Техника современного правотворчества. Рецензия на монографию А. Н. Миронова «Юридическая технология подготовки нормативных правовых актов» (М. , 2010. 352 с. )

Баранов Владимир Михайлович; Давыдова Марина Леонидовна

4. См.: Брагинский М.И. Договорное право: В 5 кн. / М.И. Брагинский, В.В. Витрянский. — М., 1999. — Кн. первая: Общие положения. — С. 614.

5. См.: Информационное письмо ВАС РФ от 21 декабря 2005 года № 104 «Обзор практики применения арбитражными судами норм Гражданского кодекса РФ о некоторых основаниях прекращения обязательств» // Вестник ВАС РФ. — 2006. — № 4, где установлено: «если иное не вытекает из соглашения сторон, расторжение договора влечет прекращение обязательств на будущее время и не лишает кредитора права требовать с должника образовавшиеся до момента расторжения

договора суммы основного долга и имущественных санкций в связи с неисполнением или ненадлежащим исполнением договора».

6. См.: Брагинский М.И. Указ. соч. / М.И. Брагинский, В.В. Витрянский. — С. 636.

7. См.: Гражданское право: Учебник: В 3 ч. / Под ред. Ю.К. Толстого, А.П. Сергеева. — М., 2001. — 4.1. —С. 537.

8. См.: Брагинский М.И. Указ. соч. / М.И. Брагинский, В.В. Витрянский. — С. 615.

9. Проект размещен на сайте Исследовательского центра частного права (www.privlaw.ru).

В.М. Баранов, М.Л. Давыдова

Баранов Владимир Михайлович — помощник начальника Нижегородской академии МВД России по инновационному развитию научной деятельности, доктор юридических наук, профессор

E-mail: Baranov_prof@bk.ru

Давыдова Марина Леонидовна — заведующая кафедрой конституционного и муниципального права Волгоградского государственного университета, доктор юридических наук, доцент

E-mail: davidovaml@rambler.ru

Техника современного правотворчества.

Рецензия на монографию А.Н. Миронова «Юридическая технология подготовки нормативных правовых актов» (М., 2010. — 352 с.)

Правотворческая техника (или технология) в современной российской науке исследована глубоко и всесторонне. Существует значительное количество как классических, так и новейших монографий, посвященных общетеоретическим и сугубо прикладным аспектам правотворчества. К сожалению, далеко не всегда прямым следствием проводимых исследований является существенное повышение качества действующего законодательства, однако сами исследования не теряют от этого своей научной ценности.

Каждая новая работа, посвященная данной проблематике, неизбежно вступает в конкуренцию с целым рядом уже существующих более или менее успешных публикаций1. Вряд ли в этой ситуации следует претендовать на то, чтобы сказать принципиально новое слово в теории правотворческой техники, или на то, чтобы охватить все возможные аспекты проблемы. Преимуществами очередного издания могут быть интересная компоновка материала, неожиданный угол зрения на общеизвестные категории, введение в научный оборот новых источников или сведений, например, имеющих междисциплинарный характер, либо разработка оригинального алгоритма решения конкретной практической проблемы.

Совсем иной была ситуация десять лет назад, когда технико-юридическая проблематика только

завоевывала свою популярность, когда работы советского периода, посвященные правотворчеству, в значительной мере морально устарели, а новых серьезных исследований опубликовано пока не было. Проводившиеся в этот период конференции наглядно высвечивали открытость, неразработанность многих вопросов. Знаковыми событиями, в частности, стали организованные в г. Нижнем Новгороде подэгидой Нижегородского исследовательского научно-прикладного центра «Юридическая техника» и Нижегородской академии МВД России и ежегодно проводимые научно-методические семинары, входе которых не только была проведена своеобразная ревизия отечественного техникоюридического знания, но и выявлено множество проблем, заслуживающих дальнейшего исследования. Тем самым был задан тон и определены направления развития теории юридической техники на последующее десятилетие.

Никто не подсчитал пока, сколько диссертаций было защищено в течение этого десятилетия по темам, развивающим идеи, высказанные на упомянутых семинарах, опубликованные материалы2 которых были буквально разобраны на цитаты. В этотже период, по всей вероятности, была задумана и монография А.Н. Миронова «Юридическая технология подготовки нормативных правовых актов», выступающая сегодня предметом нашего

Баранов В.М., Давыдова М.Л. Техника современного правотворчества. Рецензия на монографию А.Н. Миронова «Юридическая технология подготовки...

