CC BY
175
и масштабностью историописание Срединного государства в большой мере обязано в ту пору достигнутому в оной сфере во многом к исходу I тысячелетия, особенно в период Тан. Но политическая ситуация, в коей оказалась Поднебесная в ту годину, давала импульсы соответствующим процессам в историописании, как уже не раз бывало в смутные времена в Китае в древности и в первые столетия Средневековья. Данный случай примечателен, помимо всего прочего, и тем, что приводившиеся выше примеры с Ван Пу, Чжан Чжао-юанем, Ван Жэнь-юем и Фань Чжи, и не только с ними, наглядно свидетельствовали: образовавшиеся у китайского историописания в период Пяти династий и Десяти царств «кадровые ресурсы», в свою очередь, определённо стимулировали его общий крутой подъём, каковой оно возымело на следующей стадии - в сунский период.
М.Ю. Ульянов ИСАА МГУ
Текстологические аспекты изучения Чуньцю Цзочжуань: к проблеме выделения и характеристики структурно-жанровых групп1
Изучение истории Восточной Азии второй половины I тыс. до н.э. в последние годы вышло на новый этап - в научный оборот постоянно вводятся новые эпиграфические памятники. И тем не менее нам представляется, что историками исчерпаны ещё не все возможности «классических» письменных источников. Многое здесь определяется задачами и используемыми методами, которые постепенно, по мере развития науки, усложняются.
Исследователь периода Чуньцю (771-453 гг. до н.э.) обязательно обращается к ряду памятников, среди которых важнейшее место занимает Чуньцю Цзочжуань («"Вёсны и осени" с комментарием Цзо»)2. Собственно Цзочжуань - это сложное по структуре произведение, которое совмещено с сообщениями конфуцианского канонического сочинения хроникального характера Чуньцю. Чуньцю охватывает период с 722 по 479 г. до н.э., а Цзочжуань на 12 лет больше - до 468 г. до н.э., на которые приходятся правления 12 государей царства Лу, расположенного к востоку от Великой Равнины в западной части п-ова Шаньдун.
Чуньцю - это канонический памятник, согласно преданию появившийся в результате приписываемой Конфуцию редактуры хроники царства Лу, осуществлённой им с целью создания сочинения для использования в своей школе (см. [4, с. 5-16; 23, с. 334; 24, с. 475]) 3. Этот памятник не утратил качеств хроники, жанр которой не предполагал интерпретаций и оценок, ограничиваясь только упоминанием фактов, но в традиции он рассматривался как нечто большее, чем обычная хроника, поскольку в результате отбора и редактирования в неё могли быть заложены некие оценки.
Время создания отдельных частей Цзочжуань относится к периодам Чуньцю и Чжаньго (453-221 гг. до н.э.), а форму, близкую к современной, Чуньцю Цзочжуань, очевидно, принял в конце Западной Хань (202 г. до н.э. - 8 г. н.э.), в разгар борьбы родственников по женской линии династии Лю из семьи Ван (Юань-тайхоу и её племянника Ван Мана) за высшую власть (см. [24, с. 420; 23])4.
© Ульянов М.Ю., 2011
43
В Чуньцю Цзочжуань упомянуты события, которые происходили не только в царстве Лу, но и во многих других государственных образованиях Восточной Азии. Наиболее полно представлены материалы о царствах Цзинь, Чжэн, Ци, Цинь, Сун, исключительно ценны сведения о царствах бассейна Янцзы - Чу, Ба, У и Юэ.
С точки зрения современных требований (и возможностей) исторической науки, использованию данных источника должна предшествовать «критика текста», которая предполагает выполнение ряда источниковедческих и текстологических операций. Существуют разные методики и подходы, в том числе нацеленные на выявление и количественный анализ элементов исторической информации. Важнейшим этапом на пути к этому является структурный анализ текста исторического источника.
Такой подход предполагает постановку двух взаимосвязанных задач:
1) выявление и типологизация разнородных частей, определение их жанровой специфики;
2) анализ структуры каждой из них и выявление её «мельчайших элементов», имеющих вид «простейшего сообщения» (иначе: «высказывания»), которые и соответствуют мельчайшему «элементу исторической информации».
В зависимости от жанра конкретной составляющей текста источника (в основном они сводимы к трём: «хроника», «описание»5, «философский трактат») будет варьироваться и вид мельчайшего «элемента исторической информации» - «действие», «признак», «идея»6. Таким образом, термины «жанр», «мельчайший элемент структуры» и «мельчайший элемент исторической информации» сводятся в единую систему понятий, благодаря которой становится возможным включить в рассмотрение практически все сообщения источника. Не случайно ранее всего предметом количественного анализа стала Чуньцю. Это памятник с простой и наглядной структурой, состоящий из хроникальных сообщений, которые и являются её мельчайшим элементом («простейшее событие») и мельчайшим «элементом исторической информации» («действие»). Структура Цзочужань значительно сложнее, поэтому первый шаг в исследовании этого памятника сопряжён с выявлением разнородных частей в тексте и их типологизацией7. Этому и посвящена данная статья.
На наш взгляд, Цзочжуань можно назвать «комплексом комментирующих текстов», в котором выделяются четыре большие структурно-жанровые группы, существенно отличающиеся друг от друга по содержанию и объёму: «исторические тексты», «историко-литературные тексты», «собственно комментарии», а также стоящий несколько обособленно «этический итог», вложенный в уста некоего «благородного мужа»8. Этим Цзочжуань отличается от двух других классических комментариев к Чуньцю - Гунъян чжуань и Гулян чжуань, в которых комментируются отдельные слова, понятия, даются объяснения поступкам и т.п., а дополнительной исторической информации практически нет9.
1. Структурно-жанровые группы (СЖГ) Цзочжуань и их характеристика
Исторические тексты
1. «Первохроника» царства Лу (ПХ)
Особая значимость Цзочжуань как исторического источника заключается в том, что в нём, вполне вероятно, сохранилась значительная часть текста хроники Лу («первохроники»). К ней, на наш взгляд, могут быть отнесены многие фразы хроникального характера (содержащие дату и от одного до нескольких сообщений). Часть из них отличается от Чуньцю по словоупотреблению (см. ниже), а сравнительно большая часть в Чуньцю отсутствует (примеры «первохроники» Лу в Цзочжуань см. в Приложении 2).
44
Сообщений «первохроники» значительно больше, чем сообщений Чуньцю, поскольку на одну фразу Чуньцю в Цзочжуань может приходиться несколько сообщений «первохроники». Например, в Цзочжуань за первый год (722 г. до н.э.) их почти в два раза больше (см. Приложения 1 и 2). При этом датируется первое, а остальные могут не датироваться и быть отделёнными друг от друга разными структурно-жанровыми группами. Одно сообщение «первохроники» без сопровождающих текстов встречается редко (напр., [010103]), как правило, оно предполагает наличие «собственно комментария», реже - «краткого исторического сообщения», которые соотносятся чаще всего именно с ней, а не с фразой Чуньцю как таковой. Затем может следовать «развёрнутое повествование» или «нарратив»10.
2. «Развёрнутое историческое повествование» (РП)
В Цзочжуань, кроме текстов хроникальной направленности, есть сравнительно развёрнутые исторические повествования, дополняющие и детализирующие Чуньцю и «первохронику». Одно «развёрнутое повествование» включает от 3-4 и более последовательно изложенных сообщений (что и даёт возможность использовать слово «повествование»). Среди них может быть прямая речь одного персонажа, но не бывает диалога - в этом одно из отличий «повествования» от «нарратива».
