Принципы правового регулирования трансграничных авторских отношений Текст научной статьи по специальности «Право»

ПРИНЦИПЫ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ТРАНСГРАНИЧНЫХ АВТОРСКИХ ОТНОШЕНИЙ

Аннотация. В статье предлагается систематизация принципов правового регулирования трансграничных авторских отношений. Автор использует следующую классификацию: системообразующие принципы авторского права и специальные принципы. К системообразующим принципам авторского права автор относит руководящие начала регулирования, которые формируют специфику авторских прав как объекта охраны и действуют во всех системах правовой охраны (в международной и в национальных). Специальные принципы относятся к сфере правового регулирования трансграничных авторских отношений и разграничиваются как материально-правовые и коллизионно-правовые. Ключевые слова: трансграничные авторские отношения, принципы правового регулирования, системообразующие принципы, специальные принципы, коллизионно-правовые принципы, материально-правовые принципы.

DOI: 10.17803/2311-5998.2016.28.12.063-092

O. V. LUTKOVA,

Candidate of Law, Docent, Private International Law Department of the Kutafin Moscow State Law University (MSAL) [email protected] 125993, Russia, Moscow, Sadovaya-Kudrinskaya Str, 9

THE LEGAL REGULATION PRINCIPLES OF CROSS-BORDER COPYRIGHT RELATIONS

Review. The article analyzes the systematization of the legal regulation principles of cross-border copyright relations. The author uses the following classification: the systemically principles of copyright and special principles. The author considers the guiding rules of regulation which form the specificity of copyright as the object of protection and act in all systems of legal protection (international and national) to the systemically principles of copyright. Special principles apply to the sphere of legal regulation of cross-border copyright relations and are demarcated as a substantive and applicable principles. Keywords: cross-border copyright relations, legal regulation principles, systemically principles, special principles, substantive principles, applicable principles.

Оксана

Викторовна

ЛУТКОВА,

кандидат юридических наук, доцент, заместитель директора Международно-правового института, доцент кафедры международного частного права Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА) [email protected] 125993, Россия, г. Москва, ул. Садовая-Кудринская, д. 9

ш m

А

Ч □

"О

б "О

s s

X m n

é k

науки ъ

© О. В. Луткова, 2016

Принципы права пронизывают каждый структурный элемент любой системы права (международного и национальных) и находятся в рамках каждой системы в отношениях строгой иерархии: системообразующим принципам подчинены отраслевые, тем и другим одновременно подчинены подотраслевые принципы, принципы институтов права. При этом каждый самостоятельный структурный элемент любой системы права — отрасль, подотрасль, институт — могут иметь собственную специфику регулирования и, соответственно, специальные принципы правового регулирования.

Являясь нормами одного и того же «уровня» юридической силы, принципы определенного структурного элемента системы права не могут вступать в конфликт, противоречить или исключать друг друга, они являются взаимосвязанными и взаимодополняющими. Применительно к сфере правового регулирования трансграничных авторских отношений целесообразна следующая классификация принципов, являющихся общими как для всей системы международной охраны авторских прав, так и для национальных систем авторского права, участвующих в международной системе охраны авторских прав государств:

— системообразующие принципы авторского права: принцип исключительности авторских прав, принцип срочной охраны, принцип осуществления охраны в пользу автора и его правопреемников;

— специальные материально-правовые принципы: принцип автоматического предоставления авторско-правовой охраны; принцип унификации основных критериев предоставления авторско-правовой охраны; принцип национального режима охраны; принцип компромисса при соблюдении формальностей;

— специальные коллизионно-правовые принципы: закон государства, где испрашивается охрана произведения (lex loci protectionis); закон государства происхождения произведения (lex origins).

Системообразующие принципы авторского права—это руководящие начала регулирования, которые формируют специфику авторских прав как объекта охраны и действуют во всех системах правовой охраны, то есть не только при регулировании именно трансграничных авторско-правовых отношений, но также при регулировании исключительно внутригосударственных, не включающих иностранный элемент, авторско-правовых отношений. Системообразующие принципы преимущественно зародились в национальном авторском праве разных государств, распространявшемся изначально только на собственных граждан государств, и впоследствии были воспроизведены в базовых международных соглашениях и распространены на международно-правовую охрану и, соответственно, на регулирование трансграничных авторских отношений.

Зачатки системообразующих принципов охраны были заложены в первом полноценном юридическом документе по охране авторских прав — Статуте королевы Анны 1710 г.1 Во-первых, в Статуте был закреплен термин «исключительное

Статут королевы Анны (Copyright Act 1709) — закон о правах авторов и книгоиздателей был принят в 1709 г в Англии и вступил в силу в 1710 г. Назван в честь королевы Анны, в период правления которой он был принят. Статут оказал существенное влияние на законодательство в области авторских прав в Великобритании и США. Полное название — Акт о поощрении учености путем наделения авторов и покупателей правами на копирование печатных книг на нижеуказанный период времени (An Act for the Encouragement of Learning, by vesting the Copies of Printed Books in the Authors or purchasers of such Copies, during the Times therein mentioned).

имени О.Е. Кутафина (МГЮА)

право»: «...автор любой книги или книг уже напечатанных, ...или книготорговец или книготорговцы, издатель или издатели, или другое лицо или лица, которые обладают или приобрели или получили копию или копии любой книги или книг, для того, чтобы печатать или перепечатывать, должны иметь исключительное право и свободу печати, такой книги и книг. автор любой книги или книг уже сочиненных и не напечатанных и не изданных, или его будущий правопреемник или правопреемники, имеет исключительное право печати и перепечатки такой книги и книг.»2 (курсив наш. — О. Л.). Под исключительным правом в Статуте 1710 г. понималось единое специфическое право, представлявшее собой ряд особых ограничений, запрещавших третьим лицам перепечатывать книги авторов, которое Л. Лессиг назвал правом «использовать специальную машину для репликации отдельного произведения»3. До Статута королевы Анны 1710 г. не существовало понятия исключительности авторских прав, и автор, продавший рукопись своего произведения издателю, терял над ней права и контроль, как если бы совершил отчуждение материального объекта.

Во-вторых, в Статуте королевы Анны 1710 г. для всех публикаций были установлены ограниченные сроки охраны: для произведений, которые к этому моменту уже были напечатаны, — 21 год от даты вступления в силу Статута без возможности возобновления охраны по истечении срока; для вновь созданных произведений — 14 лет, причем срок мог быть продлен еще на 14 лет при жизни автора, по истечении которых охрана завершалась и произведение становилось общедоступным для публикации.

Подход к регулированию, сочетавший исключительность прав и срочность охраны, принципиально отграничил нематериальный объект авторских прав от бессрочно охраняемых материальных объектов. Юридическое закрепление исключительного характера авторских прав было сразу положительно воспринято в обществе. Тогда как закрепление срочного характера охраны произведений, напротив, вызвало недовольство (в основном книгопечатников) и спровоцировало ряд действий, направленных на изменение ситуации в пользу вечного действия исключительных авторских прав: сначала были предприняты неудачные попытки убедить парламент изменить правовое регулирование (в 1735 и 1737 гг.); затем последовал ряд успешных обращений в суды с целью запрета публикации книг, сроки охраны исключительных прав на

ш m

Л

См. об этом: Алябьева Л. Литературная профессия в Англии в XVI—XIX веках. М. : Новое литературное обозрение, 2004. С. 27—36 ; Alexander I. Copyright Law and the Public Interest in the Nineteenth Century. Hart Publishing, 2010 ; Bently L. The History of Copyright. Global Copyright: 300 Years Since the Statute of Anne, from 1709 to Cyberspace. Edward Elgar, 2010 ; Bracha O. The Adventures of the Statute of Anne in the Land □ of Unlimited Possibilities: The Life of a Legal Transplant // Berkeley Technology Law Jour- g nal (UC Berkeley School of Law) 25(1) ; Deazley R. On the Origin of the Right to Copy. "0 Hart Publishing, 2004. ^

s

2 Текст Статута королевы Анны 1710 г на английском языке см.: URL: http://www. X copyrighthistory.com/anne.html.

7\

3 Lessig L. Free Culture: How Big Media Uses Technology and the Law to Lock Down □ Culture and Control Creativity. N. Y.: Penguin Press, 2004. P. 117.

n

н k

науки ъ

которые истекли4; и наконец, идея бессрочной охраны исключительного права была окончательно отвергнута в 1774 г. голосованием в Палате лордов Великобритании по делу Дональдсона против Беккета5.

В настоящее время исключительные права на произведение представляют собой обширную и детализированную систему материально-правовых возможностей для авторов и других обладателей прав на произведения. Принцип исключительности авторских прав отражен и развит как в международных соглашениях по охране авторских прав, так и в национальном авторском праве разных государств.

Принцип срочного характера авторско-правовой охраны также закреплен на уровне международно-правовой и национально-правовой охраны. В базовых конвенциях по международному авторскому праву предусмотрены стандартный срок охраны и сроки, применимые в специальных случаях.

Самые продолжительные сроки охраны авторских произведений закреплены в Бернской конвенции по охране литературных и художественных произведений 1886 г Общий срок охраны — период жизни автора и 50 лет после его смерти (ст. 7 (1)) либо смерти одного из соавторов (ст. 7 bis).

Специальные сроки регламентированы следующим образом:

а) для произведений, выпущенных анонимно или под псевдонимом (ст. 7 (3)), — 50 лет после того, как произведение правомерно стало доступным для всеобщего сведения (если личность анонимного автора не вызывает сомнений, то действует общее правило о сроках);

б) для кинематографических произведений (ст. 7 (2)) — 50 лет, отсчет которых может начинаться с момента, когда произведение с согласия автора было

4 Наиболее ярким примером является дело Миллара против Тейлора 1769 г. Книготорговец Миллар приобрел в 1729 г. права на поэму Джеймса Томсона «Времена года». По истечении срока охраны исключительного права на это произведение другой книгопечатник, Роберт Тейлор, выпустил конкурентное издание. Миллар подал против него иск в суд, требуя вечного исключительного права, которое действовало тогда вне рамок Статута Анны 1710 г. по общему праву Англии. Судья лорд Мэнсфилд удовлетворил иск, обосновывая это тем, что защита по Статуту королевы Анны 1710 г. не отменяет общего права собственности, а в соответствии с предписаниями общего права Тейлору запрещалось перепечатывать поэму Том -сона без специального разрешения Миллара. Таким образом, данное и аналогичные судебные решения того периода фактически наделяли книготорговцев вечным правом контроля над публикациями любой принадлежавшей им книги. См. об этом решении: Goldstein P. Copyright's Highway: From Gutenberg to the Celestial Jukebox. N. Y.: Hill and Wang, 1994.

Это дело является продолжением развития ситуации после решения спора Мил-лара против Тейлора. Поскольку вскоре после вынесения решения в его пользу Миллар скончался, дело не пересматривалось. Наследник Миллара продал поэмы Томсона синдикату издателей, в состав которого входил Томас Беккет. Опираясь на решение по делу Миллара, Беккет попытался наложить судебный запрет на деятельность ответчика по предыдущему спору с наследодателем, Дональдсона, который вопреки запрещающему решению суда возобновил публикацию произведения. Дональдсон апеллировал в Палату лордов, которая, действуя в то время по модели суда, пришла к выводу, что по истечении срока, определенного Статутом королевы Анны 1710 г., произведения, на которые распространялось действие этого закона, переходят в общественное достояние. Так был окончательно подтвержден срочный характер охраны авторских прав.

См. текст решения по делу «Дональдсон против Беккета» (Donaldson v Bekket) 1774 г на английском языке: URL: http://www.commonlii.org/uk/cases/EngR/1774/47.pdf. См. об этом решении: Lessig L. Op. cit.

