CC BY
279DOI: 10.12731/2077-1770-2016-4-1-99-121 УДК 123.1
СВОБОДА И СМЕРТЬ В СТРУКТУРЕ ЧЕЛОВЕЧЕСКОй
экзистенции в философии жан-поль САРТРА
Силенин И.А.
Цель. Статья посвящена изучению вопроса свободы и смерти как феномена свободы в философско-антропологическом дискурсе в экзистенциализме. Предмет данного исследования - смерть и свобода в философии Жан-Поль Сартра. Цель исследования - конституировать понятия свободы и смерти в пространстве экзистенциального горизонта.
Метод или методология проведения работы. Основу исследования составляют герменевтический, феноменологический и исторический методы, а также принцип критической реконструкции.
Результаты. Автор эксплицирует то, что бытие Сартра проявляется в свободе, человек не определяется прошлым, а неантизиру-ет его. Свобода становится тождественной сущему-для-себя, что созвучно «проекту» Хайдеггера, в то же время «проект» темпо-рален и его цель - будущее. Смерть неустранима и индивидуальна, однако представляется фактичностью, исходя из чего не нарушает свободу личности на реализацию своего проекта. В структуре человеческой экзистенции свобода получается место абсолютного идеала бытия и становится условием этого бытия.
Область применения результатов. Результаты исследования могут быть использованы в экзистенциальной философии.
Ключевые слова: свобода; смерть; экзистенциальная философия; Жан-Поль Сартр; бытие; тревога.
FREEDOM AND DEATH IN THE STRUCTURE OF HUMAN EXISTENCE IN THE PHILOSOPHY OF JEAN-PAUL SARTRE
Silenin I.A.
Purpose. The article is devoted to the problem ofdeath as a phenomenon of freedom in philosophical-anthropological discourse in existentialism. The subject of the research is death and freedom in Jean-Paul Sartre philosophy. The goal is to constitute the concepts of freedom and death in the field of existential horizon.
Methodology. The basis of the research is the hermeneutic, phenom-enological and comparative methods and the principle of the historical-philosophical reconstruction.
Results. As a result of the study the author explicates that the existence, according to Sartre, is manifested in freedom, a person/a human being is not defined by his/her past, but neantizes it. Freedom becomes the same as being-for-itself, which is consonant with Heidegger's Project, except the "project" is temporal and aims at the future. Death is unavoidable and individual, but is presented as facticity and therefore does not violate the personal freedom to implement the project. In the structure of human existence freedom gets a place of an absolute ideal of existence and becomes its prerequisite.
Practical implications. The results of the study can be applied in existential philosophy.
Keywords: freedom; death; existential philosophy; Jean-Paul Sartre; existence; anxiety.
Свобода и смерть являются ведущими звеньями в пространстве конституирования экзистенциального опыта как особого горизонта
метафизического постижения. Обращаясь к сущности экзистенциального анализа, важно уловить на уровне некой экзистенциальной чувствительности и распознать смысловые векторы функционирования, а так же саму суть человеческой экзистенции в ее усилии быть. Особая роль в этом принадлежит Жан-Поль Сартру, с его по истине оригинальной чувствительностью. Говоря о человеке в его экзистенциальном присутствии в мире, Сартр подвешивает его на крюк ответственности. Человек брошен в мир, он обречен на свободу. Его существование, то есть экзистенция не дана и не задана предметным образом, она возможна лишь как усилие человека быть.
Свобода и смерть - есть проблема и одновременно с этим смысл существования поколений, ибо эти понятия определяют условия бытия. Новым в данном вопросе оказывается его повторная постановка и актуализация в экзистенциализме. Экзистенциализм является разновидностью философской мысли, которая эксплицируется в рамках человеческой жизни и определяет положение в ней человека и пересматривает понятия свободы и смерти с точки зрения существования (экзистенции), при которой человек «выскакивает» из своей собственной индивидуальности и осмысливает бытие вне себя самого [16, с. 32].
Человек в экзистенциальной философии Сартра в своем существовании предстает пред нами как проект. Он не существует в данный момент времени, он был или будет. Так же и вещи, окружающие человека, существуют постольку, поскольку существует человек, наполняющий их смыслом существования. Это актуализирует вектор свободы, который становится связанным с ответственностью, а так же изменяет отношение к смерти и конечности, которая приобретает характер уникальности, анонимности и невозможности быть переложенной на другого [13, с. 33]. «Новая» философия свободы и смерти в экзистенциализме развертывается не как философия стра-
ха перед смертью, но как символ экстаза экзистенции, существования вне себя, при этом знание о смерти радикально изменяет смысл существования человека и его бытие становится ответственным.
