CC BY
77
УДК 262.12+94(470)
ТАМБОВСКАЯ ЕПАРХИЯ В 1927-1937 гг.: СТРУКТУРА УПРАВЛЕНИЯ, ПОЛОЖЕНИЕ ЕПИСКОПОВ, СВЯЩЕННО- И ЦЕРКОВНОСЛУЖИТЕЛЕЙ
© Светлана Александровна ТАРАСОВА
Тамбовский государственный университет им. Г.Р. Державина, г. Тамбов, Российская Федерация, кандидат исторических наук, и. о. начальника отдела повышения квалификации научно-педагогического персонала, e-mail: Iljina84@mail.ru
В статье рассматривается актуальный для историков и одновременно малоизученный период истории Русской православной церкви 1927-1937 гг. на примере одной из епархий Центрального Черноземья - Тамбовской и Шацкой. Автор детально раскрыл положение в структуре управления епархии, статус епископов, положение священно- и церковнослужителей.
Ключевые слова: Тамбовская и Шацкая епархии; викариатство; приходское духовенство.
Перед современными историками Русской православной церкви на Тамбовщине стоит выполнение непростой программы -рассказать об истории епархии с 1682 г., охватить буквально все стороны епархиальной жизни, ведь за более чем трехсотлетнюю историю существования епархии единого труда, в котором были бы осмыслены основные
вехи и пути развития религиозной жизни, не появилось.
Одним из периодов истории епархии до настоящего времени, оставшимся ее «белым пятном», является временной промежуток с конца 1920-х и 1930-е гг. Это период, когда была фактически уничтожена епархия как церковно-административное объединение,
физическим и духовным испытаниям под-
верглись массы людей, причастных Церкви, были разрушены храмы и осквернены святыни, но не уничтожена православная вера.
Эта волна начала свое движение в начале 1920-х гг., когда был принят официально (датирован 23 января/5 февраля 1918 г.) Декрет «Об отделении церкви от государства, а школы от церкви». Лидеры государства и партии уделяли значительное внимание вопросам религии и Церкви, создав специально контролирующую все подвижки в этой среде Антирелигиозную комиссию (существовавшую с 1922 г. как Комиссия по проведению отделения Церкви от государства). Эта комиссия действовала до ноября 1929 г. Затем рассмотрение вопросов антирелигиозной политики перешло в ведение Постоянной комиссии по вопросам культов при ВЦИКе. С
1934 г. Комиссия действовала при Президиуме ЦИК СССР. В апреле 1938 г. комиссия была упразднена; к тому времени религиозные вопросы перешли в исключительную компетенцию НКВД.
На пути к очередному наступлению на Церковь государственными органами было принято к действию несколько важных документов, по сути неизменявших политики ликвидации организованной религиозной жизни в стране. Речь идет о циркуляре «О мерах по усилению антирелигиозной работы» с пометкой «совершенно секретно», принятых в постановлении ВЦИК и СНК РСФСР «О религиозных объединениях» от 8 апреля 1929 г. и Инструкции НКВД «О правах и обязанностях религиозных объединений» от 1 октября 1929 г., также новой редакции ст. 4 Конституции РСФСР, принятой в мае 1929 г., и постановлении правительства «О борьбе с контрреволюционными элементами в руководящих органах религиозных объединений» 15 февраля 1930 г. Все это послужило нормативно-правовой базой, регулирующей фактически бесправный статус Православной церкви, ее служителей и верующих.
В 1927 г. по ходатайству перед органами НКВД митрополита Сергия (Старогородского) было созвано совещание епископов, на котором был образован Временный патриарший Священный синод. Положение «временного» было зафиксировано в выданной органами справке о его регистрации. Синод считался вспомогательным органом и, по
сути, был таковым, осуществляя до 1935 г. в помощь заместителю патриаршего местоблюстителя Сергию административную, судебную, издательскую деятельность. Орган рассматривал вопросы открытия новых и существования прежних епархий, замещения вакантных епископских кафедр, награждения архиереев, церковного брака, исповеди, а также богослужебных вопросов. Издательская деятельность выражалась в ряде важнейших актов церковной власти (публиковавшихся в Журнале Московской патриархии), которыми определялись позиция Церкви в отношениях с властью, с внутренними неурядицами (прежде всего расколами), с Поместными православными церквами и др. [1]. Около 40 архиереев отказались от такого административного подчинения, считая позицию компромиссов с властью не совсем подходящей, не учитывающей всех реальных обстоятельств церковной жизни.
