CC BY
66Список литературы
1. Даниэль С. М. Искусство видеть. СПб.: Амфора, 2006.
2. Белянин В. П. Психолингвистические аспекты художественного текста. М.: Изд-во МГУ,
1988.
3. Кузин В. С. Психология искусства. М.: Оникс, 2005.
4. Кнабе Г. С. Семиотика культуры. М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 2005.
References
1. Daniel, S. M. (2006). Iskusstvo videt' [The art of Seeing]. Saint Petersburg: Amphora [In Russian].
2. Belyanin, V. P. (1988). Psikholingvisticheskie aspekty khudozhestvennogo teksta [Psycholinguists Aspects of the Literary Text]. Moscow: Izd-vo MGU [In Russian].
3. Kuzin, V. S. (2005). Psikhologiyaiskusstva[Psychology of Art]. Moscow: Oniks [In Russian].
4. Knabe, G. S. (2005). Semiotika kul'tury [Semiotics of Culture]. Moscow: Ros. gos. gumanit. un-t [In Russian].
© Елина Е.А.
УДК 81 '42 ББК 81.2
«СВОЙ» И «ЧУЖОЙ» КАК ОТРАЖЕНИЕ РУССКОГО И АНГЛИЙСКОГО НАЦИОНАЛЬНОГО ХАРАКТЕРА
Катермина Вероника Викторовна, доктор филологических наук, профессор кафедры английской филологии, Кубанский государственный университет,
veronika.katermina@yandex.ru
Аннотация. В данной статье речь идет о дихотомии «свой» - «чужой», отраженной в лексических единицах русского и английского языков. Акцент ставится на этнических стереотипах, формирующих психологическую установку на эмоционально-ценностное (чаще - негативное) восприятие «Чужого» и задающих соответствующий алгоритм отбора и интерпретации фактов взаимодействия. Рассмотрены три степени этнической отчужденности» и специфика объектов этнической оценки, при этом подчеркивается, что именно от характера отношений между нациями зависят основные «измерения» стереотипов и выявление национального характера. Отношение ученых к понятию «национальный характер», основанному на мнении о том, что представители одной нации имеют общие
43
личностные черты, типы мышления и модели поведении, неоднозначно. Наряду с достаточно широким признанием бытует точка зрения, которая оспаривает его существование из-за опасения перед стереотипизацией и политической некорректностью. Разнообразие объектов этнической оценки указывает на значимость данной проблемы, а наличие как русских, так и английских единиц для обозначения практически всех понятий подчеркивает универсальность данного явления и его одинаковое представление в языковой картине мира русского и английского народов.
Ключевые слова: свой-чужой, национальный характер, этноним, картина мира, стереотип, идентичность, этническая картина мира.
"OWN" AND "ALIEN" AS A REFLECTION OF RUSSIAN AND ENGLISH NATIONAL CHARACTER
Veronika V. Katermina. ORCID 0000-0001-9141-9867, Kuban State University, 149, Stavro-polskaya Str., Krasnodar, 350040, Russia, veronika.katermina@yandex.ru
Abstract. This article deals with the dichotomy of "own" - "alien" reflected in the lexical units of the Russian and English languages. Emphasis is placed on ethnic stereotypes that form the psychological attitude to the emotional and axiological (more often negative) perception of the "alien" and set the appropriate algorithm for selecting and interpreting the facts of interaction. Three degrees of ethnic alienation and the specifics of objects of ethnic assessment are considered emphasizing that the main "dimensions" of stereotypes and the identification of national character depend on the nature of relations between nations. The attitude of scholars to the concept of "national character" based on the opinion that representatives of one nation have common personality traits, types of thinking and behavioral models is ambiguous. Along with a fairly widespread recognition, there is a point of view that disputes its existence due to fear of stereotyping and political incorrectness. The variety of objects of ethnic evaluation indicates the significance of this problem and the presence of both Russian and English units to designate almost all concepts emphasizes the universality of this phenomenon and its identical representation in the language picture of the world of Russian and English peoples.
Keywords: own - alien, national character, ethnonym, picture of the world, stereotype, identity, ethnic picture of the world.
