Святыни Константинополя: глазами русских путешественников XIX века Текст научной статьи по специальности «Искусствоведение»

исторические заметки

Архимандрит Августин (Никитин)

Святыни конСтлнтиноПолЛ: глазами русских путешественников

XIX века

В статье рассказывается о достопримечательностях Константинополя: храме Святой Софии и Церкви Хора, о Патриаршей резиденции и других местах, которые любили посещать русские путешественники на Востоке. Приводятся свидетельства из путевых заметок и из мемуаров, например, Ф. Палеолога, С. И. Бы-строва, Д. А. Скалона и др.

ключевые слова: Византия, Константинополь, древности, святыни, церкви, Святая София, Церковь Хора, Патриаршая резиденция.

Константинополь — столица Византийской империи и центр средневекового христианского мира — всегда привлекал паломников к своим святыням. Русские путешественники еще 100-150 лет назад восхищались сохранившимися памятниками великой православной державы. Многие из паломников к святыням Константинополя оставили свои путевые заметки. Ввести их в научный обиход, прикоснуться к свидетельствам эпохи — цель данной статьи.

По обоим берегам Босфора громоздятся сегодня современные бетонные дома и виллы. А ведь еще в начале XX в. здесь теснились небольшие деревеньки, а в селении Буюк-Дере располагалась летняя резиденция российского посольства с громадным тенистым садом из платанов позади здания1. Во время летнего пребывания посольства на даче в Буюк-дере, богослужение совершалось в устроенной там церкви св. царей Константина и Елены.

Отечественный палестиновед Ф. Палеолог так описывает это место, каким оно было в конце XIX века:

«Буюк-Дере, что значит "Большая деревня", расположено дугой по глубокому заливу, излучистый берег которого ласкают постепенно замирающие здесь волны Босфора. Изящные жилища, между которыми особенно выдаются летние дачи русского посольства, картинно раскинуты по берегу у подножия холмов и среди зеленеющих садов. Сюда каждый вечер пароход привозит из Константинополя богатых людей в их загородные дома и дачи на отдых после дневных трудов. Население здесь преимущественно христианское. По вечерам набережная оживляется толпами гуляющих в роскошных нарядах гречанок и армянок, выходящих подышать чистым воздухом, насыщенным благоуханием цветов. Наиболее посещаемые уголки Буюк-Дере, это — луг с семью вековыми платанами, Кестане-Су (т. е. ручей каштанов) и "долина роз". Каштаны, называемые Иеди-Кардаш, т. е. "Семь братьев", по преданию, насаждены вождем крестоносцев Готфридом Бульонским и существуют будто бы уже 800 лет»2.

В своих записках Ф. Палеолог упоминает еще одно местечко, расположенное к югу от Буюк-Дере, — Гункиар-Искелесси (т. е. "лестница владык"), — вблизи которого находился летний султанский дворец: «Деревенька Гункиар-Искелесси имеет

Архимандрит Августин (Дмитрий Евгеньевич Никитин) — кандидат богословия, доцент кафедры богословия Санкт-Петербургской духовной академии ([email protected]).

1 Павловский А.А. Иллюстрированный путеводитель по святым местам Востока. кн. 1-2. СПб. 1903. С. 28-29.

2 Палеолог Ф. Русские люди в Обетованной Земле. СПб. 1895. С. 28-29.

для русских историческое значение: здесь в 1833 г. стояли русские войска и здесь же был подписан договор, воспретивший иностранным флотам вход в Дарданельский пролив, — пишет Ф. Палеолог. — Кроме преданий в памяти местных жителей, единственным памятником пребывания в Гункиар-Искелесси русских служит небольшая глыба грубого серого камня, стоящая на небольшом пустынном холме, выдающимся мысом в пролив. У местных жителей она именуется «Москов-Таш», т. е. «русский камень». На стороне, обращенной к горам Азии, на камне высечена турецкая надпись в форме следующего четверостишия:

На эти поля частями явились русские войска, и ушли, —

Напоминанием о том да будет этот камень, подобный скале.

Подобно ему твердо и нерушимо будет согласие между обеими державами.

Пусть слава о сем гремит на языке друзей!

Сбоку имеется русская надпись: 1833 г. июня 25. Вокруг памятника ни решетки, ни деревца, ни даже человеческого жилья; лишь серые колючки обросли его кругом, да изредка забредет сюда пастух со стадом коз...»3.

Русский писатель-паломник Н. С. Всеволожский, побывавший в Стамбуле в 1836 г., писал о Босфоре: «В иных местах пролив не шире Невы противу Зимнего дворца, но в других почти везде вдвое или в полтора раза шире»4. Примерно на полпути к Стамбулу, там, где пролив «не шире Невы», его берега — европейский и азиатский — соединяет висячий мост современной конструкции, по которому ни на час не прекращается автомобильный поток. Перед мостом, на европейском берегу, находится небольшая живописная гавань для рыбацких судов — Еникей ис-тинье. По-видимому, об этой гавани упоминал Н. С. Всеволожский, сообщая о том, что «корабельная пристань Стениос — обширнейшая и удобнейшая из всех, находящихся на Босфоре». «Мне сказали, — продолжает русский автор, — что Екатерина II хотела купить или как-нибудь иначе приобрести это место и построить тут дворец и пристань для русских кораблей; но султан, испугавшись такого близкого соседства, не согласился»5.

Все ближе и ближе древний Царьград. «Это какой-то сказочный мир, входящий в который может легко вообразить себя героем волшебных рассказов Шехереза-ды, — писал в 1885 г. безвестный русский богомолец из Перми. — Едва ли во всем мире найдется что-либо подобное панораме, которая раскрывается перед путешественниками по обоим берегам, на всем протяжении Босфора от входа в него из Черного моря до Золотого Рога»6.

Но вот показались силуэты мечетей и минаретов; где-то позади них возвышаются еще не открывшаяся взору громада св. Софии. С корабля панорама Стамбула кажется восхитительной, и каждый паломник пытается мысленно перенестись в ту эпоху, когда город был столицей Византийской империи. В 1858 г. в очертания Царьграда всматривался русский поэт А. Н. Майков, который принял участие в морской экспедиции, направленной в Грецию и Архипелаг на корвете «Баян». Вот что удалось увидеть ему сквозь толщу веков:

Синел Эвксин, блестел Босфор, Вздымались купола цветные, Там — на вселенский шли собор Ерархи, иноки святые;

3 Там же. С. 29-30.

4 Всеволожский Н. С. Путешествие через Южную Россию, Крым и Одессу в Константинополь, Малую Азию, Северную Африку, Мальту, Сицилию, Италию, Южную Францию и Париж в 1836 и 1837 годах. Т. 1. М., 1839, С. 127.

5 Всеволожский Н.С. Путешествие... С. 117.

6 Пермяк. Письма с Востока // Пермские епархиальные ведомости. 1886. С. 134.

Там — колесницы, корабли... Под твердью неба голубою Сливался благовест вдали С победной воинской трубою...7

Намного ранее, в 1710 г., старообрядческий священник Иоанн Лукьянов, оказавшийся в Стамбуле, писал: «Великий и преславный Царьград стоит над морем на седьми холмах, зело красовито: всей вселенной зеница ока... Москва редка, а ее слободы протянулись, да пустых мест много, Донская, Новодевич, Преображенск; а Царьград весь в куче; да и можно быть больше для того, что старинное царство, а Москва еще внове»8. А в 1834 г. иеромонах Аникита (в миру — князь Ширин-ский-Шихматов), созерцая панораму Стамбула, восклицал: «Красоту местоположения Царьграда описать я не могу, а скажу, что она восхищает зрение, поражая оное крайним удивлением»9.

Святая София

Свое знакомство со святынями Константинополя паломники обычно начинают с посещения знаменитого храма святой Софии. Как добирались сюда наши предшественники в Х1Х-ом столетии? «От Едикуле начинается конно-железная дорога, которая за дешевую цену и скоро довезет до самой Св. Софии»10, — говорится в «Спутнике православного паломника», изданном в С.-Петербурге в 1886 г. Поднявшись от вокзальной площади вверх по улочкам, мы приближаемся к площади, куда устремляются все паломники и туристы, желающие соприкоснуться с историей Византийской империи. Здесь в окружении четырех минаретов возвышается Святая София — сердце древнего Царьграда. Это здание представляет собой настоящее архитектурное чудо. Построенное в течение пяти лет — с 532 по 537 г. — Анфимием из Тралл и Исидором из Милета, оно не перестает поражать размерами своего купола — 30 х 55 м. Святая София воздвигнута Юстинианом на том месте, где император Константин выстроил первую христианскую церковь (в 325 году). В строительстве храма участвовало до 10 тысяч рабочих11. Сам император Юстиниан нередко, как простой рабочий, трудился над сооружением храма, подавая пример, которому следовали его вельможи. Когда строительство было завершено и церковь освящена, император с гордостью сказал: «Я превзошел тебя, Соломон».

«Постройка храма св. Софии стоила громадной суммы, именно, по вычислению историков, приблизительно 2 200 000 рублей наших, что сравнительно с ценностью нашего времени будет около 300 миллионов рублей, — писал епископ Сухумский Арсений (1894 г.). — Беспримерная гениальная смелость постройки и внутреннее роскошное убранство сделали из этого здания чудо технического искусства. Купол его, имеющий в диаметре 15 сажен, по своему объему и плоскости в виде сплюснутого полушария, представляется сводом небесным; он как будто в воздухе. В куполе 32 окна, из которых льется обильный свет, озаряющий всю внутренность храма. Сто колонн, находящихся в нем, из коих 40 внизу и 60 на хорах, все из самых дорогих пород мрамора, равно как и стены покрыты по большей части мрамором»12.

Император Юстиниан, между прочими украшениями, поставил в св. Софию 8 порфировых колонн, взятых из Рима, куда они были привезены императором

7 Майков А.Н. Избранные произведения. Л., 1957. С. 272.

8 Лукьянов И, свящ. Путешествие в Святую Землю в 1710-1711 гг. М., 1862, С. 32, 33.

9 Цит. по: Жмакин В., свящ. Путешествие иеромонаха Аникиты по святым местам Востока в 1834-1836 гг. СПб., 1891. С. 38.

10 Спутник православного поклонника и Святую Землю. СПб., 1886. С. 88.

11 Скалон Д.А. Путешествие по Востоку и Святой Земле в свите великого князя Николая Николаевича в 1872 году. СПб. 1881. С. 44.

12 Арсений, еп. Сухумский.. Святой град Иерусалим и другие святые места Палестины. СПб., 1896. С. 12.

Аврелианом из Баальбека, и 6 колонн зеленой яшмы из храма Дианы в Ефесе13. Посреди двора, устроенного перед южным портиком, стояла конная статуя Юстиниана, а на 4-х пилястрах наружной стены портика красовались знаменитые кони Лисип-па, вывезенные из Коринфа и в 1204 году увезенные крестоносцами в Венецию, где и теперь они украшают портал собора св. Марка14.

На протяжении 15 веков храм св. Софии трижды страдал от землетрясений. Первое случилось 5 мая 558 г., вскоре после возведения храма, еще при жизни Юстиниана. Второе — в 869 г. Последнее землетрясение произошло по одной версии в 986 г., а по другой — в 989 г. От него значительно пострадала часть купола, появились трещины в стенах. О последнем землетрясении, в частности, имеются сведения как в византийских, так и в армянских летописных источниках. Армянский летописец XI в. Асогик сообщал, что для восстановления купола собора св. Софии в Константинополе был приглашен архитектор армянских царей династии Багратидов Трдат, автор ряда сооружений, принесших ему известность и за пределами Армении. В Константинополе зодчий Трдат в течение 989-992 гг. полностью восстановил купол храма, уцелевший и поныне.