внимания. Столь основательное вступление к рецензии на данную работу сделано нами намеренно, так как все описанное выше оказало существенное влияние на ее структуру, содержание и, возможно, даже на некоторую тяжеловесность названия (и одновременно ключевого понятия), которое нигде на протяжении всего исследования не заменяется «облегченными» синонимами типа «правотворческая технология» или хотя бы просто «технология подготовки нормативно-правовых актов».

Рецензируя эту работу и критикуя некоторые ее положения, мы не выступаем «научными судьями» — автор вполне имеет право остаться на своей «платформе» и при своем мнении. Но мы достаточно внимательно прочли эту книгу и потому также вправе поставитьсерию критических вопросов, выдвинуть наши сомнения и замечания.

Структура работы включает пять глав и пятнадцать параграфов. Первая глава называется «Теория и методология юридической технологии подготовки нормативно-правовых актов» и раскрывает авторское видение сущности правотворческой технологии и ее места в системе видов технологии юридической.

В основу работы положена концепция профессора В.Н. Карташова, обоснованная им входе упоминавшихся уже научно-методических семинаров3, и положения, высказанные в работе Н.А. Власенко4 и развитые позднее в диссертации С.В. Бахвалова5. Суть ее в замене устоявшегося в науке термина «юридическая техника» понятием «юридическая технология», включающим юридическую стратегию, тактику и технику в качестве своих со-ставныхчастей. Приэтом, еслиВ.Н. Карташовпос-ледовательно обосновывает деятельностный подход к юридической технологии, связывая ее с процессом осуществления любой юридической деятельности и, следовательно, говоря о ней, как об инструментальной части любой юридической практики6, то А.Н. Миронов понятие «юридическая технология» ассоциирует исключительно с документальным результатом юридической деятельности. Он подчеркивает, что правильнее вести речь не о технологии правотворчества, а о технологии нор-мативно-правовогоакта, не об интерпретационной или правосистематизирующей технологии, а о технологии интерпретационных или систематизацион-ных актов соответственно (с. 22). В связи с последним, правда, весьма спорным выглядит выделение автором таких разновидностей юридической технологии, как технология учета и технология инкорпорации правовых актов (с. 23). Результатом упомянутых видов деятельности, как правило, не выступает конкретный правосистематизационный акт. Аналогичным образом в зависимости от вида (правильнее было бы сказать «от способа») толкования автор выделяет грамматическую, логическую, систематическую, историческую технологии интерпретационныхактов (с. 23), хотя в данном случае речь никак не может идти о технологиях подготовки различных актов — при создании одного и

того же акта толкования права могут быть использованы сразу все существующие способы интерпретационной деятельности. Да и технологии ли это в авторском понимании данного термина? Ведь тогда, следуя общей логике, необходимо говорить также о стратегии, тактике и технике грамматического, логического, систематического толкования, но такая постановка вопроса явно превышает масштабы самого понятия «способы толкования права».

Справедливости ради стоит отметить, что противоречия документационного подхода обычно не столь явно бросаются в глаза при характеристике технологии правотворчества, которой, собственно, и посвящена работа, так как для этого вида юридической деятельности документально оформленный результат является необходимым итогом. Поэтому на обоснованности авторских выводов и на качестве исследования в целом указанные противоречия существенно не отразились.

Тоже самое можно сказать и об основной классификации, определяющей место технологии правотворчества в системе видов юридической технологии. Автор предлагает деление последней на правотворческую, правоприменительную, правосистематизирующую и интерпретационную (с. 22). Указанный перечень, как нам представляется, нельзя признать полным. Например, договорная технология, заслуженно привлекающая пристальное внимание исследователей в последнее время7, не вписывается ни в один из перечисленных видов. С общетеоретических позиций этот вопрос, безусловно, заслуживаетуточнения, в контексте же настоящей работы он вряд ли является самым важным, поскольку иные виды юридической технологии, кроме правотворческой, в предмет исследования не входят.

Гораздо большего внимания заслуживают элементы правотворческой технологии, выделяемые автором во втором параграфе первой главы, ибо их перечень предопределяет всю логику дальнейшего изложения. Рассмотрим этот перечень подробнее. Итак, А.Н. Миронов в качестве элементов правотворческой технологии называетследующие:

а) юридическая стратегия;

б) юридическая техника;

в) юридическая тактика;

г) производство по принятию нормативных правовых актов;

д) правовые отношения;

е) условия и факторы, воздействующие на юридическую технологию подготовки нормативных правовыхактов (с. 29).

