CC BY
103
ФИЛОСОФИЯ И КУЛЬТУРОЛОГИЯ
УДК 2
ТАРИКАТ ШАЗИЛИИА В ДАГЕСТАНЕ: ФАКТОРЫ ПОЯВЛЕНИЯ, СУЩНОСТЬ И СОЦИОКУЛЬТУРНАЯ РОЛЬ
© 2011 г. В.Х. Акаев1, С.Б. Мирзаев2
'Чеченский государственный университет, ул. Киевская, 33, г. Грозный, 364907, mail@chesu. ru
'Chechen State University, Kievskaya St., 33, Grozny, 364907, [email protected]
2Российская академия государственной службы при Президенте Российской Федерации, пр. Вернадского, 84, Москва, 119606, [email protected]
2Russian Academy of Public Administration under the President of the Russian Federation, VernadskiyAve, 84, Moscow, 119606, [email protected]
Раскрываются исторические, социальные предпосылки появления в Дагестане третьего по счету тариката шазилийа. Выявляются основные этапы его становления и распространения, связанные с деятельностью дагестанских суфиев, шейхов тариката шазилийа Сайфуллы-кади Башлярова, Хасана Кахибского и Саида-афанди Черкейского. Дан анализ содержания суфийских трактатов «Хуласатул адаб» («Суфийская этика»)» и «Маджмауат уль-Фаваид» («Сокровищница благодатных знаний») Хасана Кахибского и Саида-афанди Черкейского, раскрыты их духовно-нравственные аспекты. Установлена положительная роль суфизма в Дагестане и Чечне в сохранении традиционных религиозных ценностей и противодействии экстремистской деятельности ваххабизма.
Ключевые слова: суфизм, тарикат, накшбандийа, кадирийа, шазилийа, Кавказская война, завоевательная политика царизма, сопротивление горцев, шейх Сайфулла-кади, шейх Хасан Кахибский, преследование духовенства.
There are reveals the historical, social prerequisites for the Dagestan's third Tariqa shaziliya, identifies the main stages of its formation and proliferation-related activities of the Dagestan Sufi sheikhs, tarikat shaziliya Saifullah-Qadi Bashlyarov, Hassan Saeed, and Kahibsky afandi Cherkeysky. The analysis of the content of Sufi treatises «Hulasatul adab» («The Sufi ethics») and «ul-Madzhmauat Favaid» («Treasury of the grace of knowledge») and Hassan Saeed, Kahibsky afandi Cherkeysky, revealed their spiritual and moral aspects. The positive role of Sufism in Dagestan and Chechnya in the preservation of traditional religious values and countering extremist activity and Wahhabism.
Keywords: Sufism, tarikat, Naqshbandiyya, kadiriya, shaziliya, Caucasian war, aggressive policy of tsarist, resistance of Highlanders, Saifullah Sheikh, kadi, Sheikh Hassan Kahibsky, persecution of the clergy.
Тарикат шазилийа - последний из трех суфийских та-рикатов, появившихся в Дагестане в течение XIX -ХХ вв. Первые два тариката - накшбандийа и кадирийа - в Дагестане и Чечне появились в 20-х гг. и во второй половине XIX в. соответственно.
Тарикат накшбандийа получает мощный импульс распространения в период активизации завоевательной политики царизма на Северном Кавказе в первой четверти XIX в., походов царских войск в Кабарду, Чечню и Дагестан с целью окончательного покорения непокорных племен, что способствовало политической и идеологической мобилизации горцев, вставших на путь сопротивления.
Тарикат кадирийа, политически и идеологически отличающийся от накшбандийа, по сути являющийся антивоенным, появляется в Чечне в период затухания Кавказской войны и реальной победы царизма над сопротивлением горцев. Это обстоятельство порождало в среде уставших от длительного противостоя-
ния горцев упаднические настроения, вынуждало их искать пути прекращения военных действий и перехода к мирной жизни. Своим утверждением тарикат кадирийа в Чечне, среди андийцев и ингушей обязан чеченскому суфию шейху Кунта-Xаджи Кишиеву.