Жан-Поль Сартр создает философию, которая представляет из себя «движение, запечатлевающее глубокое эмоциональное и духовное измерение современного западного человека, изображающее психологическую ситуацию, в которой он находится, выражение уникальных психологических трудностей, с которыми он сталкивается» [5, с. 49]. Экзистенциализм Сартра получает особое развитие в годы войны как реакция на происходящее, что служит подтверждением того, что философия есть предел человеческого существования. Человек привязан к философии, к теме своей конечности и это есть крюк, на который нанизывается дальнейший ход рассуждений. События военного времени заставляют Сартра переосмыслить тему свободы и конечности бытия, ибо когда человек сталкивается с неопределенностью, нарушением привычного уклада жизни, высокой смертностью во время войны, то есть когда его бытие становится шатким - он переосмысливает смысл своего существования.
Конечность не является свойством бытия, но есть фундаментальный способ присутствия человека в мире. Человек - это напряжение, состояние определенного усилия, это приводит его к постоянному переосмыслению структуры человеческой экзистенции, в которую входят такие экзистенциалы, как свобода, смерть, страх, трепет, тревога. Эти слова есть не просто вещи, но символы, которым присуща личностная, субъективная составляющая.
Чтобы осмыслить факторы, образующие структуру человеческой экзистенции, Сартр использует феноменологический метод, применяя который показывает смысл существования человека в мире: личность обнаруживает смысл при переживании определенной ситуации и интерпретации ее в контексте бытия.
Для Сартра человек первоначально ничего собой не представляет. Однако, он становится человеком впоследствии, когда сделает, выберет себя сам, проживая ту или иную ситуацию и совершая в ней тот или иной выбор, «таким образом нет никакой природы человека» [9, с. 9], сущность человека, то, что позволяет отличить его от обычного предмета, скажем, стола, стула - существование, ибо человек - это «проект, который переживается субъективно» [9, с. 10]. Слово «субъективно» используется здесь в смысле человеческой субъективности постольку, поскольку он выбирая себя, выбирает и все человечество. Каждое действие, которое создает из нас человека, такого человека, каким мы бы хотели стать, утверждает ценность того, что мы выбираем. То, что каждый выбирает для себя - всегда благо, и благо это является таковым в общепринятом смысле, ибо «ничто не может быть благом для нас, не являясь благом для всех» [9, с. 11]. И наша ответственность за осуществляемый выбор оказывается больше, нежели предполагалось, ибо охватывает все человечество. Человек, который выбирает свое бытие, является ответственным за выбор бытия всего человечества. Совершая выбор в пользу того или иного поступка, индивид сам решает сотворит он добро или зло, сам выбирает сотворит он благо или нет, но, тем не менее, он ответственен за свой свободный выбор и перед другим человеком, ибо служит примером для него. Поступки, являясь следствием свободного выбора, подразумевают под собой тревогу ответственности за правильность этого выбора. Для разъяснения здесь стоит воспользоваться примером, который приводит Жан-Поль Сартр в своем труде «Экзистенциализм - это гуманизм», где пишет о военачальнике, который отдает приказ своим подчиненным идти в бой и является ответственным за их жизни, с чем связана его безусловная тревога, однако такая тревога за правильность выбора не мешает этому выбору, а составляет условие действия [9, с. 32].
Итак, выбирая то или иное человек определяет свою самость, созидает свое бытие. Поэтому у человека отсутствуют оправдания за тот или иной выбор, ибо он сам ответственен за свои деяния, «человек осужден быть свободным» [9, с. 17]. Постулируя это, Сартр соглашается с тем, что не имея пред собой божественной шкалы ценностей, человек оказывается перед своей собственной, а посему у него отсутствуют моральные указания или предписания и, соответственно, оправдания или извинения. Таким образом, оказывается, что человек заброшен, ибо оставленный в мире, сам выбирает свое бытие. Окружающая действительность станет такой, какой ее определит сам индивид, но Сартр не склоняет к бездействию, ибо реальность - в действии: «человек существует лишь настолько, насколько себя осуществляет» [9, с. 26]. Собственная жизнь его представляет из себя череду поступков, которая ограничивается смертью. Сартр формулирует так же причину негативного отношения к учению о бездействии - человек зачастую в своей несостоятельности привык винить окружающие обстоятельства, которые были не так благосклонны, как например, к более успешному субъекту. А исходя из такой экзистенциальной структуры, свобода человека и его выбор определяют его самость, и, соответственно, никто, кроме него самого, не виновен в том, что он таков: «человек живет своей жизнью, он создает свой облик, а вне этого облика ничего нет» [9, с. 27]. То есть человек оказывается ни чем иным, как рядом своих поступков, совокупности различных отношений и взаимодействий, из которых складываются эти поступки. Ибо вспоминая о том или ином человеке, мы подразумеваем не столь внешний облик, сколь образ его мышления и поступков.
Исходной точкой своего философствования Сартр выделяет субъективность индивида, а безусловное начало этого индивида в «я мыслю - следовательно существую» Декарта [6, с. 120]. Эта истина позволяет человеку постигать себя. Человек оказывается здесь
не объектом, а имеющим достоинство субъектом, не материалистичным столом или стулом, к сходству с коими ведет рассуждение о том, что человек есть совокупность лишь реакций, качеств и явлений. Субъект в философии Сартра признается ценностным, мыслящим, индивидуальным, могущим открывать не только себя, но и других людей. Человек, познающий себя через Декартовское cogito обнаруживает вместе с тем и окружающих его личностей, при том обнаруживает их как условие своего собственного существования, ибо человек становится тем или иным только тогда, когда так охарактеризуют его другие: «чтобы получить какую-либо истину о себе, я должен пройти через другого. Другой необходим для моего суще-ствования...обнаружение моего внутреннего мира открывает мне в то же время и другого, как стоящую передо мной свободу» [9, с. 31].
