviser.
Contacts of the author: artjom-vaganov@rambler.ru
Annotation. In the article on the basis of the analysis and comparison of various theoretical and methodological approaches to studying the social phenomena the theoretical-methodological complex for the research of the regulatory systems of the Soviet bureaucracy of the 20s - 30s is offered.
Keywords: the Soviet bureaucracy, regulatory system, normative not legal regulators, civilization approach, modernization theory.
Современное состояние науки характеризуется наличием поставленных проблем, которые уже невозможно разрешить на уровне одной дисциплины. Данные проблемы носят комплексный характер, поэтому познание ориентировано уже не на поиск единственной, конечной, решающей причины, а на выявление комплекса причин, обусловливающих существование какого-то явления.
К такой проблеме, вне всяких сомнений, относится проблема изучения и разрешения возникающих сложностей при создании, регулировании и функционировании российских государственных бюрократических
структур. Область исследования необычайно широка, требует всестороннего исследования причин и особенностей возникновения и развития российской бюрократии и ее регулятивной системы на каждом историческом этапе и предполагает совместную работу исследователей во всей системе социогуманитарных знаний.
Изучение в рамках юридической науки регулятивной системы советской бюрократии 20х - 30х гг. является одним из моментов масштабного процесса исследования российского государственного механизма, и его невозможно проводить только с помощью теоретических идей и специальных узкодисциплинарных методов, выработанных в юридической науке.
«Углубление понятий о социальной реальности упирается в понимание разнообразия форм и способов связи человеческих индивидов».1 И для того чтобы всесторонне исследовать регулятивную систему советской бюрократии 20х - 30х гг., недостаточно изучить только систему нормативно-правовых актов, действующих на тот период. Очень важно глубоко исследовать на теоретическом уровне роль партийных решений в регулятивной системе советской бюрократии, а с учетом того, что партийные решения по общей теории права являются корпоративными неправовыми регуляторами, необходимо также изучить роль неправовых нормативных регуляторов в системе российской бюрократии в целом до 20х - 30х гг.
Поэтому, если в основу исследовательского процесса поставить существующее в теории права современное представление о том, что именно право, а точнее сказать позитивное право (действующие нормативно-правовые акты), является главенствующей регулятивной системой, будет сложно выявить большую роль неправовых партийных регуляторов (директив, циркуляров и т.д.) в регулировании деятельности советской бюрократической машины и построить реально существовавшую целостную систему регулирования советской бюрократии в 20х - 30х гг. Для исследования определенной сложившейся регулятивной системы любого общества в тот или иной исторический период необходимо, конечно же, отталкиваться от основных положений, выработанных юридической наукой на момент исследования, но необходимо также понимать, что современные теории о государстве и праве во многом основаны именно на западных представлениях об этих социальных феноменах и являются результатом анализа преимущественно западных регулятивных систем и правовых ценностей. И при анализе той или иной конкретно взятой регулятивной системы в определенных исторических рамках теоретические конструкции о таких социальных феноменах как государство и право необходимо накладывать на определенные исторические реалии, и здесь исследователь должен учитывать все сложившиеся в данном обществе традиции и менталитет. Анализ государственной и регулятивной системы общества неотделим от анализа общества и культуры в целом - это важный общий методологический момент.2
Таким образом, исследование регуляторов такой социальной системы, как советская бюрократия в определенных исторических рамках, - это комплексная проблема, которая требует взаимодействия методоло-
1 Кемеров В.Е. Методология обществознания: проблемы, стимулы, перспективы. Свердловск, 1990. С. 91.
2 Перевалов В.Д. Теория государства и права. М., 2009.
гических и теоретических конструкций различных со-циогуманитарных наук в едином комплексном подходе.
Вопрос, однако, заключается в том, какие методы включать в данный комплекс, как они будут взаимодействовать и какое методологическое направление поставить в основу создаваемого комплексного подхода, на котором бы основывались и которое бы дополняли другие методы внутри данного комплекса.
Кутырев В.А. выделил четыре основных общенаучных методологических направления, без которых социальное познание невозможно в принципе.3 Это системно-структурный, историко-генетический, субстратно-событийный и гуманитрано-личностный подходы, в рамках которых рождаются те или иные теоретические конструкции. Например, в рамках историкогенетического подхода функционируют формационная, цивилизационная и другие теории. Данные подходы взаимодействуют друг с другом на основе диалектических связей, существование одного предполагает существование другого. Системно-структурные, историко-генетические подходы изучают все как систему: один синхронно, другой в диахронном разрезе. Абстрагируясь от элементов системы, рассматривая их через их функции, данные подходы изучают, прежде всего, саму систему и комплекс закономерных, наиболее часто повторяемых отношений «законов» внутри данной системы - структуру. Субстратно-событийные и гуманитрано-личностные подходы обращают внимание на конкретные факты, на конкретные личности, исследуют влияние конкретных исторических фактов, конкретных личностей на ход исторического процесса. То есть первые подходы исследуют генетическое (внутреннее) развитие самой системы, а вторые показывают, как воздействуют на развитие данной системы те или иные обстоятельства, факты, поступки конкретных личностей. И только комплекс данных методологических подходов может показать реальное историческое развитие какой-либо социальной системы, в том числе и бюрократии, может показать и внутреннее саморазвитие системы, и развитие под воздействием внешних причин для системы. В подобных диалектических связях находятся теоретические направления внутри базовых подходов.
