CC BY
110
удк 398 doi: 10.30914/2072-6783-2019-13-1 -98-107
Сюжет «Хитрая наука» (СУС 325) в русской волшебной сказке
А. О. Трошкова
Марийский государственный университет, г. Йошкар-Ола
Сюжет «Хитрая наука» (СУС 325) / "The magician and his pupil" (ATU 325) можно отнести к одному из распространенных в мировой культуре и в русской традиции. В международных и русских указателях сюжетов он представлен многочисленными записями, которые дают исследователю четкое представление о его истоках и широкой географической распространенности. Сюжет, который привлек внимание зарубежных исследователей (В. Клустон, Дж. Зайпс), развивался длительное время, прежде чем предстать перед нами в его конечном варианте. В настоящее время в русской сказочной традиции он представлен 54 опубликованными вариантами, пять из которых не были включены в указатель «Восточнославянская сказка». Целью настоящего исследования является представить сравнительно -типологический анализ русских волшебных сказок, в основе которых лежит сюжет «Хитрая наука» (СУС 325), рассмотреть особенности его бытования в русской фольклорной традиции. Материалом исследования послужили 54 варианта русских сказок СУС 325, 49 из которых были включены в «Восточнославянскую сказку». Сравнительно-типологический метод, использованный в ходе изучения сюжета СУС 325, позволил выявить различия в сюжетно -композиционной структуре вариантов, показать случаи последовательной реализации мотивов указанного сюжета в 32 текстах, обозначить случаи контаминации с другими сюжетами и популярными мотивами, не включенными в указатель сюжетных типов «Восточнославянская сказка» (325 + 671; 325 + 400 + 329; 325 + 519; 313А + 325; 313В + 325; 325 + 1525А; 325 + 400). Исследование также обозначило случаи ошибочной атрибуции шести текстов к СУС 325.
Ключевые слова: сюжет «хитрая наука», СУС 325, ATU 325, учитель и ученик, волшебные сказки.
Благодарность: исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта № 18-312-00028.
The plot "The magician and his pupil" (no. 325 of the comparative index of plots)
in the Russian fairy tale
A. O. Troshkova
Mari State University, Yoshkar-Ola
The plot "The magician and his pupil" (no. 325 of the comparative index of plots) (ATU 325) can be considered one of the most widespread in world culture and in the Russian tradition. It is represented by numerous variants not only in Russia, but also abroad that give the researcher a clear idea of its origin and wide geographical distribution. The plot, which attracted the attention of foreign researchers (W. Clouston, J. Zipes) developed for a long time before appearing before us in its final version. At present, it is represented by 54 published versions in the Russian folktale tradition, five of which were not included in the "East Slavic fairy tale" comparative index of plots. The purpose of this study is to present a comparative-typological analysis of Russian fairy tales, which are based on the plot of «The magician and his pupil» (ATU 325), to consider its peculiarities in the Russian folktale tradition. The material of the research was 54 versions of Russian fairy tales of ATU 325, 49 of which were included in the "East Slavic fairy tale" comparative index of plots. In the course of studying the plot of ATU 325 the comparative-typological method was used. Thus, the study revealed differences in the plot-composition structure of its variants, showed cases of the coherent implementation of its motifs in 32 texts, marked the cases of its contamination with other plots and popular motifs that are not included in the comparative index of plots "East Slavic fairy tales" (325 + 671; 325 + 400 + 329; 325 + 519; 313A + 325; 313 V + 325; 325 + 1525А; 325 + 400). The study also identified cases of wrong at tribution of six texts to ATU 325.
Keywords: plot "the magician and his pupil", CIP 325, ATU 325, fairy tales.
Acknowledgments: the study was carried out with the financial support of the Russian Foundation for Basic Research within the framework of the research project no. 18-312-00028.
© Трошкова А. О., 2019
Сюжет «Хитрая наука» (СУС 325), в основе которого лежит один из наиболее продуктивных в мировой культуре архетипов «учитель и ученик», безусловно, можно отнести к одному из самых распространенных не только в русской традиции, но и в мировой культуре. Подтверждением тому служит наличие многочисленных записей вариантов соответствующего типа в русском и международных указателях (СУС 325 «Хитрая наука», AT 325 / ATU 325 «The magician and his pupil»)1. Они дают исследователям четкое представление об истоках и универсализации сказок с выбранным сюжетом. В указателях он определен как нарратив, в основе которого лежит идея обретения учеником волшебных знаний своего учителя. Сюжетные статьи в международных указателях Аарне-Томпсона, Ганса-Иорга Утера и в русской «Восточнославянской сказке» практически идентичны, что позволяет говорить об их универсальности.
Международный сюжет ATU 325 «The magician and his pupil» («Волшебник и его ученик») развивался длительное время, прежде чем предстать перед нами в его конечном варианте2. Тем не менее, несмотря на продолжительную историю своего бытования, Стив Томпсон считал, что он
1 В ходе исследования были использованы следующие указатели сказочных сюжетов: «Сравнительный указатель сюжетов: Восточнославянская сказка» [7, с. 118], «Указатель сказочных типов» Аарне - Томпсона [8, p. 114], а также более современное издание Ганса-Йорга Утера «Классификация сказок» («The Types of International Folktales») [14, p. 207].
2 Истоки этого сюжета отмечены в греческой мифологии, а также «Метаморфозах» Овидия и более ранних источниках, в частности у Гесиода в «Каталоге женщин» («Erysichthon and Mestra»). В «Рассказе Второго Календера» сборника арабских сказок «1001 ночь» также прослеживаются мотивы сюжета 325. Более ярким примером начала бытования АТ 325 можно считать монгольскую сказку в начале сборника «Шидди-Кур» («The Saga of the Well-And-Wise-Walking Khan») [9].
Мотивы сюжета «Волшебник и его ученик» (учение, волшебные трансформации, магические дуэли и пр.) получили свое широкое распространение в эпоху Ренессанса. Изучаемый сказочный тип был широко распространен по всей Восточной Азии. Иногда в них описывалось сражение между двумя колдунами или магами. К примеру, индийская сказка «Bhavasarman and the two witches» («Бхавасарман и две ведьмы», 1070 н. э.) -сказка Сомадевы, представленная в сборнике «The Ocean of Story» («Океан Историй») Чарльза Генри Тоуни. Первой аналогичной литературной сказкой принято считать «Maestro Lattantio and His Apprentice Dionigi» («Латтанцьо и его ученик Диониджи»), написанную Джиовани Франческо Страпаролой и включенной им в сборник «Приятные ночи» («Le piacevoli notti») в 1550 году.
