CC BY-NC-ND
36
УДК 27-36
Б01: 10.28995/2686-7249-2021-4-50-64
«Съвьршеная любы вънъ измещеть страхъ»: как боялись древнерусские князья-мученики?
Светлана А. Борисова
Российский государственный гуманитарный университет, Москва, Россия, sa-borisowa@yandex.ru
Аннотация. Концепт страха - одно из устойчивых оснований, создающих образ мученика в агиографии. В статье анализируются способы изображения переживаний, которые испытывает святой, готовясь претерпеть мучения. Источниками исследования стали византийские мартирии, чьи переводы были известны в Древней Руси, и оригинальные древнерусские жития. В первой части статьи с точки зрения концепта страха рассматриваются повествования о греческих праведниках. Автор выделяет два типа изображения эмоционального состояния мучеников и определяет принципы, согласно которым создавался рассказ о бесстрашии или храбрости героев. Во второй части статьи анализируются древнерусские произведения. В них прослеживаются те же закономерности, что и в византийских мартириях. Однако в двух источниках из группы житий о князьях-мучениках («Сказание о Борисе и Глебе» и «Житие Михаила Ярославича Тверского») воплощение обозначенных принципов происходит особым образом. Ключевая роль в исследовании изображения переживаний героев отводится анализу библейских цитат, с помощью которых передается страх Бориса и Михаила. Полученные выводы позволяют уточнить наше понимание способов создания образа святого, представленных в византийских переводных житиях, и адаптацию агиографического канона в Древней Руси.
Ключевые слова: страх, концепт страха, агиография, агиографический канон, мартирии, мученики, история эмоций, Древняя Русь
Для цитирования: Борисова С.А. «Съвьршеная любы вънъ измещеть страхъ»: как боялись древнерусские князья-мученики? // Вестник РГГУ. Серия «Литературоведение. Языкознание. Культурология». 2021. № 4. С. 50-64. БОТ: 10.28995/2686-7249-2021-4-50-64
© Борисова С.А., 2021
"Perfect love casts out fear". How did Old Russian princes-martyrs fear?
Svetlana A. Borisova Russian State University for the Humanities, Moscow, Russia, sa-borisowa@yandex.ru
Abstract. The concept of fear is one of the foundations upon which the image of a martyr is based in hagiography. The paper analyzes ways of representing the feelings of a saint who is about to suffer torment. The historical sources of the research are the Byzantine acts of the martyrs which translations were known in Ancient Russia, and original Old Russian lives. In the first part of the paper, stories about Greek righteous men are discussed from the point of view of the concept of fear. The author identifies two types of the representation of a martyr's emotional state and defines the principles which guided the creation of the stories about the fearlessness or the bravery of the characters. In the second part of the paper, Old Russian literature is analyzed. It is based on the same principles as the Byzantine acts of the martyrs. However, in two of the lives of princes-martyrs ("The tale of Boris and Gleb" and "The life of Mikhail Yaroslavich of Tver"), the aforementioned principles are realized in a special way. The study of the representation of the characters' feelings rests on the analysis of biblical quotes that are used to describe the fear of Boris and Mikhail. The findings help to clarify our understanding of the ways in which the image of a saint was created in translated Byzantine lives, and how the hagiographic canon was adapted in Ancient Russia.
Keywords: fear, concept of fear, hagiography, hagiographic canon, acts of the martyrs, martyrs, history of emotions, Ancient Russia
For citation: Borisova, S.A. (2021), " 'Perfect love casts out fear'. How did Old Russian princes-martyrs fear?", RSUH/RGGU Bulletin. "Literary Theory. Linguistics. Cultural Studies" Series, no. 4, pp. 50-64, DOI: 10.28995/26867249-2021-4-50-64
По словам Б.И. Бермана, «могущество святости в житиях умиляет и ужасает, вызывает слезы и трепет, внушает благоговейный страх» [Берман 1982, с. 164]. Концепт страха1 играет большую
1 В статье мы не касаемся понятия «страх Божий», потому что это страх совершенно особого рода, противоположный «неприятному чувству или состоянию, какое бывает, когда человек ощущает или считает, что он находится или может оказаться в опасной ситуации, над которой не имеет контроля» (Новый объяснительный словарь синонимов русского языка. М.: Языки славянской культуры, 2003. С. 1109).
роль не только в реакции читателя жития, но и в конструировании образа святого.
В византийских мартириях, бытовавших в Древней Руси, праведник изображается бесстрашным перед грядущими испытаниями или преодолевающим свой страх. Конструирование образов древнерусских мучеников происходит аналогичным образом. В то же время в «Сказании о Борисе и Глебе» и «Житии Михаила Ярославича Тверского» мы обнаружили определенную специфику в описаниях страха князей-страстотерпцев2. Этим особенностям и посвящена статья. Нас будут интересовать следующие вопросы: каким образом говорится о боязни древнерусских князей-мучеников? в чем их отличие от византийских образцов с точки зрения концепта страха?