Первые три элемента заимствованы из упоминавшейся концепции В.Н. Карташова. Остальныетри, по всей вероятности, составляютавторский вклад в теорию вопроса. В целом предложенная структура вызывает несколько замечаний. Во-первых, обращает на себя вниманиетотфакт, что автор включает в состав правотворческой технологии производство по принятию нормативных правовыхактов. Сам по себе этот вопрос не представлялся бы нам принци-

пиальным, если бы несколькими страницами выше автор не написал следующее: «В.Н. Карташов, говоря о юридической технологии, затрагивает процедурные вопросы издания нормативных правовых актов, что, на наш взгляд, не стоит относить к ней (выделено нами. — В.Б., М.Д.). .. При таком широком подходе копределению технологии можно будет практически всю правотворческую деятельность включить в него» (с. 15). Подобная непоследовательность демонстрирует нечеткостьавторской позиции, тем более что ни в том, ни в другом случае каких-либо аргументов в пользу включения или невключения процедурной составляющей в структуру правотворческой технологии не приводится.

Во-вторых, слаба и неубедительная попытка автора аргументировать целесообразность включения в рассматриваемую структуру правоотношений. Тот факт, что входе правотворческой деятельности складываются соответствующие правовые отношения, не вызывает сомнений, однако специфику этой деятельности данный факт вряд ли отражает. С тем же успехом можно было включить в структуру технологии правотворчества и другие элементы механизма правового регулирования: норму права, юридический факт или акт реализации прав и обязанностей.

В-третьих, не могут выступать в качестве элементов правотворческой технологии (то есть ее внутреннихкомпонентов) условия и факторы, воздействующие на эту технологию. Несомненно, условия и факторы являются внешними обстоятельствами, которые влияют на технологию правотворчества, но не являются ее частью. Приводимый в работе перечень подобных обстоятельств (макро-социальные условия, общественные интересы и потребности, политическая организация общества, моральные ценности (с. 44)) лишь подтверждает данную мысль. Более того, включая в правотворческую технологию макросоциальные факторы, автор охватывает ею не только все правотворчество (от чего сам же предостерегал В.Н. Карташова), но и правообразование.

Впрочем, высказанные нами соображения по поводу авторского видения структуры правотворческой технологии, естественно, носятдискуссион-ный характер, и, вероятно, не все специалисты согласятся с подобной оценкой ее научного значения. 4то касается значения сугубо утилитарного, то структура эта определяет набор и последовательность освещаемых в работе категорий. Забегая вперед, скажем, что анализу юридической стратегии посвящена отдельная глава, техника и тактика рассматриваются вместе в одной главе, для производства по принятию нормативныхактовсамостоятельной главы в работе не выделено, правоотношения и факторы правотворчества характеризуются, соответственно, в двух последних главах монографии.

К юридической стратегии правотворчества, исследуемой во второй главе, автор относит:

— прогнозирование и планирование правотворчества;

— правовой мониторинг и концепцию проекта нормативного акта;

— планирование подготовки проектов;

— эффективность проектов нормативно-правовых актов.

Последний термин представляется нам не очень удачным: фактически речь в соответствующем параграфе идет о прогнозе эффективности будущего нормативного акта, а не об эффективности его проекта. Под эффективностью проекта можно было бы подразумевать степень его «проходимости» через парламент, обусловленную наличием четкой концепции,проработанностью текстуальных формулировок, продуманным выбором методов адаптации идеи законопроекта в сознании депутатов. Другими словами вероятность принятия соответствующего закона напрямую зависит от качества законопроектной деятельности и может служить критерием «эффективности законопроекта». Если бы в работе было предложено подобное видение проблемы, оно, конечно, носило бы спорный характер, но, безусловно, характеризовалось бы новизной. Вместо этого автор на с. 93—116 излагает известную дискуссию 80-х годов прошлого века о понятии эффективности правовых норм (В.В. Глазырин, В.Н. Кудрявцев, В.И. Никитинский, И.С. Самощенко, Ф.Н. Фаткуллин, Д.М. 4ечот), приходя в итоге к банальному выводу о необходимости прогнозирования этой эффективности уже на законопроектной стадии.

Следует отметить, что подробный обзор литературы советского периода сопровождает рассмотрение большинства затрагиваемых в работе вопросов. Помимо этого, автор использует информацию смежных с юриспруденцией дисциплин (философии, социологии), иллюстрирует изложение примерами коллизий действующего законодательства, статистическими данными. Все это придает исследованию весьма основательный вид. К сожалению, аналогичный скрупулезный анализ новейшей литературы А.Н. Мироновым не проводится. Целый ряд работ, непосредственно посвященных юридической и правотворческой технике (технологии), не упоминается ни в сносках, ни в библиографическом списке и, по всей вероятности, автору не известен. В сочетании с фразами типа «...недавно созданная Общественная палата РФ.» (с. 93) илиуказанием на «новейшую» литературу со ссылкой на статью 2001 года (с. 37) это создает впечатление несовременности читаемого текста.

