CC BY
60
теология
Святой Фотий, патриарх константинопольский, о философе иоанне филопоне
(Bibliotheca: cod. 21-23, 43, 55, 75, 215, 240)
В статье говорится о состоянии дел в современном изучении богослов-ско-философского наследия святого Фотия, патриарха Константинопольского, и в частности о его труде «Библиотека». Кратко характеризуется ее тематическое содержание. Особое внимание обращается на анализ трудов византийского философа Иоанна Филопона. В статье приводится авторский перевод кодексов 21-23, 43, 55, 75, 215, 240, реферирующих разные сочинения этого мыслителя. Следует отметить, что богословско-философское содержание «Библиотеки» патриарха Фотия еще не переводилось на русский язык, в силу чего оно остается неизвестным, как преподавателям, так и учащимся духовных и светских высших учебных заведений. В статье также даются комментарии к упомянутым кодексам и анализируются отдельные моменты богословско-философской мысли Византии. При этом показывается, как в византийской интеллектуальной и образовательной среде сказывалось сосуществование разных богословско-философских традиций в контексте проблематики «континуитета — дисконтинуитета» эллинистической культуры.
Ключевые слова: византинистика, византийское богословие, патрология, философия, континуитет, дисконтинуитет, богословие и образование, патриарх Фотий, Мириобиблион, Иоанн Филопон.
Святой Фотий (ок. 815-891), патриарх Константинопольский (858-867 и 878-886), известен как человек, сочетавший в себе широкую образованность, твердую православную веру и благочестие с административным, педагогическим и дипломатическим талантами. Его рукописное наследие весьма велико, но не всё оно еще доступно для изучения на русском языке. Так, если его письма, омилии и «Слово тайновод-ственное о Святом Духе» были переведены во второй половине XIX века (в-основном профессором Е. И. Ловягиным) и изданы в журналах «Христианское чтение», «Прибавления к Церковным ведомостям» и «Духовная беседа»; то перевод избранных трактатов из «Амфилохий» увидел свет только в 2002 году. Что касается переводов фрагментов «Библиотеки», их делали как до революции, так и в советское время,
Священник Игорь Иванов — кандидат философских наук, доцент, заведующий кафедрой иностранных языков Санкт-Петербургской духовной академии ([email protected]).
но кодексы богословско-философского содержания не переводились. Началом восполнения этой лакуны в современной отечественной теологической науке и призвана стать данная публикация.
Предваряя непосредственный разговор о предмете нашей статьи, кратко рассмотрим обстоятельства жизни Фотия, способствовавшие появлению данного труда, в некоторых древних рукописях сопровождающегося столь велеречивым названием: «Описание и перечисление книг, которые мы прочитали, и о которых наш любимый брат Тарасий попросил нас дать суммарное изложение».
Будущий патриарх Фотий родился в начале IX века в Константинополе. Семья его отличалась знатностью, благочестием и образованностью: отец, спафарий Сергий, приходился племянником восстановителю иконопочитания на VII Вселенском Соборе константинопольскому патриарху Тарасию (784-806), а брат матери, Ирины, был мужем Марии, сестры августы Феодоры. Во время гонений против иконопочитателей при императоре Феофиле (829-842) отец Фотия был осужден, имущество было конфисковано, вся семья была анафематствована и отправлена в ссылку (ок. 832/833 гг.). Впрочем, и в изгнании у родителей Фотия было достаточно средств, чтобы дать ему и его братьям (Сергию и Тарасию) приличное образование. Из-за тягот гонений Сергий и Ирина прожили недолго. После смерти их стали почитать исповедниками — в византийском синаксаре их память отмечается 13 мая.
После воцарения малолетнего Михаила III и его матери Феодоры (842 г.) Фотий с братьями вернулся в столицу, им было возвращено конфискованное имущество, а анафемы были сняты. Он начал преподавательскую деятельность в Константинопольском университете. Среди его учеников были просветитель славян св. Константин-Кирилл и известный богослов и писатель Арефа Кесарийский. Вскоре Фотий и его братья были удостоены высоких придворных чинов: Тарасий стал патрикием, Сергий и Константин — протоспафариями, сам Фотий в чине протоспафария занял важную должность протоасикрита — начальника императорской канцелярии. В 845 или 855 г. Фотий участвовал в посольстве к арабскому халифу Аль Муттаваккилу, отправляясь в которое он составил послание своему брату Тарасию, впоследствии ставшее знаменитым как «Мири-обиблион», или «Библиотека» — более или менее подробное описание прочитанных им книг.1
1 См.: Dvornik F., Photius, Patriarch of Constantinople // New Catholic Encyclopedia, vol. XI — Washington, D. C.: The Catholic University of America, 1967. — P. 326.
Появление «Библиотеки» в IX веке не было случайностью2. Это время известно возрождением интереса к классической древности, расцветом науки, литературы и просвещения, энциклопедическими сборниками и ученым коллекционированием. Как пишет А. Калделлис, в это время «переписывалось и создавалось большое количество лексикографических и просопографических справочников, антологий и энциклопедий».3 Кстати, перу патриарха Фотия принадлежит также обширный «Лексикон», который он составил с целью облегчить чтение как античных авторов, так и Священного Писания. По своему значению его «Лексикон» вполне сопоставим с лексиконом второй половины Х века под названием «Суда».
Сохранившиеся манускрипты «Библиотеки» были созданы в период с X по XVI век.4 Интересно, что два манускрипта «Библиотеки» Фотия были переданы в Венецианскую Республику кардиналом Виссарионом Никейским в 1468 году в составе собрания из 482 книг, и теперь они хранятся в Biblioteca Marciana (Венеция). В одной из них (Marc. gr. 450, Codex A) сочинение Фотия носит название «Опись и перечисление прочитанных нами книг».5 В итоге сочинение Фотия, сохранившееся в разных списках, дожило до времени книгопечатания — в 1601 году его издал Д. Хёшель в Аугсбурге, затем оно переиздавалось в 1643 году, а в 1824-25 в Берлине И. Беккер издал выверенную версию «Библиотеки». Так или иначе труд патриарха Фотия вошел в научный оборот
2 «Идея написания «Библиотеки» возникла у Фотия из практики живого общения с любознательной молодёжью, которая регулярно собиралась в его доме. На этих собраниях читались вслух и обсуждались сочинения античных и византийских авторов. Здесь осуществилась начальная практика тех собраний интеллектуалов, которые впоследствии составили характерную черту культуры европейского Ренессанса. Лучшая характеристика Фотиева кружка принадлежит ему самому. "Когда я оставался дома, я испытывал величайшее из наслаждений, созерцая прилежание учеников, то рвение, с которым они задавали вопросы; их длительные упражнения в искусстве вести беседу, благодаря которым формируется знание; их изыскания в труднейших научных вопросах; их настойчивое изучение методов логики, чтобы отыскать истину; их обращение к теологии, которая ведет разум к благочестию — к тому, что составляет плод всех занятий. И такой хоровод был именно в моем доме", — писал Фотий папе Николаю» (Фрейберг Л. А., Попова Т. В. Византийская литература эпохи расцвета IX-XV. — М.: «Наука». 1978. — С. 25.)
3 Kaldellis A., Hellenism in Byzantium. The Transformations of Greek Identity and the Reception of the Classical Tradition — Cambridge University Press — 2008. P. 180.
4 Подробно о них см.: Martini E., Textgeschichte der Bibliotheke des Patriarchen Photios von Konstantinopel; Erster Teil: Die Handschriften, Ausgaben und Uebertrgungen, Leipzig, 1911.
