CC BY
12Технологизация против технократизации городов: технологические гиганты и муниципальное управление
Костина Алина Олеговна
кандидат философских наук, младший научный сотрудник, Институт философии РАН, akostina@mail.ru
Технологическое развитие городов является не только основой для разнообразия городского опыта среди горожан, но основанием для изменения существующих систем городского управления. Внешняя технологизация практик несет в себе их внутреннюю техно-кратизацию. Механизмы технократического управления, приводимые в действие, становятся угрозой делиберативной политике, а значит, и гражданскому участию в процессах городского управления. Переход от политического управления к технократическому кроет в себе ограничение возможного набора вариантов стратегий гражданского влияния. Внешне презентуемый в качестве свободы участия в жизни городов посредством «умных» технологий, в действительности данный метод является способом увеличения цифрового неравенства горожан. Непрерывность городского опыта ставится в прямую зависимость от интеграции в цифровую реальность города. Ряд социальных слоев, не вписанных в гибридное городское существование, теряет возможность волеизъявления, а значит, принимает роль наиболее уязвимой категории, подвергаемой дополнительному общественному давлению. В статье рассматриваются вопросы участия компа-ний-техногигантов в трансформации городских практик администрирования, наряду с анализом последствий технократического управления для гражданского участия в городских процессах и новым пересмотром роли экспертизы.
Ключевые слова: технократия, технология, городские исследования, цифровизация, муниципальное управление, урбанизм, экспертиза, технологические гиганты
В современных городах ярко проявляется два направления развития городской рациональности, одно из которых связано с технологизацией и улучшением инфраструктуры, второе - с продвижением гражданских инициатив. Активное внедрение обоих направлений стало элементами продвинутой модели городского развития. Непрерывность городской коммуникации, поддерживаемая инфраструктурой, наряду с возможностью высказать свое мнение по вопросу изменений городского пространства, надежно встроились в ежедневные практики большинства развитых метрополисов. Однако развитие технологий и их внедрение в городскую жизнь имеет ряд спорных моментов и все чаще ставит вопрос о праве на частную жизнь и защиту личных данных. При детальном рассмотрении становится ясно, что возникающие сегодня проблемы - прогнозируемые последствия усложняющегося технологического мира современных городов.
Развитие технологий как основной процесс, связанный со становлением информационного общества, сделало кодификацию информации и ее использование экономическим важными явлениями. «Big data» превратились в источник процветания и основной двигатель финансового сектора, с одной стороны, источник депривации - с другой. Функционирование служб, предоставляющих сервисы, стало неразрывно связано с использования медиаторов в виде технологических устройств с определенным программным обеспечением. Технологизация сделала многие рутинные практики легче. Однако использование почти любого сервиса связано с
предоставлением согласия на использование персональных данных. Плата за сервис со стороны потребителей становится лишь частью того, что получает компания, приобретающая право на обработку данных. Обработка в большинстве случаев имеет систематический характер. «Включенность» или изолированность от технологических систем при этом становятся условиями разнопланового городского опыта. В первом случае - континуального, относительно беспроблемного с технической стороны. При этом горожанин, подписывая соглашение на обработку данных, встраивается в систему практик, незащищенных и прозрачных перед лицом бизнеса.
Формально законодательные акты, направленные на защиту личных данных призваны обезопасить граждан и защитить их информацию от коммерческого использования. Однако сам городской опыт при отказе от технологий становится фрагментированным. Даже физическое перемещение в пространстве города зависит от технологической «включненности» горожанина. Высокая степень развития технологии является последним аргументом в пользу необходимости ее использования в общественной сфере, даже если при этом происходит нарушение гражданских прав. Возникает тенденция, в которой технологии, использованные с целью улучшения опыта и создания безбарьерной среды, сами становятся препятствием для ее развития.
Особенно рельефно, если не карикатурно, это проявляется в городах, где расположены штаб-квартиры технологических гигантов. В городах Силиконовой долины вопрос расширения бизнеса наталкивается на активное противодействие местных властей, которые призывают компании делать пропорциональные вложения в развитие городской среды, а также выступают за введение «head tax» - налога на найм новых служащих. Возможно, могло бы обойтись и без подобных инициатив со
стороны местных властей, однако возросшая нагрузка на регион приводит к повышенной загруженности дорог и постоянному повышению стоимости покупки и аренды жилья. Парадоксально, но активно продвигаемые идеалы технологической оптимизации не работают в центрах, где эти идеи создаются. Вопрос «встраивания» технорационально-сти в стратегии урбанистической рациональности остается проблематичным.