Введение
Современные исследователи особое внимание уделяют исследованию таких понятий, как этническая картина мира и этническое самосознание, поскольку они являются фундаментом построения языковой картины мира то-
44
го или иного народа [4; 14; 17; 21; 26]. Каждый народ имеет свое собственное видение окружающей действительности - это фундаментальная концепция этнической картины мира. Этническое самосознание, в свою очередь, есть «чувство принадлежности к определенному этносу, осознание своего отличия и сходства при сравнении с другими этносами, важный признак этнической общности, являющийся отражением в сознании людей реально существующих этнических связей и внешне проявляющийся в форме самоназвания, или этнонима» [20: 188].
Этнический стереотип формирует психологическую установку на эмоционально-ценностное (чаще негативное) восприятие «Чужого» и задает соответствующий алгоритм отбора и интерпретации фактов взаимодействия.
Историческое содержание бинарных оппозиций «я - другой», «мы -они», «свой - чужой», связанных с процессами конструирования идентичности, имеет фундаментальное значение для раскрытия специфики формирующей их культуры и ее самосознания. Однако формирование данных понятий - это динамичный социальный процесс, обусловленный не только их взаимным соотнесением, но характером самой эпохи, а точнее - конкретной исторической ситуацией и вектором ее развития. Есть время складывания стереотипов, их укоренения в культуре, и время их разрушения и формирования новых стереотипов взаимного восприятия [18: 18].
Чувство общности опирается не только на мифы коллективной памяти, оно также базируется на категоризации/стереотипизации образов «Других» в обыденном сознании, в котором бытует представление о том, что народы, как индивиды, обладают набором устойчивых качеств. В этой связи некоторые исследователи пытаются выделить черты, составляющие в своей совокупности структуру национального характера, описать психологический портрет того или иного народа и сравнить типические черты разных национальных характеров [18: 10].
45
Понятие «национальный характер»
Еще на рубеже 1960-70-х гг. И.С. Кон подчеркивал, что термин «национальный характер», впервые появившийся на уровне обыденного сознания в литературе о путешествиях, «не аналитический, а описательный» и, будучи призван «выразить специфику образа жизни того или иного народа», предполагает сравнение и фиксацию различий. Оригинальность его подхода состояла в понимании историчности национальной психологии, в том, «что те черты, которые воспринимаются как специфические особенности национального характера, определяются не природными способностями, а различием ценностных ориентаций, сформировавшихся вследствие определенных исторических условий и культурных влияний, как производные от истории и изменяющиеся вместе с нею <...> и в истории народа каждый этап исторического развития оставляет свои неизгладимые следы. Чем длиннее и сложнее путь, пройденный народом, чем больше качественно различных фаз он содержит, тем сложнее и противоречивее будет его национальный характер» [9: 318].
Отношение ученых к понятию «национальный характер», основанному на мнении о том, что представители одной нации имеют общие личностные черты, типы мышления и модели поведении, неоднозначно. Наряду с достаточно широким признанием бытует точка зрения, которая оспаривает его существование из-за опасения перед стереотипизацией и политической некорректностью.
Национальный характер - это эмпирически проверяемые, естественные кластеры специфических личностных черт, общих для данной этнической группы. Ю.В. Бромлей отмечал: «Культурное единство членов этноса неразрывно связано с наличием у них определенных общих черт психики, которые называют этническим, или, чаще, национальным характером. Характер в психологии определяется как совокупность основных, наиболее устойчивых психических черт человека. Поэтому национальный характер -специфические для данной этнической общности социально-психологические черты» [2: 106].
46
Э.А. Баграмов дает следующее определение национального характера: «Национальный характер - это отражение в психике представителей нации своеобразных исторических условий ее существования, совокупность некоторых особенностей духовного облика народа, которые проявляются в свойственных его представителям традиционных формах поведения, восприятия окружающей среды и которые запечатлены в национальных особенностях культуры, других сферах общественной жизни» [1]. В.В. Кочетков отмечает, что национальный характер соответствует «сравнительно прочно сохранившимся чертам личности и типам личности, являющимся модальными для взрослых членов данного общества» [10: 64].
Среди источников, дающих объективные сведения о национальном характере того или иного народа, С.Г. Тер-Минасова выделяет набор стереотипов, ассоциирующихся с данным народом. В. А. Маслова определяет стереотип как «тип, существующий в мире, он измеряет деятельность, поведение и т.д.» [13: 44]. Наиболее популярными источниками стереотипных представлений, по С.Г. Тер-Минасовой, являются 1) международные анекдоты и шутки разных видов; 2) национальная классическая художественная литература; 3) фольклор, устное народное творчество; 4) национальный язык [24, с. 147].