Прежде всего нам следует рассмотреть модели изображения переживаний святых в византийских мучениях, поскольку принципы построения этих произведений влияли на древнерусскую агиографию. Мы обратились к 33 мартириям и обнаружили, что лексемы, связанные с концептом страха, встречаются в 17 из них3. На основании анализа этих текстов4 нами были выделены две мо-
2 Мы используем термины «страстотерпец» и «мученик» как синонимичные, поскольку «страстотерпец - наименование христианских мучеников. В принципе это наименование может прилагаться ко всем мученикам, претерпевшим страдание» (см.: Живов В.М. Святость: Краткий словарь агиографических терминов. М.: Гнозис, 1994. С. 105). К тому же, судя по всему, в понимании людей того времени между указанными понятиями не было четкой разницы. См. подробнее на примере Бориса и Глеба [Успенский 2000, с. 12-13].
3 Мартирии подбирались на основании каталога О.В. Творогова (Тво-рогов О.В. Переводные жития в русской книжности XI-XV веков: Каталог. М.; СПб.: Альянс-Архео, 2008) и обзорной статьи того же автора «Переводные жития святых в древнерусской книжности XI-XV вв.» [Творогов 2008].
4 Мчниге блжных мчнкъ Вита и Модесте и Крьстдницига, Мчниге и житии: стьш Февронига, Мчниге стьш и славьньш и добропобЬдьныга мчнцА Иринии, Стра и мчниге стго и прЬславьнаго мчнка Еразма мчноу гемоу въ градЬ фирмигасъ (Успенский сборник XII-XIII вв. М.: Наука, 1971); Аммония мниха повесть о убиенных св. отцах в Синае и Раифе по рукописи XIV в. Библиотеки Московской духовной академии / Изд. И. Помяловский. СПб.: Тип. В. Балашева, [1890]; Георгиево мучение, Ипатиево мучение (Тихонравов Н.С. Памятники отреченной русской литературы. СПб.: Унив. тип. [Катков и Ко], 1863. Т. 2); Мучение свв. 40 мучеников в Севастии (Жития святых по древнерусским спискам / Труд А.И. Соболевского.
дели: праведник не боится (бесстрашный праведник) и праведник преодолевает свой страх (храбрый праведник)5.
Бесстрашный праведник. Неустрашимость святого проявляется в ситуациях его столкновения с мучителем (праведника захватывают в плен, помещают в темницу, принуждают поклониться языческим богам; после его отказа публично судят и казнят). Ради своей веры мученик готов перенести любые физические страдания. Его не пугают пытки и смерть.
О бесстрашии праведника в текстах сообщается двумя способами. В первом случае сам святой прямо заявляет мучителю, что не боится. Так, Еразм противостоит царю Максимилиану: «Не бою са моукъ твоихъ. аще и множаиша твориши не боить са срдце ми»6. Февронья говорит Селину: «Соудии не гърди са ни ласканиюмь оуспЬкши ничьто же ни прЬтА оустрашиши»7. Февруса заявляет мучителям: «Не убою же са оумрети, ни оубiениA страшюсА»8. Самон
СПб.: [Б. и.], 1903); Сказания o 42 аморийских мучениках и церковная служба им / Изд. В. Васильевский и П. Никитин. СПб.: Тип. Акад. наук, 1905; Страсти святого мученика Лукиана // Из Пролога (Библиотека литературы Древней Руси. СПб.: Наука, 1999. Т. 2); Мучеше святыхъ ис-повЬдникъ rypia и Самоны (Великие Минеи Четьи. Ноябрь. Дни 13-15. СПб.: Синодальная тип., 1899); Мчше стыд мнчцы Варвары и Оутдти (Великие Минеи Четьи. Декабрь. Дни 1-5. М.: Синодальная тип., 1901); Мучеше святаго ^npiaHa, 1устины дЬвы (Великие Минеи Четьи. Октябрь. Дни 1-3. СПб.: Тип. Имп. Акад. наук, 1870); Мчше стыд Февру-сы двца и сестры ед и рабынд (Великие Минеи Четьи. Апрель. Дни 1-8. М.: Синодальная тип., 1910); Мучеше святоу мученику Еулампьпия i Еуламьпии (Великие Минеи Четьи. Октябрь. Дни 4-18. СПб.: Тип. и литография А. Траншеля, 1874); Мучеше святыхъ мучениць ВЬры, и Надежы, Любве, и матере ихъ София (Великие Минеи Четьи. Сентябрь. Дни 14-24. СПб.: Тип. Имп. Акад. наук, 1869); Мучеше славныя мученица Христовы Парасковгш (Великие Минеи Четьи. Октябрь 19-31. СПб.: Тип. Ф.Г. Елеонского и Ко, 1880).
5 Бесстрашный человек не испытывает страха. Храбрый - ощущает страх, но не поддается этому чувству (Новый объяснительный словарь синонимов русского языка. С. 1263).