Необходимо заметить, что рациональность, воплощенная в идеях технократического управления (в частности городского) имеет две линии реализации: первая связана с институтом экспертизы, вторая - с непосредственно технологическим развитием. Рациональность как эталон европейской мысли не смогла не наложить отпечаток на идеалы городского устройства. Целью «рационального проекта» быть «спасение общественной политики от иррациональности и пренебрежения. Вместо проводилось стимулирование политики рациональных, аналитических и научных методов» [6, р.9].
Техническая рациональность в определенный момент стала играть чрезвычайную роль в городском управлении. Рациональность и институт экспертизы стали синонимами технократии. «Технократия в классическом политическом представлении относится к системе управления, в которой технически натренированные эксперты занимаются управлением, исходя из своего специализированного знания и позиций в доминирующих политических и экономических институциях» [5, цитир. по 1, р.17]. Классическое определение в рамках городских исследований также следует дополнить, включив, наряду с деятельностью экспертов и технологические инструменты (и в целом всю технологическую инфраструктуру), находящиеся в их распоряжении.
Как выглядит технократизация городов, то же ли это самое, что и их техно-логизация? В качестве ответа можно сказать, что последняя находится в ин-
струментальном подчинении по отношению к первой. В самом широком смысле технократическое управление противопоставляется представлениям о политическом управлении. Главным для него является разработка методов по оптимизации и деполитизации общественных процессов. Они должны быть рациональны и направлены на достижение исключительно прагматичных интересов. Синонимами такого управления становятся эффективность и специализированное. В городе это эффективность перемещения, использования городского пространства, утилизации отходов и т.д. При этом решения данных вопросов носят исключительно технический характер. Технократическое устройство - это модель, где, по данному выше определению гражданское участие ограничено, а все участвующие должны быть экспертами. Технократия - это не движение и не политическая модель. Ее с трудом удается локализировать, ибо она не встраивается в привычные политические категории, не является движением и глубоко связана с техническими бюрократическими процедурами.
Технократическое городское управление становится противоположностью делиберативному подходу. То есть тому, за что общественные защитники начали движение в 1960-х - за право голоса, за посредничество адвокатов горожан, выражавших их мнение по масштабным городским изменениям перед лицом специалистов по городскому планированию. Если обозначить это в целом - за попытки демократического волеизъявления. Технократический проект не может быть демократическим. «Даже когда делиберативное управление изменениями возможно, сам шанс воспринимается в контексте рискованных, потенциально дестабилизирующих последствий» [1, р.15].
Сторонники технократического подхода стремятся к принципиальной стабилизации системы. При этом арсеналом для них становятся технические
средства, которыми можно «все исправить» (что является одной из форм со-люшионизма). С точки зрения городских исследований, попытки технических исправлений проблем, связанных со сложными системными взаимодействиями различных общественных групп, редко приводили к успеху. Каждый раз при разрешении городских конфликтов технологический подход к решению проблем показывает свою ограниченность. В то же самое время, подход не теряет своей актуальности. Проанализируем причины его высокой жизнеспособности.
Идеал рациональности, воплощенный в городском пространстве сохраняет свою актуальность. Все жители городов, даже не принадлежа к группе экспертов, могут высказать мнение по поводу проблем городского устройства и способов того, как их можно устранить, а плохо функционирующие системы «починить». Технократия проецирует образы ускоренной процессу-альности на фоне которых классические способы принятия решений не достаточно оперативны и благонадежны. Представление о традиционных методах политического управления не допускает мгновенного решения вопросов, как и не гарантирует того, что слова политиков воплотятся в действия.
Однако данная ситуация не настолько монохромна, как может показаться. Ведь именно классический политический подход, активно критикуемый технократами за его неэффективность, дает возможность высказывать гражданскую позицию. То есть горожане оказываются в плену собственных идеалистических иллюзий быстрых решений технологических вопросов. Временами в этих же иллюзиях оказываются и сами сторонники технократии. В действительности мы получаем систему, лишенную баланса, в которой горожане вместо практики ответственных решений за свой город перестают доверять себе, попутно теряя навык отстаивания своих прав.