5 Diller A., Photius' "Bibliotheca" in Byzantine Literature // Dumbarton Oaks Papers, Vol. 16. — 1962. — P. 389.
новоевропейской гуманитарной науки в целом, и теологической мысли в частности, будучи не только первым библиографическим компендиумом средневековья, но и оставаясь ценнейшим источником по античной и византийской библиографии до сего времени.
В 1920 году английский ученый Джон Генри Фриз издал перевод «Библиотеки» Фотия на английский язык (The Library of Photios, vol.1. Translated by John Henry Freese, Macmillan Company, London, 1920). К сожалению, тогда вышел только первый том, содержащий 1-165 кодексы. Но уже в середине ХХ века работа над наследием патриарха Фотия продолжилась во Франции, и постепенно появилось наиболее полное комментированное издание его «Библиотеки», которое было осуществлено ученым Раймоном Анри, выпустившим ее в 8 томах — с параллельным текстом на греческом и французском языках: Henry R., Photius. Bibliothèque. Paris: Les Belles Lettres. 8 vols., 1959-1977).6 А в 1991 году в качестве 9 тома Ж. Шамп издал Индекс к «Библиотеке». В 2003 году вышло второе издание всех томов. В 1986-1999 года польский ученый О. Юревич издал «Библиотеку» Фотия в переводе на польский язык и с подробными комментариями (Focjusz, Biblioteka, z jçzyka greckiego przelozyl wstçpem i komentarzem opatrzyl O. Jurewicz, t.1-5, Warszawa 1986-1999). Также занимался изданием Библиотеки Н. Уилсон — он выпустил ее переводы на итальянском и английском языках (Fozio: Biblioteca, Tr. per N. G. Wilson, C. Bevegni, Adelphi, Milan, 1992; Photios, Patriarch. The Bibliotheca: a Selection. Translated by Nigel Wilson. London: Duckworth Press, 1994.). На русский язык в советское время было переведено лишь несколько фрагментов из кодексов «Библиотеки» (Множество книг, или Библиотека (фрагменты) // Памятники византийской литературы IX-XIV веков, М., 1969).
«Библиотека» состоит из 280 глав. Традиционное в науке название каждой главы — «кодекс» (codex). Кодекс представляет собой небольшую заметку, излагающую содержание какого-нибудь произведения, иногда — нескольких произведений. При этом может даваться краткая характеристика творчества (например, стиля) какого-нибудь автора. Библиотека охватывает широкий круг древнегреческих и византийских авторов — хронологически от V в. до Р. Х. (историк Геродот) до IX в. по Р. Х. (византийский хронист Сергий Исповедник). Аннотируемые сочинения — по большей части прозаические — по тематике весьма разнообразны
6 Кодексы в них распределены следующим образом: 1 том — 1-83; 2 том — 84-185;
3 том — 186-222; 4 том — 223-229; 5 том — 230-241; 6 том — 242-245; 7 том — 246-256;
8 том — 257-280.
(среди них 158 церковных и 122 светских автора). Немаловажно то, что патриарх Фотий игнорировал в своих аннотациях общеизвестные тексты. Например, те, что входили в тогдашнюю образовательную программу, например, сочинения поэтов и классиков философии (Платон и Аристотель).7 В некоторых кодексах помимо рефератов самих произведений даются сведения об авторах, и порой приводятся критические оценки их стиля и содержания. Кроме того, нужно отметить, что примерно 60 светских и около 100 церковных сочинений, упомянутых в «Библиотеке», считаются ныне полностью или частично утерянными (например, сочинения Энесидема, Гегезиппа, Гиерокла, Геласия Кизического, Ипполита Римского, Ктесия, Диодора, Дионисия Галикарнасского, Юста Тивериадского, Диона Кассия и др.). Этот факт делает «Мириобиблион» Фотия особенно ценным для истории науки в отношении разных научных дисциплин.
Эрудированность патриарха Фотия наглядно видна по тематическому составу «Библиотеки», который выглядит так: Теология cod. 1-2, 5-13, 25-26, 32, 38, 43, 51, 86, 106, 109, 110-114, 116, 125-126, 139, 141-144, 168, 170-174, 183-184, 191-207, 207, 222, 228-237, 240, 270-277; Философия: cod. 39, 44, 48, 151, 154-156, 181, 187, 212, 214, 215, 223, 241-242, 247-249, 251, 278; Полемические труды богословско-философского характера: cod. 4, 14, 21-24, 45-46, 49-50, 55-56, 75, 81, 85, 95, 102, 104-105, 107-108, 115, 117-118, 120123, 130, 136-138, 140, 162, 169, 176-177, 179, 182, 208, 225-227, 280; Риторика: cod. 61, 74, 90, 100-101, 132-135, 158-160, 165, 185, 209, 211, 243, 259-268; Филология: cod. 73, 87, 94, 128-129, 145-150, 152-153, 157, 161, 239, 245-246, 279; Деяния Соборов: cod. 15-20, 52-54, 59, 88; Церковная история cod. 27-31, 40-42, 89; Историография: cod. 3, 33-35, 47, 57-58, 60, 62-72, 76-80, 82-84, 91-93, 97-99, 127, 131, 175, 213, 224, 238, 244, 250; Патристика: cod. 96, 119, 252, 256-258, 269; Мартиролог 253-255; Мифология: cod. 180, 186, 188-190; Политика: cod. 37, 103; Медицина: cod. 163-164, 178, 216-221; Топография cod. 36; Зоология: cod. 278; Разное: cod. 124, 166-167.8
При этом нужно отметить, что, если судить по количеству кодексов в целом, «Библиотека» состоит на 56,4% из христианских и на 43,6% — из светских произведений. А по реальному объему (то есть по количеству страниц) будет наоборот — на 42% из христианских
7 Kazhdan A., Bibliotheca / The Oxford Dictionary of Byzantium — Oxford University Press — 1991. — P. 288.
8 Иванов И.А. "Мириобиблион" Фотия как источник по истории философии // Вестник ИНЖЭКОНА. Серия: гуманитарные науки. Научный журнал. Вып. 4 (55). СПб., СПбГИЭУ, 2012. С. 194.
и на 58% из светских текстов.9 Иными словами, из 168 авторов, упомянутых в «Библиотеке» — 99 представители светской образованности. Всего в «Библиотеке» упоминается 386 сочинений. Обобщая, можно сказать, что «Библиотека» патриарха Фотия заключает в себе сведения о греческих грамматиках, ораторах (особенно аттических), светских и церковных историках, теологах, философах, естествоиспытателях и врачах. В ней также содержатся сведения о художественных, мифологических и агиографических произведениях. Фотий предстаёт как глубоко образованный учёный, остроумный собеседник и тонкий стилист, вполне владеющий приёмами античных мастеров риторики.
Если учесть, что в той или иной мере Фотий, еще будучи профессором Магнаврского университета в Константинополе, мог обсуждать эти произведения со своими учениками, и тот факт, что сам Мириобиблион предназначался потенциальным ученикам (как бы «в лице младшего брата Тарасия»), можно сделать вывод о некоей образовательной концепции Фотия. В ней однозначно почти равный удельный вес занимали светские и теологические работы, предназначенные для изучения. Конечно, было бы натяжкой говорить в современном ключе о фотианском «богословии образования», но о явной корреляции богословия и образования в Византийской державе в эпоху расцвета научного энциклопедизма вполне можно утверждать как раз на примере состава «Библиотеки» Фотия.
В данной статье мы остановимся на одном весьма плодовитом и специфическом философе и богослове, представителе Александрийской школы VI века, труды которого не мог не знать патриарх Фотий. Это — Иоанн Филопон.