По мнению Кутырева В.А., формирование методологического комплекса, а также выбор стержневого подхода внутри комплекса, зависит от цели исследования, но этот выбор не априорный, он осуществляется в процессе исследовательской деятельности.4
Однако некоторые предположения относительно методологического комплекса, предваряющие исследовательский процесс по изучению регулятивной системы советской бюрократии 20х - 30х гг., все же можно сделать.
При выборе базового методологического направления между системно-структурным (историко-
генетическим) подходом и субстратно-событийным (гуманитрано-личностным) подходом, прежде всего, следует исходить из того, что любой бюрократический аппарат исследователю необходимо показать как систему, раскрыть его структуру, а также проанализировать его в развитии и для этого, применительно к государственному механизму, необходимо использование такого конкретно-всеобщего понятия, как «развивающаяся система». Для изучения объекта, именуемого
3 Кутырев В.А. Современное социальное познание: общенаучные методы и их взаимодействие. М., 1988.
4 Кутырев В.А. Современное социальное познание: общенаучные методы и их взаимодействие. М., 1988. С. 129.
данным понятием, необходимо использование комплексной методологической модели, в основе которой лежит системно-историческое исследование, состоящее из системно-структурного и историко-генетических подходов.
Система - это такое множество компонентов, в котором взаимосвязь выражается в возникновении таких свойств и функций, которые не присущи в отдельности ни одному компоненту. В свою очередь, каждый компонент может быть рассмотрен как отдельная система, а в более общей целостности — как ее подсистема.5
Всякий системный объект исследования, в том числе и такое социальное явление, как бюрократия, отличается от несистемного не только тем, что он представляется не монолитно, а в виде расчлененного единства определенным образом связанных компонентов, но и тем, что их «системное качество» не исчерпывается природой компонентов. Оно зависит от характера и порядка отношений между ними. В то же время нельзя думать, что тот или иной способ отношений существует произвольно и ничем не обусловлен. Природа компонентов, их субстратные, личностные свойства накладывают свои условия на связи и отношения.
Принцип единства противоречия, способ взаимоотношения отдельных подсистем внутри системы, частей внутри целого — те закономерности, в которых проявляются эти отношения, — выражаются понятием структуры.6
Любой элемент бюрократической системы, будь то орган государственной власти или же государственный служащий, существует во множестве связей внутри данной системы. Но он находится и во множестве устойчивых, необходимых, повторяющихся связей и отношений, которые называются законами (как в общенаучном, так и в юридическом смысле). Он может подчиняться нескольким законам одновременно. При этом между законами предполагается взаимодействие, различаются основные и неосновные, главные и неглавные законы. Организованная целостность законов, существующих в системе, составляет структуру объекта. Будучи организованным, а не хаотическим множеством или «грудой» законов, она является системой. Только это уже система законов, а не любых связей и отношений объекта. В качестве такой системы структура имеет свои стороны, моменты, узлы пересечения линий причинности, в ней выделяются различные иерархические уровни. То есть регулятивную систему любой бюрократической организации можно представить как структуру бюрократической системы.
Необходимо отметить, что системно-структурный метод применим не только в пространственном аспекте, но и во временном. Системность предполагает историзм, который выступает как методологический принцип подхода к действительности и означает рассмотрение, познание любого явления как момента в более общей цепи развития, он обязывает усматривать предысторию явления, системы, когда в ставшем виде их еще нет. Равным образом он обязывает видеть тенденции развития системы и прогнозировать ее будущее состояние, видеть преходящий характер каждого конкретного состояния.
Принцип историзма в системном подходе раскрывается не как внешний, описательный, а как генети-
5 Плотинский Ю.М. Модели социальных процессов. М., 2001. С. 12.
6 Плотинский Ю.М. Модели социальных процессов. М., 2001. С.
14-15.
ческий, когда речь идет не просто об изменении объекта, а о трансформации внутреннего механизма отношений между его компонентами.