6 Мучение Еразма (Стра и мчните стго и прЬславьнаго мчнка Еразма мчноу темоу въ градЬ фирмигасъ) // Успенский сборник XII-XIII вв. C. 219.
7 Мучение и житие Февроньи (Мчните и житите стьш Февронига) // Успенский сборник XII-XIII вв. С. 240.
8 Мучение Феврусы и сестры ее (Мчше стыд Эеврусы двца и сестры ед и рабынд) // Великие Минеи Четьи. Апрель. Дни 1-8. Стб. 129.
объясняет причину своего бесстрашия судье: «Не боимся множества мукь твоих, гаже начнете намь, но трепещем огньныа геены, ждущаа отвръгшихся Господа»9. А Гурий, претерпевающий мучения вместе с Самоном, добавляет: «...гаже речена Спасителем нашимь: не убой-теся отъ убивающих тЪло, а душа не могущих убити»10.
Второй вариант - о бесстрашии святого может быть сказано в ходе повествования. Например, игемон Валериан угрожал Виту «дивными муками», если тот не поклонится идолам. В ответ праведник отказался, «не трепеща ни бога са»11. В «Аммония мниха повести об убиенных св. отцах» мы видим сразу несколько неустрашимых героев. Отец Павел во время захвата монастыря добровольно встал под вражеские стрелы, «ниже оустрашивсА»12. Старец Иеремия при виде нападающих варваров «ничтоже сму-тивса глеть к нимъ. что оустрашаете мене врази Хса моего»13. Завоеватели «оудивившежесА» поведению мученика, «гако ни мала оубогавсА»14.
Преодолевающий страх (храбрый) праведник. Когда святой находится в заточении или готовится испытать мучения, его поддерживает ангел или сам Христос, призывая не бояться. Так, Христос обращается в темнице к севастийским воинам: «ВЬруга в Ма. аще умрете. и пакы оживете. дерьзаите не боитесА мукъ»15. Варваре «в ту же нощъ гависА <...> Хъ Бъ, гла: не боисА, рабо Моа Варваро: Азъ бо есмь с тобою присно»16. Параскеве «бысть гласъ с небесЬ <...> глаголющь: "дерзай, Парасковгш, мученице Моя!"»17. Ирине «божественная поддержка» приходит дважды: «Мви са геи Спсъ глга. не
9 Мучение святых исповедников Гурия и Самона (Мучеше святыхъ исповЬдникъ Гурiа и Самоны) // Великие Минеи Четьи. Ноябрь. Дни 1315. Стб. 2031.
10 Там же. Стб. 2032.
11 Мучение Вита, Модеста и Крестанция (Мчниге блжных мчнкъ Вита и Модесте и КрьстАницига) // Успенский сборник XII-XIII вв. С. 222.
12 Аммония мниха повесть о убиенных св. отцах в Синае и Раифе по рукописи XIV в. Библиотеки Московской духовной академии / Изд. И. Помяловский. С. 19.
13 Там же. С. 18.
14 Там же.
15 Мучение свв. 40 мучеников в Севастии // Жития святых по древнерусским спискам / Труд А.И. Соболевского. С. 64.
16 Мучение Варвары и Юлиании (Мчше стыА мнчцы Варвары и ОулiАнiи) // Великие Минеи Четьи. Декабрь. Дни 1-5. Стб. 103.
17 Мучение Параскевы (Мучеше славныя мученица христовы Парасковгш) // Великие Минеи Четьи. Октябрь 19-31. Стб. 1979.
бои са дъщи гла Азь бо юсмь сь тобою оутвьрьжагаи та зЬло. се же рекь и оукрЬпль ю Гь штиде»18; «Не бои са дво Хва. не прикоснеть бо са тебЬ пламень но моука люта»19, - говорит ей ангел.
В иных случаях праведника ободряют близкие ему люди. Настоятельница учит Февронью перед муками: «Блюди са не оубои са моукь. и не помилоуи своюго тЬла раздроушаюма шт моукь. и сию бо пльть и не хотАщемъ по малЬ времени гробь приимы акы прахь раздроушить»20. Воин Кюрион наставляет своих товарищей: «Бртаю не мозите. оубогатисА мчтлА. гакоже обретохомсА на брани»21. Сестры Надежда и Любовь обращаются к Вере: «Не устрашися меча, но добрыимь путемь иди»22.
Как можно заметить, в приведенных цитатах о боязни мученика не сообщается напрямую. Однако, на наш взгляд, призывы к преодолению страха свидетельствуют о том, что праведник испытывает это состояние, но побеждает его.
Существуют ли мартирии, в которых о боязни святого перед мучениями и смертью говорится непосредственно? Нам встретилось лишь три таких произведения, и тем необычнее они выглядят на фоне остальных. Это «Георгиево мучение», «Мучение Евлампия и Евлампии» и «Мучение Киприана и Иустины».