Третья глава «Технико-тактические составляющие юридической технологии подготовки нормативных правовых актов» содержит три параграфа, два из которых посвящены тактике правотворчества, а один — юридической технике в авторском ее понимании.

Вслед за В.Н. Карташовым автор относит к понятию юридической техники лишь средства, используемые в юридической (в данном случае, правотворческой) деятельности. Справедливо отвергая идею включения в состав юридической техники

Баранов В.М., Давыдова М.Л. Техника современного правотворчества. Рецензия на монографию А.Н. Миронова «Юридическая технология подготовки...

сугубо технических средств (компьютер, оргтехника и т. п.), исследователь говорит о двух основных группах средств: общесоциальных и специальноюридических. В отношении первых он ограничивается простым перечислением, на вторых же останавливается более подробно. В числе наиболее распространенных технико-юридических средств автор называет следующие:

а) юридическая терминология;

б) дефиниции;

в) юридические конструкции;

г) правовые презумпции;

д) правовые фикции;

е) примечания в нормативных правовых актах;

ж) правовые аксиомы;

з) правовые символы;

и) правовые преюдиции (с. 120).

Описание каждого из средств юридической техники занимает одну, максимум три страницы и уже в силу объема ограничивается констатацией азбучных истин теории юридической техники. Но обращает на себя внимание другое. Удивляет не то чтобы неполнота, а, скорее, выборочность использованных научных источников. Так, говоря о право-выхдефинициях, А.Н. Мироновдаже неупоминает 1000-страничный сборник статей, изданный по итогам посвященной им тематической конференции8, диссертацию М.Д. Хайретдиновой9, монографии Л.Ф. Апт10, В.Ю.Туранина11. Не упоминается и достаточно основательная статья Н.А. Власенко, посвященная дефинициям12. Характеризуя правовые аксиомы, не ссылается ни на современную работу

А.В. Масленникова13, ни на классическое исследова-ниеаксиом, проведенноеА.А. Ференс-Сороцким14. Освещая правовые символы не называет фамилии А.В. Никитина, долгое время остававшегося автором единственной диссертации, посвященной правовой символике15. Хотя при характеристике правовых фикций делаются ссылки на более поздние диссертации Л.А. Душаковой, О.А. Курсовой, Н.А. Никиташиной, О.В. Танимова (с. 131). Названия некоторых источников искажены. Например, классическая работа В.И. Каминской16упоминается как «Учебник о правовых презумпциях в уголовном процессе». Подобные недочеты только создают впечатление небрежности и случайности в использовании научных источников.

Безусловно, объективные сложности в этой ситуации есть. Сними сталкивается любой, кто избирает для научного творчества популярную, можно сказать «модную» тематику. Даже если просто перечислить работы, написанные по таким проблемам, кактехника правотворчества, язык права, средства юридической техники, возникает впечатление, что все, что можно, про эти категории уже сказано17. Но разве лучше будет сделать вид, что этих работ нет, рискуя продемонстрировать полную неосведомленность в исследуемой области?

Второй параграф третьей главы посвящен юридической тактике, под которой автор понимаетсис-тему приемов, способов и правил использования

технико-юридических средств (с. 139). В качестве приемов здесь перечисляются способы изложения нормативно-правовых предписаний, а также. дефиниции и примечания (с.144,абз. 2и5)! Напомним, несколькими страницами ранее они же рассматривались в качестве средств юридической техники.

Указанная непоследовательность, как представляется, имеет свое объяснение. Причина в некоторой ущербности методологической базы, связанной с тем, что в основу исследования положена достаточно спорная, противоречивая концепция. По нашему глубокомуубеждению, четко разграничить юридическую технику и тактику (средства юридической деятельности и приемы их использования) вообще невозможно. Однако, раз та или иная концепция выбрана исследователем в качестве теоретической основы, он неизбежно обязан оставаться в рамкахзаданной ею логики. Поэтому рассматривать дефиниции или примечания и как средства и как приемы юридической технологии, одновременно доказывая, что средства и приемы — это совершенно разные вещи, он не может.

Отдельно в этой главе рассматриваются метод экспертных оценок и экспериментальный метод, выступающие, с точки зрения автора, составной частью юридической тактики. На основе анализа действующего федерального законодательства исследователь выделяет 8 экспертиз, которым должны подвергаться в настоящее время проекты нормативно-правовых актов: общественную, правовую, независимую, научную, лингвистическую, финансовую, экологическую и антикоррупционную (с. 156—160). Здесь же достаточно подробно, со ссылками на социологическую литературу анализируется экспериментальный метод и положительные перспективы его использования в процессе подготовки нормативно-правовых актов.

