CC BY
53
АВТОРИТЕТНОЕ МНЕНИЕ
ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ КОЛЛИЗИОННОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ТРАНСГРАНИЧНЫХ АВТОРСКИХ ОТНОШЕНИЙ, НЕ СВЯЗАННЫХ НАПРЯМУЮ С КОММЕРЧЕСКИМ ИСПОЛЬЗОВАНИЕМ ПРОИЗВЕДЕНИЯ
Аннотация. Настоящее исследование является результатом обобщенных исследований в научных статьях авторов, а также в диссертации О. В. Лутковой на соискание ученой степени доктора юридических наук, написанной при научном консультировании Г. К. Дмитриевой. Определение применимого права к трансграничным авторским отношениям в силу проблемы территориальности в большинстве случаев обусловливается национальным правопорядком государства, на территории которого осуществляется защита прав на произведение. Коллизионный вопрос применительно к отношениям, не связанным напрямую с экономическими интересами автора, в настоящее время остается вне пределов международно-правового регулирования и лишь отчасти затронут национальным правом и правоприменительной практикой государств.
Авторы исследования приходят к выводу, что современными тенденциями развития коллизионного регулирования трансграничных авторских отношений, не связанных напрямую с коммерческим оборотом произведения, является использование следующих устойчивых коллизионных привязок:
— «закон государства, где испрашивается защита» произведения (lex loci protections) — при определении охраноспособности иностранных произведений на принимающей территории, регулировании вопросов общественного достояния, классификации видов и установлении объема неимущественных прав иностранного автора;
— «закон государства, где испрашивается защита» произведения (lex loci protections) и «закон государства происхождения» произведения (lex loci originis) — при установлении авторства на иностранное произведение.
Ключевые слова: трансграничные авторские отношения, авторское право, lex loci protections, lex loci originis, коллизионное регулирование, охраноспособность произведений, авторство, общественное достояние, свободное использование, неимущественные права.
DOI: 10.17803/2311-5998.2019.62.10.027-038
Галина Кирилловна ДМИТРИЕВА,
профессор кафедры международного частного права Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА), доктор юридических наук, профессор [email protected] 125993, Россия, г. Москва, ул. Садовая-Кудринская, д. 9
Оксана Викторовна ЛУТКОВА,
профессор кафедры международного частного права Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА), доктор юридических наук, доцент
125993, Россия, г. Москва, ул. Садовая-Кудринская, д. 9
© Г. К. Дмитриева, О. В. Луткова, 2019
в М УНИВЕРСИТЕТА
L-—и мени О. Е. Кугафи на (МПОА)
G. K. DMITRIEVA,
Professor of the Department of International Private Law of the Kutafin Moscow State Law University (MSAL), Doctor of Law, Professor
[email protected] 125993, Russia, Moscow, ul. Sadovaya-Kudrinskaya, 9
O. V. LUTKOVA,
Professor of the Department of International Private Law of the Kutafin Moscow State Law University (MSAL), Doctor of Law, Associate Professor
ovlutkova @msal.ru 125993, Russia, Moscow, ul. Sadovaya-Kudrinskaya, 9
THE CURRENT TRENDS IN THE DEVELOPMENT OF CONFLICT OF LAWS REGULATION OF CROSS-BORDER COPYRIGHT RELATIONS THATARE NOT DIRECTIY CONNECTED WITH THE COMMERCIAL
EXPIOITATION OF A WORK
Abstract. Due to the problem of territoriality, identification of the applicable law to cross-border copyright relations is determined primarily by the national law and order of the state in which territory the rights to the work are protected. Nowadays, conflict of laws issue with respect to relations not directly connected with the author economic interests remains outside the scope of international legal regulation and is covered by national law and legal practice only partially. The authors of the research conclude that the current trends in the development of conflict of laws regulation of cross-border copyright relations that are not directly connected with the commercial exploitation of a work are the use of the stable connecting factor as follows:
— "the law of the state where the protection is claimed" of the work (lex loci protectionis) — when identifying the protectability of foreign works in the host territory, regulating public domain issues, classifying types and establishing the scope of moral rights of a foreign author;
— "the law of the state where the protection is claimed" of the work (lex loci protectionis) and "the law of the state of origin" of the work (lex loci origi-nis) — when establishing authorship of a foreign work.