С 1923 г. в подчинении Русской православной церкви находилось 74 епархии, разделявшиеся, в свою очередь, на благочиния в среднем по 10 церквей в каждом. В связи с территориально-административными изменениями в государстве в конце 1920-х -1930-е гг. возникла необходимость внести коррективы в епархиальное управление. Одним из важных шагов в этом направлении стало принятие Положения об областных преосвященных 12 марта 1934 г., шедшее во исполнение постановления Поместного собора 1917-1918 гг. о митрополичьих округах. Согласно данному документу, были созданы церковные области в составе нескольких епархий. Так, с вхождением центральноземледельческих губерний России (Курской, Воронежской, Тамбовской и Орловской) в состав единой Центрально-Черноземной области с центром в Воронеже на их территории была образована единая церковная область с тем же, что и у административнотерриториальной единицы управленческим центром. Однако областные епископы с нововведением не приобретали сан митрополита, что предусматривало определение Поместного собора [1]. В территориальный состав церковной области входило несколько епархий, в их числе Тамбовская, которая в источниках и литературе имеет различные наименования «Тамбовская и Шацкая», «Тамбовская и Козловская», «Тамбовская и Мичу-
ринская». Однако в церковной исторической литературе фигурирует наименование Тамбовской епархии как «Тамбовская и Шацкая» до 1936 г. Сложность дачи конкретного определения связана с постоянной переменой в епархиальных границах периода конца 1920-х - 1930-х гг. Известно, что на период 1927 г. Тамбовская епархия имела в подчинении Козловское, Моршанское, Темников-ское, Шацкое викариатства. Кирсановское викариатсво, существовавшее с 1923 г., было упразднено в 1926 г. В 1929 г. Шацкое вика-риатство перешло в подчинение рязанских архиереев. Темниковское, также находившееся в подчинении Тамбовской епархии с 1923 г., в 1934 г. стало называться викариат-ством Саранской епархии, так как Синод свел воедино фактическое и юридическое состояние округа учреждением автономной Саранской епархии в границах Мордовской АССР [2]. К 1937 г. Тамбовская епархия фактически перестала существовать, т. к. были арестованы все управляющие епископы, в т. ч. викарные, а новые к этому моменту не стали назначаться.
Аресты, частые перемещения архиереев с кафедры на кафедру, продиктованные органами НКВД, в 1930-е гг. вошли в обычную практику. Частая смена главы епархии происходила также на Тамбовской земле после очередного ареста, заключения или ссылки предшествующего архиерея. Так, во время пребывания на Тамбовской кафедре в период с декабря 1926 по 29 июня 1927 г. епископ Козловский, временно управляющий Тамбовской епархией Алексий (Буй) в течение шести месяцев находился в Бутырской тюрьме Москвы (с 1927 г. - управляющий Воронежской епархией с сохранением в должности Козловского викария); Вассиан (Пятницкий), епископ Козловский, временно управляющий Тамбовской епархией, 19301935 гг. - архиепископ Тамбовский, Козловский и Шацкий, в 1930-1931 гг. находился под арестом по обвинению в «антисоветской и контрреволюционной деятельности»;
управлявший с февраля 1936 г. Тамбовской и Мичуринской кафедрой архиепископ Венедикт (Алентов) был арестован в 1937 г. Единственный в эти годы управляющий архиепископ Тамбовский Серафим (Мещеря-
ков)1 уже прибыл на Тамбовскую кафедру с Соловков, где находился с 1925 г.