Глава 4 «Правоотношение как форма реализации юридической технологии подготовки нормативных правовых актов» занимает более ста страниц — ровно треть от общего объема текста работы. Здесь автор проявляет традиционную уже основательность в освещении истории вопроса, начиная характеристику правоотношений с понятия «общественные отношения», с дискуссии, имевшей место поэтому поводу между П.И. Стучкой и Е.Б. Пашу-канисом и успешно разрешенной после того, как последний «.вслед за К. Марксом стал искать сущность правовой формы в отношениях обмена, где сосредоточены, “как в фокусе, самые существенные моменты как для политической экономии, так и для права”, в итоге установив, что основная предпосылка правового регулирования — противоположность частных интересов и наличие товарноденежного хозяйства, ибо только “юридический субъект имеет свой материальный субстрат в лице эгоистического хозяйствующего субъекта, которого закон не создает, но находит. Там же, где этот субстратотсутствует, соответствующее юридическое отношениеарпоп немыслимо”» (с. 181). Далее с той же степенью детализации рассматриваются

классические монографии по теории правоотношения: Н.Г. Александрова (1947 г.), О.С. Иоффе (1949 г.), С.Ф. Кечекьяна (1958 г.), Г.И. Петрова (1972 г.), Р.О.Халфиной (1974г.), Л.С.Явича (1961 г.) и целый ряддругих. При этом не упускается из виду ни одна из известных научных дискуссий: о соотношении нормы и отношения (с. 178—190), о материальном и юридическом содержании правоотношений (с. 192—197), о сущности субъективного права (с. 198—207) и юридической обязанности (с. 207—218), о правосубъектности (с. 223—229), об объекте правоотношения (с. 229—234).

Следует подчеркнуть, что внимание к классическим работам ни в коем случае не может рассматриваться как недостаток исследования, но в сочетании с почти полным игнорированием современных публикаций, непосредственно относящихся к избранной автором тематике, такой ретро уклон выглядит несколько странно и по сути излишне.

Не подвергая сомнению величие вождя мирового пролетариата, хочется спросить, что потеряла бы книга о технологии правотворчества без следующей цитаты: «Дефиниций может быть много, — подчеркиваетВ.И. Ленин (именно так, в настоящем, а не в прошедшем времени), — ибо много сторон в предметах» (с. 209)?! Искусство (или грех?) цитирования в нашей стране раньше, да и сегодня представляет собой особый жанр, который очень много может сказать об авторе и произведении, но, главное, всегда безошибочно указывает на время написания того или иного текста. Хотя даже для 2000-го года, когда А.Н. Мироновым была защищена кандидатская диссертация «Особенности правоотношений в деятельности органов внутренних дел»18, такой стиль цитирования выглядит несколько устаревшим.

Можно выдвинуть предположение, что структура работы во многом оказалась предопределена стремлением автора увязать проблемы правотворческой технологии с общейтеорией правоотношений, в результате чего, например, для достаточно качественной (правда, с тем же уклоном в научную литературу XX века) характеристики нормативноправового акта нашлось место лишь в последнем параграфе предпоследней главы. Но разве не логичнее было бы работу, посвященную технологии подготовки нормативныхактов, начать с понятия и классификации этих актов? Тем более, что здесь как раз автор высказывает конкретные дельные соображения технико-юридического характера, касающиеся различий между видами нормативных актов, их наименований, порядка издания.

Последняя глава называется «Совершенствование юридической технологии подготовки нормативных правовых актов» и содержит два параграфа, посвященных, соответственно, факторам, влияющим на эффективность акта, и путям совершенствования правотворческой технологии. В числе факторов наибольшее внимание уделяется лоббизму и его возможному законодательному регулированию (с. 290—299). В качестве путей совер-

шенствования правотворчества предлагаются следующие:

— принятие закона о нормативных правовых актах (с. 300—301);

— закрепление обязательности публичного обсуждения федеральных, региональных и муниципальных нормативных актов (с. 302);

— унификация требований к концепции нормативно-правового акта (с. 304—306);

— использование не только краткосрочного, но и среднесрочного планирования правотворческой деятельности с установлением ответственности за невыполнение планов, но при этом с сохранением возможности внести в них изменения (с. 307);

— совершенствование мониторинга законодательства (с. 307—309);

— принятие статусного закона «Об экспертизе и экспертной деятельности», регламентирующего и проведение экспертизы нормативно-правового акта (с. 309—311).

Оставив на суд читателя вопрос о целесообразности, новизне и оригинальности каждого из перечисленных предложений, заметим, что содержание этой главы выгодно отличается от предыдущей соответствием общей теме исследования. Вопросы, рассматриваемые в ней, непосредственно относятся к технологии подготовки нормативно-правовых актов, что, безусловно, сглаживает впечатление от упомянутых выше негативных моментов.