Рассмотрим все записи патриарха Фотия об Иоанне Филопоне по порядку их расположения в «Библиотеке» (cod. 21-23, 43, 55, 75, 215, 240)10:
Cod. 21 Запись 21
Äveyv«a9n Iwavvou Ф^ояоуои о яер! ävaoraaewg ^oyog ¿v xo|oig ..., ¿v olg x^v xö>v oro|ax«v ävaoraoav ävaipei яо^а те аяерюкеяхыд ^£y£i, ¿mx^£udZ«v Kai xoug |iarapioug Kai äyioug naxepag %ö>v. Прочитано сочинение Иоанна Филопо-на «О воскресении» в [...] томах. В этом произведении, он, отклоняя учение о телесном воскресении, говорит о многом невразумительно. Также он высмеивает наших блаженных и святых отцов.
9 Семеновкер Б.А. Библиографические памятники Византии. М., 1995. — С. 50.
10 Перевод этих кодексов осуществлен автором статьи с учетом версий перевода, сделанных на английском, французском и польском языках. Греческий текст представлен согласно версии Р. Анри.
Здесь говорится скорее о восприятии патриархом Фотием как самого Филопона, так и его трактата «О воскресении» нежели о конкретном содержании произведения. Также Фотий подчеркивает специфику отношения Филопона к православной традиции. Он явно стоит вне ее, поскольку позволяет себе некорректную стилистику в ее сторону.
Cod. 22 Запись 22
Âveyv«a9n 0£oöooiou ^ovàÇovxoç x«v ф Ф^ол^« 'Iwâvvfl rcapaÀnçiôévTwv Xpr|OE«v ката t^ç t«v ow^arav àvaoTaoEwç ÊonouSao^év^ 0уатролг|, ка! rcapâfeoiç p^Twv ураф1к^ te ка! naTpixwv eîç ÊÀEyxov t^ç Iwâvvou ^aTaionovîaç. Прочитал написанные монахом Феодосием опровержения аргументов Иоанна Филопона против воскресения. Тщетные усилия Иоанна он опровергает, основываясь на Священном Писании и святых отцах.
В данной заметке конкретизируется метод опровержения тезисов Филопона неким монахом Феодосием с опорой на Священное писания и творения святых отцов. То, что в другом месте патриарх Фотий назовет «мистагогией» Церкви.
Cod. 23 Запись 23
ÂvEyv«o9n Kôvwvoç ка! EûyEvîou ка! ©e^iotîou ката 'Iwâvvou, T^v ЯЕр! âvaoTaoEwç аитои ^aTaionovîav oTn^iTEUovTwv- Êv olç rcoÀÀ^v аитои raTaSpo^v noioûvTai, «ote ка! âÀÀÔTpiov ÀêyEiv aÛTÔv navTEÀwç той Soy^aToç T«v XpioTiavwv. KaÎTOi ка! ouToi t^ç aÛT^ç аитф SôÇ^Ç Ё^^^^иу, T^v Êv XaÀ^Sôvi, <<ç ÊкEÍvoç, oû napaÔEXô^Evoi ouvoSov. Читано из Конона, Евгения и Фемистия об Иоанне, где они не только клеймят его тщетные потуги против учения о воскресении, но и обличают его самого, говоря, что он был человеком, полностью чуждым христианского вероучения. При этом, они согласно с ним не признают решений Халкидонского собора.
В этой записи показано, что Филопона критиковали не только православные мыслители, но и представители гетеродоксии. Здесь можно вспомнить, что за упрощенное недопонимание Аристотеля (и даже нападки на него) Филопона обличал и его философский оппонент Сим-пликий, говоря, что «душа Филопона одержима не разумом, а страстями и воображением»11.
11 Шичалин Ю.А. Иоанн Филопон // Новая философская энциклопедия. В четырех томах. / Ин-т философии РАН. Научно-ред. совет: В. С. Смепин, А. А. Гусейнов, Г. Ю. Се-мигин. М., Мысль, 2010, т. II, Е — М. — С. 149.
Итак, мы видим, что три заметки посвящены трактату Иоанна Фи-лопона «О воскресении», но кроме общей характеристики автора и его сочинения узнать из них ничего большего мы не можем.
Со^ 43 Запись 43
АуеууыаЭп '1ы&ууои той Ф^ояоуои Е!д т^у ё^агщероу. "Еол 8е ¿V тойты тф РфМы ка9ар6д ка! ааф^д ка! крЕпт^ тд Ёаитой, ка! аxE86v ¿V то!д я^Еьогоьд Вааь^еьы тф ^Еуа^ы, аvтlяíятыv 8е 81' о^ои тф Мо^оиЕог!ад 0Ео8ыры, од т^ айт^ uя69Еalv Ëvaтno■dцЕVоg ЁрцnvЕÍаv т^д кт!аЕыд т6 РфА-к^ ËяËYpа^ЕV• ой тад 86^ад 8lЕ^ËYXыv о ФlA6яоvод т^ ¿vаvтíаv ¿траяЕто. Читан трактат Иоанна Филопона «Ше-стоднев». Слог этой книги чистый, ясный и лучше, нежели в обыкновении у Иоанна. Его комментарии согласны во многом с «Шестодневом» Василия Великого, но в них он, пытаясь опровергнуть, выступает против учения Феодора Мопсуестийского, который на ту же тему написал «Толкование на книгу Бытия».
В современной науке этот трактат традиционно называется «О сотворении мира». Интересно, что Фотий пишет о нем в двух кодексах — этом коротком и более пространном — 240. Критических замечаний к нему он не делает. Даже, наоборот, позволяет себе похвалить Филопона.
Со^ 55 Запись 55
AvЕYvыa9n 'Iыavvоu той ФlAоя6vоu, ца^оv 8е цатаюя6vоu, ката т^д о^ад ка! оLкоuцЕVlк^д тЕтарт^д auv68оu. ^ о1д ¿ол т^ ^^ фраа^у оцоюд Ёаитф, ¿^е^ 8е ЯЕфатаь avаlаxйvтыд т^ айvо8оv Е1д т6 №отор!ои фр6vnца, ка! ^ЁуЕ1 ката8Ё^аа9аь т^ айvо8оv т6v avа9Ецатlац6v №огорюи атЕ цn8Ev ^YоuцËvnv Е1д av9рыяоv ¿^ацартЕ^ ¿я! кирыоЕ 86YЦатод, о ка! айт6д о Pа^^6цЕVод тф avа9Ëцатl яаvтыv йяЕрЕтьца ка! ËатЕрYЕ, яраYЦа п^атт^ ка! тЕратЕu6цЕVод, о т^д ¿кЕÍvоu ФрЕv6д ка! т^д аогпр!ктои Yv¿>Иnд ка9ËатnкЕV а^ют. Тоьайта ^^ ката тайтпд цатаlо^оYЕÍ ка! 9раайvЕтаl, ¿V тртщаоа 8е тЁоаароа яоьЕТтаь т^ о^^ кат' айт^д кыцы8íаv, ой8EV Яl9аv6v ^ 8lаvоíад ^ËY«v ¿x6цЕV0V. Читано сочинение Иоанна Филопона (точнее Матеопона, «вотщетрудяще-гося»), направленное против Четвертого Святого и Вселенского Собора. Слог ему свойственный. Он бесстыдно тщится доказать, что собор поддержал ересь Нестория, заявляя при этом, что собор анафематствовал оного, якобы лишь бы не повредить человеку, приняв учение Нестория, которое он (подвергнувшийся строгому прещению) столь основательно выпестовал, полагая его самым первостепенным вопросом. Вместе с тем Иоанн позволяет себе лживые и оскорбительные высказывания, изобличая свое умственное состояние и шаткость суждений. Его дерзкие и тщетные утверждения, направленные против Собора, — ничто
Cod. 55 Запись 55
ÂvEyv«o9n Sè Êv тф аитф ка! Iwâvvou âÀÀou, T^v 9pno^iav №oTopiavoü, ката t^ç aÛT^ç âyiaç ТЕтарт^« ouvôSou. Outôç ÊoTiv о AlyEiâT^ç, SuooEß^« ^êv, ка^1ЕЯЕ1а Sè ка! тф ^Se! цЕта t^ç oaç>nvEÎaç ка! Àa^pôT^Toç ^^p^évo«. иное, как комедия в четырех актах, и они никоим образом не заслуживают ни доверия, ни признания разумом. В той же книге прочитал трактат другого Иоанна, несторианина — против того же четвертого Святого Собора. Хотя этот эгеец — человек нечестивый, речь его красива, блестяща и проницательна.