Этот вид текста может вводиться в Цзочжуань по-разному. Например, следовать сразу за фразой Чуньцю или располагаться между двумя датированными сообщениями «первохроники Лу», связывая их воедино, - например, в Цзочжуань [011103] читаем: «*Осень. Седьмой месяц. Гун [царства Лу] вместе с хоу [царства] Ци, бо [царства] Чжэн напал на [царство] Сюй. День гэн-чэн. Достигли Сюй*. Ин Као-шу, взяв знамя бо [царства] Чжэн - маоху11, первым взобрался на [городскую стену]. Цзы Ду снизу выстрелил в него [из лука]. Тот упал. Ся Шу-ин вновь со знаменем маоху взобрался [на стену]. Просигналил и прокричал: Государь, идём на штурм!. [Солдаты] армии Чжэн все как один взобрались на стены [города]. *День жэнь-у. Ввели [войско] в Сюй. Сюйский [правитель] Чжуан-гун бежал в [царство]Вэй*» [4, с. 73]12.
Такие «развёрнутые исторические повествования» могут также входить в состав «нарратива» (см. ниже), связывая отдельные его части и образуя целостный историко-литературный текст.
3. «Краткое историческое сообщение» (КС)
В Цзочжуань есть краткие исторические сообщения нехроникального характера, которые, в отличие от «развёрнутого повествования», тоже содержат новую историческую информацию, но в очень сжатой или уже подытоженной (обобщённой) форме, и также дополняют сообщения Чуньцю или «первохроники», но в отличие от комментария как такового не содержат отсылки к ней (см. ниже).
Включают от 1 до 3 сообщений, в них могут упоминаться события, но не предполагается наличия повествования и не содержится прямой речи.
Их несколько видов, они связаны с историческими событиями и реалиями:
А. Итоговые сообщения
1. Содержат сообщения в виде обобщения или итога, основанного на знании составителем Цзочжуань исторических сведений о более раннем времени. Например, [010105] «*Девятый месяц. С человеком из [царства] Сун заключён союз в [городе] Су*. С этого начались [дипломатические] отношения [между Лу и Сун]» [4, с. 18].
2. Содержат сообщения об исторической причине произошедшего в том или ином царстве события [010207]: «*Цзиский Цзы Бо, цзы [царства]Цзюй заключили союз в Ми*. Это [произошло] из-за [действий царства] Лу» [4, с. 23]. А также - сообщение об исторической причине указанного в Чуньцю конкретного
45
действия того или иного исторического деятеля. Например, [050602]: «*Лето. Наследственные правители совершили нападение на [царство] Чжэн*, за то, что [правитель Чжэн] отошёл от союза в Шоучжи» [4, с. 313].
Б. Информационные сообщения
3. Содержат новые сведения о событиях, которые только называются, но в отличие от «развёрнутого исторического повествования» не детализируются и не описываются. Рассмотрим пример. В Чуньцю читаем [010201]: «Весна. Гун [царства Лу]участвовал в съезде с жунами вЦянь». В Цзочжуань: «*Второй год [правления луского Инь-гуна]. Весна. Гун [царства Лу] участвовал в съезде с жунами в Цянь*. Возобновил [существовавшие при] Хуэй-гуне дружественные отношения. Жуны просили о заключении союза. Гун [просьбу] отклонил» [4, с. 22].
Здесь три единицы информации, которые отсутствуют в Чуньцю: 1) Итоговое сообщение о факте возобновления взаимоотношений, а затем о том, что происходило на съезде; 2) просьба о союзе; 3) отклонение просьбы. Возникает закономерный вопрос, в каких источниках и в какой форме сохранялись эти виды информации до того, как они были включены в Цзочжуань. Очевидно, что такого рода сведения могли сохраняться только в исторических сочинениях, и выявить их - задача отдельного исследования.
4. Содержат сообщение о реалиях (ритуальные нормы, обычаи, сооружения, оружие и т.п.). Например, в Цзочжуань [010104] читаем: «Сына Неба погребают на седьмой месяц. Прибывают все до одного, кто "имеет одну с ним колею "13. Наследственного правителя (чжухоу) - на пятый месяц; прибывают те, кто состоят с ним в одном союзе. [Представителя родовой знати] дафу - на третий месяц; прибывают те, кто занимает с ним одно положение. Служилого человека ши - через месяц; прибывают те, кто состоят с ним в свойстве» [4, с. 16-17]. Такие сообщения по назначению ближе всего к «комментарию», но, на наш взгляд, таковым не являются. Другое дело, что такого рода информация могла привноситься в Цзочжуань одновременно с комментарием.
Содержащиеся в «кратких сообщениях» сведения, которые объясняют и одновременно дополняют сообщения Чуньцю и «первохроники Лу», демонстрируют стремление автора («собирателя») Цзочжуань познакомить читателя с историческим контекстом упомянутых в Чуньцю событий, желание сохранить и донести до него важнейшие сведения о той эпохе.
Историко-литературные текстыг («нарративы», Н)
Мы называем «нарративом» одну из составляющих «комментирующего комплекса» Цзочжуань структурно-жанровую группу литературного характера. «Нарратив» двуедин, его содержательным ядром является литературная составляющая, предполагающая изложение речей - чаще всего в виде диалога исторических персонажей14. Эта часть всегда сопряжена только с «историческим повествованием» или «кратким сообщением», даёт необходимый исторический фон, на котором происходит действие, предполагающее диалог и произнесение в его рамках пространных порой речей15.
Задача «нарратива» - образными средствами раскрыть и проиллюстрировать те или иные конфуцианские морально-этические принципы (сыновнюю почтительность, преданность и т.п.). Соответственно историческую информацию несёт в себе «развёрнутое историческое повествование», а не сам диалог как таковой16.
«Нарративы» в Цзочжуань следуют за сообщениями собственно Чуньцю или за сообщениями «первохроники» Лу, поэтому они точно датированы (в этом их отличие от Гоюй). Но когда внутри них встречаются сообщения о прошлом, тогда и проявляется одна из литературных составляющих - они вводятся без указания даты с помошью слова чу Й (букв. «вначале...»; здесь: «всё началось с того, что...»).
46
Давно замечено, что нарративы, включённые в Цзочжуань, имеют много общего с нарративами Гоюй и раздела «Наследственные дома» (шицзя) сочинения Сыма Цяня17.
Нарративы встречаются в Цзочжуань далеко не за каждый год и не всегда соответствуют фразе Чуньцю [010308]. Одно повествование по мере его развёртывания во времени может быть разделено на части и размещено после нескольких разных сообщений Чуньцю (например, о попытке захвата власти Чжоу Юем в царстве Сун: 720 г. до н.э. [010306], 719 г. до н.э. [010404]; [010407]). Они относятся к истории разных царств, не только Лу. Это даёт основания для постановки вопроса о круге источников, бывших в распоряжении составителей Цзочжуань, среди которых могли быть исторические документы и сочинения историко-литературного жанра из разных царств.