Материал последнего параграфа главы четвертой, который называется «Нормативный правовой акт как объект правотворческого правоотношения», по наименованию и содержанию более уместно изложить в главе первой «Теория и методология юридической технологии подготовки нормативных пра-вовыхактов». Название самой монографии состоит из двух смысловых элементов — юридическая технология и нормативный правовой акт. Поэтому именно при общей характеристике юридической технологии целесообразно и логически оправдано уделить внимание теории нормативного правового акта. Авторский анализ происхождения понятия «акт» и дискуссии об определении понятия «правовой акт», приводимый на с. 241—250, не привносит ничего нового. Он носит азбучный характер: не только диссертации по аналогичным темам, но и учебники содержат подобные тексты.

На с. 29 А.Н. Миронов приводит перечень элементов юридической технологии подготовки нормативного правового акта и включает в нее «производство по принятию нормативных правовых актов». Речь идет об официальном порядке, последовательности действий, рассмотрении, обсуждении юридических актов, то есть о процедуре. Однако ранее на с. 15 автор пишет: «В.Н. Карташов, говоря о юридической технологии, затрагивает процедурные вопросы издания нормативных правовых актов, что, на наш взгляд, не стоит относить к ней. При таком широком подходе к определению технологии можно будет практически всю правотворческую деятельность включить в него». Ско-

Баранов В.М., Давыдова М.Л. Техника современного правотворчества. Рецензия на монографию А.Н. Миронова «Юридическая технология подготовки...

рее всего, автор еще не определился, включать ли такой элемент, как процедура в структуру технологии подготовки нормативного правового акта. Об этом же свидетельствует и тот факт, что в доказательство своей точки зрения автором не приводятся какие-либо аргументы.

В рамках рассмотрения правоотношения как формы реализации юридической технологии подготовки нормативных правовых актов А.Н. Миронов называет 4 параграф «Нормативный правовой акт как объект правотворческого правоотношения». Но в предыдущих параграфах, где идет речь о понятии, содержании и структуре правоотношения по подготовке нормативных правовых актов, автор термин «правотворческое правоотношение» не использует. Представляется, что правотворческое правоотношение и правоотношение по подготовке нормативно-правового акта в трактовке автора синонимы, хотя пояснений или оговороктако-го рода в книге нет. Авторское определение понятия «правотворческое правоотношение» в книге отсутствует.

В.Н. Карташов в структуре современной юридической технологии выделяет механизм вступления в юридическую силу (отмены, изменения) юридических предписаний, решений, актов.

В перечне элементов юридической технологии, предлагаемых А.Н. Мироновым, упоминания о механизме вступления в силу, изменения правового акта не содержится. Исключение этого элемента автором не аргументировано.

По верному замечанию А.А. Белкина, «издание и действие юридических актов все еще продолжают рассматриваться по традиции преимущественно в их «производственно-продуктивной» форме как процедуры создания правовых актов. Между тем несомненно, что не меньшее значение для юриспруденции имеет анализ и тех юридических конструкций, которые направлены на устранение неадекватныхтекущей жизни или незаконных юридических актов»19.

А.Н. Миронов обходит вниманием технологию деятельности по признанию нормативных правовых актов утратившими силу. Известно, что такое решение содержится в соответствующих законах и подзаконных актах; процедура же подготовки подобных актов государства, по мнению автора, не заслуживает особого внимания. Между тем постоянно переиздаваемые Государственной Думой РФ Методические рекомендации по юридико-техническому оформлению законопроектов в пунктах 79—103 закрепляют процедурные аспекты признания утратившими силу отдельных актов. Фиксируют они и технику подготовки проекта нормативного правового акта о признании утратившими силу иных правовых актов. Процедура оформления внесения изменений в нормативные акты также достаточно подробно регламентирована этим документом.

В качестве приемов юридической технологии автор выделяет способы изложения нормативноправовых предписаний: прямой,ссылочный,блан-

кетный (с. 142). При разграничении ссылочного и бланкетного способов изложения А.Н. Миронов не учитывает устоявшихся положений общей теории права20, а использует текст автореферата диссертации А.В. Сельского «Бланкетные нормы вуголов-ном законодательстве России» (М., 2010. — С. 4). Но ссылка на этот источник отсутствует. Однако реально сравнитьэти два способа нельзя, так как критерии разграничения не приводятся.

Неясна авторская позиция относительно уместности отсылок в текстах нормативных актов. На с. 143 А.Н. Миронов пишет: «.отсылки должны быть признаны не только возможными, но и необходимыми», а на с. 149 отмечается: «по возможности в нормативном акте следует избегать исключений и отсылок».