Системно-структурный анализ, преломляясь через философско-методологический принцип историзма, образует самостоятельный методологический подход -системно-историческое (генетическое) исследование общества.7
Развитие системы не является произвольным, хаотическим процессом. Оно обладает своей качественной определенностью и, следовательно, имеет устойчивые повторяющиеся связи, которые выражаются в законах. Эти законы определенным образом соотносятся между собой, отражая упорядоченность изменений. В свете того, что развитие системы подчиняется не одному закону, а их совокупности и что эта совокупность законов организована, можно говорить о структуре развития системы. Смысл генетического анализа состоит как раз в том, чтобы выявить структуру развития системы. Все диахронически связано со старым, и генетический анализ направлен на обнаружение этих связей.
Бюрократическая система как социальное явление не является застывшим объектом, она постоянно находится в динамике, в развитии, и поэтому для объяснения причин возникновения конкретной бюрократической системы, ее регуляторов в определенное историческое время необходимо проанализировать процессы развития бюрократической системы и ее структуры, найти предпосылки того или иного явления бюрократической системы на предшествующих стадиях ее развития, выявить причинно-следственные связи.
Проводя анализ предпосылок возникновения бюрократической системы 20х - 30х гг. и ее структуры, нужно будет представлять объект исследования в динамике, то есть вести познавательный процесс, руководствуясь диахронным принципом, но на определенном этапе исследования возникнет необходимость рассмотрения объекта исключительно в системноструктурном (синхронном) разрезе, когда время равно нулю, в целях формирования конкретной устойчивой модели бюрократической системы и ее структуры, сформировавшейся к концу 30х гг.
Для проведения максимально эффективной исследовательской работы по изучению и построению реально существовавшей регулятивной системы советской бюрократии, опираясь на принцип историзма, необходимо, прежде всего, сделать правильный выбор в пользу того или иного теоретического направления в рамках историко-генетического подхода. Представляется, что здесь существует два базовых теоретических направления - формационная теория и цивилизационная теория, на основе которых могут формироваться теории, уточняющие общие положения базового теоретического направления применительно к той или иной сфере.
Любая целостность имеет особый интегративный фактор, фокус организации, который имеет системообразующее значение для остальных единиц множества. Не выявив такого фактора, систему невозможно представить развивающейся. Базовые теоретические направления различаются в зависимости от того, что они понимают под интегративным фактором социальной системы.
7 Кутырев В.А. Современное социальное познание: общенаучные методы и их взаимодействие. М., 1988. С. 71.
Формационная теория видит в качестве интегрирующего фактора общества производственные отношения. Производственные отношения задают динамику развития социальных систем. Каждому типу производственных отношений соответствует определенная социально-экономическая целостность. Процесс движения от одной экономической формации к другой революционный, линейный.8
Несомненным плюсом данной теории является ее последовательное, четкое, логичное построение. Ставя в основу производственные отношения в качестве интегративного фактора, руководствуясь линейным принципом движения истории, можно получить достаточно ясную картину смены одной формации другой.
Но формационная теория имеет и существенные недостатки. Взяв за основу только производственные отношения, невозможно проследить роль нематериальных факторов (культуры, традиций, менталитета, религии и т.д.) в развитии системы, теория отводит им второстепенную роль, определяет их как следствие.9 Кроме того, достаточно яркими стали и неточности самого линейного процесса от формации к формации.10 Формационная теория основывается преимущественно на опыте Западной Европы, а история стран незападного мира с большими оговорками включается в данный линейный процесс.11
Возникает вопрос, применима ли формационная теория к России? В истории России встречаются периоды, сочетающие в себе черты сразу же нескольких формаций. Ярким примером будет XVIII в., в котором сочетались развитие мануфактурного производства, Всероссийского рынка (капитализм), развитые формы феодальной собственности на землю (феодализм), существование крайних форм крепостничества (рабовладельческая формация).
Применительно к 20м - 30м гг. XX в. периода Российской истории в формационной теории тоже можно найти существенную неточность. В соответствии с формационной теорией, новая формация приходит только после того, как старая достигнет вершины своего развития и начнет препятствовать становлению зарождающихся новых производственных отношений. Анализируя процессы развития России конца XIX - начала XX вв. через призму формационной теории, можно наблюдать процессы смены феодализма капитализмом, но после 1917 года в России в обход построения капитализма начался эксперимент по построению коммунизма, что, конечно же, не укладывается в рамки формационной теории, объясняющей движение истории как линейный, последовательный исторический процесс.
Конечно, формационная теория в настоящее время подверглась серьезным изменениям. Вводится понятие многоукладности, появляются новые типы государства (восточное, переходное), допускается синтез с другими методологическими подходами.12 Но, несмотря на все эти изменения, формационная теория все равно в качестве основного интегративного фактора того или иного общества ставит именно производст-
8 Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. М., 1955.
9 Лаптева Л.Е. Некоторые вопросы методологии историкоправовых исследований // Вестник Московского университета, 2007 г. № 6. С. 37-38.