Собственно комментарии (К)
Это разного рода объяснения, необходимые для понимания читателем идеи воспроизведённой в Цзочжуань фразы Чуньцю или причины отсутствия данной фразы «первохроники» Лу в Чуньцю. Для комментария характерно наличие слова шу Ш (букв. «[в Чуньцю] записано.») и различных выражений с ним. В первом случае используется выражение бу шу ^Ш («в [Чуньцю] не записано») с указанием того, что не записано, например, бу шу цзюэ ^Шй («титул [в Чуньцю] не записан», [010102]), во втором - только бу шу, далее следует объяснение, почему.
В отличие от «краткого сообщения» он не содержит исторической информации.
А. Объясняющий
1. Объясняющий смысл записи Чуньцю и предлагающий оценку зафиксированного в нём события или деяния. Например, в Цзочжуань [010405] читаем: «Поэтому в [Чуньцю]записано: "Хуэй возглавил армию ". Это порицание его» [4, с. 37]. Это образец понимания в комментаторской традиции дидактического смысла Чуньцю.
2. Объясняющий отсутствие сообщения «первохроники» в Чуньцю, прежде всего конкретизируя, каким нормам ритуала и этикета оно не соответствовало. Например, [010104]: «*Восьмой месяц. Человек [из царства]Цзи (Й) напал на [царство] И (Я)*. [Царство]И не уведомило [об этом Лу], поэтому [в Чуньцю] не записано» [4, с. 17]. Это ещё один образец понимания в комментаторской традиции дидактического смысла Чуньцю.
3. Объясняющий словоупотребление в Чуньцю. Например, в Чуньцю [060301] записано: «[Народ царства] Шэнь "растёкся" (шэнькуй ЙЩ)». В Цзочжуань читаем: « "[Народ] Шэнь растёкся " - всякий раз, когда народ разбегается от своих верхов, об этом говорится "куй Щ - растечься"; а применительно к представителям верхов (знати), если они отрекаются [от своих союзников] говорится: "тао й - отходить, уклоняться"» [4, с. 528]. Это самый редкий тип комментария. Объяснение словоупотребления явно не входило в круг задач составителя Цзочжуань.
Б. Оценивающий
4. Оценивающий соответствие поступков исторических персоналий ритуальным и этическим нормам. Например, предполагает наличие фраз фэй ли е
(«не соответствует нормам ритуала»), фэй ван (или гун) мин е по указу вана (гуна)») и др.; и не содержит отсылки к Чуньцю. В Цзочжуань [010104] читаем: «Преподносить дары по случаю смерти и не успеть к [захоронению] трупа, высказывать соболезнование и не успеть к [церемонии] выражения сострадания, так же как преждевременное выполнение печальных обязанностей, -всё это не соответствует нормам ритуала» [4, с. 16-17].
47
Этический итог (Э)
В конце «комментирующего комплекса» Цзочжуань к одной фразе Чуньцю в отдельных случаях встречается монологический текст, который начинается со слов цзюньцзы юэ Ш^В («Благородный муж сказал»), реже - нэйши (астролог-историограф) [вана] Чжоу [020204] и др. По функции он близок к «оценивающему» комментарию.
«Благородный муж» - это некий наставник одной из школ каноноведения, который мог существовать как в У-1У вв. до н.э., так и позже. Поскольку высказывания такого рода встречаются не только в Цзочжуань, но и в Го юй, и в Шицзи, то столь ранняя дата вполне приемлема1 . Задача «этического итога» -его словами дать оценку соответствию сказанного ранее в нарративе или «пер-вохронике» конфуцианским нормам: поведения (ли), морали (дэ), сыновней почтительности (сяо) и др. «Этический итог» показывает, как и для чего использовался текст Чуньцю в той конфуцианской школе, к которой, видимо, принадлежал и автор (авторы?) Цзочжуань.
Чтобы подчеркнуть морализаторские выводы, такой итог мог содержать цитату из какого-либо канонического сочинения, чаще всего Шицзина («Канона песен»), реже Шуцзина («Канона истории»). Иными словами, толкование одного канона (Чуньцю) подкреплялось строками из другого. Например, [010103]: «Благородный муж сказал: «Ин Као-шу обладал искренней сыновней почтительностью. Любил свою мать. [Такое же] поведение передалось и Чжуан-гуну. В Ши[цзине] сказано: "Сыновняя почтительность не исчезает, Вечно передаётся потомками "19. Здесь говорится как раз об этом!» [4, с. 15-16].
Заметим, что «Этический итог» соотносится с «нарративом» или текстом
«первохроники», а не с Чуньцю.
***
Реконструкция первохроники требует сопоставления содержащихся в Цзочжуань текстов «первохроники» и Чуньцю. Это позволит с точки зрения изучения истории периода выявить особенности «первохроники» как исторического источника, а с точки зрения изучения раннего конфуцианства - глубже понять цели и задачи составителя Чуньцю.
Ниже приводятся некоторые результаты такого сопоставления.
2. Характерные черты «первохроники Лу» и приёмы её редактирования при составлении Чуньцю
Поскольку Чуньцю - это результат редактуры сообщений «первохроники», важно увидеть, как она осуществлялась.
Важнейшая особенность работы составителя Чуньцю как дидактического сочинения заключалась в отборе сообщений из «первохроники». Он должен был решать, какие её сообщения будут оставлены в исходном виде, какие подправлены, а какие не войдут в Чуньцю. Составитель Чуньцю сохранял без редактуры, вероятнее всего, те сообщения «первохроники» Лу, которые отвечали его задачам, например, соответствовали требованиям норм ритуала (восходящие к повелениям чжоуского вана, указам луского гуна и т.п.), соответственно не включал такие события, которые не отвечали конфуцианским представлениям о ритуальных и этических нормах в управлении царством, например, если они происходили без санкции луского правителя. В Цзочжуань читаем (722 г. до н.э.): «*Лето. Пятый месяц. [Луский]Ми Бо командовал армией, которая обнесла стеной [населённый пункт] Лан*. В [Чуньцю это] не записано, [поскольку] не было [на то] повеления гуна» [4, с. 9]. Сообщение об этом исторически значимом событии содержалось в «первохронике», поскольку сооружение городских стен, судя по сообщениям Шицзи и «древнего» текста Чжушу цзинянь, в периоды Чуньцю и Чжаньго являлось обязательным для записи в хронике.
48
Также исключались те сообщения, которые казались избыточными, не имевшими дидактической нагрузки ([010104] «*Появилась мошкара - вредитель риса*»).
Текст «первохроники» может состоять из двух и более сообщений (сведения о двух разных событиях), а Чуньцю, как правило, из одного. Соответственно остальные сообщения «первохроники» могли восприниматься редактором как избыточные и исключаться им из соображения достаточности текста Чуньцю, который от этого становился более лаконичным и сжатым.
Проведённый анализ первой главы Чуньцю Цзочжуань показал, что самыми распространёнными способами редактуры были следующие: добавление, удаление, замена. Кроме того, между сообщениями Чуньцю и «первохроники» на одну и ту же тему могут быть расхождения в указаниях компонентов датировки, написании топонимов и др.
A. Добавления
1. Добавление отдельных слов для придания в Чуньцю дидактического смысла исходному тексту. Например, в Чуньцю к слову «ван» добавляется определение «небесный», к посмертному титулу луского государя - «наш государь» ([060105]), к титулам государей других царств - «своего государя» ([010402]), к войску своего царства - слово «наше» ([010803]) и др.
