Научная статья на тему 'Тема исламского искусства в современных «Историях искусства»'

Тема исламского искусства в современных «Историях искусства» Текст научной статьи по специальности «Искусствоведение»

CC BY
2043
161
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
ИСКУССТВО / РЕЛИГИЯ / ИСЛАМСКОЕ ИСКУССТВО / ИСТОРИЯ ИСКУССТВА / МОНОТЕИЗМ / АНИКОНИЗМ / ART / RELIGION / ISLAMIC ART / ART HISTORY / MONOTHEISM / ANICONISM

Аннотация научной статьи по искусствоведению, автор научной работы — Тульпе И.А.

Проблема соотношения религии и искусства в этой статье рассматривается на материале того, как представлено исламское искусство в «Историях искусства». Исследуются несколько российских и зарубежных, главным образом англоязычных, изданий второй половины XX начала XXI вв. Исследование этих трудов подтверждает, что термином «исламское искусство» обозначается огромное во времени и пространстве художественное единство, которое отличается от других мировых художественных феноменов. Искусство стран ислама объединяет общая религия, но оно самобытно в каждой из них благодаря исконной традиции. В качестве произведений исламского искусства принято рассматривать памятники религиозные и светские. Сила ограничений на изображения, обусловленных исламом, велика, но не абсолютна. Исламское искусство в «Историях» показывает, что в истории искусства религия лишь один из факторов, а не движущая сила процесса. «Исламское искусство», термин введенный западным искусствоведением, сегодня становится все более неопределенным. В статье обозначены религиоведческие аспекты проблемы, связанной с исламским монотеизмом, ограничением на «изображение живых существ» и возможностью его нарушения.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

The Theme of Islamic Art in the Modern "Art Histories "

The problem of the relation of religion and art in this article focuses on the material of representation of Islamic art in «Art Histories». A few Russian and foreign, mainly English-language publications of the second half of the XIX beginning of XXI centuries are considered. The study of these works confirms that the term “Islamic art” is denoted by huge in time and space artistic unity, which differs from other global art phenomena. The art of Islamic countries is united by a common religion, but this art is original in each of them thanks to the ancestral traditions. Religious and secular monuments are generally considered as the works of Islamic art. The power of religious restrictions on the images is high, but not absolute. Islamic art as it represented in «Histories» shows that in the history of art religion is only a factor and not the driving force of the process. «Islamic art», a term introduced by Western art history, is becoming increasingly uncertain now. The article outlines the aspects of the problem, which are in the sphere of religious studies: the connection of Islamic monotheism, the restriction on «the image of living beings» and the possibility of its violation.

Текст научной работы на тему «Тема исламского искусства в современных «Историях искусства»»

УДК 28:7.033

И. А. Тульпе*

ТЕМА ИСЛАМСКОГО ИСКУССТВА В СОВРЕМЕННЫХ «ИСТОРИЯХ ИСКУССТВА»

Проблема соотношения религии и искусства в этой статье рассматривается на материале того, как представлено исламское искусство в «Историях искусства». Исследуются несколько российских и зарубежных, главным образом англоязычных, изданий второй половины XX — начала XXI вв.

Исследование этих трудов подтверждает, что термином «исламское искусство» обозначается огромное во времени и пространстве художественное единство, которое отличается от других мировых художественных феноменов. Искусство стран ислама объединяет общая религия, но оно самобытно в каждой из них благодаря исконной традиции. В качестве произведений исламского искусства принято рассматривать памятники религиозные и светские. Сила ограничений на изображения, обусловленных исламом, велика, но не абсолютна. Исламское искусство в «Историях» показывает, что в истории искусства религия — лишь один из факторов, а не движущая сила процесса.

«Исламское искусство», термин введенный западным искусствоведением, сегодня становится все более неопределенным. В статье обозначены религиоведческие аспекты проблемы, связанной с исламским монотеизмом, ограничением на «изображение живых существ» и возможностью его нарушения.

Ключевые слова: искусство, религия, исламское искусство, история искусства, монотеизм, аниконизм.

I. A. Tulpe

The Theme of Islamic Art in the Modern "Art Histories"

The problem of the relation of religion and art in this article focuses on the material of representation of Islamic art in «Art Histories». A few Russian and foreign, mainly English-language publications of the second half of the XIX — beginning of XXI centuries are considered.

