CC BY
61Тела и сексуальности сквозь призму феминистской критики
ЕЛЕСНОСТЬ и сексуальность как предмет рефлексии философов, социологов, антропологов и историков занимали периферийное место в пространстве европейской ^ _гу социальной мысли вплоть до начала XX столетия. Лишь благодаря распространению фрейдовского психоанализа и возникновению гуссерлевской феноменологии в первой половине века проблематика тела и чувственного опыта попадает в поле зрения социальных исследований1. Бурный ХХ век, отмеченный мировыми войнами, революциями, массовыми протестами, борьбой угнетенных—женщин, сексуальных меньшинств и других социальных групп — за свои права и свободы, интенсивным ростом потребления и развитием технологий, породил новое междисциплинарное направление — Body & Sexuality Studies, которое рассматривает разные аспекты телесного и сексуального опыта в контексте властных отношений. В этой развивающейся области исследований принято считать, что тела и сексуальности действуют сообразно правилам патриархальных режимов и понимаются как результат пересечения классовых, гендерных, возрастных, расовых и других различий.
Несложно заметить, что направление Body & Sexuality Studies во многом вбирает и развивает идеи о дискурсах сексуальности2, дисциплинарной власти3 и биополитическом регулировании4 Мишеля Фуко, который говорит о телах с точки зрения их подчине-
1. История тела. Т. III. Перемена взгляда: XX век / Под ред. А. Корбена и др. М.: НЛО, 2016. С. 5-6.
2. Фуко М. Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности / Пер. с фр. С. Табачниковой. М.: Магистериум; Касталь, 1996.
3. Он же. Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы / Пер. с фр. В. Наумова. М.: Ad Marginem, 1999.
4. Он же. Управление собой и другими. Курс лекций, прочитанных в Коллеж де Франс в 1982-1983 учебном году / Пер. с фр. А. В. Дьякова. СПб.: Наука, 2011.
82 ЛОГОС - ТОМ 28 • #4 • 2018
Т
ния, нормализации и управления. Его влияние прослеживается сегодня во множестве теоретических и эмпирических работ, посвященных изучению женских и мужских тел, женской и мужской сексуальностей. В то же время его концепция сексуальности, отражающая мужской опыт, подвергается критике со стороны феминистских теоретиков и практиков. К примеру, Джудит Батлер, с одной стороны, развивает фукианскую концепцию власти и субъективности в теоретическом анализе значений телесности и дискурсивных границ «пола»5, с другой стороны, критикует Фуко за недостаточное внимание к значению гендера как пер-формативного акта в процессе субъективации6. В своем подходе Батлер провозглашает аналитический демонтаж патриархального гетеросексуального порядка как основы порядков сексуального и политического. В этом смысле феминистская критика и тендерные исследования, разоблачающие любое господство и власт-
7
ное неравенство , возвращают женское тело в письмо, связывая его с перформативностью власти и гендера8.
Переход к постиндустриальному обществу, сопровождающийся ускоренным развитием био- и информационных технологий, интернета и сетевых коммуникаций, опосредованных технологи-зацией социальных взаимодействий, привел в конце 1980-х годов к зарождению так называемого пост- или киберфеминизма, программным текстом для которого становится «Манифест киборгов» Донны Харауэй9. Будучи кодом новой онтологии, киберфе-минизм, в отличие от подхода Батлер, отменяет гендер, возраст, расу и социальное как таковое, размывая границы между человеком как биологическим видом и другими видами. Телесность в киберфеминизме предстает в метафоре гибридного тела множественной разнопорядковой идентичностью, которая генерируется с помощью разных кодов, регистров и модусов. Тело киборга, не скованное одним гендером и возрастом, одной сексуальностью
5. Батлер Дж. Психика власти: теории субъекции / Пер. с англ. З. Баблояна. Харьков: ХГЦИ; СПб.: Алетейя, 2002. С. 16-18.
6. Он же. Гендерное регулирование // Неприкосновенный запас. Дебаты о политике и культуре. 2011. № 2. С. 11-12.
7. Здравомыслова Е., Тёмкина А. Феминистские рефлексии о полевом исследовании // Laboratorium. Журнал социальных исследований. 2014. № 1. С. 88.
8. Buttler J. Bodies that Matter. On the Discursive Limits of Sex. N.Y.; L.: Routled-ge, 1993. P. 9.
9. Haraway D. A Cyborg Manifesto: Science, Technology, and Socialist-Feminism in the Late Twentieth Century // Simians, Cyborgs and Women: The Reinvention of Nature. N.Y.: Routledge, 1991. P. 149-181.
А Л Е К С А Н Д Р И Н А В А Н Ь К Е
83
и расой, открывает возможность для создания новых стратегий политического переизобретения реальности на основе междисциплинарных, межвидовых и иных гибридных связей.
Какие дискурсы и политики тел возникают в контексте последних тенденций общественного развития? Каковы способы телесного и сексуального сопротивления? В чем состоят особенности стратегий пересборки реальности на основе телесных, сексуальных и гендерных практик? Ответы на эти и другие вопросы ищут авторки статей, написанных в русле Body & Sexuality Studies и содержащих идеи феминистской критики; она — и только она одна — вскрывает нарывы на теле общества, вызванные патриархальной культурой.
Александрина Ваньке
84 ЛОГОС • ТОМ 28 • #4 • 2018