Keywords: cross-border copyright relations, copyright law, lex loci protectionis, lex loci originis, conflict of laws regulation, copyrightability, authorship, public domain, free use, moral rights.
Определение применимого права к трансграничным авторским отношениям в силу проблемы территориальности в большинстве случаев обусловливается национальным правопорядком государства, на территории которого испрашивается защита прав на произведение. Выбор применимого права для регулирования национальными правопорядками вопросов интеллектуального статута, почти всегда исчерпывающе ориентированного на исключительные авторские
УНИВЕРСИТЕТА Тенденции развития коллизионного регулирования имени o.e. кугафина(мгюА) трансграничных авторских отношений.
права, основывается на двух коллизионных принципах — «закон государства, где истребуется защита произведения» (lex lociprotectionis) и «закон государства происхождения произведения» (lexlocioriginis). Коллизионный вопрос применительно к отношениям, не связанным напрямую с экономическими интересами автора, в настоящее время остается вне пределов международно-правового регулирования и лишь отчасти затронут национальным правом и правоприменительной практикой государств. Задачей настоящего исследования является выявление современных тенденций в развитии коллизионного регулирования в этой сфере.
Коллизионно-правовое регулирование отношений по установлению охраноспособности произведений. В базовых международных соглашениях по авторскому праву сформулированы критерии (условия), при наличии которых объект, имеющий статус авторского произведения, подпадает под правовую охрану на территории всех договаривающихся государств: гражданство / место жительства автора или место опубликования / выпуска произведения в свет. При этом под самими объектами охраны, произведениями, заведомо понимаются результаты интеллектуальной деятельности, уже имеющие статус охраняемых авторским правом объектов в конкретном государстве.
Критерии охраноспособности произведений в международных соглашениях не установлены, каждое государство-участник самостоятельно формулирует их и закрепляет в собственном национальном праве. В рамках международных соглашений по вопросу об оценке охраноспособности произведений государства связаны только следующими требованиями:
— во-первых, императивными требованиями относительно обязательного исключения определенных объектов из авторско-правовой охраны, к которым относятся сообщения о новостях или событиях, имеющие характер простой пресс-информации (ст. 2 (8) Бернской конвенции об охране литературных и художественных произведений 1886 г. (далее — Бернская конвенция 1886 г.)); идеи, процессы, методы функционирования или математические концепции как таковые (ст. 2 Договора ВОИС по авторскому праву 1996 г. (далее — Договор ВОИС 1996 г.));
— во-вторых, диспозитивными требованиями относительно установления объема и способа охраны для отдельных видов произведений — официальных текстов законодательного, административного и судебного характера, а также официальных переводов таких текстов (ст. 2 (4) Бернской конвенции 1886 г.), политических речей и речей, произнесенных в ходе судебных процессов (ст. 2 bis (1) Бернской конвенции 1886 г.).
В базовых международных соглашениях не предусмотрен и такой критерий охраноспособности произведений, как оригинальность, являющийся для многих государств обязательным и законодательно закрепленным.
Таким образом, вопрос об охраносопобности произведений в силу существования проблемы территориальности авторских прав является в конечном итоге исключительно вопросом национального права государства, на территории которого действует авторское право на конкретное произведение1. В этом контек-
1 К примеру, в правоприменительной практике различных государств квалификация телевизионного формата как результата интеллектуальной деятельности осуществляется
I О m
в М УНИВЕРСИТЕТА
L-—и мени О. Е. Кугафи на (МПОА)
сте интересен подход государств к выбору применимого права при определении охраноспособности иностранных произведений на своей территории.
Американские суды при решении вопроса об оригинальности иностранного произведения используют исключительно собственное право на основании lex loci protectionis (в частности, в решении по спору «Bridgeman art library, Ltd. v. Corel Corp.»)2.
В российском законодательстве отсутствует специально сформулированная коллизионная норма для выбора применимого права при решении вопроса об охраноспособности произведения. Однако если учесть, что в ГК РФ императивно установлен перечень дополнительных исключений из охраны — не охраняются авторским правом идеи, концепции, принципы, методы, процессы, системы, способы, решения технических, организационных и иных задач, открытия, факты, языки программирования (п. 5 ст. 1259 ГК РФ), — возможно прийти к косвенному выводу, что охраноспособность произведений предполагается определять именно в соответствии с российским правом (lex loci protectionis).