10 Хоцей А.С. Теория общества: Бюрократизм. Теория формаций. Т.3. Кн.1. Казань, 2000. С. 329-330.
11 Крылов В.В. Теория формаций: общество и личность. М., 1997.
12 Винниченко О.Ю. Российская государственность в контексте цивилизационного развития. Тюмень, 2008. С. 44.
венные отношения, вокруг которых складываются социальные институты. Выбор той или иной методологической конструкции зависит от целей исследования. И если стоит задача исследовать регулятивную систему в обществе, то необходимо, прежде всего, обращаться к таким основополагающим понятиям, как правовая культура, правосознание, традиции, заложенные в основе правовой системы, которые в свою очередь основываются на культуре, традициях того или иного общества. Формационная теория в этом случае в качестве отправной точки не подходит.
Для изучения какого либо явления российской государственности, с учётом её специфики, интегративный фактор российского общества необходимо понимать достаточно широко. Этому требованию в наибольшей степени соответствует цивилизационная теория, которая в качестве системообразующего фактора общества понимает культуру, традиции, менталитет, способ хозяйствования, религию и т.д. В отличие от формационного, цивилизационный подход к истории представлен множеством вариантов, теорий, не сводимых к одной единственной модели развития (от первобытнообщинного строя - к коммунизму), в нем признается многомерность и вариативность исторического процесса. При этом существуют одновременно не одна, а несколько версий цивилизационной теории: теория культурно-исторических типов Н.Я. Данилевского;13 теория прафеномена культуры О. Шпенглера;14 теория цивилизаций А. Тойнби;15 теория этногенеза Л.Н. Гумилева16 и др. При наличии противоречий между ними данные теории сосуществуют, дополняют друг друга.
Одной из положительных черт цивилизационной теории является взаимодействие внутри нее двух разных, но очень важных для любого историкогенетического исследования линейно-стадиальной и локально-региональной моделей. Их правильное соотнесение внутри методологического комплекса позволит всесторонне исследовать любую проблематику, связанную со спецификой российской государственности. «Специфика подразумевает наличие некоторых универсальных моделей, по отношению к которым и определяются особенности данного общества».17 «Универсалистские схемы сочетаются с изучением локальных исторических явлений в их развитии».18 Линейно-стадиальная модель соотносится с идеей модернизации и исторического развития по западному образцу, локально-региональная - с идеей неизменности местных особенностей локальных цивилизаций, вечной ценности их культурного опыта и выработанного веками образа жизни. Именно таким образом в теории цивилизаций осознается и фиксируется сложность и многомерность мирового исторического процесса, способы взаимодействия в нем традиций и прогресса. Поэтому ключевая проблема в исследовании любых вопросов, связанных с историей Российской цивилизации, в том числе особенностей регулятивной системы российского общества, его отдельных социальных институтов в тот или иной исторический период, - это прежде всего проблема соотнесения в исследователь-
13 Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М., 1991.
14 Шпенглер О. Закат Европы. Новосибирск, 1993.
15 Тойнби А.Д. Постижение истории. М., 1990; Тойнби А.Д. Цивилизация перед судом истории. Спб., 1996.
16 Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера земли. Ленинград, 1989.
17 Ерасов Б.С. Цивилизации: универсалии и самобытность. М., 2002. С. 231.
18 Ионов И.Н., Хачатурян В.М. Теория цивилизаций от антично-
сти до конца XIX в. Спб., 2002. С. 128.
ском процессе особенностей России как локальной цивилизации и закономерностей исторического развития, общих для большинства государств, которые характерны в том числе и для России.19
Разработки представителей цивилизационной теории, направленные на исследование внутренних механизмов и закономерностей развития мировых цивилизаций (локально-региональная теория), а так же этапов эволюции человечества (линейно-стадиальная теория), породили ряд теоретических направлений, уточняющих положения цивилизационной теории применительно к определенным вопросам. Таким направлением является и модернизационная теория. В современной интерпретации модернизационная теория представляет собой достаточно разработанный познавательный комплекс, сочетающий в себе не только линейно-стадиальную модель, но и локальнорегиональную теорию. Она выстраивается на принципе сотрудничества традиции и современности, выявляет не однообразный для всех процесс развития, а многовариантность в процессе перехода к современности, причем допускает в этом процессе некоторые замедления и движения назад.