В жизни человечества не представляется возможным найти какую либо универсальную сущность, которая выполнила бы роль человеческой природы. Жан-Поль Сартр делает акцент на том, что современные мыслители подразумевая человека, говорят о человеческом существовании, но не о человеческой природе. Ибо именно существование определяет человека таким, каков он есть. Человек по природе всегда человек, но исторически сегодня человек рождается рабом, завтра феодалом и послезавтра пролетарием, для которого не изменяется лишь возможность быть и быть смертным, но собственно свободное существование каждого из приведенных в пример индивидов различно - считает Сартр [9, с. 34]. И различно оно постольку, поскольку возможен свободный выбор каждого индивида, кроме смерти, ибо смерть остается универсальной для всех. В философии Сартра человек - проект, и проект этот универсален. Любой проект может быть понят и осмыслен другим проектом, при этом проект не является определяющей обязательной характеристикой личности, ибо проект на то и проект, что может быть вопло-
щен в жизнь, а может остаться лишь проектом. В этом смысле Сартр говорит лишь о всеобщности человека, которая не дается заранее, но созидается этим же человеком при условии его свободы выбора, «выбирая себя, я созидаю всеобщее» [9, с. 39].
Экзистенциализм Сартра показывает и подчеркивает связь между абсолютностью свободного действия, определяющего сущность каждого человека, и относительностью культуры. При этом относительность культуры является следствием свободного выбора проекта. Ибо экзистенция есть тот вид существования, в котором человек «выскакивает» из индивидуальной скорлупы, которая есть общество или культура [12, с. 52].
Безусловно, свобода каждого отдельно взятого человека не зависит от другого, но как только тот или иной субъект производит действие, вместе со своей свободой приходится считаться и со свободой других. Таким образом, коль скоро первоначально человек из себя ничего не представляет, но создает себя в процессе систематически повторяющихся вариант выбора, его существование предшествует сущности. «Человеком он становится лишь впоследствии, причем таким человеком, каким он сделает себя сам» пишет Сартр [8, с. 9].
Личность у Сартра абсолютно свободна, ибо конституирует себя с беспричинностью существования. И поскольку этой причины нет, человек сам в ответе за себя и свои поступки. В философии Сартра творцом и законодателем ценностей является сам человек. И коль скоро это лишает жизнь априорного смысла, в своих трудах философ настаивает на том, что «вы сами должны придать ей смысл, а ценность есть не что иное, как этот выбираемый вами смысл» [2, с. 42]. Тем самым обнаруживается, что каждый человек в отдельности создает свою систему ценностей и свой смысл, что в целом влияет на все человечество, которое создает общепринятую шкалу ценностей. В этой шкале ценностей отсутствует место для Бога. Ибо идея Бога - есть идея бесконечного Абсолюта, но Сартр показывает,
что такая идея противоречива постольку, поскольку при существовании Бога придется отрицать изначальную свободу индивида. Человек, который стремится к Божественному, обречен на крушение.
По Сартру человек является открытой, незавершенной системой, действия такого человека носят осознанный характер и определяют сущность самого человека. На основании этого Сартр создает концепцию субъект-философской антропологии, в которой радикально переосмысливает проблему субъективности личности, при этом бытие человека сводится к бытию познания. Существование человека предстает пред нами как существование «в себе» и «для себя». Бытие «в себе» представляет из себя существование вещи, которая не имеет внутренних и внешних качеств, лишь просто существует. Бытие «для себя» не является вещью, но есть ничто, так как не имеет сущности, это бытие - сознание. Ничто не появляется лишь в сознании, но сознание включает в себя сознание о себе, поэтому «сознание есть полагающее сознание мира» [7, с. 26]. Вещи в мире и бытии в таком случае зависят от того, найдется ли хотя бы одно разумное существо, которое может наполнить их потребностью в существовании и постулируются в зависимости от усилия субъекта. Мир не навязывает себя, но укладывается в границы нашего познания. Усмотрение границ нашего познания производит страх и тоску, которые свидетельствуют о том, что не все зависит от конкретного субъекта, но с другой стороны это приводит к личной бытийной ответственности.
Предназначение человеческой экзистенции по Сартру заключается именно в противоречии себе. Сущность индивида - это то, что он сам сделал из себя, то есть он сам, но рассматриваемый исторически, тогда экзистенция индивида предшествует его сущности и в этом заключается свобода индивида. Такое человеческое бытие является темпоральным и историческим, так как самосознанием и познанием личность конституирует свое историческое существование.
