CC BY
0Сергей Большаков
тема промыслительного присутствия БОЖИЯ
В ЖИЗНИ ЧЕЛОВЕКА у Ф.М. ДОСТОЕВСКОГО
Аннотация: Тема публикации затрагивает представления о Промысле Божием в контексте православной антропологии и в творчестве Ф.М. Достоевского. Раскрывается богословское осмысление взаимодействия личности человека и Промысла Божия о человеке в творениях Ф.М. Достоевского, понимание образа и подобия Божие в человеке, говорится о святости в произведениях Ф.М. Достоевского.
Ключевые слова: Промысел Божий, образ и подобие Божии, произведения Ф.М. Достоевского.
Sergey Bolshakov THE THEME OF THE PROVIDENTIAL PRESENCE OF GODIN THE LIFE OF A MAN by F.M. DOSTOEVSKY
Abstract:The topic of the publication touches upon the ideas of God's Providence in the context of Orthodox anthropology and in the works of F.M. Dostoevsky. The theological understanding of the interaction of the human personality and the Providence of God about a man in the works of F.M. Dostoevsky is revealed, the understanding of the image and likeness of God in man is revealed, holiness is spoken about in the works of F.M. Dostoevsky.
Keywords: God'sProvidence, the image and likeness of God, the works of F.M. Dostoevsky.
Федор Михайлович Достоевский — великий русский писатель XIX века. В его произведениях сосредоточены практические пророческие воззрения на формирование и распространение различных идей жизни общества. Произведения великого автора, чье творчество повлияло и на русскую и на мировую литературу, охватывают весь комплекс проблем и чаяний общества XIX века, современного ему, но «одной из главных проблем, мучавших Ф.М. Достоевского, была идея воссоединения народа, общества, человечества, и вместе с тем он мечтал об обретении каждым человеком внутреннего единства и гармонии»1.
Как великий драматург, Ф.М. Достоевский хорошо понимал и прекрасно смог показать в своих романах глубину грехопадения человеческой природы и как это грехопадение разрушило единство и гармонию в жизни, принесло разделение во все сферы человеческой жизни и в душу самого человека.
Несмотря на всю серьезность произведений Ф.М. Достоевского, многие исследователи отмечают2, что в творчестве писателя присутствует и «комический» момент. Об этом говорили уже первые критики Ф.М. Достоевского, в частности, В.Г. Белинский и П.А. Плетнев, из современных авторов тему юмора в романах писателя рассматривал И.И.Лапшин3. Писатель не без помощи юмора пытается пробиться через косность окружающего общества XIX века и на примере своих персонажей, как правило, «маленьких», т.е. не занимающих видного положения в обществе, людей показывает глубину произошедшего разделения мира.
Многоплановость и обширность тем в творчестве Ф.М. Достоевского является настоящим кладезем для исследователей из области практически любой гуманитарной науки, в том числе и богословской. Посему главной ценностью для нашей работы являются фундаментальные философские «идеи, трансформированные в творчестве Ф.М. Достоевского, которые раскрывают разнообразные аспекты человеческой жизни, представляют различные перспективы бытия человека в зависимости от его личного выбора»4, по сути, эта формулировка выступает как светское определение промыслительного присутствия Божия в жизни человека.
История рецепции наследия Ф.М. Достоевского показывает, что его творчество зачастую оценивалось сквозь призму мировоззрения исследователя, придающего анализу субъективный оттенок. Чем более обширным становится корпус критических исследований, тем более, вместе с углублением анализа, усиливается плюрализм мнений. В связи с этим по-прежнему актуальным представляется уточнение и пересмотр богословских и антропологических взглядов писателя.
1 Рудычева И.А. Достоевский и современность. Электронный ресурс. https://biography.wikireading.ru/209385 (дата обращения: 03.06.2022).
2 См. Магарил-Ильяева Т.Г. Произведения Ф. М. Достоевского 1840-х - нач. 1860-х годов как «Единый текст». // Дисс. на соискание ученой степени кан. филол. наук. 10.01.01 - Русская литература. М.: - 2019. - 183 с.
3 Лапшин И.И. Комическое в произведениях Достоевского // Вокруг Достоевского. -М.: Русский путь, 2007 Т.1. Текст печатается по изданию: О Достоевском: Сборник статей под редакцией А.Л. Бема. Прага, 1929, 1933, 1936 Т. 1-3. - 576 с.
4 Тимофеев А.С. Изучение творчества Ф.М. Достоевского в контексте философских идей эпохи (в 10 классе общеобразовательной школы). // Автореферат дисс. на соискание ученой степени канд. пед. наук. 0031Т542Э М.: - 2007. https://nauka-pedagogika.com/pedagogika-13-00-02/ dissertaciya-izuchenie-tvorchestva-f-m-dostoevskogo-v-kontekste-filosofskih-idey-epohi (дата обращения: 03.06.2022).
Главной целью нашей работы является попытка богословского осмысления взаимодействия личности человека и Промысла Божия о человеке в двух произведения Ф.М. Достоевского, а именно в его романах «Бедные люди» и «Преступление и наказание».
Тема Промысла Божия нетривиальна ибо, если некто хорошо усвоит себе что есть Промысел Божий, то сможет познать волю Божию о себе. На наш взгляд, о Промысле Божием наиболее полно говорит прп. Максим Исповедник. В изложении профессора С.Л. Епифановича учение святого Максим Исповедника выглядит так: «Бог, предопределив все вещи от вечности, выводит каждую из них из потенциального состояния в действительное в свое время и в Своих недоведомых целях руководит всем бытием мира, изменяя проявления Своего промысла соответственно настроению промышляемых и в нужных случаях по планам божественного домостроительства чудесно обновляя законы естества. Высшая цель промысла — возвращение к Богу всего, исшедшего от Него, обожение твари через соединение с Богом. Ко всему этому ведет всеустрояющая воля Божия, которая и есть промысл»5.
В произведении «Бедные люди» мы находили многие указания на проявление Промысла Божия относительно главных героев романа. Исходя из определения Епифановича, главная цель любого бытия есть возвращение к Богу. Причем пути этого возвращения нам не открыты и меняются в зависимости от «настроения промышляемых». В связи с этим можно сказать, что автор любого литературного произведения, в нашем случае — это Ф.М. Достоевский и его роман «Бедные люди», становится промыслителем для своих персонажей, то есть ведет линию повествования их жизни согласно своему литературному замыслу.
Но если рассмотреть поведение главных персонажей романа в контексте Промысла Божия о человеке, то можно проследить, что оба главных героя стараются не проявлять активности в своей жизни, а пускают ход развития событий на самотек. Это приводит к тому, что оба главных героя в конце романа оказываются не там, где они хотели бы в итоге оказаться. Можно ли в описанном отрезке времени в 6 месяцев (с апреля по сентябрь) уловить движение промысла Божия относительно этих двух персонажей? Как кажется, Ф.М. Достоевскому удается показать его.