Посланцы св. равноапостольного князя Владимира, прибывшие в Константинополь для «выбора веры» (конец X в.), присутствовали за богослужением в этом соборе. После падения Константинополя в 1453 г. собор св. Софии был превращен в мечеть; как отмечал Н. С. Всеволожский, «при императоре Юстиниане здесь, как в нашем Успенском соборе (в Кремле. — а. А. Н.), было по одну сторону место для императора, а по другую — для патриарха... Ныне императорское место оставлено для султана, а патриаршее — для муфтия»15.

В 1872 году храм св. Софии посетил отечественный паломник Д. А. Скалон. В своих записках он упоминает о взятии Царьграда мусульманами: «Когда Магомет II завоевал Константинополь, он был поражен величием этой постройки. Решив обратить ее в мечеть, он приказал замазать живопись и закрасить стены; крест заменить полумесяцем, снять колокола, построить минарет, а на месте алтаря поставить «хранилище» для Корана»16.

«Все устройства и переделки турок носят на себе характер временного приспособления, и если Магомет II замазал грубой известью всю мозаику, то, мне кажется, он этим как бы нарочно предохранил её от неизбежного разрушения, — продолжает Д. А. Скалон. — Теперь мозаика постоянно осыпается и если бы она не простояла около трех столетий под известкой, то вряд ли бы сохранилась до нашего времени... На память каждый из нас купил несколько камешков от осыпавшихся мозаик, которые продают служители мечети»17.

С падением Константинополя связано одно предание, повествующее о храме св. Софии. Когда турки ворвались под мозаичные своды и стали умерщвлять там народ, священник, служивший литургию, взял чашу со Святыми Дарами и спокойно направился к боковому приделу храма. Не успели турки занести над ним свои сабли, как стены храма расступились и скрыли бесстрашного служителя Божия. Существует поверье, что и сейчас в глубине мраморной стены он читает молитвы над святой чашей, что наступит день, когда вновь расступится стена храма и из нее выйдет священник со Святыми Дарами.

Вот как А. Н. Майков воспел это предание в 1888 г.:

Старец-иерей между тем, продолжая служенье, подъемлет

С пеньем Святые Дары — и идет — и пред ним вдруг разверзлась

Арка в алтарной стене — и вошел он — и арка замкнулась...

13 Скалон Д.А. Путешествие по Востоку... С. 44.

14 Там же. С. 41-42.

15 Всеволожский Н. С. Путешествие... С. 185-186.

16 Скалон Д.А. Путешествие по Востоку... С. 42.

17 Там же. С. 45.

И — как предсказано было — он выйдет опять с той же Чашей, Прерванный чин литургии окончит, при возгласах славы, Светлый воскресный канон воспевая... и известь исчезнет, И — уже тонко сквозящийся ныне — Спасителя облик Купно со всеми святыми опять просияет на злате Вкруг загоревшейся снова мусииш.

В 1935 г. по распоряжению тогдашнего президента Турции Кемаля Ататюрка в храме св. Софии был открыт музей. Над вратами при входе в собор хорошо сохранились три мозаичных изображения: Богородица с Младенцем Иисусом, Константин Великий с макетом Константинополя и Юстиниан, держащий в руках макет храма святой Софии. Галереи верхнего этажа также содержат фрагменты древней мозаики — здесь изображены Спаситель, Дева Мария, а также византийские императоры.

О храме св. Софии написано море книг и, не повторяя общие рассуждения, можно привести любопытное замечание отечественного паломника А. Н. Муравьева, побывавшего здесь в 1830 г. «Хотя нет в России здания, подобного св. Софии, — писал А. Н. Муравьев, — каждый из соотечественников легче может вообразить себе ее внутренность по тому родственному духу византийскому, который отзывается в величественном мраке наших древних соборов... Не в честь ли сей, ныне помраченной Св. Софии Царьграда, возникла в Киеве златоверхая София? и сие дивное имя, двигавшее души новгородские, не сроднилось ли с памятью всего, что только близко сердцу русскому?»19

О духовном родстве святой Софии со Святой Русью размышлял в начале 1850-х гг. игумен Антоний (Бочков): «Святая София, матерь наших церквей, одна может привлечь не много ученого, но верующего христианина русского: он смотрит, не столько на сей широкий купол и контрфорсы, сколько чувствует, что от сих стен еще веет на его душу знакомый церковный воздух, душевный фимиам, который столь же непостижимый, как и многое из неземных наших ощущений. В Царьграде еще более нам близкого, нежели в самой России»20.

Долгие годы православные христиане не могли переступить порог храма, превращенного в мечеть и, «не имея возможности войти внутрь, токмо взирали в преддверие сквозь отверстые двери»21. Лишь немногие знатные гости получали от султана особое разрешение. Сегодня войти внутрь церкви, ставшей музеем, может каждый, уплатив определенную сумму. Для утешения тех, кто не смог побывать в Царьграде, можно привести еще одно очень «русское» описание интерьера храма. «В наших древних русских церквах (соборы Успенский, Благовещенский и др.) и в средневековых готических соборах впечатление тайны и святости достигается угашением света дневного, искусственной ночью, в которой теплятся огни лампад и свечей, или же еще более искусственной окраской света радужными стеклами, — писал один из отечественных паломников в начале XX в. — Св. София — единственный храм светлый и полный теплой, солнечной небесной тайны. Янтарные лучи, мягкие и ровные, Льются сверху, и весь круглый, ясный простор освещен ими»22.

Владимир Давыдов, побывавший в Константинополе в 1835 г. вместе со знаменитым художником К. Брюлловым, архитектором Н. Ефимовым и другими, писал о том, что в те годы «художники, встречая беспрестанно от турок затруднения, когда желали проникнуть во внутренность сего храма, не имели способа составить ... верных рисунков в большом размере для вящщего изъяснения деталей

18 Майков А.Н. В Айя-Софии // Полн. собр. соч. СПб., 1893. С. 402-404.

19 Муравьев А.Н. Путешествие к святым местам в 1830 году. Ч. 1. СПб., 1833. С. 49.

20 Антоний (Бочков), игумен. Русские поклонники в Иерусалиме // ЧОИДР, октябрь-декабрь 1874, кн. 4., ч. II. С. 2.

21 Жмакин В., свящ. Путешествие иеромонаха Аникиты... С. 41.

22 В стране святых настроений. СПб., 1906. С. 34-35.

памятника, заслуживающего всеобщее внимание»23. Поэтому русские путешественники решили воспользоваться предоставившейся возможностью и провести обмеры древнего архитектурного шедевра. По предложению Н. Ефимова они разделили между собой храм, «стараясь измерять и списать разные части его». Вот что пишет про свои труды на этом поприще В. Давыдов: «Сам я вторично взошел на самую высшую галерею, устроенную под куполом, и спустил с нее отвес, до второго яруса, к стоявшему там г. Богданову. К несчастью, в то самое время, когда он схватил отвес, нечаянно опрокинул я лампаду с маслом, — на него и на турков, которые стояли ниже и молились. С самого начала глядевшие очень недовольным оком на все наши действия, мусульмане взволновались, начали кричать, чтобы нас выгнали, но с султанским фирманом и в сопровождении чиновника в полковничьем чине мы неустрашимо продолжали наши труды, и, в самом деле, они стоили всякого усилия, ибо настоящая пропорция Софийской мечети доныне никогда еще не была измерена»24. Так заканчивает русский путешественник свое повествование, не подозревая, что допускает неточность.

Ведь русский паломник — это непросто богомолец, но пытливый исследователь, это качество было присуще русскому паломнику с давних времен. Еще в 1389 г. наш пешеходец Игнатий Смольнянин, посетивший св. Софию вместе с московским митрополитом Пименом, сообщал своим читателям: «Ходили на верх церкви св. Софии, видели 40 окон шейных, мерили окно со столпом, две сажени без двух пядей»25. «Удивлялись, как предивно и изрядно устроены»26, — добавляется в «Пименовом хожении». И В. Давыдов замечает, что добытые им «со товарищи» сведения — это неоценимый подарок для русских зодчих, потому что «здесь они увидят образец византийского стиля, в котором выстроена большая часть наших церквей»27. Продолжая повествование о храме св. Софии, можно привести любопытное сравнение, которое мы находим у Н. С. Всеволожского. Приведя в своих заметках «размеры трех знаменитейших теперь в Европе церквей: Петра апостола в Риме, Павла апостола в Лондоне и св. Софии в Константинополе», он пишет: «Очень жаль мне, что не могу поместить здесь размера великолепного храма Исаакия Далматского в С.-Петербурге, потому что он не окончен строением; знаю только, что он, как величиною, так и великолепием далеко превзойдет лондонскую церковь и св. Софию и будет по огромности своей вторым после церкви св. Апостола Петра в Риме»28.

А протоиерей Василий Михайловский, посетивший храм св. Софии в 1888 году, задавался вопросом: «И отчего это наши архитекторы не взяли св. Софию в образец для плана петербургскому храму св. Исаакия? Ведь ухитрились же сами магометане в Царь-граде почти все крупные мечети устроить по плану св. Софии, особенно тоже весьма обширную и открытую мечеть Ахмета, почти рядом стоящую»29.

Протоиерей Василий пишет о том, как мусульмане торговали святыней, им не принадлежащей: «Вход в мечеть святой Софии или, по исковерканному турками произношению греческого названия, Айя-Софии, допускается за особую плату, смотря по посетителям, — продолжает о. Василий. — С нас двоих, с меня и о. архимандрита, при третьем проводнике с Пантелеимоновского подворья, с которого ничего не берут, взяли за вход два меджидие (большая серебряная монета ценностью в 2 рубля) в пользу муллы, да еще сторожам, по случаю их 3-х дневного праздника байрама, от 31 мая до 2-го июня (когда султан в мечети сам закалывает барана),

23 Путевые записки, веденные во время пребывания на Ионических островах, и Греции, Малой Азии, и Турции в 1835 году Владимиром Давыдовым. Ч. 2, СПб., 1840. С. 342 (приложение).

24 Там же. С. 127-128.

25 Хожение Игнатия Смольнянина в Царьград // Книга хожений: Записки русских путешественников Х1-ХУ вв. М., 1984. С. 280.

26 Пименово хожение в Царьград // Книга хожений... С. 292.

27 Путевые записки, веденные... В. Давыдовым. С. 128.

28 Всеволожский Н. С. Путешествие... С. 183.

29 Михайловский В, прот. По Святой Земле. Путевые заметки. СПб. 1898. С. 16.

поневоле пришлось дать усиленный бакшиш (2 четвертака — чирика), равный ныне нашему бумажному рублю»30.

Созерцая поруганную и обезображенную святыню, о. Василий предавался мечтам: «Вступив в это святилище, теперь открытое, обширное, с высоким, широким, светлым куполом, поражаешься и умиляешься, скорбишь о погибших защитниках Софии и не удивляешься, если наши предки, послы Владимира, чувствовали себя здесь как бы на небе, при полном торжественном патриаршем богослужении, при украшавших храм золоте и мозаике, при сладкогласном пении, далеко не похожем на нынешнее греческое. И мне невольно пришло в голову, что если бы хоть на одну службу перевезти сюда иконостас, да пригласить нашего архиерея с хором невских или чудов-ских певчих, — какое было бы дивное богослужение, при сильном резонансе под сводами св. Софии, на открытой, обширной солее. <...> Ах, когда-то в св. Софии раздастся священная песнь православных: «Да воскреснет Бог!» Любящему святую православную веру посетителю Царьграда стоит съездить в Царьград только за тем, чтобы насладиться святилищем св. Софии»31.