Стоит отметить язвительное замечание патриарха Фотия по поводу этого сочинения: «комедия в четырех актах». В самом деле, эта работа (CPG, N 7271) состоит из Четырех частей и написана против IV Вселенского Собора, по-видимому, после 553 г. О ней мы знаем постольку, поскольку до наших дней дошел ее сирийский перевод (но фрагментарно) в «Хронике» Михаила Сирийца (Chronique de Michel le Syrien / Ed. J.-B. Chabot. P., 1899-1910. 4 t.). Как пишет Г. И. Беневич, «трактат направлен против Хал-кидонского Собора и дифизитской христологии, имеет полемический характер и контрастирует с умеренным тоном «Арбитра». Целью трактата является обоснование того, что в своих определениях халкидониты пришли к утверждению скрытой ереси Нестория. Пристальное внимание обращается на канонические и церковно-политические вопросы: это в основном критические замечания по поводу постановлений Халкидонско-го Собора и обличительных речей против примата Рима. Иоанн Фило-пон пытается показать, что анафемы Константинопольского Собора 553 г. в действительности ниспровергают Халкидонский Собор».12
Cod. 75 Запись 75
ÂvEyv«o9n Iwâvvou toü ФlÀoяôvou ßiß^iSäpiov ката räv êv9e«ç Soy^Tio9évT«v ЯЕр! t^ç âyiaç ка! ô^ouoiou TpiaSoç ияо toü Êv âyioiç Iwâvvou ap^iEnio^nou K«voTavTivoun:ôÀE«ç, toü аяо o^o^aoTi^v, Êv тф катпхПТ1кф ^ôy«, Öv eitcev Ên! T^Ç Яр«ТП« ÊTCivE^OEWÇ ßaoi^EÜovTo« IouoTivou. Читано небольшое сочинение Иоанна Филопона против богодухновенного учения о Святой и Единосущной Троице, которое было озвучено как огласительное слово святым Иоанном Схоластиком, архиепископом Константинопольским при его первом наречении во времена правления василевса Иустина.
12 Беневич Г.И. Иоанн Филопон / Православная энциклопедия. Т. 24. С. 628-647. // URL: http://www.pravenc.ru/text/471531.html (дата обращения: 20.10.2016).
Со^ 75 Запись 75
"Еоп 8е т^ фрао^ оцоюд Ёаитф-оаф|д те Yар ка! ой8EV ЦЕтËхыv т6vоu ^ аЕцv6тnтод. То!д ¿яьхЕфгщаоь 8е ой ц6vоv аоЕР|д, а^а ка! Mаv оа9р6д ка! от^охирод ка! ¿тяо^а!ы фаvтаoíg т^д а^9Е!ад та о!кЕ!а 8uvn9Е!д ¿яьхрыоаь ката т^д ЕйоЕрЕ!ад аоф!ацата- фйоЕ1д Yар ка! ойо!ад ка! 9Е6т^тад ка! 9Еоид я^aоацЕVод, ¿vтЕй9ЕV а9ироот6цыд яаоаv p^аофnцíаv т^д Xрlотlаvыv катахËЕl я!отЕыд, т6 ст я6аа о^а^ЕЬ оцlкро^оY«v• как т^д тЕхvlк^д айтой, ыд оштац цaтaю^оYÍaд, ца^оv 8е яаь8ар1«8оид аяЕфокаМад, т^ 9Ео^оYlк^v ¿^оu9ЕVЕÍv ¿фриа^ато цuотаY«Y^аv. Слог автора вполне ожидаемо ясный, но лишенный энергии и благородства. Его аргументы не только кощунственны, но мало обоснованы, а посему слабы. Он показывает себя не способным придать даже подобие истины своим ложным положениям, обращенным против истинной веры. Изобретательно повествуя о «природе», «сущности», «божестве», о Боге Сотворившем13 (9Еоид я^aaaцЕVод), он показывает себя наглым болтуном (а так оно и есть) и изливает поток богохульств против христианской веры, вращаясь вокруг вопросов наподобие «а сколько же может быть в одном?» Таким образом, будучи упорным в своей гениальном суесловии или, вернее, в своем ребяческом желании всё испытать, он дерзко может похвалиться тем, что не нуждается в тайноводстве (мистаго-гии) нашей Церкви. Это касается не только этих конкретных аргументов, где он кажется слабым и глупым, но и во всех других работах, им написанных, за исключением тех, в которых он заимствовал у других при этом ложно претендуя на оригинальность.
13 В сочинении О вечности мира против Прокла Филопон стремится доказать истинность христианского учения о происхождении мира чисто рациональным путем без ссылок на Откровение и опровергает учение неоплатоника Прокла о вечности мира, утверждая, что вечны лишь идеи, понимаемые в качестве творческих мыслей Божиих, совпадающих с промыслом, но осуществление их во времени ничего не прибавляет к божественному совершенству. То есть Филопон полагает, что по своей "способности" Бог всегда «был» Творцом, и "действие" не «прибавляет» к Нему ничего нового. По Фи-лопону мир не может быть вечным, так как в таком случае причина была бы равна действию, если Бог произвел другое вечное, равное Ему, бытие. Вот, что он пишет по этому поводу: «[Бог] вечно имеет умозрения и логосы сущих, посредством которых Он является Творцом одним и тем же образом и никогда не меняется, творит ли Он или не творит. Ибо, вообще-то, неверно даже говорить, что способность и действие — различные вещи применительно Богу; оба — одно и то же, а различие возникает применительно к тому, что причастно им» (О вечности мира, против Прокла, 4.9: 76.23-77.3).
Cod. 75 Запись 75
Oû ^vov S' Êv toutoiç êot! to!ç ÊmxEiprmaotv ¿o9ev^ç ка! àvônToç, àÀÀà ка! Êv toîç âÀÀoiç œrcaoïv aÛToû ouvTây^oiv, ¿>v êotiv aÛTÔç яат|р, àÀÀà ц^ àÀÀaxô9Ev Ê^ÀÉ^aç та« EÙpÊoEiç ü:rcßäÄETo, Àiav êot!v àя«кloцÉvoç t«v ouviseîv êxôvtwv to ^eûSoç ^ TàÀ^9èç ка! t«v eîç Sрlцüтnтa teivôvtwv vo^àrav Êç>à^ao9ai. 'Ä S' êot!v аитф ùяoßoÀlцaïa, o«Çei цèv t«v 9üvt«v tov характера, nÀ^v êoti ка! a тд цoх9nрà яар' aÛToû SiaÎTfl ка! Siao^u^ toü Àôyou to yEvvaiov ка! àррЕV«я6v t«v YEvv^oa^vwv änEßä^ETo, ка! êotiv «ояЕр ouv9ETa, цèv арюта, трoф^ Sè ка! SiaÎTfl to vô9ov ка! цoх9nрôv ùnoçiaivovTa. nÀ^v àÀÀ' êv ye tout« тф àôy« ка! яатёр<^ p|oeiç яарафЁрЕц toü te 9eoàôyou ГрnYoрiou ка! toü ^YàÀou BaoïÀEiou, Â9avaoiou te toü noÀua9Àou ка! toü êv âYÎoiç KuрiÀÀou• àÀÀ' oûSèv аитф ouvTEÀoûoiv oûS' auTai eîç tov ярoкЕiцЕVov ка! ^oEßn^vov oкoяôv. Он далек от тех авторов, которые знают, как отличить истинное от ложного, и способны достичь тонкости мысли. Что касается сочинений, ложно выдаваемых им за его собственные, как правило, они сохранили характер своих авторов, за исключением того, что в некоторых случаях его порочный стиль и витиеватость уничтожили благородную весомость первоначальных авторов. [Эти сочинения] похожи на искусственно скрещенные породы, которые, естественно, могут быть отлично сложенными, благодаря уходу, с которым они выращиваются, но со временем в них выявляются признаки не подлинности и вырождения. В этом сочинении он приводит цитаты из святых отцов, таких как Григорий Богослов, Василий Великий, Афанасия, поборника за веру, а также святого Кирилла, но они ни в коей мере не могут помочь ему в его нечестивых замыслах.