Подход к определению охраноспособности иностранного произведения на основании коллизионного принципа «право страны государства, где истребуется защита», отражен и в правоприменительной практике Японии (в частности, в решении по спору «Weis Manufacturing California N-Shirts v. KK Universal Hanbai»).
Еще одна грань проблемы охраноспособности произведений в трансграничных отношениях — вопрос об охране (ее потенциальной возможности, необходимости или невозможности) на территории принимающего государства произведения, которое не является объектом авторско-правовой охраны в стране происхождения, но при этом охраноспособно в соответствии с правовым регулированием принимающего государства. В отечественной доктрине и практике позиции по этому вопросу не сформированы, тогда как в американской доктрине предлагаются два полярных мнения. Одно мнение состоит в том, что в силу принципа национального режима охраны авторских произведений, если произведение охраноспособно по праву США, оно должно получать правовую охрану в США, независимо от его правового статуса (охраняемого или неохраняемого) в стране происхождения. Другое мнение состоит в отрицании такой возможности3.
Иллюстрацией признания в США охраноспособности произведения, не являющегося охраноспособным в стране происхождения на основании закона государства, в котором истребуется защита, является решение американского суда по спору «Hasbro Bradley v. Sparkle» 1985 г.4
по-разному: как драматического произведения (Новая Зеландия), произведения искусства (Италия), как составного произведения (Бразилия, Нидерланды). При этом большинство государств не рассматривает телевизионный формат как произведение, т.е. как охраноспособный в рамках авторского права объект. См. об этом: Ананьева А. Ю. Квалификация понятия «телеформат» в российском и иностранном правопорядках // Журнал Суда по интеллектуальным правам. 2019. № 1 (23). С. 23—24.
2 Bridgeman art library, Ltd. V. Corel Corp. Cite as 25 F.Supp.2d 421 (S.D.N.Y. 1998). P. 201—214.
3 См.: Patry W. Choice of Law and International Copyright // Law Journal Library. 2000. Vol. 48. P. 383—470.
4 Hasbro Bradley INC v. Sparkle Toys INC., 780 F.2d 189 (2nd Cir. 1985) // URL: http://www.law. cornell.edu/copyright/cases/780_F2d_189.htm/.
УНИВЕРСИТЕТА Тенденции развития коллизионного регулирования 3 1
имени o.e. кугафина(мгюА) трансграничных авторских отношений.
Несмотря на то, что у представителей доктрины разных государств мнения по вопросу о способах определения применимого права при установлении факта охраноспособности произведения в трансграничных авторско-правовых отношениях отличаются, на практике судебные решения в разных государствах оказываются основанными на едином подходе — применении коллизионной привязки «закон государства, где истребуется защита произведения».
Существует позиция, что такой подход некорректен и представляет собой «необоснованное расширение принципа национального режима, предусмотренного в Конвенции и имеющего строго ограниченную сферу распространения»5. Действительно, конвенционный национальный режим (в соответствии с Бернской конвенцией 1886 г.) распространяется на те иностранные (по стране происхождения) произведения, авторам которых предоставляется охрана; и «авторы пользуются в странах Союза, кроме страны происхождения, правами, которые предоставляются в настоящее время или будут предоставлены в дальнейшем соответствующими законами этих стран своим гражданам, а также правами, особо предоставляемыми настоящей Конвенцией» (ст. 5). То есть в Конвенции предусмотрена формальная взаимность государств-участников, в соответствии с которой иностранным лицам предоставляются те же права, которыми обладают собственные лица.
Целью принципа национального режима является уравнивание прав иностранных и отечественных лиц, избежание дискриминации иностранных авторов и предоставления отечественным авторам более широкого круга прав. Таким образом, предоставление национального режима связано с определением в целом статуса иностранных авторов на территории принимающего государства, а не с установлением коллизионного правила определения права, применимого в конкретных случаях6. Сторонникам приведенной критики «представляется более логичным решать вопросы охраноспособности произведения, не охраняемого в стране происхождения, по праву страны происхождения, учитывая установленное в Бернской конвенции правило сравнения сроков охраны»7.
Безусловно, некорректно подменять понятие «национальный режим» понятием «коллизионное регулирование», хотя эти понятия взаимосвязаны и взаимообусловлены. Однако не слишком обширная, но все же имеющаяся практика определения охраноспособности произведений на территории принимающего государства свидетельствует о выборе государствами применимого права на основании коллизионной привязки «закон государства, где истребуется защита произведения» (lex loci protectionis). Такой подход к коллизионному регулированию вполне объясняется существованием проблемы территориальности в международном авторском праве.