Например, в Чуньцю [060105] записано: «Небесный ван направил Мао-бо повеление прибыть, пожаловать гуну повеление [на правление]» [4, с. 508]. В «перво-хронике» слово «небесный» отсутствует. Такое добавление, возможно, было призвано пробудить в учениках утрачиваемое современниками почтительное отношение к чжоускому вану (в конфуцианских школах, как известно, чжоуская старина идеализировалась), но всё это не требовалось в хронике самостоятельного царства периода Чуньцю, чьи правители, как и все, стремились не допустить какого-либо вмешательства со стороны чжоуского двора.
2. Добавление компонентов датировки. Например, [010106]: Сложно объяснить, но если учесть, что в древности обряды, церемонии, политические и военные акции в силу своего ритуального характера совершались в строго определённое время, т.е. между действием и датой существовала очевидная для современника связь, то, возможно, читатель, прочитав фразу Чуньцю, мог сам узнать, в чём заключается дидактическая цель памятника. Например, дата могла напомнить ему, что в данное время года такие действия не совершаются, соответственно цель этого сообщения заключена в порицании и т.п.20.
Б. Удаления
1. Удаление компонентов датировки. Если в «первохронике» датировка представлена в полном виде: год правления гуна Лу, сезон, день, то в Чуньцю может отсутствовать номер года и день.
2. Удаление отдельных слов. Есть несколько вариантов. Назовём некоторые из них: названий должностей. Например, [010203] «*Сыкун У Хай вошёл в [царство] Цзи*». В Чуньцю слова «сыкун» нет. Или удаление названия чжоу-ского домена после слова «ван» [010101] - этим, видимо, подчёркивалось, что настоящий ван один, и не требовалось уточнять, что речь идёт именно о чжоу-ском ване (хотя титул «ван» уже давно носили правители царства Чу).
B.Замены
1. Замена имени или титула вельможи на слово «человек». В Чуньцю имена, титулы или должности тех исторических деятелей, которые по статусу ниже правителей царств и членов их семей или высокопоставленных вельмож (первых министров, высших военачальников и т.п.), часто заменялись на стандартное выражение «человек [царства] Х...» (например, «Цижэнь - человек [царства] Ци»)21. В Чуньцю [010105]: «Девятый месяц. С человеком из [царства] Сун заключён союз в [столице царства] Су» [4, с. 8].
49
В «первохронике» также порой встречается такое «обобщение», но значительно реже. Возможно, в Чуньцю как учебном тексте указания конкретных имён казались избыточными. Возможно, так редактор Чуньцю стремился поднять статус вана Чжоу и правителей царств в глазах читателей. Кроме того, с его точки зрения, само событие могло быть важнее, чем его участники.
2. Замена храмового титула сановника на его личное имя. В «первохронике» все представители высшей родовой знати, как правило, указаны под своими храмовыми титулами (что могло быть связано с ритуальными нормами записи в «перво-хронике»), в Чуньцю же титул почти всегда заменяется на повседневное имя. Например, в Чуньцю упомянуты луские сановники: Гунсунь Ао АШШ, Гунсунь Суй Шусунь Дэчэнь МШШ&, а в «первохронике» они названы: Му-бо ®1Й, Сян-чжун Чжуан-шу Таким образом, Чуньцю предполагала отход от
ритуальных требований составления «первохроники», задавало свои нормы.
Это соответствовало задачам составителя Чуньцю, создававшего труд, предназначенный для использования в будущем большим числом людей (в основном не связанных с луским двором, а также выходцев из других царств), - храмовые титулы исторических деятелей, видимо, были более или менее узнаваемы современниками, но в силу повторяемости следующим поколениям были уже не столь очевидны. Кроме того, поскольку в других текстах «комментирующего комплекса» Цзочжуань к Чуньцю (кроме «первохроники») сановники упоминались под своими именами и прижизненными титулами, то таким образом между Чуньцю и сопровождающими текстами устанавливалась смысловая связь.
Г. Расхождения
1. В компонентах датировки. Например, сообщение Чуньцю [060302] гласит: «Лето. Пятый месяц. Ванцзы Ху скончался». Далее в Цзочжуань читаем: «*Лето. Четвёртый месяц. День и-хай. Ваншу Вэнь-гун скончался*» [4, с. 527, 529].
Здесь изменено название месяца и опущен день.
2. В топонимах. Расхождение записей некоторых топонимов, вероятно, не связано с редактурой, а имеет текстологическое объяснение - «комментаторский комплекс» Цзочжуань, как было показано, составлялся сначала к «первохронике», а к Чуньцю он был присоединён позже (возможно, при Ван Мане). Поэтому такие расхождения могли быть связаны с тем, что Чуньцю и Цзочжуань с её «первохро-никой» определённое время бытовали независимо друг от друга, соответственно Чуньцю переписывалась без соотнесения с «первохроникой». Когда их объединили, Чуньцю уже входила в канон, и правка её текста была нежелательна.
Заключение
Чуньцю Цзочжуань - сложный по композиции и жанровому составу памятник, состоящий из функционально различных «структурно-жанровых групп» хроникального, историко-повествовательного, историко-информационного, историко-литературного и комментирующего характера. Их выявление и описание является важным этапом, предваряющим проведение количественного анализа, поскольку для этих групп характерны свои единицы исторической информации: для Чуньцю, «перво-хроники», «развёрнутого повествования», «краткого сообщения» - это «действие»; для «краткого сообщения» (о реалиях) - «признаки»; для комментария и этического итога - «идеи».
Выделение и описание структурно-жанровых групп неизбежно подвело нас к постановке проблемы определения их источников - с уточнением их жанров, форм написания, способов бытования, функционирования и сохранения к моменту составления Цзочжуань, т.е. на протяжении всего I тыс. до н.э. Это комплексная проблема, требующая специального исследования, пока лишь можно сказать, что у каждой структурно-жанровой группы могли быть свои источники. Так источники
50
первохроники формировались в рамках хроникальной традиции, которая, как говорилось выше, фиксируется как минимум с IX в. до н.э. (и это в периферийном владении Цинь!), а судя по хроникальным записям надписей на бронзовых изделиях, и ещё раньше. «Развёрнутые повествования» и «краткие сообщения» следует отнести к летописной традиции22 и, возможно, к «авторским историям» - более ранним аналогам Шицзи («Исторические записки») как сочинению нескольких поколений семьи историографов из рода Сыма - Сыма Таня и Сыма Цяня. «Нар-ративы» могли быть связаны с литературно-художественной традицией (например, «одиссея» цзиньского царевича Чун Эра и др.), а также вместе с замечаниями «благородного мужа» передаваться в школах и содержаться в памятниках общественной мысли («философских трактатах»). Кроме того, нельзя забывать и о длительной традиции бесписьменного бытования отдельных видов текстов.
Текст Цзочжуань возник на стыке двух традиций: конфуцианской и историографической. Важная задача составителя Цзочжуань заключалась в сопоставлении данных Чуньцю с сохранившимися данными хроникального характера, которые мы относим к «первохронике». Выявив расхождения, как каноновед, он должен был раскрыть скрытое содержание записи Чуньцю - показать, какое понимание ритуальных и морально-этических норм могло быть заложено в неё. Но он был и историком и, похоже, не был удовлетворен сделанными в ходе редактуры сокращениями.