Церковь Хора (Кахрие-джами)

Другой христианской святыней Константинополя является церковь Хора (ныне она называется Кахрие-джами32, что означает по-турецки «мечеть победы»). Расположенная вблизи Адрианопольских ворот (Эдирне капысы), церковь первоначально находилась вне древних стен Константинополя, откуда и происходит ее название («хора» означает «в деревне» или «за городом»). При постройке феодосиевых стен церковь вошла в черту города. После собора св. Софии это наиболее значительный памятник византийского искусства; дошедшие до нас мозаики XIV в. последовательно повествуют о евангельских событиях.

Главным украсителем Кахрие-Джами считается первый министр императора Андроника — Феодор Метохит, не пожалевший средств для украшения столь дорогими памятниками церкви «Кахрие». Во время взятия Константинополя турками, мусульмане обратили храм в мечеть и закрыли мозаики краской. В 60-х годах XIX столетия мечеть была отремонтирована, и мозаики очищены по приказанию султана Абдул-А-зиса, который отличался религиозной терпимостью и считал себя (по отзывам историков) сторонником и покровителем искусства.

Интересные соображения по поводу этого храма высказал в 1876 году начальник Русской Духовной миссии в Иерусалиме архимандрит Антонин (Капустин):

«По трактатам мы имеем давнее право (чуть ли даже не долг) выстроить в Константинополе свой монастырь. Чем строить вновь, нельзя ли купить у Его Величества Абдул-Азис хана мечеть Кахрие? Несмотря на ее драгоценные мозаики, я бы предпочел выпросить вместо нее бывшую церковь Пантократора33 (Килися-джамиси), наилучшее константинопольское здание христианское после св. Софии. А если ни о той, ни о другой и помышлять нельзя, то хоть бы приобрести развалины монастыря Перивлепту34 со всем окружающим их пустырем. Весьма красивое место. Я бы сам поступил в послушники в такой монастырь, чтобы хотя концом уха услышать, что такое настоящее монашество... А в самом деле, пора бы начать забирать у турков в христианские руки то, что некогда принадлежало христианам. И никому так не подходяще начать, как нам. Греки никогда не сделают этого первыми, по страху смерти

30 Там же. С. 15.

31 Там же. С. 15-16.

32 Название «Кахрие» — испорченное турками слово «Хора», т. е. загородная обитель, так как эта церковь была в древнее время далеко за городом, и имеет за собой многовековую давность; слово «Джами» означает — «мечеть», дом молитвы.

33 Ныне мечеть Зейрек в Стамбуле.

34 Находится в Греции, в г. Митрас.

и по другим причинам. А с нашей легкой руки дело пошло бы отлично. За нами потянулись бы и другие»35.

Вот что писал в конце XIX в. русский публицист Е. Марков, один из русских авторов, сообщавших об этом, ныне всемирно известном памятнике церковного искусства Византии: «Если бы не минарет, приткнутый сбоку, не маленький полумесяц на верху прекрасного круглого купола, вам и в голову не пришло бы, что это магометанская мечеть, — до такой степени неприкосновенно сохранился в этой спрятанной в глуши древней христианской святыне обычный византийский характер пятиглавого храма»36.

Повествуя далее об увиденных им старинных мозаиках, Е. Марков продолжает: «Невозможно понять, каким чудесным образом могли сохраниться в такой целости в магометанской мечети, среди столицы ислама, ожесточенно истреблявшего всякие следы древних святынь христианства, те чудные мозаиковые картины, перед которыми мы остановились изумленные в паперти Кахрие-джами. Своды куполов и верхние части стен притворов сплошь покрыты ими. Яркость красок и блеск полировки этой вековечной каменной живописи так свежи, как будто только сейчас отодвинулась от них рука художника... А между тем это работа первой четверти XIV века! Даже все греческие надписи словно сейчас написаны. Рисунок строгого и возвышенного средневекового стиля, бесценный для любителя византийских образцов, он исполнен какого-то торжественного и вместе с тем умилительного благочестия... Целые многолюдные сцены из священной истории покрывают мягкими ласкающими тонами своих нетленных красок, будто драгоценною парчою неописанного вкуса, внутренность старинной паперти; особенно хороши лучше всего сохранившиеся мозаиковые фигуры святых, на золотом мозаиковом фоне маленьких круглых купольчиков ее»37.

Незадолго до Первой мировой войны этот бывший храм посетила группа русских старообрядческих епископов. Вот каким предстало это строение перед взором «раскольников»: «Мечеть «Кахрие-Джами» стояла под горой, между развалинами и каменными плоскими домиками. Около её дверей сидели турки в белых чалмах, которые при нашем приближении почтительно встали. Проводник перекинулся с ними несколькими фразами, и они, отворив двери мечети, пропустили нас внутрь. Мечеть делится на две части: главную, где, собственно, и была церковь, и меньшую, притвор, с двумя небольшими куполами. В главной части мечети ничего не сохранилось от былой древней мозаики, если не считать двух мозаичных икон Спасителя и Божией Матери, закрытых деревянными створками (от икон остались одни лишь контуры: мозаика вся вылущена); во второй же части сохранились дивные мозаические изображения, которыми украшены, почти сплошь, все стены, потолки и купола. Мозаики эти, по изяществу исполнения, блеску красок, удачной композиции, положительно поражают зрителя, особенно же любителя иконописной старины, и способствуют упрочению мнения ученых, что византийское искусство в XI-XIV вв. (к какому периоду относятся рассматриваемые мозаики) стояло на высокой степени своего развития. Сюжеты мозаик по большей части библейско-евангельские; помимо отдельных лиц, тут изображены различные события из истории Ветхого и Нового Завета (преимущественно последнего): Рождество Христово, бегство Богоматери с Младенцем Христом во Египет, Воскресение Христово и многие другие»38.

Те же паломники-старообрядцы отметили возросшую веротерпимость турок-мусульман в отношении шедевров христианского искусства. В этом они могли убедиться на собственном опыте, что и было отмечено в их записках:

«При посещении мечетей (бывших некогда христианскими храмами) невольно бросается в глаза современное отношение магометанского духовенства к христианским

35 Переписка архимандрита Антонина (Капустина) с графом Н. П. Игнатьевым 1865-1893. М., 2014. С. 274-275.

36 Марков Е. Путешествие на Восток. СПб., 1890. С. 107.

37 Там же. С. 107-108.

38 Быстров С.И. По Востоку. (Путешествие старообрядческих епископов). М. 1916. С. 33-34.

изображениям, случайно уцелевшим на стенах и куполах мечетей. Под влиянием ли материальных интересов, получаемых от туристов и христиан-паломников, или дух времени продиктовал им иные отношения к верованиям других, — неизвестно, но только они проявляют в данное время совершенно иную тактику к уцелевшим христианским памятникам, идущую в полный разрез со строгими требованиями Корана. Они теперь не только оберегают настенные изображения, но и стараются изучить их содержание. Так, по крайней мере, пришлось нам видеть это при посещении мечети «Кахрие». Молодой еще сравнительно мулла, в цветном восточном халате и белой чалме, повел нас по мечети, где по стенам и потолку ярко блестели мозаики, и на ломаном русском языке, немилосердно перепутывая слова, начал объяснять нам их содержание:

— Ясус, Ясус! — указал он на мозаичное изображение Христа в куполе, — а это — ситти Марый (т. е. святая Мария).

Самостоятельно разбираясь в изображениях евангельской истории, мы, тем не менее, не препятствовали словоохотливому мулле излагать свои пояснения, что, видимо, доставляло ему немалое удовольствие. Быть может сторона материальных выгод поведет к дальнейшему (что весьма вероятно), и магометанское духовенство, учтя эту выгоду, откроет и многие другие иконографические сокровища своих мечетей (древних христианских храмов), доселе закрытых для христианского мира»39.

В наше время в бывшей мечети Кахрие-джами расположен Карийский музей. Это одно из главных мест паломничества иностранных туристов в Стамбуле. Музей возобновил свою деятельность сравнительно недавно: почти всю весну 1986 г. в бывшей церкви монастыря Хора, построенной в XII в., вместо благовоний пахло нашатырным спиртом. До недавнего времени правительство Турции не выделяло средств для реставрационных работ древнего памятника, не было и решений о проведении защитных мер по предотвращению дальнейшего разрушения настенной росписи. Проведенные работы по реставрации византийских фресок свидетельствуют о перемене в подходе турецких властей к художественным ценностям Православной Церкви40.

Патриаршая резиденция

Мало что сохранилось в Стамбуле от христианских древностей, но, тем не менее, еще теплится жизнь на Фанаре, где находится резиденция Константинопольского патриарха. Спустившись от храма св. Софии к заливу Золотой Рог, можно проследовать мимо Галатского моста и моста Ататюрка вдоль набережной. Не доходя до «железной» болгарской церкви, о которой речь еще впереди, нужно свернуть влево, по узкой улочке подняться вверх, чтобы вскоре оказаться перед высокой каменной оградой с массивными воротами. Грек-привратник любезно встречает православных паломников из России; можно осмотреть патриарший собор и резиденцию.

После 1453 г. турки вынудили греков покинуть храм св. Софии, и патриаршая резиденция несколько раз меняла свое местоположение. После взятия Константинополя в 1453 г., Магомет II предоставил патриарху Геннадию храм святых апостолов, которым греки владели только 2 года. Затем кафедра патриарха была перенесена в храм Пресвятой Богородицы Всеблаженнейшей. С 1455 по 1591 г. патриаршая кафедра находилась при этом храме, а потом турки отобрали у православных и эту церковь (ныне — мечеть Фетихие-джами). Отсюда резиденция патриарха была перенесена в ранее населенный греками квартал Фанар, где был женский монастырь с небольшой церковью св. Георгия.

Это произошло при Константинопольском патриархе Рафаиле, который около 1603 г. обращался к Борису Годунову за помощью для обустройства на новом месте. «Ныне посланных, идущих людей наших к богохранимому твоему царству, приими

39 Там же. С. 35-36.

40 За рубежом. 1986. №33.

и помоги Церкви Христовой щедрой милостью, как и прежние блаженные и приснопамятные цари сотворяли, и память их поминается во веки, — писал Константинопольский патриарх. — Ныне настоит нужда обновиться и создаться Церкви Христовой, а денег ниоткуда нельзя обрести, кроме как от благочестивого твоего царства»41. Неизвестно, была ли оказана помощь из России: ведь страна стояла на пороге Смутного времени. Но, как бы там ни было, в 1614 г. здание бывшей обители было расширено и приспособлено к нуждам Патриархии трудами и заботой патриарха Тимофея (1622 г.). Как и ранее, нынешняя патриаршая церковь именуется в честь св. Георгия.

Но и здесь, на Фанаре, православные патриархи не обрели покоя. В 1701 г., во время восстания против султана Мустафы II, Патриархия была сожжена, и лишь спустя 14 лет патриарх Иеремия III восстановил ее постройки. Перед входом в храм св. Георгия можно видеть каменное резное изображение двуглавого орла — герба Византийской империи, который после падения Константинополя — «второго Рима» — был усвоен Москвой — «третьим Римом». Сегодня, как и прежде, положение Константинопольского патриарха в мусульманской Турции «совершенно политическое и стесненное»42.

