CC BY
51УДК 342.9
СУЩНОСТЬ АДМИНИСТРАТИВНОЙ
ОТВЕТСТВЕННОСТИ В СФЕРЕ ТАМОЖЕННЫХ ПРАВОНАРУШЕНИЙ В ПРАВОВОЙ НАУКЕ СЕГОДНЯ
Ороева Оюна Доржаевна
Санкт-Петербургский имени В.Б. Бобкова филиал Российской таможенной академии, доцент кафедры государственно-правовых дисциплин, канд. юрид. наук, e-mail: [email protected]
Константинов Георгий Леонидович
Пенсионер следственного комитета Российской Федерации, канд. юрид. наук, e-mail: georgii_popov@ mail.ru
В статье через призму ретроспективного анализа рассматривается содержание понятия «административная ответственность в сфере таможенных правонарушений», а также приводится авторское определение данного понятия
THE ESSENCE OF ADMINISTRATIVE RESPONSIBILITY IN THE SPHERE OF CUSTOMS OFFENSES IN SAW SCIENCE TODAY
Oroeva Oyuna D.
Russian Customs Academy St. Petersburg branch named after Vladimir Bobkov, Associate Professor of the Department of State and Legal Disciplines, Candidate of Juridical Sciences, e-mail: [email protected]
Konstantinov Georgy L.
Pensioner of the Investigative Committee of the Russian Federation, Candidate of Juridical Sciences, e-mail: [email protected]
In the article, through the prism of a retrospective analysis, the content of the concept of «administrative responsibility in the field of customs offenses» is considered, and the author's definition of this concept is given
Ключевые слова: юридическая ответственность; административная ответственность; правонарушение; административное правонарушение; таможенное правонарушение; нарушение таможенных правил; таможенное право; санкция; административное взыскание (наказание); обязанность; законодательство; таможенные органы; внешнеэкономическая деятельность
Keywords: legal liability; administrative responsibility; offense; administrative offense; customs offense; violation of customs rules; customs law; sanction; administrative penalty (punishment); duty; legislation; Customs; foreign economic activity
Для цитирования: Ороева О.Д., Константинов Г.Л. Сущность административной ответственности в сфере таможенных правонарушений в правовой науке сегодня // Учёные записки Санкт-Петербургского имени В.Б. Бобкова филиала Российской таможенной академии.
2023. № 1 (85). С. 119-127.
Государство является одной из самых сложных систем, требующих постоянных усилий по совершенствованию образующих его элементов, без которых не может быть достигнута устойчивость государства и его полноценное развитие. Одной из важных гарантий такого развития является институт юридической ответственности, без которого право, а значит и государство «становится бессильным, а права и свободы личности превращаются в благие пожелания» [1]. Сказанное в полной мере распространяется на сферу экономических интересов Российской Федерации, так как ключевым, главным условием для их обеспечения, несомненно, служит институт административной ответственности в сфере таможенных правонарушений. Кроме того, развитие института административной ответственности в сфере таможенных правонарушений самым прямым образом влияет на успешное развитие экономического взаимодействия между Россией и другими странами, входящими в Евразийский экономический союз. Особого
внимания исследуемый институт заслуживает также и с учетом статистики, которая свидетельствует как о продолжающемся росте количества административных правонарушений (АП) в целом, так и о росте количества указанных правонарушений в таможенной сфере, в частности.