5

имени О.Е. Кутафина (МГЮА)

сделано доступным для всеобщего сведения, либо с момента создания произведения (если автор не сделал его доступным); в) для фотографических произведений и произведений прикладного искусства — не менее 25 лет с момента создания произведения (ст. 7 (4)). Более краткие сроки охраны авторских произведений предусмотрены во Всемирной конвенции об авторском праве 1952 г. (ст. IV). Общий срок устанавливается законодательством договаривающегося государства, но не может быть короче периода, охватывающего жизнь автора и 25 лет после его смерти. Специальные сроки закреплены следующим образом: а) если внутренним законодательством государства срок охраны некоторых произведений исчисляется с момента первого выпуска в свет и не связан с продолжительностью жизни автора, то этот срок не может быть короче 25 лет; б) срок охраны фотографических произведений и произведений прикладного искусства не может быть короче 10 лет

Любое государство — участник Бернской конвенции 1886 г. или Всемирной конвенции 1952 г. может усилить охрану авторских прав, установив во внутреннем законодательстве сроки охраны, превышающие конвенционные6. В Бернской конвенции 1886 г. по этому поводу даже предусмотрено прямое разрешение (ст. 7 (6)). Многие современные государства установили общий срок охраны произведений, равный жизни автора и 70 годам после его смерти: страны Европейского Союза (в соответствии с Директивой ЕС № 93/98/ЕЕС 1993 г. «О гармонизации сроков охраны авторского права и отдельных смежных прав»), Российская Федерация (ст. 1281 ГК РФ), Украина (ст. 28 Закона 1993 г. «Об авторском праве и смежных правах») и др.

В настоящее время допустимо говорить также о принципе осуществления охраны в пользу автора и его правопреемников как о системообразующем принципе регулирования трансграничных авторско-правовых отношений, поскольку его действие пронизывает все системы охраны авторских прав7. Этот принцип закреплен в ст. 2 (6) Бернской конвенции 1886 г.: «.охрана осуществляется в пользу автора и его правопреемников». Содержание этой формулы становится понятным, если обратиться к материалам обсуждения соответствующей статьи на конференции по принятию Бернской конвенции 1886 г. и к текстам других международных соглашений, в которых содержится ссылка на нормы Бернской конвенции 1886 г. как на приоритетные. Речь идет о том, что, если при регулировании авторско-правовых отношений возникают различия в толковании юридических норм, применять следует те, которые являются наиболее благоприятными для автора и его правопреемников. Такая ссылка на правила Бернской конвенции 1886 г. содержится в Директиве ЕС от 14 мая 1991 г «О правовой охране компьютерных программ»: в соответствии со ст. 6 «.не допускается такое толкование положений настоящей статьи, которое дает возможность ш

а

В базовых конвенциях закреплено так называемое правило о сравнении сроков ох- □

6

раны, которое, являясь изъятием из общего принципа национального режима, означает, что срок охраны авторского права во всех государствах — участниках конвенций устанавливается внутренним законом государства, в котором испрашивается охрана, но этот срок не может быть более продолжительным (если иное специально не оговорено), чем срок, установленный в стране происхождения произведения (ст. ^

7 (8) Бернской конвенции 1886 г; ч. 4 ст. IV Всемирной конвенции 1952 г.). т

п

Это правило как принцип международной охраны авторских прав выделяет П. Д. Барановский (см.: Барановский П. Д. О принципах международной охраны авторских прав // Журнал российского права. 2001. № 8. С. 93—100).

"0

□

7

применять ее способом, неразумно ущемляющим законные интересы правомерного держателя, или противоречит нормальной эксплуатации компьютерных программ».

Принцип осуществления охраны в пользу автора и его правопреемников, то есть выбора наиболее благоприятного для автора и его правопреемников регулирования в случае существования более одной несовпадающей юридической возможности, косвенно подтверждается и закрепленным соотношением конвенционного режима охраны авторских прав и национального режима охраны в принимающих государствах: в таком случае, как следует из толкования ст. 5 (1) Бернской конвенции 1886 г, приоритет должен быть отдан более выгодному для правообладателя режиму.

В Бернской конвенции 1886 г. также сформулировано, что все другие международные соглашения, которые участвующие стороны могут заключить или уже заключили между собой, могут предоставлять авторам более широкие права или содержать другие положения, при условии, что они не будут противоречить нормам Бернской конвенции 1886 г, а значит, и правилу об осуществлении охраны в пользу автора и его правопреемников (ст. 20). Как известно, в настоящее время в Бернской конвенции 1886 г участвует большинство государств мира. Соответственно, принцип осуществления охраны в пользу автора и его правопреемников распространяется не только на международные договоренности государств, но и на национальное право государств — участников таких договоренностей в порядке общего правила, означающего в известной мере приоритетность положения автора и его правопреемников в авторско-правовых отношениях.

Специальные материально-правовые принципы. Принцип автоматического предоставления авторско-правовой охраны заложен в базовых авторско-пра-вовых международных соглашениях и означает, что государства — участники международной системы охраны авторских прав в рамках Бернской конвенции 1886 г и Всемирной конвенции 1952 г без дополнительных условий (автоматически) предоставляют на своей территории охрану произведениям, подпадающим под конвенционную охрану. Так, по Бернской конвенции 1886 г охрана распространяется на произведения иностранных авторов, впервые опубликованные на территории любого другого государства-участника, независимо от гражданства автора этого произведения. Охрана произведения в стране происхождения осуществляется на основании национального законодательства этой страны, а если автор не является гражданином страны происхождения произведения, «он пользуется в этой стране такими же правами, как и авторы — граждане этой страны» (ст. 5 (3)).

По Всемирной конвенции 1952 г. произведения иностранных авторов подлежат охране на территории любого другого государства-участника при похожих условиях: если они выпущены в свет гражданином такого государства или впервые выпущены в свет на территории такого государства (п. 1 ст. II). Аналогичное правило распространяется на не выпущенные в свет произведения граждан любого другого договаривающегося государства (п. 2 ст. II).

Общий результат действия принципа предоставления автоматической охраны заключается в том, что иностранный автор, произведение которого защищено в одном из государств — участников международного соглашения по охране авторских прав, получает охрану одновременно во всех государствах-участниках.

Принцип предоставления автоматической авторско-правовой охраны, закрепленный в конкретных нормах международных соглашений, перенесен государствами-участниками в их внутреннее право и значительно развит. Большинство совре-

имени О.Е. Кутафина (МГЮА)

менных государств, включая Россию, предоставляют авторско-правовую охрану не только авторам и произведениям, подпадающим под конвенционные критерии охраны, но и любым произведениям любых иностранных авторов, страной происхождения или местом выпуска в свет которых является иностранное государство8. Это же относится к неопубликованным и не выпущенным в свет произведениям иностранных авторов.

В российской юридической доктрине нет единообразной квалификации рассматриваемого принципа. Так, Н. Ю. Ерпылёва, выделяя применительно к международной охране авторских прав принцип с аналогичными характеристиками, обозначает его термином «принцип территориального режима» и ограничивает его действие исключительно рамками Бернской конвенции 1886 г.9 Полагаем целесообразным использовать именно термин « принцип автоматического предоставления авторско-пра-вовой охраны» для того, чтобы отграничить вопрос об этом принципе регулирования трансграничных авторско-правовых отношений от проблемы территориальности в международном авторском праве.

В современной доктрине международного частного права сохраняется позиция приравнивания проблемы территориальности в трансграничных авторско-правовых отношениях к принципу правового регулирования этих отношений. Так, на принципе строгой территориальности интеллектуальных прав (включая авторские) настаивает Е. Б. Леанович10, аргументируя свое мнение фактом предоставления иностранным правообладателям национального режима охраны в принимающем государстве, а также существованием минимального количества коллизионных норм в этой сфере. Немецкий ученый А. Пойкерт полагает принцип строгой территориальности интеллектуальных прав настолько очевидным, что отрицает необходимость давать ему определение или обоснование11.

Территориальность (территориальный характер) авторских прав означает, что существование и действие авторских прав ограничены пределами того государства, в котором произведение было создано. При таком подходе факт создания произведения в одном из государств не влечет возникновения у автора статуса правообладателя и прав на произведение в любом другом государстве. И такой подход являлся однозначным и руководящим началом в регулировании трансграничных ав-торско-правовых отношений до принятия системы базовых международных соглаше-

8 Реализация принципа не может противоречить и подчинена публично-правовым отношениям взаимности между государствами — участниками международных соглашений. Например, в ст. 1_.111-4 Кодекса интеллектуальной собственности Франции уточнено, что «с учетом международных конвенций, в которых Фран- щ

ция является участницей, если будет установлено, что какое-либо государство не К

обеспечивает произведениям, впервые обнародованным в какой-либо форме во А

Франции, достаточную и эффективную охрану, произведения, обнародованные □

впервые на территории этого государства, не пользуются охраной, признанной в

сфере авторского права французским законодательством».

См.: Ерпылёва Н. Ю. Международное частное право. М., 2015. С. 339—340.

ЛеановичЕ. Б. Трансграничные аспекты охраны прав интеллектуальной собственности в условиях глобализации // Имущественные отношения в Российской Феде-

рации. 2009. № 10.

Peukert А. Territoriality and Extraterritoriality in Intellectual Property Law // URL: http://

5 "0

s

X

n

Л □

9

10

11

ний, смягчивших проблему территориальности, и до приобретения международной системой охраны авторских прав качества универсальной, то есть охватившей все части света, более половины существующих в мире государств12, включившей в себя все экономически развитые государства и делегировавшей представительство интересов государств в сфере трансграничных авторско-правовых отношений авторитетному международному органу, специализированному учреждению Организации Объединенных Наций — Всемирной организации интеллектуальной собственности (ВОИС).

В настоящее время авторские права было бы неправильно называть жестко территориальными. И даже те ученые, которые уверенно говорят о территориальности как о принципе регулирования современных трансграничных авторско-пра-вовых отношений, все же соглашаются с тем, что «...значимость территориальности исключительных прав в аспекте международного частного права существенно преувеличена»13 по следующим объективным причинам:

— большинство государств мира предоставляют в целом охрану иностранным правообладателям на своей территории ipso jure, то есть на основании установленных собственным национальным законодательством предпосылок;

— в ряде случаев нормы национального авторского права действуют экстерриториально: субъективные авторские права, возникшие по праву и на территории одного государства, обретают юридическую силу на территории иностранного государства в силу применения коллизионных норм международных соглашений или коллизионных норм национального авторского права принимающего государства.

Результатом создания системы международной охраны авторских прав не стало полное искоренение проблемы территориальности в сфере регулирования трансграничных авторско-правовых отношений, но произошло ее значительное смягчение:

— для государств, участвующих в системе международной охраны авторских прав, решен вопрос автоматического предоставления охраны в государствах-участниках, хотя серьезным препятствием для регулирования трансграничных отношений продолжают оставаться различия национальных

12 Первыми участниками Бернской конвенции 1886 г были всего семь государств (Бельгия, Германия, Франция, Испания, Великобритания, Тунис и Швейцария). Об истории вопроса см.: Близнец И. А., Леонтьев К. Б. Авторское право и смежные права : учебник / под ред. И. А. Близнеца. М. : Проспект, 2009. С. 245—312 ; Лип-цик Д. Авторское право и смежные права : пер. с фр. / предисл. М. А. Федотова. М. : Ладомир ; Изд-во ЮНЕСКО, 2002. С. 526—643 ; Минков А. М. Международная охрана интеллектуальной собственности. СПб. : Питер, 2001. С. 123—132 ; Пилен-ко А. Международная защита авторского права // Всемирная иллюстрация, 1894. Т. 51. № 1310. С. 162—163 ; Левински С. Роль и будущее Всемирной конвенции об авторском праве // Бюллетень ЮНЕСКО по авторскому праву. 2006. Октябрь — декабрь.