5 Терентьева Л. В. Коллизионное регулирование авторских отношений в условиях развития Интернета (на примере России, США и Японии) // Право. Журнал Высшей школы экономики. 2013. № 3. С. 160—161.
6 Межправительственный комитет по авторскому праву. Тринадцатая сессия Комитета Всемирной конвенции, пересмотренной в 1971 г. Париж, 22—24 июня 2005 г. // URL: http:// unesdoc.unesco.org/images/0013/001396/139652r.pdf.
7 Терентьева Л. В. Указ. соч.
I О m
в М УНИВЕРСИТЕТА
L-—и мени О. Е. Кугафи на (МПОА)
Также следует учитывать, что многие государства, включая Российскую Федерацию, распространяют национальный режим охраны не только на тех иностранных авторов, которые подпадают код конвенционные критерии авторско-правовой охраны в силу политико-правовой связи с государством домициля или в силу факта публикации или выпуска в свет на территории конкретного государства своего произведения, но на всех без исключения иностранных авторов.
Соответственно, охраноспособность произведений тех авторов, которые не подпадают ни под какие критерии конвенционной охраны, может быть определена исключительно по праву страны «принимающего» государства — государства, где истребуется защита произведения, — для подобной ситуации невозможно даже сколь угодно расширительно истолковать международно-правовые обязательства, поскольку таковые отсутствуют.
Коллизионно-правовое регулирование отношений авторства. Предсказуемость выбора права, устанавливающего авторство лица в отношении произведения, — основа стабильности регулирования трансграничных авторско-правовых отношений. Однако в силу того, что концепции авторско-правовой охраны в разных государствах различаются, различаются и национальные подходы к определению автора произведения в отдельных ситуациях. В силу этого автору, получившему соответствующий статус по праву государства своего гражданства или государства первой публикации/выпуска произведения в свет, не всегда гарантирован статус автора в принимающем государстве.
Вместе с тем важность вопроса определения авторства дополнительно повышается еще и в связи с тем, что при разрешении любой ситуации из трансграничных авторско-правовых отношений предварительным вопросом (если он не является основным) всегда будет вопрос о применимом для определения авторства праве8.
В нормах законодательства некоторых государств вопрос определения авторства в отношении произведения входит в перечень вопросов, регулируемых интеллектуальным статутом, и разрешается на основании коллизионной привязки lex loci originis — «закон государства происхождения произведения» (Греция, Португалия, Румыния). В праве других государств коллизионная формула lex loci originis может быть использована только для установления применимого права при определении автора произведения на фоне общего регулирования интеллектуального статута другой коллизионной формулой — «закон государства, где истребуется защита» (lex loci protectionis) (п. 3 ст. 1256 ГК РФ)9. Коллизионный подход к выбору применимого права для установления автора на основании lex
8 См., например: решение Арбитражного суда Свердловской области от 14.07.2016 по делу № А60-49763/2015 // URL: http://sudact.ru/arbitral/doc/V43oTdG7bjlm/.
9 При этом следует отметить, что Россия стала правопродолжателем некоторых международных соглашений, заключенных от имени СССР о взаимной охране авторских прав (с Австрийской Республикой и Королевством Швеция), в которых использован иной коллизионный подход — интеллектуальный статут в целом подчинен деликтному (lex loci delicti) или договорному (lex loci contractus) регулированию. См. об этом также: Maunsbach U. Sweden Intellectual Property and Private International Law: Comparative Perspectives / ed. by T. Kono. Oxford And Portland, Oregon, 2012. P. 1027.
в
I-I
УНИВЕРСИТЕТА Тенденции развития коллизионного регулирования имени o.e. кугафина(мгюА) трансграничных авторских отношений.
loci originis может быть результатом прецедентной деятельности правоприменительных органов государства (США).
Коллизионный подход к выбору применимого права к спорам из нарушений авторских прав на основании привязки lex loci originis был сформулирован американским судом в решении по спору Информационного агентства России ТАСС против издания «Русский курьер» (ITAR-TASS Russian News Agency v. Russian Kurier, Inc.) в 1995 г10.