Основную культурную нагрузку несет лексика данного языка. Поскольку мир включен в выразительный языковой ресурс, очерченное лексическое пространство, содержательная характерологичность мира обусловлены свойствами языка [6: 267]. Именно язык реализует, вербализует национальную картину мира, хранит ее и передает из поколения в поколение. «Слово - не просто название предмета или явления, определенного «кусочка» окружающего человека мира. Этот кусочек реальности был пропущен через сознание человека и в процессе отражения приобрел специфические черты, присущие данному национальному человеческому сознанию, обусловленному культурой данного народа» [24: 48].
47
Оппозиция «свой» - «чужой»
Оппозиция «свои - чужие» складывается на разных уровнях. В обыденной жизни она возникает на основе коммуникативных критериев, подразумевающих возможность установления общения (языка, внешности, одежды, манер поведения) и восприятия внешних форм другой культуры. Но более глубокие контакты непосредственно затрагивают присущие каждой культуре картину мира, ценности, мировоззренческие установки: «В условиях развитого межнационального обмена преобладает система дифференцированных оценок, когда одни черты собственной этнической группы и ее культуры оцениваются положительно, а другие - отрицательно... люди в принципе способны критически отнестись к своей национальной культуре и положительно оценить что-то чужое» [9: 304].
Как справедливо отмечает Ю. С. Степанов, «противопоставление "свои - чужие" пронизывает, в разных видах, всю культуру и является одним из главных концептов всякого коллективного, массового, народного, национального мироощущения. (...). Мы должны говорить здесь не только о действительном, объективно существующем различии людей по линии "свои - чужие", но и о тех мифологизированных, а подчас и просто фантастических формах, которые это различие приобретает в их сознаниях. А эта сфера, "свои - чужие", - как раз такая, где само противопоставление создается не только объективными данными, но и субъективным отражением в сознании» [23: 472].
В ходе нашего исследования выявлен следующий факт: смысловая структура этнонимов как в русском так и в английском языке, достаточно проста и может быть сведена к инвариантной формуле - «относящийся к данной стране, ее жителям, культуре». Однако, как показывают наши наблюдения, этнонимы обладают широким набором ассоциативных, когнитивно-оценочных и фоновых признаков, из которых можно составить этнический стереотип определенной нации.
Известно, что одним из фундаментальных семиотических принципов с глубокой древности является членение универсума на два мира - «свой» и
48
«чужой», противопоставление которых имеет множественную интерпретацию и реализуется в оппозициях типа «мы - они», «этот - тот», «здесь -там», «близкое - далекое» и т. д.
По мнению отечественных исследователей, типична также и интерпретация основного (базового) противопоставления в аксиологическом, ценностном плане - в виде оппозиции «хороший - плохой», с резко отрицательной оценкой всего того, что принадлежит «чужому» миру [12].
Описывая различия между «своим» и «чужим», А.Б. Пеньковский отмечает, что «свой» мир - это мир уникальных, индивидуальных, определенных в своей конкретности и известных в своей определенности для субъекта сознания и речи дискретных объектов, называемых собственными именами. «Чужой» мир - мир неподвижный, статичный и плоский. Это мир, в котором «нет дискретных объектов, и потому он воспринимается нерасчлененно -как речь на чужом языке» [16: 58]. Вероятно, именно данные психологические особенности восприятия «чужого» мира обусловили специфику оценочных коннотаций культурно-маркированных этнонимов.
Степень этнической отчужденности в русской и английской лексике
Образ «своего» как способ ориентации среди людей различных национальностей входит в структуру сознания члена каждой национально-исторической общности. Этот образ характеризуется положительной эмоциональной окрашенностью и положительным оценочным знаком.
Идеализированный, приукрашенный образ «своего» воплощает в себе не только положительное, но и положительное в высшей мере и степени. Данный образ является результатом воздействия на носителей данной национальной культуры со стороны предшествующих поколений и является одним из факторов данной культуры.