В соответствии со статусом Бернской конвенции 1886 г по состоянию на 9 декабря 2015 г в Конвенции участвует 168 государств. В соответствии со статусом Всемирной конвенции 1952 г. и дополнительных Протоколов 1, 2 и 3 по состоянию на 1 января 2002 г. в ней участвует 101 государство.

13 Крупко С. И. Соотношение принципа национального режима и коллизионного принципа lex loci protectionis // Хозяйство и право. 2014. № 11. С. 27.

имени O.E. Кутафина (МГЮА)

систем права в части охраны авторских прав (территориальный характер авторских прав)14;

— для государств, не участвующих в системе международной охраны авторских прав15, проблема территориальности сохранила значение: в таких странах в любой форме (потенциально) возможно использование иностранных произведений без получения согласия автора и без выплаты ему вознаграждения, что может существенно нарушать интересы иностранных правообладателей, однако в современном мире количество таких государств невелико, кроме того, благодаря гармонизационным процессам в национальных правопорядках иностранцы, как правило, в любом случае получают определенный уровень охраны авторских прав и в государствах, не участвующих в международной системе охраны авторских прав.

Кроме того, государства целенаправленно стараются преодолеть проблемы территориальности16, развивая коллизионное регулирование, то есть увеличивая число случаев экстерриториального действия авторских прав. Так, с конца 1990-х гг. под эгидой ВОИС обсуждается вопрос разработки документа о юрисдикции по трансграничным спорам в сфере интеллектуальной собственности17.

17

Авторские права на один и тот же объект у одного и того же правообладателя на территории разных охраняющих государств существуют нетождественно и независимо (см. об этом также: Бентли Л., Шерман Б. Право интеллектуальной собственности. СПб. : Пресс, 2004. С. 37). Соответственно, «отсутствие или прекращение правовой охраны в одном государстве не влечет автоматически отказ в предоставлении правовой охраны в другом государстве или ее прекращение» (Крупко С. И. Коллизионно-правовые аспекты регулирования интеллектуальной собственности // Хозяйство и право. 2014. № 11. С. 15). Как следствие, возможно существование таких результатов интеллектуальной деятельности, которые на территории разных государств могут одновременно как признаваться объектом авторского права и подпадать под охрану, так и не признаваться объектом авторского права и не охраняться. Например, произведения дизайна в большинстве государств мира, включая Россию, не признаются объектом авторского права, но признаются таковыми в США. Наряду со смягчением проблемы территориальности приходится констатировать пока еще ее объективную неизбежность в современном мире (см., например, ст. 1231 ГК РФ): из-за творческой составляющей и нематериального характера произведений признание авторских прав за рубежом в том буквальном смысле, как это понимается в международном частном праве, привело бы к правовой неопределенности.

В настоящее время к странам, не участвующим ни в одном из международных соглашений, являющихся универсальным инструментом охраны авторского права, относятся: Афганистан, Вануату, Ирак, Иран, Йемен, Кирибати, Маршалловы острова, Науру, Ниуе, острова Кука, Палау, Сан-Марино, Сан-Томе и Принсипи, Сейшельские острова, Сомали, Тимор-Лесте, Тувалу, Туркменистан, Эритрея, Эфиопия (см.: Статус Бернской конвенции по охране литературных и художественных произведений от 9 сентября 1886 г. (по состо- ш

янию на 9 декабря 2015 г.) // СПС ГАРАНТ ; Статус Всемирной конвенции об авторском д

праве, пересмотренной в Париже 24 июля 1971 г., и дополнительных Протоколов 1 и 2 (по состоянию на 24 мая 2016 г.) // СПС ГАРАНТ). См. об этом также: Левински С. Указ. соч. о

С тем, что проблема территориальности «.выступает сдерживающим фактором для развития, сотрудничества. и не обеспечивает достаточную и эффективную защиту

интеллектуальных прав», согласны многие исследователи (см.: Крупко С. И. Коллизи- ä

онно-правовые аспекты регулирования интеллектуальной собственности. С. 15 ; Леа- и

нович Е. Б. Трансграничные аспекты охраны прав интеллектуальной собственности в £

условиях глобализации ; Kono T. Intellectual Property and Private Law. Comparative Per- п

spectives. Hart, 2012. д

См.: WIPO Forum on Private International Law and Intellectual Property. Geneva, January 30 ^

and 31, 2001 // URL: http://www.wipo.intedocsmdocsmdocsenwipo_pil_01wipo_pil_01_9pdf. науки1

12/2016

>

14

15

16

Европейский Союз, государства-участники которого имеют достаточно высокие стандарты охраны интеллектуальной собственности, в рамках своей деятельности в ВОИС демонстрирует стремление к сокращению проблемы территориальности в охране интеллектуальной собственности18. Также большая работа ведется государствами-участниками внутри самого Европейского Союза: в Регламент «Рим-!» коллизионные нормы в сфере интеллектуальной собственности не вошли, но в Регламент «Рим-И» включена специальная норма о праве, подлежащем применению вследствие нарушения исключительных прав (ст. 8).

Параллельно на уровне негосударственного регулирования осуществлен ряд международных исследовательских проектов по разработке принципов коллизионного права и международной юрисдикции в сфере регулирования вопросов интеллектуальной собственности: Американский институт права разработал и опубликовал Принципы интеллектуальной собственности, регулирующие юрисдикцию, выбор применимого права и судебные решения в трансграничных спорах19, Европейским институтом Макса Планка разработаны Принципы коллизионного регулирования отношений интеллектуальной собственности20, Японским университетом разработано Японское предложение транспарентности о юрисдикции, выборе права и признании и исполнении иностранных судебных решений в области интеллектуальной собственности21, Ассоциацией международного частного права Кореи сформулированы Принципы рассмотрения споров в области международного права интеллектуальной собственности22, двумя последними исследовательскими центрами (японским и корейским) совместно разработаны также Принципы определения интеллектуальных прав в международном частном праве23. Предложенные исследовательскими центрами принципы не абсолютно идентичны, но во многом схожи. Они оказывают влияние на гармонизационные процессы в регулировании трансграничных авторско-правовых отношений национальным правом разных государств.

18

19

21

22

Justifications for Topics Proposed as Future Work by the European Community and Its Member States at the SCCR of March 10—12, 2008. Doc. SCCR/17/4 // URL: http:// www.wipo.int/edocs/mdocs/copyright/en/sccr_17/sccr_17_4.doc.

Intellectual Property Principles Governing Jurisdiction, Choice of Law, and Judgments in Transnational Disputes // URL: http://www.ali.org/index.cfm?fuseaction=publications. fpage&product_code=1IPOT.

Полный текст на английском языке см.: URL: http://www.cl-ip.eu/_www/files/pdf2/ Final_Text_1_December_2011.pdf.

См. об этом также: PertegasM. Cross-Border Litigation in Intellectual Property Rights: Choice of Law Rules in IP Rights Under The Rome I Regulation // Litigating Intellectual Property Rights Disputes Cross-border: EU Regulations, ALI Principles, CLIP Project / ed. by St. Bariatti. Milan, 2010. P. 55—61 ; Conflict of Laws in Intellectual Property: The CLIP Principles and Commentary. European Max Planck Group on Conflict of Laws in Intellectual Property. Oxford, 2015.

Transparency Proposal on Jurisdiction, Choice of Law, Recognition and Enforcement of Foreign Judgments in Intellectual Property.

См. об этом: Matulionyte R. IP and Applicable Law in Recent International Proposals: Report for the International Law Association // Jipitec. 2012. Vol. 3. P. 263—305.

Principles on Private International Law on Intellectual Property Rights Joint Proposal Drafted by Members of the Private International Law Association of Korea and Japan (Waseda University Global СОЕ Project) // URL: http://www.globalcoe-waseda-law-commcrce.org/activity/pdf/19/21.pdf.

20

имени О.Е. Кутафина (МГЮА)

Поскольку в настоящее время благодаря участию большинства государств мира в международной системе охраны авторских прав произведения иностранцев получают правовую охрану на территории по крайней мере государств — участников соответствующих международных соглашений, а также во многих случаях авторские права действуют экстерриториально и есть тенденция в стремлении государств к преодолению территориальности, целесообразно сделать вывод об известном смягчении проблемы территориальности и утрате этой проблемой свойства руководящего начала в регулировании трансграничных авторско-правовых отношений, которым руководствовались бы и к которому стремились бы государства, а также о замене утратившего значение для современного авторского права принципа территориальности принципом автоматического предоставления авторско-правовой охраны произведениям иностранных авторов.

Принцип унификации основных критериев предоставления авторско-право-вой охраны при регулировании трансграничных авторско-правовых отношений тесно связан с принципом автоматического предоставления охраны. Суть этого принципа также заложена в базовых международных соглашениях и сводится к тому, что мировым сообществом при создании международной системы охраны авторских прав выработаны единые основные критерии (генеральный и субсидиарный) как минимальные конкретные требования к иностранному автору или к его произведению, в случае соответствия хотя бы одному из которых произведение получает охрану на территории договаривающихся государств при регулировании трансграничных ав-торско-правовых отношений.

В соответствии с международными договорами по охране авторских прав круг произведений, подпадающих под конвенционное регулирование, обособлен на основании двух основных критериев, хотя бы одному из которых они должны соответствовать: 1) гражданства или обычного места жительства автора и 2) места опубликования/выпуска произведения в свет (территориальный). При этом критерий гражданства автора является генеральным, тогда как территориальный критерий действует субсидиарно — только в отношении произведений тех авторов, которые не подпадают под условия первого критерия, то есть не являются гражданами государств — участников базовой конвенции (каждой в отдельности) и не имеют также ни в одном из государств — участников этой конвенции обычного места жительства.

В соответствии с критерием гражданства автора охране подлежат опубликованные и неопубликованные (выпущенные и не выпущенные в свет произведения), авторы которых являются гражданами либо имеют обычное место жительства в одном из государств — участников соответствующей базовой конвенции (ст. 3 (1а), ш

ст. 3 (2) Бернской конвенции 1886 г.; ст. II Всемирной конвенции 1952 г.). Посколь- а

ку критерий гражданства автора приоритетен, в случае его применения не имеет □

значения, в каком государстве произведение было впервые опубликовано или вы-

"0

пущено в свет. □

В случае применения территориального критерия (при условии, что генеральный критерий неприменим) конвенционная охрана предоставляется произведению, только если оно было впервые опубликовано или выпущено в свет на территории одного из государств — участников соответствующей конвенции (ст. 3 (1в) Бернской конвенции 1886 г.; ч. 1 ст. II Всемирной конвенции 1952 г.). Дополнительно в Берн- □

ской конвенции 1886 г. охрана распространена на произведения, которые впервые науки'

Е

X гп п а

выпущены в свет одновременно в государстве, не участвующем в Конвенции, и в государстве-участнике, если между датами выпусков прошел срок, не превышающий 30 дней24.

В нормах Соглашения по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности (ТРИПС) 1994 г и Договора ВОИС по авторскому праву 1996 г в отношении определения критериев предоставления международной охраны произведениям авторов содержится отсылка к нормам Бернской конвенции 1986 г

Таким образом, общее действие принципа унификации основных критериев предоставления авторско-правовой охраны при регулировании трансграничных авторских отношений сводится к тому, что под охрану попадают все авторы (и их произведения), являющиеся гражданами или домицилированными лицами каждого из договаривающихся государств, а также иностранные авторы, имеющие гражданство государств, не участвующих в международной системе охраны авторских прав, которые впервые опубликовали или выпустили в свет свое произведение на территории любого государства, входящего в систему охраны25.