Существуют также правопорядки (Германия, Австрия, Бельгия, Италия), в которых для установления автора и первичного правообладателя используется коллизионная привязка «закон государства, где испрашивается защита» (lex loci protectionis). Соответственно, и в правовой доктрине этих государств присутствует позиция, в соответствии с которой обосновывается выбор применимого права для определения авторства на основе привязки lex loci protectionis как наиболее корректный. Сторонники этой позиции иллюстрируют свои выводы толкованием норм Бернской конвенции 1886 г.: во-первых, утверждая, что в п. 2 ст. 5 Бернской конвенции 1886 г. закреплен общий коллизионный принцип lex loci protectionis, который охватывает также вопросы авторства11; во-вторых, расширительно толкуя ст. 14 bis(2)(a) Бернской конвенции 1886 г., в которой закреплен частный случай коллизионного регулирования авторства, подчиненный lex loci protectionis: «Определение лиц — владельцев авторского права на кинематографическое произведение сохраняется за законодательством страны, в которой истребуется защита».
Оба подхода — lex loci protectionis и lex loci originis — являются коллизионными принципами регулирования трансграничных авторско-правовых отношений и представляют собой руководящие начала такого регулирования в целом, а не конкретные императивные предписания для решения узконаправленных вопросов. На основании этих руководящих начал государства-участники системы международной охраны авторских прав вольны создавать и создают собственные внутригосударственные стандарты12.
Соответственно, поскольку отсутствуют императивные указания, ст. 14bis(2)(a) Бернской конвенции 1886 г. может правомерно рассматриваться как исключение из общего правила коллизионного определения авторства по формуле lex loci originis, а вопрос коллизионного определения авторства может изыматься из-под регулирования п. 2 ст. 5 Бернской конвенции 1886 г. Такой подход подтверждается как приведенной в пример национальной правотворческой и правоприменительной практикой многих государств, так и мнением многих исследователей13 в сфере трансграничных авторско-правовых отношений.
См.: United States District Court for the Southeren District of New York. Itar-Tass Russian News Agency v. Russian Kurier, Inc. — 886 F. Supp. 1120 (S.D.N.Y. 1995). P. 144—149 // URL: https://en.wikisource.org/wiki/Itar-Tass_Russian_News_Agency_v._Russian_Kurier,_ Inc._-_886_F._Supp._1120_(S.D.N.Y._1995).
См.: Plenter S. Choice of Law Rules for Copyright Infringements in the Global Information Infrastructure: A Never-ending Story? // EIPR. 2000. P. 313—320.
См. об этом также: Маковский А. Л. Американская история // Вестник гражданского права. 2007. № 1. С. 165.
См.: Ginsburg J. The Private International Law of Copyright in an Era of Technological Change. Hague Academy of International Law, 1998. P. 99.
I
□
m
10
11
12
¿я—I
УНИВЕРСИТЕТА
О.Е. Кугафина (МПОА)
Обобщение нормативных предписаний базовых конвенций, законодательства и правоприменительной практики некоторых государств приводит к выводу о том, что для установления автора произведения как типовые используются коллизионные формулы «закон государства происхождения произведения» (lex loci originis) и «закон государства, где испрашивается защита» (lex loci protectionis).
Регулирование общественного достояния в трансграничных авторских отношениях. Анализ региональных и двусторонних соглашений в сфере охраны авторских прав позволяет прийти к выводу о том, что государства не распространяют договорное регулирование на определение порядка действия института общественного достояния не только в рамках Бернской конвенции, но и в других международных соглашениях, оставляя этот вопрос в сфере национального права каждого конкретного государства.
Наглядно позиция государств следовать коллизионной привязке «закон государства охраны произведения» (lex loci protectionis) в вопросах общественного достояния, т.е. следовать, по сути, собственному праву, демонстрируется в судебном решении по делу «The Bridgeman Art Library, Ltd. v. Corel Corporation»14. Одним из основных доводов библиотеки (истца) в американском суде была ссылка на конкретное правовое регулирование общественного достояния в иностранном правопорядке (Англия и Уэльс). Суд не принял этот довод, пояснив, что спор будет рассматриваться на основании американского права15.
Сроки, порядок перехода авторского произведения в общественное достояние, понимание структуры и объектного состава этого института в праве разных государств имеют отличия, что, безусловно, имеет значение для анализа института общественного достояния применительно к трансграничным авторским отношениям16. И практически нигде в мире не решается коллизионный вопрос в этой сфере.