Автора можно упрекнуть и в том, что он обошел молчанием в высшей мере актуальные разновидности правовыхэкспертиз —антропологическую и этнокультурную. Представив свои соображения относительно сущности, логико-гносеологической, морально-психологической, дидактической и воз-можностейэтихэкспертиз в правотворческом процессе, А.Н. Миронов мог бы существенно усилить новизну проведенного им исследования.

В целом же, возвращаясь к вопросу о «конкурентных преимуществах» данного издания перед другими многочисленными работами аналогичной тематики, приходится признать, что преимуществ этих не так уж много. Работа не имеет цельного характера, чтобы претендовать на новый уровень обобщения теории правотворческой техники. С другой стороны, она и не настолько детализирована, чтобы предложить готовое практическое решение частных вопросов нормотворческой деятельности. Исследование носит самостоятельный характер и содержит авторский взгляд на ряд вопросов темы, но освещаются они довольно поверхностно и без опоры на новейшую литературу. Будь книга опубликована году в 2002—2004 (когда, судя по списку литературы, и была написана), ее при всей мозаичности структуры и противоречивости содержания можно было бы признать удачной или, по крайней мере, своевременной. Сегодня же — и это определенный показательуровня развития отечественной теории правотворчества —у читателя есть довольно широкие возможности выбора литературы: от сугубо теоретических до прикладных изданий.

Примечания

1. Приведем для примера лишь некоторые из новейших работ, посвященных юридической и правотворческой технике (сразу оговоримся, что в рецензируемой монографии по непонятным причинам они не использовались): Арзамасов Ю.Г. Мониторинг в правотворчестве: теория и методология / Ю.Г. Арзамасов, Я.Е. Наконечный. — М., 2009; Давыдова М.Л. Юридическая техника: проблемы теории и методологии. — Волгоград, 2009; Короткова О.А. Экспертиза законопроектов и законодательных актов. — М., 2010; Крашенинников П.В. Федеральный законотворческий процесс. — М., 2009;

Лызлов Д.Н. Юридическая техника / Д.Н. Лызлов,

В.Ю. Картухин. — М., 2009; Нисневич Ю.А. Законодательная деятельность: политико-правовой анализ / Ю.А. Нисневич, В.М. Платонов, Д.Е. Слизовский. — М., 2007; Правотворчество органов власти в Российской Федерации: проблемы теории и практики / Под ред. О.И. Цыбулевской. — Саратов, 2009; Юридическая техника: Учебное пособие по подготовке законопроектов и иных нормативных правовых актов органами исполнительной власти / Под ред. Т.Я. Хабриевой, Н.А. Власенко. — М., 2009.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

2. См.: Проблемы юридической техники: Сборник статей / Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород, 2000; Законотворческая техника современной России: состояние, проблемы, совершенствование: Сборник статей: В 2 т. / Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород, 2001.

3. См.: Карташов В.Н. Юридическая техника, тактика, стратегия и технология (к вопросу о соотношении) // Проблемы юридической техники / Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород, 2000. — С. 16 — 23; Карташов В.Н. Законодательная технология: понятие, основные элементы, методика преподавания // Законотворческая техника современной России: состояние, проблемы, совершенствование: В 2 т. / Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород, 2001. — Т. 1. — С. 24—31; Нормотворчество муниципальных образований России: содержание, техника, эффективность: Сборник статей / Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород, 2002; Баранов В.М. Концепция законопроекта: Учебное пособие. — Н. Новгород, 2003; Баранов В.М. Классификация в российском законодательстве: Монография / В.М. Баранов, Е.В. Чуманов. — Н. Новгород, 2005; Конкретизация законодательства как технико-юридический прием нормотворческой, интерпретационной, правоприменительной практики: Материалы Международного симпозиума (Геленджик, 27—28 сентября 2007 года) / Под ред.

В.М. Баранова. — Н. Новгород, 2008; Систематизация законодательства в России (историко-правовые, теоретико-методологические и технико-юридические проблемы). К 175-летию Свода законов Российской империи: Материалы Международного круглого стола. Институт государства и права РАН (Москва, 18—19 января 2008 г.) /Подред. В.М. Баранова, В.Г. Графского,С.В. Ко-дана. — Н. Новгород, 2008; Правотворческие ошибки: понятие, виды, практика и техника устранения в постсоветских государствах: Материалы Международного научно-практического круглого стола (29—30 мая 2008 г.) / Под ред. В.М. Баранова, И.М. Мацкевича. — М., 2009; Кодификация законодательства: теория, практика, техника: Материалы Международной научнопрактической конференции (Нижний Новгород, 25— 26 сентября 2008 г.) / Под ред. В.М. Баранова, Д.Г. Краснова. — Н. Новгород, 2009.