Применима ли модернизационная теория к изучению 20х - 30х гг. XX в. в истории России? В соответствии с общими положениями модернизационной теории, «модернизация, как минимум, должна включать индустриализацию, урбанизацию, социальную мобилизацию, дифференциацию, секуляризацию, распространение средств массовой информации, грамотности и образования, рост политической партиципации».20 Нужно признать, что в советское время модернизаци-онные процессы в основном коснулись только экономической сферы, а что касается политической сферы, сферы прав и свобод человека и гражданина, то здесь каких-либо улучшений не наблюдалось, а на некоторых этапах становления советского государства в политической сфере наблюдались даже контрмодерни-зационные процессы (Сталинская эпоха). Но в целом, как доказывает Алексеев В.В., «... страна шла по пути модернизации в русле мирового прогресса, и нет никаких оснований отлучать её от этого, как делают некоторые политологи в сегодняшней России и за рубежом. Другое дело, что модернизация насаждалась сверху железной диктатурой, её темпы форсировались в ущерб качеству процесса и здоровью нации. Она носила догоняющий и очевидный военно-политический характер, не решала многих задач классической модернизации, таких, как создание полноценного рынка товаров, капиталов и труда, не обеспечивала свободу личности, являющуюся главным залогом успехов и необратимости процессов модернизации».21
Современная модернизационная теория ставит прямую зависимость между процессами модернизации и процессами бюрократизации. По мнению шведского, профессора Торсцендаля, «бюрократизация является следствием и необходимым условием модерниза-
19 Винниченко О.Ю. Российская государственность в контексте цивилизационного развития. Тюмень, 2008. С. 28.
20 Алексеев В.В., Побережников И.В. Школа модернизации: эволюция теоретических основ // Уральский исторический вестник. № 5-6: Модернизация: факторы, модели развития, последствия изменений / Под ред. академика РАН В.В. Алексеева. Екатеринбург, 2000. С. 33.
21 Алексеев В.В. Модернизация и революция в России: синонимы или антиподы? // Уральский исторический вестник. № 5-6: Модернизация: факторы, модели развития, последствия изменений / Под ред. академика РАН В.В. Алексеева. Екатеринбург, 2000. С. 100.
ции».22 Но процессы бюрократизации, точно так же, как и процессы модернизации, проходят в разных странах неодинаково.
Модернизационная теория позволяет установить причины масштабной бюрократизации, имевшей место в СССР в 20х - 30х гг., выявить тенденции к бюрократизации во всех значимых модернизационных рывках в истории России от Петра I до Сталина, сравнить процессы бюрократизации, происходившие в западных странах и в нашей стране. В свою очередь, такую особенность модернизационных процессов в России, как проведение всех преобразований государством «сверху», без созревания соответствующих условий в обществе, можно интерпретировать как одну из причин возникновения противоречий в регулятивной системе российского общества между нормативно-правовыми актами, которыми сопровождались реформы, и нормативными неправовыми актами, возникшими естественным путем в обществе.
Таким образом, цивилизационная и модернизационная теории помогут проследить становление и развитие российской государственности, исследовать правовые традиции, правовую культуру в российском обществе, причины их возникновения. Но для углубления исследовательского процесса внутрь самого бюрократического механизма, для выявления специфики регулятивной системы, складывающейся внутри самой бюрократической организации, требуется более специализированная теоретическая конструкция.
Для исследования регулятивной системы советской бюрократии 20х - 30х гг. необходимо будет показать, отталкиваясь от принципа историзма, преемственность сложившейся регулятивной системы рассматриваемого бюрократического механизма от дореволюционных традиций в бюрократической сфере. И в этих целях будет полезным обратиться к некоторым положениям теории, разработанной Максом Вебером, о патримониальной и рациональной бюрократии.23
Многие современнее исследователи совершенно справедливо высказывают критические замечания в адрес разработанной Вебером теории. Применительно к рассматриваемой проблематике, следует особое внимание обратить на критику представителей концепции тоталитарной бюрократии (Х. Арендт,24 Ю.Н. Давыдов25). По их мнению, в советском обществе в этот период начал складывался принципиально новый тип бюрократии, который не может быть описан в рамках социологической теории Вебера. Предполагается, что этот тип бюрократии отличался от бюрократии традиционных обществ и рациональной бюрократии индустриально-капиталистических обществ такими признаками, как её “вездесущность” и репрессивнокарательная ориентация. С точки зрения Давыдова, сущность зарождавшейся бюрократии конца 20-х, начала 30-х гг. невозможно понять, отправляясь от исторических ассоциаций с традиционными политическими режимами, а какие-либо аналогии между советским
22 Rolf Torstendahl, Modernization and loss of governability. European trends in state development in the 20th century // Уральский исторический вестник. № 5-6: Модернизация: факторы, модели развития, последствия изменений / Под ред. академика РАН В.В. Алексеева. Екатеринбург, 2000. С. 51.
23 Max Weber. Wirtschaft und Gesellschaft: Grundriss der verste-henden Soziologie. Funfte, revidierte Auflage, besorgt von J. Winck-elmann. Studienausgabe. Tubingen: J. C. B. Mohr (Paul Siebeck), 1972.
24 Арендт Х. Истоки тоталитаризма. М., 1996.