Именно в этом контексте интересен уникальный опыт правового регулирования в США. В общественное достояние США входят произведения, срок охраны авторских прав на которые истек, а также работы, которые не подпадают под действие авторского права17. Конгресс США много раз пересматривал и увеличивал законодательные сроки охраны исключительных прав, и за последние 40 лет такие изменения вносились 11 раз18. Кроме того, после вступления в силу на территории США Бернской конвенции (с 1 марта 1989 г.) охрана авторских прав стала действовать с момента фиксации произведения в осязаемой форме, без
14 The Bridgeman Art Library, Ltd. v. Corel Corporation ; 36 °F. Supp. 2d 191; S.D.N.Y. 1999 // URL: http://www.constitution.org/1ll/court/fed/bridgman.html.
15 Hanson M. The Right to Display Public Domain Images // URL: http://englishhistory.net/art/. March 6, 2015.
16 См. об этом также: Луткова О. В. Общественное достояние в трансграничных авторско-правовых отношениях // Lex Russica. 2016. № 12 (121). С. 56—67.
17 Boyle J. The Public Domain: Enclosing the Commons of the Mind. Yale University Press, 2008. P. 38.
18 Одним из таких примеров были специальные поправки к Закону об авторском праве, принятые после Первой и после Второй мировых войн с целью продления истекавших сроков охраны на произведения авторов из стран, которые воевали на стороне США.
УНИВЕРСИТЕТА Тенденции развития коллизионного регулирования ^Э^Э
имени o.e. кугафина(мгюА) трансграничных авторских отношений.
обязательного требования его публикации, регистрации или уведомления об авторском праве, соответственно, порядок и срок перехода произведений в общественное достояние изменились19. По этим причинам в США произведения, созданные в разные периоды времени, имеют свою специфику перехода в общественное достояние, и, кроме того, некоторые перешедшие в общественное достояние произведения возвращались под охрану авторского права.
В результате восстановления прав на произведения, перешедшие в общественное достояние, возникают вопросы в отношении разных аспектов правового регулирования, тем более, когда речь идет о трансграничных отношениях: если автор посредством трансграничного договора передал иностранному лицу права на произведение, которое впоследствии перешло в общественное достояние, кому и в соответствии с каким правопорядком будут принадлежать восстановленные права на это произведение — автору (наследникам) или лицу, которому права были переданы до перехода произведения в общественное достояние; зависит ли решение вопроса о том, кому принадлежат восстановленные права (автору или лицу, которому они были переданы до перехода в общественное достояние), от вида договора, на основании которого права перешли от автора к иному правообладателю (договор отчуждения, лицензионный договор) и др.
Формулировка ответа, по крайней мере на один ключевой из обозначенных вопросов, в авторском праве США основана на применении коллизионной привязки «закон государства происхождения произведения» (lex loci originis): восстановленные права принадлежат «автору или начальному правообладателю в соответствии с законом страны происхождения произведения» (§ 104 A (b) 17 USC).
Более того, законодательно урегулированы также отношения по поводу восстановленных прав между такими субъектами, как автор (начальный правообладатель) и лицо, создавшее производное произведение на основе перешедшего в общественное достояние произведения автора, права на которое восстановлены (§ 104 A (d) (3) 17 USC). Таким лицам, являющимся авторами производных от восстановленных из общественного достояния произведений, разрешается продолжать использование своих произведений при условии выплаты обладателю прав на оригинал разумного вознаграждения, размер которого при отсутствии договоренности сторон может определяться судом20.
Таким образом, в мире в настоящее время наблюдается практически полный отказ от экстерриториальности действия норм института общественного достояния. В единственном государстве, где существует законодательное регулирование, оно осуществляется на основании коллизионной привязки «закон государства происхождения произведения» (lex loci originis).
Регулирование трансграничных отношений по свободному использованию произведений. Следствием проблемы территориальности в правовом регулировании трансграничных авторских отношений является отсутствие кол-
19 Samuelson P. Digital Information, Digital Networks, and The Public Domain // Law & Contemporary Probslems. 2003. Vol. 66. P. 148.
20 Будылин С. Л. Винни-Пух и Чебурашка встречаются в суде. Споры вокруг «старых» произведений в России и за рубежом // Журнал суда по интеллектуальным правам. URL: http:// ipcmagazine.ru/asp/winnie-the-pooh-and-cheburashka-meeting-in-court.