Герои по ходу романа меняются под действием неумолимой Волей Божией. Макар Девушкин несчастный, надломленный человек, живущий в мире своих фантазий, вынужден под гнетом обстоятельств смириться до зела от потери единственного смысла своего существования: «Нет, вы мне еще напишите, еще мне письмецо напишите обо всем, и когда уедете, так и оттуда письмо напишите. А то ведь, ангел небесный мой, это будет последнее письмо; а ведь никак не может так быть, чтобы письмо это было последнее. Ведь вот как же, так вдруг, именно, непременно последнее!»6 Был ли у него шанс изменить свое положение и сделать предложение Вареньке? Несомненно, был, но главный герой им не воспользовался. И пусть современного читателя не смущает приличная разница в возрасте двух главных персонажей, для XIX века это была обычная практика, к примеру, вторая жена Ф.М. Достоевского Анна Григорьевна была младше супруга на 25 лет, что вполне сопоставимо с разницей в возрасте Девушкина и Доброселовой.
Варвара также недовольна исходом повествования, а именно тем, что ей приходится уезжать с нелюбимым человеком: «Все совершилось! Выпал мой жребий; не знаю, какой, но я воле Господа покорна. Завтра мы едем. Прощаюсь с вами в последний раз, бесценный мой, друг мой, благодетель мой, родной мой!.. Как мне грустно, как давит всю мою душу. Господин Быков зовет меня. Вас вечно любящая В.»7.
Исходя из определения Промысла Божия, о человеке можно предположить, что, по всей видимости, разлука главных персонажей была неизбежной и должна в конечном итоге, не смотря на болезненное расставание, послужить благом для главных героев. Либо разлука произошла вследствие неправильных действий персонажей по ходу романа, и движимые различными греховными по своей сути страстями, такими как гордость и тщеславие, а также мнимое благородство, оба они лишились надежды на земное счастье, что опять-таки не закрывает для них путь стяжания Царствия Небесного, а возможно, и стимулирует его достижение.
В романе «Преступление и наказание» Промысел Божий о главных героях прописан еще более прозрачно, чем в произведении «Бедные люди». У Епифановича читаем: «В суде Божием, в частности, предвидится уклонение свободной воли разумных существ от Бога (моральное зло) и наперед определяются средства исправ-
5 Епифанович С.Л. проф. Преподобный Максим Исповедник и византийское богословие [Электронный ресурс] // Режим доступа: https:// azbyka.ru/otechшk/Sergej_Epifanovich/maksim-ispovedmk-i-vizantijskoe-bogoslovie/15#note284 (дата обращения: 02.06.2022).
6 Фридлендер Г. М. Примечания // Ф. М. Достоевский. Полное собрание сочинений в тридцати томах / под ред. Г. М. Фридлендера. — Ленинград: Наука, 1972. — Т. 1. — С. 108.
7 Фридлендер Г. М. Примечания // Ф. М. Достоевский. Полное собрание сочинений в тридцати томах / под ред. Г. М. Фридлендера. — Ленинград: Наука, 1972. — Т. 1. — С. 106.
ления — наказание за грех, например, тление естества (физическое зло); вместе с тем созерцается и конечное восстановление (алокатаотаот^) всех естественных сил бытия и обожение достойных»8.
Практически в полном объеме сказанное профессором Епифановичем о Суде Божием совершается над Родионом Раскольниковым. Он, движимый греховным помыслом о своем величии («Уж не Наполеон ли какой будущий и нашу Алену Ивановну на прошлой неделе топором укокошил? — брякнул вдруг из угла Заметов»9), в своей свободной воле уклоняется от Бога и совершает смертный грех — тройное убийство, после чего упорствует в своем раскаянии, отчего получает нервную болезнь.
Непомерная гордыня мешает главному персонажу повествования практически до самого конца романа прийти к осознанию глубины своего грехопадения и направить свою свободную волю вновь к Богу. И лишь в эпилоге роман происходит преображение убийцы — Промысел Божий спасает его: «Как это случилось, он и сам не знал, но вдруг что-то как бы подхватило его и как бы бросило к ее ногам. Он плакал и обнимал ее колени. В первое мгновение она ужасно испугалась, и все лицо ее помертвело. Она вскочила с места и, задрожав, смотрела на него. Но тотчас же, в тот же миг она все поняла. В глазах ее засветилось бесконечное счастье; она поняла, и для нее уже не было сомнения, что он любит, бесконечно любит ее и что настала же наконец эта минута... Они хотели было говорить, но не могли. Слезы стояли в их глазах. Они оба были бледны и худы; но в этих больных и бледных лицах уже сияла заря обновленного будущего, полного воскресения в новую жизнь. Их воскресила любовь, сердце одного заключало бесконечные источники жизни для сердца другого»10.
Уместно обратиться к исследованию трудов прп. Максима Исповедника в работе П.В. Кузенкова и Я.В. Совгира «Промысел Бога и свобода человека»11. В данном исследовании представлены принципы взаимодействия свободы человека и Промысла Божия, в частности, говорится о гномической воле человека: «в подавляющем большинстве простых жизненных ситуаций человек действует интуитивно, следуя естеству, и получает пользу. Но когда он начинает опираться не на Божественные логосы, а на личное мнение — гноми (греч. уушцп — «понимание, суждение, мнение, умонастроение»), следуя ущербной логике собственного рассудка, он может легко обмануться и принять за благо его противоположность. В результате такого заблуждения человек способен не просто ошибаться, но прямо идти против Промысла и воли Бога. Раскрывая внутренние основания греховного поведения, Максим Исповедник впервые в православном богословии формулирует учение о различии между естественными волениями человека и его поступками, вызванными ошибочной и ориентированной на самомнение гномой»12.
Из вышесказанного, сообразуясь с темой работы, можно сделать вывод о том, что Ф.М. Достоевский в своих произведениях описывал гномические искажения природной воли, в то время как воля, не испорченная «гноми», действует в согласии с Божественным промыслом, ибо «в своих волевых решениях человек всегда ориентирован на благо — то есть на то, что соответствует его целям. Никто, будучи в здравом уме, не выберет то, что не считает добром для себя и тех, кто ему дорог. Поскольку по своей природе человек сотворен преблагим Богом по Его образу и подобию, его природные цели тождественны Промыслу. И в подавляющем большинстве простых жизненных ситуаций человек действует интуитивно, следуя естеству, и получает пользу»13.
Главная проблема героя романа Раскольникова как раз и состояла в том, что он был подвержен влиянию некоего помысла (Хоуюцо^) о своем величии: «Я просто убил, для себя убил; для себя одного... Мне другое надо было узнать. Смогу ли переступить или не смогу!.. Тварь ли я дрожащая, или право имею»14 , — и, следуя своей ложной установке Родион «оказывается в плену заблуждений и пристрастий, что и приводит к греховным мыслям и действиям»15. И лишь промыслительное знакомство с Соней Мармеладовой и полное раскаяние в эпилоге романа, спасает главного героя повествования от вечной погибели — участи нераскаянного грешника.
8 Епифанович С.Л. проф. Преподобный Максим Исповедник и византийское богословие [Электронный ресурс] // Режим доступа: https:// azbyka.rU/otechnik/Sergej_Epifanovich/maksim-ispovednik-i-vizantijskoe-bogoslovie/15#note284 (дата обращения: 02.06.2022).