Технократическая модель управления - это, прежде всего, масштабный проект. Концептуально наиболее важной его частью, как указано выше, становится разработка методов. Но даже самый масштабный проект, а в данном случае признающий одним из своих основных принципов эффективность, ограничен в ресурсах. Именно поэтому разрабатываемые методы должны наиболее близко подходить к универсальным. Универсализацию связывают с нахождением решения или метода, который не является конфликтным по отношению к составляющим поля его воздействия. Но насколько универсальные методы применимы, когда речь идет о самых разнообразных городских пространствах?
Возникает две проблемы, одна теоретического, а другая, применимо к городскому пространству, практического свойства. Манипулирование теоретическими объектами дает также теоретические результаты действий над ними. Применение методов управления к городам, наоборот, могут быть опасны своими реальными последствиями. Так как городское пространство высоко ге-терогенно, применение одних и тех же методов может раскрываться большим многообразием реализаций на различных территориях. Если также учитывать фактор времени, то в разные моменты темпоральности городов не только отличаются в зависимости от пространства, но и самого момента, в который методы городского управления применяются. Именно поэтому от больших компаний, функционирующих на территориях крупных городов, поступают запросы и предложения по «деполитиза-ции» практик управления. Законодательство, сильно варьирующееся не только на территории разных стран, но и регионально в пределах одной страны, становятся значительным препятствием в реализации кампаний, апо-логизирующих технорациональность. Однако такой подход вовсе не указывает на высокий ресурс применяемой к
полю стратегии, а скорее на его значительную ограниченность.
Принципы технократии подводят к определению данного проекта как «аполитичного». С этим связан и тезис о том, что именно технократия стала ответом и альтернативой многим недостаткам политического управления. Среди основных моментов критики говорится о необходимости переопределения задач в прагматичной терминологии. Задачи, определенные в политических терминах не обладают достаточной ясностью, а значит, и не подразумевают в себе пути решения. Терминология должна быть упрощена и соотнесена с достижением конкретных целей. Таким образом, исчезнет размытость и излишняя риторичность, наряду с идеологическими критериями, также критикуемыми технократами. Очевидной проблемой такого подхода как способа городского управления становится отрицание существования социальных и политических конфликтов, не вписывающихся в код (больше об этом в Fischer, 1990). Потому что в системе, где приоритетной задачей становится эффективность, не может идти речь о конфликтах с ней не связанных.
Технократический проект находит две области реализации. Это и попытка внедрения в системы городского управления, и стратегия бизнес структур по завоеванию рынка. Гражданское же общество оказывается в безальтернативном положении, где лишь для немногих следование принципиальной позиции, в обмен на массу неудобств городской навигации, становится возможным.
Еще одним чрезвычайно важным моментом становится то, что технократия как проект, в основе которого лежит профессиональная экспертиза, не может также придерживаться взглядов делибе-ративной политики. Однако именно дели-беративный процесс стал корневым, особо значимым фактором для современного открытого и свободного города. Попытки интегрировать две глубоко противоречивые программы мы видим в иници-
ативах, ассоциирующихся с «умным городом»: программы активного гражданского участия, «умного голосования» и т.д. Активное развитие технократических методов, настроенных на избегание рисков приводит к тому, что выстраивание повестки и предлагаемых вариантов беспроигрышно для реализации предпочтительных в рамках технократического управления программ. Гражданское участие происходит в пределах той делибе-ративной рамки, которую задает экспертное сообщество - то есть выбор осуществляется только на основании вариантов, каждый из которых встраивается в возможную технократическую перспективу.
Городское общество с его многообразием позиций - крайне неблагоприятные «изначальные данные» для технократического проекта. То есть, идеалы открытого общества становятся тем «противником», неприязнь к которому приходится скрывать, как и свои притязания на власть - одно из главных понятий столь враждебного политического словаря. Более того, «хотя технократия - это система управления, она не должна таковой казаться» [1, р.31]. Стремление уйти от использования политических категорий, приоритет методов анализа, претендующих на объективные результаты, не отрицает при этом политизации экспертизы и глубокой соревновательной борьбы между альтернативными методологиями разных технократических моделей.