Так, по линии МВД России указанная статистика выглядит следующим образом: 2020 г. - 145 246 945 АП; 2018 г. - 131 224 201; 2017 г. - 111 443 741 АП [2]. По линии судов первой инстанции (суды общей юрисдикции и мировые суды) картина аналогичная: рост количества дел об АП в 2021 г. -8 930 464, т.е. увеличение, по сравнению с 2020 г. (7 535 090), которое составило 17 % [3]. В 2020 г., по сравнению с 2019 г., количество поступивших дел выросло всего лишь на 7 %, что, несомненно, свидетельствует не только об увеличении количества АП, но о темпе их роста. (По линии Федеральной таможенной службы указанная статистика выглядит следующим образом: за первое полугодие 2022 г. таможенными органами возбуждено
предусмотренными гл. 16 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях от 30 декабря 2001 г. № 195-ФЗ (КоАП РФ) [4], т.е. в связи с нарушением таможенных правил - 42 753 дела; в 2021 г. - 138 818 дел (из них 81 791 дело об АП в связи с нарушением таможенных правил); в 2020 г. - 114 547 дел об АП (из них 63 642 дела в связи с нарушением таможенных правил); в 2019 г. - 150 968 дел (из них 87 020 в связи с нарушением таможенных правил); в 2018 г. - 143 148 дел (из них 73 464 в связи с нарушением таможенных правил); в 2017 г. - 119 327 дел об АП (из них 74 432 дела в связи с нарушением таможенных правил) [5]. Безусловно, указанная статистика демонстрирует, во-первых, тенденцию к росту общего количества всех административных правонарушений, и во-вторых, такую же отчетливую тенденцию к росту той части АП, которые связаны с нарушением таможенных правил. Кроме того, из представленных цифр, также видно, что и показатель по процентному соотношению, год от года растет давно, указывая на то, что нарушение таможенных правил составляет уже две трети от общего количества АП. Безусловно, обращает на себя внимание и финансовая составляющая затронутой проблематики, особенно в таможенной сфере, с точки зрения бюджетной составляющей. Так, доходы, полученные в пользу федерального бюджета в 2021 г. за счет взыскания административных штрафов, установленных гл. 16 КоАП РФ за АП в области таможенного дела, составили 2 040 274 200 руб. [6].
Необходимость исследования понятия «административная ответственность в сфере таможенных правонарушений» продиктована и тем обстоятельством, что до настоящего времени ни в науке административного права, ни среди ученых, занимающихся непосредственно исследованием административной ответственности в сфере таможенного дела, так и не поставлена окончательная точка в споре о сущности и понятии рассматриваемого вида ответственности. В некоторых учебниках, посвященных таможенному праву, либо вообще не содержится никаких определений понятия «административная ответственность в сфере таможенных правонарушений», либо предпринимается попытка обойтись цитированием определения только понятия «административной ответственности» с последующим переходом к определению термина «административное правонарушение в сфере таможенного права» [7], либо все ограничивается перечислением особенностей или признаков административной ответственности в области таможенного дела [8]. Это свидетельствует о том, что динамика научных исследований, связанных с изучением проблем административной ответственности в сфере таможенных правонарушений, в настоящее время довольно сильно уступает как по степени разработанности, так и по общему количеству исследований, посвященных проблемам ответственности в административном праве в целом.
Следует отметить, что исследовать сущность административной ответственности в сфере таможенных правонарушений в настоящее время невозможно без обращения к научным разработкам по рассматриваемой теме, накопленным как в теории права и государства (надотраслевой уровень), так и в отраслевых юридических науках.
Дело в том, что наука теории права и государства и отраслевые юридические науки (административное право, уголовное, гражданское право и т.д.) представляют собой «сообщающиеся сосуды», содержимое которых в виде идей, концепций, теорий постоянно находится в движении и оказывает значительное взаимное влияние. Так, наука теории права и государства, исследуя наиболее общие юридические категории, формируя таким образом методологическую базу, снабжает отраслевые юридические науки соответствующим инструментарием для исследования указанных категорий на уровне отдельных отраслей права. Однако такое взаимодействие сложно назвать дорогой с односторонним движением, поскольку наука теории права и государства, в свою очередь, опирается на опыт научных исследований в рамках отраслевых юридических наук. Отмеченная закономерность не обошла стороной и тему административной ответственности в сфере таможенных правонарушений.