Георгий испытывает страх при виде орудия будущих пыток: «Егда же пршде стыи. и видЬвь коло оубогавсА»23. Боязнь звучит в речи праведника, обращенной к Богу: «Мчнк же трьпА молАшес гла. Ги помози ми гак оустрашаюсА»24. В ответ святой получает божественную поддержку: «Быс же глсь к нему Гешрпе крЬшсА гак А есмь с тобою», и чуть раньше «I быс глсь й нбсе гла, рабе мои Гешрпе, не боисА вьстани й сна своего, мужаисА и крЬписА»25. В итоге Георгий выдерживает все истязания и идет на казнь.
18 Мучение Ирины (Мчнию стыга и славьныга и добропобЬдьныга мчн-ца Иринии) // Успенский сборник Х11-Х111 вв. С. 152.
19 Там же. С. 157.
20 Мучение и житие Февроньи (Мчнию и житию стыга Февронига) //
Успенский сборник Х11-Х111 вв. С. 238.
21 Мучение свв. 40 мучеников в Севастии // Жития святых по древнерусским спискам / Труд А.И. Соболевского. С. 62.
22 Мучение Веры, Надежды, Любови и матери их Софии (Мучеше свя-тыхь мучениць ВЪры, и Надежы, Любве, и матере ихь София) // Великие Минеи Четьи. Сентябрь. Дни 14-24. Стб. 1237.
23 Георгиево мучение // Тихонравов Н.С. Памятники отреченной русской литературы. Т. 2. С. 105.
24 Там же. С. 106.
25 Там же.
Евлампию пугают угрозы мучителя и предстоящие пытки: «Святаа же Еуламьтя слышавши глаголы шя от гЬмона, убогася, и въстенавши рече: брате мой Еуламьпiе! Како мя забы?»26 Она просит Евлампия помолиться за нее: «Помолися, гако боюся мукы, да стерплю на сподоблеше»27 и получает поддержку от брата: «Сестро моя Еуламта! всячьскы да не устрашить тебе непреподобный сьй; ничтоже суть мукы его»28. После чего святая преодолевает свой страх: «Отринувшися акы добляа страстотерпця, сътворивши еже о ХристЬ знамеше, гаже первое страховашеся и богаше, глагола: брате мой, молися за мя, - и въвержеся сама в конобъ»29.
В «Мучении Киприана и Иустины» страх, который испытывает святая, объясняется воздействием дьявола, что вполне характерно для средневековой книжности: «Егда ся приближи ко огню, старый врагъ змш вложи в ню страхъ»30.
Таким образом, с одной стороны, видимо, довольно редко и нетипично, когда агиограф прямо заявляет о боязни мученика. С другой стороны, образ преодолевающего страх праведника оказывается ближе к Христу, чей путь святой стремился повторить. В Евангелии от Марка прямо говорится о страхе Иисуса. Перед казнью Спаситель удаляется в Гефсиманский сад, где «ужасается» и тоскует: «И поатъ Петра, i Иакова, и 1оанна с собою. и начатъ оужасатисА и тужити»31. Наличие такого сюжета в Библии показывает, что важное условие спасения истязаемого человека и обретения им святости - это не только (а может быть, и не столько) стойкий отказ принять чужую веру, но и победа над своим страхом перед пытками и смертью. Важно и то, что прямое указание на боязнь мученика встретилось нам лишь в единичных случаях. Следовательно, мы можем предположить: столь редкие непосредственные упоминания о страхе праведника перед истязаниями могут быть частью литературной традиции изображения мученика. Это наблюдение вносит дополнительный штрих в понимание агиографического канона, которому следовали в Византии и Древней Руси.
26 Мучение Евлампия и Евлампии (Мучеше святоу мученику Еулампь-пия i Еуламьпии) // Великие Минеи Четьи. Октябрь. Дни 4-18. Стб. 914.
27 Там же. Стб. 913.
28 Там же. Стб. 915.
29 Там же.
30 Мучение Киприана и Иустины (Мучеше святаго Кипрiана, 1устины дЪвы) // Великие Минеи Четьи. Октябрь. Дни 1-3. Стб. 54.
31 Острожская Библия. Острог, 1581. Л. 25 (Мк 14: 33-36).
При обращении к древнерусскому материалу наше внимание привлекли два произведения - «Сказание о Борисе и Глебе» и «Житие Михаила Ярославича Тверского»32. В них модель храброго праведника воплощается необычным образом и способы описания переживаний мучеников отличаются от представленных византийскими мартириями33.