9 Фридлендер Г. М. Примечания // Ф. М. Достоевский. Полное собрание сочинений в тридцати томах / под ред. Г. М. Фридлендера. — Ленинград: Наука, 1973. — Т. 6. — С. 204.
10 Там же. С. 421.
11 Промысел Бога и свобода человека по творениям святого Максима Исповедника / П.В. Кузенков, Я.В. Совгира. — М.: Издательство Сретенского монастыря, 2021. — 184 с.
12 Промысел Бога и свобода человека по творениям святого Максима Исповедника [Электронный ресурс] // Режим доступа: https://monastery. ru/bookself/izdatelstvo-br-sretenskogo-monastyrya/promysl-boga-i-svoboda-cheloveka-po-tvoreniyam-cvyatogo-maksima-ispovednika/ (Дата обращения: 17.05.2022).
13 Там же.
14 Фридлендер Г. М. Примечания // Ф. М. Достоевский. Полное собрание сочинений в тридцати томах / под ред. Г. М. Фридлендера. — Ленинград: Наука, 1973. — Т. 6. — С. 322.
15 Промысел Бога и свобода человека по творениям святого Максима Исповедника [Электронный ресурс] // Режим доступа: https://monastery. ru/bookself/izdatelstvo-br-sretenskogo-monastyrya/promysl-boga-i-svoboda-cheloveka-po-tvoreniyam-cvyatogo-maksima-ispovednika/ (Дата обращения: 17.05.2022).
В основе православной антропологии лежит догматическое учение о Христе, т.е. Христология. Наиболее полно православное учение о человеке исследовал В.Н. Лосский16. Как он замечает, греческие отцы для обозначения Божественных Лиц предпочли термину лроошлоу термин илоотаот^17. Терминологическая находка позволила подчеркнуть несводимость личности к сущности: «Сын не Отец, если есть один только Отец, но Он то, что Отец; Дух Святой, хотя Он исходит от Бога, не Сын, если есть один только Сын»18.
Несмотря на то, что святые отцы рассматривали человеческую личность как «индивидуальную субстанцию», тем не менее, понятие о человеческой личности как «индивидуальной природе» не может удержаться в контексте христианского догмата. «...Никто не станет отрицать, что Его человеческая природность была «индивидуальной субстанцией», и Халкидонский догмат настаивает на том, что Христос «совершенен в Своем человечестве», «истинный человек», — из разумной души и тела (ек ^ихЛ^ ка1 ошцато^)»19. Но попытка применить такое понимание личности ко Христу привела бы к несторианской ереси. Таким образом, понятие о человеческой личности, понимаемой как «человеческая субстанция», противоречит христианской догматике.
Не существует ни одного определяющего свойства, которое можно было бы обозначить как присущее только личности и, по крайней мере, не соответствующего природе. Поэтому В.Н. Лосский и приходит к следующему определению личности человека: «Личность есть несводимость человека к природе»20, —фактически, отказываясь от попытки дать определение безграничному.
Этим самым утверждается метафизическая глубина человеческой личности, что объясняет ее сложность, и непостижимость. Нужно заметить, что это неотъемлемое свойство человеческой природы обуславливает принципиальную религиозную перспективу всех человеческих существ, понуждая их ставить и решать вопросы об основах бытия, законах мироустройства, цели личного существования, о своем месте в мире, жизни и смерти, и, самое главное, — существовании Бога и отношении к Нему.
В одном из писем 1870 года писатель говорит: «Главный вопрос, который проведется во всех частях, — тот самый, которым я мучился сознательно и бессознательно всю мою жизнь, — существование Божие. Герой, в
продолжение жизни, то атеист, то верующий, то фанатик и сектатор, то опять атеист: 2-я повесть будет проис-
21
ходить вся в монастыре»21.
Стоит напомнить об уже упоминавшемся фрагменте письма к Н.Д. Фонвизиной: «Я дитя века, дитя неверия и сомнения до сих пор и даже (я знаю это) до гробовой крышки. Каких страшных мучений стоила и стоит мне теперь эта жажда верить, которая тем сильнее в душе моей, чем более во мне доводов противных»22.
Учитывая особо тесную связь творчества и личности писателя, становится понятна причина появления у Ф.М. Достоевского человека, как религиозно-этического существа. Пройдя через испытание веры сомнением, писатель и своих героев будет пропускать через своего рода «Голгофу». Выдержат испытание не все.
Федор Михайлович Достоевский видит человека прежде всего как существо религиозное. В этом отношении он находится в полном согласии с православной антропологией, утверждающей метафизическую глубину личности.
В наиболее открытой форме о религиозности своей природы заявляют персонажи произведений после пребывания автора на каторге, когда писатель даже у самых неприятных арестантов приметил присутствие образа Божьего.
В произведениях обычно этическая природа человека проявляется в самых напряженных моментах жизни: протест против смерти, как, например, у Кириллова.
«Подпольный человек» находит причину религиозных переживаний в слишком большой порции разума, приходящегося на долю среднего человека в то время, как для поддержания жизни, хватило бы вполовину, вчетверть меньше. В любом случае очевидно, что это свойство непреодолимо и неминуемо обязывает любого человека ставить религиозные вопросы и искать ответы на них. И не всякий ответ способен удовлетворить человека. Называй или не называй себя «мышью» вслед за «Подпольным человеком», а победить или изменить человеческую природу никто не в состоянии. К чему может привести попытка игнорировать совесть, показывает пример Раскольникова.
16 Лосский В.Н. Очер мистического богословия. Догматическое богословие [Текст] — М.: Центр «СЭИ», 1991. С. 50.
17 Лосский В.Н. По образу и подобию [Текст] — М.: Издательство Свято-Владимирского братства, 1995. С. 107.
18 Там же. С. 107.
19 Там же. С. 111.
20 Лосский В.Н. По образу и подобию [Текст] — М.: Издательство Свято-Владимирского братства, 1995. С. 114.
21 Достоевская А.Г. Воспоминания [Текст] — М.: «Правда», 1987. С. 456.
22 Фридлендер Г. М. Примечания // Ф. М. Достоевский. Полное собрание сочинений в тридцати томах / под ред. Г. М. Фридлендера. — Ленинград: Наука, 1975. — Т. 15. — С. 96.
Нужно заметить, что и нахождение в состоянии материального благополучия, комфорта, довольства очень неустойчиво, так как ко всему этому человек быстро привыкает, а душа просит большего в то время, как все привычные для такого человека схемы мышления рушатся от малейшего соприкосновения со смертью или страданием дорогого ему существа.
Человек теснейшим образом соединяет в себе два плана бытия: с одной стороны — он обладает органической, животной природой, а с другой — одарен личностным, ипостасным началом и поэтому превосходит все живые существа. Соединяя в себе природное и духовное, человек обнаруживает в себе свойства плоти и духа.
Это означает, что, находя в себе дух, человек ощущает стремление к духовным ценностям, обусловленное свойствами самого духа, несущего на себе отпечаток Творца: стремление к безграничности, свободе, радости, истине, и т.д. Замечательным образом это выразил Евгений Поселянин, рассказывая о «духовном голоде», мучившем его всю жизнь.