Обращаясь к теоретико-правовому анализу термина «юридическая ответственность», нельзя не учитывать то значение, которое закрепилось в русском языке за термином «ответственность», за пределы которого никак не может выйти юридическая доктрина, трактуя понятие «юридическая ответственность». Согласно Словарю русского языка под ред. А.П. Евгеньевой «ответственность - это обязанность, необходимость давать отчет в своих действиях, поступках и т.п. и отвечать за их возможные последствия, за результат чего-либо» [9]. Однако «отвечать» можно как перед Богом, так и перед обществом (государством). Кроме того, речь идет, по сути, о «социальной ответственности», которая представляет собой «повиновение личности общественным нормам и государственным законам, препятствующим их нарушению» [10]. Очевидно, что при переходе от термина «ответственность» к понятию «социальная ответственность» коридор значений слова «ответственность» сужается, и, соответственно, меньшее количество значений этого слова мы обнаруживаем, погружаясь в юридическую науку как на отраслевом, так и на надотраслевом уровнях. Но даже здесь многообразие значений термина «юридическая ответственность» настолько велико, что не позволяет вести речь о сформированности и исчерпаемо-сти тех характеристик, которыми ученые-правоведы наделяют термин «юридическая ответственность».
Прежде чем обратиться анализу понятия «юридическая ответственность» на теоретико-правовом уровне, нельзя не отметить, что содержание этого понятия хоть и менялось в разные периоды, однако
долгие годы формировалось под сильным влиянием научных исследований на отраслевом уровне. Так, начиная со второй половины и вплоть до 90-х гг. ХХ века наблюдался повышенный интерес к исследованию сущности понятия «юридическая ответственность». Кроме того, начиная с 90-х гг. прошлого столетия и до начала XXI века можно было вновь наблюдать смещение фокуса научного интереса к юридической ответственности в сторону отраслевых исследований. Таким образом, в настоящее время можно констатировать, что формирование научных взглядов на сущность юридической ответственности находится в условиях постоянно сменяющих друг друга циклов повышения научного интереса к исследованию юридической ответственности и на отраслевом, и на надотраслевом уровнях. Вот почему так важно именно сегодня обратить более пристальное внимание на результаты исследований сущности юридической ответственности, проводимые на надотраслевом уровне, т.е. в науке теории права и государства. Полагаем, что на этом уровне научные взгляды на сущность юридической ответственности могут быть сведены к следующим основным подходам:
Юридическая ответственность представляет собой институт в рамках правовой науки. Так, Б.Т. Базылев, анализируя юридическую ответственность, рассматривает ее «в двух аспектах: как институт права и как правовое отношение» [11]. Безусловно, сложно не согласиться с указанным видением, представляя тот массив правовых норм, принципов, категорий и правил, благодаря которым юридическая ответственность приобретает черты правового института. Вместе с тем данный подход отражает скорее важность правовых норм, регламентирующих юридическую ответственность, чем приближает нас к раскрытию наиболее важных сущностных черт юридической ответственности. В этой связи представляется важным обратить внимание на иные концепции рассматриваемого явления.
Юридическая ответственность - это принуждение, которое осуществляется государством. Так, М.Ю. Тихомиров в Юридической энциклопедии указывает, что в основе понятия юридической ответственности лежит принуждение государством. Это означает, что каждый должен отвечать за свои поступки перед обществом и государством [12], при этом в некоторых случаях такое принуждение связано не только с фактом правонарушения, но и с принятием государством правоприменительного акта. Следует отметить, что концепция юридической ответственности как принуждения трактуется в теории государства и права достаточно широко, в отличие от науки административного права. Безусловно, принуждение отражает одну из базовых черт юридической ответственности, в то время как иные сущностные характеристики остаются за скобками, в том числе и противостоящая «принуждению» «субъективная обязанность» правонарушителя претерпеть определенные лишения в связи
с совершением им правонарушения, что заставляет нас также обратить не менее пристальное внимание на концепцию юридической ответственности, изложенную в следующем пункте.
Наибольшее распространение в юридической науке получил подход, согласно которому юридическая ответственность представляет собой обязанность претерпевать неблагоприятные последствия противоправного и виновного поведения или меры государственно-правового принуждения, выражающиеся в ограничениях личного, организационного или имущественного характера. Следует отметить, что некоторые авторы указывают на то, что данная обязанность является дополнительной к существовавшей до правонарушения обязанности, возлагаемой на правонарушителя и носящей нежелательный, ущербный характер. Наконец, в рамках рассматриваемого подхода не следует забывать о том, что юридическая ответственность, являясь, по своей сути, обязанностью, реализуется субъектом, в том числе в правомерном поведении и в рамках определенных правоотношений.