Как установлено в ходе анализа языкового материала, данное противопоставление «своего» и «чужого» в своем наиболее обобщенном виде ярко представлено в русских лексических единицах. «Своему» миру, «Руси», в значении «мир, белый свет», противопоставляется нерусь, ино- и чужеземцы, рассматривающиеся как существа из-за моря, с той стороны, с того све-
49
та, из-за рубежа, из другого пространства: заморец, заморянин - заморский житель, иноплеменник; инородец или инородка - уроженец другого, чужого племени или наро-да; иностранец, иностранка - житель или выходец, путник из иного государства, земли; чужестранец - чужак или чуженин, человек из другой земли, другого государства; чуженин, чужбинин или чужбин-ник, чужень, чужак - чужой, сторонний, пришлый, пришлец.
«Чужой» мир образует единую враждебную массу, состоящую из единиц, кажущихся абсолютно тождественными, что выражается, исходя из наших наблюдений, в использовании при описании «чужого» мира форм множественного числа с ярко выраженной отрицательной оценоч-ностью (нерусь - собир. инородцы, иноземцы, чужестранцы; басурман-щина - всякий иноземец и иноверец в неприязненном значении, особенно азиатец или турок).
Специфика значения этнонима состоит в том, что название этноса может сохранять следы событий, с ним связанных, и иметь пространственно-временные и информационные характеристики. Этноним фиксирует в своем значении разнообразные ассоциации, связанные с этносом, в том числе эмоциональные, эстетические, оценочные и символические.
Далее от обобщенного образа мира мы перейдем к более конкретному рассмотрению этнических оценок, т. е. этнических стереотипов, сложившихся у русских и англичан.
Они содержат «сложившиеся оценочные мнения о моральных, умственных, физических качествах, присущих представителям различных этнических общностей. Также объектами оценки могут стать не только привычки и традиции, но и отношение к одежде, еде и т. д.» [22: 10].
Анализ единиц с семантикой этнической оценки свидетельствует о том, что как в русском, так и в английском языке можно выделить различные степени этнической отчужденности. В русском языке, как иллюстрируют приведенные ниже примеры, они выражены следующим образом:
1. «Чужой» как русский житель другого города: лапотник - прозвище жителей города Крестцов; чилимник - прозвище астраханцев.
50
2. «Чужой» как украинец или сибиряк. Следует особо отметить, что здесь мы сталкиваемся с наличием взаимных прозвищ: украинец - малоросс, хохол, корович; кацап, москаль - юж. пренебр. прозвище, данное малороссами великороссам (причем прозвище «москаль» включает в себя в основном прозвище русского военного); в Сибири русский - «не-сибирский», из европейской Руси, также сибиряки называют русских «блошниками» (так как в Сибири нет блох).
3. «Чужой» как иностранец (европеец или азиат). Согласно нашим наблюдениям, данная группа подразумевает не только иноземство, но и иную веру. Басурман - неверный, нехристианин, особенно мусульманин, всякий иноземец и иноверец в неприязненном значении, особенно азиат или турок, а также орда - бран. татарин, киргиз; осман, отоман - устар. турок; мурза - бран. татарин, бусурман.
Анализ единиц, выражающих этническую оценку человека, свидетельствует о том, что собирательным именем для европейцев является единица «немец». Немец - «не говорящий по-русски, всякий иностранец с Запада, европеец, в частности германец» [3: 562]. Кроме общего названия, также существуют отдельные наименования для европейских наций: англосакс - англичанин; британец, брит - англичанин; сын Альбиона - высок., теперь шутл. и ирон. англичанин; шмерц - бран. немец; гадоед - француз.
В рамках исследования единиц обозначенной семантики рассмотрим использующуюся в английском языке схему степени отчужденности:
1. «Чужой» как англичанин - житель другого города: cousin Jacky -уроженец Корнуолла; cockney - кокни, коренной лондонец; Dicky Sam - уроженец Ливерпуля.
2. «Чужой» как житель Британских островов (валиец, шотландец, ирландец). Отметим, что, как и в русском языке, в данной группе также наблюдается взаимное прозывание: валиец - Taffy (derog), welsh goat, Welshie; ирландец - Micky, boglander, bogtrotter, Paddy (offensive), harp (derog.); шотландец - Jock, Scotchy, Sandy, red shanks, itchlander, Sawney, blue Cap; англичанин - bug (Irish), southron (Scottish).