Соединяя в себе материю и дух, человек лишен предопределения, характерного для всей остальной, твар-ной природы (кроме ангелов). Это приводит нас к двум вопросам. Первый состоит в том что если ни цель, ни маршрут не определены, то, каким будет жизненный путь, для самого человека остается загадкой. Второй вопрос заключается в проблеме самой возможности выбора, и имеет значение только по отношению к конкретному человеку. Решение первого вопроса находится в русле Православной Церкви, предлагающей участие, по вере в Божественную личность Иисуса Христа, в таинствах Богочеловеческого организма — Церкви. Решение второго вопроса приводит нас к представлению о свободе и тесно связано с пониманием образа и подобия в человеке.
Образ и подобие Божие в человеке
Учение о человеке как образе Божием является центральным в православной антропологии, так как необычайно высоко возносит человека по отношению к другим сотворенным существам.
Среди церковных историков и учителей не было единогласия в понимании того, в чем состоит образ и подобие Божие в человеке. Прп. Максим Исповедник называет «образом» само бытие твари: «.по образу Его бытия, в силу самого факта своего бытия»23 (при такой точке зрения получается, что человек, не достигший в жизни подобия, после смерти лишается и образа Божия — остается же только материя). Другие св. отцы образ Божий видели в разумности (духовности) и свободной воле, реже в бессмертии, начальственном положении по отношению к мирозданию, святости, возможности нравственного совершенствования, способности тво-рить24.
Свобода человека, стремление реализовать свою волю — насущная потребность любого человека. Лишение этой возможности приводит к угнетению человеческой личности.
Начальственное положение в мире и способность творить тесно связаны. Людям дана власть проявлять свою личность вовне — быть господином, владыкой как для окружающего мира (природы), так и для искусственного мира, непосредственно окружающего человека. И во власти людей как творить, уподобляясь при этом Творцу, так и разрушать.
Принято проводить следующее различие между образом и подобием: «образ» следует понимать как некоторую заданность, универсальное качество, свойственное всем людям, в то время как подобие — это потенциальное свойство. Можно говорить о том, что задача христианина — уподобиться Богу в присущих Ему качествах. То есть к «образу» следует отнести само личностное существование человека, разумность, свободу, господство над природой, способность творить и способность к нравственному совершенствованию, а к подобию — святость.
Такое понимание природы человека открывает два пути: путь жизни и путь смерти в зависимости от того, к чему человек устремится.
Нигде во всем творчестве писателя не видно, чтобы автор рассматривал страдание человека отвлеченно. Абсолютно всегда страдание к кому-то обращено. Кто-то должен слышать стон, крик, напряжение мятущейся души страдальца. И это предполагает ответную реакцию иногда воображаемого, а чаще — фактического зрителя.
Сострадать умеют не все люди, и писатель ценит наличие этого качества как по отношению к людям, так и к животным.
В мировоззрении Ф.М. Достоевского сострадание имеет глубокие религиозные корни. Вспомним, например, хвалу Иова Богу или убеждение писателя в очистительном действии страдания на сердце человеческое;
23 Мейендорф И., прот. Введение в святоотеческое богословие [Текст] - Мн.: Лучи Софии, 2007. С. 323.
24 Киприан (Керн), архим. Антропология св. Григория Паламы [Текст] - М.: Паломник, 1996. С.354-355.
вспомним крестный путь Христа. Сострадать — то же, что разделить страдание другого человека, взять часть его горя и боли на свои плечи. И Ф.М. Достоевский очень высоко ценит сострадание, считая его одним из свойств человечности.
Характерной чертой христианского учения является невозможность восприятия зла как сущности25. Зло не есть «нечто», оно — свойство человеческой и ангельской природы. Зло — определенное состояние воли природы по отношению к Богу. Таким образом, начало зла связано со свободой. Зло — «акт свободы». Человек по природе своей расположен любви к Богу.
Здесь нужно обратить внимание на определение гордости (корня всех грехов) как бунта против Бога, бунта против устройства этого мира. человек пытается сам стать хозяином мира, хозяином своей жизни и, не имея сил на это, довольствуется искажением мира, наслаждается искажением своей собственной природы и выражает протест в нежелании подчиниться, смириться, уверовать в Бога, довериться Богу. Крайняя степень протеста (крайняя степень гордости) может привести к самоубийству — отказу от самой жизни.
У Ф.М. Достоевского ценность человеческого существа не связана с социальным или материальным положением, происхождением, одаренностью талантами. Писателя всегда привлекала жизнь человеческого существа, сосредоточенная в его сердце. И можно думать, что своей задачей он считал явить человека, у которого подлинная жизнь находится не во внешнем, а во внутреннем. К такому выводу Ф.М. Достоевский пришел после смерти отца, еще находясь на обучении в Инженерном училище. Писатель как нарочно для воплощения своих самых светлых, добрых, любвеобильных образов выбирал людей, находящихся на грани существования; вкладывал в уста людей, ведущих сомнительный с точки зрения нравственности образ жизни, дивные по глубине утверждения бесконечной Божьей любви и Премудрости и т.д. Создается впечатление, что писатель заведомо рушит известные ему стереотипы, стремясь обратить внимание читателя с внешних форм на внутреннюю жизнь сокровенного сердца.
«Записки из подполья» можно рассматривать как удивительный эксперимент апологии человека от обратного». Главный герой, с легкостью высмеивая, опровергает представление о человеке, только как материальном существе. «Как может существовать боль? — спрашивает он, — когда все в мире (и человек) подвержено законам физики, химии, математики. все предопределено заранее, и даже злиться невозможно, т.к. не на кого: резоны испаряются, доводы улетучиваются». Боли нет, утверждает он, есть только законы.
Герой пытается проследить, чем руководствуется человек при поступке, и приходит к выводу, что человек везде и всегда желает поступать только так, как он сам того желает! Тавтология, но так оно и есть. Можно сказать, что это первый вид свободы, присущий всем людям. Заключается он в глубинном стремлении переступать все установленные границы и нормы. Очевидно, попытка в полной мере реализовать этот вид свободы ни к чему иному, кроме разрухи и хаоса, не может привести. Существует и еще один вид свободы — когда мы сознательно ограничиваем буйство своей природной свободы, одухотворяя ее, осознанно подчиняя ее целям нравственного совершенствования, жертвенного служения. В законченной логической форме в произведениях писателя предстал только первый вид свободы. О втором из них герои обычно не говорят: лучшие из них просто живут ею.
Особое место в творчестве писателя занимает изображение «подполья» человеческого сознания. Эта идея появляется уже в «Двойнике», а обретает полную силу в «Записках из подполья». Всех героев, живущих в подполье, характеризует замкнутость на себе, сильно развитая гордыня. Если человек обладает интеллектом, то обычно возводит концепции, оправдывающие его образ жизни, в противном случае — скрывает себя за мелким честолюбием, тщеславием, театральностью поведения.
Подполье как мрак в глубине души в поздних произведениях приобретает ярко выраженный бесовский характер — это показано, например, в кошмаре Ивана Карамазова.
