CC BY
94
УДК 8-1 ББК 83.3(2Рос)
О.Ю. Алейников, кандидат филологических наук, доцент (г. Воронеж)
СВЕРЯЯ С ПОДЛИННЫМ (А.Т. Твардовский сегодня)
Статья рекомендована к печати доктором исторических наук, профессором Р.Г. Гостевым, доктором исторических наук, профессором Д.В. Ливенцевым.
Аннотация. В статье рассматриваются проблемы современного восприятия литературного наследия А.Т. Твардовского, анализируются различные подходы к интерпретации его жизни и творчества. Приводятся документы и свидетельства современников, не учтенные в жизнеописаниях поэта.
Ключевые слова: Твардовский, современное восприятие творчества, биографии.
O.Y. Oleinikov
A TVARDOVSKY TODAY
Abstract. In the article the problems of modern reception of Tvardovsky literary work are dealt with. Different approaches to the interpretation of his biography and literary activities, documents and evidence of his contemporaries are also considered.
Key words: Tvardovsky, a modern reception of work and biography.
Юбилейные конференции, выставки извлеченных из хранилищ документов, презентации книг, посвященные столетию А.Т. Твардовского, состоявшиеся в Москве и Воронеже летом и осенью 2010 года, вновь показали, в каком направлении необходимо пополнять наши знания, чтобы обеспечить полноценный диалог поэта с новыми поколениями читателей.
Подготовка добротного Научного собрания сочинений А.Т. Твардовского - главное, о чем нельзя не задуматься сегодня. Изданный в 19761983 гг. шеститомник, с которым вынуждены работать исследователи, по разным причинам не соответствует академическим требованиям. Многие стихотворения в этом Собрании сочинений не учитывались изначально, т. к. не были представлены в государственных и семейном архивах, выпадали из поля зрения специалистов. Не вошли в его состав и многие произведе-
ния, не изданные при жизни поэта. Тексты из его литературно-критического и эпистолярного наследия, представленные в пятом и шестом томах, в ряде случаев были опубликованы с сокращениями.
Мы отдаем должное всем, кто готовил к печати это издание. И в первую очередь - Марии Илларионовне Твардовской, взявшей на себя труды по поиску, обработке и частичной републикации неучтенных произведений, их редакций и вариантов. Вдова поэта принимала самое деятельное участие в осуществлении первой научной публикации рабочих тетрадей Твардовского 1931-1935 гг., а также посмертных сборников поэм, стихотворений, воспоминаний об Александре Трифоновиче, в составлении тематического сборника его «Писем о литературе» [10], отчасти восполнившего лакуны шеститомного Собрания сочинений.
144
Все тридцать девять лет, прошедшие после безвременной кончины поэта, работа с рукописными источниками и печатными документами не прекращалась. И все же сегодня, как и несколько лет назад, приходится сожалеть, что «литературное наследие, оставленное А. Т. Твардовским, остается пока еще не собранным воедино, не обозримым хотя бы в общих чертах и, соответственно, не описанным как единый комплекс разных по жанру произведений» [8, 11].
К настоящему времени источниковедческая карта, включающая различные места хранения его рукописей, писем, авторизованных машино-писей, охватывает столичные и провинциальные архивы, музеи, вузовские кафедры, а также личные собрания. Все это затрудняет работу по текстологической критике текстов и составлению их полного свода силами небольшого, даже хорошо подготовленного коллектива, не говоря уже о попытках энтузиастов-одиночек.
Еще одно важное свидетельство: «Далеко не все внутренние отзывы Твардовского-редактора «Нового мира» выявлены: архив журнала оказался раздробленным на части, находящиеся в разных местах, в том числе и в личных архивах бывших новомирцев» [8, 13]. Как известно, до сего дня не располагают исследователи и сводным каталогом опубликованных рецензий и писем поэта. Библиографический указатель работ, опубликованных за последние годы, все еще готовится к изданию.
Вместе с тем за последние пять лет произошло немало обнадеживающих событий.
В 2005 г., к 60-летию Победы, в издательстве «Вагриус» вышла книга А. Твардовского «Я в свою ходил атаку...» Дневники. Письма. 1941— 1945», подготовленная на основе материалов семейного архива. В том же году в журнале «Знамя» завершилась публикация «Рабочих тетрадей» главного редактора «Нового мира», а московский «Новый хронограф» выпустил сборник «А. Твардовский, М. Гефтер. XX век. Голограммы поэта и историка», представляющий собой одну из первых (пока предварительных) попыток понять историософский смысл наследия Твардовского в созвучии и разноголосице эпох и мнений.