51
3. «Чужой» как житель колоний, переселенец (американец, канадец, австралиец, новозеландец): американец - Brother Jonathan, Yankee, Uncle Sam; австралиец, новозеландец - kiwi, kangaroo, Aussi, Bill Jim.
В особую группу, как свидетельствует анализ единиц с семантикой этнической оценки, можно выделить этнонимы, в которых подчеркивается и даже географически уточняется местожительство переселенцев: Jonathan -шутл. американец (особенно из Новой Англии); cornstalk - разг. австралиец (особенно уроженец Нового Южного Уэльса); bluenoses - «посиневшие носы» (канадцы из Новой Шотландии).
Таким образом было установлено, что в русских и английских номинан-тах можно выделить три степени отчужденности, которые в равной мере показывают отношение к «чужим» - жителям других городов, частей страны, других государств.
Специфика объектов оценки
Сравнение и оценка незримо присутствует в любых этнических и национальных стереотипах, это различие оценок обусловлено различиями в перспективе, в историческом опыте, включая и опыт общения с представителями соответствующей этнической группы. Будучи особыми социальными группами, нации и народности складываются, а затем существуют в течение длительных исторических периодов, вырабатывая уникальный набор механизмов и моделей адаптации, которые призваны ориентировать их поведение и деятельность в контексте тех или иных обстоятельств. Такого рода группа определяется по преимуществу особенностями социально-исторического опыта, его культурной памятью [18: 12].
Рассмотрим подробнее специфику объектов оценки. К ним относятся: - особенности народного костюма (колошник - кто ходит в калошах, например карелки, чувашки; малахайник - башкир, киргиз, кто носит шапки, малахаи; red shanks - шотландец [red shanks - так назывались высокие ботинки со шнуровкой из невыделанной шкуры оленя мехом наружу, которые носили шотландцы]; blue Cap - разг. шотландец [blue cap - круглая плоская
синяя шапочка, которую носили шотландцы]);
52
- гастрономические предпочтения (сомятник - прозвище красноярцев [бран. кто ест сома]; кашехлеб - прозвище кириловцев, Новогородской губ.; гадоед - кто ест гадов, например калмыки и французы; froggy - француз);
- специфика характера и поведения (Taffy - пренебр. валиец [taffy -разг. грубая лесть, неуклюжий комплимент]; Paddy - разг. ирландец [paddy - приступ гнева, яростъ]; hogen mogen - устар. пренебр. голландец [hogen mogen - важная персона]);
- особенности внешности (Sandy - шутл. шотландец [sandy - волосы песочного цвета]; cornstalk - разг. австралиец [cornstalk - дылда]);
- особенности интеллекта (вотъ - прм. вотяг [шутл. и бран. болван, дурак, разиня]; Sawney - стар. шотландец [sawney - простофиля, простак]);
- особенности рельефа, характера местности (boglander/bogtrotter -разг. ирландец [bog - болото]; southron - шотл. англичанин [south - юг], а также названия животных, специфичных для данной местности (kiwi - разг. новозеландец; kangаroo - шутл. уроженец Австралии) и торговцев/производителей определенных товаров (лапотник - кто плетет лапти, прозвище жителей города Крестцов; шанежник - кто торгует вразноску шаньгами [ватрушками], шутл. прозвище архангелогородцев; колбасник -бран. или шутл. прозвище немцев; оливщик - торговец маслинами, прозвище греков; butter-bag/butter box - прозвище голландцев [butterbox - масленка]; a nation of shopkeepers - нация лавочников, англичане [shopkeeper - лавочник]).
Особое внимание следует уделить использованию личных имен собственных для создания этнической оценки. Обретая вторичную номинацию, они становятся стандартными прозвищами, фиксирующими типичные черты этноса: John Bull - англичане, Uncle Sam - собир. американцы.
Становясь нарицательными, имена обозначают этнос в целом, синони-мизируясь с соответствующими этнонимами. Они становятся типичными для этноса апеллятивами, которые исторически мотивированы собственными именами: иван - русский человек, mickey - ирландец (католик).