25 Давыдов Ю.Н. Тоталитаризм и тоталитарная бюрократия.
Кн.1. М., 1994.
бюрократическим аппаратом и русским абсолютизмом совершенно неправомерны. Действительно, теоретическую концепцию Вебера о патримониальной бюрократии целиком наложить на рассматриваемую проблематику нельзя, но использование некоторых положений из общей теории Вебера о патримониальной и рациональной бюрократии при выявлении традиций, существующих в российской бюрократии и, прежде всего, в ее регулятивной системе, представляется полезным.
Конечно, считать, что советская бюрократия являлась патримониальной бюрократией, нет никаких оснований; с развитием государственности в России структура бюрократической организации всё больше приобретала рациональные черты, и к концу XIX - началу XX века российская бюрократия приняла облик рациональной бюрократической организации,26 но элементы патримониализма были в ней всегда заметны, видны они и по сей день. Основная черта патримониальной бюрократической системы, характеризуемая не формально-правовыми, а личностными отношениями власти и подчинения, к большому сожалению, всегда имела место в российской бюрократической системе, а это в свою очередь являлось одной из главных причин большой значимости неправовых нормативных регуляторов в регулятивной системе российской бюрократии.
Проблема изучения регулятивной системы советской бюрократии в 20х - 30х гг. позволяет обогатить методологический комплекс, опирающийся на цивилизационную теорию, некоторыми положениями веберовской теории, которые могут способствовать достижению цели исследования (построение не формальной, а реально существовавшей регулятивной системы советской бюрократии в 20х - 30х гг.).
Как системно-структурные, так и историко-
генетические методы являются абстрактными, теоретическими (в строгом смысле этих слов). Они отвлекаются от непосредственно «вещных» характеристик бытия, воспроизводя их через отношения и функции. Обобщенно говоря, они отвлекаются от субстратного видения реальности, заменяя его информационным, в свете которого отдельные вещи предстают как совокупность по-разному организованных отношений. Исследование становления и развития систем позволяет уяснить сущность и принципиальный механизм реальных процессов, но оно должно дополняться конкретноисторическим исследованием, которое обладает специфическими особенностями.27 В объекте нужно различать саморазвитие и реальное развитие (эволюцию). Ни одна система не развивается изолированно, и конкретно-историческое исследование как раз и призвано изучить влияние реальных, конкретных фактов, отдельно взятых личностей на эволюцию того или иного объекта исследования. Провести конкретноисторическое исследование помогут субстратнособытийные и гуманитарно-личностные подходы.
Определяя субстрат через сходство с вещью (подобно определению структуры через отношения), надо указать на их нетождественность. «Субстрат является обобщением понятия «вещь», это не обязательно вещественное тело, предмет с массой покоя и четко очерченными границами, им может быть поле, плазма,
26 Масловский М.В. Теория бюрократии Макса Вебера и современная политическая социология: Монография. Н. Новгород., 1997. С. 50.
27 Кутырев В.А. Современное социальное познание: общенаучные методы и их взаимодействие. М., 1988. С. 76.
химическая реакция, механический процесс и т. д. Субстратом социальной жизни являются события, факты, деяния людей».28 «Вещность» же этих явлений в том, что они берутся как таковые, сами по себе, а не в отношении и не как функция или знак других процессов. Можно сказать, что субстрат — это вещь, рассмотренная в общенаучном логическом пространстве, это «всякая вещь» — любое нечто, выделенное и имеющее самостоятельное основание для своего бытия. Если через понятие функциональной структуры (отношения) предмет существует «для других», то через понятие субстрата (вещи) он существует «для себя».
Применительно же к рассматриваемой проблематике, наиболее ярким примером использования субстратно-событийного подхода является выявление в качестве одной из причин выстраивания административно-командной бюрократической машины катастрофическое положение в хозяйственной сфере, сложившееся после гражданской войны. Это конкретный исторический факт, который дал толчок выстраиванию жестко централизованной управленческой системы в хозяйственной сфере. По теории права, в зависимости от определенных исторических задач, стоящих перед тем или иным обществом, формируются соответствующие функции государства как средства для выполнения поставленных целей. В свою очередь, между функциями государства, его механизмом и методами осуществления власти существует прямая нерасторжимая связь, и если в обществе, например, берут верх функции, вытекающие из необходимости насильственной организации людей для преодоления «разрухи», то вслед за этим на первый план выходят карательные органы государственной власти. Здесь исследователь опирается уже не на эволюцию традиций в бюрократической системе, а изучает, какое внешнее обстоятельство повлияло на становление советской бюрократии.