Так же как и М. Хайдеггер Сартр различает неподлинное и подлинное существование. В подлинном существовании индивид полностью свободен и его действия самостоятельны, при неподлинном существовании бытие индивида детерминировано внешними обстоятельствами. В своем романе «Тошнота» Сартр, анализируя поведение героя Антуана Рокантена, показывает спонтанность существования. «Существование всегда ограничено только существованием» [8, с. 135]. Случайность, исходя из этого, есть основополагающий статут бытия и человек - существо, которое обладает отнологическим основанием свободы. При этом свобода никак не иначе должна быть абсолютной постольку, поскольку только абсолютная свобода не имеет сущности, а заключена в стремлении, которое характерно для выбора человека. Бытийный «проект» человека есть выражение свободы. Человек не может не выбирать, даже не выбирая он выбирает то, что отстраняется от выбора, ибо человек осужден быть свободным.
Понятие свободы - центральное понятие философии Жан-Поль Сартра. Свобода как один из экзистенциалов структуры человеческого существования проявляется лишь тогда, когда у личности отсутствует вера в существование смысла мироздания: «Я свободен: в моей жизни нет больше никакого смысла» [8, с. 157]. Свобода - это ничто, которое переживается каждым лишь тогда, когда он понимает что он есть и сам выбирает то, каким он станет в будущем. Выбор действия, которое будет в той или иной мере произведено человеком является выбором себя, ибо выбирая поступок, я отождествляю с этим поступком себя и, соответственно, выбираю свое существование. Коль скоро возможность выбирать присутствует лишь у того, кто уже есть, то существование уже имеется, оно априорно, но в нем нет никакого смысла, ибо лишь выбор наполняет существование смыслом.
Таким образом, люди сами создают себя посредством своего свободного выбора, выбора, за которым следует ответственность перед самим собой и человечеством. Неизбежность выбора - фундаментальное суждение экзистенциализма. Уход от этого суждения и попытка «подмены» понятия свободы - есть способ ухода от муки осознания того, что личность совершенно свободна и сама выбирает свое существование. Экзистенциал свободы Сартра в его философии тесно связан с экзистенциалом одиночества постольку, поскольку бытие «для себя» подразумевает отречение от «бытия для других». Сознание «я» непредметно, но оно опредмечивает окружающие «я». Сартр в одной из своих пьес «За запертой дверью» описывает людей, попавших в ад и находящихся в замкнутом пространстве. При длительном нахождении этих людей в таком пространстве, они пропитываются враждой друг ко другу и приходят к выводу что адские муки - это не сам ад, но ад - это другие. Тем не менее, несмотря на тяготение отношений личного «я» или «бытия для себя» к « бытию других», люди нуждаются в обществе.
Бытие индивида и общества в целом свободно. Свобода - это ничто, которое наполняет сердце человека и заставляет личность быть. Быть в понимании Сартра - значит выбирать себя, ибо личность ничего не получает извне и не находит внутри себя, она полностью заброшена. Таким образом, «свобода не есть какое-то бытие, она есть бытие человека, то есть его ничто бытия» [7, с. 1074]. Невозможно понимать человека как полноту и в данной полноте искать области свободы, такую попытку Сартр называет абсурдной и сравнивает с невозможным выполнить поиск пустоты в заполненном до краев жидкостью кувшине. Человек не может быть рабом, он только свободен, в противном случае - его нет. При этом, отвечая на полемику о страстях и детерменизме психических процессов, Сартр взывает к мудрости стоиков, ибо она «будет учить наводить порядок среди
страстей, чтобы уметь ими управлять, короче говоря, советовать вести себя в эмоциональной сфере, как это делает человек по отношению к природе, когда он ей повинуется, чтобы лучше ею управлять» [7, с. 1075]. Реальность же бытия человека выступает как свободная сила, которая, тем не менее, «осаждена» детерминированными процессами. Эта реальность, это бытие сводится к действию. Прекращать это действие значит прекращать свое бытие. Более того, определение индивида к действию - уже есть действие и действие это предполагает автономность и образует некий ряд движений субъекта. Говоря о движении, Сартр подразумевал интенцию, которая являлась возвышением к результату, который требуется достигнуть, начиная какое либо движение. Такая интенция является фундаментальной структурой человеческой реальности и имеет постановку цели вне себя. Ин-тенциональный выбор цели открывает «бытие в себе», «бытие вне себя», обнаруживая мир, мир при этом развертывается так или иначе, «в таком или другом порядке», в зависимости от выбранной цели [7, с. 1157]. Коль скоро цель необходима для своего логического завершения, для выполнения, она открывает мир, который еще не существует, но уже есть в цели и которого необходимо достичь. Индивид всегда отождествляет свою свободу с выбором, который производит собственное становление и созидание, и выбор этот необусловленный, сделанный без точки опоры, но имеющий в себе определенные мотивы. При этом выбор такой может показаться абсурдным постольку, поскольку свобода есть выбор бытия, но не основание его. Жан-Поль Сартр поясняет это, приводя пример самоубийства, где индивид «выбирает» быть или не быть и выбор этот является абсурдным, поскольку «человеческая реальность может выбрать себя, но она не может даже отказаться от того, чтобы быть» [7, с. 1161]. В любом случае, личность выбирает в рамках бытия и выбор охватывается этим бытием. Свобода, таким образом, не является просто случайностью,
но она есть обращение к своему бытию для того, чтобы понять его в свете своей цели, а цель - это попытка уйти от случайности. Цель в философии Сартра становится интериоризацией, субъективизацией и ничтожением случайности, при этом в результате акта постановки цели случайность переходит в разряд произвольности выбора. «Свободный проект фундаментален, так как он есть мое быте» [7, с. 1162]. Индивид сам выбирает себя, но не может быть выбранным, «иначе впал бы в простое существование в-себе» [7, с. 1163].