Смысл столь глубокого изучения подполья проясняет фрагмент стихотворения Тютчева «чем ночь темней, тем звезды ярче». Говоря об уникальности человеческого существа, о всей неприглядности существования во грехе, писатель тем самым косвенно указывает на возможность другой жизни. Ф.М. Достоевский доказывает необходимость веры, но от противного. Можно вспомнить ужас и отчаяние Кириллова, дошедшего путем логических построений до необходимости самоубийства. Выше жизни может быть только самопожертвование.
Заканчивая «Записки», автор признается в том, как тяжело дался ему спуск в подполье. Важно, что автор с помощью этого произведения смог перейти к написанию более светлых произведений. Также и читателю это произведение помогает увидеть мрак своей души, а от сознания своей греховности до мысли о необходимости преображения и очищения меньше полушага.
25 Зеньковский В.В, прот. Основы Христианской философии [Текст] - М.: «Канон+», 1997. С. 404.
Федор Михайлович Достоевский достаточно поздно преодолел свое подполье. Возможно, это связано с его поздним воцерковлением: он не мог рассеять мрак в душе атмосферой любви, стремлением к совершенствованию и участием в Таинствах, к которым прибегал достаточно редко.
Святость в произведениях Ф.М. Достоевского
«И сказал змей жене: нет, не умрете, но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло» (Быт. 3:4-5). Действительно, прародители не умом, не логикой, а всей сущностью познали зло — заразились им; осознав же, чего лишились, они поняли, в чем состояло для них добро.
После грехопадения Адам обвиняет Бога в том, что это Он дал ему жену, и тем самым отказывается от ответственности и обвиняет Бога. «человек несвободен, намекает он; само сотворение, а следовательно, Бог, привело его ко злу»26.
Грехопадение искажает человеческую природу: «Оторвавшись от Бога, его природа становится неестественной, противоестественной. Внезапно опрокинутый ум человека вместо того, чтобы отражать вечность, отображает в себе бесформенную материю: первозаданная иерархия в человеке, ранее открытом для благодати и изливавшем ее в мир, — перевернута. Дух должен был жить Богом, душа — духом, тело — душой. Но дух начинает паразитировать на душе, питаясь ценностями не Божественными, подобными той автономной доброте и красоте, которые змий открыл женщине, когда привлек ее внимание к дереву. Душа, в свою очередь, становится паразитом тела — поднимаются страсти. И, наконец, тело становится паразитом вселенной, убивает, чтобы питаться, и так обретает смерть»27. Искажению подверглись все части души: и ум, и воля, и чувства.
Грехопадение разрушило подобие, но не уничтожило образ28. «Изменилась человеческая природа и ослабела; в ней остались ее дары, образ Божий и дар свободы остались в ней, но природа стала "удобопревратна", т.е. она стала подвержена соблазнам»29. Получается, что и подобие Божие, и начало зла коренится в одной точке — человеческой свободе. Можно говорить, что сама возможность свободного действия не связана напрямую ни с добром, ни со злом и она — лишь инструмент, дар — т.е. некоторое сокровище, но от человека зависит в каком направлении его использовать. Отсутствие свободы привело бы к превращению человека в механическое устройство, но и сам факт наличия ее не делает человека человечным. Недаром распространено изречение о «слепой» свободе — т.е. такой, которая способна творить, но и способна разрушать и уничтожать.
В результате грехопадения грех проник в человеческую природу и возможность соблазнов теперь не зависит только от нашей воли; но от нас зависит, поддаваться или не поддаваться соблазнам.
«В человеке, кроме образа Божьего, через который всегда струятся лучи свыше, несущие Божью правду нашей душе, образовался второй центр его существа — начало греховности»30. Эта мысль очень важна. Обычно, центр человеческой личности соотносится с ее сердцем, но т.к. получается, что после грехопадения в сердце оказывается два центра, то стоит обратить внимание на столь распространенное пожелание «от чистого сердца», которое не означает «от очищенного сердца», и человек вполне искренне в этом может заблуждаться, путая добро и зло. Наличие семени зла в сердце омрачает все мысли, чувства и действия: получается, что, делая доброе дело, человек примешивает к нему элементы корысти, себялюбия и способен преследовать сразу несколько целей. Заметить же все это в своей душе способен лишь человек религиозный, духовно возрастающий.
Наличие альтернативного, лишенного Бога, света, любви и тепла центра нашей личности указывает на возможность сосредоточения, замыкания человека на этом центре — т.е. фактически на самом себе. Когда мы говорили о человеческой личности, то закончили упоминанием метафизической глубины, которая является неотъемлемым свойством человеческой природы. С возникновением альтернативного центра личности появляется вероятность возможного альтернативного пути развития этой личности, но в отрицательной метафизической перспективе, в Боге не укорененной. Причем, степень развития гордыни человека в этом направлении бесконечна в том же смысле, в каком мы говорим о «бесконечной дьявольской гордыне». Вспоминая слова Григория Нисского о парадоксальности человека, подчиняющегося злу, который «существует в несуществую-щем»31, можно предположить, что и развитие личности в этом направлении является не более чем иллюзией.
26 Лосский В.Н. Очер мистического богословия. Догматическое богословие [Текст] - М.: Центр «СЭИ», 1991. С. 253.
27 Лосский В.Н. Очер мистического богословия. Догматическое богословие [Текст] - М.: Центр «СЭИ», 1991. С. 253.
28 Мейендорф И., прот. Введение в святоотеческое богословие [Текст] - Мн.: Лучи Софии, 2007. С. 31.
29 Зеньковский В.В, прот. Основы Христианской философии [Текст] - М.: «Канон+», 1997. С. 405.
30 Зеньковский В.В, прот. Основы Христианской философии [Текст] - М.: «Канон+», 1997. С. 405.
31 Лосский В.Н. Очер мистического богословия [Текст] - Догматическое богословие. М., 1991. С. 251.
После грехопадения Бог в «самую гущу беспорядка» вносит некий порядок — облекает человека в «кожаные ризы», т.к. для человека лучше смерть, чем вечное пребывание в состоянии греха. «Сама его смертность пробудит в нем раскаяние и возможность новой любви»32. Таким образом, возможность страдания (физической и нравственной боли) помогает человеку осознать свою конечность и ограниченность, свое несовершенство и тем самым уязвляет гордость и открывает путь ко смирению.
Таким образом, наблюдаемая нами красота мира, свидетельствуя о бесконечной Божьей Премудрости и Любви, находится не в первозданном виде, но несет на себе печать тления. Созерцая ее, человек испытывает тоску по райскому блаженству и горечь отсечения от Бога.
Грех отдаляет человека от Бога и мучает самого грешника, но важно то, что Христос не выносит приговора грешнику в его жизни. Вспомним, например, жену, взятую в прелюбодеянии: «Иисус, восклонившись и не видя никого, кроме женщины, сказал ей: женщина! где твои обвинители? никто не осудил тебя? Она отвечала: никто, Господи. Иисус сказал ей: и Я не осуждаю тебя; иди и впредь не греши» (Ин. 8:10-11). И, пока человек жив, для него всегда остается возможность восстать, с помощью Божией преодолеть путы греха, греховной привычки, страсти и найти у своего Создателя и Отца прощение.