Пожалуй, это единственный кодекс, посвященный Филопону, где патриарх Фотий касается некоторых аспектов богословско-философской методологии Иоанна, а точнее, его аристотелевского подхода к применению понятий «природа» и «сущность» к «божеству» и к учению о Святой Троице. Известно, что Филопон так обосновывает свои моно-физитские воззрения: исходя из того положения, что природа и ипостась — одно и то же, он выводит, что если во Христе одна ипостась, то должна быть и одна природа, а в Троице каждой ипостаси приписывает и особую природу. Иными словами, существуют только индивидуумы, которые — при однородности подводятся под одно понятие, когда общая им природа или сущность отвлекается от них и мыслится отдельно. И три лица Святой Троицы — по Филопону — суть отдельные индивидуумы и лишь постольку, поскольку от них отвлекается общая
им природа-божество, они могут мыслиться в единстве — подобно тому, как три индивидуума Петр, Павел, Иоанн образуют единство лишь в понятии „человек". Филопон, таким образом, может быть назван предшественником номиналистов. Фактически его взгляды были результатом применения к догмату троичности учения Аристотеля об отношении общего к частному.
Со^ 215_
AvЕYvыо9n 'Iыаvvоu той Ф^л^ои ката т^д ояои8^д '1а^рМхои, ^ ¿яËYрa^Е ПЕр! аYa^цатыv. "Еоть ^^ ойv о окоя6д '1а^рМхы 9Е1а те 8е!^1 та Е!8ы^а (тайта Yар йяора^^ЕЬ тф 6v6цaтl той аYа^цaтод) ка! 9Е!ад |ДЕтоио!ад аvая^Еa, ой ц6vоv ооа хЕфЕд аv9рыяыv криф!а яра^ЕЬ тЕхvnоацЕval 81а т6 a8n^оv той тЕхvíтоu 8юяет^ ¿яыv6цaоav (тайта Yар ойрavíaд те фйоЕыд е^1 какЕÍ9ЕV ¿я! YПд яЕOЕLV, ¿^ ой ка! т^ ¿яыvuцíav фËрЕlv оuvЕотr|оavто), а^а ка! ооа тËXvn ха^кЕит1к| те ка! ^а^Еит1к^ ка! ^ тЕкт6vыv ¿я18|^ы цю9ф ка! ¿рYaоíg 8lЕцорфыоavто.
Тойт^ ойv aяаvтыv ËрYa те йяЕрфи^ ка! 86^пд аv9рыяívnд крЕÍттоva YрафЕl о '1а^р^1ход, яо^а ЦEV аяí9ava цu9о^оY«v, яо^а 8е Е1д а8|^оид фËрыv а!т!ад, яо^а 8е ка! то!д 6рыцËvоlд ¿vavтía YрафЕlv ойк aíахuv6цЕVод.
Е!д 8йо 8е т^ о^^ ярaYЦaтЕÍav тËцvЕl, т^ ^^ ЦЕ^^а кам^, т^ 8е ¿^аттоva.
Запись 215_
Прочитан трактат Иоанна Филопона против сочинения Ямвлиха «О статуях». Целью Ямвлиха было показать, что идолы (то есть «статуи») — божественны, так как исполнены присутствия божества. В равной степени это относится к рукотворенным и к неру-котворенным статуям. Последние так называются в силу анонимности автора и считаются ниспосланными с неба, как бы изваянные свыше (как будто бы они в самом деле имели небесную природу и от падения на землю заслужили сие название). Но божественными также называются и статуи, сделанные посредством искусства кузнеца или скульптора, или иного мастера — ради самого искусства или за плату.
Ямвлих пишет: произведения мастеров превосходят природу и преодолевают образ мысли человеческой. И он не краснеет ни от изобилия слов, повествующих о множестве невероятных вещей, почерпнутых им из мифов; ни от их соединения с неясными причинами, ни от их отрицания очевидно-стей.
[Отметим, что Ямвлих] разделяет свой трактат на две части: большую и меньшую. И согласно этому именует их.
Cod. 215 Запись 215
Ка9' ёкатёра; Sè toütwv ка! ô ФlÀôяovoç югатац àéÇei ^v KЕXрnцÉvoç гртЕр e!«9ei, ка! t^v ouv9r|кnv Sè eîç tov c^oiov Èаuтф Tunov àрцoÇôцЕVoç• toü ^v Yàр кa9aрoü ка! Eû^ivoû; orn ano^ivEi, oû цÉvтol ye тд àoy«Si ка! àттlKlÇoüo^ фроэтЕ1 raààiïotîçetai. Ka! toùç êàéyxouç Sè t«v 'fo^ßÄixou àôy«v noÀÀaxoû цèv YEvvaiouç te ка! Si' aûrâv ÊрxoцÉvouç t«v ярaYцâт«v ÊmSЕiкvuolv, êvîote Sè ÊninôÀaiov t^v oyao^u^v фÉрovтaç ка! яро; övoцa YlvoцÉvouç ка! яôрр« toü anTEo9ai t«v eû9uvo^v«v фЕрoцÉvouç кaiтol pgSiov какЕ1У<^ яро; eàeyxov ЁккЕьцё^у, ка! ÊÇ eauräv ярoßaÀÀoцÉv«v то àvioxuрov. Филопон критикует обе, используя обычный свой лексикон и свою привычную манеру сочинения; он соблюдает правила четкости и ясности, но ему не достает изящества аттической речи. Его возражения на тезисы Ям-влиха сильны и опираются на факты. Тем не менее, он контр-аргументиру-ет поверхностно и буквально, слишком уклоняясь от сути полемики, хотя тезисы оппонента не сложно опровергнуть ввиду их очевидной слабости.
Вероятно, на основании этой записи можно сказать, что у Ямвлиха было отдельное произведение «О статуях». Возможно, оно как-то повторяет один из сюжетов его сочинения «О египетских мистериях», где мы видим практически дословно интерпретирующий главную идею текст: «Что же касается изваяний (изображений богов, идолов, за почитание которых иудеи особенно порицали египтян, утверждая, будто те полагают их богами) и божественных символов, то сами они, конечно, не являются богами, но если они освящены подобающими жреческими действиями, то содержат некую частицу божественной силы»14.