Краеугольным камнем философии Сартра является исследование им факторов, влияющих на свободу и претендующих ограничить ее, он выделил: ситуацию, место, прошлое, окрестности, ближнего и смерть.
Ситуация, по мнению Сартра, не нарушает человеческой свободы постольку, поскольку наблюдается парадокс: «свобода есть только в ситуации и ситуация присутствует благодаря свободе» [7, с. 1184]. Индивид, посредством решения определенных вопросов, совершая тот или иной выбор, участвует в создании ситуации, а значит свободен ее выбирать.
Место, ограничивающее свободу климатом и окружающими обстоятельствами оказывается случайным, так как индивид случайно вовлечен в то или иное место, рождаясь, личность принимает место, но становится ответственной за место, которое принимает, и это есть его свобода.
Прошлое не дает ускользнуть свободе, которая движется к будущему, основываясь на предыдущем, имея в нем основание, и поскольку прошлое невозвратимо - индивид не обладает свободой изменить это прошлое, а соответственно не обладает полной свободой влиять на будущее. Тем не менее, прошлое, как и место, интегрируется в случайную ситуацию и придает прошедшему лишь фактическое значение и не меняет характер будущего.
Окрестности - понятие, которое в своей философии Сартр отделяет от места в виду того, что место - это географическое положение, а окрестности - орудия и вещи, которые окружают индивида. Определенные окрестности несут в себе определенные коэффициенты «враждебности и инструментальности» [7, с. 1218]. Изменение места влечет и изменение окрестностей, глобально изменив окрестности - меняется и место [9, с. 284]. Проект свободы ничего не добавляет к вещам и ничего от них не убирает. Он принимает то, что вещи есть, в них заложен определенный коэффициент враждебности или инструментальности. И свобода проекта так же остается свободой, поскольку выбирает себя среди вещей в полноте случайности: «только через присвоение этой случайности и ее возвышение может существовать одновременно выбор и организация вещей в ситуации» [7, с. 1229].
Сартр строит схему взаимодействия проекта личности с проектами окружающими личность- ближними, которые так же вовлечены в мир. И, на первый взгляд, возводя границы свободе, Сартр тут же разрушает их, показывая, что окружающие проекты имеют лишь внешние границы свободы индивида, которые интериоризу-ются в качестве нереализованных, то есть не являющихся реальным препятствием для осуществления того или иного выбора. Безусловно, свобода другого так же придает рамки моей свободе, но их можно преодолеть, если взять на себя «бытие для другого» и придать ему смысл, такой акт оказывается отчужденным, но позволяет испытать свое бытие как внешнее. «Свобода является целостностью и бесконечностью; нельзя сказать что она не имеет границ, но она их никогда не встречает» [7, с. 1277].
Человек обречен на свободу, однако многие индивиды сторонятся выбора, отказываясь при этом от свободы, так как в признании свободы и совершении выбора человек несет ответственность
за этот выбор, а ответственность подразумевает страдание. Страдание в равной степени ощущается и там, где не существует факторов, определяющих выбор, то есть в ситуациях, где все возможно. Такое страдание предполагает смерть и страх, которые так же входят в структуру человеческой экзистенции и связаны со свободой и ответственностью. Ибо «смерть другого неумолимо конституирует меня как объект, точно так же как и моя собственная смерть» [7, с. 425].
В философии Сартра смерть принимает абсолютно абсурдный характер, ибо предположив мир абсурдным, появляется возможность различать в нем смыслы. Смерть - острое осознание экзи-стенциала, именно невозможность переложить смерть на другого, ее личностный характер позволяет индивиду оживить в себе совершенно личностное сознание жизни. Смерть так же не является чем то подконтрольным человеку, коль скоро смерть определялась бы нами самими или была предписана Богом, она не прерывала бы нашу жизнь, а логично завершала бы ее, что не так, поэтому смерть - есть особый экзистенциал, который разрушает основания, упраздняет все устои и гарантии умаляются.