испытал минимальные трансформации своих элементов3 [13, а 69].
Начиная с XIX века, сюжет АТАШ 325 начал привлекать внимание зарубежных исследователей. Например, ирландский и британский фольклористы Т. Кейтли [12, ^ 122-125] и В. А. Клустон [10, а 210], занимаясь разработкой проблемы сходства сюжетов и их мирового распространения (миграционная теория), ссылались в своих работах на АТ 325. Глубокое исследование сюжета AT/ATU 325 «Волшебник и его ученик» было проведено французским фольклористом XIX-XX века Эммануэлем Коскеном4, который также был ярким представителем школы заимствования [11]. К современным зарубежным исследователям указанного сюжета можно отнести Джека Зайпса. Американского ученого-фольклориста больше занимает не структурно-типологические особенности вариантов сказок АТ 325 и возможности сравнительно-исторического исследования, а скорее, их содержательное наполнение [15].
Данная статья посвящена рассмотрению вопроса бытования сюжета СУС 325 «Хитрая наука» в русской традиции. Исследование позволяет показать широкую географическую распространенность вариантов сказок, выявить и сравнить трансформации сюжета на уровне сюжетообра-зующих мотивов, обнаружить случаи контаминации, не указанные в «Восточнославянской сказке», а также выявить неточности в атрибуции сказочных текстов.
Варианты этого сюжетного типа занимают значительное место в русском сказочном репертуаре. Л. Г. Бараг и Н. В. Новиков в «Примечаниях» к сборнику А. Н. Афанасьева «Народные русские сказки» отмечают, что сюжет бытует в более чем 40 русских вариантах [2, ^ 389], а в указателе 1979 года ими было зафиксировано 49 вариантов сказок типа СУС 325, пять из которых, по их мнению, лишь частично соответствуют
3 «The details of the story remain remarkably constant wherever it is told» [13, p. 69].
4 Речь идет о труде Э. Коскена, последователя теории Бенфея, "Les Mongols et leur pretendu rôle dans la transmission des contes indiens vers l'occident européen: étude de folk-lore comparé sur l'introduction du 'Siddhi-kur' et le conte du 'Magicien et son apprenti'" («Монголы и их предполагаемая роль в передаче индийских сказок в Западную Европу: сравнительное фольклорное исследование введения «Шидди-Кур» и рассказа о «Волшебнике и его ученике»).
указанному сюжету. В ходе исследования было выявлено еще пять вариантов сказок, относящихся к СУС 325, не включенные в указатель 1979 года.
В «Восточнославянской сказке» описание сюжета СУС 325 выглядит таким образом: отец отдает чародею своего сына; получает обратно после того, как три раза узнал его среди одинаково превращенных в животных (птиц) юношей; продает несколько раз обернувшегося конем сына, пока его не покупает чародей; после ряда превращений ученик одерживает верх над своим учителем [7, ^ 118]. Очевидно, что представленное описание достаточно схематично и кратко и, возможно, не совсем корректно с точки зрения включения в него таких деталей, как решение отца отдать сына в науку (не матери / родителей); ограничение количества испытаний тремя (в сказках оно варьируется); превращение сына в коня (в вариантах часто упоминаются и другие животные/птицы). Не включен мотив свадьбы протагониста, хотя он присутствует в большом количестве вариантов, что говорит о достаточно высокой степени его устойчивости.
Для изучения сказки и продуктивного сопоставительного анализа ее вариантов, выявления вариаций и трансформаций на сюжетном уровне, необходима определенная сюжетно-композици-онная модель. Можно предположить, что приведенной статьи в указателе для этого недостаточно, поскольку в ней опускаются некоторые важные сюжетообразующие мотивы. Для более удобного и точного сравнительно-типологического анализа 54 вариантов сказок нами была использована следующая последовательность основных мотивов СУС 325: решение отдать сына в науку; встреча с волшебником; возвращение за сыном; испытание родителя; запродажа без уздечки (поводка и пр.); запродажа с уздечкой; спасение протагониста сестрой/женой/детьми волшебника; новое преследование; превращение в кольцо; окончательное спасение и расправа с колдуном (поединок с противником). Иными словами, это своего рода композиционная модель, состоящая из более мелких элементов, рассмотрение которых выводит нас на новый иерархический уровень анализа - на уровень эпизодов и мотивов [4, а 151-154]. Предложенная нами схема построена по типу сюжетной статьи указателя «Восточнославянская сказка»,
но дополнена рядом мотивов, которые, по нашему мнению, являются сюжетообразующими. В дальнейшем при сопоставлении вариантов сказок СУС 325 мы будем опираться именно на эту модель.
Впервые сказка о «хитрой науке» была зафиксирована в 1772 году в санкт-петербургском еженедельном издании «Вечера»1. Этот вариант был представлен без названия, и несмотря на то, что он был включен в статью СУС 325 в указателе 1979 года, его вряд ли можно назвать самостоятельным, т. е. полностью соответствующим этому сюжетному типу. Напротив, в данном случае можно говорить о минимальном соответствии, поскольку здесь отсутствует большинство основных мотивов СУС 325. С сюжетом «Хитрая наука» его объединяет лишь самое начало сказки, а именно - мотивы решения отдать сына в науку, встреча с волшебником (волхвом) и обучение. Это единственная сказка, в которой волшебник не представляет собой антагониста главного героя. Напротив, волхв в сказке предстает в образе учителя, наставника, заменяет протагонисту отца и обучает его не волшебным, а скорее, научным знаниям: «приучаетъ его къ размышлению, просвещаетъ разумъ его науками»2. Овладев знаниями, протагонист по наставлению своего учителя уходит в мир людей для того, чтобы познать их. Но он сталкивается с коварством, лестью, жестокостью, лживостью и другими людскими пороками. Не в силах смириться с ними, он возвращается к учителю и «прилепляется к наукамъ и къ познанию природы»3. В этой сказке отсутствуют знаковые для данного типа мотивы запродажи, последовательного превращения, борьбы с колдуном. Она, скорее, напоминает новеллистическую, нежели волшебную сказку.