I О m
в М УНИВЕРСИТЕТА
L-—и мени О. Е. Кугафи на (МПОА)
лизионных норм для выбора применимого права в случае возникновения спора в сфере свободного (добросовестного21) использования произведений между лицами разных государств. В настоящее время возможны два способа разрешения этой проблемы:
— заключение региональных и двусторонних международных соглашений, включающих унифицированные материальные и коллизионные нормы;
— следование государствами в правотворческой и правоприменительной деятельности коллизионной привязке lex loci originis («закон государства происхождения произведения»). Это представляется целесообразным в связи с тем, что именно привязка lex loci originis — правило, направленное на выбор применимого права для отношений, не являющихся в данном случае договорными, но тесно связанных со статусом произведения. В свою очередь, статус произведения получает конкретный результат интеллектуальной деятельности в момент создания в рамках конкретной системы права. При этом приходится рассчитывать на то, что институты свободного использования произведений в современных государствах гармонизированы благодаря международному сотрудничеству. Однако также следует учитывать, что неприятие коллизионного начала lex loci originis для определения применимого права в рассматриваемой ситуации правопорядком любого из государств, затронутых спором, может повлечь нарушение прав одной из сторон, непризнание вынесенного решения и другие сложности.
Регулирование неимущественных прав автора в трансграничных отношениях. Применимое право к трансграничным отношениям в сфере неимущественных прав автора определяется государствами исключительно на основании коллизионной привязки «закон государства, где испрашивается защита» произведения (lex loci protectionis), что в абсолютном большинстве рассмотренных практических случаев объясняется тем, что государства относят правовое регулирование этих отношений к собственному публичному порядку и потому применение иностранного права считают недопустимым. Об этом свидетельствуют материалы судебной практики и правовое регулирование (например, хрестоматийный спор 1989 г. «Bragance c. Michel de Grece»22 и спор 1994 г. « Turner Entertainment Co. v. Huston»23).
На основании российского законодательства вопрос решается аналогичным образом. В соответствии с абз. 2 п. 1 ст. 1231 ГК РФ иностранным авторам на территории Российской Федерации предоставляется национальный режим в отношении личных неимущественных прав, независимо от участия государства их гражданства в Бернской конвенции по охране литературных и художествен-
21 О добросовестном использовании произведений см.: Луткова О. В. Доктрина добросовестного использования произведений в современном авторском праве США // Право. Журнал Высшей школы экономики. 2016. № 2. С. 186—199.
22 См.: Савельев А. И. Лицензирование программного обеспечения в России: законодательство и практика. М. : Инфотропик Медиа, 2013.
23 Recent cases. French appellate court rules that colorization and broadcast of the «Asphalt Jungle» violated the moral rights of director John Huston and screen-writer Ben Maddow // Entertainment Law Reporter. 1995. Vоl. 16. № 10. URL: http://elr.carolon.net/BI/V16N10.pdf.
в
I-I
УНИВЕРСИТЕТА Тенденции развития коллизионного регулирования имени o.e. кугафина(мгюА) трансграничных авторских отношений.
ных произведений 1886 г. или иной конвенции по вопросам авторского права, а также независимо от признания таких личных неимущественных прав в этих странах. Даже в том случае, если иностранный автор или российский автор заключат трансграничное соглашение о передаче (отказе от) моральных прав на иностранной территории, подчинив это соглашение адекватному такому правоотношению правопорядку, российскими судебными органами подобные соглашения, скорее всего, будут признаны недействительными (ничтожными) как нарушающие сверхимперативные нормы отечественного правопорядка24, в частности норму о неотчуждаемости и непередаваемости личных неимущественных прав (п. 2 ст. 1228 ГК РФ).
Судебная практика по данному вопросу в России пока не сложилась. Однако есть зарубежная судебная практика, в частности французских судов, которая однозначно относит аналогичные нормы к числу сверхимперативных (lois de police). Например, в 1989 г. в деле «Anne Bragance v. Michel de Grèce» Апелляционный суд Парижа признал сверхимперативными (lois de police) нормы французского закона, запрещающие уступку (передачу) личных неимущественных (моральных) прав автора. При этом суд указал, что выбор сторонами применимого права (в данном случае права штата Нью-Йорк) позволяет отказаться от имущественных (экономических), но не от личных неимущественных прав автора, которые носят неотчуждаемый характер и имеют основополагающее значение для Франции.