Появление и распространение тариката шазилийа в мусульманском мире связаны с именем Абу-л-Xасаном Али аш-Шазили (1196 - 1258), который родился в маг-рибском сел. Xамарат. Генеалогия этого суфия возводится к Фатиме - дочери пророка Мухаммада. Он отличался большой человечностью, обладал глубокими знаниями суфийских учений, личным опытом постигал духовное совершенство, обладал необыкновенными качествами духовного наставника, высокой духовной проницательностью.
Как бродячий аскет аш-Шазили не имел учеников, посвященных в определенную систему правил и обрядов, но его учение было продолжено добровольными учениками, благодаря чему оно приобрело попу-
лярность в Магрибе, где власти и общество отвергали его основателя. Он получил широкую известность в Северной Африке, от Марокко до Египта, нашел единомышленников в Сирии и Аравии.
Последователи этого учения не носили особой одежды, например хирку (специальная шерстяная накидка), они не были сторонниками народных культов. Для сторонников шазилийа аскетизм не означает жизнь, полную лишений, отказ от всего земного. Наоборот, бедность для них - внутреннее состояние верующего. Суть учения - в индивидуалистической системе, требующей, чтобы человек добивался внутреннего совершенствования. Шейх аш-Шазили все время читал Коран, считая, что чтение придает истинность словам, облегчает приобретение средств жизни и оберегает от зла.
В конце XIX и в начале ХХ в. этот тарикат проникает в Дагестан благодаря шейху Сайфулле-кади Баш-лярову (1853 - 1919). М.А. Абдуллаев в своем основательном исследовании пишет, что он родился в сел. Ницровка Лакского района дореволюционного Дагестана. Еще в детские годы проявились его способности к познаниям. В Астрахани, где проживал его отец ювелир-оружейник Сайфулла, он заканчивает трехгодичное мусульманское татарское медресе, пять лет учится в русской школе. Вернувшись в Дагестан, Сайфулла продолжает мусульманское образование. Наряду с чисто религиозными науками он изучает философию, математику, естествознание, этику, психологию. В нем проявились и лингвистические способности, в общей сложности, судя по утверждению М.А. Абдуллаева, он знал десять языков, среди которых были арабский, персидский, турецкий, русский, а также языки, относящиеся к группе тюркских [1, с. 161].
Тяга к суфийскому учению вызывает необходимость посещения мусульманских стран Востока, где Сайфулла-кади имел встречи с известными теологами и суфиями. Его биографы утверждают, что он получил посвящение в мюршиды трех тарикатов: накшбандийа, кадирийа и шазилийа. По мнению М.А. Абдуллаева, шейх Сайфулла «принимал участие в реформаторско-возрожденческом движении ислама в России», в 1905 г. он избирается «в руководящие органы Союза мусульман России» [1, с. 161].
В 1909 г. Сайфулла-кади приглашаеся в Дагестан в качестве муфтия. За участие в антиписарском движении, возникшем в Дагестане в 1913 г., в связи с попыткой царского правительства заменить арабское письмо русским, он был сослан в очередную ссылку в Казанскую губернию. Вернувшись на родину, после начала Первой мировой войны он продолжил свою деятельность в качестве муфтия Дагестана. Шейх Сайфулла, относившийся сочувственно к людям, осуществлял широкую благотворительную деятельность.
Он не оставался в стороне от социальных, политических, духовных процессов, протекавших на его исторической родине. После февральской революции становится членом Дагестанского военно-революционного комитета, возглавив отдел духовных дел. На заре советской власти критиковал Н. Гоцинского, выступав-
шего против утверждения в крае нового строя. При личной встрече с ним Сайфулла-кади объяснял, что ни он, ни его сторонники не смогут противостоять большевикам, набирающим силу в России, а противодействие им приведет к уничтожению цвета дагестанского народа. Когда Гоцинский спросил у шейха ша-зилийа, что же произойдет впоследствии с самими большевиками, он объяснил, что они вскоре начнут уничтожать друг друга [2, с. 160].
М.А. Абдуллаев подчеркивает, что на протяжении всей своей жизни Сайфулла-кади «отстаивал ислам, но в толковании его догматики исходил из учета реальной социальной действительности и достижения науки» [1, с. 161]. Он подходил к исламу и тарикату с позиций социокультурных и научных трансформаций, протекавших в обществе. Словом, можно сказать, остро ощущал влияние социальных изменений на духовные ценности и традиционный образ жизни мусульманских народов России и кавказских горцев.