Вторая публикация сказок, основанных на сюжетном типе СУС 325, была представлена в сборнике А. Н. Афанасьева, составленного русским фольклористом в середине XIX века, и включала 5 вариантов исследуемого сюжета4. В целом варианты сюжета «хитрая наука» опубликованы
1 Вечера. Еженедельное издание на 1772 год. Ч. II. СПб., 1772. С. 137-142.
2 Там же. С. 138.
3 Там же. С. 142.
4 Афанасьев А. Н. Народные русские сказки. Полное издание в одном томе. М., 2008. С. 589-601.
в 38 русских сборниках сказок1, собранных в совершенно разных, отдаленных друг от друга регио-
1 Сюжет СУС 325 представлен в следующих сборниках сказок и других фольклорных текстов: Азадовский М. К. Сказки Верхнеленского края. Вып. I. Иркутск, 1924. С. 25-33; Афанасьев А. Н. Народные русские сказки. Полное издание в одном томе. М., 2008. С. 589-601; Великорусские сказки в записях И. А. Худякова. Изд. подгот. В. Г. Базанов и О. Б. Алексеева. Отв. ред. В. Г. Базанов. М.; Л., 1964. С. 276, с. 126-131, с. 253-255; Вечера. Еженедельное издание на 1772 год. Ч. II. СПб., 1772. С. 137-142; Волжский фольклор / сост. Си-дельников В. М., Крупянская В. Ю. М., 1937. С. 34-45; Господарев Ф. П. Сказки Филиппа Павловича Господарева. Петрозаводск, 1941. С. 337-341; Ефименко П. С. Материалы по этнографии русского населения Архангельской губернии. Часть 2. Народная словесность. М., 1878. С. 228-230; Зеленин Д. К. Великорусския сказки Пермской губернии. Петроград, 1914. С. 337-340; Зеленин Д. Н. Великорусския сказки Вятской губернии. Петроград, 1915. С. 123-127; с. 490-491; Иваницкий Н. А. Сборникъ сведений для изучения быта крестьянскаго населения России. Выпуск II. М., 1890. С. 182-184; Карнаухова И. В. Сказки и предания северного края. М., 2009. С. 128-132; с. 405-410; Кожемякина А. С. Сибирские сказки. Новосибирск, 1973. С. 86-92; Коргуев М. М. Сказки М. М. Коргуева. Петрозаводск, 1939. С. 481-490; Красноженова М. В. Сказки нашего края. Красноярск, 2013. С. 136-139; Кретов А. И. Воронежские народные сказки и предания. С. 108-111; Русский фольклор в Литве. Исследования и публикация Н. К. Митропольской. Вильнюс, 1975, отд. «Сказки». С. 218-222; Народное творчество Северной Двины: сборник / сост. Митрофанова В. В., Федорова Л. В. Архангельск, 2015. С. 111-113; Народные сказки Воронежской области. Современные записи / под ред. А. И. Кретова. Воронеж, 1977. С. 66 - 70; Нечаев А. Хитрая наука. Русские сказки. М., 1974. С. 79-103; Никифоров А. И. Севернорусские сказки в записях А. И. Никифорова. М.; Л., 1961. С. 57-59; с. 206-210; с. 240-242; Песни и сказки Поимского района / сост. А. П. Анисимова; ред. и предисл. В. М. Сидельникова. Пенза, 1948. С. 55-59; Русские народные сказки Карельского Поморья / сост. А. П. Разумова, Г. И. Сенькина. Петрозаводск, 1974. С. 77-83; Русские народные сказки Урала / ред.-сост. П. Галкин, М. Китайник и Н. Куштум. Свердловск, 1959. С. 208-211; Русский фольклор в Латвии / сост. И. Д. Фридрих. Рига, 1980. С. 106-109; Садовников Д. Н. Сказки и предания Самарского края. СПб., 1884. С. 212-218; Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа. Вып. VII. Тифлис-Махачкала, 1889. С. 125-128; Сборник материалов для описания местностей и племенъ Кавказа. Вып. VI. Тифлис, 1888. С. 197-200; Сказки и песни Вологодской области / сост: С. И. Минц и Н. И. Савушкина; ред.: Э. В. Померанцева и С. В. Викулов. Вологда 1955. С. 47-49; Смирнов А. М. Сборникъ великорусскихъ сказокъ архива русского географического общества. Выпускъ I. Петроградъ, 1917. С. 141-146; с. 292-294; Тамбовский фольклор / ред. и предисл.: Ю. М. Соколова и Э. В. Гофман. Тамбов, 1941, отд. «Сказки». С. 21-196; Тумилевич Ф. В. Сказки казаков-некрасовцев. Ростов-на-Дону, 1945. С. 86-94; Русские народные сказки казаков-некрасовцев. Собр. Ф. В. Тумилевичем. Ростов-на-Дону, 1958. С. 98-103; Тумилевич Ф. В. Сказки и предания казаков-некрасовцев. Ростов-на-Дону, 1961. С. 70-74; Фольклор русского населения Прибалтики / авт.-сост. : А. Ф. Белоусов, Т. С. Макаши-
нах России2: Архангельской, Вологодской, Воронежской, Вятской, Новгородской, Пермской, Рязанской, Самарской, Ставропольской, Тобольской, Тульской губерниях; Вологодской, Иркутской, Куйбышевской, Омской, Тамбовской, Тверской, Челябинской областях; Краснодарском, Красноярском, Верхнеленском краях; Литовской ССР; Карельской АССР. Примечательно то, что некоторые сборники предлагают несколько вариантов сказок сюжета СУС 325. К ним относятся сборники А. Н. Афанасьева (5 вариантов)3, Д. К. Зеленина (2 варианта)4, И. В. Карнауховой (2 варианта)5, А. И. Никифорова (3 варианта)6, А. М. Смирнова (2 варианта)7. Столь широкий ареал распространения сказок о «хитрой науке» позволяет нам предположить, что мы имеем дело с влиянием на русский сказочный материал сказок соседних стран и народов. Например, А. Н. Афанасьев отмечал, что начало монгольского сборника «Шидди-Кур» напоминает предание о хитрой науке оборотничества [1, с. 344-345].
