Технико-юридическая сторона разграничения преступлений и смежных административных правонарушений Текст научной статьи по специальности «Право»

Андрианов Владимир Константинович

кандидат юридических наук, Российский государственный университет правосудия

(e-mail: [email protected])

Технико-юридическая сторона разграничения преступлений и смежных административных правонарушений

В общем плане последовательная цепочка решения вопроса разграничения преступлений и административных проступков такова: оценка различия объективно существующей степени общественной опасности деяний - определение соответствующего ей вида противоправности и наказуемости деяний - правильное нормативное оформление этого различия. И если первые два звена этой цепочки имеют под собой обстоятельную научную основу, то третье, касающееся особенностей средств и приемов законодательной техники, используемых для нормативного выражения этого разграничения, не было еще предметом специального анализа. Настоящая статья содержит в себе исследование этих особенностей и может быть полезна и законодателю для выбора оптимальных технико-юридических средств и приемов разграничения тех или иных правонарушений и последовательного их применения, и правоприменителю для правильного выбора нормативного основания квалификации правонарушений.

Ключевые слова: преступление, административный проступок, смежные составы правонарушений, средства и приемы законодательной техники.

V.K. Andrianov, Master of Law, Russian State University of Justice; e-mail: [email protected]

Technical and legal aspects of differentiation of crimes and related administrative offenses

In general terms, a daisy chain solution to the question of delimitation of crimes and administrative offences is as follows: assessment of the objectively existing differences in the degree of public danger of acts - the definition of the corresponding form of illegality and punishability of acts - the right regulatory making this distinction. And if the first two links of the chain have a thorough scientific basis, the third concerning the characteristics and legislative technique used for the normative expression of that distinction, it was not even the subject of a special analysis. The present article contains a study of these features and may be useful to the legislator to select the optimal technical legal means and methods of differentiation of certain offenses and consistent in their application and enforcers for the correct choice of the normative foundations for the qualification of offences.

Key words: crime, administrative violation, related corpus delicti, tools and techniques of legislative drafting.

Согласно известной формуле римского права non bis in idem, ставшей общепризнанным правовым принципом,никто не может быть дважды наказан за одно и то же правонарушение.

Сфера действия данного принципа - публичное право. Гражданско-правовая ответственность, в силу ее компенсаторной (право-восстановительной) частноправовой природы, может применяться за одно правонарушение отдельно от уголовной или совместно с ней, но уголовная и административная ответственность используются как взаимоисключающие, поскольку обе имеют штрафной публично-правовой характер. Учитывая специфику юридической ответственности в конкретных отраслях права, вышеназванный принцип в системе меж-

отраслевых связей должен пониматься так, что никто не может нести одновременно уголовную и административную ответственность за одно и то же деяние (при этом следует отметить, что вопрос о коллизии и конкуренции норм об уголовной и административной ответственности возникает только применительно к одному и тому же деянию, совершенному физическим лицом; вместе с тем, согласно ч. 3 ст. 2.1 КоАП РФ привлечение к уголовной ответственности физического лица не освобождает от административной ответственности за данное правонарушение юридическое лицо). Для этого важно уметь четко отграничивать преступления от административных проступков.

Проблема разграничения преступлений и административных правонарушений лежит в

19

области осуществляемой правом охранительной функции как такого направления правового воздействия, которое состоит в охране общественных отношений от вредоносных деяний.

Эффективная охрана интересов личности, общества и государства предполагает, с одной стороны, правильное определение степени опасности деяний, посягающих на эти интересы, с другой стороны - точное (неизбыточное и достаточное) формулирование соответствующих запретов и установление справедливых санкций за их нарушение.

Эффективность права по охране определенных социальных ценностей не может быть достигнута, если неправильна оценка общественной опасности деяний, ошибочен выбор средств правовой защиты или существуют коллизии и пробелы между охранительными нормами уголовного и административного права, как бы ни были благоприятны все остальные факторы - нравственные, организационные, политические, экономические и иные.