По этому поводу М.А. Абдуллаев пишет, что Сай-фулла-кади поддерживал новые веяния в исламе - реформацию и джадидизм - и находился в дружеских отношениях с вдохновителем реформаторского движения в Дагестане Али Каяевым, с которым у него совпадали политические позиции. Перу Сайфулла-кади принадлежат книги, статьи, письма, отражающие различные стороны ислама, науки, которые требуют дальнейшего изучения. По утверждению современного шейха тариката шазилийа Саида Черкейского, «Сай-фулла-кади сказал, что в Дагестане изо дня в день будет процветать Шазилийский Тарикат» [1, с. 162].
Окончательное утверждение тариката шазилийа в Дагестане связано с именем Хасана Кахибского (1852 - 1937) - ученика Сайфуллы-кади. По мнению дагестанских исследователей, Хасан Кахибский считается наставником накшбандийской, шазилийской и кадирийской ветвей тариката. Как отмечает И.Х. Су-лаев, обязанности распространять тарикат на него были возложены Сайфулла-кади Башляровым, который перед своей смертью в 1919 г. просил Хасана Кахибского увеличить число мюридов, объясняя ему, что времена меняются, наступает период разброда и разложения, а потому он, засучив рукава, должен распространять тарикат, что будет его газаватом в смутное время [3, с. 107].
В возрасте 85 лет по доносам агентов НКВД в 1937 г. Хасан Кахибский был арестован и расстрелян по обвинению в руководстве подпольной контрреволюционной группой и кулачеством и в использовании религии против советской власти. Кроме того, он обвинялся и в том, что систематически проводил контрреволюционную пораженческую пропаганду, имел намерение установить письменную связь с Америкой, чтобы сообщить о положении в СССР.
Его перу принадлежит арабо-графический текст «Хуласатул адаб» («Суфийская этика»), изданный в 1905 г. в типографии Мавраева (г. Темир-Хан-Шура, нынешний Буйнакск). В его русском переводе Айны Гамзатовой, опубликованном в Махачкале в 2000 г., утверждается, что эта книга предназначена для тех,
кто вступил на путь тариката, в ней разъясняются различия между тарикатом и шариатом, а также изложены восемь положений, которыми обязан владеть мюрид. Их можно отнести к восьми этапам тарикат-ского пути, который избрал мюрид. Это - намерение, рабита, адаб (правила этики, уважения. - В.А.) в присутствии шейха, адаб в разговоре, адаб в служении, подготовка сердца для получения света от Всевышнего, выполнение вирда, исполнение зикра [4, с. 62].
Xасан Кахибский считает, что искренность намерения - основа веры. В своих советах, предназначенных мюридам, он пишет, что нельзя стать последователем шейха «с надеждой, что он поможет вам в получении места в Раю и убережет вас от огня Ада» [4, с. 64]. Призывая мюридов иметь чистые намерения служить Всевышнему, он предостерегал их от саблазна подвергать испытанию шейха, у которого они учатся.
Ко второй ступени суфийского обучения относится рабита, означающая очищение сердца мюрида от всех мирских помыслов и мысленное сосредоточение на мюршиде, т.е. учителе. Духовно соединяясь со своим наставником, мюрид получает излучение от него, заполняющее его сердце. Удерживая этот свет (файиз - араб.), он познает Аллаха. Таким образом, по мнению Xасана Кахибского, рабита - лучший путь для самостоятельного познания Бога. Без освоения этой ступени пути невозможно освоение зикра - очередного этапа богопознания. Поскольку зикр - упоминание имени Аллаха устами верующего, то мысли в силу их неуправляемости невольно перескакивают с одного на другое, а поэтому не могут контролироваться. Но освоивший ступень рабиты подчиняет свое сердце «духовному состоянию, концентрируясь при этом на возникающем... всеобъемлющем чувстве приближения к познанию Аллаха». Xасан Кахибский утверждает: «Некоторые мюриды, находясь в этом состоянии, слышат ритм своего сердца, который каждым ударом выстукивает одно единственное слово: Аллах» [4, с. 64]. Достигнув совершенства на ступени рабиты, мюрид будет в каждом издаваемом шуме слышать это слово.