Конфуцианская дидактика содержится в «комментарии» как таковом, она также заложена в «нарратив» в качестве иллюстрации воплощения морально-этических норм и идей конфуцианства, а словами «благородного мужа» подводился общий итог. В текстах же исторического характера («первохроники», «развёрнутого повествования» и «краткого сообщения») её нет.
Исследование позволило высказать предположение о возможности сохранения в «комментирующем комплексе» Цзочжуань «первохроники» Лу (а не, скажем, иной версии Чуньцю). В Цзочжуань она имела функциональный характер -её сообщения способствовали объединению отдельных текстов в «комментирующий комплекс». К тому же многочисленные сообщения «первохроники» как смыслового стержня Цзочжуань давали составителю возможность раскрывать не только дидактический смысл упомянутых в Чуньцю событий, но и их историческое значение. Таким образом, составитель Цзочжуань руководствовался не только каноноведческим стремлением объяснить идеи конфуцианского памятника, но и историческими задачами - сохранить максимальное число сведений об истории быстро уходящего в прошлое периода Чуньцю как переходной эпохи между идеализируемым временем Западного Чжоу и современным ему периодом Чжаньго. Если всё это так, то после её реконструкции как «хроники» царства Лу в распоряжении историков появится ещё один ценный источник23.
Примечания
1 Автор благодарит Д.В. Деопика, своим блестящим анализом Чуньцю положившего начало системному изучению письменных источников с использованием точных методов. Статья содержит некоторые выводы и наблюдения, появившиеся в процессе перевода и анализа данных Чуньцю Цзочжуань как источника по истории отдельных царств. Их появление было бы невозможно без критических замечаний Деги Витальевича.
2 Общее описание Чуньцю Цзочжуань как письменного памятника см. [2; 31; 40]. На европейские языки Чуньцю и Цзочжуань были переведены еще в XIX в. Классическим и наиболее распространённым является перевод на английский язык (с лакунами), выполненный Дж. Леггом в 1872 г. [45], и на французский - С. Куврером в 1914 г. [39], есть переводы фрагментов [52; 53]. В российской синологии на русский язык было переведено и в 1876 г. издано Чуньцю [25]. Отдельные фрагменты
51
Цзочжуань на русский язык переводились Е.П. Синицыным [17], С.Е. Яхонтовым [26; 37], первых четырёх лет (722-718 гг. до н.э.) - были опубликованы нами в 2007 г. [35], переводы некоторых сообщений содержатся в работах К.В. Васильева, В.А. Рубина, Л.С. Васильева и др.
Основы современного исследования памятника были заложены в трудах Б. Карлгрена и А. Масперо [42; 43; 46]. В российской науке исследованию исторических данных Чуньцю Цзочжуань была посвящена диссертация В.А. Рубина и целый ряд его отдельных статей [28; 29]. Описание и характеристика Цзочжуань как важнейшего памятника исторической прозы есть в трудах Л. Д. Позднеевой [27], историко-филологическое описание Цзочжуань как «синтеза достижений восточно-чжоуской историографии» дано К.В. Васильевым [7, с. 70-97; 8; 9]. Рубежом в анализе Чуньцю стала работа Г. Кеннеди [44]. Комплексный анализ всех сообщений Чуньцю как хроники методами количественного анализа был выполнен Д.В. Деопи-ком [14], им же даны образцы исторической интерпретации полученных в ходе такого анализа данных [13; 15]. Это направление было продолжено А.М. Карапетьян-цем, рассмотревшим место Чуньцю в системе канонов, и предложившим свой взгляд на природу памятника [19-23]. Общее количественное описание Чуньцю Цзочжуань дано С.В. Зининым [18]. В китайской научной традиции число трактатов, монографий, статей о памятнике очень велико. Современное научное издание принадлежит Ян Бо-цзюню, который во введении описал историю изучения памятника в Китае и подвёл его итоги [4]. Им же составлен словарь персоналий [3].
3 Ведение хроник являлось одним из непременных атрибутов сначала (при Западной Чжоу) владений, а затем, в периоды Чуньцю и Чжаньго, суверенных царств Восточной Азии. Из письменных источников мы знаем о начале ведения хроники в Цинь ещё в IX в. до н.э. [5, с. 115], в памятниках общественной мысли упомянуты хроники царства Чу (Тао-у) и Цзинь (Шэн) [5, с. 33]. Научная реконструкция предоставила в руки историков хронику царства Цзинь и возникшего на его основе царства Вэй (Губэнь Чжушу цзинянь) [5], а находка в Шуйхуди фрагментов циньской «Хроники», инкорпорированной в личную хронику циньского чиновника по фамилии Си, сделала возможным реконструкцию хроники Цинь.
4 По поводу датирования памятника существуют различные точки зрения, см. 57, с. 74].
К нему относятся не только историко-географическое описание местностей, но и помещённые в летописи тексты преданий, указов, договоров и т.п.
6 Образец исследования «хроники» на основе анализа «действий» содержится в работах Д.В. Деопика [14], исследование «описаний» на основе анализа «признаков» - в наших работах [33; 36], некоторые подходы к исследованию «трактатов» на основе наиболее сложно выделяемых «идей» - в работе Л.М. Брагиной (как «философско-этический термин»), а также А.Т. Габуева [6; 11].
7 Подобные задачи уже давно были поставлены в отношении текстов античных исторических источников, например, в работе А.И. Доватура «Повествовательный и научный стиль Геродота» [16].
8 Вопрос о структуре Цзочжуань был затронут В.А. Рубиным в диссертационной работе. Он обозначил две большие части: «маленький комментарий, аналогичный комментариям Гун-яна и Гу-ляна, и большую хронику, первоначально, по-видимому, не имевшую отношения к Чуньцю» [28, с. 4]. Нам также приходилось писать об этом [34, с. 174-178].
9 Их составители Гунъян Гао (царство Ци) и Гулян Чи (царство Лу) жили в V в. до н.э., по преданию, оба являлись учениками Цзы Ся - внука Конфуция [24, с. 79, 83].
10 Здесь и далее слово «нарратив» использовано в узком смысле - как отдельная структурно-жанровая группа историко-литературного характера. В историографии слово «нарратив» используется расширительно ко всем комментариям Цзочжуань.
52
11 Маоху ШШ - название знамени правителя царства Чжэн с изображением боевого топора и созвездия Ху [4, с. 73].
12 Здесь и далее сообщение «первохроники» приводится в звёздочках (**). В квадратных скобках указан номер фразы Чуньцю: первые две цифры - номер главы; вторые две - годы правления; третьи две - номер сообщения Чуньцю, с которым сопряжён текст данного сообщения Цзочжуань. В подавляющем большинстве случаев мы следовали порядку, предложенному Ян Бо-цзюнем, но поскольку в его издании сначала идут все сообщения Чуньцю за год, а затем все сообщения Цзочжуань, то мы сверялись с вариантом Чжу Си (по [2]).
13 Тунгуй йй (букв. «ширина хода экипажа») - имеются в виду равные по статусу наследственные правители крупных царств [4, с. 16].
В антиковедении литературные вставки в древних исторических трудах называются «новеллой», (см. [16, с. 68]). В Цзочжуань эта структурно-жанровая группа не столь разнообразна, как в античных сочинениях (у Геродота, Тита Ливия и др.), видимо, именно в силу привязки к Чуньцю. В синологии некоторые наблюдения над внутренней структурой «нарратива» есть в ряде работ, см. [7; 40].