По проблеме разграничения преступлений и административных правонарушений к настоящему времени накопилось множество публикаций, проведен ряд конференций и круглых столов, но четко ее решить пока удалось лишь применительно к отдельным смежным составам, в то время как многие общие вопросы проблемы все еще остаются дискуссионными, нуждаются в дальнейшем обсуждении. К их числу относится и вопрос о технико-юридических средствах и приемах разграничения преступлений и смежных административных правонарушений, который остался как-то в тени таких традиционно обсуждаемых в науке проблем, как материальные и юридические критерии их отграничения. Однако даже правильное определение социальных и правовых признаков отграничения преступлений от административных проступков может быть сведено на нет неудачными или неумелыми действиями законодателя по нормативному опосредованию этого различия.

Точность проведения границы между преступлениями и административными проступками зависит не только от правильности оценки степени опасности деяний и выбора правовых мер реагирования на совершение таких деяний, но и от качества средств и приемов законодательной техники (адекватности юридических конструкций, четкости и ясности юридических формулировок и др.), используемых для внешнего выражения различия этих деяний.

Для разграничения смежных составов преступлений и административных правонару-

шений со стороны внешней формы права законодатель применяет следующие технико-юридические приемы.

1. Прием «нарастания опасности» - это такой разграничительный прием, при котором к деянию, содержащему признаки конкретного состава административного проступка, прибавляется один или несколько криминообра-зующих признаков, и оно предусматривается в качестве преступления, или, наоборот, из деяния, содержащего все признаки состава преступления, «вычитается» криминообразу-ющий признак, что придает ему значение административного проступка. Здесь, так сказать, происходит «игра на повышение или понижение» общественной опасности. Например, нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, является административным проступком (ст. 20.1 КоАП РФ), а то же деяние, совершенное с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия, или по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы, признается преступлением (ч. 1 ст. 213 УК РФ).

Или: нарушение требований охраны труда, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека, расценивается как преступление (ст. 143 УК РФ), а аналогичное деяние, не повлекшее вредных последствий или причинившее легкий или средней тяжести вред здоровью человека, рассматривается действующим законодательством как административное правонарушение (ст. 5.27.1 КоАП РФ). Такой же прием «повышения-понижения» градуса общественной опасности применен законодателем для размежевания состава преступления, предусмотренного ст. 264 УК РФ, и его административно-правового аналога, установленного ст. 12.24 КоАП РФ.

2. Прием «исключения преступного» - это такой разграничительный прием, когда в описании административных правонарушений (например, предусмотренных ст. 5.16, 5.18, 5.20, 5.46, ч. 2 ст. 8.28, ч. 2.1 ст. 14.16, ст. 15.14, 15.30, 19.24 КоАП РФ) законодатель указывает: «если эти действия (бездействие) не содержат уголовно наказуемого деяния», таким образом, в данных статьях КоАП РФ делается отсылка к соответствующим статьям УК РФ, где содержатся признаки смежных составов преступлений, для того чтобы посредством их исключения из определенного общественно опасного

20

поведения определить в нем содержание административного проступка.

К этому приему относятся также случаи, когда законодатель в описании деяния как административного правонарушения указывает, что оно не должно повлечь последствий, указанных в конкретной статье Уголовного кодекса РФ, тем самым отсылая правоприменителя к этой статье. Например, в ст. 6.1.1 КоАП РФ административным проступком признается «нанесение побоев или совершение иных насильственных действий, причинивших физическую боль, но не повлекших последствий, указанных в статье 115 Уголовного кодекса Российской Федерации, если эти действия не содержат уголовно наказуемого деяния».

Еще одну форму использования такого приема мы обнаруживаем при разделении смежных норм УК РФ и КоАП РФ о хищении чужого имущества. Так, согласно ст. 7.27 КоАП РФ хищение чужого имущества является административным проступком при отсутствии в нем признаков преступлений, предусмотренных ч. 2, 3 и 4 ст. 158, ст. 158.1, ч. 2, 3 и 4 ст. 159, ч. 2, 3 и 4 ст. 159.1, ч. 2, 3 и 4 ст. 159.2, ч. 2, 3 и 4 ст. 159.3, ч. 2, 3 и 4 ст. 159.5, ч. 2, 3 и 4 ст. 159.6 и ч. 2 и 3 ст. 160 Уголовного кодекса РФ.