В отечественной доктрине предлагается приравнять к отдельным видам принципов регулирования авторских прав два сепаратных критерия предоставления охраны авторских прав при регулировании трансграничных отношений — генерального критерия по факту наличия у автора политико-правовой связи (гражданства или обычного места жительства) с участвующим в международной системе охраны авторских прав государством и субсидиарного критерия, применимого исключительно в ситуации невозможности использовать критерий гражданства, связывающего охрану произведения с юридическим фактом его первого опубликования (выпуска в свет) на территории государства, входящего в систему международной охраны26.

Представляется, такая классификация принципов охраны не вполне вписалась бы в логику конвенционных критериев предоставления охраны. Во-первых, каждый из конвенционных критериев предоставления авторско-правовой охраны не самодостаточен, они действуют в связке, находятся в отношениях верховенства и подчинения (генеральный и субсидиарный): первый критерий действует во всех ситуациях, которые ему соответствуют, поглощая также все ситуации, которые охватываются

В соответствии с Бернской конвенцией 1886 г. для кинематографических произведений и произведений архитектуры территориальный критерий действует с уточнениями. В отношении кинематографического произведения, помимо условия наличия обычного места жительства его изготовителя в государстве — участнике Конвенции, применимо также условие местонахождения штаб-квартиры изготовителя в одном из таких государств (ст. 4 (а)). Для архитектурных сооружений и других художественных произведений, являющихся частью здания или другого сооружения, охрана наступает, помимо общих оснований территориального критерия, также в случае, если произведение было сооружено или расположено в одном из государств — участников Конвенции.

Количество государств, на территории которых такой автор потенциально получит охрану произведения, будет зависеть от того, в каких именно международных универсальных соглашениях участвует государство первой публикации (выпуска в свет) произведения — в Бернской конвенции 1886 г. и Всемирной конвенции 1952 г одновременно или в одной из них.

Барановский П. Д. Указ. соч. С. 93—100.

24

25

26

имени О.Е. Кутафина (МГЮА)

одновременно и первым, и вторым критерием27, но при этом не распространяется на ситуации, охватываемые исключительно вторым критерием28. Соответственно, «компетенции» критериев пересекаются, подобно кругам Эйлера, и для совпадающей сферы правоотношений установлена приоритетная «компетенция» первого критерия, тогда как для второго критерия существует собственная сфера «компетенции», которая иначе никак не могла бы быть охвачена.

Во-вторых, принципы права одного уровня юридической силы, как ранее отмечалось, не могут исключать друг друга или противоречить друг другу29, тогда как именно исключение одного критерия другим является основой действия конвенционных критериев предоставления авторско-правовой охраны: если действует генеральный критерий, субсидиарный уже не может быть применен.

Таким образом, термин «принцип унификации основных критериев предоставления авторско-правовой охраны» для обозначения единого руководящего правила, направленного на создание единых критериев предоставления охраны государствами-участниками иностранным авторам на своей территории при регулировании трансграничных авторско-правовых отношений, представляется более корректным.

В национальном праве государств — участников международной системы охраны авторских прав принцип унификации основных критериев предоставления правовой охраны произведениям в трансграничных отношениях воспринят и развит за счет максимального расширения оснований предоставления охраны, а именно за счет предоставления всем без исключения иностранным гражданам охраны авторских прав, независимо от участия государства их гражданства в международной системе охраны.

Принцип национального режима охраны означает, что произведения, страной происхождения (публикации, выпуска в свет) которых является одно из договаривающихся государств — участников соответствующего международного соглашения, во всех остальных государствах должны получить такой же уровень правовой охраны, как и произведения граждан этих государств (ст. 5 (1) Бернской конвенции 1886 г.; п. 1 ст. II Всемирной конвенции 1952 г.). Для того чтобы пользоваться правами, от иностранных авторов, получивших охрану в одном из государств, на территории любого другого государства не требуется дополнительных юридически значимых усилий, например соблюдения формальностей, даже если в национальном праве такого принимающего государства содержатся требования по соблюдению формальностей лица-

27 Произведения (как обнародованные, так и необнародованные), которые созданы

авторами, являющимися гражданами или имеющими обычное место жительство

в государствах системы международной охраны авторских прав. Ш

Произведения, созданные авторами, не являющимися гражданами и не имеющи-

Л

ми обычного места жительства в государствах — участниках договоров о международной охране авторских прав, но имеющие место первой публикации (выпуска "" в свет) в государстве, входящем в систему международной охраны авторских прав. □ Неопубликованные (не выпущенные в свет) произведения под этот критерий охра- и ны не подпадают.

Исключающий характер генерального критерия по отношению к субсидиарному £

отмечает и П. Д. Барановский, что противоречит предложению этого же исследо- ™

вателя о наделении критериев качеством принципов охраны: «.принцип граждан- К

ства автора и территориальный принцип не могут применяться одновременно» (Барановский П. Д. Указ. соч. С. 95).

□

28

29

ми, имеющими цель приобретения статуса правообладателя в этом государстве как в стране происхождения (опубликования, выпуска в свет) произведения. При этом объем охраны и виды средств защиты, предоставляемые автору для охраны его прав, будут регулироваться исключительно законодательством страны, в которой истребует-ся охрана — правом принимающего государства (ст. 5 (2) Бернской конвенции 1886 г.).

В российской доктрине принцип национального режима охраны авторских прав применительно к международно-правовой охране выделяют в классификациях практически все ученые, обращающиеся к этому вопросу: М. М. Богуславский30, И. А. Близнец31, А. Л. Маковский и И. О. Хлестова32, Н. Ю. Ерпылёва33, П. Д. Барановский34, В. П. Шатров35 и др.

В европейской и американской доктрине присутствует концепция, согласно которой оговорка в международных соглашениях по авторскому праву о предоставлении национального режима имеет коллизионное содержание, то есть предписывает выбор в качестве применимого права для иностранных обладателей авторских прав того же материального права (национального права принимающего государства), что и для отечественных правообладателей. Сторонники концепции понимают коллизионную природу нормы о национальном режиме двояко: как отсылочную исключительно к материальным нормам конкретного правопорядка (lex loci protectionis), одновременно закрепляющую материальное равенство иностранных и отечественных граждан36, или как выбирающую правопорядок принимающего государства в целом (lex fori), включая коллизионно-правовое регулирование в этом правопорядке37.

Полагаем, концепцию о коллизионном содержании оговорки о национальном режиме невозможно признать состоятельной, во-первых, с формальных позиций — с точки зрения теории международного частного права о сути коллизионной нормы38,

35

Богуславский М. М. Участие СССР в международной охране авторских прав. М. : Юрид. лит., 1974.

Близнец И. А., Леонтьев К. Б. Указ. соч.

Проблемы унификации международного частного права : монография / отв. ред. А. Л. Маковский, И. О. Хлестова. М. : ИЗиСП при Правительстве РФ, 2013.

Ерпылёва Н. Ю. Указ. соч. С. 339—340.

Барановский П. Д. Указ. соч. С. 93—100.

Шатров В. П. Международное сотрудничество в области изобретательского и авторского права. М. : Международные отношения, 1982.

См. об этом: Dreyfuss С.К., Ginsburg G.C., Dessemontet F., Barthelemy S. Principles of the Law, Intellectual Property: Principles Governing Jurisdiction, Choice of Law, and Judgments in Transnational Disputes. The American Law Institute, 2008. P. 126—128 ; Fawcett J. J., Torremans P. Intellectual Property and Private International Law. Oxford University Press, 2011. P. 675—676 ; Суспицина М. В. Формирующиеся подходы к коллизионному регулированию интеллектуальной собственности // Юридическое образование и наука. 2012. № 2. С. 36—39.

Van Eechoud M. Choice of Law in Copyright and Related Rights: Alternatives to the Lex Protectionis (Information Law). Amsterdam : Kluwer Law International, 2003. P. 95—127.

О признаках коллизионной нормы см., например: Нольде Б. Э. Очерк международного частного права. Юрьев : Типография К. Маттисена, 1908. С. 5—7 ; Макаров А. Н. Основные начала международного частного права. М. : Юрид. изд-во Наркомюста РСФСР, 1924. С. 8 ; Международное частное право : учебник / под ред. Г. К. Дмитриевой. Изд. 4-е. М. : Проспект, 2016. С. 112.

30

31

32

33

34

36

37

имени O.E. Кутафина (МГЮА)

во-вторых, с позиций цели правового регулирования в рассматриваемой сфере — с точки зрения содержания нормы о предоставлении национального режима39.

Так, согласно учению о коллизионной норме, это норма, которая выбирает для трансграничного правоотношения применимое право конкретного государства, но не режим правового регулирования, который будет зависеть уже от выбранного правопорядка конкретного государства и не обязательно при этом будет национальным40. Для того чтобы обозначить механизм выбора применимого права, в коллизионной норме формулируются признаки, по которым следует отыскивать применимое право (формулы прикрепления); если же коллизионная норма формулируется как односторонняя, в ней закрепляется отсылка к праву собственного государства по принципу «в случае если., то применяется собственное право». Таким образом, даже по формальным общетеоретическим признакам нормы базовых международных соглашений по авторскому праву, содержащие оговорку о национальном режиме, коллизионными не являются.

С точки зрения цели правового регулирования в рассматриваемой сфере содержание нормы о предоставлении национального режима направлено не на выбор применимого права, а на обеспечение недискриминации иностранных авторов и иных правообладателей по сравнению с отечественными авторами принимающего государства. Обеспечение недискриминации достигается за счет прямого указания на вид правового режима, который каждое государство—участник базовых международных соглашений обязано предоставить иностранным правообладателям в сфере авторских прав — национальный режим. Норма о предоставлении национального режима иностранным лицам является публично-правовой41 и выражает намерение и обязательство договаривающегося государства-суверена. Соответственно, не являясь коллизионной нормой, которая выбирала бы применимое материальное право, апеллирующая к национальному режиму принимающего государства норма, содержащая оговорку о национальном режиме, в целом обращается к правопорядку принимающего государства, включающему нормы международного частного права и, следовательно, не только материально-правовые, но и коллизионные нормы, посредством которых правоотношение может быть урегулировано как собственным, так и выбранным в результате решения коллизионного вопроса иностранным правом.

По справедливому мнению С. И. Крупко, наделение нормы о предоставлении национального режима коллизионно-правовыми характеристиками спровоцировало бы «... подмену коллизионных норм, уничтожение коллизионно-правового метода ре-

39

См. об этом также: Крупко С. И. Соотношение принципа национального режима и

коллизионного принципа lex loci protectionis. С. 27. ш

Полагаем, здесь исследователей может вводить в заблуждение термин «нацио- ^

нальный режим», относительно которого возникает ассоциация с взаимосвязан- □

ным, но не идентичным термином «национальный правопорядок». Вместе с тем, "с

если бы в базовых конвенциях содержалась отсылка не к национальному режиму, б

а к режиму наибольшего благоприятствования, вряд ли бы исследователи увидели ^ в такой норме коллизионное начало.

Публично-правовое содержание оговорки о национальном режиме и, следователь- £

но, полную невозможность относить ее к нормативному составу международного ™

частного права подчеркивается, в частности, в коллективной монографии (автор к главы Г. М. Вельяминов): Современное международное частное право в России и Евросоюзе : Книга первая / под ред. М. М. Богуславского. М. : Норма, 2013. С. 37.

□

40

41

гулирования и чрезмерное самоограничение суверенитета государства»42, участвующего в международном соглашении по авторскому праву.

