Тело нашли, но и сознание не потеряли Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

хл

ело нашли, но и сознание не потеряли1

Е.Н. КНЯЗЕВА

Современная эпистемология во все большей степени использует новейшие результаты исследований в области биологии, нейрофизиологии, информатики, пытаясь понять природу сознания и его когнитивных функций. От этого крена в сторону конкретных наук, в первую очередь биологического и медицинского спектра, никуда не уйдешь, если ты, как философ, хочешь оставаться на гребне исследований сегодняшнего дня. Этот крен совпадает с происходящим уклоном всей философии к философии науки, причем как в научных исследованиях, так и в преподавании.

Телесно-ориентированный подход в эпистемологии неправомерно, как указывают мне коллеги И.Т. Касавин и Н.М. Смирнова, считать редукционистским подходом. Это не есть некий тип биологиза-торства. Для человека этот подход вовсе не отрицает специфику феноменов сознания, духа и свободы воли человека. Почему? Потому что применяемые модели или представления в их качественном виде свободны от их биологического содержания, в особенности от понятий естествознания в более широком плане, в лоне которого преимущественно сформировались эти представления. В том случае, когда используются модели и представления из теории сложных динамических систем, это всего лишь один из аспектов описания поведения человека и феноменов его сознания - их описание с точки зрения универсальных паттернов поведения сложного в мире вообще. к*

За этим подходом лежит мощная интеллектуальная традиция. ц В эпистемологии - это экологическая концепция восприятия S Дж. Дж. Гибсона, в когнитивной науке и нейрофеноменологии - концепция волощенного и энактивированного разума (embodied and enacted (g mind) Ф. Варелы, в философии сознания - концепция энактивированного познания, синкретичной связи восприятия и действия А. Ноэ. И эта традиция во многом совпадает с развитием эволюционной эпистемоло- в)

U W

Л

1 Продолжение дискуссии о телесно-ориентированном подходе в эпистемологии Г^ (см.: Эпистемология & философия науки. 2010. № 1. С. 42-66). '-

гии, у истоков которой стоял К. Лоренц и разработка которой была продолжена его многочисленными учениками в Австрии и Германии (Р. Ридлем, Э. Эзером, Ф. Вукетичем, Г. Фолльмером и др.).

Илья Теодорович заостряет свою позицию: человек или тело? Мне представляется, что такое противопоставление неправомерно, как будто телесный подход, найдя тело, потерял сознание и дух человека. Нельзя также противопоставлять тело и сознание, и во многих работах по философии сознания это идущее от Декарта противопоставление признается ошибочным. Не человек или тело, а человек, обладающий и телом, и сознанием. Тело и сознание (мышление, дух) неразделимы, как две стороны одной медали. Не обращать внимание на тело, изучая человека и активность его сознания и духа, - значит не стремиться заглянуть «за зеркало», как говорил Лоренц, или не иметь интереса увидеть обратную сторону Луны. Линейная причинность - от материального, телесного к ментальному, как в материализме, и от духовного к вещественному, соматическому, как в идеализме, - заменяется циклической причинностью. Тело и сознание находятся в отношении взаимной, циклической детерминации.

В рамках телесного подхода сознание несет в себе телесную природу, но это не означает, что оно может быть сведено к функциям мозга. Сознание есть эмерджентное свойство и мозга, и тела человека, т.е. его свойства не выводимы и не могут быть предсказаны из свойств соматического уровня организации человека, включая и нейрофизиологические процессы в коре головного мозга и в центральной нервной системе. Причем эмерджентность означает нечто большее, чем «стихийность и непостижимость», на что указывает Касавин, это - способ рождения новизны в процессе эволюции. Эмерджент-ность - это также несводимость свойств целого к свойствам частей.