Нельзя сказать, что технократический или технорациональный проект - это изобретение последних дней. Как утверждает Д. Стоун, «прогрессивные реформаторы искали способы проводить более научную и менее политическую линию управления, исключая членов из законодательных выборных органов и делегируя их права экспертным комиссиям и профессиональным городским управленцам [6, р.9]. Происходило это уже в начале ХХ века (Прогрессивная партия США была образована в 1916 году). При этом саморепрезентация сторонников
технократии как «аполитического» проекта подвергается критике. Так, Жан Мейно утверждает, что «когда эксперт становится технократом, он становится политическим», «технократ занимается политикой» [цитир. по 4, р. 657]. Проблемой исследования становятся технократические взгляды на управление, временами принимаемые за беспартийные.
Несмотря на все стремления технократов находиться в оппозиции классическим представлениям о политическом управлении и предпринимать попытки по искоренению политического уклада, зачастую именно внедрение технократов в органы государственного и местного самоуправления приводит к спасению и стабилизации политической системы в ее привычном понимании. Далее мы увидим, как технократы выступают не в качестве самостоятельного актора, но инструмента достижения целей в рамках классической политической системы управления.
Так, ряд исследователей [4,7] соглашаются в том, что технократически управляемые правительства появляются при определенных политических условиях/ситуациях. Первая из которых связана с политическими скандалами: «у скандалов есть потенциал изменять предпочтения партий: нежели оставаться во власти, лучше делегировать управление технократам на некоторое время, восстановить благонадежность и потерянный капитал доверия» [7, рр.5-6]. Таким образом, технократы-управленцы становятся не отдельной самостоятельной силой, но инструментом, способом партийных политиков «избежать пули», вины за экономические проблемы и непопулярные реформы.
Вторая ситуация внедрения технократического управления это периоды глубоких кризисов. Экономические кризисы увеличивают вероятность формирования технократически управляемого правительства.
«Эксперты-технократы» в качестве специалистов центральных банков, ми-
нистров финансов и премьер-министров становятся основанием для доверия со стороны рынка и голосующих [8].
Таким образом, мы наблюдаем всю сложность и неоднозначность в определении роли технократического управления на всех уровнях. Конечно, приведенные выше две гипотезы могут с легкостью быть транслированы на уровень городской реальности. Само отношение горожан как к традиционной системе управления, так и ее экспертной версии может быть довольно противоречивым. Но, в конце концов, критерием оценки всегда становится качество проживания в городе, оценка которого тоже может сильно варьироваться.
Сложность заключается в том, что сам образ технологических преобразований отсылает к футурологическим проектам, ассоциирующимся с качественно другим уровнем жизни. Однако вполне вероятно, что теневая сторона и компромиссы, на которые потенциально придется согласиться членам гражданского сообщества, не высвечены достаточно ярко и проявят себя либо в кризисных ситуациях, либо с течением времени. Каковы первые интуиции гражданской благосклонности к технократии?
Во-первых, приоритетность визуального восприятия городских преобразований. Причем, хотелось бы сказать о «расширенной» визуализации. До эпохи активного развития и внедрения «экранных» устройств масштаб понимался иначе. Он был связан с экстенсивным покрытием городских территорий, их комплексности и завершенности. Не приходится говорить о снижении актуальности такого подхода на уровне профессионалов городской застройки и архитектуры (хотя высокая плотность застройки и вынуждает также работать над «островами» и «оазисами» города, когда речь идет об озеленении территории). Однако индивидуальное восприятие подверглось сильным изменениям, особенно погрузившись в рамки и масштаб «интерфейса». Вопрос состоит в
том, сохраняется ли комплексность перцепции городских пространств, если мы постоянно занимается схематизацией и картографированием обширных пространства и выполняем эти действия на уровне цифрового экрана. Город «затачивает» жителей на процесс стратегического планирования и рационализации, точного расчета времени. В этом смысле рациональность города рассматривается крайне прагматично и инструментально. На урбанистических территориях проект рациональности процветает и доминирует. Притом, чем легче его визуально воспринять, тем более успешным он становится в краткосрочной перспективе.
Во-вторых, возможная объективность и равенство, которые технологии могут обеспечить.