На уровне национальных систем государств — участников международной системы охраны принцип национального режима охраны авторских прав не только воспринят, но и значительно развит, находясь в тесной взаимосвязи с принципом автоматического предоставления авторско-правовой охраны и другими принципами правового регулирования. В настоящее время большинство государств распространяют национальный режим охраны авторских прав не только на иностранных авторов, страной происхождения произведений которых является государство, участвующее в соответствующих международных соглашениях, но в целом на иностранных граждан любых государств, то есть независимо от того, участвует ли государство их гражданства в международной системе охраны авторских прав.

Принцип компромисса при соблюдении формальностей. Правило, связанное с вопросом о формальностях, применительно к трансграничным авторско-правовым отношениям представляется целесообразным квалифицировать как самостоятельный принцип регулирования, поскольку, во-первых, это правило является императивным изъятием из общего порядка предоставления национального режима, в силу чего затрагивает национальные интересы многих государств43, и, во-вторых, в связи с тем, что с вопросом о формальностях изначально связан факт квалификации иностранного произведения на территории принимающего государства как охраноспособного.

В рамках системы международной охраны авторских прав практически все исследователи квалифицируют рассматриваемое правило как принцип регулирования, но обозначают несовпадающими терминами: принцип соблюдения формальностей44, принцип соблюдения минимальных формальностей45, принцип отсутствия формальностей как условия охраны произведений46, принцип предоставления охраны вне зависимости от соблюдения формальностей47. Термин «принцип компромисса при соблюдении формальностей» предлагается нами потому, что содержание

42

44

45

46

Крупко С. И. Коллизионно-правовые аспекты регулирования интеллектуальной собственности. С. 15.

Еще одним изъятием из общего принципа предоставления национального режима является правило о сравнении сроков охраны авторских прав: п. 4. ст. 4 Всемир-

ной конвенции 1952 г и ст. 7 (8) Бернской конвенции 1886 г. (см. об этом: Богуславский М. М. Участие СССР в международной охране авторских прав. С. 37—38). Правило о сравнении сроков не предлагается рассматривать в качестве самостоятельного принципа регулирования трансграничных авторско-правовых отношений, поскольку оно не связано с вопросом изначальной охраноспособности произведений и не является императивным предписанием для государств — участников конвенций.

См.: Ерпылёва Н. Ю. Указ. соч. С. 339—340. См.: Близнец И. А., Леонтьев К. Б. Указ. соч.

Применительно к отечественному авторскому праву см.: Гаврилов Э. П. Советское авторское право. Основные положения. Тенденции развития. М., 1984. С. 91 ; Савельева И. В. Правовое регулирование отношений в области художественного творчества. М., 1976. С. 33.

Барановский П. Д. Указ. соч. С. 93—100.

43

47

имени O.E. Кутафина (МГЮА)

этого принципа для правового регулирования трансграничных авторских отношении заключено не в однозначном запрете государствам предъявлять к авторам формальные требования с целью получения ими статуса правообладателя и не в разрешении государствам осуществлять такие действия, а в сбалансированном подходе: с одной стороны, в закреплении устойчивой тенденции постепенного отхода от требований в национальном праве государств соблюдать такого рода формальности, от которых зависит возникновение статуса охраняемых авторским правом субъектов и объектов, и, с другой стороны, в закреплении компромисса применительно к существующему правовому регулированию этого вопроса на переходный период.

Под формальностями понимаются установленные внутренним правом конкретного государства процедуры, с выполнением которых связывается возникновение у заинтересованного лица (как правило, автора) статуса правообладателя и, соответственно, распространение на это лицо охраны авторских прав на произведение. В зависимости от установлений национального права конкретного государства к формальностям могут относиться применение знака охраны авторского права, регистрация и депонирование произведений, нотариальное удостоверение, регистрация авторского договора, получение документа о наличии авторских прав (сертификат авторства) и другие действия.

В целом в международных соглашениях охрана авторских прав не связывается с соблюдением формальностей. Однако в безусловной форме это правило закреплено только в Бернской конвенции 1886 г. в формулировке: пользование авторскими правами и их осуществление «не связано с выполнением каких бы то ни было формальностей» (ст. 5 (2)). Формулировка соответствующего правила во Всемирной конвенции 1952 г. содержит компромиссное правило. Компромисс достигается за счет следующего правового механизма: если в соответствии с национальным правом государства — участника Всемирной конвенции 1952 г соблюдение формальностей является обязательным актом, то формальности для иностранных авторов в отношении подпадающих под охрану этой Конвенции произведений считаются выполненными при условии, что все экземпляры таких произведений, начиная с первого выпуска в свет, будут снабжены знаком охраны авторского права — латинской буквой «С» в окружности с указанием полного имени правообладателя и года первого выпуска произведения в свет (ч. 1 ст. III). Таким образом, собственные граждане государства, в праве которого требование соблюдения формальностей для получения статуса автора сохранено, а также иностранные граждане, впервые выпускающие в свет свои произведения на территории такого государства, обязаны следовать требованиям национального права этого государства и соблюсти предписанные формальности. От авторов, являющихся гражданами государств — е

участников Всемирной конвенции 1952 г, в национальном праве которых формаль- т

ности не предусмотрены, а также от иностранных авторов, впервые выпускающих □

в свет свои произведения на территории таких государств, требуется только разместить знак охраны на всех экземплярах своего произведения, без осуществления специальных действий (соблюдения формальностей) для получения разрешения на это .

В настоящее время большинство государств, желая защитить интересы своих граждан, а также под влиянием законов мирового рынка одновременно участвуют в Бернской конвенции 1886 г и во Всемирной конвенции 1952 г Соответственно, таким й

государствам приходится кумулировать требования обеих конвенций, в том числе от- науки'

12/2016

>

носительно вопроса о формальностях48. В этом проявляется закрепление тенденции постепенного отхода от требований в национальном праве государств соблюдения формальностей: государства, в праве которых ранее императивно предусматривалось соблюдение формальностей (например, США), после присоединения к Бернской конвенции 1886 г. обязаны отказаться от императивного предписания о соблюдении формальностей, трансформировав его в некоторых случаях в возможность добровольного характера, но не обязанность авторов49. Как отмечалось, именно в Бернской конвенции 1886 г в настоящее время участвует большинство государств мира.

Компромиссное отношение к вопросу о формальностях в регулировании трансграничных авторско-правовых отношений проявляется многогранно.

Во-первых, в том, что произведениям, получившим охрану на территории иностранного государства — участника соответствующего базового международного соглашения, как ранее отмечалось, в принимающем государстве-участнике охрана предоставляется без каких-либо требований, включая требования о формальностях.

Во-вторых, в том, что от самих государств при этом не требуется менять национальный правовой подход к регулированию отношений, связанных с формальностями, чтобы иметь возможность распространять авторско-правовую охрану на иностранных авторов из других государств — участников базовых конвенций. Для государств, участвующих в Бернской конвенции 1886 г., этот вопрос не имеет нюансов, так как формальности изначально запрещены как конвенционно, так и во внутреннем

48 В соответствии с национальным правом Испании и некоторых латиноамериканских стран, например Аргентины и Колумбии, условием возникновения авторского права на произведение является депонирование экземпляров всех публикаций в законодательно определенных органах. В соответствии с законодательством большинства современных государств для возникновения, осуществления и защиты авторских прав регистрация произведения или соблюдение каких-либо иных формальностей не требуются. Законодательство США позволяет регистрировать произведения в специальном государственном органе — Бюро по авторским правам США (The U.S. Copyright Office) при библиотеке Конгресса США (Library of Congress Copyright Office). Государственная регистрация как неопубликованных, так и опубликованных произведений носит заявительный характер и может быть произведена в любой момент в течение жизни автора. В Законе Украины от 23 декабря 1993 г. № 3792-XII «Об авторском праве и смежных правах» закреплено, что субъект авторского права для удостоверения авторства (авторского права) на обнародованное или необнародованное произведение, факта и даты опубликования произведения или договоров, касающихся права автора на произведение, в любое время в течение срока охраны авторского права может зарегистрировать свое авторское право в соответствующих государственных реестрах. Согласно постановлению Кабинета Министров Украины от 27 декабря 2001 г. № 1756 права автора на произведения науки, литературы и искусства, а также договоры, касающиеся права автора на произведения, регистрирует Министерство образования и науки Украины. По законодательству Российской Федерации регистрация программ для ЭВМ и баз данных осуществляется по желанию правообладателя (ч. 4 ст. 1259 ГК РФ).

49 Напротив, многие государства, не предъявлявшие ранее к авторам требований по соблюдению формальностей для получения соответствующего статуса (Россия, Украина и др.), ввели в национальное законодательство нормы, позволяющие правообладателям добровольно в целях улучшения охраны своих прав регистрировать произведения в целом или некоторые виды произведений.

имени O.E. Кутафина (МГЮА)

праве государств-участников. Для государств, участвующих во Всемирной конвенции 1952 г, вопрос решается следующим образом: реально формальности выполняют граждане тех государств, в национальном праве которых такое правило предусмотрено, и иностранцы, которые на территории такого государства впервые выпускают в свет свое произведение. Для авторов, являющихся гражданами государств, чье внутреннее право не предусматривает соблюдение формальностей, а также для лиц, впервые выпускающих в свет свои произведения на территории таких государств, вопрос о соблюдении формальностей сводится к простому размещению знака охраны авторских прав на титульном листе произведения. Правомерное размещение знака охраны авторских прав на произведении делает его охраняемым на территории всех государств — участников Всемирной конвенции 1952 г

Специальные коллизионно-правовые принципы. Участие иностранного правообладателя в авторско-правовых отношениях предопределяет возникновение коллизионных вопросов, которые должны разрешаться на основании общего метода международного частного права, включая коллизионный способ. Соответственно, участие иностранного правообладателя предопределяет также формирование особых принципов регулирования трансграничных авторско-правовых отношений — коллизионных принципов, на специфику которых влияет проблема территориальной ограниченности авторских прав. Поскольку многие вопросы регулирования авторских прав в трансграничных отношениях особенно связаны с правом государства, предоставляющего охрану, коллизионные принципы регулирования опираются на привязки к праву государств, на территории которых авторские права «оказывают юридический эффект»50.

Господствующим коллизионным принципом правового регулирования трансграничных авторских отношений является закон государства, где истребуется охрана (lex loci protectionis). Этот принцип отражен прежде всего в базовом международном соглашении по авторскому праву — Бернской конвенции 1886 г: во-первых, в ст. 5 (2) закреплено, что «... помимо установленных настоящей Конвенцией положений, объем охраны, равно как и средства защиты, представляемые автору для охраны его прав, регулируются исключительно законодательством страны, в которой истребуется охрана»; во-вторых, в ст. 7 (8) закреплено правило об общем порядке определения сроков охраны авторских прав — «срок определяется законом страны, в которой истребуется охрана»; в-третьих, в ст. 14bis 2(a) установлено, что «определение лиц — владельцев авторского права на кинематографическое произведение сохраняется за законодательством страны, в которой истребуется охрана».

Из грамматического анализа приведенных норм следует, что право государства охраны произведения будет регулировать следующие вопросы: предоставляемый Е

правообладателю объем охраны (объем прав и обязанностей); виды средств защи- Т

ты, предоставляемых правообладателю для охраны его прав; определение срока □

охраны авторских прав (в случае, если государство не пожелает следовать правилу о сравнении сроков охраны).

Однако в мировой доктрине, равно как и в актах правотворческой деятельности и правоприменительной практике разных государств, встречаются различные подходы

См.: Крупко С. И. Нематериальная природа результатов интеллектуальной дея- л

тельности / средств индивидуализации в аспекте международного частного права // Хозяйство и право. 2014. № 11. С. 3.

