CC BY
103
«СУЩНОСТЬ И ИСТОРИЧЕСКИЕ ПОСЛЕДСТВИЯ ДИСКУССИЙ ПО ПРОБЛЕМАМ НЭПА» (по материалам фондов 20-х гг. государственного архива общественных движений)
И.А. Высоцкий
Кафедра истории России Российский университет дружбы народов ул. Миклухо-Маклая, 10а, Москва, Россия, 117198
На основе оригинальных архивных материалов в статье дается один из вариантов ответа на вопрос, почему был свернут НЭП. По мнению автора, он лежит в плоскости анализа коллективной слабости тех, кто призваны были отстаивать идеи и принципы НЭПа и кто сравнительно легко и быстро оказались в изоляции, не сумев дать идейный и организационный отпор противникам экономической реформы. Возобладал обыкновенный вариант «военного коммунизма», идеология которого одержала победу в дискуссиях по проблемам НЭПа. Государственная экспансия приобрела всеобъемлющий характер и на долгие годы похоронила рыночные отношения в нашей стране.
Споры о путях экономической реформы, развитии рыночной экономики в условиях сегодняшней России заставляют нас пристальнее присмотреться к теории и опыту НЭПа 20-х гг. Сделанное за последнее время в этом плане дает возможность идти дальше в изучении менее известных и вовсе неизвестных источников и материалов. Особенно это касается анализа дискуссий по проблемам нового курса. Именно он поможет нам ответить на вопрос: почему стал возможен отход от концепции НЭПа. В настоящей статье мы попытаемся дать один из вариантов ответа. Он лежит в плоскости анализа коллективной слабости тех, кто призваны были отстаивать идеи и принципы НЭПа и сравнительно легко и быстро оказались в изоляции, не сумев дать идейный и организационный отпор противникам экономической реформы.
Первопричину столкновений разных точек зрения на НЭП В.И. Ленин видел, прежде всего, в том, что «на местах политика, определившаяся в связи с продналогом, остается в громадной степени не разъясненной, частью даже не понятой» (1). В связи с этим он предпринимает ряд мер, направленных на разъяснение основ новой политики. На страницах органа московских коммунистов газеты «Коммунистический труд» он выступает со статьями: «Госкапитализм внутри Советской системы» — 17 мая 1921 г., «Раскрепощение оборота» (из брошюры «О продналоге») 20 мая, «Социалистические и капиталистические элементы в нашем хозяйстве» (из речи на собрании секретарей ячеек) — 22 мая, «Экономическое усиление мелкой буржуазии и интересы социализма (из речи на X съезде РКП(б)) — 27 мая, «Первая задача — помощь крестьянству» (из брошюры «О продналоге») — 29 мая.
На увеличение числа сторонников экономических изменений на основе НЭПа была направлена деятельность Московского городского комитета РКП(б). В ра-
бочем плане отдела работниц (май 1921 г.) намечалось «все силы на ближайший период отдать на уяснение беспартийными массами курса новой экономической политики» (2).
Литературный издательский подотдел Московского Комитета РКП(б) в этот период в срочном порядке издает сборник материалов дня агитаторов под общим названием «Вопросы экономики», куда вошли статьи П. Богданова «О новой экономической политике», Г. Кржижановского «О государственной плановой комиссии», Ю. Ларина «О коллективном снабжении». В сборнике были помещены «Тезисы о проведении в жизнь начал новой экономической политики», в которых подчеркивалось, что «усвоение широкой массой партийных и советских работников новых начал экономической политики совершается слишком медленно и не идет тем темпом, который требует тяжелое положение народного хозяйства» (3).
В порядке дискуссии в журнале «Красная новь» выступил со статьей «Еще раз о новой экономической политике» известный в то время деятель Коммунистической партии, историк С.И. Гусев. При чрезвычайном разорении и обнищании восстановление сельского хозяйства, подчеркивалось в статье, «невозможно без предоставления простора частновладельческому индивидуальному крестьянскому хозяйству» (4). Он считал НЭП продолжением Октябрьской революции, чего, по его словам, «многие товарищи еще не поняли» (5).