32 Мы рассмотрели и другие сообщения о князьях-страстотерпцах: летописные рассказы об убиении Игоря Ольговича, Василько Константиновича, «Повесть об убиении Андрея Боголюбского», «Сказание об убиении в Орде князя Михаила Черниговского и его боярина Федора». Также, помимо «Сказания о Борисе и Глебе», мы обращались к другим произведениям Борисо-Глебовского цикла: летописной повести и «Чтению о житии и погублении блаженных страстотерпцев Бориса и Глеба». Но в названных памятниках не содержится упоминаний о страхе или бесстрашии героев. Косвенно можно говорить лишь о неустрашимости Андрея Боголюбского: «Князь же АндрЬи, вражное убииство слышавъ напередъ до себе, духомъ разгореся божественымъ (здесь и далее курсив мой. - С. Б.), и ни во что же вмЬни, глаголя: "Господа Бога моего Вседержителя и Творьца своего возлюблении людье на крестЬ пригвоздиша, глаголяще: 'кровь его буди на насъ и на чадЬхъ нашихъ'..."» (Повесть об убиении Андрея Боголюб-ского // Библиотека литературы Древней Руси. СПб.: Наука, 1997. Т. 4. С. 208, 210). Ср.: Мученик Адам «възгорЬвсд дхмь, и всдкъ страхъ и ужа-съ w себе йрину», сразился с захватчиками монастыря (Аммония мниха повесть о убиенных св. отцах в Синае и Раифе по рукописи XIV в. Библиотеки Московской духовной академии / Изд. И. Помяловский. С. 21). Интересно, что на храбрость Андрея Боголюбского летописец указывает также, рассказывая о молодости князя: «зане мужьскы створи паче всЬх бывших ту». Это может быть связано со значением имени Андрей, которое проясняется в похвальном слове: «кндже АндрЬю мужьству тЬзоимените» [Литвина, Успенский 2006, с. 439].
33 Мы обнаружили упоминания о бесстрашии и храбрости святых, переданные сходным византийским мартириям образом, в «Житии Леонтия Ростовского», «Повести о водворении христианства в Ростове» (здесь мучений не происходит, но разворачивается княжеский суд, напоминающий суды мартириев), рассказах «Волоколамского патерика» и наиболее подробно - в «Житии Стефана Пермского». В последнем источнике о неустрашимости Стефана сообщается в том числе с помощью библейских цитат. Но в отличие от «Сказания о Борисе и Глебе» и «Жития Михаила Ярославича Тверского» речь не идет о переживаниях святого. Он тверд в своем бесстрашии. Исключительный случай - «Житие Адриана Пошехонского», в котором святой умирает от рук захватчиков, так и не преодолев свой страх. При этом слова из лексико-семантического
Исследователи неоднократно подчеркивали особенную эмоциональность «Сказания о Борисе и Глебе»34. Упоминания о страхе играют важную роль в описании состояния Бориса. При этом прямые указания на его боязнь встречаются редко. Так, в тексте говорится о трепете Бориса: «и яко услыша шпътъ зълъ окрьстъ шатьра и трьпьтьнъ бывъ»35. На страх мученика может указывать и такая характеристика: раненный убийцами князь «искочи и-шатьра въ оторопЬ»36. В Словаре русского языка Х1-ХУП вв. «оторопъ» в анализируемом фрагменте трактуется как «страх, замешательство, испуг»37. Однако в других словарях приводятся иные определения этого понятия для того же самого отрывка из «Сказания...»: «торопливость, спех»38; «растерянность, смятение»39. Таким образом, «оторопъ» - многозначное, не вполне ясное слово, и мы не можем со всей уверенностью использовать его в нашей аргументации40.
Особое значение в построении рассказа о переживаниях Бориса имеют библейские цитаты, содержащиеся в его монологах.
поля страха в этом мучении отсутствуют, но поведение Адриана показывает, что он боится. Исследователи не раз отмечали необычность «Жития...». Возможно, она связана с довольно поздним временем создания этого произведения (XVI в.).
34 Наиболее подробно переживания Бориса, с акцентом на его страх, охарактеризовал И.П. Еремин [Еремин 1966, с. 20].
35 Сказание о Борисе и Глебе // Библиотека литературы Древней Руси. СПб.: Наука, 1997. Т. 1. С. 336. Трепет и дрожь являются признаками страха. Синонимы глагола «бояться» - трепетать, дрожать, трястись (Новый объяснительный словарь синонимов русского языка. С. 60-61).
36 Сказание о Борисе и Глебе // Библиотека литературы Древней Руси. С. 336.
37 Словарь русского языка XI-XVII вв. М.: Наука, 1987. Вып. 13: (Опа-съ - Отработыватися). С. 292.
38 Срезневский И.И. Материалы для словаря древнерусского языка по письменным памятникам. СПб.: Тип. Имп. Акад. наук, 1902. Т. 2. Стб. 759.
39 Словарь древнерусского языка (XI-XIV вв.). М.: Азбуковник, 2000. Т. 6: (овадъ - покласти). С. 206.
40 В «Повести об убиении Андрея Боголюбского» мы также встречаем слово «оторопъ» и сходную ситуацию: «Си же нечестивии, мнЬвьша его (Андрея. - С. Б.) убиена до конца, и вьземше друга своего и несоша вонъ, трепещющи отидоша. Онъ же в оторопЬ выскочивъ по нихъ, и начатъ ри-гати и глаголати, и въ болЬзни сердца иде подъ сЬни» (Повесть об убиении Андрея Боголюбского // Библиотека литературы Древней Руси. С. 210, 212). В данном случае речь явно идет не о страхе князя. Боятся, трепещут лишь его убийцы.