Войдем под своды патриаршего собора, как это делали наши многочисленные предшественники, посещавшие Константинополь. В 1708 г. здесь побывал черниговский иеромонах Ипполит Вишенский. Вот как он описывает внутренний вид этого храма: «В церкви св. Георгия престолов три; и образ Пресвятой Богородицы чудотворный еще от царя Константина; там же часть столпа, при котором Христа бичовано привезла царица Елена из Иерусалиму. От того столпа недалеко и к дверем за оградою в раках лежат: царица Феофания нетленна, которая заказала (запретила. — а. А) мяса исти инокам; там же святая Соломония нетленна; там же св. Евфимия девица; от всех троих благоухание исходит»43.

У святынь патриаршего храма в 1892 году побывала группа русских паломников во главе с архимандритом Мефодием, настоятелем Никандровой пустыни, Порхов-ского уезда, Псковской губернии. «Мы поехали в патриаршую церковь, в коей почивают мощи св. жен: мученицы Соломонии — матери Маккавеев, мученицы Евфимии и царицы Феофании, супруги Льва Мудрого, — пишет о. Мефодий. — Здесь находится также часть значительной величины того столпа, к которому Спаситель был привязываем в темнице, во время страданий за грехи наши»44.

О «столпе бичевания» упоминают и другие отечественные паломники. Так, иеромонах Саровской пустыни Мелетий в 1793 г. писал об этой церкви: «Внутренность ея улепотствована святыми иконами и кандилами (лампадами — а. А.Н.), и кроме других изрядных вещей и драгоценностей находится там близ алтарных дверей на полуденной стороне вложенная в стену часть того каменного столпа, к которому Спаситель мира во время страдания привязан был на биение»45. Об этом столпе говорит и иеромонах Аникита (Ширинский-Шихматов), видевший его во время посещения патриаршей резиденции в 1836 г. Он отметил, что в храме св. Георгия есть «колонна, в которую вделана часть столба, к которому был привязан Господь Иисус Христос во время бичевания в претории»46.

В 1857 году в патриаршем храме молились русские пешеходцы, в числе которых был Виктор Каминский. «Из достопримечательностей храма — древний образ св. Иоанна Крестителя, превосходной мозаичной работы, такой же образ

41 Цит. по: МуравьевА.Н. Сношения России с Востоком по делам церковным. СПб., 1858. С. 322.

42 Всеволожский Н. С. Путешествие... С. 212.

43 Пелгримация, или Путешественник честного иеромонаха Ипполита Вишенского во святый град Иерусалим. М., 1877. С. 19.

44 Мефодий, архим. Дневник палестинского паломника. СПб. 1893. С. 7.

45 Путешествие во Иерусалим Саровския общежительные пустыни иеромонаха Мелетия в 1793 и 1794 гг. М., 1800. С. 15.

46 Жмакин В., свящ. Путешествие иеромонаха Аникиты... С. 40.

Богоматери, — пишет русский богомолец. — Мы удостоились приложиться к части каменного столба, к которому был привязан Иисус Христос в иерусалимской темнице. Святыню эту привезла в Константинополь царица Елена. Весь столб разделен был когда-то на три части: другая его часть находится в Иерусалиме, а третья — в Риме»47.

Об этом столпе пишут почти все паломники, посещавшие Фанар. Откуда же он появился здесь, в этом последнем прибежище константинопольских патриархов? Ответ на это дают наши паломники, посещавшие Царьград еще до взятия его турками. Так, в 1389 г. Игнатий Смольнянин, побывавший в церкви св. апостолов вместе с митрополитом Пименом, сообщал про «столб бичевания»; «Пошли к апостольской церкви, поклонились и целовали святой столп, на нем же был бит Иисус Христос»48.

Таким образом, в византийскую эпоху эта святыня находилась в церкви св. апостолов, при которой в 1453-1455 гг. была патриаршая резиденция. Оттуда столп и был вывезен после перемещения патриарха на Фанар и помещен в церкви св. Георгия. Вот еще одно, более подробное сообщение об этой святыне. Стефан Новгородец в своем «Хождении», относящемся к 1348-1349гг., пишет про церковь св. апостолов: «А от великих дверей на правой стороне стоят два столпа: один, к которому был привязан Господь наш Иисус Христос, а у другого Петр апостол горько плакал. Привезены они из Иерусалима. Один толстый, что Иисусов, из зеленого камня, с черными прожилками»49.

В записках иеромонаха Ипполита Вишенского упоминается о мощах св. Евфимии. Судьба этой святыни также драматична. Мощи ее находились сначала в Халкидоне (близ Константинополя), в храме св. Евфимии, где когда-то проходил IV вселенский собор (451 г.), а после разрушения этого храма они были перенесены в патриаршую церковь Константинополя. Память св. Евфимии издавна почиталась на Руси, в Московском Успенском соборе среди чтимых мощей хранилась правая рука этой мученицы50.

Паломники обращают внимание на древнюю патриаршую кафедру — из черного дерева, украшенную перламутром. По преданию, именно с этой кафедры проповедовал св. Иоанн Златоуст. Первоначально она находилась в константинопольском храме св. Ирины, а потом в храме св. Софии. И об этой реликвии можно найти сведения в поистине неисчерпаемой паломнической литературе. Вот что пишет об этом первосвятительском троне писатель-паломник А. Н. Муравьев, видевший его в храме в 1830 г.: «Он весь из черного дерева, с резьбой из слоновой кости, и поныне служит престолом вселенским как единственный залог славы древней Церкви Царьградской, блиставшей столькими богословами»51. Преподаватель Киевской Духовной семинарии Павел Петрушевский, видевший эту кафедру в 1899 г. добавляет, что «она отчасти напоминает те троны, которые были у нас в древней Руси для митрополитов и епархиальных епископов (что можно видеть и теперь в Киево-Софийском кафедральном соборе), только выше»52.

В начале 1850-х гг. у этой кафедры побывал игумен Антоний (Бочков), после чего он в своем паломническом дневнике сделал такую запись: «Имя всеми памятное из детства святого Иоанна Златоуста освящает его забвенную кафедру: но она еще стоит в целости, и к черному её дереву, испещренному перламутром и слоновой костью, сколько поклонов кладет всякой странник! Его благодатным именем многие из нас названы от рождения; а его учение более известно простому народу, нежели бесчисленные книги, после него написанные. Чудесное житие св. Иоанна Златоуста, царица Евдоксия и виноградник неправедно отнятый; изгнание великого учителя Церкви, возвращение и страдальческая кончина: об этом смело спрашивайте у многих

47 Каминский В. Воспоминания поклонника Святого Гроба. СПб. 1859. С. 21.

48 Хожение Игнатия Смольнянина в Царьград // Книга хожений... М., 1984. С. 280.

49 Из странствия Стефана Новгородца // Книга хожений... М., 1984. С. 274.

50 Жмакин В., свящ. Путешествие иеромонаха Аникиты... С. 40.

51 Муравьев А.Н. Сношения России с Востоком... С. 62.

52 Петрушевский П. Каникулярная поездка в Святую Землю (1899 г.). Киев, 1904. С. 23.

русских, у нас это передается через многие столетия. Нам не чужды подвиги Константинопольского иерарха: и книгу Маргарит изучивали наши предки, и знают ее многие из их потомков»53.

Во дворе патриаршей резиденции имеется звонница, несколько колоколов которой в ХГХ веке были привезены из России. Находясь в мусульманском окружении, греческие иерархи не стремятся выставлять напоказ те церковные ценности, которые накапливались в Патриархии в течение столетий. Поэтому в настоящее время затруднительно посетить патриаршую ризницу, но, по словам русского автора, «патриаршая ризница богата так же, как и вся утварь в церквах; но этим обязаны, по большей части, нашим царям, князьям молдавским и валахским, и некоторым богатым грекам»54.

Многим нашим предшественникам доводилось бывать как за патриаршим богослужением, так и на аудиенции у главы Константинопольской Церкви. Одним из таких паломников был Н. С. Всеволожский; он посетил Фанар в 1836 г., в один из воскресных дней, когда за богослужением присутствовал сам Святейший патриарх. «Когда я вошел, обедня уже началась, — пишет русский автор. — Читали Евангелие. Патриарх сидел на троне у правого клироса... По окончании литургии патриарх подозвал меня и дал просфору, а когда архиерей вышел с крестом, он взял его и, дав мне приложиться, возвратил архиерею; потом благословил меня и пригласил в свои

палаты»55.

Русский паломник беседовал с главой Константинопольской Церкви на многие темы, и, конечно, одной из них было несвободное положение православных греков под турецким правлением. На протяжении ряда столетий греки возлагали свои надежды на заступничество православной России. Так, Н. С. Всеволожский писал: «При прощании Константинопольский патриарх просил меня отвезти поклоны его нашим митрополитам, Санкт-Петербургскому, Московскому и Киевскому, и сказать им, что он в молитвах своих всегда о них поминает»56.

Паломники, посещающие Фанар, редко обращают внимание на ворота, через которые они входят во двор патриаршей резиденции. А между тем с ними связаны драматические события, имевшие место во время греческого освободительного движения 1821-1831 гг. Вот что пишет по этому поводу один из русских богомольцев, побывавший здесь в 1859 г.: «Пока я был в церкви, пришел диакон и указал мне все замечательные древности, а при выходе из церкви, над внутренними вратами, показал гвоздь, на котором был повешен в 1821г. патриарх Григорий, в самый день Пасхи... Исполнителей казни греки едва могли упросить или подкупить, чтобы не вытаскивали святителя из алтаря и дали ему окончить литургию. На гвозде по сию пору виден кончик веревки»57.

Каковы же были причины, толкнувшие турок на эту жестокость? Дело в том, что ранней весной 1821 г. вспыхнуло греческое восстание, и турецкие власти искали любые средства для его подавления. Вот что писал об этом иеромонах Аникита (Ширинский-Шихматов), с 1836 г. — начальник Русской Духовной Миссии в Афинах: «В самое воскресенье первой недели поста, по отпетии молебна, вдруг во всей Греции поднялись знамена свободы, и все от малого до великого по возможности ополчилось и устремилось на утеснителей... Следствием сего начала было освобождение Эпира, Пелопоннеса, Кандии и всех островов Архипелага... Три тысячи судов, из которых на каждом до 12 пушек с приличным числом воинов, приготовлены были в Одессе для вторжения в Дарданеллы и далее»58.

Греческие православные священники своим примером вдохновляли повстанцев; борьба велась за свободу Православия, и Константинопольский патриарх был ее

53 Антоний (Бочков), игумен. Русские поклонники в Иерусалиме... С. 2-3.

54 Всеволожский Я. С. Путешествие... С. 220.

55 Там же. С. 211.

56 Там же. С. 212.

57 Записки паломника (1859 г.). СПб., 1860. С. 364.

58 Цит. по: Жмакин В., свящ. Путешествие иеромонаха Аникиты... С. 116.

символом. Турки казнили не только патриарха Григория, но также трех архиепископов, 80 епископов и архимандритов59. Патриарх Григорий V был повешен на перекладине средних ворот 12 апреля 1821 г. в первый день Пасхи. Два дня висело его тело, а на третий день турки, долго влачив его по улицам, бросили в море с камнем на шее: но оно не опустилось ко дну. Ночью тело патриарха было взято на одно купеческое судно и перевезено в Одессу, где покоилось в греческой Свято-Троицкой церкви. «В Одессе покоится прах святого мужа, — со скорбью писал А. Н. Муравьев в начале 1830-х годов. — Быть может, когда процвете возникшая Эллада, захочет она иметь в своих недрах краеугольный камень своей свободы, и послы ее, как некогда русские в Царьграде, придут молить нас о даровании им сей святыни»60. Впоследствии эти слова сбылись. После того, как Греция сбросила турецкий гнет и стала независимым государством, останки патриарха Григория V были перевезены в Афины и ныне покоятся в гробнице в кафедральном соборе.