Широкая географическая распространенность сюжетного типа СУС 325 и наличие большого количества вариантов в рамках этнической традиции объясняет как возможность самостоятельной реализации данного сюжетного типа, так и наличие трансформаций и вариаций среди исследуемых сказок. Действительно, анализ вариантов позволил выявить наличие большого количества сказок, которые полностью самостоятельно
на, Н. К. Митропольская; отв. ред. Э. В. Померанцева. М., 1976. С. 236-239; Чистов, К. Перстенек - двенадцать ставешков. Избранные русские сказки Карелии. Петрозаводск, 1958. С. 231-237; Шастина Е. Сказки ленских берегов. Иркутск, 1971. С. 63-71; Шастина Е. И. Сказки и сказочники Лены-реки. Иркутск, 1975. С. 114-122; Эрленвейн А. А. Народныя русския сказки и загадки. Собранные сельскими учителями Тульской губ. Въ 1862 и 1863 годахъ. М., 1882. С. 53-57.
2 При указании ареала распространения сказок нами учитывается административно-территориальное деление, имевшее место в год публикации текстов и указанное в первоисточниках.
3 Афанасьев А. Н. Народные русские сказки. Полное издание в одном томе. М., 2008. С. 589-601.
4 Зеленин Д. Н. Великорусския сказки Вятской губернии. Петроград, 1915. С. 123-127; 490-491.
5 Карнаухова И. В. Сказки и предания северного края. М., 2009. С. 128-132; 405-410.
6 Никифоров А. И. Севернорусские сказки в записях А. И. Никифорова. М.; Л., 1961. С. 57-59; 206-210; 240-242.
7 Смирнов А. М. Сборникъ великорусскихъ сказокъ архива русского географического общества. Выпускъ I. Петроградъ, 1917. С. 141-146; 292-294.
реализуют данный сюжетный тип. Также есть тексты, характеризующиеся отсутствием некоторых сюжетообразующих мотивов или, наоборот, добавлением других. Большинство вариантов по своей сюжетной канве очень близки друг к другу, но в то же время каждый из них неповторим. Согласно указателю «Восточнославянская сказка», сюжетный тип 325 не отмечен среди конта-минаций, часто встречающихся в восточнославянском материале. Тем не менее исследование показало, что наблюдаются далеко не единичные случаи его искусных соединений не только с другими мотивами, но и с целыми сюжетами. Другими словами, сюжетный тип СУС 325 обладает способностью быть продолженным или самим стать частью сложного сказочного повествования. Обратимся к более подробному рассмотрению вариаций сюжета.
Анализ позволил нам выделить 32 текста1 о «хитрой науке», в которых сюжетный тип 325 полностью реализован, включая в себя все сюже-тообразующие мотивы, приведенные нами выше. Вполне объяснимо, что в данных сказках присутствует вариативность на уровне деталей (обращение протагониста в разных животных; различия в количестве испытаний родителя, в количестве запродаж; трансформация кольца в различные вещества и прочее), но сравнивая сюжетную
1 К этим вариантам относятся следующие сказки: «Колдун и его ученик» из сборника Азадовского (с. 25-33), 4 сказки «Хитрая наука» (Афанасьев, с. 589-601), «О старике и старухе и о сыне ихъ Федоре Иванове» (Ефименко, с. 228-230), «Колдунъ и его ученикъ» (Зеленин, «Великорусския сказки Пермской губернии», с. 337-340), «Колдунъ Охъ и его ученикъ» и сказка без названия (Зеленин, Великорусския сказки Вятской губернии, с. 123-127, 490-491), «Колдунъ и его ученик» (Иваницкий, с. 182-184), «Про коня-сапожника» (Сборник кавказских сказок 1888 года, с. 197-200), «Про коня-молодца» (Сборник сказок Кавказа 1889 года, с. 125-128), «Старый «Ох» и молодец» (Карнаухова, 405-410), «Хитрая наука» (Карнаухова, с. 405-410), «Ох» (Кожемякина, с. 86-92), «Учитель и ученик» (Коргуев, с. 481-490), «Учитель и ученик» (Красноженова, с. 136-139), «Хитрая наука» (Минц, с. 47-49), сказка № 5 (Митрофанова, с. 111-113), «Хитрая наука» (Нечаев, с. 79-103), «Хитрая наука» (Никифоров, с. 57-59), «Хитрая наука» (Разумов, с. 77-83), «Учитель и ученикъ» (Садовников, с. 212-218), «Хитрая наука» (Сидельников, е. 34-35), «Колдун и Анастасия прекрасная», «Въ ученьи у лесоваго» (Смирнов, с. 141-146, 292-294), «Как старик отпустил в ученики к волшебнику сына» (Соколов, с. 146-150), «Иванъ До-рогокупленный» (Худяков, с. 126-131), «Учитель и ученик» (Худяков, с. 253-255), «Про Кока-мастера» (Чистов, с. 231-237), «Митя» (Шастина, с. 63-71), «Про старикова сына» (Эрлен-вейн, с. 53-57). Точные выходные данные сборников сказок представлены в сноске № 9.
линию можно говорить о ее полной идентичности с нашей схемой. В ряде сказок добавлен мотив свадьбы протагониста на царской дочери, не включенный в сюжетную статью СУС 325.
Среди вариантов есть сказки2, также полностью или частично совпадающие с исследуемым сюжетным типом (в результате добавления или отсутствия некоторых мотивов), но осложненные контаминацией с другими мотивами или сюжетами. Наиболее частый случай контаминации в данном случае - 325 «Хитрая наука» + 671 «Три языка». Например, в вятской сказке «Кол-дунъ Охъ и его ученикъ»3 начало полностью соответствует сюжету СУС 325. Но в данном варианте сказки сюжет «Хитрая наука» становится составной частью, а именно - началом сложного повествования: после расправы над волшебником молодец возвращается к отцу. По велению мачехи отец продает сына корабельщикам, он попадает во дворец, женится на царской дочери и воссоединяется со своим отцом. Данный вариант осложнен контаминацией с сюжетом СУС 671 «Три языка»: после обучения у колдуна, мальчик начинает понимать язык птиц. Мотиву запродажи предшествует предсказание ворона: «Ивану царствовать, а его отцу ополоски пить». Иными словами, Ивану предсказано счастье, а родителям - унижение. В конце сказки предсказание сбывается. Первая половина пермской сказки «Колдунъ и его ученикъ»4 также полностью соответствует СУС 325. Отличие заключается в дальнейшем развитии событий: после женитьбы протагониста на купеческой дочери, супруга нанимает убийц. Юношу убивают, разрезают на куски, кладут в бочку и пускают по морю. Спасение героя становится возможным благодаря быку, подаренному отцу протагониста волшебником. Сказка заканчивается смертью жены героя.