1 О речах в Цзочжуань и их сопоставлении с речами Гоюй см. [7, с. 74-85].
16 Попытка «реабилитации» нарративов Цзочжуань как исторических источников содержится в работах Пинеса и Шаберга [47; 48; 50]).
17 «Нарративы» этих трёх памятников по содержанию зачастую близки (многие из них явно восходят к общему источнику), но, как правило, имеют значительные текстуальные расхождения. Как показывает наш опыт сопоставления одних и тех же «нарративов» Цзочжуань, Гоюй и Шицзи - все текстуальные расхождения присущи прежде всего диалогам, при этом сохраняется общая идея, но она в зависимости от задач составителя излагается в более или менее развёрнутом виде. Иными словами исходно фиксировалось только некое «смысловое ядро», которому авторы разных памятников и придавали разную форму. На первый взгляд, между «нарративами» Цзочжуань и Ши цзи меньше различий, чем между «наррати-вами» Цзочжуань и Гоюй. Примеры сопоставлений Гоюй и Цзочжуань см. [7; 38].
18 Эта часть начинается словами Цзюнь-цзы юэ («Благородный муж сказал»), что напоминает концовку глав Шицзи Сыма Цяня - тайшигун юэ («Я, великий историограф, скажу так.»). В.С. Таскин при переводе Го юя использовал выражение «благородные мужи» [12]. Р.В. Вяткин переводит это словосочетание как «мудрые мужья» [32, с. 22 и др.], «совершенномудрые мужи» [32, с.27, 148, 177 и др.], «благородные мужья» [32, с. 77, 78, 131 и др.]. Исследованию высказываний «благородного мужа» посвящены статьи Э. Генри [41, с. 125-161] и Д. Шаберга [51].
19 Шицзин («Книга песен»), раздел Да фу («Большие оды»), ода Цзицзуй
20 По мере удаления во времени от описываемых событий возрастало значение комментария (пояснения), сначала, видимо, в основном устного, а затем и письменного.
21 В трудах историков это породило целый ряд переводческих коллизий, поскольку слово жэнь «человек» может быть переведено как в единственном, так и во множественном числе.
22 Под «хроникой» мы понимаем такой исторический памятник, который содержит перечисление датированных событий, лишённых детализации, а под «летописью» сочинение, восходящее к хронике, в котором также содержатся тексты других жанров: генеалогии, указы, международные договоры, легенды, исторические предания и т.п.
23 Научные комментарии и пояснения к приведённому ниже переводу фрагмента Цзочжуань см. [35, с. 197-199].
53
Литература
1. Сышу уцзин (Четыре книги. Пять канонов). Т. 2. Пекин, 1996.
2. Чжао Шэнцюнь. Чуньцю цзинчжуань яньцзю (Исследование канона Чуньцю и комментариев к нему). Шанхай, 2000.
3. Ян Бо-цзюнь.Чуньцю Цзочжуань цыдянь (Словарь Чуньцю и Цзочжуань). Тайбэй, 1987.
4. Ян Бо-цзюнь. Чуньцю Цзочжуань чжу (Чуньцю, Цзочжуань с комментариями). Пекин, 2000.
5. Бамбуковые анналы (Губэнь Чжушу цзинянь). Издание текста, пер. с кит., вступ. статья, комм. и прилож. М.Ю. Ульянова (при участии Д.В. Деопика и А.И. Таркиной ). М., 2005.
6. Брагина Л.М. Опыт исследования философского трактата XV в. методом количественного анализа. - Математические методы в исторических исследованиях. М., 1972.
7. Васильев К.В. «Планы сражающихся царств» (исследование и переводы). М., 1968.
8. Васильев К.В. Некоторые вопросы изучения памятников древнекитайской историографии (Критический обзор исследовательской части книги: Alan Imber. Guo yu. An Early Chinese Text and its Relationship with the Tsо Chuan. Vol. 1, 2. Stokholm, 1975) // ППВ. Историко-филологические исследования. Ежегодник. 1975. М., 1982.
9. Васильев К.В. Ранняя история древнекитайских письменных памятников // Рукописная книга в культуре народов Востока. Кн. 2. М., 1988.
10. Васильев Л.С. Древний Китай. Период Чуньцю (VIII-V вв. до н.э.). Т. 2. М., 2000.
11. Габуев А. Т. Идея государственного управления в Чжуан-цзы // Аничков-ский вестник, № 28. СПб., 2001.
12. Гоюй (Речи Царств). Пер. с кит., вступление и примеч. В.С. Таскина. М., 1987.
13. Деопик Д.В. Опыт систематизации конкретно-исторического материала, содержащегося в «Чуньцю» // IV НК ОГК. Тезисы и доклады. Вып. 1. М., 1973.
14. Деопик Д.В. Опыт количественного анализа древней восточной летописи «Чуньцю» // Конфуциева летопись Чуньцю. Вёсны и Осени. Пер. Н.И. Монастырё-ва. М., 1999.
15. Деопик Д.В. Некоторые тенденции социальной и политической истории Восточной Азии в VIII-V вв. до н. э. (на основе систематизации данных «Чуньцю») // Конфуциева летопись Чуньцю. Вёсны и Осени, пер. Н.И. Монастырёва. М., 1999.
16. Доватур А.И. Повествовательный и научный стиль Геродота. Л., 1957.
17. Древнекитайская философия. Собрание текстов в двух томах // Цзочжуань, фрагменты. Пер. Е.П. Синицына. Т. 2. М., 1973.
18. Зинин С.В. Статистико-текстологический анализ «Чунь-цю» и «Цзо-чжуани» и протонаучные традиции // Дальний Восток и Центральная Азия. М., 1985.
19. Карапетьянц А.М. «Чуньцю» в свете древнейших китайских источников // Китай: государство и общество. М., 1977.
20. Карапетьянц А.М. Формирование системы канонов в Китае // Этническая история народов Восточной и Юго-Восточной Азии в древности и Средние века. М., 1981.
21. Карапетьянц А.М. Формирование нормативного письменного языка в Китае // Языковая норма: типология нормализационных процессов. М., 1996.
22. Карапетьянц А.М. «Чуньцю» и древнекитайский «историографический» ритуал // Конфуциева летопись Чуньцю. Вёсны и Осени, пер. Н.И. Монастырёва. М., 1999.
54
23. Карапетьянц А.М. «Чуньцю» в древнекитайской системе канонов // Кон-фуциева летопись Чуньцю. Вёсны и Осени, пер. Н.И. Монастырёва. М., 1999.
24. Китайская философия. Энциклопедический словарь. М., 1994.
25. Конфуциева летопись Чуньцю. Вёсны и Осени, пер. Н.И. Монастырёва. М., 1999.
26. Летопись «Цзочжуань» (фрагменты). Пер. С.Е. Яхонтова // ПДВ, 1988, № 6.
27. Позднеева Л.Д. Ораторское искусство и памятники древнего Китая // Вестник древней истории, 1959, № 3.
28. Рубин В.А. Цзо-чжуань как источник по социальной истории периода Чунь-цю. Автореф. канд. дис. М., 1960.