Как же отнеслось к казни духовенства русское правительство? Российский посланник в Царьграде барон Строганов поспешил выразить Порте возмущение казнью патриарха; он обратился к турецкому правительству с нотой, требуя прекращения кровопролития. Вскоре был прислан русский ультиматум, в котором решительным тоном от султана требовалось прекращение религиозных преследований. В послании прямо указывалось на то, что, воздвигая гонения на христиан, Турция становится в открытую вражду с христианскими державами, узаконяет восстание греков и вынуждает Россию предоставлять им убежище и помощь. Но, несмотря на решительный тон ультиматума, гонения на христиан — православных греков продолжались, и поскольку в 8-дневный срок ответа на ультиматум не последовало, Строганов выехал из Константинополя в С.-Петербург. Дипломатические отношения были разорваны, и только в 1826 г., когда был заключен Аккерманский договор, в Константинополь в качестве русского посланника прибыл граф Рибопьер61.

В этой связи можно вспомнить современные нам события, когда в начале сентября 2004 года турецкие националисты устроили манифестацию перед резиденцией Константинопольского патриарха, в ходе которой демонстративно сожгли изображение православного священника. А 7 октября того же года на территорию Константинопольской Патриархии было брошено взрывное устройство, в результате чего были повреждены церковные здания, однако никто из людей не пострадал. Святейший Патриарх Московский всея Руси Алексий II осудил акт вандализма в Стамбуле, где экстремисты совершили нападение на резиденцию Константинопольского Патриарха. Об этом говорилось в послании Предстоятеля РПЦ Вселенскому Патриарху Варфоломею. Святейший Патриарх выразил возмущение «варварским нападением» на резиденцию, «в результате чего пострадал кафедральный собор святого великомученика Георгия и здание Патриархии». Предстоятель РПЦ назвал этот акт «злодеянием, направленным против Константинопольской Церкви»62.

Болгарский храм

За пределами патриаршей резиденции, недалеко от бухты Золотой Рог, есть интересное храмовое сооружение, известное в Стамбуле как «железная церковь». Это церковь св. Стефана, находящаяся во владении небольшой болгарской общины, проживающей в городе. Ныне богослужения в ней совершаются только по воскресным дням и по большим праздникам, поскольку число болгар в Стамбуле постоянно уменьшается. А в ХГХ-ом веке этот храм был центром духовной жизни болгар, живших бок о бок с православными греками в квартале Фанар. Примечательно, что стены

59 Теплов В. Граф Иоанн Каподистрия президент Греции. СПб., 1893. С. 11.

60 Муравьев А.Н. Сношения России с Востоком... С. 79.

61 Теплов В. Граф Иоанн Каподистрия... С. 12, 30.

62 Радонеж, № 9 (150), 2004. С. 6.

церкви и весь ее остов от основания до верха были изготовлены из железа в Вене, а иконостас — в Москве.

В паломнической литературе об этом храме почти не упоминается, поскольку все богомольцы спешили описать храм св. Софии. Тем более ценными представляются заметки преподавателя Киевской духовной семинарии Павла Петрушевского, побывавшего в этом храме в 1899 г. вместе со своими спутниками. «Нас очень приветливо встретили и проводили в церковь 2 почтенных священника, — пишет П. Петрушев-ский. — Когда мы поинтересовались совершаемым здесь богослужением, то нам сейчас же показали славянские книги. Всюду в церкви замечательная чистота и порядок. Самое местоположение церкви удачно выбрано на небольшой возвышенности при Золотом Роге»63.

Павел Петрушевский не ограничился описанием «железной церкви», он повествует и о своем посещении болгарского приходского центра. «Прямо против церкви св. Стефана, лишь через улицу, стоит дом, пожертвованный болгарской общине князем Богоридисом (что видно из надписи на нем), — продолжает киевский паломник, — здесь и теперь помещается болгарская народная школа. Нас ввели в фондарик и просили присесть и побеседовать. На стенах висели портреты лиц, потрудившихся и пострадавших за народное болгарское дело, например, Софрония, епископа Врачан-ского, епископов Иллариона Макариупольского, Авксентия Велесского и Паисия фи-липпопольского, бывшего экзарха Анфима, нынешнего Иосифа... Здешние хозяева, наши собеседники, в самых теплых сердечных выражениях говорили нам о братских чувствах болгарского народа к русским, о лежащем на нем долге вечной благодарности русским царям и народу за свое возрождение»64.

В квартале Фанар располагались не только резиденция Иерусалимского патриарха, которая славилась своей библиотекой. Сюда часто наведывались иностранные ученые, чтобы поработать с бесценными манускриптами. В конце XIX столетия здесь побывал Герих Гельцер, знаменитый византинист, профессор Иенского университета, который изучал греческие рукописи. О том, что произошло в один из дней с почтенным мужем науки, повествует русский церковный историк А. П. Лебедев. «Однажды пришел в гости к отцу библиотекарю грек, капитан корабля, — пишет он, — и так как хозяина не оказалось дома, он остался ожидать его и от нечего делать начал перелистывать рукописи, над которыми работал Гельцер. Поворочав листами, он сказал: "Смотрите, — вот штука-то! Рукописи написаны по-гречески, а я хоть и грек, читать их не могу, между тем как ты свободно читаешь их, хоть ты и иностранец". В ответ на это профессор сказал: "Зато я не умею управлять кораблем", и этими словами утешил его скорбящее сердце»65.

влахернский храм

Продолжив пеший путь вдоль берега залива, паломники доходят до моста Халич, переброшенного через бухту Золотой Рог. Он является частью скоростного стамбульского шоссе, по которому следует транзитный транспорт. Свернув влево, можно увидеть развалины древнего Влахернского дворца.

Во времена Византийской империи здесь был построен дворец «Палаты Вла-хернские». Недалеко от дворца возвышалась церковь Пресвятой Богородицы Вла-хернской с целебным источником; она была построена в 435 г. по повелению императрицы Пульхерии. Император Юстиниан украсил и расширил этот храм. Судьба этой церкви, как и других константинопольских святынь, трагична: она была разрушена во время крестовых походов, еще до взятия Царьграда турками. Потом ее восстановили, но в 1434 г. — за 19 лет до падения Константинополя — Влахернская церковь

63 Петрушевский П. Каникулярная поездка в Святую Землю (1899 г.). Киев, 1904. С. 25.

64 Там же. С. 25-26.

65 Лебедев А. П. Великая Церковь и Святая Гора. М., 1902. С. 35.

сгорела. От древнего великолепного здания уцелела лишь одна арка с колоннадой, и ныне на этом месте построена скромная каменная церковь.

«Влахернская церковь разорена до основания, — сообщал в 1719 г. русский паломник Матвей Нечаев. — Ныне на том месте огород — владеют турки; только обретается едина Ахиазма (источник воды. — а. А.). А егда празднует Церковь Божия Положение честныя ризы Пресвятыя Владычицы нашея Богородицы во Влахерне, — тамо приходит множество народа с иконою Богоматери, и молебные пения совершают, а туркам дают плату: всякий христианин по паре, по-нашему по 3 деньги»66.

Такую же картину упадка наблюдал здесь более века спустя и Н. С. Всеволожский. «Церковь Влахернская разорена до основания, видны еще остатки фундамента и небольшая, почти совсем заваленная часовенька, в которой поставлена икона Вла-хернской Богоматери. Я нашел там старого священника и отслужил молебен»67, — сообщал русский паломник в 1836 г.

Почему же, несмотря на то, что от Влахернского храма остались лишь руины, сюда постоянно устремлялись русские паломники? Дело в том, что ко Влахернской церкви православные христиане относились с особенным благоговением: тут хранилась Риза и Пояс Пресвятой Богородицы. Риза (мафорий) Пресвятой Богородицы представлял собой головное покрывало, спускающееся на плечи; это был кусок ткани из шерсти. Этот «омофор» византийские императоры носили с собой в походах в качестве священного знамени.

Святой Пояс Богоматери хранился в особом кивоте, скрепленном серебряной печатью. Однажды супруга императора Льва Философа (886-912) заболела тяжелым недугом — беснованием. По приказанию императора Льва кивот со священным сокровищем был вскрыт, святой Пояс возложен на болящую императрицу, которая тотчас исцелилась от своего недуга. После этого Пояс был торжественно помещен во Вла-хернской храм для поклонения, и в память этого события Православная Церковь 31 августа (ст. ст.) празднует «Положение Пояса Пресвятой Богородицы» (сохранившаяся часть Пояса находится на Афоне в Ватопедском монастыре)68.

Для русских паломников Влахернская церковь всегда была объектом особого почитания. В 960-х годах русские дружины под водительством Аскольда и Дира совершили морской поход на Константинополь. На двухстах ладьях русское войско добралось до Константинополя, но к осаде города приступить не удалось. Один из жителей города — святой Андрей, Христа ради юродивый, находясь во время богослужения во Вла-хернском храме сподобился видеть Матерь Божию, стоящую на воздухе со множеством ангелов, пророков и апостолов, и осеняющую христиан своим честным Омофором. После этого видения св. Омофор был погружен в волны залива Золотой Рог, и разразившаяся вслед за тем буря, разметала русские языческие корабли. Лишь немногим воинам удалось спастись и вернуться в родные края. В память этого события был установлен праздник Покрова Пресвятой Богородицы, чествуемый на Руси ежегодно 1 октября (ст. ст.).

Вот поэтому-то и спешили ко Влахернскому храму русские богомольцы. «Вблизи городской стены стоит Влахернский монастырь. Здесь лежит в каменном ларце, окованном обручами, одежда Богородицы»69, — сообщал один из них, побывавший в Царьграде в XIII — начале XIV столетия. Другой русский паломник — Стефан Новгородец побывал здесь вместе со своими спутниками в период 1348-1349гг. Вскоре после прибытия в Константинополь русские пешеходцы пошли во Влахернскую церковь, «где лежат риза, и пояс, и скуфия, которая на голове Её (Девы Марии. — а. А. Н.) была; а лежат в алтаре на престоле, в ковчеге запечатаны, прикованы железом, ковчег же сделан из камня очень хитро»70.

66 Путешествие посадского человека Матвея Гаврилова Нечаева в Иерусалим (1719-1720) / Под ред. Н. П. Барсова. Варшава, 1875. С. 14.

67 Всеволожский Н.С. Путешествие... С. 153-154.

68 Путеводитель по Святой Земле. Одесса, 1886. С. 11.

69 Анонимное хожение в Царьград... С. 266.

70 Из странствия Стефана Новгородца // Там же. С. 275.

И еще одно древнее предание связывает Византию и Киевскую Русь. Об этом упоминается в Киево-Печерском Патерике (начало XIII в.), автор которого сообщает об еще одном явлении Божией Матери во Влахернском храме — «со множеством войска окрест Ея».