2 К ним можно отнести сказки «Колдунъ и его ученикъ» (Зеленин, «Великорусския сказки Пермской губернии», с. 337-340), «Колдунъ Охъ и его ученикъ» (Зеленин, Велико-русския сказки Вятской губернии, с. 123-127), «Митя» (Ша-стина, с. 62-71), «Учитель и ученик» (Коргуев, с. 481-490), «Хитрая наука» (Нечаев, с. 79-103), «Колдун и его ученик» (Азадовский, с. 25-33), «Хитрая наука» (Разумова, с. 77-83). Точные выходные данные сборников сказок представлены в сноске № 9.
3 Зеленин Д. Н. Великорусския сказки Вятской губернии. Петроград, 1915. С. 123-127.
4 Зеленин Д. К. Великорусския сказки Пермской губернии. Петроград, 1914. С. 337-340.
В сказках «Митя»1, «Учитель и ученик»2, «Хитрая наука»3, «Хитрая наука»4, «Колдун и его ученик»5 сюжет осложнен мотивом трудной задачи: протагонисту предстоит добыть наследство для того, чтобы жениться на царской дочери. «Колдун и его ученик»6 также характеризуется контаминацией 325 + 671.
В сказке «Учитель и ученик»7 отсутствует мотив спасения протагониста женой / сестрой / детьми колдуна; в варианте «Колдун и Анастасия прекрасная»8 опущен мотив запродажи без уздечки, но добавлен мотив свадьбы на царской дочери. В текстах «Хитрая наука»9, «Въ ученьи у лесоваго»10, «Учитель и ученикъ»11, «Хитрая наука»12, «Про Кока - мастера»13 присутствует контаминация с сюжетом СУС 671 «Три языка», столь искусно вплетенная сказочниками в канву повествования.
Интересными представляются и варианты сказок из сборников И. Д. Фридриха14, А. И. Крето-ва15, Н. К. Митропольской16, А. Н. Афанасьева17,
1 Шастина Е. Сказки ленских берегов. Иркутск, 1971. С. 63-71.
2 Коргуев М. М. Сказки М. М. Коргуева. Петрозаводск, 1939. С. 481-490.
3 Нечаев А. Хитрая наука. Русские сказки. М., 1974. С. 79-103.
4 Русские народные сказки Карельского Поморья / сост. А. П. Разумова, Г. И. Сенькина. Петрозаводск, 1974. С. 77-83.
5 Азадовский М. К. Сказки Верхнеленского края. Вып. I. Иркутск, 1924. С. 25-33.
6 Там же. С. 25-33.
7 Красноженова М. В. Сказки нашего края. Красноярск, 2013. С. 136-139.
8 Смирнов А. М. Сборникъ великорусскихъ сказокъ архива русского географического общества. Выпускъ I. Петроградъ, 1917. С. 141-146.
9 Карнаухова И. В. Сказки и предания северного края. М., 2009. С. 128-132.
10 Смирнов А. М. Сборникъ великорусскихъ сказокъ архива русского географического общества. Выпускъ I. Петроградъ, 1917. С. 292-294.
11 Садовников Д. Н. Сказки и предания Самарского края. СПб., 1884. С. 212-218.
12 Афанасьев А. Н. Народные русские сказки. Полное издание в одном томе. М., 2008. С. 587-598.
13 Чистов К. Перстенек - двенадцать ставешков. Избранные русские сказки Карелии. Петрозаводск, 1958. С. 231-237.
14 Русский фольклор в Латвии / сост. И. Д. Фридрих. Рига, 1980. С. 106-109.
15 Кретов А. И. Воронежские народные сказки и предания. С. 108-111.
16 Русский фольклор в Литве. Исследования и публикация Н. К. Митропольской. Вильнюс, 1975, отд. «Сказки». С. 218-222. № 62-64.
17 Афанасьев А. Н. Народные русские сказки. Полное издание в одном томе. М., 2008. С. 599-601. № 253.
И. А. Худякова18. Данные сказки представляют собой сокращенный вариант текстов о «хитрой науке», поскольку в них отсутствует ряд мотивов, характерных для 325 сюжетного типа. Например, в первых двух вариантах опущены эпизоды возвращения за сыном, запродажа протагониста без уздечки, спасение сестрой / женой / детьми колдуна, новое преследование, превращение в кольцо, окончательное спасение. В сказке Худякова отсутствуют мотивы окончательного спасения протагониста и расправы с колдуном. Варианты Афанасьева (№ 253 «Хитрая наука») и Митропольской (№ 62 «Как дед жеребцов продавал») характеризуются не только исключением из повествования ряда мотивов, но еще и вплетением контаминации 325 + 671 и 313А + 325 соответственно. Тем не менее по своей сюжетной канве эти сказки очень близки между собой и включают основные сюжетообразующие мотивы, наличие которых позволяет отнести их к типу 325.
Нехарактерная для сюжета «Хитрая наука» контаминация прослеживается в сказке Худякова «Иванъ Дорогокупленный»19. Первая половина сказки полностью соответствует СУС 325. Далее наблюдается контаминация с сюжетом СУС 519, представленным в несколько трансформированном виде. В СУС сюжет 519 представлен под названием «Слепой и безногий»: слуга помогает царевичу жениться на богатырше; вместо царевича борется с ней, укрощает ее ночью; узнав об обмане, она отрубает слуге ноги, мужа определяет в пастухи; безногий находит слепого, они помогают друг другу; колдунья исцеляет их, они укрощают царевну и выручают царевича [7, с. 148]. В сказке Худякова за расправой над колдуном следует запродажа главного героя «королевским людям». Если проследить за сюжетной линией у Худякова, то наш герой выступает в роли слуги и помогает царевичу жениться, но не на бога-тырше, как указано в типе 519, а на индийской волшебнице. Иван вместо царевича успешно проходит испытания «индийской королевны»: выстрелить из лука, оседлать жеребца. После ее согласия на брак с царевичем, Иван также укрощает ее ночью: идет к ней вместо царевича и лишает волшебных сил. Из мести королева приказывает убить Ивана, отрубить ему ноги и вырезать
18 Великорусские сказки в записях И. А. Худякова / изд. подгот. В. Г. Базанов и О. Б. Алексеева; отв. ред. В. Г. База-нов. М.; Л., 1964. С. 276.