Смерть в философии Сартра рассматривается не как другая сторона «стены», а как событие человеческой жизни. Смерть - это граница. Смерть - это ничто бытия, которое, тем не менее конституирует значение жизни. Заключительный аккорд мелодии жизни, по словам Сартра, заканчивается безмолвием, в котором тишина и выполняет роль этого завершающего жизнь аккорда. При этом граница эта является частью бытия и не отделима от него, без этой границы мелодия несостоятельна. Смерть в философии Сартра лишь претендует на ограничение свободы, но фактически, не получает такую возможность. С точки зрения идеалистической и гуманистической Сартр резко критикует некоторые «реалистические» теории, согласно которым умирая, человек сталкивается с чем то нечелове-
ческим, которое при этом и формирует человека из нечеловеческого. Примерами таких теорий могут служить поэтические произведения Рильке и Мальро, которые рассматривали смерть как нечто конечное, прилежащее к ряду. Ряд этот, однако, возвращает к «terminus ad quem», где «ad» - нечто прилежащее внутреннему, тогда смерть гуманизируется и интериоризируется [7, с. 1279]. Сартр, тем не менее, настаивает на человечности смерти, принадлежности ее к сущности людской: «не существует больше другой стороны жизни, а смерть является человеческим феноменом» [7, с. 1280]. Жизнь у Сартра становится сопоставимой с Эйнштейновским «конечным», но «безграничным» миром. Смерть возвышается Сартром до смысла жизни, до значения конечного аккорда всей сыгранной мелодии, которая становится при этом не просто прилежащей к роду человеческому, но интериоризируясь, она индивидуализируется и получает статус «моей»: «она больше не является великим, непознаваемым, ограничивающим человеческое, а есть феномен моей личной жизни, делающей из этой жизни уникальную жизнь» [7, с. 1280]. Коль скоро смерть получает статус личной, принадлежащей каждому индивиду в отдельности, человек становится ответственным за свою смерть в равной степени, как и за жизнь.
Хайдеггер в своих трудах дал философскую форму гуманизации смерти, ибо его Dasein не испытывает чего либо, так как по сути своей является тем же «проектом» Сартра, который предвосхищает свою смерть и более того, сама смерть позволяет «очертить целостность присутствия» этого проекта [10, с. 246]. «Поскольку dasein выносит решение о своем проекте к смерти, оно реализует свободу - чтобы-умереть» [7, с. 1281]. Смерть в таком случае конституируется как свободный выбор конечности [15, с. 194].
Сартр особо отмечает личностный характер смерти: «очевидно, что никто не может умереть за меня» [7, с. 1283]. Однако здесь
он сталкивается с парадоксом: за одного не может умереть другой постольку, поскольку мы рассматриваем смерть в сугубо субъективном смысле. Однако, если же рассмотреть действия индивида с точки зрения его функции в мире, то, получается, что смерть, как и, например, любовь, становится своего рода «общим» явлением. Любой может умереть или любить на моем месте - пишет Сартр, любой может, например, пожертвовать собой на войне. Тем не менее, принимая абсурдность смерти, Сартр делает вывод о том, что смерть носит более личностный характер, хотя и может рассматриваться объективно. Ибо смерть лишь тогда имеет смысл, когда она незаменимо субъективна, определена дорефлексивным Cogito. Смерть - это личностное, определенное лишь для отдельно взятого индивида событие. И лишь тогда смерть приобретает особое значение, когда «моя» смерть ожидаема «мной». Ибо смерть не может ожидаться, если она не назначена «мне» [14, с. 67].
В своем труде «Бытие и ничто» Сартр уделяет особое внимание разделению смыслов глагола «ждать»: «приготовиться (s'attendre) к смерти не значит ждать (attendre) смерть» [7, с. 1286]. Глагол s'attendre может употребляться в значении - ожидать, надеяться, рассчитывать или приготавливаться к чему либо. Глагол attendre -ждать, быть уготованным. Глагол ждать (attendre) употребляется в случае, когда субъект, например, ждет автобус или поезд. Глагол ожидать или готовиться (s'attendre) - когда автобус или поезд опаздывает и субъект приготовился (m'attends) к его опозданию. Смерть возможно ожидать лишь в смысле s'attendre постольку, поскольку нет точного времени ее "прибытия" и она имеет характер неожиданного, ибо количество факторов, которые влияют на время ее "прибытия" практически бесконечно. Тогда это бесконечное количество факторов можно рассматривать как «ничтожение моих возможностей. Следовательно смерть не является моей возможностью больше не реализовывать присутствие в мире, но всегда воз-
можным ничтожением моих возможностей, которое находится вне моих возможностей» [7, с. 1290].
Смерть не придает жизни смысл «извне», ибо смысл приходит от субьективности личной смерти. Смерть не появляется на основании свободы, а значит она претендует на то, чтобы отнять у жизни всякое значение. Сартр связывает это с тем, что смерть останавливает в нас всякое стремление и возможность сделать, создать что либо: «сразу же теряет всякую значимость ожидание, кем бы стал этот умерший молодой человек, и его ожидание стать великим человеком» [7, с. 1295]. Таким образом - заключает Сартр - смерть не может являться тем, что дает смысл жизни, а наоборот, она является тем, что отнимает у нее всякое значение, ибо возможности создать проекты того или иного индивида канут в неопределенность и незавершенность.