В конце октября 1921 г. состоялась широкая конференция фабрично-заводских комитетов, Правления союзов и Пленума МГСПС, где с докладами по различным вопросам НЭПа выступили Троцкий, Каменев и др. Конференция приняла резолюцию, в которой курс новой экономической политики назывался «правильным и необходимым». Хотя сам Троцкий при переходе к НЭПу занимал своеобразную позицию, признавая «более медленный переход к социализму», он в то же время заявлял, что «если в Европе начнется революция... мы тогда снова переменим курс» (6).
В защиту новых хозяйственных принципов выступали специалисты Московского Совета народного хозяйства, издававшие свой Бюллетень. В нем ставились и разъяснялись главные задачи новой политики, комментировались декреты и постановления, устраняющие препятствия в предоставлении большей свободы предприятиям в выборе путей, ведущих к развитию производительных сил страны. «Последние декреты, — говорилось в одной из публикаций, — дают нам возможность «вольно строиться» и от инициативы и дееспособности местных хозяйственных органов и работников будет зависеть успешное использование новых декретов для скорейшего налаживания промышленной жизни страны. Нам придется пересмотреть и переоценить все наши методологические ценности, не останавливаясь перед самым строгим судом над такими принципами, которые раньше были возведены в степень фетишей (7). Эти рассуждения звучат актуально и сейчас.
Примечательно, что в пользу НЭПа свидетельствовало и настроение крестьянства. Прежде всего, это выражалось в своевременной и даже досрочной сдаче продовольственного налога. Периодическая печать, например, сообщала о крестьянах деревень Васильково, Владимировки, Новоселок и др. (названы десять деревень Московской губернии), полностью сдавших продналог за 1921 г. в ноябре месяце (8).
Однако идеология «военного коммунизма» не сдавала своих позиций. Об этом свидетельствовала VIII Московская губернская партийная конференция (март 1922 г.). На ней с разъяснениями об «уступках» крестьянству, об умении «применять хозрасчет», о наличии скептицизма, разочарования сомнения, появившихся в связи с НЭПом, выступил Л.Б. Каменев. В прениях его поддержал активный защитник нэповских принципов Г.Я. Сокольников. Некоторые товарищи, — говорил он, «хотят в новых условиях сохранить полностью прежние взаимоотношения между пролетариатом, с одной стороны, и государственным хозяйством — с другой» (9).
Анализ указанных и других материалов свидетельствует о том, что, несмотря на различные оттенки рассуждений о характере и сущности НЭПа, в целом обозначились два начала в хозяйственной жизни страны: «нэповский», ненасильственный, хозрасчетный метод строительства социализма и административный, военно-коммунистический. Сила последнего во многом объясняет запоздалое введение НЭПа в полной мере в деревне. Речь идет о решениях XIV Всероссийской партийной конференции, рассчитанных на развитие НЭПа, его углубление, которые вызвали как бы вторую волну дискуссий между сторонниками и противниками НЭПа.
Решения конференции об аренде земли и найме рабочей силы, как известно, встретили сильное противодействие со стороны «новой оппозиции», а затем и троцкистско-зиновьевского блока. Это устоявшееся мнение в среде историков в настоящее время требует уточнения. Дело в том, что еще до XIV партийной конференции, а точнее на XI Московской губернской конференции в начале января 1924 г. Л.Б. Каменев говорил о том, что союз рабочего класса и крестьянства «должен быть направлен против НЭПа» (10). В развитие этого тезиса выстудил Е. Преображенский. Он призвал на «борьбу с НЭПом», заявив что в рабочем классе «растет антинэповское настроение» (11).
В итоге в дискуссии возобладала тенденция к «сужению» рамок НЭПа, что подтверждала принятая конференцией резолюция. В ней отмечалось, что «не поставлен вопрос об организации управления» промышленными предприятиями с целью ликвидировать полную фракционную независимость наших государственных предприятий от ВСНХ» (12). Более того, резолюция призывала «постепенно идти к уничтожению этого самого НЭПа» (13). Характеристика НЭПа со знаком минус становилась все более устойчивой. Тяга к административно-командным методам хозяйствования набирала силу.
В октябре 1925 г. с докладом «Деревня, НЭП и наша крестьянская политика» на собрании партийного актива Краснопресненского района Москвы выступил А.И. Рыков. Прежде всего, в докладе речь шла об административном произволе, о неверии крестьянства в возможность «свободного» товарооборота, об отсутствии сельских и поселковых Советов. Основные препятствия на пути проведения политики НЭПа в деревне, по мнению Рыкова, сводились к «непониманию его низовыми работниками», «к неумению работать новыми методами (не военно-коммунистическими)», «к сопротивлению и саботажу нового курса... » (14).