й

50

к толкованию содержания конвенционной формулировки lex loci protectionis и установлению содержания этой коллизионной формулы в собственном (национальном) праве, которые влияют на выбор применимого к правоотношению права51.

1. Право государства, для которого (в отношении которого) истребуется охрана. Существует концепция, что конвенционную формулу «страна, в которой истребуется охрана», следует толковать в смысле «страна, для которой истребуется охрана»52.

В Регламенте Европейского Союза о праве, подлежащем применению к внедого-ворным обязательствам, 2007 г.53 («Рим II»), о коллизионном подходе lex loci protectionis упоминается как об «универсальном принципе», который следует сохранить, применительно к вопросу определения применимого права к спорам из нарушения прав интеллектуальной собственности во внедоговорных отношениях (ст. 26 преамбулы). Согласно этому принципу, «правом, подлежащим применению к внедоговорному обязательству, возникающему вследствие нарушения права интеллектуальной собственности, является право страны, применительно к которой предъявляется требование о защите» (п. 1 ст. 8). Таким образом, речь идет о заинтересованном правопорядке, то есть таком, который действует в государстве, на территории которого возник юридический эффект, повлекший необходимость в защите интеллектуальных прав. При этом само нарушение прав, предопределившее юридически значимые последствия, могло произойти в другой юрисдикции (или нескольких юрисдикциях), но восстановить нарушенное право требуется применительно к конкретному государству, и для его восстановления должно быть применено право этого заинтересованного государства.

Именно таким образом коллизионный принцип lex loci protectionis истолкован в п. 1 ст. 110 Закона Швейцарской конфедерации о международном частном праве; в § 301 (1а) Принципов интеллектуальной собственности, регулирующих юрисдикцию, выбор применимого права и судебные решения в трансграничных спорах, Американского института права; в ст. 3:102 Принципов коллизионного регулирования отношений интеллектуальной собственности Института Макса Планка; в ст. 301 (2) Принципов определения интеллектуальных прав в международном частном праве — совместной разработки японских и корейских исследователей.

Такое толкование принципа прослеживается в правоприменительной практике и доктрине большинства государств. Так, в доктрине и правоприменительной практике ФРГ и Швейцарской конфедерации54 привязка к праву государства, в отношении которого истребуется охрана, толкуется не абстрактно, но с учетом во-

51 Российскими исследователями были классифицированы варианты толкования коллизионной формулы lex loci protectionis в правопорядках разных государств (см., в частности: Крупко С. И. Нематериальная природа результатов интеллектуальной деятельности .... С. 3 ; Суспицына М. В. Коллизионное регулирование отношений интеллектуальной собственности : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 213. С. 18.

52 См.: Andre L. Law АррПсаЫе in Copyright Infringement in the Digital Environment // URL: http://unesdoc.unesco.org/images/0013/001396/139652e.pdf.

53 Регламент (ЕС) № 864/2007 Европейского Парламента и Совета // URL: http://eu-law.edu.ru/documents/legislation/collision/vnedogovornoe.htm.

54 См. об этом: Крупко С. И. Коллизионно-правовые аспекты регулирования интеллектуальной собственности. С. 15.

имени O.E. Кутафина (МГЮА)

леизъявления истца — как право государства, для которого истец отыскивает защиту. Таким образом, под lex loci protectionis понимается право государства, на территории которого правообладатель хочет использовать свой нематериальный объект и защищать его от посягательств третьих лиц55. С. И. Крупко справедливо отмечает, что этот аспект особенно важен на стадии первичной квалификации, так как действия по нарушению исключительных прав на произведение, принадлежащее иностранному гражданину, могут быть совершены одновременно более чем в одном принимающем государстве, соответственно, становится важно, в отношении какого именно государства истец ищет защиту56.

2. Право страны, где истребуется защита. Иная позиция состоит в утверждении, что «объем охраны, равно как и средства защиты, обеспечиваемые автору для охраны его прав» (ст. 5 (2) Бернской конвенции 1886 г), связаны исключительно с ответственностью за нарушение права и в силу этого должны регулироваться законодательством страны, в которой осуществляется защита — рассмотрение спора57.

Такой подход к разрешению коллизионных вопросов интеллектуальной собственности заложен в Модельном ГК для стран СНГ: согласно п. 1 ст. 1232 к правам на интеллектуальную собственность применяется право страны, где испрашивается защита этих прав. Нормы аналогичного содержания закреплены в законодательстве ряда стран СНГ (ст. 1132 ГК Белоруссии; ст. 1291 ГК Армении), а также в законодательстве ряда других государств, например Венгрии (§ 19 Указа о международном частном праве 1979 г. № 13).

При таком подходе коллизионная формула «страна, где истребуется охрана» подменяется формулой «закон страны суда» (lex fori)58. Позиция представляется ошибочной, поскольку: во-первых, «объем охраны» — категория, не относящаяся исключительно к процедуре разрешения споров, и не может быть истолкована, как касающаяся только последствий нарушения исключительных прав59; во-вторых, содержание термина «средства защиты» также следует понимать шире, чем исключительно в связи с процедурой рассмотрения споров. Правообладатель вправе подать иск в иной орган по рассмотрению споров, нежели суд страны, где имело место нарушение авторских прав, в частности, используя принципы подсудности споров с

55 Drexl J. The proposed Rome II regulation: European choice of law in the field of intellec-

tual property // Intellectual property and private international law: IIC Studies. Vol. 24 / Ed.

56

58

J. Drexl, A. Kur. Oxford and Portland, Oregon: Hart Publishing, 2005.

См. об этом: Крупко С. И. Коллизионно-правовые аспекты регулирования интеллектуальной собственности. С. 15.

См.: Ginsburg J. The Private International Law of Copyright in an Era of Technological m

Change // Hague Academy of International Law. 1998. P. 99. д

Некоторые исследователи считают, что правовые последствия применения в этом р|

случае lex loci protectionis и «ex fori идентичны, а потому нет необходимости делать ^

между ними различие (см.: Леанович Е. Б. Трансграничные аспекты охраны прав g

интеллектуальной собственности в условиях глобализации). т

О необходимости разграничения lex loci protectionis и lex fori см.: Basedow J. ^dit^^n of private law in the European Union: the making of a hybrid // Europ. Rev. ^

of private law. 2001. Vol. 9. №1. P. 35—49. m

Межправительственный комитет по авторскому праву. Тринадцатая сессия Коми- д

тета Всемирной конвенции, пересмотренной в 1971 г. Париж, 22—24 июня 2005 г. // URL: http://unesdoc.unesco.org/images/0013/001396/139652r.pdf.

□

57

59

иностранным элементом (например, по месту нахождения собственности ответчика). В этом случае основания для применения коллизионной привязки «закон страны суда» будут отсутствовать60. В силу этих аргументов представляется некорректным сводить действие п. 2 ст. 5 Бернской конвенции 1886 г к коллизионной привязке «закон страны суда» (lex fori).

3. Закон места причинения вреда (lexloci delicti commissi). Еще одна позиция относительно коллизионного регулирования авторских прав отражена в доктрине, правотворческой и судебной практике Японии: применимое право для осложненных иностранным элементом авторских отношений не установлено, тогда как, несмотря на участие Японии в Бернской конвенции 1886 г. (с 1899 г.), для решения вопросов о факте нарушения авторских прав и установления ответственности сформулирован иной принцип, нежели конвенционный «право страны, где истребуется защита», а именно — «закон страны, где нарушение имело место» (lex loci delicti commissi)61. Возможно, такое коллизионное регулирование, закрепленное в Акте Японии, устанавливающем правила определения применимого права, 1898 г. (с изменениями 2006 г., вступившими в силу в 2007 г.), отчасти объясняется тем, что в Японии право интеллектуальной собственности трактуется как самостоятельная отрасль права, связанная с гражданским правом лишь посредством межотраслевых связей, но не как часть и целое. Нарушения в сфере авторского права Японии рассматриваются исключительно как нарушение договорных или недоговорных обязательств, повлекших причинение вреда, и в конкретной ситуации применяются коллизионные нормы Акта Японии, устанавливающего правила определения применимого права, 1898 г., предусмотренные для соответствующего вида правоотношений. К отношениям из нарушения авторских прав по общему правилу (генеральная привязка) применяется право места наступления вредоносных последствий; дополнительно действует правило (субсидиарная привязка): если сторона не могла предвидеть место наступления вредоносных последствий, применимым должно быть право места причинения вреда. В Акте также предусмотрена возможность избрания применимого права сторонами после совершения действия или обстоятельства, повлекших причинение вреда, — автономия воли сторон, однако суд не обязан учитывать такой выбор, если отношения связаны с правом другого государства62.

Таким образом, в японской правовой системе сложился такой механизм регулирования, когда интеллектуальный статут в трансграничных отношениях, по сути, не учитывается и подменяется статутом договорным или деликтным, для которых применимо единое коллизионное регулирование. Ситуацию нельзя назвать соответствующей потребностям правового регулирования трансграничных авторских отношений, поскольку условия для установления самого факта наличия интеллектуальных прав

См. об этом: Andre L. Law Аpplicable in Copyright Infringement in the Digital Environment // URL: http://unesdoc.unesco.org/images/0013/001396/139652e.pdf ; Терен-тьева Л. В. Коллизионное регулирование авторских отношений в условиях развития Интернета (на примере России, США и Японии) // Право. Журнал «Высшей школы экономики». 2013. № 3. С. 151—177.

Doi T. Japanese Copyright Law in the 21st Century. N. Y. : Oceana Publications, Inc Dobbs Ferry, 2001. P. 46.

Применение этих норм см. в судебном решении по делу: Louis Kem v. Hiroshi Seki, Hanrei Taimuzu (Number 242)) 298 (Tokyo District Court, 3 October 1969).

60

61

имени O.E. Кутафина (МГЮА)

отсутствуют. Кроме того, толкование lex loci protectionis как права государства, где произошло противоправное действие или наступил результат такого действия, может послужить основанием для ответственности за действия, которые в государстве, где авторские права получили юридический эффект, не являются противоправными.

Российский исследователь С. И. Крупко в качестве отдельных вариантов толкования коллизионного принципа lex loci protectionis дополнительно выделяет формулы:

1) право государства, на территории которого действует исключительное право (используются исключительные права; используется результат интеллектуальной деятельности);

2) право государства, в соответствии с которым исключительные права возникли;

3) закон государства, с которым интеллектуальная собственность имеет наиболее тесную связь.

В первом и втором случаях исследователь ссылается на формулировки отдельных статей ГК РФ (п. 1 и 8 ст. 1211); ст. 54 Закона Италии «Реформа итальянской системы международного частного права»63; ст. 305 Японского предложения транспарентности о юрисдикции, выборе права и признании и исполнении иностранных судебных решений в области интеллектуальной собственности; ст. 23 Кодекса Турецкой Республики по международному частному праву и международному гражданско-процессуальному праву 2007 г.64 и др. В третьем случае — на абз. 2 ст. 93 Кодекса Бельгии о международном частном праве65.

Полагаем, что предложенные варианты толкования не связаны с формулой lex loci protectionis: приведенные в первом и втором случае формулировки пунктов статей являются коллизионными привязками, действующими исключительно в сфере договорных отношений, и имеют иную задачу; в третьем случае речь также идет об отношении, остающемся в праве большинства государств за пределами интеллектуального статута — о коллизионной формуле определения первичного правообладателя.

Также необходимо отметить, что сам факт наличия коллизионной природы ст. 5 (2) Бернской конвенции 1886 г. в доктрине и изредка в правоприменительной

64

Текст на русском языке см.: URL: https://pravo.hse.ru/intprilaw/doc/040701.