Важное место в учении Xасана Кахибского уделено любви мюрида к мюршиду. В свою очередь духовный наставник, с точки зрения суфийского учения, всегда держит в поле зрения своего ученика независимо от преград, времени, места и расстояния. Истинные мюриды ни на мгновенье не забывают о взгляде Шейха, считает Xасан Кахибский, и «любовь к мюршиду учит истинной любви к Пророку, любовь к которому есть любовь к Всевышнему [4, с. 69].
В трактате «^уласатул адаб» особое внимание уделяется получению от духовного наставника бара-ката (святости), файиза (света), что возможно как явным, так и латентным (скрытым) путем. В первом случаи мюрид должен смиренно сидеть перед своим наставником, «словно беглый раб, возвращенный к своему хозяину», обратив свое сердце к сердцу шейха. Латентный путь - эта наивысший адаб, состоящий в том, чтобы находиться возле мюршида с очищенным от мирских забот сердцем. Смирение и любовь к
шейху - суть скрытого пути. Без знаний и помощи шейха невозможно приблизиться к Богу. Xасан Кахибский утверждает: «Если при встрече с Шейхом вы почувствуете в своем сердце дрожь, то знайте, что перед вами один из истинных аулия» [4, с. 79].
Суфийский трактат советует сторониться заблудших людей, как огня, предлагает питаться только дозволенным и отдалиться от недозволенного, так как от еды зависит образ жизни человека. В своем учении шейх шазилийа предлагает верующему служить Аллаху так, словно он постоянно стоит перед лицом смерти.
Следующая ступень на пути к Всевышнему - умение вести разговор с шейхом, т.е. пониженным голосом, избегая недозволенных речей. Мюрид обязан у шейха всегда спрашивать совет в предпринимаемом деле, всегда возвеличивать шейха, как придворные возвеличивают своего хана.
Пятый этап пути к Богу - адаб в служении шейху. Служение шейху - эта милость для мюрида. Запрещается откладывать исполнение воли шейха. Мюрид не должен сомневаться в том, что делает и требует его шейх. На шестом этапе мюрид должен подготовить сердце к получению файиза. Сердце мюрида должно быть наполнено жаждой познания Всевышнего и безмерной любви к нему. Чтение зикра необходимо, чтобы постоянно поминать Аллаха. При достижении мюридом длительного состояния рабиты шейх может освободить его от необходимости чтения зикра.
Основой тариката считается сконцентрированное внимание, взгляд в сердце, в шуме которого должны слышаться слова: Аллах, Аллах, Аллах. Сердце мюрида находится в постоянной связи с мюршидом. Мюрид обязан практиковать молчание, говорить только то, к чему обязывает Шариат. Ему необходимо уменьшать свой рацион питания, употребление мяса, уменьшать время на сон, практиковать уединение. Он всегда испытывает страх перед таинством Всевышнего [4, с. 102].
Перечисленные нравственно-религиозные положения, изложенные в суфийском трактате шазилий-ского шейха Xасана Кахибского - начальные ступени, которые должен освоить мюрид-ученик, вставший на путь тариката.
Тарикат шазилийа в современном Дагестане распространяет шейх Саид-афанди Черкейский. Он самый известный среди действующих шейхов современного Дагестана, обладающих правом распространять тарикаты накшбандийа и шазилийа, а также передавать их своим ученикам. Его последователями являются представители многих дагестанских народов. Как отмечает К.М. Xанбабаев, у него более 10 000 активных мюридов, проживающих в различных районах Дагестана, он ведет большую активную работу по назначению из числа своих мюридов имамов мечетей, преподавателей в мактабах, медресе, исламских вузах республики [5, с. 167]. В совместных радениях или зикрах (упоминание имени Аллаха) шейх Саид Чер-кейский собирает наряду с шазилийцами, накшбандий-цев и кадирийцев. По его мнению, нет принципиальной разницы между этими тарикатами, ибо все они - пути, ведущие верующего к Богу.