К аналогичному выводу пришел Кассационный суд Франции (Cour de cassation) в деле «Huston v. Turner Entertainment», признавший сверхимперативными нормы французского законодательства, запрещающие уступку (передачу) личных неимущественных прав. В русле этой тенденции находится также решение, вынесенное Апелляционным судом Франции (Cour d'appel) в 2003 г., где суд применил нормы французского законодательства, устанавливающие личные неимущественные права автора-фотографа, несмотря на подчинение договора английскому праву.
Отсутствие унифицирующих договоренностей между государствами о видах, содержании, сроках охраны неимущественных (моральных) прав автора и при этом также полное отсутствие договоренностей по вопросу о выборе применимого права являются не просто негативными явлениями сами по себе в силу невозможности «просчитать судьбу» соответствующих прав автора в зарубежных государствах. Этот, на наш взгляд, сознательно допущенный государствами пробел в коллизионном регулировании опасен также и тем, что косвенно, но весьма ощутимо влияет на частноправовые договоренности в сфере оборота исключительных прав, действующих всегда «в связке» с неимущественными (моральными) правами.
В завершение исследования можно прийти к выводу, что современными тенденциями развития коллизионного регулирования трансграничных авторских отношений, не связанных напрямую с коммерческим оборотом произведения, является использование следующих устойчивых коллизионных привязок:
24 О сверхимперативных нормах в международном частном праве см.: Засемкова О. Ф.
Сверхимперативные нормы: теория и практика. М. : Инфотропик Медиа, 2018.
С. 217—222.
I О m
в М УНИВЕРСИТЕТА
L-—и мени О. Е. Кугафи на (МПОА)
— «закон государства, где испрашивается защита» произведения (lex loci protectionis) — при определении охраноспособности иностранных произведений на принимающей территории, регулировании вопросов общественного достояния, при классификации видов и установлении объема неимущественных прав иностранного автора;
— «закон государства, где испрашивается защита» произведения (lex loci protectionis) и «закон государства происхождения» произведения (lex loci originis) — при установлении авторства на иностранное произведение.
БИБЛИОГРАФИЯ
1. Ананьева А. Ю. Квалификация понятия «телеформат» в российском и иностранном правопорядках // Журнал Суда по интеллектуальным правам. — 2019. — № 1 (23). — С. 22—30.
2. Засемкова О. Ф. Сверхимперативные нормы: теория и практика. — М. : Ин-фотропик Медиа, 2018. — 412 с.
3. Луткова О. В. Доктрина добросовестного использования произведений в современном авторском праве США // Право. Журнал Высшей школы экономики. — 2016. — № 2. — С. 186—199.
4. Луткова О. В. Общественное достояние в трансграничных авторско-право-вых отношениях // Lex Russica. — 2016. — № 12 (121). — С. 56—67.
5. Маковский А. Л. Американская история // Вестник гражданского права. — 2007. — № 1. — С. 165—196.
6. Савельев А. И. Лицензирование программного обеспечения в России: законодательство и практика. — М. : Инфотропик Медиа, 2013. — 432 с.
7. Терентьева Л. В. Коллизионное регулирование авторских отношений в условиях развития Интернета (на примере России, США и Японии) // Право. Журнал Высшей школы экономики. — 2013. — № 3. — С. 151—177.
8. Boyle J. The Public Domain: Enclosing the Commons of the Mind. — Yale University Press, 2008. — 333 p.
9. Ginsburg J. The Private International Law of Copyright in an Era of Technological Change // Hague Academy of International Law, 1998. — 315 p.
10. Hanson M. The Right to Display Public Domain Images // URL: http://englishhistory. net/art/. — March 6, 2015.
11. Maunsbach U. Sweden Intellectual Property and Private International Law: Comparative Perspectives / ed. by T. Kono. — Oxford And Portland, Oregon, 2012. — P. 1027—1032.
12. Patry W. Choice of Law and International Copyright // Law Journal Library. — 2000. — Vol. 48. — P. 383—470.
13. Plenter S. Choice of Law Rules for Copyright Infringements in the Global Information Infrastructure: A Never-ending Story? // EIPR. — 2000. — P. 313—320.
14. Samuelson P. Digital Information, Digital Networks, and The Public Domain // Law & Contemporary Probslems. — 2003. — Vol. 66. — P. 145—155.