Cod. 240 Запись 240
ÂvEYv«o9n Ёк t«v Iwàvvou toü Ф^ nôvou eîç t^v ÈÇaíцЕрov. "Oti to oÜYYрaццa I^yî« тф K«voTavTivounôÀE«ç ярooф«VЕÏ, ÊKЕivOU ЯрOTрOЯ^ ToÛToV ÙTCEÀ9eÏV tov nôvov ярoolЦlaÇôцЕVoç. Tov Sè oranov EÎvai ф^1 oüцф«vov SEÏÇai toîç фalvoцÉvolç t^v toü 9eotceoîou m«oé«ç кooцoYÉVЕlav. Прочитал ряд комментариев Иоанна Филопона на «Шестоднев». Он посвятил это сочинение Сергию константинопольскому, о чем говорит в предисловии, что согласно настоянию последнего принялся за исследование вопроса, как согласовать учение досточтимого пророка Моисея с наблюдениями над миром.
14 Ямвлих. О египетских мистериях / Пер. с древнегреч., вступительная статья Л. Ю. Лу-комского. Комментарии Р. В. Светлова и Л. Ю. Лукомского. — М.: Изд-во АО «Х. Г. С.», 1995. — С. 6-7.
Со^ 240_
"от1 окоя6д г^ тф мыое! оитЕ фuоlо^оY^оal оитЕ аотроvо^оal, а^' Е!д 9ЕOYvыоíav ка! 8ю т^д кооцоYоvíaд аv9рыяоuд аYaYЕÍv, ка! яaрaот^оal 0т1 8^ т6 цËYa тойто ка! ^aцяр6v той к6оцои 8nцlойрYnиa ёхе1 т6v 0Е6v яо^тг^, ка! оитЕ aйт6цaтоv ёохе т^ йяар^ оитЕ аYËvnтоv т^ йя6отaоlv ка! тф 0Еф аuvaí8lоv. Ка! П^ато^а 8е т6v яар' vоцlо9Ëvтa оофытaтоv, кaíтоl яо^а!д uотЕроv YЕVЕaíд YЕYоv6тa ка! ой я^|9е1 тuх6vтl тоид ^6Yоuд яоlойцЕVоv а^а то!д ¿я! фЛоооф!д тй^ а^ы^ яроихоио^, оцыд Мы^а 8ЕÍкvuоlv ¿V тд т^д кооцоYоvíaд айтой 8lnYÍоЕl ¿кцlцойцЕVоv. По^и ЦЕYa^оярЕяËотЕроv MыоËa П^ат^од тЕ9ЕO^OYnкËval яарьотпо^.
"от1 ой8Ëv ф^о^ ой8' о^ыд т^ ¿V тд кооцоYоvíg той Проф|тои тд той яavт6д 8laта^Еl аойцфыvоv• тойvavтíоv 8е ка! яо^а т^ uатЕроv a!тl0^0Yn9Ëvтыv йя6 тй^ фиожй^ ¿к тй^ MыоËыд YрaфËvтыv е!^пфе т^ архг^.
"от1 ¿V яо^о!д а^!ыд т6v цËYav
аяо9ЕlаZЕl Baоí^Еlоv, ка! 0Е68ыроv т6v Мо^оиЕот!ад, е! ка! ¿V яао^ о!д ¿яататац а^' ойv ойк ¿V 6^ÍY0lд ¿яl^aцPаvЕтal 8™*!^.
"от1 т^д арх^д яо^ахйд фпо1 ^ЕYоцËvnд т6 ¿V арх^ vйv т^ ката хр6vоv арх^ 8n^ойv. Ката хр6vоv 8е ^ËYЕlv ф^о^ ойх ой т^д YЕvËоЕыд яроnYЕÍтal хр6vод, ыд ^цй^ Ёкаотои, а^а т6 яр6тоv той Xр6vоu vйv, ¿V ф т6v ойрav6v ка! т^ Y^v яaрÍYaYЕv о 0Е6д, яavт6д хроvlкой х<ыр!д 8^0^^!^. Пао^ Yар арх^ ЁтËрav Еlval яаvтыд ф^о!, ойяЕр ^ËYЕтal
Запись 240_
Моисей не намеревался повествовать ни об астрономии, ни о природе, но желал привести человека к богопозна-нию через рассматривание творения. Он хотел показать, что мир как величественное произведение есть создание Творца, а вовсе не самостиен и не образован из материи нетварной и со-вечной Богу.
И даже Платон, который считается среди греков мудрейшим, живший после Моисея и писавший свои книги не для плебеев, но для мужей, просвещенных в философии, подражает в чем-то Моисею в своем повествовании о мире. Филопон считает, что Моисей говорил о Творце более возвышенно, нежели Платон.
Иоанн отмечает, что согласно Пророку, в рассказе о миротворении нет ничего, что не согласовывалось бы с наблюдаемым порядком во Вселенной. Напротив, многое, что позднее было объяснено естествоиспытателями, имело исходное основание в писаниях Моисея.
Многажды Иоанн справедливо хвалит творения Василия Великого и Феодора Мопсуестийского, хотя последнего он порой в чем-то упрекает без осуждения, но и соглашается с ним во многом.
Этот последний утверждает, что слово начало имеет много значений, в силу чего в начале указывает на временной аспект, что по мысли автора означает не то, что время предшествует появлению на свет, как это происходит с нами, но исходное ныне — это время, когда Бог сотворил небо и землю, без какого-либо временного интервала.
Со^ 240 Запись 240
арх| ка1 тойто 8ьа яарабеьуцатыу катаакеиа^Е1. "Оате ¿V архд той хроуои ка1 оик ¿V ХР^« т6v ойраv6v ка1 т^ у^ ¿яоínоEV о ©Еод. АЛА/ ст тойто anИa^v6цEvоv т^д ¿V ф YËY0VEV арх^д о ойраv6g ка1 ^ YП. ДEuтEроv т6 ярытоv той катаокEudоцатоg ц6рlоv, ыд «РХП ^ трбяьд той яЛоюи ка1 о1 9Eцe^lOl т^д о1к!ад. Д^Лоv 8' от1 ка1 ката тойтб фпо1 т6 anиаlv6цEV0V т^д арх^д 8uvат6v ¿vvо^оаl т6v оuраv6v ка1 т^ YПV ¿V арХЙ YEYEvпo'9аl• оlоv Yар 9EцËЛlоv ка1 арх^ т&у YEYоv6тыv о 0E6д т6v оuраv6v ка1 т^ YПV ярокатEpdЛETо. Ката 8Ё та аЛЛа т^д арх^д оnцаlv6цEvа оикЁти Ибо всеначало, говорит он, совсем иная вещь, нежели просто начало. И подтверждает это примерами. Вот почему Бог сотворил небо и землю в начале времен, а не во времени. И слово начало означает только одно: момент, когда небо и земля были сотворены. С другой стороны, начало означает — первый этап создания, как киль — начало кораблю, а фундамент — дому. И очевидно, что таким же образом можно понимать, что небо и земля были созданы в качестве начала. Небо и землю положил Господь как основание и принцип всех вещей мира. Что касается других значений слова начало, то с ними дело обстоит иначе.