Нам важна цитата из Первого Соборного послания апостола Иоанна: «Страха нЬсть вь любви, но сьврьшена любы вонь изгонАеть страхь»41 (1 Ин 4:18), сообщающая о преодолении чувства боязни с помощью божественной любви. Ею князь завершает свои размышления о смерти отца и опасности, исходящей от Святополка: «Азь бо не противлюся, зане пишеться: "Господь гьрдыимь противиться, сьм^ренымь же даеть благодать"42. Апостолъ же: "Иже рече - Бога люблю, а брата своего ненавидить - льжь есть"43. И пакы: "Боязни вь любьви нЪсть, сьвьршеная любы вьнь измещеть страхь"44 (здесь и далее курсив мой. - С. Б.). ТЪмьже что реку или чьто сьтворю? Се да иду кь брату моему и реку: "Ты ми буди отьць - ты ми брать и старЬи". Чьто ми велиши, господи мой?»45 Второй раз Борис обращается к посланию Иоанна, слыша шепот убийц около своего шатра: «Слава ти, Господи, о вьсемь, яко съподобилъ мя еси зависти ради прияти сию горькую съмьрть и все престрадати любъве ради словесе твоего <...> "Любы вьсе тьрпить, всему вЬру емлеть и не ищьть своихь си"46. И пакы: "Боязни вь любьви нЪсть - сьвьршеная бо любы вьнь отьмещеть боязнь"47»48. Произнеся эти слова, князь идет на гибель.
Таким образом, автор «Сказания... » не пишет прямо о страхе Бориса перед гибелью, но цитата показывает, что мученик преодолевает свою «боязнь» с помощью совершенной божественной любви. И происходит это не путем вмешательства божественных сил, явления Христа или ангела, как в византийских мартириях. На помощь Борису приходят слова из Библии. Он побеждает страх благодаря своей вере и любви к Богу.
Исследователи обращали внимание на роль, которую играет стих 18 главы 4 Первого послания Иоанна в преодолении страха Борисом. Как считает Г. Подскальски, смерть князя «промысли-тельно включается в контекст воскресной заутрени - страх окончательно уступает любви» [Подскальски 1996, с. 191]. А.А. Шайкин подчеркивает, что «автор Сказания вольно или невольно передает колебания, смены состояний своего героя. Цитируя Священное
41 Острожская Библия. Л. 23об. (1 Ин 4:18).
42 Иак. 4:6.
43 1 Ин. 4:20.
44 1 Ин. 4:18.
45 Сказание о Борисе и Глебе // Библиотека литературы Древней Руси. С. 330.
46 1 Кор. 13:4.
47 1 Ин. 4:18.
48 Сказание о Борисе и Глебе. С. 336.
Писание, Борис снова смог укрепиться и прогнать страх, "боязнь"» [Shaikin 2018, c. 51].
В «Сказании...» приводится только первая часть анализируемой цитаты из Первого послания Иоанна. Ее окончание выглядит так: «Страха нЬсть въ любви, но съврьшена любы, вонъ изгонАетъ страхъ, шко страхь муку имать. Боаи же са не сьврьшаетсА вь любви»49. Нам представляется, что полная форма стиха 18 главы 450 раскрывает яснее понятие страха, о котором говорит Борис. Страх оказывается тождественен мучению, и оно заключает в себе не только внешний конфликт страстотерпца и его палачей, но и внутреннюю борьбу Бориса со своей боязнью.
Описание Глеба еще меньше приближено к схеме византийских мартириев. Юный князь не хочет расставаться с жизнью и в слезах, жалостно умоляет убийц пощадить его: «Вы ми будете господие мои, а азъ вамъ рабъ», «Се нЬсть убийство, нъ сырорЬза-ние»51. При этом, если следовать выделенным ранее признакам, мы не имеем в тексте прямых указаний на то, что Глеб боится. Более того, когда убийцы оказываются в ладье князя, «абие вьсЬмъ весла отъ руку испадоша, и вьси отъ страха омьртвЬша. Си видЬвъ блаженый, разумЬвъ яко хотять его убити, възьрЬвъ къ нимъ умиленама очима»52. Таким образом, кажется, что страстотерпец, наоборот, противопоставляется застывшему от страха окружению. В отличие от Бориса, Глеб не вспоминает слова из Священного Писания, но заканчивает предсмертные молитвы покорным согласием со своей участью: «Вижь, Господи, и суди: се бо готова есть душа моя предъ тобою, Господи! И тебе славу въсылаемъ, Отьцю и Сыну и Святууму Духу, нынЬ и присно и въ вЬкы вЬкомъ»53. Вероятно, смирение Глеба и заключает в себе преодоление страха. Как считает Ф. Сциакка (Franklin A. Sciacca), вся сцена с юным князем отсылает читателя «Сказания...» к описанию душевных колебаний Христа в Гефсиманском саду [Sciacca 1990, с. 257].