С предыдущим подходом довольно активно в теоретико-правовой доктрине конкурирует концепция юридической ответственности, отождествляемой с санкциями (наказаниями). Согласно данному подходу юридическая ответственность -это применение соответствующей санкции в отношении нарушенной правовой нормы. Более того, через призму этого подхода юридическая ответственность учеными-правоведами воспринималась вплоть до середины XX века.
В рамках следующего подхода аккумулируются все точки зрения ученых-правоведов, в которых юридическая ответственность раскрывается с помощью не совсем конкретных категорий, таких как «явление» или «правовое образование», и которые не сводятся в своем сущностном содержании только к «субъективной обязанности», «государственному принуждению» или к «санкции», но вбирают в себя совокупность как этих элементов в том или ином сочетании, так и присоединяют к этой совокупности элементов иные дополнительные характеристики (позитивная юридическая ответственность, функция управления обществом и т.д.).
Не отличается сильной конкретизацией также подход, согласно которому сущность юридической ответственности проявляется в правоотношении. Несомненно, отмечая полезность такого подхода, мы не можем не поддержать некоторые критические замечания относительного этого подхода, указывающие на то, что «когда правонарушитель еще не установлен или по каким-то причинам не привлекается, его ответственность существует в форме субъективной обязанности претерпеть наказание вне правоотношения» [13]. Достаточно проблематичным представляется также существование субъективных прав или субъективных обязанностей вне правоотношений. Очевидно, что поиск ответа на указанную проблему сложно представить
без обращения к соответствующим правовым нормам действующего законодательства. Так, с одной стороны, в соответствии с ч. 1 ст. 1.5 КоАП РФ лицо подлежит административной ответственности только за те административные правонарушения, в отношении которых установлена его вина. Указанное и иные положения КоАП РФ (например, ч. 2 ст. 1.5 настоящего Кодекса) свидетельствуют о том, что административная ответственность -это опосредованное процессуальным элементом правоотношение, которое не может возникнуть ранее момента, когда уполномоченное лицо принимает решение о начале производства об административном правонарушении, а значит, и субъективная обязанность правонарушителя претерпеть лишения за совершенное административное правонарушение не может возникнуть ранее указанного момента. С другой стороны, в соответствии ч. 1 ст. 2.1 КоАП РФ, административным правонарушением признается противоправное, виновное действие (бездействие) физического или юридического лица, за которое настоящим Кодексом или законами субъектов Российской Федерации об административных правонарушениях установлена административная ответственность. Таким образом, правовая норма ст. 2.1. КоАП РФ, в совокупности со ст. 1.7 («Действие законодательства об административных правонарушениях во времени») и ст. 1.8 («Действие законодательства об административных правонарушениях в пространстве») КоАП РФ, в которых используется формулировка «лицо, совершившее административное правонарушение.... подлежит административной ответственности ...», дают четко понять, что у лица, совершившего административное правонарушение, возникает обязанность претерпеть лишения с момента совершения правонарушения. Учитывая же, что согласно ст. 1.2 КоАП РФ ключевой задачей законодательства об административных правонарушениях является защита личности, общества и государства от административных правонарушений, а также предупреждение административных правонарушений безотносительно к тому, возбуждено или еще не возбуждено было административное производство по делу об административном правонарушении, то, возможно, имеет смысл искать ключ к решению данной давно существующей правовой «головоломки» в рамках концепции, согласно которой правоотношение между правонарушителем и государством все же возникает с момента совершения первым административного правонарушения. Просто так называемый процессуальный элемент, опосредующий данные правоотношения, меняется в зависимости от стадии развития данного правоотношения. Если в период с момента совершения правонарушителем административного правонарушения и до принятия уполномоченным органом или должностным лицом процессуального решения о начале производства по делу об административном правонарушении так называемый
процессуальный элемент выражается или проявляется в выполнении уполномоченным органом или должностным лицом общих требований закона о защите физических, юридических и или иных лиц, а также государства от административных правонарушений, а также о предупреждении административного правонарушения без персонификации личности конкретного правонарушителя, то с момента возбуждения указанного производства запускается основная часть процессуального механизма по привлечению уже конкретного лица к административной ответственности за совершенное правонарушение.