Согласно «Определению о викарных епископах» от 2 апреля 1918 г. под общим руководством епархиального архиерея на правах самостоятельных епископов должны были находиться викарные епископы, в управление которым давались отдельные части епархии. Эти епископы должны были также входить в круг дел епархиального управления [3]. Местом их служения определялись города, по которым они титуловались. Так, в Тамбовской епархии существовали Моршанское (1923-1933 г.), Козловское (до 1930 г., после переименования города в Мичуринск в 1932 г. было названо соответственно) и Темниковское (1923-1934 гг.) ви-кариатства. Епископы, управлявшие этими пределами, формально были викариями Тамбовского архиерея, однако назначение получали из Москвы, т. к. процедура назначения кандидатур на управление епархиями с созданием Синода проходила через этот временный соборный орган. Согласно тому же «Определению», такое назначение должно было учитывать рекомендации правящего архиерея [4], а никак не с НКВД. Следует отметить тот факт, что практически во всех регионах страны в 1920-1930-е гг. викарным епископам приходилось замещать правящих архиереев, вследствие чего устройство епархиального управления с разделением епархии на округа во главе с викариями не функционировало, как это было заложено упомянутым выше «Определением о викарных епископах». На Тамбовщине такая практика существовала до 1930 г., когда пост временно управляющего епархией занимали сначала епископ Кирсановский Стефан (Гнедов-ский), с 1926 г. епископ Козловский Алексий (Буй), а с 1927 г. епископ Козловский Васси-ан (Пятницкий), принявший в 1930 г. Тамбовскую и Шацкую епархию уже в сане архиепископа.
В юрисдикции епархиальных архиереев находилось все приходское духовенство. Его ряды к началу 1930-х гг. внушительно поредели, это стало следствием репрессий и жесткого правового положения «служителей
1 Архиепископ Тамбовский Серафим (Мещеряков) управлял Тамбовской епархией в период с 29 июня 1927 г. по 28 января 1928 г.
культа»1. Статус «лишенец» не давало им избирательных прав и права вести хозяйственную и благотворительную деятельность. При этом с 1930 г. священники платили в казну 75 % со своих «нетрудовых доходов», к ним была причислена плата за отправление культа. До 1943 г. для них сохранялась высокая квартплата [5]. Ситуация с предъявлением жестких требований, порой чрезмерно увеличенными налогами на служителей религиозных культов существовала и на Тамбовщине. Так, приходилось выживать любым способом. В городах семьи священнослужителей снимали жилье, если это было возможно, ютились на квартирах бывших прихожан, находили приют у родственников. На сельских приходах могли снимать дом, где держали коз, из их пуха вязали теплые вещи (платки, носки, варежки), которые потом продавали перекупщикам и из полученных средств платили налоги [6, с. 38; 7, с. 19]. Для пропитания больших семей ходили в лес за ягодами, грибами, ловили рыбу. Кроме налога за отправление культа семья священнослужителя могла выплачивать еще и непосильный сбор при обложении церкви различными сельскохозяйственными и другими продуктами, а также специально хозяйственными сборами, например, на тракторизацию, индустриализацию, на покупку облигаций госзаймов и т. п., причем в принудительном порядке. Поясним: т. к. большая часть церквей к началу 1930-х гг. не имела хозяйства, то налог, естественно, распределялся на членов религиозной общины, куда входили семьи священно- и церковнослужителей. Заместитель Патриаршего Местоблюстителя митрополит Нижегородский Сергий называл эти налоги «особым налогом на веру», ведь данные сборы шли сверх уплачиваемых верующими наравне с прочими гражданами налоговыми обложениями [8]. Несвоевременная выплата сверхналогов чаще всего приводила к конфискации имущества священника (его дома или крупного рогатого скота) и последующему за ней (конфискацией) аресту [9].
1 По Конституции РСФСР 1925 г. в ст. 69 п. «г» к служителям культов причислялись только те лица, которые входили в состав принтов и лично совершали обряды культов (епископы, священники, диаконы). Однако на практике к служителям культа часто относили православных псаломщиков, помогавших при богослужении, певчих и т. п.