Об этом Патерик Печерский повествует в житии преподобного Феодосия, игумена печерского. При жизни преподобных Антония и Феодосия печерских жили в греческом царстве четыре мастера каменщика, которые занимались исключительно постройкой церквей. Однажды, ранним утром, во время сна им, в одно и то же время, явились благообразные юноши и сказали: «вас зовет Царица во Влахерну». Пришедши во влахернскую церковь, они, действительно, увидели Царицу, окруженную воинами. Когда мастера поклонились ей, она сказала им: "Я хочу построить себе церковь на Руси в Киеве; возьмите себе золота на три года и идите туда". Мастера спросили ее с недоумением: "к кому же, Госпожа, ты посылаешь нас? та страна совершенно неизвестна нам?" На это она сказала: "вот я пошлю предстоящих здесь Антония и Феодосия; Антоний только благословит вас на работу, а Феодосий скончается на другой год после него. Ступайте туда, и я вознагражу вас так, как вы и вообразить не можете. Я сама приду в ту церковь и буду жить в ней". При этом она дала мастерам святые мощи мучеников для положения в основание церкви. "Какого же вида должна быть церковь?" спросили мастера. Тогда она велела им выйти и посмотреть вверх; когда они взглянули, то увидали в воздухе величественную церковь. "В чье же имя будет эта церковь?" — опять спросили они. "Во имя Божией Матери будет эта церковь; вот вам и икона". При этих словах Царица подала мастерам небольшую икону Успения Божией Матери, ту самую, которая находилась над царскими дверями великой церкви Киево-Печерской лавры и благоговейно чтилась всем русским православным народом71.

Правда, сведения насчет местонахождения Влахернской иконы Божией Матери разнятся между собой. Так, один из русских богомольцев в конце XIII — начале XIV в. сообщал, что в константинопольском храме св. Софии «есть теремец, а в те-ремце икона Святой Богородицы. Эта икона посылала мастеров в Киев ставить церковь Печерскую во имя Св. Богородицы»72. По другим сведениям Влахернская икона Божией Матери была вывезена из Константинополя в 1204 г. крестоносцами в Венецию и помещена в собор св. Марка73. А в «Спутнике православного поклонника в Святую Землю» утверждается, что Влахернская икона «была перенесена на Афон, а с Афона в Московский Успенский собор, где доныне сохраняется». Но, как бы там ни было, ясно одно: весь христианский мир почитает Пресвятую Деву и поклоняется Ее изображениям, восходя «от образа к Первообразу».

Сегодня Влахернская церковь выстроена заново на прежних остатках фундамента; а еще в начале XIX в. там едва теплилась молитва. Житель села Павлова Кир Бронников, побывавший на развалинах этой церкви в 1820 г., писал: «Зашли в прежде бывшую Влахернскую церковь, обгороженную невысокой стеной. В ней стоит древняя икона, пред нею горит масло. Христиане-поклонники от стража христианина покупают восковые свечи и зажигают. Мы поклонились и пожалели о запустении той церкви, в которой святой Андрей, Христа ради юродивый, видел на воздухе Божию Матерь со святыми, за христиан молящуюся»74.

Развалины храма с агиасмой со времени падения Константинополя принадлежали одному турецкому семейству, которое и брало дань со всех христиан, притекавших к святому источнику. В начале 1870-х гг. влахернская агиасма была выкуплена христианами, именно цехом скорняков, которые сначала построили здесь часовню,

71 Изложено по: Арсений, еп. Сухумский.. Святой град Иерусалим... С. 10-11.

72 Анонимное хожение в Царьград... С. 257.

73 Петрушевский П. Святые места и святыни на Востоке, в России и на Западе Европы. Т. 3. М., 1903. С. 271.

74 Путешествие к святым местам, находящимся в Европе, Азии и Африке, совершенное в 1820 и 1821 гг. села Павлова жителем Киром Бронниковым. М., 1824. С. 7.

а потом небольшую церковь75. Тем не менее, греческая община не имела возможности должным образом заботиться об этой святыне. Ф. Палеолог, побывавший в Константинополе в начале 1890-х гг., пишет об этом с глубоким сожалением.

Невыразимо грустное чувство охватило нас при воспоминании о былом блеске этой цареградской святыни и о том упадке, в котором она теперь находится благодаря от отчасти нетерпимости мусульманского фанатизма, держащего в железных тисках плененное им восточное Православие. Поистине, мерзость и запустение царят ныне на этом «месте святе!» На месте, где некогда возвышался величественный храм во имя Влахернской Пресвятой Богородицы, в котором совершилось видение её Покрова, празднуемого нашей Церковью 1-го октября, в котором хранилась её риза, прикосновением к морским волнам вызывавшая бурю, потопившую варварское нашествие на Цареград наших предков, в котором, как повествует предание, происходило и св. крещение великой княгини Ольги, в котором, наконец, Православие последних веков существования Византийской империи сияло во всем своем блеске, — на этом месте теперь далекий странник найдет лишь груды мусора и среди них убогую часовенку стоящую, точно надгробный памятник, над отошедшей в вечность славой чудного в истории восточного Православия храма.

Несмотря, однако, на упадок этой святыни, ее все еще продолжают посещать православные жители Константинополя. Мы застали в ней несколько семейств из местных греков, усердно молившихся пред находящеюся здесь древней иконой Богоматери. Любопытно знать: сознают ли современные константинопольские греки все историческое значение Влахернской святыни и чувствуют ли они потребности воссоздать хотя тень того, что составляло славу их великих предков?76

Незадолго до Первой мировой войны в Константинополе побывала небольшая группа старообрядческих епископов. Один из участников этого паломничества сообщает о тогдашнем состоянии Влахернского храма: «Теперь на этом месте, хотя и существует греческая церковь, но далеко не давнего происхождения. Красиво убранной дорожкой, идущей среди фруктового сада, прошли мы к храму, и весьма скоро осмотрели его немногочисленную святыню, заключавшуюся в нескольких частицах мощей различных святых, вделанных в серебряный ковчежец. На дворе, или, точнее, в саду, неподалеку от церкви, стоит небольшая часовенка, где иеромонах-грек указал нам каменную плиту пола древнего храма, где, по преданию, стоял блаженный Андрей Юродивый во время своего видения Богоматери. Так это или иначе, не поддается проверке (да и не входило это в наши задачи): одно сознание, что мы стоим на том месте, где когда-то незримо присутствовала Божия Матерь с сонмами святых, покрывая грешный мир своим «блистающим омофором» — приводило душу в молитвенное настроение и создавало в воображении картины великого прошлого»77.

Эолотые ворота

От влахернских дворцовых развалин, которые рабочие-турки восстанавливают, можно отправиться вдоль древних «феодосиевых» стен на другой конец города — к знаменитым Золотым воротам. Построенный треугольником, «наподобие паруса корабля», в древности Константинополь был хорошо защищен: с севера и юга его омывало море, а со стороны возделанных полей возвышалась двойная стена с башнями, сохранившимися и доныне. Перу отечественного палестиноведа Ф. Палеолога интересное описание Феодосиевых стен, какими они предстали его взору в конце Х!Х века.

От Золотых ворот, к северу и к югу, тянутся непрерывной линией знаменитые стены Царьграда. Основанные в 447 г. по Р. Х., при византийском императоре Феодосии II, стены цареградские в течение почти XV веков пережили и всю славу

75 Арсений, еп. Сухумский.. Святой град Иерусалим... С.11.

76 Палеолог Ф. Русские люди...С. 67-68.

77 Быстров С.И. По Востоку... М. 1916. С. 37.

защищаемого ими города, и его падение, как переживают и современное его позорное существование. Но что такое в настоящее время представляют собой эти знаменитые и величественные стены? Мне они напомнили превосходную театральную декорацию в грандиозном масштабе. И в самом деле, что может представлять собой шестиверстная по своему протяжению руина, местами обвалившаяся, а местами и совершенно уничтоженная турками, как не декорация исторической сцены, какой является Константинополь? Правда, эти стены вызывают чудные воспоминания, они очень красивы, поросли плющом, у подножия их, в широком валу, расстилаются прекрасные огороды и бахчи, над ними высится чудной лазури небо, из-за их зубцов видится (если смотреть с поля) дивная картина Царьграда и азиатских берегов, но как военная защита — они просто жалки при воспоминании о современной осадной технике.

В военное время для Константинополя они могли бы служить, пожалуй, готовыми баррикадами против осаждающего неприятеля, если бы... если бы не предательские огороды, сады и кладбища, находящееся визави их со стороны полей и отделенные от них только дорогой с варварской мостовой. Эти огороды, сады и кладбища, отлично прикрывающие наступающего неприятеля, отнимают у стен даже значение баррикад. Говорят, что во время последней войны (1877-78 гг. — а. А.Н.) наши казаки гарцевали у самых стен в полной безопасности. Блаженной памяти изрезанный ножницами султан Абдул-Азис хотел было разобрать совсем эти стены и материал их отдать жителям для построек. Конечно, разрушение этих стен было бы варварством с археологической точки зрения, но в стратегическом отношении мысль Абдул-Азиса должно быть была верна. Нет сомнения, эти стены будут также роковыми для турок, как они были роковыми для византийцев времен Константина Палеолога78.

Миновав несколько древних врат, паломники оказываются у Золотых ворот и Семибашенного замка. Здесь сохранился кусочек древней Византии. Но нынешние туристы редко бывают в этой части Стамбула, удаленной от центра города на значительное расстояние. А между тем этот почти нетронутый старинный уголок города предстает во всем великолепии.

В конце 1880-х гг. здесь побывал известный в свое время писатель Е. Марков. «Мне не приходило в голову, что где-нибудь еще могли уцелеть до наших дней в таком характерном живье и на таком необозримом пространстве старые памятники истории, — сообщал Е. Марков. — Та самая средневековая Византия, что приводила в неописанное удивление и в неописанный ужас приближавшиеся к ней орды варваров, на которую благоговейно любовались наивные полчища первых крестоносцев, смотрит и теперь на нас теми же своими грозными башнями и зубцами стен, что тянутся на целые версты от моря до моря бесконечной каменной змеей, вспалзывая на холмы, ныряя в долинах»79.

Вот еще одно описание этого примечательного места древнего Царьграда. «На самом углу стен, вдоль мора, находится Семибашенный замок, по-турецки Едикуль, — пишет Н. С. Всеволожский. — Здесь Золотые ворота: они как будто укрыты от любопытных двумя башнями, построенными Палеологом для усиления укреплений города с этой стороны... Они были названы Золотыми по великолепию их украшений и потому, что ими всегда, в торжественные шествия, въезжали императоры в Константинополь»80.

В конце Х!Х века этот «уголок Византии» представлял собой неприглядную картину, о чем пишет Ф. Палеолог: «Мы добрались до Семибашенного замка, или по-турецки «Иеди-Куле». Замок этот в византийские времена служил грозной защитой города со стороны материка и с моря (Мраморного), позднее у турок он исполнял роль государственной тюрьмы, а в настоящее время он может быть страшен, при своем разрушении, разве мириадам живущих в нем крыс. В военном отношении смешно и представлять его себе сколько-нибудь серьезным укреплением. Несравненно более

78 Палеолог Ф. Русские люди... С. 60-61.

79 Марков Е. Путешествие на Восток... С. 90.

80 Всеволожский Н. С. Путешествие... С. 147.

интереса представляют находящееся вблизи него триумфальные ворота, именовавшиеся некогда «Золотыми воротами». Ныне они заложены и узнаются по двум колоннам из зеленого мрамора и по двум башням по сторонам из беломраморных плит. Против этих ворот, с внешней стороны, находится запущенное и бедное турецкое кладбище, а между кладбищем и воротами проходит вал, на дне которого насажены огороды»81.