Отдавая должное наработкам ученых в области теории права и государства, освещающим сущность юридической ответственности, мы, тем не менее не можем ограничиться только этим уровнем оперирования правовой природы юридической ответственности. В этой связи следует обратиться к анализу сущности юридической ответственности в рамках такой отрасли юридической науки, как административное право. Вместе с тем научные взгляды на сущность административной ответственности также характеризуются многообразием трактовок рассматриваемого явления:
Согласно первому подходу административная ответственность представляет собой «принуждение государством, которое является составной частью административного принуждения и обладает всеми его качествами» [11] или «меры государственного принуждения». Интересно, что созвучные указанным интерпретациям термины закреплены в самом КоАП РФ. Если в одном случае КоАП РФ слово «принуждение» использует для описания конкретного административного правонарушения (например, ст. 5.40 КоАП РФ: «Принуждение к участию или отказу от участия в забастовке» и др.), то в другом случае, Закон использует слова «меры принуждения» для описания юридической конструкции «меры административного принуждения», отражающие процессуальные отношения. Кроме того, рамках рассматриваемого подхода волей-неволей акцентируется внимание на государстве и его деятельности, и из поля внимания выпадает сам правонарушитель, а именно, его поведение после совершения им административного правонарушения. Все это заставляет нас также обратить внимание и на другие научные подходы, объясняющие сущность административной ответственности.
Отметим, как в науке теории права и государства, так и в науке административного права большой популярностью пользуется подход, согласно которому административная ответственность представляет собой обязанность. В пользу данного подхода свидетельствует и соответствующая терминология в законодательстве: «усиление ответственности», «смягчение ответственности», «привлечение к ответственности», «освобождение от ответственности», «отмена ответственности» [14]. Освещая данную концепцию,
мы не можем не обратить внимания на то, что, в отличие от соответствующей доктрины, в теории права и государства, призывающей не забывать, что юридическая ответственность, являясь, по своей сути, обязанностью, которая реализуется субъектом, в том числе в правомерном поведении, а также в рамках определенных правоотношений в науке административного права основной акцент делается не на поведении правонарушителя до момента совершения административного правонарушения, а на поведении данного субъекта, начиная с момента совершения им административного правонарушения до непосредственного применения к нему государством мер государственного принуждения.
В науке административного права не менее распространён и научный подход, отождествляющий административную ответственность с санкциями (наказаниями или взысканиями). Следует отметить, что чрезмерное акцентирование приверженцев данного подхода на таких терминах, как «административно-правовые санкции» или «административные взыскания» создают опасность того, что за пределами научного анализа, применительно к рассматриваемому явлению, остается непосредственно «правонарушение», которое, в свою очередь, также подвержено анализу в рамках таких направлениях юриспруденции, как уголовное, гражданское или трудовое право. Кроме того, и этому подходу свойственны проблемы, отмеченные в рамках анализа первого подхода.
В науке административного права основным объектом исследования в той или иной степени выступает само государство и его институты, играющие огромную роль в регулировании различных сфер жизни общества. Вот почему активно развивается государственно-центричный подход к определению понятия «административная ответственность», согласно которому данное понятие представляет собой определенную форму реагирования или реакцию государства на правонарушение. Следует отметить, что в рамках и этого подхода мы сталкиваемся с сочетанием таких категорий при определении административной ответственности, как «субъективная обязанность», «государственное принуждение» или «санкции», разница лишь в том, что здесь ключевой акцент делается на роли самого государства в правоотношениях с лицом, совершившим административное правонарушение, облеченной в определенную процедуру или процессуальную форму, с помощью которой государство оказывает принудительное воздействие на правонарушителя.