The study of these works confirms that the term "Islamic art" is denoted by huge in time and space artistic unity, which differs from other global art phenomena. The art of Islamic countries is united by a common religion, but this art is original in each of them thanks to the ancestral traditions. Religious and secular monuments are generally considered as the works

* Тульпе Ирина Александровна — кандидат философских наук, доцент, Институт философии Санкт-Петербургского государственного университета; tulpei@yandex.ru

of Islamic art. The power of religious restrictions on the images is high, but not absolute. Islamic art as it represented in «Histories» shows that in the history of art religion is only a factor and not the driving force of the process.

«Islamic art», a term introduced by Western art history, is becoming increasingly uncertain now. The article outlines the aspects of the problem, which are in the sphere of religious studies: the connection of Islamic monotheism, the restriction on «the image of living beings» and the possibility of its violation.

Keywords: art, religion, Islamic art, art history, monotheism, aniconism.

Проблема соотношения искусства и религии входит в сферу философских рассуждений. Но они не могут не учитывать эмпирический материал — как искусство в его истории, так и понимание его природы историками искусства, — поскольку, как представляется, базовые концепции природы искусства не могут не зафиксировать характер его связи с религией. Поэтому преимущественно философско-религиоведческая тема предполагает рассмотрение того, как обозначается или анализируется это соотношение не только религиоведами, но и специалистами в области искусства. Вопрос о такой связи наиболее отчетливо возникает в интерпретации изобразительного искусства в контексте ислама — религии, известной неоднозначным (если не отрицательным) отношением к такого рода деятельности. Предметом этой статьи являются современные «Истории искусства», где в популярных, просветительских или в учебных целях аккумулируются достижения наук об искусстве. Анализ основных подходов в объяснениях и описаниях исламского искусства конкретизирует и углубляет проблемное поле соотношения искусства и религии.

Интерес к исламской архитектуре и прикладному искусству появился в Европе в конце XVIII в., его серьезное исследование, вместе с успехами в изучении искусства Востока, началось только во второй половине XIX в. С этого времени феномен исламского искусства был включен в общую картину истории искусства и «Историй искусства». Глубина раскрытия темы исламского искусства зависит от объема издания, от возможности не ограничиваться Средневековьем (ранний ислам) и начальной географией распространения. Вопрос освещается как в истории западного искусства [7; 8], так и напротив — за пределами Запада [14; 12]. В изданиях, адресованных массовому читателю, естественно, освещается вопрос о том, «что такое искусство». В большинстве из них, показывающих не только классическое наследие, но и остро современные формы искусства, обозначается сложность проблемы. Не давая строгих определений, авторы так или иначе пишут о том, что искусство разных времен и народов свидетельствует о людях, о том, что их мотивировало, что они почитали, чего боялись и т. д.; в искусстве находят выражение отношения индивида к сообществу, сообщества к окружающей среде, видимого мира к невидимому. Иногда ограничиваются общим указанием на то, что в искусстве — в любых его проявлениях и видах — человечество познает себя. Современные исследователи все больше предпочитают контекстуальное изучение: искусство существует не вакууме, оно не пассивно в отношениях с миром; искусство абсорбирует идеи из религии, философии, политики, общества в целом, преобразуя их в новые формы выражения [12, p. 13].

В современном искусствознании и философии искусства общепринято, что нет качественной эстетической разницы между искусствами разных

эпох и народов и нет эстетической разницы между «большими» и «малыми» (прикладными) искусствами [4, с. 6]. Введение в «семью искусств» не только европейской традиции уравняло предметы художественного ремесла с произведениями искусства. От того, что этими вещами пользовались, не следует, что они не могут быть искусством: бывали времена и места, когда они были самыми престижными художественными произведениями [13, p. 2]. Если раньше внимание к текстилю, ковроделию, керамике, работам по металлу выделяло исламское искусство как объект рассмотрения, то теперь это становится общим местом, особенно относительно тех культур, где живопись и скульптура не были развиты. Обозначилась проблема того, что большая часть предметов, рассматриваемых сегодня как произведения искусства, в создавшей их культуре таковыми не были, независимо от их эстетических достоинств. Одни — в качестве священных предметов — предназначались для воздействия на невидимые силы (вместилища для сверхъестественных сил, мосты в другие измерения), доступ к которым рядовых членов сообществ был ограничен, многие вещи при этом делались для мертвых и помещались в могилы; другие предназначались для определения места в сообществе (сооружения и окружающая среда); третьи были способом «документирования» моментов творения мира, деяний богов и героев [14, p. 1-2].