Однако реальные практики говорят, что технологии, внедренные в город, могут приводить ровно к противоположному эффекту. При этом увеличивается социальный разрыв между жителями. Наряду с визуальным восприятием, существует еще и фактор, связанный с гражданской городской культурой. Для метрополисов, крупных многомиллионных городов ее однородность трудно достижима. Сюда приезжают сотни тысяч людей, зачастую из разных стран (речь идет о мультикультурных мировых и региональных центрах). Представления настолько разнообразны, что не всегда очевидно, в какой мере каждый отдельный горожанин считает себя частью гражданского сообщества города. Рассмотрим одно из актуальных исследований, в котором представлен вопрос технорационализации в Тель-Авиве [2]. В нем аргументировано подтверждается тезис о том, что рационализация городских процессов и их технологическое развитие требует серьезного переосмысления. Оцифровывание и трансформация города в «умный», не смоги в равной степени охватить все районы города. Не только не упростилась жизнь горожан, но также возник ряд новых проблем на «цифровом»
уровне. Исследователи раскрывают зависимость благополучия района и стремление защитить свои данные от публичного/ коммерческого использования. Чем богаче район, там выше уровень использования технологий в активной борьбе за неприкосновенность информации. В наименее благополучных районах жители просто оказываются «отрезанным» от благ «умного города». Соответственно, довольно трудно представить даже жителей двух разных районов, выступающих в защиту одних и тех же прав. Поляризация положения социальных групп зачастую приводит к маргинализации интересов некоторых из них, а возможно, и всех одновременно.
Вопрос использования личных данных долгое время обсуждается в дискуссии вокруг проблем Интернета. Когда мы включаем этого вопрос в поле городских исследований, то он получает несколько другую окраску.
Алекс Инграмс в своем исследовании [3] задает ключевой вопрос: в чем состоит общественная ценность использования big data? Если переформулировать: в чем общественная ценность государственного и коммерческого использования личных сведений граждан? В работе рассматриваются два европейских подхода к проблеме -Нидерландов и Германии. Страны выбраны не случайно - они реализуют контрастные модели охраны данных, хотя и придерживаются сходных правовых и этических позиций. Тем не менее, в Нидерландах работа агентства публичной информации в большей мере ориентирована на открытость, а в Германии, наоборот, доступ закрыт «плотной завесой» ряда юридических актов. И все же, именно гражданские интересы страдают и в первом, и во втором случаях в наибольшей мере. Если подойти к рассмотрению систем приоритетов комплексно, то ключевым результатом технократического управления становится эффективность на разных уровнях [приведенное ниже - из таблицы Table 1, 3, p.134]. На уровне управления данными
она связана со «стратегическим управлением, координирующим цели и инструменты, увеличение эффективности адаптация к политическим целям»; на уровне продуктивности: «надежное бюджетирование, интеграция персонала и финансовых систем в стимулирование производства». Гражданские права на уровне управления сводятся к целостности и законности: «децентрализация в принятии решений для создания сетевой взаимозависимости», «партнерство по обмену информацией с другими организациями неправительственного сектора», «оперирование с большей надежностью и прозрачностью». На уровне продуктивности гражданские ценности сводятся к надежности и прозрачности, немаловажными становятся участие и равенство, при этом «эти две категории могут быть причиной трения, вращающегося вокруг равенства и открытости, с одной стороны и эффективности, с другой» [3, р. 142].
Перевод городского взаимодействия в цифровое пространство приводит к внедрению строго технических характеристик эффективности. В этом смысле, несмотря на теоретические расхождения американской традиции определения технократии как у Ф. Фишера [1], или согласно европейскому подходу [4,7], технократическому проекту невозможно уйти от данного приоритета. Гражданские городские инициативы, определенные в рамках движения, а не проекта, обладают меньшей эффективностью. Это одно из отягчающих обстоятельств трудоемкого, противоречивого и неизбежно компромиссного делибератив-ного процесса.
Технократический подход, с одной стороны, направлен на развитие методологий в решении вопросов городского благоустройства, с другой - на гомогенизацию, нейтрализацию и деполитиза-цию среды, с которой пытается работать. При совершении этих попыток, однако, пользуется консервативными практиками, такими как переговоры с политическими органами, способными обеспечить нужный результат. На лицо
- инструментальная если не ограниченность, то несамостоятельность при стремлении к экстенсивным завоеваниям, в том числе, институциональным. Не стоит при этом забывать, что гетерогенность, неудобная и сложная - это как раз тот высокий идеал урбанизма, за который борются многие сторонники движения городских прав.