Церковно- и священнослужителям как относящимся к категории «лишенцев» не полагалась также выдача продовольственных карточек, введенных в стране сначала на хлеб в 1929 г., а затем на основные продукты питания и непродовольственные товары в 1931 г. Они также были лишены государственного медицинского обслуживания. Дети священнослужителей не могли получить специальное среднее или высшее образование. Факты устраиваемых протекций через родственников (коммунистов и комсомольцев) четко отслеживались, о чем свидетельствуют отчеты райкомов ВЛКСМ и иные источники. Например, в одном из таких отчетов по Алгасовскому району сообщалось, что секретарь сельского совета с. Раево удочерил сестру жены (дочь священника), в результате чего произошла смена фамилии. Под новой фамилией дочь священника поступила в педагогический техникум [10, с. 58]. Даже религиозное воспитание родителями своих детей нередко каралось отбиранием детей государством и их передачей в интернаты [11;
12, с. 44], хотя официально в постановлении ВЦИК и СНК от 8 апреля 1929 г. такое обучение разрешалось [13]. Попыткой духовенства сохранить от гонений своих детей стало оформление фиктивных разводов со своими женами. В таком случае их дети официально переставали быть «лишенцами». Впрочем, реально эти действия не достигали цели, т. к. власти пристально наблюдали за детьми священства и скрыться от этой слежки было крайне трудно. Священный Синод в феврале 1929 г., когда вышел очередной номер ЖМП, в котором обычно печатались постановления, запретил такие фиктивные разводы как недопустимые в нравственном отношении и соблазняющие верующих [14]. В народное сознание вбивалась мысль о том, что «за рясой скрывается классовый враг. Церковники и сектанты - агенты кулаков и нэпманов» [10, с. 59].
Несмотря на данное обстоятельство, хиротонии во пресвитера на Тамбовщине продолжали совершаться. Так, архиепископ Вас-сиан (Пятницкий) совершил хиротонию во иерея в 1933 г. о. Аркадия Светозарова, в
1935 г. о. Иоанна Селянского и др. [15, с. 49].
После закрытия монастырей в 1920-е гг. монашествующие также стали социально чуждым элементом без определенного места
жительства. Хотя многие из них уезжали на свою родину, при этом сталкиваясь с многочисленными трудностями. Монашествующие упраздненных мужских монастырей часто устраивались служить на приход в качестве священников, насельницы женских обустраивали т. н. «общинки». Такое сестринское житие монахинь Тамбовского Вознесенского, Кирсановского Тихвинского, Мамонтова, Оржевского, Серафимо-Дивеевского женских монастырей было в городах Кирсанове, Моршанске, Тамбове, с. Старое Устье Мор-шанского р-на, с. Осиновые Гаи Гаврилов-ского района, с. Стежки и с. Советское Со-сновского района [16, с. 52, 53, 67]. Монахини проживали по несколько сестер в купленных ими домах, занимаясь рукоделием и возделыванием огорода, продолжая вести уставной образ жизни. Например, в Кирсанове было несколько таких общинок, общее руководство которыми осуществляла игумения Евгения (умерла около 1927 г.) [17]. Так же и в Моршанске, где инокини и монахини зарабатывали на жизнь тем, что стегали одеяла, готовили на заказ приданое и шили одежду [18, с. 86, 114].
Но известны случаи, когда насельники оставались близ монастыря, проживая в вырытых ими самими землянках без каких-либо удобств: земляные лежанки и земляной стол. Нередко они голодали. Так, например, жили и служили несколько монахов Александро-Невского монастыря под Кирсановом: старцы Иезекииль и иеросхимонах Алипий, иеромонах Нифонт (Чусов) [19].
Жесткий бесправный статус, требования властей, невозможность социального служения стали лишь прологом к обрушившейся на церковно- и священнослужителей всей мощи карательной машины. За период с 1929 по 1933 гг. подверглись арестам почти 40 тыс. церковно- и священнослужителей [20, с. 4243]. Сотни из них подверглись репрессиям на территории Тамбовской области. Часть обвиняемых по ст. 58 УК РСФСР отправлялась в лагеря Северного края, прежде всего, г. Архангельск, под г. Мурманск, в Сибирь или Казахстан. Как правило, они получали сроки 3, 5, 8, 10 лет. Сажали «за антисоветскую агитацию», «контрреволюционную
деятельность», «как социально опасный элемент». Таким репрессиям подверглись не только священно- и церковнослужители, но и
активно посещавшие храм прихожане, их семьи (жены, другие члены семьи) [7, с. 11-
15, 25; 16]. Открытое признание себя верующим человеком могло послужить тому, что человек мог лишиться работы.