В своем суфийском трактате [6] он дает ответы на различные вопросы, касающиеся деяний мусульманина, ценности наук, смысла шахады, вопросов запретного и дозволенного, почему среди мусульман Дагестана нет единства, разрешается ли давать взятки, можно ли писать Коран на русском языке, нужна ли мусульманину исламская партия, кто такие ваххабиты, можно ли совершать намаз за ваххабитами, в чем различие между тарикатом и шариатом и др. В число поставленных вопросов вошли как догматические вопросы, так и имеющие современный религиозно-политический характер.
К числу наиболее ценных из обязательных для мусульманина деяний Саид-афанди Черкейский относит веру во Всевышнего, Его Пророка и во все присущие Аллаху атрибуты. Самой ценной наукой данный шейх считает науку о Единобожии (таухид), посредством которой осуществляется познание Бога. Для него запретно курение, поскольку оно «причиняет вред религии, наносит ущерб семейному бюджету и оказывает пагубное воздействие на здоровье человека». Ссылаясь на аяты Корана, Саид-афанди пишет, что мусульманину «запретным является все, что приносит вред здоровью, семье или обществу, что нечисто по своей природе и не приносит пользы». А разрешенным он считает то, что приносит человеку пользу.
Отмечая существующие среди мусульман Дагестана раздоры, он выступает за согласованность действий между Духовным управлением мусульман республики и государственными структурами, убеждает дагестанцев «не слушать речи тех людей, которые говорят о необходимости свергнуть государственный строй и призывают к военным действиям (газавату)». По его мнению, война ради власти и богатств - это раздор, запрещенный шариатом. «Брать и давать взятки является запретным (харам)». По его определению, «взяткой называют то, что дается с целью обратить истину в ложь или ложь в истину» [6, с. 79].
Саид-афанди утверждает, что «писать Коран буквами русского алфавита и читать нельзя» [6, с. 87]. При этом он уточняет, что Коран, написанный на одной стороне листа арабскими буквами, а на другой, где опубликован его смысловой перевод, - на русском языке, читать не запрещено. Шейх Саид-афанди считает, что противником создания исламской партии является тот, кто питает к исламу самые враждебные чувства. Он заявляет, что, начиная с сознательного периода своей жизни, принадлежал к исламской партии, старался выполнять все предписания ислама и следовать по пути шариата. По его мнению, чтобы «объединить или собрать мусульман воедино, необходима партия», а какая-то часть Конституции Дагестана должна соответствовать Корану и сунне [6, с. 91].
Особое место в трактате Саида-афанди отводится вопросам, касающимся ваххабитов, их идеологии и деяниям. Ваххабитов автор рассматривает как заблудших людей, вводящих в заблуждение других и сеющих раздоры. Он останавливается на пересказе содержания книги «Воспоминания английского шпиона», посвященной истории зарождения вахха-
бизма в Саудовской Аравии и описанию неблаговидных деяний зачинателя этого течения Мухаммада абд аль-Ваххаба. Саид-афанди приходит к выводу, что ваххабиты - это «люди, оказывающие помощь врагам Ислама, основу чего заложил этот человек, ... которые внушают окружающим, что их речи правдивы, но в действительности же их деяния неверны».
Саид-афанди приводит различные свидетельства, подчеркивающие поверхностное отношение ваххабитов к обрядовой стороне ислама. Он отмечает, что они подвергают клевете и нападкам последователей суфизма, считая их людьми нововведений, заблудшими, скрытыми кафирами; вскрывает пороки ваххабитов: их не устраивает то, что бытие создано из нура (свет, сияние. - В.А.) нашего Пророка, мовлиды, в которых он восхваляется, посещение могил Пророка, авлия предков, раздача милостыни за их души, они не хотят верить и в то, что авлия могут обладать способностью совершать чудеса, знаниями сокровенного и что они встречаются с Пророком.
Между шариатом и тарикатом, по его мнению, нет принципиальных различий. Шариат, по образному выражению Саида-афанди, сравним с кораблем, тарикат -с морем, а истина (хакикат) - с жемчужиной, добываемой из моря. Далее он приводит толкование шариата, тариката, хакиката и маарифата. Шариат - слова, провозглашаемые устами, тарикат соблюдение телом того, что провозгласили уста, хакикат - состояние души, которое возникает в результате соединения шариата и тариката, маарифат - познание Аллаха посредством истинных знаний. Без шариата нет тариката, даже если шариат возможен без тариката [6, с. 182].