"От1 аvтi той ¿V архд ¿V кEфаЛаíы Elя<i>v о АкиЛад 818ыо^ ¿vvоEÍv аvтi той оuvflрnцËvыд каi оцой YEvËо9аl т6v оuраv6v опца^^ т6 ¿V арх^ ои8Ё Yар т6 ^^ аитй^ яр6тEроv, т6 8Ё uaтEроv YËY0VEV• ELы9ацEV Yар кEфdЛаlоv каЛEÍv т^ ¿V Ëvi яоЛЛ^ аца оuvаíрEOlv• каi яоЛЛ^ ^ хРЛстlд. 'E8r|ЛыоE 8Ё каi ^ т^д <оот> яроо9|кп, оuv8uаоц6v ыд та яоЛЛа 8пЛойоа. Каi Yар Elямv• «'V кEфаЛаíы Ёкт^ оот т6v оuраv6v, оот т^ YПV» ¿vарY^ яарËaхE т^ 8|Лыо^ той аца YEvËa9аl та 8ио. ТуЁд т6 ¿V кEфаЛаíы оих оитыд, аЛЛ' ая6 т^д архЙд той омцатод т^д ^фаЛ^д аит6 ^0YlZ6цEV0l ¿охп^ат^ац Elд тоlаuтnv арх^ аит6 цETElЛíфаоlv. Поменяв в своем переводе ¿V кEфaЛaíы на ¿V арх^, Акила предлагает считать, что выражения оиудрп^ыд т6, ¿V арх^ означают, что появление неба и земли произошло неразрывно и одновременно; в самом деле, ни то, ни другое не появилось прежде друг друга. Мы обычно называем словом кEфdЛal-оv то, что объединяет части в единство целого. Именно в этом смысле это слово употребляется наиболее часто. А в выражении оиудрп^ыд т6 приставка оот означает в большинстве случаев соединение двух частей. Так фраза «'V кEфaЛaíы он создал небо и землю» выражается мысль, что они произошли в одно и то же время ¿V кEфaЛaíы. Некоторые не понимают это выражение ¿V кEфаЛаíы подобным образом, но, считая, что это надуманная метафора, взятая от понятия «голова» как главная часть тела, интерпретируют это выражение со значением «главное».
Cod. 240_
"Oti, фп0^, oupavóv Kai y^v EÍrni>v 8ia tóv aKptóv Kai та ^Éoa оиртаре^пф^, ¿>g Kai návTa фaoív. 'Акра 8E EÜ^óytóg таита Ka^EiTai, oti y^ ^Ev KÉvTpov toü navTÓg ÉnÉ^ouoa KáTtó0Ev návrav ÉOTÍV ápx|, nÉpag 8E Ó návTa nEpiÉ^tóv oupavóg. ná^iv ávtó0Ev ^Év éotiv
ó oupavóg, nÉpag 8E ^ y^, ^Éoa 8E Ü8«p Kai á^p Kai яир. Aió фпо^у ЁфЕ^^ «Kai OKÓTog énávtó T^g ápúooou», то ^Ev Ü8tóp ápuooov EÍroáv, то 8E OKÓTog tov áфtóтloтov áÉpa^ Kai уар Kupítóg OKÓTog eotív ^ той фытод ánouoia. Kai ^ ouvr|0Eia 8E OKÓTog tov áф<áтloтov ^ÉyEi áÉpa, ^toi то vuKTEpivov той áÉpog KaTáoT^^a ^ Kai то áAAwg яыд ou^Paivov.
"Oti то ^n^aфnтóv OKÓTog Toig AiyunTÍoig OKÓTog ^n^aфnтóv EÍp^o9ai 8ia 8úo aÍTÍag, ^ oti áKTig
tóv oüpavítóv EiOEKpivETo тф áÉpi 8ia T^v no^^v aÚToü na^ÚT^Ta Kai oiov ^п^фпт^ Kai 8uva^Év^v aioB^oiv ávTiTuniag Toig EяaфtóцÉvolg napÉ^Eiv, ^ oti 8ia то ^n^^nTÓv та OTEpE^vitóTEpa tóv otó^áTtóv 8ÍK^v тифХ&у Kai oüto Tag ^ETapáoEig noiEio9ai, ^ Kai auTÓ toüto yv^pí^Eiv oÜTtó та ^n^^tó^Eva. "Oti ápuooog napa naoi то no^u Ka^EiTai Ü8tóp Kai Eig pá9og %tópoüv á^nrov %iv, napa то ^nvÚEiv Eig aÜTÓ^ 8ió Kai Mtóo^g ápuooov ekeivo то Ü8tóp Ka^Ei. n^v Kai Ü8tóp aÜTó KaTovo^á^Ei- «Kai nvEÜ^a» yáp «0eoü EПEфÉpETo Enávtó toü ü8aTog». Toig ü8aoi yap ó á^p Éniví^ETai. Auto 8E то toü áÉpog ovo^a napa тд MtóuoÉtóg OÜK EOTI Ypaф^, ^ É^oúong TÓTE
T^g 'EPpaí8og 8ia^ÉKTou áфtóploцÉvov ovo^a тф áÉpi, ^ ápKou^Évou MtóuoÉtóg 8ia TOÜ ü8aTog T^g ф^^ а^фы 8^oüv^
Запись 240_
Говоря о небе и земле, он объединяет их как «крайние основания» так, как если бы хотел сказать о единстве «всего». Конечно, их справедливо называют таким образом, поскольку земля, будучи центром вселенной, — основание для всего, что вне ее; а небо, будучи покровом всего, — усовершает вселенную. С другой стороны, нисходя, небо становится началом всего, а земля завершением. А посреди них: вода, воздух и огонь. Вот почему он продолжает: «.и тьма над бездною» (Быт 1:2); он именует воду бездною, а воздух тьмою, поскольку он лишен света. В самом деле обычно тьмою называют сумрачный или ночной воздух, или другие подобные случаи. Осязаемая тьма (Исх 10:21), которую ощущали Египтяне, говорит он, так называется по двум причинам: либо потому что ни один луч не пронизывает ее в силу ее густоты, так что можно ощутить ее плотность касанием; либо по образу продвижения в ней наподобие слепых, которые ощупывают пространство перед собой; либо сама тьма так воздействует, что воспринимается ощутимо.
Все называют «бездной» глубоководное место, в котором невозможно обнаружить дна. Вот почему Моисей называет эти воды бездной, прежде чем назвать их водою, говоря: «И Дух Божий носился над водою» (Быт 1:2), поскольку воздух простирается над водою. Моисей еще не использует само понятие «воздух», либо потому, что у евреев тогда еще не было точного слова для обозначения оного, либо потому, что ему было достаточно
Со^ 240
Запись 240
яоЛЛ^ Yар и8атод каi аЁрод 1 копыта, каi яоЛМки; ¿V тоГд Ё^д ¿я' ацфо^ кËхрnтаl тф 6v6цатl. "от1 тойд АYYËЛоuд ка~1 цп8ацой
т^д яроаYЫYПд айтй^ ¿^|о9п
Мыо^д, атE тй^ ¿Yкооцíыv i,оторíаv яара8^ойд, аЛЛ' оот ой8Ё 8EÍ ЛËYElv ыд оuvuяËотпоаv, фпоív, ^ ка~1 uотEроv YEY6vаоlv ойраvой, яр6тEроv 8Ё. Ка~1 тойто ЯElрaтаl ка~1 фuоlкгoтEроv ка~1 ¿к т^ 9EÍыv ЛоYÍыv яарlотdvElv, ыд 8^9EV яр6д 0E68ыроv аяоцах6цEVод, ка*1 тад пар' айтой коцlZоцËvад аяо8EÍ^Elд 0т1 ойv ойраvф YEY6vаоlv аvаокEuаZ6цEVод, ка~1 ойцфыvоv т6v цËYаv ¿яlкоцlZ6цEVод BаоíЛElоv, йяЁр ой ка~1 8о^ 0Eо8гoр« 8lацdхEо9аl. АvакEфаЛаlойцEVод ойv тад аяо8EÍ^Elд 8l' «V тойд АYYËЛоuд ц^ оuvuяоот^vаl тф к6оц« яарlотdvElv ^го^юто, фпоь^ «Sк6яEl тоívuv ¿к я6оыv айтй^ йяEрк6оцlод оuv^ктаl YËVEOlд, ¿к той цг^ МыоЁа ц|т' аЛЛnv 9E6яvEuотоv Yраф^v аца тф к6оц« YEYоvËvаl айтойд ElяEÍv, ¿к той цг^ огоцата Elvаl цг^ оuv8E8Ëо9аl огоцао^ 6рYаvlкоíд ыояEр т^ iцETËраv фихг^, ¿к т^д йяEркооцíоu 8uvdцEыд айт^, ¿^ «V т6 9EÍоv 8lпvEк«д 9Eыройоlv, «V ой8Ёv т^ ¿Yкооцíыv цETËХEl• ¿к той цп8Ё тад аЛ6Yоuд фихад оuYкатаpEpЛ^о9аl тоГд огоцаоц каíтоl хыр^д оыцdтыv ц^ 8uvацËvад Elvаl• ¿к той ц^ т^ аv9рыяívпv фих^ цп8Ё тф 181« оuvuяоот^vаl огоцат^ т6 цЁv Yар ¿к YПд, 1 8Ё ка9' Ёаит^ 9ElотËрад йя6 0Eой
ЦETËOХE YEVËOEЫд».