Все публикации состоялись благодаря деятельной помощи Валентины Александровны и
Ольги Александровны Твардовских. В указанных изданиях с впечатляющей полнотой были представлены письма, отклики и варианты произведений поэта, прежде почти не известные широкому читателю.
Таким образом, созданы предпосылки для подлинно научного анализа основного корпуса произведений А. Твардовского, открылись новые возможности интерпретации художественных текстов в свете обнародованных источников, документов и фактов. Однако в последние годы последовательных усилий в этом направлении, к сожалению, предпринималось недостаточно. На состоявшемся в Москве первом международном текстологическом семинаре «Русская литература XX века: Актуальные вопросы текстологии и источниковедения», собравшем в Москве специалистов из крупнейших научных центров России и зарубежья, об эдиционно-тек-стологических проблемах творчества А.Т. Твардовского, источниках и проблемах комментирования его произведений не прочитано ни одного доклада. Это тревожный сигнал о том, что подготовка Научного собрания сочинений выдающегося русского поэта не входит в приоритетные темы ведущих академических институтов России.
Между тем насущная потребность в такой работе очевидна.
Внимательные читатели не раз обращали внимание на небрежную редактуру даже «канонических» текстов, в том числе такого известного и любимого читателями произведения, как «Василий Теркин». «В солидном однотомнике «А. Твардовский. Поэмы» (М.: Советский писатель, 1988) в главе «О награде» вторая строка первой строфы набрана «.Не заглядывая вдаль». А надо «Не загадывая вдаль». В главе «Теркин - Теркин» команда старшины «Разойдись!» почему-то превратилась в «Разойтись!» В главе «О себе» в строчках «Спорить здесь нужды не вижу, сомневайся в чем другом» замена слова «сомневайся» на «сознавайся» вообще приводит к бессмыслице» [7, с. 165].
Известны и другие факты несоблюдения последней авторской воли. Когда редакторы «забывают» о правке, осуществленной А. Твардовским в двухтомнике, вышедшем в 1970-м году и
ставшем последним прижизненном издании его произведений, то это можно объяснить профессиональной небрежностью, допущенной при подготовке книги к печати.
Но известны случаи и прямого текстологического вмешательства, которые осовременивают первоначальный смысл высказывания (так это происходит, например, в ряде изданий, где закавычивается вторая часть словосочетания отцу-богатею).
Продиктованные субъективными причинами, подобные «подходы» нарушают «взаимообусловленность историко-литературной и текстологической проблематики» (Н. В. Корниенко), т. е. разрушают подлинно научное знание о поэте и его эпохе. Всем торопливым «распорядителям» авторской воли следует напомнить, что произведения, опубликованные после смерти писателя, без предварительной «сверки» и критического анализа, не следует рассматривать в качестве «основного» текста, обеспечивающего необходимое качество переизданий.
Строгий учет, систематизация, критический анализ источников необходим, разумеется, и для подготовки научной биографии А.Т. Твардовского, работа над которой еще недавно считалась делом «далеко не ближайшего времени» [6, с.3].
Напомню, что жизнь поэта в печатных изданиях недавнего времени чаще всего получает отражение в соответствии со стоящими перед авторами задачей идеализации либо ниспровержения классика русской литературы.
И в России, и в зарубежье восприятие личности и художнической судьбы Твардовского не является академически нейтральным. Интерпретаторам этой неординарной жизни нужны сенсации, даже неправдоподобные «истории», больше похожие на слухи.
Литературовед М.О. Чудакова, куратор московской историко-документальной выставки «Я ступал в тот след горячий. Я там был. Я жил тогда.» к 100-летию со дня рождения А.Т. Твардовского, открывшейся этой осенью в Государственном центральном музее современной истории России, сообщила слушателям радиостанции «Эхо Москвы», что Твардовский в 1949 году «зачитывал на юбилее Сталина составленное
вместе с Сурковым и кем-то еще (четыре человека писали) стихотворение. Говорят - я за это не ручаюсь нисколько - но говорят, что Сталину так его исполнение понравилось, что он его, вот, и сделал в 1950 году главным редактором» (журнала «Новый мир». - О. А.)
Однако в известном стихотворении Твардовского о Сталине, датированном 1950-м годом, сказано без всякого лукавства:
Таких, как я, на свете большинство,
Что не встречались с ним в Кремлевском зале,
В глаза вблизи не видели его
И голоса в натуре не слыхали.
Но всем, наверно, так же, как и мне,
Он близок равной близостью душевной,
Как будто он с тобой наедине
Беседует о жизни ежедневно,
О будущем, о мире и войне. [9, с.17].