Таким образом, это прием разграничения, при котором установление фактического содержания административного правонарушения происходит «по остаточному принципу», т.е. путем изъятия из объема содержания такого рода общественно опасного поведения смежного состава преступления. Такое разграничение строится по принципу «все проявления этого общественно опасного поведения являются административным проступком, кроме того, что признано преступлением».

3. Прием «от противного» - это такой разграничительный прием, при котором в описании административного правонарушения законодатель указывает на конкретное обстоятельство, которое должно отсутствовать в его составе, иначе (при его наличии в деянии) оно превращается в преступление. В отличие от ссылочного описания, здесь законодатель прямо в статье КоАП РФ называет критерий (признак) разграничения.

Так, самоуправство, причинившее существенный вред, расценивается ст. 330 УК РФ в качестве преступления, а то же деяние, не причинившее существенного вреда гражданам или юридическим лицам, рассматривается по ст. 19.1 КоАП РФ как административное правонарушение.

Аналогичный прием использован законодателем, например, для разграничения уголовно и административно наказуемого умышленного уничтожения или повреждения чужого имущества: если эти действия не повлекли причинение значительного ущерба, они являются административным проступком (ст. 7.17 КоАП РФ), если повлекли причинение значительного ущерба, они становятся преступлением (ст. 167 УК РФ).

Таким образом, законодатель определяет административное правонарушение «от противного» - через отсутствие в его составе конкретного криминообразующего признака, наличие которого делает деяние преступным.

4. Прием формализации в законе общественно опасных последствий - это такой разграничительный прием, при котором законодатель в точных понятиях и утверждениях раскрывает в тексте закона содержание тех последствий, которые отличают преступления от смежных составов административных проступков. Этот прием законодатель использует, например, в ст. 180 УК РФ об ответственности за незаконное использование средств индивидуализации товаров (работ, услуг), в примечании к этой статье устанавливая в абсолютной денежной сумме величину «крупного ущерба» как последствия, служащего критерием ее отграничения от смежной ст. 14.10 КоАП РФ.

Кроме того, для разграничения смежных преступлений и административных проступков законодатель нередко применяет такие технические средства, как оценочные признаки, дефинитивные предписания, конструкции: материальных и формальных составов, а также составов преступлений с административной преюдицией.

В качестве примеров смежных норм УК РФ и КоАП РФ, которые разграничиваются посредством оценочных признаков, можно назвать: ч. 1 ст. 146, ч. 1 ст. 147 - ст. 7.12 (оценочный признак - «крупный ущерб»); ст. 246 - ст. 8.1, ст. 248 - ст. 8.3 («причинение вреда здоровью человека», «иные тяжкие последствия»); ст. 247 - ст. 8.2 («угроза причинения существенного вреда здоровью человека или окружающей среде»); ст. 250 - ст. 8.14 («причинение существенного вреда животному или растительному миру, рыбным запасам, лесному или сельскому хозяйству»); ст. 254 -ст. 8.6 («причинение вреда здоровью человека или окружающей среде»); ст. 255 - ст. 8.9, 8.10 («причинение значительного ущерба»); ст. 258 - ст. 8.37 («причинение крупного ущерба») и т.д.

21

С помощью дефинитивных предписаний устанавливается содержание таких отличающих преступления от смежных административных правонарушений признаков, как, например, «крупный ущерб» (ст. 180 УК РФ и ст. 14.10 КоАП РФ; ст. 256 и ст. 8.37 КоАП РФ) и «значительный размер» (ст. 260 УК РФ и ст. 8.28 КоАП РФ).