19 Там же. С. 253-255.
сердце. Пожалев юношу, слуги не убивают его, но отрезают ему ноги. Безногий Иван встречает безрукого Марко Швыдкого, и они помогают друг другу: борются со змеем, спасают царскую дочь от болезни и, благодаря купанию в волшебном озере, исцеляются. По возвращении, Иван помогает королю, которого жена определила в пастухи, и укрощает королеву, лишив ее всех волшебных сил. Сказка Худякова «Иванъ Доро-гокупленный» является единственным вариантом, представляющим контаминацию сюжетных типов 325 + 519.
Несмотря на некоторые трансформации внутри сюжетной линии, рассмотренные нами варианты сказок объективно могут быть отнесены к сюжету 325. Своеобразие и трансформация каждого варианта объяснимы искусством опытных сказочников, которые соединяли в сказках мотивы и новые сюжеты не механически, а создавали новый художественный мир произведения, в котором все компоненты взаимосвязаны и взаимообусловлены. Как видно из приведенных выше примеров, большинство этих сказок представляют собой самостоятельную реализацию сюжетного типа 325, некоторые из них осложнены контаминацией с другим сюжетным типом (325 + 671; 325 + 519; 313А + 325). Но в данном случае представлены случаи соединения в одном произведении лишь двух сюжетов.
Среди исследуемых сказок есть такие, которые имеют минимальное сходство с сюжетом 325 за счет включения в них лишь нескольких его мотивов (чаще двух или трех) и контаминаций с другими сюжетами, мотивы которых преобладают в сказках. К таким вариантам можно отнести 8 сказок: «Охотник и колдун»1, сказка из еженедельного издания «Вечера»2, «Мазурик»3, «Ванюшка»4, «Улетевшая жена»5, «Хитрая наука, «Добрый чародей»6, «Про жизнь Ивана Алексее-
1 Песни и сказки Поимского района / сост. А. П. Анисимо-ва; ред. и предисл. В. М. Сидельникова. Пенза, 1948. С. 55-59.
2 Вечера. Еженедельное издание на 1772 год. Ч. II. СПб., 1772. С. 137-142.
3 Господарев Ф. П. Сказки Филиппа Павловича Господаре-ва. Петрозаводск, 1941. С. 337-341.
4 Зеленин Д. К. Великорусския сказки Пермской губернии. Петроград, 1914. URL: http://starma-ras.ru/zelenin-p/oglav.php
5 Никифоров А. И. Севернорусские сказки в записях А. И. Никифорова. М.; Л., 1961. С. 206-210.
6 Русские народные сказки Урала / ред.-сост.: П. Галкин,
М. Китайник и Н. Куштум. Свердловск, 1959. С. 208-211.
вича»7. Все данные варианты (за исключением сказки из сборника Зеленина «Ванюшка», которая не входит в СУС, и «Добрый чародей», которая приводится в СУС в скобках, что позволяет судить о ее частичном соответствии сюжету) включены в сюжетную статью СУС 325 как полностью соответствующие сюжету «хитрая наука». Как показывает анализ сказок, некоторые из них представляют собой искусную контаминацию сразу трех сюжетов: 325 «Хитрая наука» + 400 «Муж ищет исчезнувшую или похищенную жену» + 329 «Елена (Алена) Премудрая». К таким вариантам многосюжетных сказок относятся сказки «Улетевшая жена», «Ванюшка», «Про жизнь Ивана Алексеевича», «Добрый чародей» (325 + 400). С сюжетом 325 их объединяют мотивы решения отдать сына в ученье, встреча с волшебником и обучение у него. Для органичного сочетания сюжетов 325 и 400 в качестве связки используется мотив запретного чулана, достаточно распространенный в волшебных сказках народов мира и наиболее известный по сказке «Синяя Борода»8. По справедливому замечанию В. Я. Проппа, в сказках о «хитрой науке» он встречается не часто [6, с. 119]. Сказка Никифорова «Хитрая наука» тоже может быть отнесена к вариантам, которые попадают в категорию вариантов с минимальным соответствием с СУС 325. Отличается от других сказка тем, что в ней отсутствуют такие элементы, как встреча с сыном перед испытаниями, а также прохождение самих испытаний. Последние представлены здесь в несколько трансформированном виде: отцу предстоит найти своего сына, и он отправляется на поиски. В роли чудесных помощников здесь выступают 3 старушки (очевидно, Яга, хотя они не называются), последняя из которых дает ему подсказку, как найти нечистого духа, у которого находится его сын, и спасти мальчика. Старик находит сына в образе коня и пытается сбежать с ним, но нечистый дух нагоняет их и убивает отца: «...нецистый дух догнал старика, разорвал, сам на конька скакал и возвратил назад в цисто поле...»9. Связь с сюжетом СУС 325 прослеживается до середины сказки, где присутствуют мотивы спасения протагониста старухой (Ягой),
7 Шастина Е. И. Сказки и сказочники Лены-реки. Иркутск, 1975. С. 114-122.
8 Будур Н. Сказочная энциклопедия. М., 2005. С. 160.
9 Никифоров А. И. Севернорусские сказки в записях А. И. Никифорова. М.; Л., 1961. С. 241.
преследования ученика учителем, сопровождающиеся обращением их в ерша и щуку соответственно, а также трансформации юноши в кольцо и его встречей с королевой. На этом связь с СУС 325 заканчивается. В данном случае можно говорить о контаминации сюжета СУС 325 с мотивом трудной задачи, описанной достаточно подробно. Решение протагонистом (Ортюшкой) трудных задач связано со сватовством (построить корабль с командой, церковь и мост от дворца к церкви), за которыми следует свадьба, воскрешение убитого нечистым духом отца и его возвращение во дворец с родителями.
Интересным с точки зрения умения сказочника контаминировать сюжеты и создавать новые варианты сказок представляется вариант «Охотник и колдун»1 . Сказка, записанная в Поимском районе, представляет собой реализацию сюжета 313В «Чудесное бегство», включающая в себя мотивы испытаний и оборотничества сюжета 325. Отличительным моментом в данном варианте представляется мотив испытаний: здесь не родителю мальчика, а самому протагонисту предстоит узнать свою невесту среди обращенных дочерей колдуна (12 черных кошек, 12 лошадей). Трансформации претерпевает невеста, а не герой, и делается это с целью быть освобожденной от колдуна и выйти замуж за протагониста. Другим моментом, объединяющим этот вариант с СУС 325, является преследование протагониста и его невесты колдуном и перевоплощения героев с целью укрыться от преследователя (трансформация в животных (уточка на озере)).