Какими же источниками, заслуживающими доверия, можно подтвердить предположение о том, что Сталин был очарован исполнительским мастерством Твардовского?
К сожалению, слишком часто интерпретаторы неординарной жизни поэта в своих «версиях» опираются на так называемые свидетельства очевидцев (чаще всего даже не названных по фамилии). Но образ Твардовского в этих «пересказах», как правило, «долеплен» в соответствии с какой-то сверхзадачей (идеологического или личного свойства), соединяет реальность и вымысел; подчас публикаторы «чужих рассказов» сами демонстрируют очевидное непонимание времени, в котором жил поэт.
Характерный пример - устная история, обнародованная Ю. Кублановским: «Один покойный ныне уже поэт рассказывал мне, что после первой своей публикации в «Новом мире», еще в начале 50-х, они шли с Твардовским по центру Москвы и увидели гигантские портреты вождей. Поэт, потерявший в коллективизацию близких, был, видно, не лыком шит и прошептал Твардовскому на ухо: «Скоро конец этой бодяге!» Твардовский оторопел, перешел вдруг на церков-но-славянский: «Изыди, сатано!» И поскорее зашагал прочь» [4, с. 147]. Кого же характеризует этот эпизод - Твардовского, оборвавшего по меньшей мере странный разговор, или не на-
званного по имени, но такого знакомого по аналогичным случаям болтуна (провокатора)?
«Конформизм», «корыстолюбие», «эгоизм». Чего только не пытаются приписать поэту в современных электронных и печатных изданиях, решив в его лице огульно посчитаться с минувшим днем русской литературы, ее историей, состоявшей, по точному замечанию В. Каверина, «из несовершившихся событий, из притворства, предательства... неслыханного мужества и еще более неслыханной невозможности самоуничтожения» [2, с. 313].
Поэт словно предвидел нелепый разворот событий в будущих писаниях своих современников:
В бессмысленном беспамятстве былого
Недостает начальных строк.
Достойно сожаления, что многие весомые факты из биографии Твардовского опускаются авторами и составителями изданий, приуроченных к его юбилею.
Совпав с 65-летием Великой Победы, столетие поэта вновь фокусирует наше внимание на страницах его фронтовой биографии.
Однако в новой книге А. Туркова «Александр Твардовский» [13], вышедшей в малой биографической серии «ЖЗЛ», почему-то ни слова не сказано о том, что в первые же месяцы Великой Отечественной войны Твардовский пожертвовал в фонд обороны страны всю премию, полученную за поэму «Страна Муравия» и отложенную на приобретение жилья. «Друзья-классики» в ответ раздраженно ворчали: «Другие отдают половину. Пожалел бы семью» (к тому времени уже оказавшейся в эвакуации). Но не о своей - об общей беде - думал в те дни Твардовский. Поэт не стал объявлять о своем пожертвовании перед камерами и микрофонами, как это делали многие деятели литературы и искусства. 1.08.1941 г. он отправил из действующей армии в газету «Известия» письмо:
«Вношу через посредство вашей газеты в фонд обороны родины Сталинскую премию в размере 50000 руб., присужденную мне в текущем году.
А. Твардовский».
Информация об этом решении была набрана петитом на известинской полосе. Так семья,
не имевшая после отъезда из Москвы никаких сведений об Александре Трифоновиче, узнала, что тот жив [14].
И лишь в начале сентября 1941 г. М. И. Твардовская с оказией получила от мужа известия: «Ты, наверно, знаешь, что премию я отдал в фонд обороны. Я не мог с тобой переговорить предварительно, но я был абсолютно уверен, что ты это одобришь, и так как это наши с тобой деньги, то вместе со мной и ты внесешь свою половинку. Дорогая, это - боевой самолет, а как они здесь нужны, я имел возможность убедиться» [15].
Другой «сюжет» фронтовой биографии А.Т. Твардовского, связанный с приостановкой публикации глав из книги «Василий Теркин», напротив, вызывает неподдельный интерес и подробно анализируется А. Турковым. Однако в его повествовании нет ответа на вопрос о том, кто именно инициировал «возню» вокруг поэмы. Тот же вопрос интересовал и Твардовского. Он задавал его секретарю ЦК ВКП(б) Г.М. Маленкову в письме от 22.12.1943 г.:
«Уважаемый товарищ Маленков!