53
Заключение
Древнейшая система социальной категоризации - оппозиция «мы -они» («свои - чужие») - является культурной универсалией, присущей самосознанию любого типа общности, играет решающую роль в ее консолидации, обладает мощным мобилизующим потенциалом и имеет фундаментальное значение для раскрытия специфики любой культуры.
В центре внимания многих наук оказались сложные процессы складывания этнических представлений и формирования национальной идентичности, создание устойчивого образа «своего», что неизбежно предполагает наличие противоположного образа «чужого», от которого и происходит своего рода «отталкивание».
«Образ "чужого" складывается задолго до реальной встречи с этим "чужим" в процессе соединения архетипических представлений с впечатлениями повседневной жизни <...> Затем эти впечатления, чаще всего непреодолимые, дополняются и развиваются сведениями, полученными из книг и от других людей». «Встреча с другим», собственный опыт наблюдения и общения считается проверкой этих представлений, но при этом «чаще всего человек считает действительным и верным именно то, что он предполагал заранее и что нашло подтверждение при встрече с реальностью» [15: 9].
В результате исследования единиц, обозначающих этническую оценку, можно сделать вывод о том, что разнообразие объектов этнической оценки указывает на значимость данной проблемы, а наличие как русских, так и английских единиц для обозначения практически всех понятий подчеркивает универсальность данного явления и его одинаковое представление в языковой картине мира русских и англичан.
Список литературы
1. Баграмов Э. А. К вопросу о научном содержании понятия «национальный характер»: Доклад на IV международном конгрессе антропологических и этнографических наук. М.: Наука, 1973.
2. Бромлей Ю. В. Этнос и этнография. М.: Наука, 1973.
54
3. Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. М.: ТЕРРА, 1995.
4. Донцов А. И., Стефаненко Т. Г., Уталиева Ж. Т. Язык как фактор этнической идентичности // Вопросы психологии. 1997. № 4. С. 75-86.
5. Ермолович Д. И. Англо-русский словарь персоналий. М.: Русский язык, 1999.
6. Ильин В. В. Язык - Понимание - Культура // Язык и культура: Факты и ценности: К 70-летию Юрия Сергеевича Степанова. М.: Языки славянской культуры, 2001. С. 267-272.
7. Катермина В. В. Опыт коннотативного словаря русских и английских личных имен собственных. Краснодар: КубГУ, 1999.
8. Катермина В. В. Словарь образов-символов (на материале русского и английского языков). Краснодар: КубГУ, 2000.
9. Кон И. С. Социологическая психология. М.: Московский психолого-социальный институт; Воронеж: Издательство НПО «МОДЭК», 1999.
10. Кочетков В. В. Психология межкультурных различий. М.: Пер Сэ, 2001.
11. Кунин А. В. Англо-русский фразеологический словарь. М.: Русский язык, 1984.
12. Лотман Ю. М. Внутри мыслящих миров. Человек - текст - семиосфера - история. М.: Языки русской культуры, 1996.
13. Маслова В. А. Лингвокультурология. М.: Академия, 2001.
14. Науменко Л. И. Этническая идентичность. Проблемы трансформации в постсоветский период // Этническая психология и общество. М.: Старый сад, 1997. С.76-88
15. Оболенская С. В. Образ немца в русской народной культуре XVIII - XIX вв. // Одиссей. Человек в истории. М., 1991. С. 160-185.
16. Пеньковский А. Б. О семантической категории «чуждости» в русском языке // Проблемы структурной лингвистики: 1985-1987 / АН СССР, Ин-т рус. яз.; отв. ред. В.П. Григорьев. М.: Наука, 1989. С. 54-83.
17. Пименов В. В. Этнология: предметная область, социальные функции, понятийный аппарат // Этнология. М.: Наука, 1994. С. 5-14.
18. Репина Л. П. «Национальный характер» и «образ другого» // Диалог со временем. 2012. Вып. 39. С. 9-19.
19. Русский семантический словарь / Под общей ред. Н.Ю. Шведовой. Т. 1. М.: Азбуковник, 2000.
20. Садохин А. П., Грушевицкая Т. Г. Этнология. М.: Высшая школа, 2002.
55
21. Саракуев Э., Крысько В. Введение в этнопсихологию. М. Акад. пед. и соц. наук, Моск. психол.-соц. ин-т,1996. 342 с.