Другим единичным случаем контаминации СУС 325 + СУС 1525А является сказка Господа-рева «Мазурик», в которой сходство с исследуемым сюжетом заключается лишь в решении отдать сына в науку, краткое описание обучения у колдуна и испытания отца. После возвращения домой «хитрая наука» протагониста заключается не в запродажах в образе животных/птиц, а в воровстве: молодой человек крадет коней и тем самым улучшает благосостояние своей семьи. Таким образом, сюжетная линия развивается согласно СУС 1525А «Ловкий вор»: по требованию барина (богача, царя) показывает свое искусство -крадет у него коня, шкатулку или кольцо, барыню, священника (наряжается ангелом и обещает
1 Песни и сказки Поимского района / сост. А. П. Анисимо-ва; ред. и предисл. В. М. Сидельникова. Пенза, 1948. С. 55-59.
поднять его в мешке на небо); барин вынужден его наградить [7, с. 305]. В нашей сказке пристав интересуется причиной улучшения благосостояния старика с сыном и просит (в качестве доказательства того, что сын является «мазуриком») украсть у него тройку лошадей, затем у попа -пятьдесят тысяч.
По мнению В. Е. Добровольской, случаи контаминации сказочных сюжетов (в нашем случае - 325 + 671; 325 + 400 + 329, а также единичные случаи 325 + 1525А; 313В + 325; 325 + 519; 325 + 400) и включения в них других мотивов (в данном случае - мотивы трудной задачи, связанный со сватовством; запретного чулана; свадьбы протагониста) не являются механическим соединением известных сказочнику элементов. Скорее, это органичная и высокопрофессиональная контаминация, которая может указывать не только на мастерство исполнителей, но и на традиционность самих данных соединений [3, с. 139].
Исследование русских сказок позволило выделить 6 вариантов, которые были ошибочно атрибутируемы СУС 325. К ним можно отнести «Перышко Финиста Ясна Сокола»2 (425С «Аленький цветочек» + 432 «Финист ясный сокол»), «Раненый орел»3 (222В* «Мышь и воробей» + 313В «Чудесное бегство»), «Парень и колдун»4, «Иван - охотник»5 (301А «Три подземных царства»), «Тит-рыба»6 (313А «Чудесное бегство» + 329 «Елена (Алена) Премудрая + 502 «Медный лоб» + 554 «Благодарные животные»), «Сказка о Коле»7 (575 «Деревянный орел (голубь) + 30Ш «Солдат находит исчезнувшую царевну» + 318 «Неверная жена» + 873 «Царь и купеческая дочь»). Во всех этих сказках отсутствуют сюжетообра-зующие мотивы «хитрой науки», поэтому мы можем говорить о неточности в атрибуции этих текстов к СУС 325.
Все приведенные выше сказки можно назвать многосоставными, поскольку они объединяют
2 Афанасьев А. Н. Народные русские сказки. Полное издание в одном томе. М., 2008. С. 557-562.
3 Народные сказки Воронежской области. Современные записи / под ред. А. И. Кретова. Воронеж, 1977. С. 66-68.
4 Там же. С. 68-70.
5 Русские народные сказки казаков-некрасовцев / собр. Ф. В. Тумилевичем. Ростов-на-Дону, 1958. С. 98-103.
6 Тумилевич Ф. В. Сказки и предания казаков-некрасов-цев. Ростов-на-Дону, 1961. С. 70 - 74.
7 Фольклор русского населения Прибалтики / авт.-сост.: А. Ф. Белоусов, Т. С. Макашина, Н. К. Митропольская; отв. ред. Э. В. Померанцева. М., 1976. С. 236-239.
в себе произведения двух или трех разных сюжетов. По мнению Р. П. Матвеевой, «многосюжетные сказки, как правило, не имеют единого ядра, точно соответствующего определенному сказочному типу. В них мотивы, эпизоды, атрибуты и функции героев из разных сюжетов, объединенные в целостную систему, дают новое сюжетное повествование. Тем не менее, несмотря на влияние на событийную сущность повествования, в центре композиционной модели остается судьба главного героя. Она становится своеобразным эпицентром, вокруг которого происходит «накопление» сюжетных ситуаций» [5, с. 172].
Итак, можно сделать вывод о том, что большинство текстов (а именно - 32 из 54), относящихся в указателе к сюжетному типу 325, полностью или практически полностью (в результате исключения из сюжета незначительного количества мотивов) соответствуют приведенной нами сюжетной линии, которая позволила произвести более точный сюжетно-композиционный анализ вариантов сказок СУС 325. Среди исследуемых вариантов присутствуют 12 сказок, в которых встречается контаминация, особенно часто с сюжетом 671 «Три языка», органично включенным в сказки о «хитрой науке» благодаря мастерству сказочников. Контаминация 325 + 671 встречает-
Литература
ся в восьми текстах, тогда как 325 + 400 + 329 присутствует в четырех вариантах. Это дает нам право говорить о необходимости их включения в список контаминаций в «Восточнославянской сказке», поскольку в них представлены варианты, неоднократно (более двух раз) упоминаемые в опубликованном материале [7, с. 395]. Также замечены редкие, даже единичные случаи объединения типов 325 + 519; 313А + 325; 313В + 325; 325 + 1525А; 325 + 400. Восемь текстов можно охарактеризовать как варианты, имеющие минимальное сходство с сюжетом СУС 325. В них присутствуют лишь начальные сюжетообразующие мотивы и дальнейшее развитие сюжетной линии строится как раз благодаря указанным выше кон-таминациям. Анализ также показал, что шесть традиционно отнесенных к данному сюжетному типу текстов не являются таковыми.
Ареал распространения сюжета «хитрая наука» не ограничивается какой-то определенной территорией, как например, сюжет «Амур и Психея», широко распространенный на территории Карелии, Архангельской и Мурманской областей [3, с. 147]. Сказки СУС 325 встречаются в России повсеместно, в совершенно разных, отдаленных друг от друга регионах России: начиная от русского севера и заканчивая югом.
1. Афанасьев А. Н. Происхождение мифа. Статьи по фольклору, этнографии и мифологии / сост. А. Л. Топоркова. М.: Индрик, 1996. 640 с.