Как мы увидели выше - активные попытки внедрения технократического подхода производятся в сфере городского (и на более высоком уровне - государственного) управления. В то же время технологическое развитие, активно лоббирующее использование технологий в городской среде, приводит к распространению технической рациональности. Одним из самых масштабных и амбициозных проектов последних лет стало внедрение технологии блок-чейн во всех общественные сферы.
Литература
1. Fischer F. Technocracy and the Politics of Expertise, London, Sage Publications, 1990, 387 pp.
2. Hatuka T. Zur H. Who is the 'smart' resident in the digital age? The varied profiles of users and non-users in the contemporary city // Urban Studies, Special issue article: Transnational gentrification, 2019, pp. 1-24.
3. Ingrams A. Public Values in the Age of Big Data: A Public Information Perspective// Policy & Internet, 11:2, 2019, pp. 128-148
4. McDonnell, D., & Valbruzzi, M. Defining and classifying technocrat-led and technocratic governments. European Journal of Political Research, 2014, 53(4), 654-671. doi:10.1111/1475-6765.12054
5. Meynaud J., Technocracy, New York: Free Press, 1969, 315 pp.
6. Stone D.A. Policy Paradox: the Art of Political Decision Making. London, New York: W.W. Norton & Company, 2012, 3ed, 408 pp.
7. Wratil, C., Pastorella, G.. Dodging the bullet: How crises trigger technocrat-led governments. European Journal of
Political Research, 2017, 57(2), 450-472. doi:10.1111/1475-6765.12234
8. Wehner, J.Hallerberg, M., When Do You Get Economists as Policy-Makers? (January 14, 2018), British Journal of Political Science, pp. 1-13, DOI: https://doi.org/10.1017/S00071234170008 01
Technological versus Technocratic Development of Cities: IT Giants and Municipal Government Kositna A.O.
Institute of Philosophy, Russian Academy of Sciences Technological development is not only the basis of diverse urban experience, but also the point of transition for existing municipal governing. Technological focus of practices is solely an external representation of their implemented technocratization. The enabled mechanisms of technocratic management threaten the grounds of deliberative politics, therefore put civil participation of city management at risk. There is a possible choice elimination covered by the transition from political to technocratic governing. Represented as freedom of civil participation, in fact, the following method increases digital inequality. Continuity of urban experience is directly related to integration into the digital reality of the city. A number of social groups, excluded from the hybrid urban existence, loses the opportunity to express their will, therefore accepts the role of the most vulnerable social unity, put under additional public pressure. These are the main points analyzed in the following article, as well related to IT giants participating in transformation of municipal governing, along with the consequences of these transitions for urban civil participation and revision of expertise.
Key words: technocracy, technology, urban studies, digitalization, municipal government, urbanism, expertise, IT company References
1. Fischer F. Technocracy and the Politics of Expertise,
London, Sage Publications, 1990, 387 pp.
2. Hatuka T. Zur H. Who is the 'smart' resident in the
digital age? The varied profiles of users and nonusers in the contemporary city // Urban Studies, Special issue article: Transnational gentrification, 2019, pp. 1-24.
3. Ingrams A. Public Values in the Age of Big Data: A
Public Information Perspective // Policy & Internet, 11: 2, 2019, pp. 128-148
4. McDonnell, D., & Valbruzzi, M. Defining and
classifying technocrat-led and technocratic governments. European Journal of Political Research, 2014, 53 (4), 654-671. doi: 10.1111 / 1475-6765.12054
5. Meynaud J., Technocracy, New York: Free Press,
1969, 315 pp.
6. Stone D.A. Policy Paradox: the Art of Political
Decision Making. London, New York: W.W. Norton & Company, 2012, 3ed, 408 pp.
7. Wratil, C., Pastorella, G .. Dodging the bullet: How
crises trigger technocrat-led governments. European Journal of Political Research, 2017, 57 (2), 450-472. doi: 10.1111 / 1475-6765.12234
8. Wehner, J.Hallerberg, M., When Do You Get
Economists as Policy-Makers? (January 14, 2018), British Journal of Political Science, pp. 113, DOI: https://doi.org/10.1017/S0007123417000801