29. Рубин В.А. О датировке и аутентичности Цзочжуань // Личность и власть в Древнем Китае. Собрание трудов. М., 1999 (первая публикация в 1959 г.).
30. Сидорович О.В. Анналисты и антиквары. Римская историография конца III-I в. до н.э. М., 2005.
31. Смолин Г.Я. Источниковедение древней истории Китая. Л., 1987.
32. Сыма Цянь. Исторические записки (Шицзи). Пер. с кит. и коммент. Р.В. Вяткина и В.С. Таскина. Т. 5. М., 1987.
33. Ульянов М.Ю. Китайские источники по истории Индонезии (опыт количественного анализа труда Чжао Жугуа «Чжу фань чжи»), 1225 г. // Базы данных по истории Евразии в Средние века. Вып. 4-5. М., 1996, с. 117-128.
34. Ульянов М.Ю. Чуньцю Цзочжуань («Вёсны и осени» с комментарием Цзо): краткое введение в исследование (статья) // История Китая. Материалы китаеведческих конференций ИСАА при МГУ (май 2005 г., май 2006 г.). М., Гуманитарий, 2007, с. 167-193.
35. Ульянов М.Ю. Чуньцю Цзочжуань («Вёсны и осени» с комментарием Цзо): 1-4 гг. правления луского Инь-гуна (722-711 гг. до н.э.) (введение, перевод с китайского и комментарий) // История Китая. Материалы китаеведческих конференций ИСАА при МГУ (май 2005 г., май 2006 г.). М., Гуманитарий, 2007. С. 195-214.
36. Ульянов М.Ю. К вопросу о первых упоминаниях стран Юго-Восточной Азии в китайских источниках: сведения о «стране Хуанчжи» в контексте политической и идеологической борьбы начала I в. н.э. - Губеровские чтения. Вып. 1. Юго-Восточная Азия: историческая память, этнокультурная идентичность и политическая реальность. М., 2009.
37. «Цзочжуань», фрагменты. Пер. С.Е. Яхонтова. - Бамбуковые страницы. Антология древнекитайской литературы. М. 1994.
38. Boltz, W.G. Notes on the Textual Relation between the Kuo yu and the Tso chuan // BSOAS, Vol. 53, 1990.
39. Couvreur S. Tch'ouen Ts'iou et Tso-Tchouan. Texte Chinois avec trad. Francais. P., 1914.
40. Early Chinese Texts: A Bibliographical Guide: Ch'ung ch'iu. Kung yang, Ku liang and Tso chuan by Cheng Anne. Ed. by M. Loewe. Berkeley, 1993.
41. Henry E. «Junzi Yue» versus «Zhongni Yue» in Zuozhuan // HJAS, 2009, Vol. 59 (June), p. 125-161.
42. Karlgren B. On the Authenticity and Nature of the Tso-chuan // Götesborgs högskolas arsskrift, 32, 1926.
43. Karlgren B. The Early History of the Chou li and Tso Chuan Texts // BMFEA, № 3. Stockholm, 1931.
44. Kennedy G.A. Interpretation of the Ch'un-Ch'iu // JAOS, Vol. 62, № 1 (Mar., 1942).
45. Legge J. The Chinese Classics. Vol. V. The Ch'un Ts'ew, with the Tso Chuen. Hong Kong, 1960 (repr.).
55
46. Maspero H. La composition et la date du Tso-chuan // Mélanges chinois et bouddhiques I. 1931-1932.
47. Pines Yu. Intellectual change in the Chunqiu period: the reliability of the speeches in the Zuo zhuan as sources of Chunqiu intellectual history // Early China, Vol. 22, 1997.
48. Pines Yu. Speeches and the Question of Authenticity in Ancient Chinese Historical Records // Historical Truth Historical Criticism and Ideology: Chinese Historiography and Historical Culture from a New Comparative Perspective edited by Helwig Schmidt-Glintzer, Achim Mittag and Jorn Rusen. Brill. Leiden, Boston, 2005.
49. Queen S. From Chronicle to Canon: The Hermeneutics of the Spring and Autumn Annals, According to Tung Chung-shu. Cambridge, 1996.
50. Shaberg D. Remonstrance in Eastern Zhou Historiography // Early China, Vol. 22, 1997.
51. Schaberg. D. Platitude and Persona: Junzi Comments in Zuozhuan and beyond // Historical Truth, Historical Criticism and Ideology: Chinese Historiography and Historical Culture from a New Comparative Perspective, edited by Helwig Schmidt-Glintzer, Achim Mittag and Jorn Rusen. Brill. Leiden, Boston, 2005.
52. Watson B. The Tso Chuan: Selections from China's Oldest Narrative History. Columbia University Press, 1989.
53. Zuo's commentary on Spring and Autumn annals (selections), Tr-d into modern Chinese by Li Shibiao, tr-d into English by Hu Zhihui and Zheng Aifang. Jinan, 2000.
Приложение 1. Схема структуры текста «комментирующего комплекса» Чуньцю Цзочжуань (722 г. до н.э.)
Сокращения: Ч - Чуньцю, ПХ - «первохроника», РП - развёрнутое повествование, КС - краткое сообщение, К - комментарий; Э - этический итог._
Порядковый номер фразы Чуньцю СЖГ
Глава 1
01 КС
722 г. 010101 ПХ- К
010102 ПХ-К-КС
ПХ- К
010103 Н: РП-Н, КС-Н (2)
РП
ПХ
Ч-К
Н:РП-Н
Э
010104 Ч-К
КС-К
ПХ-К
ПХ-К
010105 КС
Ч-КС
ПХ-К
КС
ПХ-К
РП
ПХ-К
ПХ-К
010106 ПХ-К
010107 ПХ- К
56
Приложение 2. Чуньцю и «первохроника» Лу (722 г. до н.э.)
Чуньцю Предполагаемая «Первохроника Лу» в Цзочжуань
722 г. [010101] Весна. [Чжоуского] вана начальный месяц «*Изначальный год. Весна. Вана Чжоу начальный месяц*»
[010102] Третий месяц. Гун [царства Лу] и И Фу, [правитель царства] Чжу заключили союз [в населённом пункте] Ме «Третий месяц. Гун [царства Лу] и И Фу, [правитель царства] Чжу, заключили союз [в населённом пункте] Ме»
ж.ип.йшиад «*Лето. Пятый месяц. [Луский] Ми Бо командовал армией, которая обнесла стеной [населённый пункт] Лан*»
[010103] Лето. Пятый месяц. Бо [царства] Чжэн нанёс поражение Дуаню [в царстве] Янь
«*Пятый месяц. День синь-чоу. Дашу бежал в [царство] Гун*».
[010104] Ш, ЪМ, ЯЗ.ШЩШШШ'А* Осень. Седьмой месяц. Небесный ван направил первого министра (цзай) Сюаня [в царство] Лу доставить погребальные дары [по случаю смерти] Хуй-гуна и Чжун Цзы ш. -п. # «Осень. Седьмой месяц. Небесный ван направил первого министра (цзай) Сюаня прибыть в Лу и доставить погребальные дары [по случаю смерти] Хуй-гуна и Чжун-цзы».