22. Сорокин Ю. А., Марковина И. Ю. Понятие «чужой» в языковом и культурном контексте // Язык: этнокультурные и прагматические аспекты. Днепропетровск, 1988. С. 4-10.
23. Степанов Ю. С. Константы: Словарь русской культуры. Опыт исследования. М.: Языки русской культыр, 1997.
24. Тер-Минасова С. Г. Язык и межкультурная коммуникация. М.: Слово/Slovo, 2000.
25. Ушаков Д. Н. Толковый словарь русского языка: В 4 т. М.: Альта-Принт, 2005.
26. Хотинец В. Этническое самосознание. СПб.: Алетейя, 2000.
References
1. Bagramov, Je.A. (1973). K voprosu o nauchnom soderzhanii ponjatija «nacional'nyj harakter» [To the Question of Scientific Understanding of the Notion "National Character"]. Moscow: Nauka [In Russian].
2. Bromlej, Ju.V. (1973)/ Jetnos i jetnografija [Ethnos and Ethnography]. Moscow: Nauka [In Russian].
3. Dal', V.I. (1995) Tolkovyj slovar' zhivogo velikorusskogo jazyka: V 4 t. [Explanatory Dictionary of the Russian Language]. Moscow: TERRA [In Russian].
4. Doncov, A.I., Stefanenko, T.G., Utalieva, Zh.T. (1997). Jazyk kak faktor jetnicheskoj identichnosti [Language as a Factor of Ethnic Identity]. Voprosy psihologii [Questions of Psychology], 4, 75-86 [In Russian].
5. Ermolovich, D.I. (1999). Anglo-russkij slovar'personalij [English-Russian Dictionary of Personalities]. Moscow: Russkij jazyk [In Russian].
6. Il'in, V.V. (2001) Jazyk - Ponimanie - Kul'tura [Language - Understanding - Culture]. In Jazyk i kul'tura: Fakty i cennosti: K 70-letiju Jurija Sergeevicha Stepanova [Language and Culture. Facts and Values: to the 70th Anniversary of Yu. S. Stepanov] (pp. 267-272). Moscow: Jazyki slavjanskoj kul'tury [In Russian].
7. Katermina, V.V. (1999). Opyt konnotativnogo slovarja russkih i anglijskih lichnyh imen sobstvennyh. [The Experience of Connotative Dictionary of English Proper Personal Names]. Krasnodar: KubGU [In Russian].
8. Katermina, V.V. (2000) Slovar' obrazov-simvolov (na materiale russkogo i anglijskogo jazykov) [Dictionary of Image Symbols (Based on Russian and English languages)]. Krasnodar: KubGU [In Russian].
9. Kon, I.S. (1999). Sociologicheskaja psihologija [Social Psychology]. Moscow: Mos-kovskij psihologo-social'nyj institut; Voronezh: Izdatel'stvo NPO «MODJeK» [In Russian].
56
ISSN 2658-5138
93UK HayKH h npotljecciiOHa.ibHan коммуннкaцнн. 2020. № 1 (2)
10. Kochetkov, V.V. (2001). Psihologija mezhkul'turnyh razlichij [The Psychology of In-terculturalDifferences]. Moscow: Per Sje [In Russian].
11. Kunin, A.V. (1984). Anglo-russkij frazeologicheskij slovar' [English-Russian Phraseological Dictionary]. Moscow: Russkij jazyk [In Russian].
12. Lotman, Ju.M. (1996). Vnutri mysljashhih mirov. Chelovek - tekst - semiosfera - is-torija [Inside Thinking Worlds. Person - Text - Semiosphere - History]. Moscow: Jazyki russ-koj kul'tury [In Russian].
13. Maslova, V.A. (2001). Lingvokul'turologija [Linguistic Culture]. Moscow: Akademija [In Russian].
14. Naumenko, L.I. (1997). Jetnicheskaja identichnost'. Problemy transformacii v postso-vetskij period [Ethnic Identity. Problems of Trasformations in the Post-Soviet Period]. In Jetnicheskaja psihologija i obshhestvo [Ethnic Psychology and Society] (pp. 76-88). Moscow: Staryj sad [In Russian].
15. Obolenskaja, S.V. (1991). Obraz nemca v russkoj narodnoj kul'ture XVIII - XIX vv. [The Image of a German Person in Russian Folk Culture in XVIII-XIX Centuries]. In Odissej. Chelovek v istorii [Odyssey. Person in History] (pp. 160-185). Moscow: Nauka [In Russian].