Теперь рассмотрим то, что касается гуманитарноличностного подхода: суть его, заключается в том, что те или иные свойства социальной системы раскрываются через изучение характеристик личности как основного элемента социальной системы. Например, существование большой роли неправовых нормативных регуляторов в регулятивной системе советской бюрократии, всеобщий правовой нигилизм в бюрократической среде можно объяснить, опираясь на характеристику ключевых фигур-личностей, занимающих значимые управленческие должности в тот исторический период. Здесь можно изучать уровень образования, правовую культуру и другие значимые характеристики конкретного управленца.
Вообще нужно сказать, что между системноструктурным (историко-генетическим) и субстратнособытийным (гуманитарно-личностным) воспроизведением социальной жизни, так же, как между количественным и качественным подходами, нет объектного деления на сферы влияния. Действительность у них одна, но формы ее описания разные, и притом одно описание предполагает другое. Каждый уровень должен стремиться к «своему другому», абстрактный подход - к проникновению в эмпирию, к теоретической конкретности, а событийно-эмпирическое отражение бытия - к теоретическому.
28 Кутырев В.А. Современное социальное познание: общенаучные методы и их взаимодействие. М., 1988. С. 100.
В выстраиваемый методологический комплекс должны, конечно же, войти и специальные юридические методы, их необходимость для исследования априорна, так как проблематика ставится в рамках юридической науки. Прежде всего, исследование регулятивной системы советской бюрократии необходимо вести через понятийно-категориальный аппарат, систему основополагающих принципов, выработанных общей теорией государства и права. Но «право всегда должно рассматриваться в контексте социального целого»29 и, как уже было сказано выше, для целей исследования придется несколько отойти от одного из основных принципов, выработанных современной юридической наукой (принципа верховенства закона), в пользу правовых традиций российского общества, раскрываемых с помощью историко-генетического анализа.
Существующие в юридической науке способы и приемы толкования позволят провести анализ системы действующих на тот период нормативно-правовых актов,30 а также партийных актов (неправовых нормативных регуляторов). Способами толкования являются: грамматическое толкование, логическое толкование, систематическое толкование, специально-
юридическое толкование, функциональный способ. Особенно для рассматриваемой проблематики будет полезным акцентировать внимание в процессе исследовательской деятельности на следующих способах толкования:
- Историко-политическое толкование - предполагает учет исторической (экономической, социально-политической) обстановки в стране на момент издания норм и на момент их реализации;
- Телеологическое (целевое) толкование - направлено на уяснение целей издания правовых норм.
Данные способы толкования позволят учесть политическую обстановку, цели, задачи регулятивной деятельности в 20х - 30х гг.
Очень важно при уяснении смысла того или иного нормативного материала соблюдать правила толкования по объему. Здесь нужно различать:
- Буквальное толкование - словесное выражение нормы соответствует ее смыслу;
- Распространительное толкование - смысловое содержание нормы шире словесного закрепления;
- Ограничительное толкование - содержание нормы оказывается уже ее текстуального выражения.
Говоря о специальных юридических методах в исследовании регулятивной системы советской бюрократии в 20х - 30х гг., необходимо также отметить большую значимость сравнительно-правового анализа. Сравнительно-правовой метод в исследовании позволит проводить анализ изменений в системе нормативно-правового регулирования советской бюрократии от одного исторического этапа построения советского государства к другому, также с его помощью можно выстраивать параллели с системами нормативноправовых актов, регулирующих деятельность государственной бюрократии как дореволюционного периода российской истории, так и других государств.
Таким образом, проблематика исследования регулятивной системы советской бюрократии в 20х-30х гг. -это комплексная проблема, требующая использования достижений многих научных дисциплин, и исследователь должен подойти к ней, соединив разные методологические, теоретические направления в один целостный комплекс, в котором они будут взаимодейство-
29 Козлов В.А. Проблемы предмета и методологии общей теории права. Ленинград, 1989. С. 67.
30 Лукич Р. Методология права. М., 1981. С. 141.
вать, дополнять друг друга на основе диалектических противоречий. Несмотря на то, что исследование требуется вести в рамках юридической науки, для выявления особенностей регулятивной системы российской бюрократии в основу методологического комплекса необходимо поставить историко-генетический методологический подход, в котором бы взаимодействовали цивилизационная теория, модернизационная теория и элементы теории Макса Вебера о патримониальной и рациональной бюрократии. В общий исследовательский процесс внесут вклад субстратно-событийный и гуманитарно-личностный подходы, которые позволят дополнить историко-генетическое исследование конкретно-историческим исследованием. После выявления специфики регулятивной системы российской бюрократии необходимо будет сконцентрироваться на построении модели конкретной регулятивной системы советской бюрократии, сформировавшейся к концу 30х гг., и для этого на данном этапе исследования нужно будет обратиться к системно-структурному методу, позволяющему сконструировать сложившуюся систему и ее структуру (без учета времени), и к правилам построения моделей (моделирование). Конечно же, исследование должно опираться и на специальные юридические методы. Это, прежде всего, следование общим принципам, сформулированным юридической наукой, использование специально-юридических понятий, применение выработанных в юридической науке способов и приемов толкования, а также сравнительно-правовой метод.