2. Бараг Л. Г., Новиков Н. В. Примечания // Народные русские сказки А. Н. Афанасьева. М., 1985. Т. 2. С. 389.
3. Добровольская В. Е. Сюжет «Амур и Психея» (СУС 425а) в русской сказочной традиции // Традиционная культура. 2017. № 3. С. 139-150.
4. Лутовинова Е. И. Исследовательская модель анализа сказочного сюжета // Вестник Московского государственного областного университета. Серия: Русская филология. 2009. № 1. С. 151-154.
5. Матвеева Р. П. Русские сказки на сюжет «Три подземных царства» в сибирском репертуаре // Вестник Бурятского государственного университета. 2013. № 10. С. 170-175.
6. Пропп В. Я. Исторические корни волшебной сказки. М., 2010. 333 с.
7. Сравнительный указатель сюжетов: Восточнославянская сказка / сост.: Л. Г. Бараг, И. П. Березовский, К. П. Кабаш-ников, Н. В. Новиков. Л., 1979. 430 с.
8. Aame A. The Types of the Folktale. A Classification and Bibliography / translated and enlarged by S. Thompson. Helsinki, 1961.
9. Busk R. H. Sagas from the Far East, or, Kalmouk and Mongolian Traditionary Tales. London, 1873. 456 p.
10. Clouston W. A. Popular Tales and Fiction, vol. 1. Edinburgh, 1887. 413 p.
11. Cosquin E. Les Mongols et leur pretendu rôle dans la transmission des contes indiens vers l'occident européen: étude de folklore comparé sur l'introduction du 'Siddhi-kur' et le conte du 'Magicien et son apprenti. Niort, 1913. 126 p.
12. Keightley T. Tales and Popular Fictions: Their Resemblance, and Transmission from Country to Country. Whittaker, 1834. 402 p.
13. Thompson S. The Folktale. New York, 1946. 537 p.
14. Uther H. J. The Types of International Folktales. A Classification and Bibliography. Parts I-III. Helsinki, 2004. 619 p.
15. Zipes J. The Sorcerer's apprentice. Princeton University Press, 2017. 404 p.
References
1. Afanas'ev A. N. Proiskhozhdenie mifa. Stat'i po fol'kloru, etnografii i mifologii [The origin of the myth. Articles on folklore, ethnography and mythology], by A. L. Toporkova. Moscow, 1996, 640 p. (In Russ).
2. Barag L. G., Novikov N. V. Primechaniya. Narodnye russkie skazki A. N. Afanasyeva [Notes. Russian folktales by A. N. Afa-nasyev]. Moscow, 1985, V. 2, 389 p. (In Russ).
3. Dobrovol'skaya V. E. Syuzhet «Amur i Psikheya» (SUS 425a) v russkoi skazochnoi traditsii [Plot no. 425a of comparative index of plots ("Cupid and Psyche") in Russian folktale tradition]. Traditsionnaya kul'tura = Traditional culture, Moscow, 2017, no. 3, pp. 139-150 (In Russ).
4. Lutovinova E. I. Issledovatel'skaya model' analiza skazochnogo syuzheta [The investigation analysis of folk-fairy plots]. VestnikMoskovskogo gosudarstvennogo oblastnogo universiteta = Bulletin of the Moscow Region State University. Series: "Russian Philology", 2009, no. 1, pp. 151-154 (In Russ).
5. Matveeva R. P. Russkie skazki na syuzhet "Tri podzemnykh tsarstva" v sibirskom repertuare [Russian fairy tales on the plot «Three underground kingdoms» in the Siberian repertoire]. Vestnik Buryatskogo gosudarstvennogo universiteta = Vestnik of Buryat State University, 2013, no. 10, pp. 170-175 (In Russ).
6. Propp V. Ya. Istoricheskie korni volshebnoy skazki [Historical Roots of the fairy tale]. Moscow, 2010, 333 p. (In Russ).
7. Barag L. G., Berezovskiy I. P., Kabashnikov K. P., Novikov N. V. (comp.) Sravnitel'nyi ukazatel' syuzhetov: Vostochno-slavyanskaya skazka [Comparative index of plots: East Slavic fairy tale]. Leningrad, 1979, 430 p. (In Russ).
8. Aarne A. The Types of the Folktale. A Classification and Bibliography. Translated and enlarged by S. Thompson. Helsinki, 1961.
9. Busk R. H. Sagas from the Far East, or, Kalmouk and Mongolian Traditionary Tales. London, 1873, 456 p.
10. Clouston W. A. Popular Tales and Fiction, vol. 1. Edinburgh, 1887, 413 p.
11. Cosquin E. Les Mongols et leur pretendu rôle dans la transmission des contes indiens vers l'occident européen: étude de folklore comparé sur l'introduction du 'Siddhi-kur' et le conte du 'Magicien et son apprenti. Niort, 1913, 126 p.
12. Keightley T. Tales and Popular Fictions: Their Resemblance, and Transmission from Country to Country. Whittaker, 1834, 402 p.
13. Thompson S. The Folktale. New York, 1946, 537 p.
14. Uther H. J. The Types of International Folktales. A Classification and Bibliography. Parts I-III. Helsinki, 2004, 619 p.
15. Zipes J. The Sorcerer's apprentice. Princeton University Press, 2017, 404 p.
Статья поступила в редакцию 11.10.2018 г.; принята к публикации 16.11.2018 г.
Submitted 11.10.2018; revised 16.11.2018.
Автор прочитал и одобрил окончательный вариант рукописи.
The author has read and approved the final manuscript.
Для цитирования:
Citation for an article :
ТрошковаА. О. Сюжет «Хитрая наука» (СУС 325) в русской волшебной сказке // Вестник Марийского государственного университета. 2019. Т. 13. № 1. С. 98-107. DOI: 10.30914/2072-67832019-13-1-98-107
Troshkova A. O. The plot "The magician and his pupil" (no. 325 of the comparative index of plots) in the Russian fairy tale. Vestnik of the Mari State University. 2019, vol. 13, no. 1, pp. 98-107. DOI: 10.30914/2072-6783-2019-13-1-98-107 (In Russ.).
Об авторе
Трошкова Анна Олеговна
старший преподаватель, аспирант, Марийский государственный университет, г. Йошкар-Ола,
About the author Anna O. Troshkova
Senior Lecturer, postgraduate, Mari State University, Yoshkar-Ola, [email protected]