Относительно связи религии с искусством большинство авторов ограничиваются культурным контекстом, в том числе и упоминая усиление влияния искусства внутри культур, религиозных и властных структур [6, с. 9]. Несколько конкретнее, например, Фредерик Хартт (Frederick Hartt), полагающий, что религия особенно проявляется в иконографии —направлении, задаваемом религиозным институтом, с одной стороны, и религиозным опытом художника — с другой; при этом во многих религиях Бог предстает как художник, создатель мира и всего живого [10, p. 17-18]. Соавторы Хью Хонор (Hugh Honour) и Дж. Флеминг (John Fleming) выделили рубрику «Искусство и мировые религии», где рассмотрели буддизм и дальневосточное искусство, раннехристианское и византийское, а завершили ранним исламским, ограничившись периодом формирования конфессионально определенных искусств [11, p. 270]. Особняком в ряду «Историй искусства» стоит издание, имеющее целью через искусство и архитектуру показать историю религий мира. Поэтому здесь во введении специально рассматривается вопрос о том, что такое религия: после фиксации существующих в науке проблем в определении религии и причин ее появления, автор указывает, что исходит из того, что в течение истории религиозные верования играли важную роль в жизни людей, что и демонстрирует религиозное искусство, которому всегда уделяли большое внимание [16, p. XIV-XV].

Поскольку исламское искусство без ислама невозможно, то история его распространения увязывается с распространением новой религии (следует иметь в виду, что завоевание страны, военное или мирное, не означает ни быстрой исламизации населения, ни появления нового искусства). Многочисленность и разнообразие культур вошедших в исламский мир народов дают основания говорить о синкретичности исламского искусства, вобравшего множество элементов и соединивших их под воздействием новой идеологии в уникаль-

ной целое. Интересный пример: миниатюра «Искушение Адама и Евы» (1307) к «Хронологии древних народов» ал-Бируни, созданная в Табризе: Адам и Ева изображены в эдемском саду с нимбами, практически нагими (!), третий персонаж — искуситель Сатана, протягивающий Еве плод, представлен в виде пожилого человека с седой бородой, в восточном халате и тоже с нимбом (см.: [10, p. 292, fig. 367]). Любое искусство включает в себя и отражает состояния и противоречия общества и культуры, которые дают ему жизнь [8, p. 279]. Разделение в X в. исламского мира на отдельные независимые государства тоже способствовало обогащению исламского искусства: «...потеря единства была доступом к художественному разнообразию» [17, p. 265]. Вместе с тем и поздние империи способствовали определенной интеграции художественных идей (об этом подробнее см.: [17, p. 275]). В способности ассимилировать разнородные художественные течения и придавать им единообразные формы проявляется особенность исламского мира. В богатых региональных культурах от Испании до Центральной Азии и Индии всегда ощущается общий (исламский) субстрат [4, с. 330].

Степень художественных взаимодействий в значительной мере зависела от особенностей местных традиций. В Испании, например, ко времени завоевания обращенными в ислам маврами собственной значимой изобразительной традиции еще не сложилось — в «Истории искусства» Хосе Рафолса (Jose Rafols) исламское искусство представлено как искусство арабского Востока и арабское искусство в Испании [15, p. 165-171]. Главным архитектурным выражением ислама стала мечеть, хотя в описаниях знаменитой Кордовской мечети обычно указывается наличие римских или раннехристианских воздействий на внешний облик строения и византийских (мозаика) — в интерьере, но, как правило, не выделяются черты исламского искусства (см., напр.: [7, p. 171-172]). В Индии же коренные традиции были настолько самобытными и сильными, что индийская культура, как пишет Х. Моде, обычно ассимилировала вторгавшихся захватчиков и только ислам (точнее, культура его носителей) сохраняет здесь многие самостоятельные черты, но и он не смог подчинить себе всю Индию или стать поворотным пунктом в развитии ее культуры, превратившись в индо-мусульманское ответвление, в один из этапов истории ее искусства [5, с. 7, 111].