Смерть у Сартра не является собственной, личной возможностью, но и не является проектом, который разрушает все проекты, смерть получается «триумфом точки зрения другого над моей точной зрения» [7, с. 1298]. То есть смерть «преобразует жизнь в судьбу» [1, с. 8], ибо ничтожает бытие в себе, которое индивид имеет в своем бытии. Живя, человек способен принимать решения, «создавать себя», выбирая то или иное, умерев же, «все ставки сделаны» и все, что остается - исход тех решений, те проекты, которые были созданы. Сартр таким образом показывает особое различие между жизнью и смертью. Жизнь позволяет решать вопрос о собственном смысле, позволяет быть самокритичным и меняться, то есть жизнь рассматривается как «еще не». Смерть же рассматривается как «уже», она не может подвергаться собственным изменениям, но может подвергаться изменениям со стороны другого индивида или индивидов, при этом, она перестает быть ответственной за это.
Таким образом, «существование смерти отчуждает нас полностью в нашей собственной жизни в пользу других. Быть мертвым -
значит быть жертвой живущих» [7, с. 1305]. То есть, понимая смысл своей смерти, индивид должен принимать то, что становится некой «открытой» системой для других проектов. Бытие-в-себе, став ничем после смерти все так же связано с бытием-для-других. Факт смерти оставляет «последнее слово» в диалоге «бытие для себя» с «бытие для других» за «бытием для других»: «в этом смысле умереть - значит быть осужденным, какой бы эфемерной ни была одержанная победа над Другим» [7, с. 1306]. При этом, существование после смерти Сартр характеризует не как «призрачную жизнь в сознании другого», но как действительное бытие, подтверждением коему могут служить те или иные вещи, оставленные после смерти и напоминающие близким индивида о нем. Существование после смерти отождествляется с памятью близких. Ибо смерть, опустошая ожидания собственного проекта индивида, оставляя невозможной воплощение в жизнь его планов и целей, осуществления выбора, обуславливающего свободу, «придает смысл внешнего всему тому, чем я жил в субъективности» [7, с. 1310]. Окружающий мир личности экстериоризуется и от субъективного переходит в разряд объективных, значение которым придает бытие других. Таким образом, смерть, открывшаяся субъекту в жизни, не может быть причиной остановки его субъективности. Смерть, являясь способом ни-чтожения возможностей индивида, тем не менее, находится вне его возможностей, а значит человек не может постигнуть ее, как один из способов построения своего проекта, следовательно, смерть не принадлежит к структуре «бытия для себя». Смерть - особая структурная единица экзистенциальной структуры бытия, «она не может ни открыться нам, ни особенно конституироваться в качестве преобразования нашего бытия в судьбу; она является в действительности одновременным исчезновением для себя и мира» [7, с. 1308]. Таким образом, смерть является случайным фактом и субъект не может
открыть свою смерть, выбрать отношение к ней, смерть - это «чистый» факт, как рождение. Сартр, отождествляя смерть с рождением, прилагает ее к «фактичности» Хайдеггера [3, с. 115].
В бытии-для-себя Сартр не оставляет смерти никакого места, смерть становится смертью лишь тогда, когда умирает другой. Смерть и конечность - не тождественны постольку, поскольку будучи даже бессмертным, человек в любом случае оставался бы конечным. Свобода по Сартру предполагает конечность, ибо создавая, проект мыслит себя конечным. И коль скоро проект мыслит себя конечным - его жизнь уникальна. И смерть, и рождение с такой позиции получаются абсурдными, ибо это влечет за собой постоянное отчуждение возможности бытия для себя, но не для другого, ибо другой смертен в своем бытии. Для «бытия для себя» смерть же недостижима, неуловима, поэтому она не может являться ограничением для осуществления проекта «для себя». Смерть вне субъективности индивида.
Таким образом, бытие-для-себя Сартра проявляется в свободе. Человек не определяется своим прошлым, он выбирает, а значит неантизирует свое прошлое. Свобода тождественна сущему-для-себя. Сущее-для-себя Сартра созвучно проекту Хайдеггера, это сущее, этот проект темпорален и основной его целью является будущее. Человек по Сартру не имеет человеческой природы и сущности, существование предшествует сущности и более того, сущность сущего-для-себя и есть существование [3, с. 171]. Свобода у Сартра открывается как возможность создавать себя, проектировать свое будущее. При этом свобода эта тревожна, ибо требует ответственности. Осознавая собственное бытие, творящее себя как ничто, осознавая свободу, человек становится тревожным. При этом свобода индивида безгранична, ибо не встречает на своем пути преград. Смерть не является ограничивающим свободу фактором, это лишь фактичность, то же, что и рождение. Свобода Сар-
тра абсолютна и неустранима, она есть идеал бытия в структуре
человеческой экзистенции.
Список литературы
1. Андре Мальро - Надежда (перевод А. Косс и Е. Кушкина). Ленинград: Художественная Литература, 1990. 464 с.
2. Бергсон А. Опыт о непосредственных данных сознания. Материя и память. Собрание сочинений. Т.1. М: Московский клуб, 1992. С. 159-317.
3. Бохенский Ю. Современная европейская философия. Научный мир, 2000. 254 с.