В 1930-е гг. было сфабриковано несколько процессов против священнослужителей и верующих. Одним из них было дело об организации контрреволюционной церковно-монархической организации с. Ино-ковка Кирсановского района ЦЧО, следствие по которому шло в 1930-1931 гг. В материалах дела говорилось о тайном ее существовании с 1928 г. на квартире схимонахини Елены (Сезинцевой). Было арестовано 15 человек. Процесс курировался СО ОГПУ в г. Москве, т. к. эта организация якобы являлась филиалом ликвидированной в столице в это время группы под руководством иеродиакона Нестора (Николая Ниловича Пост-никова-Мясникова). Среди арестованных был и занимавший в это время епископское кресло Вассиан (Пятницкий), который «будучи осведомленным о данной организации не сообщил властям и дал разрешение на освящение «Подпольной церкви» [21].
Многих расстреливали. Современное здание областного управления МЧС, бывшее здание Тамбовского ГПУ (ул. Советская, 64), территория Казанского мужского монастыря, подвал СИЗО-1 (северная площадь), дворец бракосочетания (ул. Интернациональная, бывший дом адвоката Селезнева, где заседала полномочная комиссия ВЦИК РСФСР. В подвале находилась тюрьма), а также ряд других современных достопримечательностей в г. Тамбове стали местами расстрела приговоренных священников и верующих, которых затем хоронили на территории Ах-лябиновской Рощи, парке кардиологического санатория. Места массовых расстрелов и захоронений отмечены на картах городов Мичуринска (городское кладбище у Скорбя-щенской церкви) и Моршанска (площадь возле Троицкого собора; овраг «Рясловки» близ Куликовских бугров; сад купца Томилина; городское купеческое кладбище и др.) [20, с. 44].
Чтобы сохранить жизнь священнослужителям предлагался единственный призрачный шанс - публичное отречение от сана. Под страхом гонений родственники просили это сделать. Из воспоминаний дочери иерея
Валентина Ястебцева: «Когда в 1933 году папа вернулся из первой ссылки, как мы его просили, уговаривали, чтобы он отрекся от священнического сана. Ведь мы тогда пострадали все... Но отец сказал нам твердо: «Нет, дети, отказаться от сана священника -значит отказаться от Бога. Этого я сделать не могу» [7, с. 20]. Такой позиции придерживалось большинство служителей Православной церкви.
Таким образом, провозглашение отделения церкви от государства стало лишь декларацией, на практике обернувшейся сугубым вмешательством государства во внутрицер-ковную жизнь. Это проявлялось в перемещении епископов с кафедры на кафедру, осуществлении прямых репрессий в отношении церковно- и священнослужителей. Такая практика существовала в 1930-е гг. повсеместно, в т. ч. в Тамбовской и Шацкой епархии.
1. Цыпин В. (прот.) Временный Священный
синод // Седмица.РИ. Православная Энциклопедия. ИРЬ: http://www.pravenc.ru/
textZ155436.html (дата обращения: 9.04.2011).
2. Православие в Мордовском крае. Ч. 7 //
gidrm.ru. Все о Мордовии и Саранске. Саранск. ИРЬ: http://www.gidrm.ru/doc_2521.
Ыш1 (дата обращения: 30.05.2011).
3. Цыпин В.(прот.) Епархиальное управление в Русской Православной Церкви (исторический очерк). 28 ноября 2006 г. // Седмица.РИ. Православная Энциклопедия. ИРЬ: http://pda. sedmitza.ru/text/432431.htm1 (дата обращения: 10.04.2011).
4. Священный Собор Православной Российской
Церкви. Собрание определений и постановлений. М., 1918. Вып. 3. С. 42 // Седмица.РИ. Церковно-научный центр «Православная энциклопедия». ИРЬ: http://www.sedmitza.ru/
textZ884823.html (дата обращения: 21.04.2011).
5. Васильева О.Ю. Митрополит Сергий (Стра-городский): штрихи к портрету // Альфа и Омега М., 2002. № 1 (31), С. 136-163 // Pagez.ru. ИРЬ: http://www.pagez.ru/o1b/319.php (дата обращения: 8.05.2011).
6. Священник Сергей Николаевич Любомудров // Тамбовские епархиальные ведомости (ТЕВ). 2008. № 9.
7. Свет миру. Жизнеописание протоиерея Валентина Петровича Ястребцева. Тамбов,
2008.