Впрочем, современное искусствознание, изучающее региональные истории искусства, также рассматривает исламские воздействия как этап в развитии национальной традиции. Поэтому вопрос об «исламском искусстве» как особой рубрике в истории искусства, возможно, через некоторое время перестанет быть актуальным.

Указания на отличия вероучения и культовой практики ислама от христианства имеют целью не только объяснить быстроту распространения ислама, но и особенности исламской архитектуры (пространство мечетей, первоначально по крайней мере, не было обусловлено требованиями ритуала, как в христианских интерьерах) [10, p. 283, 285] и направление влияния мусульманского учения на изобразительное искусство. Прежде всего речь идет о монотеизме, выражающемся в образе жизни и образе мысли верующих: прямые отношения между человеком и Богом, каждый стоит перед лицом Бога, без посредни-

чества священников и заступничества святых, здесь нет иерархии, таинств, богослужебных предписаний; простые идеи — братство людей и равенство всех перед Аллахом, простота пяти столпов ислама и следования моральным установлениям, содержащимся в Коране, знание которого обязательно. Успех новой религии в завоеванных землях в течение веков после первой победы можно объяснить характером исламской веры и ее привлекательностью для миллионов новообращенных [13, р. 286].

Монотеизмом объясняются — хотя и с разными акцентами — ограничения на фигуративные изображения: неприятие политеистического идолопоклонства, недопустимость соперничества художника с Аллахом как творцом; в соединении с идеей трансцендентности Аллаха, что делает его непредставимым, следовательно, не изобразимым — недопустимость изображения Бога, которая распространяется на все живое [12, р. 28]. Кроме Корана используют и ссылки на Сунну, некоторыми хадисами которой как подтверждают запрет на изображение (например, что ангелы не входят в дом, в котором есть изображение или собака), так и напротив, объясняют неповсеместность действия запрета, поскольку Мухаммад был просто человеком, поступки и суждения которого неравнозначны кораническим установлениям (в Коране нет прямого запрета на изображения) (об этом подробнее:[11, р. 252-254]). Упоминание так или иначе установленного ограничения далее служит основанием для объяснения специфики исламского искусства, представляемого читателю главным образом архитектурой и элементами архитектурного убранства мечетей, мавзолеев и дворцов, а также книжными иллюстрациями и циклами миниатюр, предметами художественного ремесла.

В качестве специфических черт искусства, сопряженного с исламским монотеизмом, выделяется следующее: практическое отсутствие разделения на религиозное и гражданское, что делает возможным включать в «исламское искусство» предметы художественного ремесла, не связанные с мечетью, равно как и дворцы правителей, и караван-сараи; и преобладание абстрактных форм над живыми. Арабеска, каллиграфия или геометрический орнамент, присутствующие на всех видах носителей, являются выражением собственно исламского в искусстве мусульманских стран. Доминирование орнамента иногда продолжают объяснять запретом на фигуративные изображения: исчезновение изобразительных сюжетов «вызвало к жизни пышный расцвет орнаментализма, который из вспомогательного, прикладного элемента становится объединяющим, накладывающим на искусство самых отдаленных районов характер общности» [3, с. 81]. Но исламский аниконизм (т. е. безобразность, что отличается от иконоклазма как действенного неприятия изображения) рассматривается сегодня все чаще не как зло, лишившее мусульманскую культуру живописи и скульптуры, но как адекватная форма выражения мировоззрения: характер искусства регламентируется не столько буквой, сколько духом раннего ислама, отношение которого к искусству скорее неопределенное, чем отрицательное [11, р. 252]. Не арабы были изобретателями орнамента, но они сделали его «визитной карточкой» исламского искусства. Наше знание орнаментов, как замечает, М. Кампен-О'Райли (Кашреп-0'Ш1еу), не делает нас готовыми к восприятию арабески, этой бесконечной сети переплетающихся узоров, простирающейся

за пределы видимого мира. В этом плетении мотивов проявляется не только любовь арабов к математике, они «ослепляют» узором, слишком сложным для восприятия глазом и мысленным взором. Аллах — единство в многообразии и многообразие единства, но орнамент — не портрет Аллаха, а отпечаток пальца (thumb-print) [12, p. 28]. Можно созерцать арабески Альгамбры в течение нескольких дней подряд — говорит другой автор, — и только начать испытывать их очарование, такое созерцание «индуцирует пассивность сродни трансцендентальной медитации, освобождая интеллект для достижения бесконечных ветвлений (ramifications) чистой логики» [10, p. 289]. Каллиграфия, значимость которой связана с авторитетом Корана, присутствует не только в рукописях священной книги — тексты появляются на зданиях и на всевозможных изделиях из металла, слоновой кости, стекла, керамики и текстиля, постоянно напоминая верующим, что слово Божие есть единственная реальность в эфемерном мире, и таким образом подразумевается, что все созданное человеком, в том числе произведения искусства, тоже эфемерны [11, p. 252].