Кодекс Турецкой Республики по международному частному праву и международному гражданско-процессуальному праву: Закон Турции от 27.11.2007 № 5718 // O.G. № 26728. 12.12.2007.

Так, в ст. 23 Кодекса Турции 2007 г установлено, что права интеллектуальной собственности подлежат регулированию по закону страны, в которой испрашивается ^ их защита, следовательно, в отношении возникновения, осуществления, передачи m и прекращения прав на объекты интеллектуальной собственности применяется ^ принцип lex loci protectionis. Далее уточняется, что в отношении приобретения прав □ на объекты интеллектуальной собственности применяется право страны, в кото- "с рой происходит покупка указанных объектов (см.: Tekinalp G., Nomer E., Boztosun б A. O. Private international law in Turkey. Kluwer Law International. 2012. P. 132). ^ В рапорте Комиссии к проекту Кодекса Турции 2007 г отмечалось, что, формулируя данную норму, разработчики учитывали положения Бернской конвенции 1886 г., ^ участницей которой является Турецкая Республика (см. об этом: Баталова М. Р. m

п

Международное частное право Турецкой Республики (опыт кодификации) : дис. канд. юрид. наук. М., 21014. С. 147—148).

65 См. текст на русском языке: URL: https://pravo.hse.ru/intprilaw/doc/041801. науки

63

SB ВЕКТОР ЮРИДИЧЕСКОЙ НАУКИ Я_~Ъ УНИВЕРСИТЕТА

Я в^ имени O.E. Кутафина (МГЮА)

практике оценивается неоднозначно. Так, одной научной концепцией является восприятие структуры этой нормы в качестве направленной на выбор применимого права (коллизионной)66. Правоприменительные органы разных государств в большинстве случаев ссылаются в своих актах при выборе применимого права именно на ст. 5 (2) Бернской конвенции 1886 г. как на коллизионную норму67. Иная научная концепция состоит в том, что данная статья Бернской конвенции 1886 г. не является коллизионной нормой, а дополняет своим содержанием предыдущую статью Конвенции, закрепляющую оговорку о национальном режиме, и лишь уточняет эту оговорку применительно к национальному праву того государства, которое будет выбрано на основании иной, подлинно коллизионной нормы, содержащейся в другом международном соглашении или в национальном праве государства68. Встречаются и акты правоприменения, в которых суды отказываются воспринимать рассматриваемую норму как коллизионную69.

66

67

68

69

Терентьева Л. В. Указ. соч. С. 151—177 ; Матвеев А. Г. Вопрос о выборе применимого закона при нарушении авторского права в сети Интернет // Второй пермский конгресс ученых-юристов : материалы междунар. науч.-практ. конференции. Пермь, 2011. С. 158.

См., в частности, акты отечественных органов по рассмотрению споров: постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа от 2 сентября 2013 г № Ф09-6566/1З по делу № А07-154З2/2012 // СПС ГАРАНТ ; постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа от 4 апреля 2013 г № Ф09-17З5/1З по делу № А50-11568/2012 // СПС ГАРАНТ ; постановление Суда по интеллектуальным правам от 8 октября 2014 г. № С01-767/2014 по делу № А12-З01З0/201З // СПС ГАРАНТ ; постановление Суда по интеллектуальным правам от 3 сентября 2014 г № С01-817/2014 по делу № А55-17979/201З // СПС ГАРАНТ. Статья 5 (2) Бернской конвенции 1886 г была квалифицирована как коллизионная норма судом США в известном споре: Subafllms, Ltd. v. MGM-Pathe Communications Co. 24 F. 3d 1088 (9th Cir. 1994). См. текст решения на английском языке: URL: http:// highered.mheducation.com/sites/dl/free/0072933992/336374/SubafllmsLtd.html. Французский суд применил ст. 5 (2) Бернской конвенции 1886 г. как коллизионную норму в решении по спору: Arret n 347 du 10 avril 2013 (11-12.508) — Cour de cassation — Premiere chambre civile — ECLI:FR:CCASS:1213:d00347 Cour de cassation. См. текст на французском языке: URL: https://www.courdecassation.fr/. Многими исследователями отмечается, что в судебной практике ФРГ и Швейцарии ст. 5 (2) устойчиво применяется как коллизионная норма (см., например: Круп-ко С. И. Соотношение принципа национального режима и коллизионного принципа lex loci protectionis. С. 27).

Крупко С. И. Соотношение принципа национального режима и коллизионного принципа lex loci protectionis. С. 27 ; Суспицына M. В. Коллизионное регулирование отношений интеллектуальной собственности: дис. ... канд. юрид. наук. М. 2013. С. 38 ; Concise European Copyright Law. Eds T. Dreier, B. Hugenholtz. Kluwer Law International, 2006. P.24—30.

В основном сторонники концепции ссылаются на решения судов, в которых применимое право выбиралось для установления автора произведения, что не вполне корректно, так как именно этот вопрос не входит в интеллектуальный статут и, как правило, применимое к нему право устанавливается на основании иной коллизионной привязки (lex origins). Подходящим примером будет рассмотренный французским судом спор Tod's SpA v. Heyraud SA и Постановление по этому решению Европейского суда справедливости (URL: http://curia.europa.eu/juris/showPdf.jsf;js essionid=9ea7d0f130de90688f50f90d41ebbaaf9d03ed14ea3e.e34KaxiLc3eQc40Lax qMbN40aNuRe0?text=&docid=59866&pageIndex=0&doclang=EN&mode=lst&dir=&o cc=first&part=1&cid=13256 Case № C-28/04).

имени O.E. Кутафина (МГЮА)

Представляется, что, не являясь коллизионной нормой с точки зрения ее классической структуры и содержания, тем не менее ст. 5 (2) Бернской конвенции 1886 г. содержит в своей формулировке именно общее руководящее коллизионное начало (принцип) регулирования трансграничных авторско-правовых отношений в принимающем государстве, согласно которому каждое такое государство получает право подчинить большинство авторских отношений (объем охраны и средства защиты), имеющих юридический эффект на своей территории, отечественному праву. Трансформируя в национальное авторское право этот общий коллизионный принцип, государства могут как ссылаться на норму Конвенции напрямую, так и включать в национальные законы дублирующие коллизионные нормы, устанавливая при этом отступления и исключения. Этот вывод не противоречит ни Руководству ВОИС к Бернской конвенции 1886 г. (п. ВС-5.10), где отмечено, что ст. 5 (2) Бернской конвенции 1886 г. подтверждает независимость защиты авторских прав в государствах-участниках и отсутствие необходимости ссылаться на право страны происхождения произведения70, ни известной формулировке одного из Постановлений Европейского суда справедливости, согласно которому целью ст. 5 Бернской конвенции 1886 г. «.не является определение применимого права, а установление. общего правила системы национального режима»71. Однако даже безотносительно того, является ли ст. 5 (2) Бернской конвенции 1886 г. именно коллизионной нормой, существование принципа lex loci protectionis как коллизионного принципа регулирования трансграничных авторско-правовых отношений — общепризнанный факт в доктрине авторского права разных государств, в их правоприменительной практике и правотворческой деятельности.

Обобщив существующие позиции на уровне доктрины и практики разных государств в отношении вариантов толкования ст. 5 (2) Бернской конвенции 1886 г., правотворческую, правоприменительную практику отдельных государств и их правовую доктрину, можно резюмировать, что в большинстве правовых систем государств-участников конвенционная формулировка «.помимо установленных настоящей Конвенцией положений, объем охраны, равно как и средства защиты, представляемые автору для охраны его прав, регулируются исключительно законодательством страны, в которой истребуется охрана», толкуется и воплощается в национальном праве как коллизионный принцип «право государства, для которого истребуется охрана» (lex loci protectionis)72.

Закон государства происхождения произведения (lex origins). Существует концепция, что формулировки отдельных положений Бернской конвенции 1886 г., в которых упоминается государство происхождения произведения, носят характер правил-

исключений и, соответственно, как выбирающие в качестве применимого права право е

к

р

70 URL: http://www.wipo.int/copyright/en/ecommerce/ip_survey/.

71 URL: http://curia.europa.eu/juris/showPdf.jsf;jsessionid=9ea7d0f130de90688f50f р

90d41ebbaaf9d03ed14ea3e.e34KaxiLc3eQc40LaxqMbN40aNuRe0?text=&docid =59866&pageIndex=0&doclang=EN&mode=lst&dir=&occ=first&part=1&cid=13256

С. 70)

D

Case № C-28/04. m

К такому же выводу приходит М. В. Суспицына (Суспицына М. В. Коллизионное ре- д

гулирование отношений интеллектуальной собственности : дис. канд. юрид. наук. □

72

страны происхождения произведения, тоже должны применяться как исключение73. К таким правилам-исключениям относятся ст. 2 (7) — произведения прикладного искусства; ст. 7 (8) — правило о сравнении сроков; ст. 14bis (2) — форма письменного соглашения, которое авторы подписывают в пользу изготовителя кинематографического произведения, ст. 14ter (2) — право долевого участия.

Однако в правотворческой и правоприменительной практике разных государств прослеживается, что формула «закон государства происхождения произведения» (lex originis) воспринята на национальном уровне как руководящее начало и используется как второй по значимости (после lex loci protectionis) принцип коллизионного регулирования трансграничных авторских отношений.

В правотворческой практике ряда государств коллизионный принцип lex origins воспринимается даже как основной для правового регулирования трансграничных авторских отношений, включая вопросы интеллектуального статута. Так, в п. 1 ст. 67 Закона об авторском праве, смежных правах и вопросах культуры Греции 1993 г.74 и ст. 48 (1) Гражданского кодекса Португалии 1966 г.75, ст. 60 Закона Румынии о регулировании отношений в сфере международного частного права 1992 г.76 закреплены похожие формулировки. Согласно им ко всем вопросам, входящим в интеллектуальный статут, предусмотрено применение права государства, в котором произведение впервые стало доступно для общества; если произведение не было опубликовано, предусмотрено применение права государства гражданства автора. Соответственно, в доктрине международного авторского права нашло отражение мнение, что правовую охрану, предоставляемую авторским произведениям в государстве происхождения, целесообразно распространять на все другие государства77, в которых проявится юридический эффект от существования соответствующих авторских прав, поскольку это способствует созданию правовой определенности: только одно применимое право, которое определяется по наименее уязвимому критерию. Однако на практике в связи с территориальным характером авторских прав такой подход может приводить к установлению для одних и тех же авторских прав на произведение разных правообладателей разных правопорядков.

73

См.: Intergovernemental Copyright Commitee Thirteenth session of the Committee of the Universal Convention as revised in 1971 Paris 22—24 June 2005 // URL: http://www. wipo.int/edocs/pubdocs/en/copyright/120/wipo_pub_120_1971_10.pdf.

Закон Греции № 2121/1993 «Об авторском праве, смежных правах и вопросах культуры» 1993 г., в редакции 2010 г. Текст Закона на русском языке (автоматический перевод) см. на сайте ВОИС: URL: http://www.wipo.int/wipolex/ru/text.jsp?file_id=209258. См. об этом также: Sotiris P. Comparative Issues on Copyright Protection for Films in the US and Greece // Journal of Intellectual Property Rights. 2014. July. Vol. 19. I.4.

Указ-закон Португалии № 47377/66 от 25.11.1966 «Гражданский кодекс». Текст Закона на русском языке (автоматический перевод) см. на сайте ВОИС: URL: http:// www.wipo.int/wipolex/ru/details.jsp?id=7991.

Закон Румынской Республики 1992 г. № 105 применительно к регулированию отношений международного частного права. Текст на русском языке см.: URL: https:// pravo.hse.ru/intprilaw/doc/041301.