Иногда для разграничения смежных составов преступлений и проступков законодатель использует одновременно несколько указанных технических средств. Например, граница между смежными нормами УК РФ и КоАП РФ о нарушении авторских и смежных прав, изобретательских и патентных прав проводится посредством оценочного признака в виде крупного ущерба (ч. 1 ст. 146, ч. 1 ст. 147 - ст. 7.12) и точно определенного признака «крупного размера» (ч. 2 ст. 146, ч. 2 ст. 147 - ст. 7.12). Это пример, когда несколько технико-юридических разграничительных средств используются в рамках одной статьи, но в отношении разных отличительных признаков. Но есть случаи, когда сразу несколько технико-разграничительных средств применяются для выражения одного отличительного признака. Так, признак «причинение значительного ущерба гражданину», служащий в качестве критерия разграничения смежных норм УК и КоАП РФ о хищениях (п. «в» ч. 2 ст. 158, ч. 2 ст. 159, ч. 2 ст. 160), определен законодателем одновременно посредством оценочного и абсолютно-определенного понятия. Согласно примеч. 2 к ст. 1 58 УК РФ значительный ущерб гражданину определяется с учетом его имущественного положения, но не может составлять менее пяти тысяч рублей.

В ряде случаев для отграничения преступлений от смежных админи-стративных правонарушений законодатель прибегает к различным способам построения их составов: объективная сторона проступка описывается им с помощью только одного обязательного признака - деяния, а в объективную сторону преступления он включает в качестве обязательных признаков не только аналогичное деяние, но и его общественно опасные последствия. Так, например, составы экологических правонарушений (ст. 8.1, 8.2, 8.6 КоАП РФ) сконструированы как формальные, а смежные с ними составы преступлений как материальные (ст. 246, 247, 254 УК РФ).

Еще одним из инструментов, применяемых законодателем с целью отграничения преступлений от смежных проступков, является административная преюдиция.

Анализ норм Особенной части УК РФ показывает, что законодатель использует эту юри-

дическую конструкцию для их отграничения от смежных норм КоАП РФ, в трех вариантах.

Первый вариант - когда для наличия состава преступления требуется повторное совершение деяния лицом, подвергнутым административному наказанию за аналогичное деяние, в период, когда лицо считается подвергнутым административному наказанию.

Например, УК РФ устанавливает ответственность за неуплату средств на содержание детей или нетрудоспособных родителей для случаев, когда это деяние совершено неоднократно, т.е. лицом, подвергнутым административному наказанию за аналогичное деяние (ст. 157), а КоАП РФ - применительно к случаям, когда такое деяние совершается впервые (ст. 5.35.1). Еще одним примером такого рода может служить ст. 151.1 УК РФ об ответственности за розничную продажу несовершеннолетним алкогольной продукции, если это деяние совершено неоднократно. В примечании к данной статье разъяснено, что неоднократной признается розничная продажа несовершеннолетнему алкогольной продукции лицом, ранее подвергнутым административному наказанию за аналогичное деяние (предусмотренное ч. 2.1 ст. 14.16 КоАП РФ), в период, когда лицо считается подвергнутым административному наказанию. Такой же преюдициальный признак применен законодателем и для разграничения смежных норм УК и КоАП РФ об ответственности за нанесение побоев (ст. 116.1 - ст. 6.1.1), мелкое хищение (ст. 158.1 - ст. 7.27), управление механическим транспортным средством в состоянии опьянения (ст. 264.1 - ст. 12.8, 12.26), а также незаконное проникновение на охраняемый объект (ст. 215.4 - ст. 20.17).

Второй вариант - вариант, при котором преступлением признается очередной факт совершения деяния лицом, которое ранее привлекалось к административной ответственности за аналогичное деяние два или более раза в течение определенного периода времени.

Так, нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования имеет значение административного проступка (ст. 20.2 КоАП РФ), а то же деяние, совершенное неоднократно, согласно ст. 212.1 УК РФ, приобретает значение преступления. При этом в примечании к этой статье указано, что неоднократным признается нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования, если это лицо ранее привлекалось к административной ответственности за

совершение административных правонарушений, предусмотренных ст. 20.2 КоАП РФ, более двух раз в течение ста восьмидесяти дней. Такой же преюдициальный факт служит критерием отграничения смежных составов, предусмотренных ст. 284.1 УК РФ - ст. 20.33 КоАП РФ и ст. 314.1 УК РФ - ст. 19.24 КоАП РФ.