49 Острожская Библия. Л. 23об. (1 Ин 4:18).
50 На то, что стих 18 был известен древнерусским читателям именно в такой, полной форме, указывает его цитирование в «Повести временных лет» (Лаврентьевская летопись // Полное собрание русских летописей. Л.: Изд-во АН СССР, 1926. Т. 1: Лаврентьевская летопись. Вып. 1: Повесть временных лет. Стб. 203).
51 Сказание о Борисе и Глебе // Библиотека литературы Древней Руси. С. 340, 342.
52 Там же. С. 340.
53 Там же. С. 342.
Второе необычное с точки зрения темы страха произведение -«Житие Михаила Ярославича Тверского». Князь добровольно едет в Орду, чтобы предстать перед судом хана, хотя знает, что обречен на гибель. Когда Михаила заковывают в колодки, он благодарит Бога «с радостию и со слезами» за мучение и просит его о бесстрашии: «Сподоби мя прияти и кончати подвигъ свой, да не прельстят мене словеса лукавых, да не устрашат мя прещения нечестивых»54. Князь поет Псалтирь и цитатами из псалмов выражает свое состояние: «Но въскую, Боже, прискорбна еси, душе моя, въскую смущаеши мя; уповай на Бога моего, яко исповЬмся ему»55. Глагол «смущати» означает «волновать; вызывать недоумение, сумятицу в мыслях; смущать», «приводить в смятение»56. В возвратной форме он близок действию «бояться» и его синонимам57.
Предчувствуя скорую расправу, Михаил читает псалом: «Сердце мое смутися въ мнЬ, и страхъ смерти нападе на мя»58. Далее он просит, чтобы священники продолжили чтение, но они, не желая «смущати ему», обращаются сразу к последним стихам: «Се, господине, знакоми то, молвит в последи главизне: възверзи на Господа печаль твою, и той тя препитаетъ, не дасть бо в вЬки смятения, праведнику»59. В итоге князь сам дочитывает стихи, которые начал: «Кто дасть ми крилЬ, яко голуби, полещу и почию. Се удалихся бЬгая и въдворихся в пустыни, чаяхъ Бога, спасающаго мя»60. Сравним текст псалма и «Жития...»:
Житие Михаила Ярославича
Сердце мое смутися въ мнЬ, и страхъ смерти нападе на мя. <...>
Пс 54: 5-9
(54: 5) срдце мое смутисА въ мнЪ, и страх смерти нападе на ма.
(54: 6) боязнь и трепетъ пршде на ма, и покры ма тма.
54 Житие Михаила Ярославича Тверского // Библиотека литературы Древней Руси. СПб.: Наука, 1999. Т. 6. С. 80.
55 Житие Михаила Ярославича Тверского // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 6. С. 82. Ср.: «вскую прискорбна еси дше моа, и вскую съмущаеши ма, оуповай на Ба, гако исповЬдамсА ему» (Острожская Библия. Л. 8об. (Пс 41: 6)).
56 Словарь русского языка Х1-ХУ11 вв. М.: Наука, 2000. Вып. 25: (Скорынья - Снулый). С. 222.
57 Новый объяснительный словарь синонимов русского языка. М., 2003. С. 60.
58 Житие Михаила Ярославича Тверского. С. 84 (Пс 54: 5).
59 Там же (Пс 54: 23).
60 Там же (Пс 54: 7-9).
Кто дасть ми крилЬ, яко голуби, (54: 7-9) и рЬхъ, кто дасть ми крилЬ, гако
полещу и почию. Се удалихся бЬ- голуби, и полещу, и почта. Се оудалихсА гая и въдворихся в пустыни, чаяхъ бЬгаа, и въдворихсА в пустыни. чаАх Ба
Бога, спасающаго мя спсающаго ma, w малодша, и бурА61.
Как и в «Сказании...», о переживаниях Михаила говорится библейскими цитатами. Его состояние характеризуется стихами из Псалтири, и мы понимаем, что мученик испытывает страх смерти. Пропущенный в «Житии...» шестой стих дает понять, до какой степени князю страшно, - словно тьма, его охватывают страх и трепет. От священников он получает поддержку в виде божественного слова. Оно должно помочь Михаилу избавиться от страха: «Възверзи на Господа печаль твою, и той тя препитаетъ, не дасть бо в вЬки смятения, праведнику»62. Однако в мученике продолжается внутренняя борьба - он сравнивает себя с голубем, который имеет возможность укрыться в пустыне от невзгод. И все же, вслед за Г.Г. Донским, мы согласимся, что «подвиг князя, очевидно, заключается не в отстранении от страшных мыслей или сосредоточении грядущей встречи с Богом, а в преодолении страха смерти»63.