Запоздалое распространение НЭПа на деревню усложнило экономическую ситуацию в стране. Прежде всего, это отразилось на заготовке хлеба. Система НЭПа, ее аграрные аспекты снова становятся предметом обсуждений и споров. Так, Агитпроп ЦК ВКП(б) издает в 1928 г. брошюру «К итогам ХV съезда ВКП(б)», в которой ставилась задача перехода к форсированному наступлению на капиталистические элементы, прежде всего на кулака, который, якобы, становится «лишней» фигурой в деревне.
9 марта 1928 г. на пленуме Московского Совета выступает А.И. Рыков. Рассматривая проблемы НЭПа и развитие товарооборота, он отметил, что «отдельные товарищи в некоторых случаях сталкиваются с методами военного коммунизма», что некоторые рабочие Москвы получают письма из деревни, в которых выражается опасение «относительно восстановления в деревне режима военного коммунизма» (15). В этот период, как известно, Сталин выдвигает и осуществляет идею насильственного изъятия хлеба и коллективизации сельского хозяйства. Правда, сначала была сделана попытка снизить цены на хлеб. Ответом была задержка зерна. Затем последовала команда осуществить беззаконие.
Сторонники военно-коммунистической линии многие партийные ячейки на московских предприятиях организовали собрания рабочих, на которых принимались решения с одобрением чрезвычайных мер при хлебозаготовках. В мае 1928 г. такие собрания прошли на фабрике им Ланцуцкого (16), в мае и октябре — на Соболевско-Щелковской фабрике (17), в июле — на бумагопрядильной фабрике им. Моиссонко (18), в августе — на заводе «Серп и молот» (19) и фабрике тонких сукон им. Я.М. Свердлова (20) и на других предприятиях.
Негативное отношение рабочего класса к НЭПу объясняется тем, что в промышленности серьезно чувствовалась неразвитость экономических отношений. Например, трест — первичное хозрасчетное звено — не распоряжался ни капиталом, ни прибылью. Прибыль трестов распределялась ВСКХ. Главки ВСНХ — административные центры управления отраслями промышленности, сложившиеся в период военного коммунизма и постепенно ликвидировавшиеся в первые годы НЭПа, вновь возродились в 1926 г.
Как видим, понимание НЭПа постепенно сводилось исключительно к борьбе с капиталистическими элементами и игнорированию его диалектики и перспективы. Главным «врагом» становится крепкий, самостоятельный и независимый крестьянин, основная надежда НЭПа в деревне, но заклейменный прозвищем «кулак». К сожалению, стереотип тех лет живуч до сих пор (см., например, книгу, вышедшую в 1988 г. «Во главе Строительства нового общества. Исторический опыт деятельности КПСС в переходный период», авторский коллектив: Н. Ва-сецкий, В. Веряскин и др.). В этом труде главным врагом Советской власти, в представлении авторов, является деревенский кулак. В действительности же «бедное в своей массе российское крестьянство, как писал недавно секретарь ЦК А.Н. Яковлев, не могло стать силой, ведущей к реставрации капиталистического строя; оно, в сущности, и не знало, что это за строй (21).
Не был услышан в то время и голос Бухарина, призывающего руководствоваться при осуществлении НЭПа не «криком и нажимом», а «умом и расчетом».
Колесница насильственной коллективизации подминала НЭП, а представители верховной партийной и государственной власти «обосновывали» свои деяния ссылками на Ленина. Так, в декабре 1929 г. в «Правде» А. Микоян писал: «Опираясь на ленинское понимание НЭПа, партия никогда не рассматривала его как навсегда установившуюся, незыблемую форму...» (22). А в конце декабря впервые публикуется известная речь Сталина на конференции аграрников-марксистов, где он, дав упрощенную до примитива схему осуществления НЭПа на различных этапах социалистического строительства, отметил, что «ее проводили мы до последнего времени» (23). То есть давалось ясно понять, что с НЭПом покончено. Об этом же свидетельствовало и выступление от имени ЦК БКП(б) тов. Стецкого в мае 1930 г. на X партийной конференции Хамовнического района г. Москвы. НЭП им назван «формой социалистического наступления». А «спор в этой плоскости, по мнению оратора, не может нас в настоящее время интересовать. Этот вопрос нашей партией решен» (24).