Главным же носителем «изображений живых существ» предстает миниатюра, иллюстрирующая книги разных жанров (о различении слов «иллюстрация» и «иллюминация» (от «осветить») и предпочтительности последнего, чтобы подчеркнуть, каким образом образы «просвещают» или «проливают свет» на текст, см.: [12, p. 37]). Очевидно, что она оценивается различно: орнаментальный схематизм подчиняет живые образы; в свободном от догм ислама жанре воплощается радость и полнота бытия (напр., [2, с. 113]). Большинство авторов помещают миниатюру в область светского искусства, но она может расцениваться и как выражение исламского мистицизма. Так, известный сюжет о соблазнении Юсуфа (Иосифа), популярный среди персидских поэтов из Шираза, был иллюминирован в сборнике стихов Саади «Бустан» известным персидским художником Бисхадом (1455-1536). С помощью анализа визуального языка миниатюры предлагается прочтение сюжета в духе суфийского понимания дуальности материально-духовной действительности, как мистической аллегории в простом повествовании: Юсуф (духовная красота Бога) снимает ограничения архитектуры (запертые двери распахнулись) и материального мира (см.: [12, p. 43-44]).

В рассмотренных работах основные подходы к исламскому искусству таковы. Делается акцент на синкретичности культуры, охватившей разные этносы. Утверждается, что наличие общей религии обусловливает определенное единообразие исламского искусства в странах, имевших до обращения различные художественные традиции, которые перерабатываются в новую форму. На форме и функционировании исламского искусства отразилась веро-учительная и организационная специфика ислама (в частности, по сравнению с христианством). Ссылаясь на Коран или хадисы и единобожие, не приемлющее идолопоклонства, авторы подчеркивают наличие ограничений на изобразительность, что приводит к преобладанию орнамента, имеющего не только декоративное назначение, но и выражающего суть исламского мировоззрения. Сила обусловленных исламом ограничений велика, но не абсолютна, что подтверждается, прежде всего, живописью миниатюр и изображениями людей и животных на предметах художественного ремесла. В качестве произведений

исламского искусства описаны религиозные и светские памятники. Исламское искусство, как оно рассматривалось прежде и рассматривается сейчас в «Историях искусства», свидетельствует, что в истории искусства религия предстает лишь одним из факторов, а не движущей силой. Правомерное для популяризаторской литературы сравнение искусства в исламе с христианским искусством наводит на вопрос об эвристичности такого подхода для проблемы «искусство и религия» в целом

Термином «исламское искусство» обозначается громадное во времени и пространстве художественное единство, которое очевидным образом отличается от остальных мировых художественных традиций. Одновременно происходит перестановка акцентов с общего исламского на региональное, что фиксирует объективный процесс роста национального самосознания народов, исповедующих ислам, но указывает и на то, что термин, произведенный не самой культурой, а западной наукой, становится размытым, в том числе и потому, что, возможно, обозначает отсутствующий объект. Обоснования разные. Принявшие ислам арабы не могли принести на завоеванные земли своего искусства, они использовали местных мастеров с их навыками и стилями, а также заимствовали методы строительства и прикладного искусства у тех, с кем имели торговые и дипломатические контакты. Ислам не нуждается в дидактических возможностях искусства, оно служит украшению общественных зданий, а не является средством пропаганды учения, наставления в нем, т. е. ислам и искусство не связаны (такого рода доводы критически упомянуты в: [9, p. 424]) Несколько десятилетий назад в советском издании говорилось о неправомерности принятого в западном искусствоведении термина «исламское искусство», поскольку искусство каждого из народов Ближнего и Среднего Востока в эпоху феодализма имеет свои художественные особенности, которые нельзя объяснить религией, а применение его только к памятникам культового искусства, делает его значение узкоспециальным и несущественным для истории искусства [1, с. 10]. Полагаю, что это суждение нельзя игнорировать только из-за его «идеологической составляющей». Проблемность религиозно обоснованной классификации для такого обширного и разнообразного материала (неоднородность самого ислама, его масштабы и влияние, охватывающие не один период и одну страну, а четырнадцать веков и почти четыре десятка стран) признает Лесли Росс (Leslie Ross), указывая на трудности определения исламского искусства, исламского религиозного искусства и вообще религиозного искусства [16, p. 249].