В числе нормы отношений между христианами, ап. Павел прямо указывает на необходимость присутствия сострадания: «Но будьте друг ко другу добры, сострадательны, прощайте друг друга, как и Бог во Христе простил вас» (Еф. 4:32). Замечательной иллюстрацией этому, могут послужить слова православного писателя XIX века Евгения Поселянина: «.здесь все далеки от идеала. Помните, как сильно искушающее зло, и великодушно прощайте людям их земные погрешности, прозревая сквозь их искаженный миром образ их же в блестящем абсолютном совершенстве»33. Понятно, что здесь писатель имеет ввиду сострадание к человеку, несущему на себе отпечаток Бога — Божий образ.
Произведения Ф.М. Достоевского изобилуют в некотором роде провокационными и сомнительными образами, соединяющими воедино порочный образ жизни и чистоту сердца — т.н. «чистые грешники». Способен ли человек, ведущий греховный образ жизни, идти по пути нравственного совершенствования и спасения? Ведь грех не только отдаляет от Бога, он раздробляет человека; в то время, как путь духовного совершенствования, участие в таинствах помогает человеку вернуть цельность.
Здесь также нужно учесть, что насилие над природой не оскверняет дух. Но ужасным должно быть напряжение души человека, разрывающейся между идеалом нравственности в душе и скверным образом жизни. Правда, человек со временем к многому привыкает. Как выразился Раскольников: «Какой колодец, однакож, сумели выкопать! И пользуются! Поплакакли, и привыкли. Ко всему-то подлец-человек привыкает!»34.
Ф.М. Достоевский сочувствует героям, понимая, что в большинстве случаев человек решается на такой шаг уже тогда, когда некуда больше идти. Вместе с тем, писатель не склонен идеализировать таких своих героев. Вспомним слова Евгения Павловича: ведь не сказал же Господь, что она (блудница) поступает хорошо! Сказано было только, что прощена и чтобы больше не грешила. Такое же отношение к Соне наблюдается со стороны Раскольникова. Нет оснований предполагать, что такие образы воплощают в себе действительный идеал писателя. Скорее, идеалом для писателя является сама чистота сердца, искренность вне зависимости от условий и событий жизни.
Поэтому писатель отнюдь не предлагает образы героев в качестве примера для подражания — он показывает трагедию в душе человека, вынужденного жить не по совести, не по нравственному идеалу в душе, и обращает внимание на боль их сердца.
А вопрос, спасется или нет такой человек к нам не относится. Для нас актуальны слова Спасителя: «Тот пусть первый бросит камень» (Ин. 8:7). И писатель призывает именно к состраданию и прощению.
Произошедший в результате своеволия прародителей отрыв от Бога был исправлен, уврачеван Иисусом Христом, которого ап. Павел называет Вторым Адамом: «Как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут» (1Кор. 15:22) и «Первый человек — из земли, перстный; второй человек — Господь с неба» (1Кор. 15:47).
Свт. Ириней Лионский пишет, что «.Единородное Слово, всегда присущее роду человеческому, соединилось со своим созданием по воле Отца и сделалось плотью, (оно) и есть именно Иисус Христос Господь наш, который и пострадал за нас и воскрес ради нас.»35. Он же указывает, что «.непослушание, бывшее по пово-
32 Там же. С. 253.
33 Поселянин Е.Н. Душа перед Богом: Духовные впечатления мирянина [Текст] - СПб.: Изд. И.П. Тузова, 1909. С. 184.
34 Фридлендер Г. М. Примечания // Ф. М. Достоевский. Полное собрание сочинений в тридцати томах / под ред. Г. М. Фридлендера. — Ленинград: Наука, 1973. — Т. 5. - С. 31.
35 Мейендорф И., прот. Введение в святоотеческое богословие [Текст] - Мн.: Лучи Софии, 2007. С. 30.
ду древа, (Христос) исправил Своим послушанием на древе: и обольщение, которому несчастно подверглась уже обрученная мужу дева Ева, разрушено посредством истины.»36.
Таким образом, Своим послушанием воле Божией, Христос — истинный Бог и истинный человек — исправил грех Адама и стал посредником между человечеством и Богом.
Приняв человеческую природу, Иисус Христос прошел весь путь человеческой жизни от рождения до самой смерти и остался непреклонен в Своей вере и уповании на Бога. Вспомним Гефсиманскую молитву: «Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем не как Я хочу, но как Ты» (Мф. 26:39).
«Все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись» (Гал. 3:27). И путь христианина состоит в уподоблении Христу. Здесь важен, как земной путь Христа «Ученик не выше учителя, и слуга не выше господина своего» (Мф. 10:24) и «.раб не больше господина своего. Если Меня гнали, будут гнать и вас; если Мое слово соблюдали, будут соблюдать и ваше» (Ин. 15:20), — так и участие в Церковных Таинствах, прежде всего — в Евхаристии.
Миссия Адама состояла в том, чтобы он в своем лице привел и всю остальную тварь к Богу. Эта миссия была выполнена Христом. Сейчас всему человечеству дана огромная честь — быть соучастниками, соделате-лями Бога в этом мире, быть вестниками Его воли, неся прощение, сострадание, помощь, любовь, заботу, свет и тепло.
Как и в православной антропологии, у Ф.М. Достоевского красота двусмысленна. Созерцая красоту мира, человек невольно приходит к мысли о существовании Премудрого Творца. Кто-то из писателей XX века говорил, что нам всем в наследство от прародителей досталось не только греховное состояние, но и память о их общении с Богом в раю. И теперь, созерцая красоту мира, человек может невольно испытывать тоску по райскому блаженству. Перенося увлечение Ф.М. Достоевского Шиллером на понятие красоты, присовокупив и высказывание Н.О. Лосского об «автономном благе» — красивом яблоке, которым искусилась Ева, — можно прийти к заключению об отсутствии онтологической связи между красотой и Истиной. Это объясняет, почему представления о прекрасном могут деформироваться и опошляться.
Примечательно изменение понимания Ф.М. Достоевским красоты при переходе от «Идиота» к «Братьям Карамазовым». Если в «Идиоте» писатель говорит только, что «такой красотой можно мир перевернуть»37, то в «Братьях Карамазовых» звучит, что красота — страшная и ужасная вещь, здесь берега сходятся. и т.д.
С грехопадением двусмысленность приобрела не только красота. Не менее сильному искажению подверглась другая способность человека — любовь. С одной стороны, любовь можно понимать как стремление человека преодолеть границы своей эгоистической замкнутости, с другой стороны, это плотское влечение.
Правда, здесь надо учесть, что, если Бог стал человеком, то дуализм материи и идеи, унаследованный христианскими богословами от Платона, можно считать преодоленным. И на данный момент возможно одухотворение по благодати многих сторон нашей жизни. Из этого происходит и точка зрения И. Ильина на возможность молиться для художника во время рисования, музыканта при исполнении или сочинении музыки, любого человека — при творении и созидании. В этом ключе дополнительный смысл приобретают слова Евангелия: «Ходя же, проповедуйте, что приблизилось Царство Небесное» (Мф.10: 7). Приблизилось — т.е. стало ближе, доступнее.