Таким образом, далеко не полный анализ новых документов и публикаций еще не дает нам возможности для всесторонних и окончательных оценок и выводов, но в некоторой степени приближает к ним. Глубоко противоречивая и в определенной степени конфликтная по самой сути новая экономическая политика, сочетающая многоукладный характер экономики с политическим господством одного класса при однопартийной системе, представляла невероятные сложности для ее глубокого понимания и усвоения. Многие партийные работники и идеологи не смогли рассматривать НЭП как развивающуюся систему. Наряду с научным мышлением, исходящим в своих выводах из анализа реальности, было очень широко представлено мышление упрощенное, догматическое, апеллирующее не к реальности, не к экономическим законам, а к непогрешимости своих теоретических основ и подходов. Несмотря на колоссальные усилия отдельных теоретиков и практиков, нарождающаяся система не осилила натурально-бюрократические методы хозяйствования. Возобладал обновленный вариант «военного коммунизма». И в итоге получилось так, что НЭП, призванный заменить «военный коммунизм», создал условия для его возрождения. Мне кажется, что мы пока не до конца осознали, какую роль в нашей истории сыграл короткий период «военного коммунизма», идеологи которого одержали победу в дискуссиях по проблемам НЭПа. Эта политика, положившая начало административно-командной системе, явилась одновременно мировоззренческим истоком и долго-живущим идеологическим звеном сталинщины.
ПРИМЕЧАНИЯ
(1) Ленин В.И. Полное собрание сочинений. — Т. 43. — С. 299.
(2) Российский государственный архив социально политической истории. — Ф. 17. — Оп. 13. — Д. 572. — Л. 89.
(3) Сб. материалов для агитаторов // Вопросы экономики. — № 1.
(4) Гусев С.И. Еще раз о новой экономической политике // Красная новь. — 1921. — № 3. — С. 328.
(5) Там же. — С. 330.
(6) Широкая конференция фабзавкомов, комитетов. Правлений союзов и Пленума МГСПС. 29—29 октября 1921 г. Государственное Издание Московский Отдел. — 1921 — С. 19.
(7) Бюллетень Московского Совета народного хозяйства. — 31 мая 1921 г.
(8) Коммунистический труд. — 25 ноября 1921 г.
(9) ГАОД. — Ф. 3. — Оп. 44. — Д. 57. — С. 19.
(10) ГАОД. — Ф. 3. — Оп. 44. — Д. 125. — С. 24.
(11) Там же. — С. 55.
(12) Там же. — С. 122.
(13) Там же. — С. 194—195.
(14) Рыков А.И. Перед новыми задачами. Доклад на собрании партийного актива Краснопресненского района 22 октября 1925 г. — М., 1926. — С. 30.
(15) Рыков А.И. Хозяйственное положение СССР. — М.—Л., 1928. — С. 20—21.
(16) ГАОД. — Ф. 628. — Оп. 1. — Д. 3. — Л. 40.
(17) ГАОД. — Ф. 630. — Оп. 1. — Д. 7. — Л. 29.
(18) ГАОД. — Ф. 579. — Оп. 1. — Д. 24.
(19) ГАОД. — Ф. 429. — Оп. 1. — Д. 77. — Л. 45.
(20) ГАОД. — Ф. 629. — Оп. 1. — Д. 12. — Л. 16.
(21) Яковлев А.Н. // Московские новости. — 1990. — № 1.
(22) Микоян А. // Правда. — 1929. — 7декабря.
(23) Стилин И. // Правда. — 1929. — 29 декабря.
(24) ГАОД. — Ф. 88. — Оп. 1. — Д. 468. — Л. 77.
ESSENCE AND HISTORICAL CONSEQUENCES OF DISCUSSIONS ON NEW ECONOMIC POLICY PROBLEMS (based on materials of funds of 20th years from the state archive of social movements)
I.A. Visotsky
Department of Russian History Peoples Friendship University of Russia Mikhlukho-Maklay Str., 10a, Moscow, Russia, 117198
Based on original archival materials in this article is given one of variants of the answer to a question why the New Economic Policy has been curtailed. In author opinion it lies in an analysis plane of collective weakness of those who has been urged to defend ideas of NEP principles but rather easily and quickly to appear in isolation by not being able to carry out ideological and organizational repulse to opponents of an economic reform.