Для паломников из России важны не только сами эти достопримечательности, но и их история, связанная с русско-византийскими отношениями. Поэтому послушаем нашего ученого паломника А. Н. Муравьева, который побывал у Золотых ворот в 1830 г. «Если верить преданиям старины, Олег пригвоздил к ним щит новгородский, — пишет А. Н. Муравьев. — Златые врата вместе с св. Софией, достались в наследство России как завещание славы отжившей Византии. Предкам нашим казалось, что не могло быть другого собора, кроме св. Софии; им казалось, что не могла стоять и столица без златых ворот. Самые удельные князья любили давать сие название главному входу в города свои. Так, по примеру златых ворот киевских, возникли златые врата Владимира, вместе с его удельной славой»82.

Таковы каменные свидетели истории русско-византийских связей. Но после падения Византии началась эпоха русско-турецких отношений, которые часто складывались драматично. Семибашенный замок часто был свидетелем тех событий, которые разворачивались в его стенах, поскольку во время военных действий сюда заключали послов неприятельских держав. В башне Едикуле, пишет Н. С. Всеволожский, «долго оставались и наши, резидент Левашев и полномочные министры А. М. Обресков и Я. И. Булгаков. С последним однако же обходились почтительно и вежливо»83. А Ф. Палеолог добавляет: «С Золотыми воротами у турок связано поверье, что именно этими воротами въедет в Царьград христианский царь — завоеватель, седой старик, запечатленный особым знаком (белым пятном) на правой ноге. Нужно думать, что это поверье, к торжеству мусульманских пророков, наверное, осуществится»84.

Живоносный источник (Балуклия)

Монастырь «Живоносный источник» (Балуклия) находится за городской стеной Константинополя, на западной стороне, на расстоянии около километра, в роще. Происхождение этого источника связано с преданием о царе Льве Великом или Премудром и относится к V столетию по Р. X. В царствование императора Маркиана воевода Лев, ставший потом императором, прогуливаясь на этом месте в роще, встретил изнемогшего слепца, который просил воды утолить жажду. Сострадательный Лев, посадив под тень несчастного слепца, стал искать воды и долго не находил, пока невидимый голос сказал ему: "Лев, не трудись искать воды, вода возле тебя", и потом повторил: "царь Лев, войди в середину рощи, там найдешь воду, почерпни и утоли жажду немощного, окропи ею очи его, и он прозрит. Кто я, ты узнаешь; я помогу тебе соорудить здесь храм во имя мое, и в нем все благочестивые, с верой приходящие ко мне, будут получать исцеление своих недугов".

Лев исполнил сказанное ему, и слепец прозрел; молва об этом распространилась, и стали другие немощные приходить к целебному источнику. Спустя семь лет Лев стал императором и повелел соорудить над этим источником великолепный храм во имя Богоматери85? который и получил название Живоносного источника. В воспоминание об исцелениях при этом источнике, Православная Церковь установила в пятницу Светлой Недели особое празднество в честь Богоматери у Живоносного источника Её в благодарение за чудодейственные исцеления86.

81 Палеолог Ф. Русские люди... С. 60.

82 Муравьев А. Я. Путешествие к святым местам в 1830 году. С. 50-51.

83 Всеволожский Н. С. Путешествие... С. 253.

84 Палеолог Ф. Русские люди... СПб. 1895. С. 60.

85 Арсений, еп. Сухумский.. Святой град Иерусалим... С. 9.

86 Мефодий, архим. Дневник палестинского паломника. СПб. 1893. С. 6.

Этот источник носит еще название «Балуклы» (по-турецки), что в переводе значит «источник рыб». Данное название связано с печальной судьбой Константинополя в ходе его завоевания. Один монах, живший в келье близ Живоносного источник», не допускал возможности взятия Константинополя турками и в самый момент падения Царя-Града мирно готовил себе обед, поджаривая на сковородке рыбу. Когда его собрат, живший неподалеку, узнав печальную весть о взятии столицы, он побежал к старцу и сказал ему, что Константинополь взят. Но старец спокойно возразил: Если это правда, то пусть эти рыбки соскочут со сковороды и прыгнут в Живоносный источник. И совершилось чудо: рыбки действительно соскочили в воду, и, имея один бок красный, а другой темный, стали плавать в свежей воде источника87.

К сожалению, величественный храм, несколько раз возобновляемый и украшаемый, был окончательно разрушен при взятии Константинополя турками, а источник завален грудой камней. Но совершавшиеся по временам благодатные исцеления не только христиан, но и турок не дали предать забвению этот Живоносный источник. В 1830 году патриарх Константий получил разрешение султана восстановить из развалин прежнюю церковь; но так как откопанные основания древнего храма по своей обширности не могли послужить основанием для нового в меньших размерах, то построили небольшую, но благолепную церковь усердием греков и щедрыми приношениями русских христиан. Одна только графиня Орлова-Чесменская пожертвовала 500 турецких золотых лир.

Этот храм разделяется на верхний и нижний; первый находится над поверхностью земли и обширнее нижнего, находящегося под первым. В нижний малый храм сходят по мраморным ступеням. В задней части этой подземной церкви находится Живо-носный источник — агиасма под сводами; вода его чистая и освежающая. В праздник Живоносного источника на Святой неделе сюда приходят в большом числе не только православные христиане, но и мусульмане; те и другие пьют воду и умываются ею, особенно страждущие каким-либо недугом88.

Русские паломники часто посещали эту святыню; некоторые из них в своих записках упоминают о Живоносном источнике.

Так, например, Виктор Каминский сделал такую запись (1857 г.): «16 ноября я ходил с двумя спутниками в обитель Живоносного источника. Раннее солнце освещало вдали святую обитель, стоящую уединенно в кипарисовой роще. Роща эта называется Балуклийской, а от нее и обитель Балуклией. Достигнув обители, мы вошли в небольшой храм, на правой стороне которого и находится Живоносный источник, очень хорошо обрамленный гранитом. Я напился целительной воды, умыл лицо, и видел одну из пяти рыбок, постоянно плавающих в этом ключе, по преданию, даже со времени покорения Царьграда турками. Присутствие этих живых существ в источнике как нельзя лучше напоминает о живительной силе самой воды, которая благотворным своим действием снискала ему название Живоносного»89.

Более пространное описание Живоносного источника принадлежит перу Ф. Пале-олога (начало 1890-х гг.):

«Так как Живоносный источник, именуемый Балуклы, находится за городом, среди роскошной кипарисной рощи и зеленеющих садов, то мы, в качестве паломников, сочли своим долгом посетить это священное место. Здесь я имел случай в первый раз встретиться с греческим духовенством и с богомольцами из греков, имеющих в Балуклы и свое православное кладбище <...> В горе, трудах и болезнях они сюда притекают с верой и надеждой на облегчение скорбей земной жизни. Здесь, у чудотворной иконы Богоматери, они изливают свои печали, у Живоносного источника, воды которого чисты и прозрачны, как слезы младенца, ищут облегчения душевных и физических недугов, среди мирной кипарисовой рощи, украшенной беломраморными памятниками над могилами «прежде почивших отцов и братий», находят

87 Быстров С.И. По Востоку... С. 30.

88 Арсений, еп. Сухумский. Святой град Иерусалим... С. 9-10.

89 Каминский В. Воспоминания... С. 22-23.

примирение своих сердец с Промыслом Божиим, повелевшим этому переходящему миру быть вместилищем страданий и свидетельствующим, что только в загробной жизни раскрывается для человека вечная правда, дающая полное удовлетворение высшим чаяниям и надеждам души человеческой.

Когда мы вошли в изящную церковь Живоносного источника, мы застали здесь многих молящихся из константинопольских православных жителей. Большинство из них были женщины и дети, хотя немало между ними находилось мужчин — греков, сербов, болгар. Молящиеся произвели на меня отрадное впечатление. В их молитвах были заметны та же простота и искренность, какими отличаются моления нашего русского православного народа <...> Молились просто, от души, многие со скромными, подавленными рыданиями, точно они боялись обнаружить истинные чувства и доверяли свои скорби лишь Богу и Владычице, покровительствующей всем скорбящим. В особенности отрадное впечатление произвели на меня греческие женщины; проявление их религиозного чувства напомнило мне мою родную Малороссию, где молящиеся женщины всегда представлялись мне первенствующими христианками, для которых еще живым эхом звучали слова Спасителя: «Когда молишься, не будь как лицемер... Помолись Отцу твоему, который втайне, и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно» (Матф., VI, 5-6).

Богомольцы приходили в храм, преклоняли свои колени, молились, почерпали из источника воду и выходили из храма с облегченной душой <...> Мы не могли не уйти из Балуклы с самыми благоговейными чувствами, вспоминая все былое величие этой святыни во дни православных византийских царей и сознавая последующее её значение в период мусульманского владычества, когда Балуклы являлся центром, в котором, под покровом Пресвятой Богородицы, тихо и незаметно для мусульман назревала мысль об освобождении православного Востока. В 20-х годах этого (ХГХ) столетия Балуклы был жестоко разорен турками за то, что давал приют скорбям и надеждам угнетенной райи, но, благодаря грекам и русским (в особенности графини Орловой-Чесменской) эта святыня в 1830 году вновь, в большем блеске, возникла из развалин и, без сомнения, послужит еще могучей твердыней и оплотом для православных жителей Константинополя и его окрестностей, когда наступит решительный час их освобождения от многовекового рабства. Но и после этого, неизбежно грядущего события, величие древней святыни не померкнет: когда над св. Софией вознесется крест, тогда и к этой святыне притекут православные поклонники со всех концов мира для воздаяния ей поклонения за то, что она служила неугасаемым светочем Православия в течение XV веков. Как во дни древние, так и в дни грядущие, Живоносный источник будет приводить, молитвами его небесной Покровительницы, православно-верующих к верховному Целителю всех немощей и Подателю всяческих благ»90.

Студийский монастырь

Там, где городская стена подходит к берегу Мраморного моря, множество домиков, взбираясь на холмы, лепятся один к другому и создают атмосферу незабываемого восточного колорита. На одной из здешних улочек, носящей имя Имрахор Ильяс Бей, возвышаются каменные стены необычного сооружения — без перекрытия, с полуразрушенным минаретом. Сюда, как правило, не возят туристов; не каждый европеец рискнет без провожатого пуститься на поиски этих руин, затерянных в лабиринте узких переулков и тупиков. Местные жители эту бывшую мечеть называют Имра-хор-джами, тем же именем, что и улицу, на которой высятся ее стены.

...Знание турецкого названия мечети помогает при поисках: местные жители охотно указывают путь к ней. Вот и ограда бывшего монастыря. Оказывается, недалеко отсюда находится станция Эдикуле железной дороги, проходящей из центра

90 Палеолог Ф. Русские люди... С. 62-66.

Стамбула вдоль берега Мраморного моря. Входим внутрь ограды бывшего монастыря и бывшей мечети и попадаем во двор, где среди мраморных византийских колонн... живет турецкая семья. Здесь их домик, во дворе огородик, бегают куры, а воду они добывают из старинного колодца. Совсем как в наших русских монастырях в послевоенное время! Жильцы не удивляются визитерам и привычно требуют бакшиш за осмотр.