Говоря о возможности одухотворения сторон жизни, нужно понимать, что речь идет не о сложении всех видов любви, красоты и т.д. между собой, не о усреднении их ценности. Вспомним слова Ф. Карамазова о том, что блудницу Бог помилует, ибо она возлюбила много, на что монах ответил: не за такую любовь Христос простил. Речь идет о возвращении к изначальному устройству человека, начальной иерархии ценностей, по которой дух живет Богом, душа — духом, а плоть — душой.
К концу жизни Ф.М. Достоевский завершил путь от антиклерикального анархиста до православного монархиста. Писатель, будучи сам не лишен некоторых общеизвестных страстных наклонностей, прекрасно разбирался в падшей человеческой природе.
Все главные персонажи Ф.М. Достоевского — по крайне мере, в произведениях 1860-70-х годов — будь то, положительные или отрицательные герои, прописываются с точки зрения православной антропологии. Герои произведений предстают перед читателями в глубине своего грехопадения и либо находят успокоение в покаянии, либо не приходят к нему, идут в погибель.
Поэтому неудивительно, что практически в каждом крупном произведении автора обязательно встречается священнослужитель либо описывается то или иное церковное событие, персонажи рассуждают на религиозные темы.
36 Там же. С. 32.
37 Фридлендер Г. М. Примечания // Ф. М. Достоевский. Полное собрание сочинений в тридцати томах / под ред. Г. М. Фридлендера. — Ленинград: Наука, 1975. — Т. 15. - С. 400.
После рассмотрения основных темы промыслительного присутствия Божия в жизни человека в вышеуказанных произведениях Ф.М. Достоевского было сделано заключение о том, что человеческую личность можно определить, как несводимость к природе. Происходящее из этого утверждение метафизической глубины личности составляет один из важнейших аспектов богоподобия и указывает на человека как на существо религиозное. Это означает, что человек не в состоянии уклониться от голоса совести, неспособен уйти от поиска ответов на вопросы, касающихся бытия Бога, человека, мира, смысла жизни и смерти, вследствие чего вынужден искать реальность, эквивалентную той онтологической глубине, которая укоренена в его личности и сокрыта в сердце.
В ходе исследования было выявлено, что центр антропологии писателя находится в понимании человека как тайны, с другой стороны, — как существа способного страдать и сострадать, в своем терпеливом перенесении страданий уподобляющегося Христу. Оба эти фактора тесным образом связаны с православным учением о человеческой личности. Ф.М. Достоевский понимает человека прежде всего как существо этическое, т.е. такое, которое вынуждено ставить религиозные вопросы, и не может избежать их.
Промысел Божий в произведениях Федора Михайловича Достоевского можно представить в качестве суммы двух слагаемых: судьбы — не в языческом понимании, то есть логоса (\оуо^) — как Божественного замысла о предназначении каждого человека и покаяния, которое единственно способно приводить человека после каждого грехопадения на тропос (тропо;) (путь) достижения логоса (цели человеческого существования).
СПИСОК использованной литературы
1. Августин А., блж. Исповедь [Текст] — Спб.: Азбука, 1999. — 392 с.
2. Антоний (Храповицкий), митр. Ф.М. Достоевский как проповедник возрождения / Посмертное издание под редакцией и с предисловием арх. Никона (Рклицкого) [Текст] — Нью-Йорк: Издание СевероАмериканской и Канадской епархии, 1965. — 311 с.
3. Бачинин В.А., Панов Н.И. Достоевский: философия, социология и психология преступления [Текст]
— Харьков: Основа, 2001. — 136 с.
4. Булгаков С, прот. Иван Карамазов как философский тип [Электронный ресурс] // Режим доступа: http://www.vehi.net/bulgakov/karamaz.html (дата обращения: 8.04.2022).
5. Владимир (Палибрк), иерод. Религиозные представления Л.Н. Толстого и Ф.М. Достоевского в контексте христианского богословия. // Автореферат дисс. кандидата богословия. СПбДА, 2016. 23 с.
6. Григорьев Д. Достоевский и Церковь [Текст] — М.: Издательство Православного Свято-Тихоновского Богословского Института, 2002. — 175 с.
7. Гроссман Л. Достоевский [Электронный ресурс] // Режим доступа: [Электронный ресурс] // Режим доступа: http://az.lib.rU/d/dostoewskij_f_m/text_0770.shtml (дата обращения: 8.04.2022).
8. Диво Барсотти. Достоевский. Христос — страсть жизни [Электронный ресурс] // Режим доступа: http://www.paoline.ru/doc/dostoyevsky.pdf (дата обращения: 8.04.2022).
9. Достоевская А.Г. Воспоминания [Текст] — М.: «Правда», 1987. — 541 с.
10. Достоевский Ф.М. Бедные люди [Электронный ресурс] // Режим доступа: http://az.lib.ru/d/ dostoewskij_f_m/text_0010.shtml (дата обращения: 8.04.2022).
11. Достоевский в конце XX века: Сб. статей / Сост. К.А. Степанян [Текст] — М.: Классика плюс, 1996.
— 621 с.
12. Достоевский и мировая культура: Вып. 23. Спб.: Общество Достоевского, литературно-мемориальный музей Ф.М. Достоевского в Санкт- Петербурге, 2007. — 284 с.
13. Достоевский Ф.М. Преступление и наказание [Электронный ресурс] // Режим доступа: https:/^-лайн-читать.рф/достоевский-преступление-и-наказание. (Дата обращения: 17.05.2022).
14. Достоевский Ф.М. Село Степанчиково и его обитатели. Игрок. Записки из подполья [Текст] — М.: Правда, 1985. — 589 с.
15. Достоевский Ф.М. Собр. соч.: В 30 т. / Под ред. Г.М. Фридлендера. Л.: Наука, 1975.
16. Дунаев М.М. Православие и русская литература. Ф.М. Достоевский [Текст] — М.: Издательство храма святой мученицы Татианы, 2002. — 176 с.
17. Евлампиев И.И. Антропология Достоевского [Электронный ресурс] // Режим доступа: http:// anthropology.rchgi.spb.ru/dostoev/dostoevsk_i2.htm (дата обращения: 8.04.2022).
18. Евлампиев И.И. Кириллов и Христос. Самоубийцы Достоевского и проблема бессмертия [Электронный ресурс] // Режим доступа: http://anthropology.rchgi.spb.ru/dostoev/dostoevsk_i3.htm (дата обращения: 8.04.2022).
19. Евлампиев И.И. Поэма Великий Инквизитор // Достоевский и мировая культура: Вып. 23. Спб.: Общество Достоевского, литературно-мемориальный музей Ф.М. Достоевского в Санкт-Петербурге, 2007. С. 162-180.
20. Емельянов Б.В. Формирование основных принципов отечественной философской антропологии [Электронный ресурс] // Режим доступа: http://www.eunnet.net/sofia/06-2003/text/0603.html (дата обращения: 8.04.2022).
21. Зенько Ю.М. Основы христианской антропологии и психологии [Текст] — Спб.: Речь, 2007. — 912 с.