обозначить оба элемента одним словом «вода». В самом деле «воздух» и «вода» имеют много общих характеристик и часто этим одним словом обозначается как то, так и другое. Моисей не упоминает о сотворении ангелов, как если бы он писал об истории только этого мира. Но не стоит считать, — говорит автор, — что они существовали одновременно с небом и землей, или, что они были сотворены после, а не до того. Он пытается это доказать от естества и от Священного Писания, воюя с Феодором и его идеями, согласно которым ангелы были сотворены одновременно с небом. Он приводит в свою поддержку свидетельство Василия Великого, также оспаривающего мнение Феодора. Суммируя аргументы в пользу воззрения, что ангелы не были сотворены одновременно с небом, он пишет: «Посмотрим же, с чего выводится, что их творение может быть небесным: 1. Ни Моисей, ни иной священный текст не говорит о том, что они сотворены одновременно с миром; 2. Они бестелесны и не связаны как наши души с телесным организмом; 3. Их сила превосходит энергии мира; 4. Они созерцают Бога непрерывно, чего не может делать никто из тварного мира; 5. Души, лишенные разума не были сотворены с телом, хотя они не могут существовать без тела15; 6. Человеческая душа также не сотворена одновременно с телом, поскольку тело создано из праха земного, а душа, по своей собственной природе, причаст-на божественному происхождению».
Имеются в виду животные.
15
Большей частью в этом реферате речь идет о богословско-фило-логической экзегезе первых строк книги Бытия, что говорит о том, что Фотий здесь проявился как внимательный филолог. Краткий пассаж про природу ангелов интересен, поскольку показывает ход рационалистических рассуждений Филопона; но, к сожалению, он лишен какого-либо подробного богословско-философского комментария со стороны Фотия, который ограничивается обще-методическим замечанием: «[Филопон] пытается это доказать от естества и от Священного Писания».
Выводы:
1. Прежде всего нужно отметить, что по каким-то причинам патриарх Фотий посчитал нужным прокомментировать в своей «Библиотеке» только следующие произведения Иоанна Филопона: «О воскресение тела», «О сотворении мира», «О трактате Ямвлиха о статуях» и «Против огласительного слова патриарха Сергия», то есть всего четыре сочинения. При этом в кодексе 75 есть свидетельство, что Фотий прекрасно знаком с прочими работами Филопона: «Это касается не только этих конкретных аргументов, где он кажется слабым и глупым, но и во всех других работах, им написанных, за исключением тех, в которых он заимствовал у других при этом ложно претендуя на оригинальность». Красноречиво и метко сказано о творчестве плодовитого александрийского философа.
2. Далее характерно, что большее внимание Фотий уделяет трактату «О сотворении мира» («Шестоднев»), из чего можно сделать вывод, что это сочинение, возможно, воспринимается им как более-менее приемлемое для чтения учениками.
3. Также отметим, что Фотий не ведет бесполезной полемики с реферируемым автором, отметая те сочинения (или фрагменты их), которые кажутся ему однозначно предосудительными с точки зрения чистоты православной веры; и внятно реферируя те произведения, которые содержат богословские теологумены.
Таким образом, «Библиотека» позволяет нам увидеть некоторые особенности педагогической методологии патриарха Фотия, стремящегося, пожалуй, не только квалифицировать концептуальную суть и стилистическую адекватность анализируемых произведений, но и сформировать у читателя определенный православный вкус и круг чтения,
как в светском, так и в теологическом изводе содержательной базы византийской книжной сокровищницы. Именно такой здравомыслящий и внутренне выверенный православный подход к культурному наследию и к мыследеятельности современников может быть методологически адаптирован к педагогическим и научным целям и задачам в российской гуманитарной традиции.
Источники и литература
1. Беневич Г. И. Иоанн Филопон / Православная энциклопедия. Т. 24. С. 628647 // URL: http://www.pravenc.ru/text/471531.html (дата обращения: 20.10.2016).
2. Иванов И. А. "Мириобиблион" Фотия как источник по истории философии // Вестник ИНЖЭКОНА. Серия: гуманитарные науки. Научный журнал. Вып. 4 (55). СПб., СПбГИЭУ, 2012. С. 192-197.
3. Семеновкер Б.А. Библиографические памятники Византии. М., 1995. — 232 с.
4. Фрейберг Л. А., Попова Т. В. Византийская литература эпохи расцвета IX-XV. — М.: «Наука». 1978. — 300 с.
5. Ямвлих. О египетских мистериях / Пер. с древнегреч., вступительная статья Л. Ю. Лукомского. Комментарии Р. В. Светлова и Л. Ю. Лукомского. — М.: Изд-во АО «Х. Г. С.», 1995. — 288 с.
6. DillerA. Photius' "Bibliotheca" in Byzantine Literature // Dumbarton Oaks Papers, Vol. 16. — 1962. — P. 389-396.
7. Dvornik F. Photius, Patriarch of Constantinople. // New Catholic Encyclopedia, vol. XI — Washington, D. C.: The Catholic University of America, 1967. — P. 326-329.
8. Hagg Т. Photios als Vermittler antiker Literatur. Untersuchungen zur Technik des Referierens und Exzerpierens in der Bibliotheke (Acta Universitatis Upsaliensis, Studia Graeca Upsaliensia, 8) — Uppsala, 1975. — 218p.
9. Henry R. Photius. Bibliothèque. — Paris: Les Belles Lettres. 8 vols. 1959 — 1977.
10. Kaldellis A. Hellenism in Byzantium. The Transformations of Greek Identity and the Reception of the Classical Tradition — Cambridge University Press — 2008. — 482 p.
Priest Igor Ivanov. Saint Photius, the patriarch of constantinople, about a philosopher John Philoponus. (Bibliotheca: cod. 21-23, 43, 55, 75, 215, 240).
The paper concerns the actual situation in modern studies of byzantine theology, especially in Photius studies. It describes the contents of "Bibliotheca" written by Saint Photius, the patriarch of Constantinople, and gives the translation of some of its texts consecrated to the compositions of one byzantine philosopher John Philoponus. Some remarks on the Photius' analysis of Philoponus' heritage are given. We should say that the huge part of theological and philosophical codices of "Bibliotheca" have not been translated yet into Russian. And that is why many Russian scholars and students both of secular and theological institutes and academies do not know about the theological content of "Bibliotheca". This article deals with these matters in the context of coexistence of different ideological and pedagogical lines in Hellenistic and Christian «continuity — discontinuity» in medieval byzantine culture.
Keywords: byzantine studies, byzantine theology, patristic studies, philosophy, continuity, discontinuity, theology and education, patriarch Photius, Myriobiblion, John Philoponus.
Priest Igor Ivanov — Candidate of Philosophy, Associate Professor, Chair of the Department of Foreign Languages at St. Petersburg Theological Academy ([email protected]).