И, наконец, третий вариант имеет место в случаях, когда закон признает преступным факт неоднократного совершения лицом определенных правонарушений, при этом не определяя «юридическую судьбу» первичного факта административного правонарушения.

Так, незаконные действия по усыновлению (удочерению) детей, передаче их под опеку (попечительство), на воспитание в приемные семьи закон предписывает квалифицировать как преступление, предусмотренное ст. 154 УК РФ, при условии их совершения неоднократно, оставляя открытым вопрос о том, какая -фактическая или юридическая (включающая административную преюдицию) - неоднократность необходима для перерастания административных правонарушений (ст. 5.37 КоАП РФ) в преступление.

Или: незаконное использование средств индивидуализации товаров (работ, услуг), совершенное впервые, подпадает под ст. 14.10 КоАП РФ, а то же деяние, совершенное неоднократно, подпадает под ст. 180 УК РФ. При этом в данной статье уголовного закона не содержится указаний относительно юридического статуса первоначального факта административного правонарушения.

Сущность составов с административной преюдицией может быть выражена законом «перехода количества в качество», согласно которому изменение качества (специфики, природы) данного явления, т.е. переход, или скачок, от старого качества к новому, происходит тогда, когда накопление количественных изменений достигает определенного предела.

В нашем случае этот переход одного явления в другое заключается в том, что преступлением признается факт совершения лицом административного правонарушения при условии, что это лицо ранее в течение определенного периода времени привлекалось к административной ответственности за аналогичное деяние один или несколько раз (т.е. неоднократности).

Как показывает анализ статей действующего УК РФ, предусматривающих составы с административной преюдицией, для перехода проступков в преступление как новое качество

законодатель требует различное их количество: в одних случаях (ст. 116.1, 158.1, 151.1, 157, 215.4, 264.1 УК РФ) устанавливает правило об однократной административной преюди-ции, согласно которому условием наступления уголовной ответственности признается факт предшествующего назначения административного наказания за совершение одного аналогичного правонарушения; в других - правило о многократной (двойной - ст. 284.1, 314.1 УК РФ и тройной - ст. 212.1 УК РФ) административной преюдиции, в соответствии с ним преступным признается новое деяние, совершенное лицом, которое ранее два или более раза привлекалось к административной ответственности за аналогичные проступки.

Конструируя составы с административной преюдицией, законодатель использует для описания преюдициального признака различные юридические формулировки («если совершено лицом, подвергнутым административному наказанию за аналогичное деяние» или «совершенное лицом, которое ранее привлекалось к административной ответственности за аналогичное деяние» либо просто «совершенные неоднократно»), что вызывает на практике трудности, в том числе в решении вопроса отграничения преступлений от смежных с ними административных правонарушений.

В правоприменительной практике для разграничения анализируемых видов правонарушений выработана и применяется такая юридическая конструкция, как продолжаемое преступление (т.е. такое, которое складывается из ряда тождественных действий, направленных к достижению одной цели и охватываемых единым умыслом). Например, если совершается мелкое хищение (или несколько таковых) и кража, но оба деяния нацелены на изъятие чужого имущества в крупном размере и объединены общим умыслом, то они отдельно не квалифицируются (соответственно по ст. 7.27 КоАП РФ и ст. 158 УК РФ), а рассматриваться как эпизоды продолжаемой кражи в крупном размере (п. «в» ч. 3 ст. 158 УК РФ).

Недостаточно последовательное и умелое использование всего этого технико-юридического инструментария, необходимого для нормативного оформления разграничения преступлений и административных проступков, препятствует точной и единообразной квалификации деяний правоприменителем, даже в случае правильного решения законодателем вопроса разграничения по существу.

23