8. Русская Православная Церковь в советское время. Материалы и документы. Сборник / сост. Г. Штриккер. М., 1995. Кн. 1. С. 317-318
// Библиотека Якова Кротова. URL: http:// krotov. info/acts/20/1930/shtric_ 10. htm (дата
обращения: 22.04.2011).
9. Левин О.Ю., Просветов Р.Ю. Религиозное сопротивление крестьянства коллективизации и атеизации на Тамбовщине в 1929-193Q гг. // Град Кирсанов. URL: http:// www.grad-kirsanov.ru/author.php?id=ateizm (дата обращения: 24.04.2011).
10. Слезин АА. Союз воинствующих безбожников: тамбовский след // История Тамбовского края: век XX-й / под ред. А. А. Слезина. Тамбов, 2006.
11. Рябов П. Русская Православная Церковь
(РПЦ) в 1920-90-е годы. 23.10.2010 // Baku-nista! URL: http://bakunista.nadir.org/ in-
dex.php?option=com_content&task=view&id=3 95&Itemid=41 (дата обращения: 6.05.2011).
12. Житие иеросхимонаха Павла в западне российского безбожия. М., 2QQ3.
13. ВЦИК РСФСР. СНК РСФСР. Постановление от 8 апреля 1929 года. О религиозных объединениях // Утерянная империя. URL: http://lost-empire.ru/index.php?option=com_ content&task=view&id= 15045&Itemid= 11 (дата обращения: 8.05.2011).
14. Журнал Московской Патриархии. 1931. № 3 // Библиотека Якова Кротова. URL: http:// krotov .info/acts/20/1930/1931_zh_m_p.html (дата обращения: 3.05.2011).
15. Кученкова В.А. Житие архиереев Тамбовских. Тамбов, 1998.
16. Тамбовский мартиролог (1917-1953 гг.) / под общ. ред. С. А. Чеботарева. Тамбов, 2007.
17. Левин О.Ю., Просветов Р.Ю. Тамбовское монашество в годы гонений. 1917-1991 гг. // История Тамбовской епархии: документы, исследования, лица. URL: http://www. tambovdoc.ru/lektsii-po-istorii-eparhii/12-tambovskoe-monashestvo-v-godyi-goneniy-1917-1991-gg.php (дата обращения: 24.04.2011).
18. Озарнов И. Сказание о Моршанском Казанском Прошином монастыре и его насельни-цах. К столетию основания. Моршанск, 2QQ2.
19. Левин О.Ю., Просветов Р.Ю. Святые источники Тамбовской Епархии в 1924-1927 гг. Святые источники Тамбовской Епархии в 1930-1960 гг. // Град Кирсанов. http://grad-kirsanov.ru/author.php?id=istochnik (дата обращения: 24.04.2011).
20. Сарычев А. (прот.) Репрессии 1930-х // ТЕВ.
2009. № 2 (14).
21. Вассиан (Пятницкий Владимир Васильевич)
// Православный Свято-Тихоновский гуманитарный Университет. Факультет информатики и прикладной математики. Православный Свято-Тихоновский Богословский Институт Братство во Имя Всемилостивого Спаса. URL: http://kuz1.pstbi.ccas.ru/bin/db.exe/no_
35Q
dbpath/ans/newmr/?HYZ9EJxGHoxITYZCF2J
MTdG6Xbu0cC5Ve80h60WDvy8heC0ee8YU
UeiUd8WgeC*UUelVe8jgd08ctmY* (дата об- Поступила в редакцию 20.06.2011 г.
ращения: 30.04.2011).
UDC 262.12+94(470)
TAMBOV DIOCESE IN 1927-1937S: MANAGEMENT STRUCTURE, POSITION OF BISHOPS, SACRED- AND CLERGYMEN
Svetlana Aleksandrovna TARASOVA, Tambov State University named after G.R. Derzhavin, Tambov, Russian Federation, Candidate of History, Deputy of Head of Qualification Rise of Scientific Pedagogical Staff Department, e-mail: Ilji-na84@mail.ru
In article the actual for historians and simultaneously little studied period of history of Russian Orthodox Church in Russia of 1927-1937s on an example of one of dioceses of the Central Chernozem region - Tambov and Shatsky - is considered. The author has opened real position in structure of management of diocese, status of bishops, sacred - clergymen.
Key words: Tambov and Shatsky diocese; vikariatstvo; parish clergy.