4. Гагарин А.С. Экзистенциалы человеческого бытия: одиночество, смерть, страх. От Античности до Нового времени. Екатеринбург: Изд-во Южно-Уральского государственного университета, 2001. 372 с.
5. Декарт Р. Рассуждение о методе // Сочинения в 2 томах. М., 19891994. Т.1. 650 с.
6. Мэй Р. Открытие Бытия. М.: Институт Общегуманитарных Исследований, 2004. 224 с.
7. Сартр Ж.-П. Бытие и ничто: Опыт феноменологической онтологии. М.: Республика, 2002. 640 с.
8. Сартр Ж.-П. Тошнота. Избр. Произв. М.: Политиздат, 1992. С. 15-176.
9. Сартр Ж.-П. Экзистенциализм - это гуманизм / Пер. с фр. М. Грецкого. М.: Изд-во иностр. лит., 1953.
10. Франкл В. Человек в поисках смысла: сб. М.: Прогресс, 1990. 368 с.
11. Хайдеггер М. Бытие и время. М.: Ad Margenim, 1997.
12. Earnshaw S. Existentialism: A Guide for the Perplexed. London: Continuum, 2006.186 p.
13. Feinberg J.S. and Feinberg P.D. Ethics for a brave new world. Illinois, 1993. 479 p.
14. Kierkegaard S. Works of Love. Harper & Row, Publishers. New York, N.Y. 1962. 576 p.
15. Heidegger M. «Letter on Humanism», in Basic Writings: Nine Key Essays, plus the Introduction to Being and Time , trans. David Farrell Krell (London, Routledge; 1978), 208 p.
16. Thomas R.F. Existentialism: A Very Short Introduction (Oxford University Press), 2006. 848 p.
References
1. Andre Mal'ro - Nadezhda (perevod A. Koss i E. Kushkina) [Andre Mal'ro - Nadezhda (translation by A. Koss and E. Kushkina)]. Leningrad: Hudozhestvennaya Literatura, 1990. 464 p.
2. Bergson A. Opyt o neposredstvennyh dannyh soznaniya. Materiya i pamyat'. Sobranie sochinenij [Essay on the immediate data of consciousness. Matter and Memory. Collected Works]. V.1. M: Moskovskij klub, 1992, pp. 159-317.
3. Bohenskij YU. Sovremennaya evropejskayafilosofiya [Modern European Philosophy]. Nauchnyj mir, 2000. 254 p.
4. Gagarin A.S. EHkzistencialy chelovecheskogo bytiya: odinochestvo, smert', strah. Ot Antichnosti do Novogo vremeni [Existential human existence: loneliness, death, fear. From antiquity to modern times]. Ekaterinburg: Izd-vo YUzhno-Ural'skogo gosudarstvennogo universi-teta, 2001. 372 p.
5. Dekart R. Rassuzhdenie o metode. Sochineniya v 2 tomah [Discourse on Method. Works in 2 volumes]. M., 1989-1994. V.1. 650 p.
6. Mehj R. Otkrytie Bytiya [The opening of Genesis]. M.: Institut Obsh-chegumanitarnyh Issledovanij, 2004. 224 p.
7. Sartr ZH.-P. Bytie i nichto: Opyt fenomenologicheskoj ontologii [Being and Nothingness: Experiences phenomenological ontology]. M.: Res-publika, 2002. 640 p.
8. Sartr ZH.-P. Toshnota. Izbr. Proizv [Nausea]. M.: Politizdat, 1992, pp. 15176.
9. Sartr ZH.-P. EHkzistencializm - ehto gumanizm [Existentialism - a humanism] / Per. s fr. M. Greckogo. M.: Izd-vo inostr. lit., 1953.
10. Frankl V. CHelovek v poiskah smysla [Man in search of meaning]. M.: Progress, 1990. 368 p.
11. Hajdegger M. Bytie i vremya [Being and Time]. M.: Ad Margenim, 1997.
12. Earnshaw S. Existentialism: A Guide for the Perplexed. London: Continuum, 2006.186 p.
13. Feinberg J.S. and Feinberg P. D. Ethics for a brave new world. Illinois, 1993. 479 p.
14. Kierkegaard S. Works of Love. Harper & Row, Publishers. New York, N.Y. 1962. 576 p.
15. Heidegger M. «Letter on Humanism», in Basic Writings: Nine Key Essays, plus the Introduction to Being and Time, trans. David Farrell Krell (London, Routledge; 1978), 208 p.
16. Thomas R.F. Existentialism: A Very Short Introduction (Oxford University Press), 2006. 848 p.
ДАННЫЕ ОБ АВТОРЕ Силенин Иван Александрович, аспирант кафедры философии
Курский государственный университет ул. Радищева, 33, г. Курск, Курская область, 305041, Российская Федерация [email protected]
DATA ABOuT THE AuTHOR Silenin Ivan Aleksandrovich, Postgraduate Student of the Department of Philosophy
Kursk State University
33, Radisheva Str., Kursk, Kurskaya oblast, 305041, Russian Federation