22. Иванов В. Достоевский и роман-трагедия [Электронный ресурс] // Режим доступа: http://az.lib.ru/w/ wjacheslaw_i_i/text_0010.shtml (дата обращения: 8.04.2022).
23. Иларион (Алфеев), митр. Евангелие Достоевского [Текст] — М. 2021. -290 с.
24. Иоанн Дамаскин, прп. О Промысле [Электронный ресурс] // Режим доступа: https://azbyka.ru/ otechnik/Ioann_Damaskin/tochnoe-izlozhenie-pravoslavnoj-very/2_29 (дата обращения: 20.05.2022).
25. Иоанн (Максимович), свт. Илиотропион, или ^образование с Божественной волей [Электронный ресурс] // Режим доступа: https://azbyka.rU/otechnik/Ioann_Tobolskij/iliotropion/1 (дата обращения: 21.05.2022).
26. Иустин (Попович), прп. Философия и религия Ф.М. Достоевского [Текст] — Мн.: Издатель Д.В. Хар-ченко, 2007. — 312 с.
27. Лапшин И.И. Комическое в произведениях Достоевского // Вокруг Достоевского. -М.: Русский путь, 2007 Т.1. Текст печатается по изданию: О Достоевском: Сборник статей под редакцией А.Л. Бема. Прага, 1929, 1933, 1936 Т. 1-3. — 576 с.
28. Лаут Р. Философия Достоевского в систематическом изложении / Под ред. Гулыги А.В.; Пер. с нем. Андреевой И.С. [Текст] — М.: Республика, 1996. — 447 с.
29. Лосский В.Н. По образу и подобию [Текст] — М.: Издательство Свято- Владимирского братства, 1995. — 200 с.
30. Лурье В.М. Догматические представления позднего Достоевского [Электронный ресурс] // Режим доступа: http://www.portal-credo.ru/site/print.php?act=riskzone_texts&id=42 (дата обращения: 8.04.2022).
31. Магарил-Ильяева Т.Г. Произведения Ф. М. Достоевского 1840-х — нач. 1860-х годов как «Единый текст». // Дисс. на соискание ученой степени кан. филол. наук. 10.01.01 — Русская литература. М.: - 2019. — 183 с.
32. Михалев Б. Федор Михайлович [Электронный ресурс] // Режим доступа: http://lib.rus.ec/b/37130/ read (дата обращения: 8.04.2022).
33. Мочульский К. Достоевский. Жизнь и творчество [Электронный ресурс] // Режим доступа: http:// dostoevskiy-lit.ru/dostoevskiy/bio/mochulskij-dostoevskij-zhizn-i-tvorchestvo/glava-12-zhurnal-epoha-zapiski-iz-podpolya.htm (дата обращения: 8.04.2022).
34. Мюллера Л. Образ Христа в романе Достоевского «Идиот» [Электронный ресурс] // Режим доступа: https://philolog.petrsu.ru/filolog/konf/1998/28-mueller.htm (дата обращения: 17.05.2022).
35. Православная Церковь и русская литература. Ф.М. Достоевский: Сб. статей / Сост. Стрижев А.Н. [Текст] — М.: Отчий дом, 1997. — 315 с.
36. Проблематика и система образов в романе «Бесы». Сатира и трагедия в романе [Электронный ресурс] // Режим доступа: https://studopedia.net/14_84518_problematika-i-sistema-obrazov-v-romane-besi-satira-i-tragediya-v-romane.html (дата обращения: 16.05.2022).
37. Розанов В.В. Легенда о Великом инквизиторе Ф.М. Достоевского [Электронный ресурс] // Режим доступа: http://www.vehi.net/rozanov/legenda.html (дата обращения: 8.04.2022).
38. Розанов В.В. На лекции о Достоевском [Электронный ресурс] // Режим доступа: http://www.vehi.net/ rozanov/dost3.html (дата обращения: 8.04.2022).
39. Розанов В.В. О Достоевском [Электронный ресурс] // Режим доступа: http://www.vehi.net/rozanov/ dost.html (дата обращения: 8.04.2022).
40. Розанов В.В. О происхождении некоторых типов Достоевского [Электронный ресурс] // Режим доступа: http://www.vehi.net/rozanov/tipydost.html (дата обращения: 8.04.2022).
41. Рудычева И.А. Достоевский и современность [Электронный ресурс] // Режим доступа: https:// biography.wikireading.ru/209385 (дата обращения: 03.06.2022).
42. Сальвестрони С. Библейские и святоотеческие источники романов Достоевского / Пер. с итальянского [Текст] — Спб.: Академический проект, 2001. — 187 с.
43. Сараскина Л.И. «Бесы»: роман-предупреждение [Текст] — М.: Советский писатель, 1990. — 480 с.
44. Соколов Б.В. Расшифрованный Достоевский. Тайны романов о Христе. Преступление и наказание. Идиот. Бесы. Братья Карамазовы [Текст] — М.: Яуза, Эксмо, 2007. — 512 с.
45. Тимофеев А.С. Изучение творчества Ф.М. Достоевского в контексте философских идей эпохи (в 10 классе общеобразовательной школы). // Автореферат дисс. на соискание ученой степени канд. пед. наук. 0031Т542Э М.: - 2007. — 25 с. [Электронный ресурс] // Режим доступа: https://nauka-pedagogika.com/ pedagogika-13-00-02/dissertaciya-izuchenie-tvorchestva-f-m-dostoevskogo-v-kontekste-filosofskih-idey-epohi (дата обращения: 03.06.2022).
46. Труайя А. Федор Достоевский [Текст] — М.: Эксмо, 2005. — 480 с.
47. Туниманов В.А. Творчество Достоевского (1854 — 1862) [Текст] -Ленинград: «Наука», 1980. — 293 с.
48. Франк С.Л. Достоевский и кризис гуманизма [Электронный ресурс] // Режим доступа: http://www. durov.com/literature2/frank-90.htm (дата обращения: 8.04.2022).
49. Фридлендер Г. М. Примечания // Ф. М. Достоевский. Полное собрание сочинений в тридцати томах / под ред. Г. М. Фридлендера. — Ленинград: Наука, 1972. — Т. 1. — 520 с.
50. Фридлендер Г. М. Примечания // Ф. М. Достоевский. Полное собрание сочинений в тридцати томах / под ред. Г. М. Фридлендера. — Ленинград: Наука, 1973. — Т. 6. — 424 с.
51. Щенников Г. К. Бедные люди // Достоевский: Сочинения, письма, документы: Словарь-справочник / под ред. Г. К. Щенникова и Б. Н. Тихомирова. — Санкт-Петербург: Издательство «Пушкинский Дом», 2008. — 470 с.
52. Шестов Л. Достоевский и Ницше (философия трагедии) / Лев Шестов [Текст] — М.: АСТ: АСТ Москва: Хранитель, 2007. — 220 с.
53. Яновский С.Д. Воспоминания о Достоевском [Электронный ресурс] // Режим доступа: http://chulan. narod.ru/hudlit/dost/dost.htm (дата обращения: 8.04.2022).