<.> Я обращаюсь к Вам после долгого и терпеливого раздумья. Я решил, что было бы неправильно с моей стороны продолжать молча переживать эту непонятную несправедливость к работе, которая успела приобрести некое общее значение. Я уверен, что книга моя полезна, что она должна быть издана. Я хочу и имею право знать, чем она нехороша, если есть о ней такое мнение. Я, наконец, автор, поэт, отдавший работе над этой книгой всю свою душу. Легко ли мне писать, когда то, что написано, не может в окончательном виде дойти туда, куда следует, т. е. к читателю?» [11, с. 216].
Эта история выпала из поля зрения И. Оси-пова, составителя жизнеописания и «сквозного комментария» к произведениям, включенным в книгу «Давно ли? Жизнь тому назад.», изданную к столетию поэта [12].
Между тем для описания данного сюжета и составления научного комментария к «Книге про бойца» необходимо помнить о существовании следующего документа:
А
«Секретно экз. № 1
ПРИКАЗ № 3/52с
уполномоченного СНК СССР по охране военных тайн в печати и начальника Главлита г. Москва 21 января 1943 года
Запретить опубликование в печати текста из поэмы А. Твардовского «Василий Теркин» (часть 2-я) «От автора» от строки: «Друг-читатель, не печалься...» до «Пушки к бою едут задом, -Это сказано не мной».
Уполномоченный СНК СССР по охране военных тайн в печати, начальник Главлита Н. Садчиков» [16].
Факты говорят о том, что этот секретный Приказ утратил силу после рассмотрения в ЦК ВКП(б) письма А. Твардовского, так как уже в следующем, 1944 году, «Василий Теркин» вышел отдельным изданием в «Воениздате» и в «Гослитиздате» со всеми «запрещенными строчками».
Не исключено, что работа с архивными материалами позволит установить, когда и кем было отменено решение излишне осторожных цензоров. Но сегодня важно напомнить о строгом учете и каталогизации источников, без которых жизнеописание поэта и комментирование его произведений будут неизбежно неполными.
Одной из важнейших задач научного сообщества должно стать создание Совета по изучению и изданию произведений Твардовского, способного, объединив усилия издателей и ученых, осуществлять предварительную научную экспертизу подготовленных к печати текстов и принципов их комментирования. Инициированная в Смоленске работа по составлению энциклопедии [1], посвященной А.Т. Твардовскому, его творчеству, литературному окружению, подтверждает насущную необходимость такой коллективной инстанции.
Примечания:
1. Александр Трифонович Твардовский. Энциклопедия. Рабочие материалы. - Смоленск: СГПУ, 2004.
2. Каверин, В. Эпилог: Мемуары / В. Каверин. - М., 1989.
3. Крутикова, Л.В. Федор Абрамов об Александре Твардовском (По материалам личного архива Ф. Абрамова / Л.В. Крутикова // Творчество А. Твардовского. Исследования и материалы. -Л.: Наука, 1989.
4. Кубланоеский, Ю. Этюд о Твардовском / Ю. Куб-
лановский // Новый мир, 2000. - № 6.
5. Новый мир, 1965. - № 3. - С.232.
6. Романоеа, P.M. Александр Твардовский. Труды
и дни / P.M. Романова. - М.: Водолей Publishers, 2006.
7. Стародеорцее, П.С. О некоторых разночтениях
в изданиях произведений А. Т. Твардовского / П.С. Стародворцев // «Все на русском языке...»: Материалы Вторых Твардовских чтений. - Смоленск: Маджента, 2007.
8. Теардоеская, В.А. О литературном наследии А.Т.
Твардовского (некоторые итоги и возможные перспективы / В.А. Твардовская // «По праву памяти живой.»: Материалы Первых Твардовских чтений. - Смоленск: Маджента, 2006.
9. Теардоеский, А. Послевоенные стихи. 1946-1952
/А. Твардовский. - М.: Изд-во «Правда», 1953.
10. Теардоеский, А.Т. Письма о литературе / А. Твардовский / Сост. М.И. Твардовская. - М: Сов. писатель, 1985.
11. Теардоеский, А.Т. «Я в свою ходил атаку.» Дневники. Письма. 1941-1945 / А.Т. Твардовский. - М.: Вагриус, 2005.
12. Теардоеский, А.Т. Давно ли? Жизнь тому назад.: Биография. Стихи. Воспоминания / А.Т. Твардовский. - М: Эксмо, 2010.
13. Туркое, А. Александр Твардовский /А. Турков. - М.: Молодая гвардия, 2010.
14. Пользуюсь случаем, чтобы поблагодарить В.А. Твардовскую за исключительно ценные консультации.
15. Семейный архив А.Т. Твардовского.
16. Документ предоставлен литературным критиком Ю. Буртиным, много лет собиравшим материалы для научного комментария к произведениям А.Т. Твардовского.
148