Равным образом утверждение эволюционной эпистемологии, что человек - не единственное существо, которое что-то знает, и что сама жизнь является познанием, когнитивным процессом (К. Лоренц, Ф. Варела, У. Матурана), отнюдь не означает, что различие между человеком и животным по его когнитивным способностям является чисто количественным. Эволюция вся состоит из качественных скачков, из эмерджентных событий, в которых творятся новые свойства. Эволюция скорее дискретна, чем непрерывна, постепенна: в ходе ее совершаются прыжки с одного иерархического уровня на другой, бо-У лее высокий, а не ползучие изменения шаг за шагом.

Телесный подход касается главным образом понимания процессов восприятия, но и наиболее абстрактные теоретические построения ц фундаментальной науки часто несут печать непосредственности вос-ц приятия человека, наделенного телесностью. А как иначе себе предста-Я вить теорию струн или аромат кварков? Конечно, наглядность часто вредна для высоко абстрактных построений, но от нее трудно полностью избавиться, особенно на начальных этапах их возникновения, когда велика роль метафор и образов визуального мышления. Я В рамках телесного подхода обосновывается - и в этом он сходится

^ с установками эволюционной эпистемологии - мезокосмическая приро-

У

«

ТЕЛО НАШЛИ, НО И СОЗНАНИЕ НЕ ПОТЕРЯЛИ

да человеческого познания, в первую очередь восприятия человека. Ме-зокосм - это мир средних измерений, к которому в ходе биологической эволюции приспособился человек. А.Л. Никифоров совершенно верно мне возражает, что «человек - не акула, он способен преодолевать границы своей телесности». Когда говорится о мезокосмичности человеческого познания, то имеется в виду прежде всего опытное, эмпирическое познание человеком мира, видение мира невооруженным глазом. Человек способен перешагивать границы мезокосма, своей когнитивной ниши, к которой он эволюционно приспособлен, создавая искусственные продолжения своих глаз, ушей и рук и выходя на теоретический уровень познания. Об океанских глубинах, микромире и Метагалактике мы знаем благодаря соответствующим теориям, а не свидетельствам нашего чувственного восприятия, которое мезокосмично.

Любопытно, что эволюционные эпистемологии показывают, что даже продукты теоретического познания человека, особенно в истории науки, несут на себе печать мезокосмической природы человека. Например, Г. Фолльмер продемонстрировал, что физика Аристотеля, основанная на представлении об импетусе, толчке, приданном телу для его движения, господствовавшая в науке на протяжении двух тысячелетий, - это правильная мезокосмическая физика. Даже зная законы классической физики - физики Галилея и Ньютона, - человек, выйдя за стены своей аудитории и лаборатории, начинает мыслить по-аристотелевски. И это является правильным описанием видимого, наблюдаемого нами движения тел в условиях земной атмосферы и с позиции земного наблюдателя как мезокосмического существа.

Учитывая мощный естественно-научный базис телесного подхода в эпистемологии, неправомерно ставить его в один ряд, как это делает Илья Теодорович, с «черной эпистемологией», «женской эпистемологией» и «квир-эпистемологией» (эпистемологией людей с нетрадиционной сексуальной ориентацией). Последние эпистемологии относятся чисто к продуктам социальной деятельности человека. Телесный подход, используя модели биологии и теории сложных самоорганизующихся адаптивных систем, пытается проникнуть в природу восприятия и отчасти мышления, объяснить, почему разные живые существа живут в разных когнитивных мирах и как это сказывается на продуктах познания человека. Играть со структурой телесности, произвольно переконструировать ее можно только в художественных произведениях, как у М. Булгакова в повести «Собачье сердце», но в реальной жизни это недопустимо. Не все можно соединить со всем, не какие угодно структуры построить на среде: у природы есть свои тенденции и склонности, которые противятся произвольным человеческим действиям.

Наша телесность - это потенциал, данный нам от природы, претерпевшей долгий путь эволюции, и эта телесность накладывает определенные и довольно жесткие ограничения на возможности когнитивной и креативной деятельности человека. Понять эти ограничения - задача науки.

и ?

и

<о ■

л

г ■

(В

Н