16. Pen'kovskij, A.B. (1989). O semanticheskoj kategorii «chuzhdosti» v russkom jazyke [About Semantic Category "alien" in Russian], In Problemy strukturnoj lingvistiki: 1985-1987 / AN SSSR In-t rus. jaz.; otv. red. V. P. Grigor'ev [Problems of Structural Linguistics] (pp. 5483). Moscow: Nauka [In Russian].
17. Pimenov, V.V. (1994) Jetnologija: predmetnaja oblast', social'nye funkcii, ponjatijnyj apparat [Ethnology: notion, social functions, terms]. In Jetnologija [Ethnology] (pp. 5-14). Moscow: Nauka [In Russian].
18. Repina, L.P. (2012) «Nacional'nyj haracter» i «obraz drugogo» [National Character and The Image of an Alien]. Dialog so vremenem [Dialogue with Time], 39, 9-19 [In Russian].
19. Russkij semanticheskij slovar' [Russian Semantic Dictionary] (2000) (N. Ju. Shvedova ed.). Vol. 1. Moscow: Azbukovnik [In Russian].
20. Sadokhin, A.P., Grushevickaja, T.G. (2002). Jetnologija [Ethnology]. Moscow: Vysshaja shkola [In Russian].
21. Sarakuev, Je., Krys'ko, V. (1996). Vvedenie v jetnopsihologiju [Introduction to Ethnic Psychology]. Moscow: Akad. ped. i soc. nauk, Mosk. psihol.-soc. in-t [In Russian].
22. Sorokin, Ju.A., Markovina, I.Ju. (1988). Ponjatie «chuzhoj» v jazykovom i kul'turnom kontekste [Notion of an Alien in Linguistic and Cultural Context]. In Jazyk: jetnokul'turnye i pragmaticheskie aspekty [Language: Ethnic, Cultural and Pragmatic Aspects] (pp. 4-10. Dnepropetrovsk [In Russian].
57
23. Stepanov, Ju.S. (1997). Konstanty: Slovar' russkoj kul'tury. Opyt issledovanija. [Constants. The Dictionary of Russian Culture. Experience of Research]. Moscow: Jazyki russkoj kul'tyr [In Russian].
24. Ter-Minasova, S.G. (2000). Jazyk i mezhkul'turnaja kommunikacija. [Language and Intercultural Communication]. Moscow: Slovo [In Russian].
25. Ushakov, D.N. (2005). Tolkovyj slovar' russkogo jazyka: V 4 t. [Explanatory Dictionary of the Russian Language]. Moscow: Al'ta-Print [In Russian].
26. Hotinec, V. (2000). Jetnicheskoe samosoznanie. [Ethnic Self-knowledge]. Saint Petersburg: Aletejja [In Russian].
© Катермина В.В.
УДК 81 '276.6 ББК 81.2-7
СПЕЦИФИКА ПЕРЕВОДА ПРАВОВЫХ ДОКУМЕНТОВ
Р.Р. Вяселева, кандидат филологических наук, доцент кафедры иностранных языков, Саратовская государственная юридическая академия, Саратов, Россия, raisa.vyasel eva@yandex .ru
М.Д. Короткова, кандидат филологических наук, доцент кафедры иностранных языков, Саратовская государственная юридическая академия, Саратов, Россия, marusia454@rambler.ru
Е.А. Макшанцева, кандидат филологических наук, доцент кафедры иностранных языков, Саратовская государственная юридическая академия, Саратов, Россия, make-la@list.ru
Аннотация. В статье рассматривается проблема и специфика перевода юридической документации. Поскольку право и правоведение представляют собой важнейшие сегменты в жизни российского общества, которое живет во взаимосвязи и взаимодействии со многими иностранными сообществами, компаниями, корпорациями и частными лицами, изучение языка права и правоведения на современном этапе становится одним из приоритетных направлений лингвистики, называемым лингвоюристикой. Цель статьи -выявление лингвистической и правовой специфики работы переводчика с иноязычной юридической документацией для достижения наиболее адекватного перевода юридического текста. Методы: рассматривается вопрос адекватного перевода англоязычной юри-
58