Таким увидел бывший Студийский монастырь и известный специалист в области византийского и русского искусства Н. П. Кондаков, посетивший Стамбул в 1884 году. «Войдя внутрь двора мечети, — пишет Н. П. Кондаков, — наслаждаешься одной из наиболее живописных картин Стамбула; весь двор окружен стенами и постройками, имеет посреди фонтан и покрыт растительностью... От фонтана помост из больших мраморных плит ведет к внешнему портику, сохранившему свой древнехристианский стиль; над ним поднимается широкий, но невысокий второй этаж фасада, уже турецкой постройки»91.

Долгие десятилетия Студийская обитель оставалась в запустении. И лишь в 1989 году тогдашний патриарх Константинопольский Димитрий имел встречу с турецким президентом, в ходе которой был затронут вопрос о судьбе Студийской обители. К сожалению, лишь «затронут»... Сделав снимки этого дорогого сердцу каждого русского христианина места, можно посетить подворье афонского Андреевского скита.

Афонские подворья

Большая часть русских паломников, прибывавших в Константинополь, следовала далее — на Афон и к Святой Земле. До устроения православных подворий они испытывали большие неудобства во время пребывания в Царьграде. Об этом пишет игумен Антоний (Бочков) (начало 1850-х гг.)

По прибытии в Царьград поклонники останавливаются большей частью на берегу Перы, на судах греческих, у рыбного ряда, и немногие проживают в доме Российской канцелярии. И здесь видно русское терпение всех неудобств и сметливость в отыскании и найме новых кораблей для дальнейшего плавания в Палестину. В Русской Канцелярии покойный и огражденный двор и уединенные 6 келий — прекрасный приют для немногих: но для многих нет убежища в столице мира. Итальянская и французская гостиницы кажутся неприступнее, нежели Измаил и Очаков, и никто и не помыслит драгоценные пиастры, сберегаемые для Иерусалима, истрачивать в этих ловушках. По крайней мере, никто из русских, кроме знатных, для которых вся Европа сделалась отечеством, и не подойдет к ним, хотя бы в его кошельке были тысячи червонцев. И одежда поклонническая, наиболее нагольный тулуп и серый кафтан, нарочно избираются, как самые удобные для всех воздушных перемен. Кто примет из важных и щеголеватых европейцев такого серого человека? И на пароходах, — если соберутся с силами ехать на ллойдовых ковчегах, — всего заметнее наружным убожеством наши русские. Их дорожные мешки с разными неблестящими вещами, иногда высушенными просфорами; сундуки нашей легкой работы, этот скарб презрительно переносится иностранным экипажем, для которого немалое удивление и постная наша жизнь без мяса и рыбы на одних галетах, размоченных водой, или с прибавкой маслин и винограда, когда есть возможность добыть эти плоды в Смирне, Родосе, Кипре и Бейруте92.

Со временем в Константинополе были учреждены 3 подворья: Андреевское, Ильинское и Пантелеимоновское. В 1894 году Арсений, епископ Сухумский. сообщал в своих записках: «Близ пристани пароходной находятся в Галате подворья тех же русских афонских монастырей, что в Одессе, и доверенные их лица встречают еще на пароходе поклонников, которых отвозят на готовых лодках к берегу, провожая потом их на то подворье, на которое пожелают. При всех трех подворьях находятся удобные

91 Кондаков Н.П. Византийские церкви и памятники Константинополя. Одесса, 1886. С. 145.

92 Антоний (Бочков), игумен. Русские поклонники в Иерусалиме... С. 4.

общие помещения для простолюдинов и отдельные очень чистые номера; прислуга на подворьях монастырская, очень усердная и вежливая. Каждое из трех подворий имеет человека, который может руководить поклонников по святыням цареградским и помогать во всех потребных случаях»93. Так, протоиерей Василий Михайловский в 1888 году, будучи проездом в Константинополе, останавливался в «русском доме»: «На Пантелеимоновском подворье после радушного чаепития ужина, проночевав с 30-го на 31-е, утром, мы выслушали литургию, на которой за причастным стихом певчие умиленно воспевали пасхальное пение: «да воскреснет Бог»94.

В стамбульском районе Каракей, недалеко от пароходной пристани, расположены два афонские подворья — Ильинского скита и русской обители святого великомученика Пантелеимона. Каждое из них размешается на верхних этажах обычных жилых домов, и лишь небольшие купола с крестами на крышах зданий позволяют определить местонахождение монастырских представительств в шумном городе, лежащем на пути из Европы в Азию. Кресты на христианских храмах в Стамбуле стало разрешено ставить только в XIX в., благодаря влиянию православной России. Раньше здесь совершались ежедневные богослужения для паломников из России, отправлявшихся на Афон и в Святую землю. Но сегодня богослужения по воскресеньям и праздничным дням совершаются только в подворье Андреевского скита, а в остальных двух — всего лишь несколько раз в год. Так, в Пантелеймоновском подворье богослужение совершается на 2-й день Пасхи и 9 августа — в день памяти святого великомученика и целителя Пателеимона. Все три подворья, принадлежавшие ранее Русской Православной Церкви, после 1917 года перешли в другие юрисдикции — Андреевское принадлежит болгарскому Ватопедскому монастырю на Афоне, Ильинское находилось в ведении Русской Зарубежной Церкви, а Свято-Пантелей-моновское — в юрисдикции Константинопольского патриарха. А ведь до революции в Одессе тоже было три подворья этих русских афонских обителей, и паломники, отправлявшиеся в Святую землю, всегда чувствовали себя как дома на всем протяжении долгого путешествия. Несколько тысяч человек из России ежегодно посещали Палестину; вот названия только некоторых пароходов, перевозивших русских богомольцев: «Владимир», «Лазарев», «Олег», «Одесса»: «Константин», «Паллада», «Таврида», «Царь», «Цесаревич», «Чихачев» и др.

...О связях России с Оттоманской империей паломникам напомнит посещение мечети Сулеймана I. Построенная в 1555-1556 гг. на вершине холма, господствующего над Золотым Рогом, мечеть является вертикальной доминантой города, соперничая с, храмом Святой Софии. В саду за мечетью, среди многочисленных могил находится гробница, построенная в форме восьмиугольника и облицованная майоликовыми плитами. Здесь похоронена жена Сулеймана I — Роксолана. Взятая турками в плен с Подола или Волыни, она была славянского происхождения; есть сведения, что Роксолана была дочерью православного священника Лисовского. Став женой Сулейма-на I, она оказывала немалое влияние на политические дела империи. Так, при Сулей-мане I Украина была почти свободна от турецких набегов. После смерти Сулеймана I его трон занял сын Роксоланы Селим III.

Незаметно пролетают несколько дней пребывания в Стамбуле. Незабываемыми останутся в памяти паломников прогулки по вечернему городу. На берегу залива Золотой Рог, где в давние времена стояли лавки венецианских и генуэзских купцов, владельцы небольших лодок предлагают прохожим отведать рыбу, которая готовится тут же на огромных сковородах, установленных на жаровнях. В конце XIX-го века еще один из русских авторов пытался передать свои впечатления об увиденном, но его перо оказалось бессильным: «Что за прелестный, чарующий город при вечернем

93 Арсений, еп. Сухумский. Святой град Иерусалим... С. 7.

94 Михайловский В., прот. По Святой Земле... С. 15.

освещении! Ни одна картина не может передать волшебного, чарующего вида дворцов, минаретов, фонтанов, дерев и судов, которые выделяются при отблеске тысячей огней в волнах Золотого Рога!»95

источники и литература

1. Антоний (Бочков), игум. Русские поклонники в Иерусалиме // ЧОИДР, октябрь-декабрь 1874, кн. 4., ч. II.

2. Арсений, еп. Сухумский. Святой град Иерусалим и другие святые места Палестины. СПб., 1896.

3. Белов Г.В. Иерусалим и Святая Земля. Варшава, 1889, С. 162.

4. Быстров С.И. По Востоку. (Путешествие старообрядческих епископов). М. 1916.

5. В стране святых настроений. СПб., 1906.

6. Всеволожский Н. С. Путешествие через Южную Россию, Крым и Одессу в Константинополь, Малую Азию, Северную Африку, Мальту, Сицилию, Италию, Южную Францию и Париж в 1836 и 1837 годах. Т. 1. М., 1839.

7. Жмакин В., свящ. Путешествие иеромонаха Аникиты по святым местам Востока в 1834-1836 гг. СПб., 1891.

8. Каминский В. Воспоминания поклонника Святого Гроба. СПб., 1859.

9. Книга хожений: Записки русских путешественников Х1-ХУ вв. М., 1984.

10. КондаковН.П. Византийские церкви и памятники Константинополя. Одесса, 1886. С. 145.

11. Лебедев А.П. Великая Церковь и Святая Гора. М., 1902.

12. Лукьянов И., свящ. Путешествие в Святую Землю в 1710-1711 гг. М., 1862.

13. Майков А.Н. В Айя-Софии // Полн. собр. соч. СПб., 1893.

14. МайковА.Н.. Избранные произведения. Л., 1957.

15. Марков Е. Путешествие на Восток. СПб., 1890.

16. Мефодий, архим. Дневник палестинского паломника. СПб., 1893.

17. Михайловский В., прот. По Святой Земле. Путевые заметки. СПб., 1898.

18. Муравьев А. Н. Путешествие к святым местам в 1830 году. Ч. 1. СПб., 1833.

19. Муравьев А. Н. Сношения России с Востоком по делам церковным. СПб., 1858.

20. Павловский А. А. Иллюстрированный путеводитель по святым местам Востока. кн. 1-2. СПб. 1903.

21. Палеолог Ф. Русские люди в Обетованной Земле. СПб. 1895.

22. Петрушевский П. Каникулярная поездка в Святую Землю (1899 г.) Киев, 1904.

23. Петрушевский П. Святые места и святыни на Востоке, в России и на Западе Европы. Т. 3. М., 1903.

24. Путеводитель по Святой Земле. Одесса, 1886.

25. Путевые записки, веденные во время пребывания на Ионических островах, и Греции, Малой Азии, и Турции в 1835 году Владимиром Давыдовым. Ч. 2, СПб., 1840.

26. Путешествие во Иерусалим Саровския общежительные пустыни иеромонаха Меле-тия в 1793 и 1794 гг. М., 1800.

27. Путешествие к святым местам, находящимся в Европе, Азии и Африке, совершенное в 1820 и 1821 гг. села Павлова жителем Киром Бронниковым. М., 1824.

28. Путешествие посадского человека Матвея Гаврилова Нечаева в Иерусалим (17191720) / Под ред. Н. П. Барсова. Варшава, 1875.

29. Скалон Д. А. Путешествие по Востоку и Святой Земле в свите великого князя Николая Николаевича в 1872 году. СПб. 1881.

30. Спутник православного поклонника и Святую Землю. СПб., 1886.

31. Теплов В. Граф Иоанн Каподистрия президент Греции. СПб., 1893.

95 БеловГ.В. Иерусалим и Святая Земля. Варшава, 1889. С. 162.

Archimandrite Augustine (Nikitin). Holy Places of Constantinople: Through the Eyes of Nineteenth-Century Russian Travelers.

The article tells about the sights of Constantinople: Church of St. Sophia and Chora Church, the Patriarchal Residence and other places that Russian travelers liked to visit in the East. Evidence is given from travel notes and memoirs, for example, written by F. Paleolog, S. I. Bystrov, D. A. Skalon and others.

Keywords: Byzantium, Constantinople, antiquities, holy places, churches, Saint Sophia, Chora Church, Patriarchal residence.

Archimandrite Augustine (Dmitry Evgenievich Nikitin) — Candidate of theology, Associate Professor of the Theology Department at St. Petersburg Theological Academy (arch.avgustin@ gmail.com).