Список литературы:
1. Алексеев В.В. Модернизация и революция в России: синонимы или антиподы? // Уральский исторический вестник. № 5-6: Модернизация: факторы, модели развития, последствия изменений / Под ред. академика РАН В. В. Алексеева. Екатеринбург, 2000.
2. Алексеев В.В., Побережников И.В. Школа модернизации: эволюция теоретических основ // Уральский исторический вестник. № 5-6: Модернизация: факторы, модели развития, последствия изменений / Под ред. академика РАН В.В. Алексеева. Екатеринбург, 2000.
3. Арендт Х. Истоки тоталитаризма. М., 1996.
4. Weber Max. Wirtschaft und Gesellschaft: Grundriss der verstehenden Soziologie. FQnfte, revidierte Auflage, besorgt von J. Winckelmann. Studienausgabe. Tubingen: J. C. B. Mohr (Paul Siebeck), 1972.
5. Винниченко О.Ю. Российская государственность в контексте цивилизационного развития. Тюмень, 2008.
6. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера земли. Ленинград, 1989.
7. Давыдов Ю.Н. Тоталитаризм и тоталитарная бюрократия. Кн.1. М., 1994.
8. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М., 1991.
9. Ерасов Б.С. Цивилизации: универсалии и самобытность. М., 2002.
10. Ионов И.Н., Хачатурян В.М. Теория цивилизаций от античности до конца XIX в. Спб., 2002.
11. Кемеров В.Е. Методология обществознания: проблемы, стимулы, перспективы. Свердловск, 1990.
12. Козлов В.А. Проблемы предмета и методологии общей теории права. Ленинград, 1989.
13. Крылов В.В. Теория формаций: общество и личность. М., 1997.
14. Кутырев В.А. Современное социальное познание: общенаучные методы и их взаимодействие. М., 1988.
15. Лаптева Л.Е. Некоторые вопросы методологии историко-правовых исследований // Вестник Московского университета, 2007 г. № 6.
16. Лукич Р. Методология права. М., 1981.
17. Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. М., 1955.
18. Масловский М.В. Теория бюрократии Макса Вебера и современная политическая социология: Монография. Н. Новгород., 1997.
19. Перевалов В.Д. Теория государства и права. М., 2009.
20. Плотинский Ю.М. Модели социальных процессов. М., 2001.
21. Тойнби А.Д. Постижение истории. М., 1990;
22. Тойнби А.Д. Цивилизация перед судом истории. Спб., 1996.
23. Torstendahl Rolf, Modernization and loss of gover-nability. European trends in state development in the 20th century // Уральский исторический вестник. № 5-6: Модернизация: факторы, модели развития, последствия изменений / Под ред. академика РАН В.В. Алексеева. Екатеринбург, 2000.
24. Хоцей А.С. Теория общества: Бюрократизм. Теория формаций. Т.3. Казань, 2000.
25. Шпенглер О. Закат Европы. Новосибирск, 1993.
РЕЦЕНЗИЯ
В статье автор обращает внимание на то, что проблематика исследования регулятивной системы советской бюрократии 20х-30х гг., как и любая научная проблема, касающаяся изучения создания, регулирования и функционирования государственных управленческих структур, это комплексная проблема, которая требует использования теоретико-
методологических подходов различных социогумани-тарных научных дисциплин в едином комплексном подходе.
На основе анализа и сопоставления, основных теоретических, методологических направлений в исследовании социальных явлений делаются предположения относительно содержания и внутренней структуры приемлемого теоретико-методологического комплекса для исследования указанной проблематики.
По мнению автора, несмотря на то, что исследование требуется вести в рамках юридической науки, для выявления особенностей регулятивной системы российской бюрократии в основу методологического комплекса необходимо поставить историко-генетический методологический подход, в котором бы взаимодействовали цивилизационная теория, модернизационная теория и элементы теории бюрократии Макса Вебера. В выстраиваемый познавательный комплекс предполагается так же включить субстратно-событийные и гуманитрано-личностные подходы, которые позволят дополнить историко-генетический подход конкретноисторическим исследованием. Для построения модели конкретной регулятивной системы советской бюрократии сформировавшейся к концу 30х гг., автор считает необходимым обратиться к системно-структурному методу. В статье так же делается предположение относительно того, какие специально-юридические методы в наибольшей степени позволят достичь цели исследования.
Считаю, что статья соответствует требованиям, предъявляемым к научным работам и ее можно рекомендовать для публикации в журналах входящих в список ВАКа.
Доцент кафедры теории и истории государства и права юридического факультета Курганского государственного университета,
К.ю.н.
Жайкбаев Ж. С.