Действительно, в раздел «исламское искусство» включают произведения, которые не имеют специфически религиозного характера: что же делает их исламскими — страна, заказчик, исполнитель, пользователь? Не все же, созданное в христианских странах или по заказу христиан, следует называть христианским искусством... Можно ли разделить по «религиозному признаку» сосуды, украшенные орнаментом с вплетенными в него кораническими цитатами и без них как произведение исламского искусства и как просто бытовую утварь? Вероятно, не случайно Европа издавна приобретала предметы высокохудожественного ремесла, не воспринимая их носителями религиозного содержания, а некоторые «исламские» ткани дошли до наших дней благодаря использованию в христианских церквах.

Наряду с проблемой содержания термина «исламское искусство», обращает на себя внимание важная, на мой взгляд, тема: если признать, что аниконизм имманентен монотеизму, то как ограничение фигуративных изображений связано с принципиальной неизобразимостью Бога; и если эти ограничения выражают дух ислама, органичны ему, то достаточно ли для понимания причин «нарушений» указаний на свободомыслие или на силу доисламских художественных традиций или на отсутствие контролирующих структур.

ЛИТЕРАТУРА

1. Всеобщая история искусств: в 6 т. — Т. 2: Искусство средних веков, кн. 2 / под ред. Б. В. Веймарна и Ю. Д. Колпинского. — М.: Искусство, 1961.

2. История зарубежного искусства. 2-е изд., перераб. / под ред. М. Т. Кузьминой и Н. Л. Мальцевой. — М.: Изобразительное искусство, 1980.

3. История искусства зарубежных стран. — Т. 2 / под ред. Ц. Г. Нессельштраус. — М.: Изд-во Академии Художеств СССР. 1963.

4. История мирового искусства / под ред. Э. Анноша, А. Карделли и др.; пер. с итал. — М.: БММ АО, 2006.

5. Моде X. Искусство Южной и Юго-Восточной Азии / общ. ред. русского издания В. В. Вертоградовой и Д. В. Деопика; пер. с нем. — М.: Искусство, 1978.

6. Фронтизи К. История изобразительного искусства / пер. с фр. — М.: БММ АО.

2005.

7. Adams L. A History of Western Art. 5th ed. — McGraw-Hill, 2011.

8. Davies P. J..E, Denny W. B. (eds). Janson's History of Art: The Western Tradition. 8th ed. — Prentice Hall: Pearson Education, Inc., 2011.

9. Gowing L. (ed). The Encyclopedia of Visual Art. — Vol. 3: History of Art: Byzantine Art — Ottonian Art. — Danbury, Connecticut: Grolier Educational Corporation, 1985.

10. Hartt F. Art: A History of Painting, Sculpture, Architecture. 4th ed. — Vol. 1. — New Jersey; New York: Prentice Hall, Inc., Englewood Cliffs, Harry N. Abrams, Inc., 1976.

11. Honour H., Fleming J. The Visual Arts: A History. — New Jersey; Prentice-Hall: Englewood Cliffs, Inc., 1982.

12. Kampen-O'Riley M. Art beyond the West: the arts of the Islamic world, India and Southeast Asia, China, Japan and Korea, the Pacific, Africa, and the Americas. 3rd Edition. — Prentice Hall: Pearson Education, Inc., 2014.

13. Kleiner Fred S. (ed). Gardner's Art through the Ages: A Global History. 5th Edition. — Cengate Learning, 2016.

14. Mackenzie L. Non-Western Art: A Brief Guide. — Prentice-Hall, Inc. Englewood Cliffs, New Jersey, 1995.

15. Rafols J. F. Historia del Arte. — Barcelona: Editorial Optima, 1999.

16. Ross L. Art and Architecture of the World's Religions. — Greenwood Press, 2009.

17. Stokstad M., Cothren M. W. Art History. 4th ed. — Vol. 1. — Prentice Hall: Pearson Education, Inc., 2011.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.