См. такую позицию: SchackH. The law applicable to unregistered IP rights after Rome II // Ritsumeikan Law Rev. 2009. № 26. P. 129 ; Austin G. W. Domestic Laws and Foreign Rights: Choice of Law in Transnational Copyright Infringement Litigation. 1999. 23 Colum. VLA J.L. & Arts.

74

75

76

имени O.E. Кутафина (МГЮА)

Чаще коллизионный принцип lex origins используется в национальном праве государств для установления применимого права к вопросу об определении автора произведения, при том что интеллектуальный статут в целом регулируется lex loci protectionis (п. 3 ст. 1256 ГК РФ). В частности, этот коллизионный принцип был сформулирован американским судом в решении по известному спору Информационного агентства России ТАСС против издания «Русский курьер» (ITAR-TASS Russian News Agency v. Russian Kurier, Inc.78) в 1995 г. при разрешении вопроса о выборе применимого права для установления автора.

У подхода определения авторства на основании lex origins имеются противники, утверждающие, что несмотря на запутанную редакцию нормы, закрепленной в ст. 5 (2) Бернской конвенции 1886 г, сформулированный в ней общий коллизионный принцип охватывает также и вопросы правообладания79. Косвенное подтверждение этому обосновывают частным случаем коллизионного регулирования авторства, подчиненным lex loci protectionis: «Определение лиц — владельцев авторского права на кинематографическое произведение сохраняется за законодательством страны, в которой истребуется охрана» (ст. 14bis 2(a)). Однако представляется, напротив, именно ст. 14bis 2(a) включена в Бернскую конвенцию 1886 г как исключение из общего правила коллизионного определения авторства по формуле lex origins, что подтверждается как национальной правотворческой и правоприменительной практикой разных государств, так и мнением многих представителей доктрины международного авторского права80. Применение коллизионного принципа lex origins представляется наиболее целесообразным, поскольку приводит к решению вопроса о первоначальном авторстве по единому праву, которое будет одинаковым для всех случаев, независимо от того, судом какого государства будет рассматриваться спор.

На этом целесообразно завершить классификацию принципов регулирования трансграничных авторско-правовых отношений как исчерпывающую для характеристики именно основополагающих норм, организующих правила функционирования и отражающих особенности правового регулирования авторских отношений, затрагивающих юрисдикцию более чем одного государства. Рассмотренные принципы — правила, закрепленные в основном изначально в базовых международно-правовых соглашениях (за исключением системообразующих принципов, большинство из которых зародились именно в национальных системах права), трансформированные и значительно развитые в национальном праве государств — участников международной системы охраны авторских прав, в которую входят в настоящее время большинство государств мира. Соответственно, стандарты охраны, заложенные в целом в принципах правового регулирования трансграничных авторских отношений, в известной степени превосходят стандарты принципов исключительно международно-

правовой охраны ввиду дополнения и развития их национальным авторским пра- А

□

78

79

United States District Court for the Southeren District of New York. ITAR-TASS Russian

// URL: https://en.wikisource.org/wiki/Itar-Tass_Russian_News_Agency_v._Russian_ Kurier,_Inc._-_886_F._Supp._1120_(S.D.N.Y._1995).

tion Infrastructure: A Never-ending Story? // EIPR. 2000. P. 313—320.

См.: Ginsburg J. The Private International Law of Copyright in an Era of Technological Change. Hague Academy of International Law, 1998. P. 99.

ш m

5

News Agency v. Russian Kurier, Inc. 886 F. Supp. 1120 (S.D.N.Y. 1995). P. 144—149

D

См.: Plenter S. Choice of Law Rules for Copyright Infringements in the Global Informa- m

П

A □

80

вом государств. Такой результат соответствует эволюционным задачам правового регулирования авторских отношений, включая трансграничные, и не противоречит международным договоренностям государств: в международных соглашениях по авторскому праву закреплены лишь минимальные стандарты охраны, воплощенные в нормах разной степени определенности, представляющие собой единообразные нормы частного права, готовые к трансформации в национальное право государств-участников путем создания ими собственных внутригосударственных стандартов во исполнение и развитие международных договоренностей81.

БИБЛИОГРАФИЯ

1. Алябьева Л. Литературная профессия в Англии в XVI—XIX веках. — М. : Новое литературное обозрение, 2004.

2. Барановский П. Д. О принципах международной охраны авторских прав // Журнал российского права. — 2001. — № 8.

3. Баталова М. Р. Международное частное право Турецкой Республики (опыт кодификации) : дис. ... канд. юрид. наук. — М., 2014.

4. БентлиЛ., Шерман. Б. Право интеллектуальной собственности. — СПб. : Пресс, 2004.

5. Близнец И. А, Леонтьев К. Б. Авторское право и смежные права / под ред. И. А. Близнеца. — М. : Проспект, 2011.

6. Богуславский М. М. Участие СССР в международной охране авторских прав. — М. : Юрид. лит., 1974.

7. Гаврилов Э. П. Советское авторское право. Основные положения. Тенденции развития. — М., 1984.

8. Ерпылёва Н. Ю. Международное частное право. — М., 2015.

9. Крупко С. И. Коллизионно-правовые аспекты регулирования интеллектуальной собственности // Хозяйство и право. — 2014. — № 11.

10. Крупко С. И. Нематериальная природа результатов интеллектуальной деятельности / средств индивидуализации в аспекте международного частного права // Хозяйство и право. — 2014. — № 11.

11. Крупко С. И. Соотношение принципа национального режима и коллизионного принципа lex loci protectionis // Хозяйство и право. — 2014. — № 11.

12. Леанович Е. Б. Трансграничные аспекты охраны прав интеллектуальной собственности в условиях глобализации // Имущественные отношения в Российской Федерации. — 2009. — № 10.

13. Липцик Д. Авторское право и смежные права : пер. с фр. / предисл. М. А. Федотова. — М. : Ладомир ; Изд-во ЮНЕСКО, 2002.

14. Макаров А. Н. Основные начала международного частного права. — М. : Юрид. изд-во Наркомюста РСФСР, 1924.

См. об этом также: Маковский А. Л. Американская история // Вестник гражданского права. 2007. № 1. С. 165.

В отдельных случаях в международных договорах согласована также возможность отступать от международных стандартов охраны, умаляя регулирование, однако это не относится к принципам правового регулирования трансграничных авторских отношений.

имени O.E. Кутафина (МГЮА)

15. Маковский А. Л. Американская история // Вестник гражданского права. — 2007. — № 1.

16. Матвеев А. Г Вопрос о выборе применимого закона при нарушении авторского права в сети Интернет // Второй пермский конгресс ученых-юристов : материалы международной научно-практической конференции. — Пермь, 2011.

17. Международное частное право : учебник / под ред. Г. К. Дмитриевой. — Изд. 4-е. — М. : Проспект, 2016.

18. Минков А. М. Международная охрана интеллектуальной собственности. — СПб. : Питер, 2001.

19. Нольде Б. Э. Очерк международного частного права. — Юрьев : Типография К. Маттисена, 1908.

20. Пиленко А. Международная защита авторского права // Всемирная иллюстрация. — 1894. — Т. 51. — № 1310.

21. Проблемы унификации международного частного права : монография / отв. ред. А. Л. Маковский, И. О. Хлестова. — М. : ИЗиСП при Правительстве РФ, 2013.

22. Савельева И. В. Правовое регулирование отношений в области художественного творчества. — М., 1976.

23. Современное международное частное право в России и Евросоюзе. Книга первая / под ред. М. М. Богуславского. — М. : Норма, 2013.

24. Суспицина М. В. Формирующиеся подходы к коллизионному регулированию интеллектуальной собственности // Юридическое образование и наука. — 2012. — № 2.

25. Суспицына М. В. Коллизионное регулирование отношений интеллектуальной собственности : дис. ... канд. юрид. наук. — М., 2013.

26. Терентьева Л. В. Коллизионное регулирование авторских отношений в условиях развития Интернета (на примере России, США и Японии) // Право. Журнал «Высшей школы экономики». — 2013. — № 3.

27. Шатров В. П. Международное сотрудничество в области изобретательского и авторского права. — М. : Международные отношения, 1982.

28. Alexander I. Copyright Law and the Public Interest in the Nineteenth Century. — Hart Publishing, 2010.

29. Austin G.W. Domestic Laws and Foreign Rights: Choice of Law in Transnational Copyright Infringement Litigation. 1999. 23 Colum.-VLA J.L. & Arts.

30. Basedow J. ^dit^a^on of private law in the European Union: the making of a hybrid // Europ. Rev. of private law. — 2001. — Vol. 9. — №1.

31. Bently L. The History of Copyright. Global Copyright: 300 Years Since the Statute of

Anne, from 1709 to Cyberspace. — Edward Elgar, 2010. ш

32. Bracha O. The Adventures of the Statute of Anne in the Land of Unlimited Possibili- a ties: The Life of a Legal Transplant // Berkeley Technology Law Journal (UC Berkeley □ School of Law) 25(1).

33. Concise European Copyright Law / Eds T. Dreier, B. Hugenholtz. — Kluwer Law International, 2006.

34. Cross-Border Litigation in Intellectual Property Rights: Choice of Law Rules in IP Rights Under The Rome I Regulation // Litigating Intellectual Property Rights Disputes Cross-border: EU Regulations, ALI Principles, CLIP Project / Ed. by St. Bariatti. —

Milan, 2010. □

науки'

35. Deazley R. On the Origin of the Right to Copy. — Hart Publishing, 2004.

12/2016

>

36. Doi T. Japanese Copyright Law in the 21st Century. — N. Y. : Oceana Publications, Inc Dobbs Ferry, 2001.

37. Dreyfuss C.K., Ginsburg G.C., Dessemontet F., Barthelemy S. Principles of the Law, Intellectual Property: Principles Governing Jurisdiction, Choice of Law, and Judgments in Transnational Disputes. — The American Law Institute, 2008.

38. Fawcett J.J., Torremans P. Intellectual Property and Private International Law. — Oxford University Press, 2011.

39. Ginsburg J. The Private International Law of Copyright in an Era of Technological Change. — Hague Academy of International Law. 1998.

40. Goldstein P. Copyright's Highway: From Gutenberg to the Celestial Jukebox. — N.Y. : Hill and Wang, 1994.

41. Kono T. Intellectual Property and Private Law: Comparative Perspectives. — Hart, 2012.

42. Lessig L. Free Culture: How Big Media Uses Technology and the Law to Lock Down Culture and Control Creativity. — N. Y. : Penguin Press, 2004.

43. MatulionyteR. IP and Applicable Law in Recent International Proposals: Report for the International Law Association // Jipitec. — 2012. — Vol. 3.

44. Plenter S. Choice of Law Rules for Copyright Infringements in the Global Information Infrastructure: A Never-ending Story? // EIPR. — 2000.

45. Schack H. The law applicable to unregistered IP rights after Rome II // Ritsumeikan Law Rev. — 2009. — № 26.

46. Sotiris P. Comparative Issues on Copyright Protection for Films in the US and Greece // Journal of Intellectual Property Rights. — 2014. — July. — Vol. 19. — I.4.

47. Tekinalp G, Nomer E., Boztosun A.O. Private international law in Turkey. — Kluwer Law International, 2012.

48. The proposed Rome II regulation: European choice of law in the field of intellectual property // Intellectual property and private international law: IIC Studies. — Vol. 24 / Ed. J. Drexl, A. Kur. — Oxford and Portland, Oregon : Hart Publishing, 2005.

49. Van Eechoud M. Choice of Law in Copyright and Related Rights: Alternatives to the Lex Protectionis (Information Law). — Amsterdam : Kluwer Law International, 2003.