В этих рассуждениях современного суфийского шейха Дагестана устанавливается тесная взаимосвязь между экзотерической и эзотерической частями проявления ислама, между знаниями явными, которые дает шариат, и знаниями тайными, приобретаемыми через тарикат, мистическое познание Бога.
М.М. Гаджиев, подчеркивая значительную миротворческую роль шейхов шазилийа, пишет, что после Октябрьской революции в России имамы тариката Сай-фуллы-кади и Хасана-афанди фактически предотвратили гражданскую войну в горном Дагестане [7, с. 85]. Их авторитет был настолько высок среди дагестанцев, что Н. Гоцинский, противник советской власти, объявленный имамом, оказался бессилен мобилизовать на антисоветскую борьбу значительные силы горцев. А это предотвратило большое кровопролитие и спасло жизни многим верующим. По его мнению, такой же позиции придерживаются нынешние шейхи тари-ката, много делающие для сохранения мира и согласия в Дагестане.
Как отмечает А.Р. Шихсаидов: «Суфийские братства в Дагестане продемонстрировали, особенно в последние годы, свою жизнеспособность, миролюбие, стойкость в защите единства народов Дагестана» [8, с. 12] . Стремясь показать значимую роль тариката шазилийа в Дагестане, Э. Кисриев высказывает мысль: «Основное течение современного тарикатизма в Дагестане опирается на тари-кат Шазилийа» [9, с. 187]. С нашей точки зрения, данная
мысль не является корректной, ибо не ясно, что понимает автор под выражением «современный тарикатизм в Дагестане», что представляет собой его основное течение, опирающееся на тарикат шазалийа.
Вместе с тем следует отметить, что духовная, культурная и политическая роль последователей тариката шазилийа в Дагестане, мюридов шейха Саида-афанди Черкейского значительна. Их политическая роль в сопротивлении идеологии и практики так называемого «северокавказского ваххабизма», лидером которого в 90-х гг. XX в. был Багаутдин Кебедов, также ощутима. В Чечне аналогичную роль сыграл кадирийский тари-кат и его последователи, которые были возглавлены А.^. Кадыровым. Эта же антиваххабитская линия продолжает сохраняться и в деятельности чеченских последователей кадирийа и их лидеров.
Таким образом, последователи суфийских тарика-тов шазилийа и кадирийа в Дагестане и Чечне, а также их современные лидеры играют значительную роль в сохранении духовно-культурной и этнокультурной идентичностей местных мусульман, и они составляют реальную силу, противостоящую проявлениям религиозного радикализма и экстремизма так называемых ваххабитов.
Поступила в редакцию
Литература
1. Абдуллаев М.А. Суфизм и его разновидности на Северо-Восточном Кавказе. Махачкала, 2000.
2. Шихалиев Ш.Ш. Устаз трех тарикатов: Сайфулла-кади Башляров // Дагестанские святыни. Кн. 1. Махачкала, 2007.
3. Сулаев И.Х. Государство и мусульманское духовенство в Дагестане: история взаимоотношений (1917 - 1991 гг.). Махачкала, 2009. 385 с.
4. Кахибский Хасан. Xуласатул адаб (Суфийская этика). Махачкала, 2000. 144 с.
5. Ханбабаев К.М. Суфийские шейхи и их последователи в современном Дагестане // Дагестан и мусульманский Восток. М., 2010.
6. Аль Чиркави Саид-афанди. Сокровищница благодатных знаний. 2-е изд. М., 2003. 382 с.
7. Гаджиев М.М. Суфизм в современных публикациях // Суфизм как фактор сохранения мира и стабильности: материалы республиканской науч.-практ. конф. (24 мая 2004 г.). Махачкала, 2005.
8. ШихсаидовА.Р. История суфизма в Дагестане // Там же.
9. Кисриев Э. Идеологический смысл и социальное содержание исламских течений тарикатизма и ваххабизма в Дагестане // Ислам в Европе и России. М., 2009.
13 июля 2011 г.