4. См.: Власенко Н.А. Законодательная технология. Теория. Опыт. Правила. — Иркутск, 2001. — С. 7—14.

5. См.: Бахвалов С.В. Законодательная технология (некоторые проблемы теории и методологии): Автореф. дис... канд. юрид. наук. — Н. Новгород, 2006. См. также: Бахвалов С.В. Правотворческая практика субъектов Российской Федерации. Некоторые проблемы законодательной технологии / С.В. Бахвалов, В.Н. Карташов. — Ярославль, 2007.

6. См.: Карташов В.Н. Указ. соч. — С. 18. Из этого же исходит и Н.А. Власенко, полагая, что «юридическая деятельность лишь тогда приобретает системный характер, целенаправленность, по большому счету смысл и,

следовательно, способна принести специальную пользу, когда упорядочена нормами технологии и юридической техники. См.: Власенко Н.А. Законодательная технология. Теория. Опыт. Правила. — Иркутск, 2001. — С. 8—9.

7. См.: Вахнин И.Г. Техника договорной работы. — М., 2009; Кашанина Т.В. Юридическая техника в сфере частного права (корпоративное и договорное нормотворчество). — М., 2009; Цветков И.В. Договорная работа. — М., 2010.

8. См.: Законодательная дефиниция: логико-гносеологические, политико-юридические, морально-психологические и практические проблемы: Материалы Международного «круглого стола» (Черновцы, 21—23 сентября 2006 г.). / Под ред. В.М. Баранова, П.С. Пацур-кивского, Г.О. Матюшкина. — Н. Новгород, 2007.

9. См.: Хайретдинова М.Д. Законодательная дефиниция: (проблемы теории и практики): Автореф. дис. канд. юрид. наук. — Н. Новгород, 2008.

10. См.: АптЛ.Ф. Дефиниции и право. — М., 2008.

11. См.: Туранин В.Ю. Теория и практика использования законодательных дефиниций. — М., 2009.

12. Власенко Н.А. Судебные правовые дефиниции: природа, функции, основания деления и виды //Журнал российского права. — 2009. — № 12. — С. 58—67.

13. См.: Масленников А.В. Правовые аксиомы: Автореф. дис. канд. юрид. наук. — Владимир, 2006. См. также: Зяблова Т.Е. Правовые аксиомы / Т.Е. Зяблова, А.В. Масленников; Под ред. В.В. Мамчуна. — Владимир, 2009.

14. См.: Ференс-Сороцкий А.А. Аксиомы и принципы гражданско-процессуального права: Автореф. дис. канд. юрид. наук. — Л., 1989; Ференс-Сороцкий А.А. Аксиомы в праве // Правоведение. — 1988. — № 5. —

С. 27—31.

15. См.: Никитин А.В. Правовые символы: Автореф. дис. канд. юрид. наук. — Н. Новгород, 1999.

16. См.: Каминская В.И. Учение о правовых презумпциях в уголовном процессе / Отв. ред. Н.Н. Полянский. — М., 1948.

17. Количество публикаций по технике правотворчества увеличивается в геометрической прогрессии. Так, если объем ретроспективного библиографического указателя по юридической технике, изданного в 2005 году, ограничивался 287 страницами, из которых лишь часть была выделена под технику правотворчества, то аналогичный указатель 2010 года, полностью посвященный правотворческой технике, занимает 663 страницы. См.: Техника правотворчества. Природа, основные приемы, значение: Ретроспективный библиографический указатель / Авт.-сост. В.М. Баранов. — М., 2010.

18. См.: Миронов А.Н. Особенности правоотношений в деятельности органов внутренних дел: Дис... канд. юрид. наук. — М., 2000.

19. Белкин А.А. Аннулирующие операции с юридическими актами // Правоведение. — 1996. — № 4. —

С.31.

20. См., например: Теория государства и права: Учебник / Под ред. В.К. Бабаева. — М., 2007. — С. 415; Хропанюк В.Н. Теория государства и права: Учебник для высших учебных заведений / Под ред. В.Г. Стреко-зова. — М., 2006. — С. 578; Марченко М.Н. Теория государства и права: Учебник. — М., 2006. — С. 231.

Баранов В.М., Давыдова М.Л. Техника современного правотворчества. Рецензия на монографию А.Н. Миронова «Юридическая технология подготовки...

Похожие темы научных работ по праву , автор научной работы — Баранов Владимир Михайлович, Давыдова Марина Леонидовна