Таким образом, по сравнению с большинством проанализированных византийских мартириев в «Сказании... » и «Житии... » переживания мученика показаны более детально и подробно. При этом о боязни святого не говорится напрямую (исключение - трепет Бориса): для изображения страха героев в большинстве случаев древнерусские книжники используют библейские цитаты. И если в греческих житиях мученик преодолевает страх, получая поддержку непосредственно от Бога или близких людей, то в «Сказании... » и «Житии... » святому помогает слово Божье. Таким образом агиогра-фы изящно обыгрывали византийский канон.
Литература
Берман 1982 - Берман Б.И. Читатель жития: (Агиографический канон русского
Средневековья и традиция его восприятия) // Художественный язык средневековья / Отв. ред. В.А. Карпушин. М.: Наука, 1982. С. 159-183. Еремин 1966 - Еремин И.П. Литература Древней Руси: (Этюды и характеристики).
М.; Л.: Наука, 1966. 262 с.
61 Острожская Библия. Л. 10об. (Пс 54: 5-9).
62 Житие Михаила Ярославича Тверского // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 6. С. 84 (Пс 54: 23).
63 Донской Г.Г. Переход в «иной мир» в духовной культуре средневековой Руси (XIV-XVI вв.): Дис. ... канд. ист. наук. М., 2012. С. 174.
Литвина, Успенский 2006 - Литвина А.Ф., Успенский Ф.Б. Выбор имени у русских князей в XI-XVI вв.: Династическая история сквозь призму антропонимики. М.: Индрик, 2006. 904 с. Подскальски 1996 - Подскальски Г. Христианство и богословская литература Киевской Руси (988-1237 гг.) / Пер. А.В. Назаренко; под ред. К.К. Акентьева. СПб.: Византинороссика, 1996. XX, 572 с. Творогов 2008 - Творогов О.В. Переводные жития святых в древнерусской книжности XI-XV вв. // Труды Отдела древнерусской литературы / Отв. ред. Н.В. Понырко. СПб.: Наука, 2008. Т. 59. С. 115-132. Успенский 2000 - Успенский Б.А. Борис и Глеб: Восприятие истории в Древней
Руси. М.: Языки русской культуры, 2000. 128 с. Sciacca 1990 - Sciacca Franklin A. In imitation of Christ: Boris and Gleb and the ritual consécration of the Russian land // Slavic Review. 1990. Vol. 49, no. 2. P. 253-260. Shaikin 2018 - Shaikin A. «Паче радуяся отхожу свЪта сего!»: смерть святого и смерть злодея в древнерусских текстах XI-XII веков // Slavica Wratislaviensia. Wroclaw, 2018. No. 167. С. 47-62.
References
Berman, B.I. (1982), "The reader of lives (Hagiographic canon of the Russian Middle Ages and the tradition of its perception)", in Karpushin, V.A. (ed.), Khudozhestvennyi yazyk Srednevekov'ya [Artistic language of the Middle Ages], Nauka, Moscow, Russia, pp. 159-183.
Eremin, I.P. (1966), Literatura Drevnei Rusi (Ehtyudy i kharakteristiki) [Literature of Medieval Russia (Essays and characteristics)], Nauka, Moscow, Leningrad, Russia.
Litvina, A.F. and Uspenskii, F.B. (2006), Vybor imeni u russkikh knyazei v X-XVI vv. Dinasticheskaya istoriya skvoz' prizmu antroponimiki [The choice of a name for Russian princes in the 10th - 16th centuries. Dynastic history through the prism of anthroponymy], Indrik, Moscow, Russia.
Podskal'ski, G. (1996), Khristianstvo i bogoslovskaya literatura Kievskoi Rusi (9881237 gg.) [Christianity and theological literature of Kievan Rus (988-1237)], in Akent'ev, K.K. (ed.), Vizantinorossika, St. Petersburg, Russia.
Sciacca, F.A. (1990), "In imitation of Christ: Boris and Gleb and the ritual consecration of the Russian land", Slavic Review, vol. 49, no. 2, pp. 253-260.
Shaikin, A. (2018), " 'Now I rejoice o depart from this world!': The saint's death and the villain's deathin the Old Russian texts of the 11th to 12th centuries", Slavica Wratislaviensia, Wroclaw, no. 167, pp. 47-62.
Tvorogov, O.V. (2008), "Translated lives of saints in Old Russian literature of the 11th -15th centuries", Trudy Otdela drevnerusskoi literatury, vol. 59, pp. 115-132.
Uspenskii, B.A. (2000), Boris i Gleb: Vospriyatie istorii v Drevnei Rusi [Boris and Gleb: Perception of history in Medieval Russia], Yazyki russkoi kul'tury, Moscow, Russia.
Информация об авторе
Светлана А. Борисова, Российский государственный гуманитарный университет, Москва, Россия; 125993, Россия, Москва, Миусская пл., д. 6; sa-borisowa@yandex.ru
Information about the author
Svetlana A. Borisova, Russian State University for the Humanities, Moscow, Russia; bld. 6, Miusskaya Sq., Moscow, Russia, 125993; sa-borisowa@ yandex.ru