лп.^лт. «*Восьмой месяц. Человек [из царства] Цзи (ЙЕ) напал [на царство] И (Я)*»
«*Появилась мошкара - вредитель риса*»
[010105] лп.шштш Девятый месяц. С человеком из [царства] Сун заключён союз [в столице царства] Су АП.Ж^АШте «Девятый месяц. С человеком [из царства] Сун заключён союз [в столице царства] Су»
«*Зима. Девятый месяц. День гэн-шэнь. Перезахоронили Хуй-гуна*»
«*Хоу [царства] Вэй (% ) прибыл [в Лу] на съезд по случаю погребения*»
[ЪТтЖШ A.^AWi* «*[Луский Гунцзы Юй] вместе с человеком [из царства] Чжу, человеком [из царства] Чжэн заключил союз [в населённом пункте] И (*)*»
«*Заново соорудили Южные ворота*»
57
[010106] шел Зима. Двенадцатый месяц. [В Лу] прибыл Чжай Бо шел «*[В Лу] прибыл Чжай Бо*»
[010107] Скончался Гунцзы И-ши «*Скончался Чжун Фу*»
Приложение 3. Пример структуры «комментирующего комплекса» Цзочжуань
Приведём самый первый и один из самых крупных в Цзочжуань текстов, сопровождающих сообщение Чуньцю [010103] за 722 г. до н.э.: «Лето. Пятый месяц. Бо [царства] Чжэн нанёс поражение Дуаню [в царстве] Янь».
ПЕРЕВОД ТЕКСТА ЦЗОЧЖУАНЬ СЖГ
Нарратив (начало)
Началось с того, что чжэнский У-гун (771-744 гг. до н.э.) взял жену [из царства] Шэнь, которую звали У Цзян. [Она] родила Чжуан-гуна и гунско-го Шу Дуаня. Чжуан-гун рождавшийся ногами вперед, испугал госпожу Цзян, поэтому его прозвали «Ушэн» - «родившийся ногами вперед». После всего этого [она] возненавидела его, а любила гунского Шу Дуаня и хотела, чтобы он взошёл на престол. Неоднократно просила [об этом] У-гуна. Гун не соглашался. Когда на престол взошел Чжуан-гун, [она] попросила [пожаловать Дуаню город] Чжи. 1.1. РП
Гун сказал: «Чжи - это неприступный город. Го Шу умер там. Дам повеление [пожаловать] другой город». Попросила Цзин. [Дуаня] направили жить туда. Назвал его «Дашу города Цзин». [Чжэнский сановник] Цзи Чжун сказал [гуну]: «Это столица [владения], площадь стен более 100 чжи. Это нанесёт вред царству. Порядок, установленный ванами прошлого, [таков]: [площадь] большого города не должна превышать одной трети [столичного города] царства, среднего - одной пятой, малого -одной девятой. В наше время [площадь города] Цзин не соответствует мере. Это не отвечает порядку. Государь в будущем не одолеет его». Гун сказал: «Госпожа Цзян желает этого. Как избежать вреда?» [Цзи Чжун] в ответ сказал: «Разве можно удовлетворить желание госпожи Цзян иметь [город]? Лучше уж заранее сделать так, чтобы не дать разрастись влиянию [дашу Шу Дуаня]. Влияние - это то, с чем трудно справиться. Если разрастётся, то, как [сорную] траву, невозможно будет искоренить. Тем более что этот любимец государыни - [Ваш] младший брат!». Гун сказал: «Тот, кто часто поступает вопреки долгу, тот непременно себя убьёт. К нему для начала следует быть снисходительным». 1.2. Н
Вскоре дашу издал указ о том, чтобы [земли] на западной и северной окраинах [царства Чжэн] перешли ещё и в его [подчинение]. 2.1. КС
[Чжэнский сановник] Гунцзы Люй сказал «Для царства неприемлемо двойное подчинение [земель]. Как государь поступит с ними? Если пожелаете передать [их] дашу, то я, Ваш подданный, прошу [поручить мне] это дело. Если не передадите, то прошу [позволить] уничтожить его. Тогда это не породит несогласие народа». Гун сказал: «Не следует. В будущем сам будет расплачиваться [за свои ошибки]». 2.2. Н
Дашу, считая присвоенные [земли] двойного подчинения своим владением, переехал [в город] Линьянь. 3.1. КС
Цзы-фэн (Гунцзы Люй) сказал: «Хорошо! Могуществом можно привлечь на свою сторону людей». 3.2. Н
58
Гун сказал: «Если не выполнять [требования] долга, межродственных отношений, то любое могущество развалится».
Дашу завершил [возведение стен], собрал [урожай], привёл в порядок доспехи и оружие, подготовил солдат и колесницы, чтобы нанести внезапный удар по [столице] Чжэн. Госпожа [Цзян] должна была открыть [городские ворота]. Гун, узнав о сроке, сказал: «Хорошо!». Повелел Цзы-фэну (Гунцзы Люю) во главе 200 колесниц напасть на [город] Цзин. В Цзин поднялся мятеж против дашу Дуаня. Дуань отъехал [в царство] Янь. Гун напал на Янь. РП
«*Пятый месяц. День синь-чоу. Дашу бежал [в царство] Гун*». ПХ
Запись [Чуньцю] гласит: «Бо [царства] Чжэн нанес поражение Дуаню [в царстве] Янь». Ч
Дуань вёл себя не как младший брат, поэтому не назван младшим братом. Поскольку [сражались] два государя, поэтому сказано «нанёс поражение». Назван «чжэнским бо» - этим осуждается за то, что не занимался обучением [младшего брата]. [О содеянном Дуанем] сказано как о произошедшем по воле [правителя царства] Чжэн. [В Чуньцю] не упомянуто о том, что [дашу] «бежал», поскольку в этом [слове] есть обвинение. К
Нарратив (продолжение)
После этого [чжэнский Чжуан-гун] отослал госпожу Цзян [в город] Чэнъин и дал клятву: «Не перейдя через Жёлтый источник, не увидимся друг с другом». Позже раскаялся в этом. 5.1. РП
[Чжэнский] Ин Као-шу, человек, которому было пожаловано [владение] Ингу, узнав это, поднес [дары] гуну. Гун пожаловал ему пищу. Тот из пищи отложил мясо. Гун спросил его об этом. Ответ звучал: «У меня, низкого человека, есть мать. Вкушает мою, низкого человека, еду! Ещё не вкушала мясного отвара от государя. Прошу их направить ей». Гун ответил: «У тебя есть дар для матери. Увы, я одинок, не имею [матери]». Ин Као-шу сказал: «Осмелюсь спросить, почему [Вы] это сказали?» Гун объяснил ему причину и сообщил о своём раскаянье. Ответ звучал: «Государь, зачем терзать себя. Если выроешь землю, то докопаешься до источника. Проройте подземный ход, и [вы] встретитесь друг с другом. Разве не так?» Гун последовал его [совету]. Когда гун вошел [в подземный ход] и продекламировал оду (фу): «В большом подземном переходе Льётся музыка спокойная и ласкающая». Цзян вышла и продекламировала: «За пределами большого подземного перехода Льётся музыка плавная и нежная». После этого [отношения] матери и сына стали такими, как и прежде. 5.2. Н
Благородный муж сказал: «Ин Као-шу обладал искренней сыновней почтительностью. Любил свою мать. [Такое же] поведение передалось и Чжуан-гуну. В Ши[цзине] сказано: "Сыновняя почтительность не исчезает, Вечно передаётся потомками". Здесь говорится как раз об этом!» Э
59