Завершая обзор научных подходов к определению административной ответственности, нельзя не выделить еще одну группу научных взглядов в сфере административного права, отличающихся своей неординарностью, объединяемых под общим названием «нетрадиционный подход», и которые, по нашему мнению, призваны в большей степени подчеркнуть те черты административной ответственности, которые не были в центре внимания
в рассмотренных выше научных подходах и к тому же позволяют лучше высветить практические аспекты административной ответственности, обусловленные административным законодательством. Не меньшего внимания заслуживает подход, согласно которому административная ответственность представляет собой вид юридической ответственности, которая выражается в назначении органом или должностным лицом, наделенным соответствующими полномочиями, административного наказания лицу, совершившему правонарушение. Достаточно оригинальным представляется мнение тех авторов, которые усматривают в административной ответственности правовой механизм, а именно, элемент механизма защиты прав и свобод, с помощью которого государство как регулятор общественных отношений защищает законные интересы граждан и юридических лиц от неправомерного поведения правонарушителей.
Следует отметить, что ученые, занимающиеся научным исследованиями в такой узкоспециализированной области административной ответственности, как сфера таможенных правонарушений, в большинстве своем активно используют наработки и результаты ранее проведенных исследований в вопросах юридической ответственности как на отраслевом (административное право), так и на надо-траслевом уровнях (теория права и государства). Так, Л.А. Косицина сущность административной ответственности в сфере таможенных правонарушений сводит к применению судьями и должностными лицами таможенных органов к юридическим и физическим лицам административных наказаний за нарушение таможенных правил [15]. Кроме того, некоторые современные исследования [16] позволяют сегодня обнаружить новые грани правового института административной ответственности в сфере таможенных правонарушений, к которым, по нашему мнению, также относится механизм корректировки, или исправления допущенных в ходе соответствующей юрисдикционной деятельности таможенного органа ошибок.
Несмотря на то, что перечисленные определения административной ответственности в сфере таможенных правонарушений позволяют лучше уяснить ключевые характеристики рассматриваемого явления, интересно проанализировать его и с точки зрения тех особенностей, которыми эта ответственность обладает сегодня с учетом сферы ее применения.
Во-первых, административная ответственность в сфере таможенных правонарушений возникает в случае совершения нарушения таможенных правил, а именно, правонарушения, посягающего на установленный таможенным законодательством порядок - порядок применения таможенных процедур, таможенного контроля и совершения таможенных операций с товарами и транспортными средствами, перемещаемыми через таможенную границу Евразийского экономического союза, т.е. носящего
экономический характер и посягающего в этой связи на экономические интересы Российской Федерации.
Во-вторых, как правило, правонарушения в таможенной сфере совершаются специальными субъектами, занимающимися внешнеэкономической деятельностью.
Во-третьих, правонарушение в таможенной сфере влечет применение к виновному лицу только трех видов административных взысканий -предупреждение, штраф, конфискация, при этом если правонарушение по своей конструкции является формальным и не влечет за собой причинения ущерба, то значительно повышается вероятность применения такого вида наказания, как предупреждение.
В-четвертых, законодательство, описывающее правонарушение в таможенной сфере, и характеризующее таким образом его противоправность, опирается не только на КоАП РФ, но также на отдельные нормы: Таможенного кодекса Евразийского экономического союза [17] (ТК ЕАЭС), Федерального закона от 3 августа 2018 г. № 289-ФЗ «О таможенном регулировании в Российской Федерации и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», а также иные нормы таможенного законодательства [18]. Кроме того, следует учитывать, что административная ответственность за правонарушения может быть установлена только федеральными законодательными актами (КоАП РФ).
В-пятых, как правило, субъективная сторона правонарушения характеризуется корыстным мотивом и виной как в форме умысла, так и в форме неосторожности.
В-шестых, административная ответственность за правонарушение налагается в определенной КоАП РФ процессуальной форме.
В качестве иллюстрации отмеченных выше особенностей административной ответственности в сфере таможенных правонарушений нагляден следующий пример из судебной практики. Так, 13 октября 2020 г. на Балтийский таможенный пост (ЦЭД) Балтийской таможни декларантом ООО «КП Импорт» в электронной форме была представлена декларация на товар N... (огурцы консервированные для кратковременного хранения в составе раствора для консервации, непригодные для непосредственного употребления в пищу) с целью помещения товара под таможенную процедуру «выпуск для внутреннего потребления». Отправителем товара была индийская компания ««...»». В ходе таможенного досмотра было установлено, что на товаре не указано его наименование, место нахождения организации-импортера, условия хранения пищевой продукции, что было квалифицировано судом как несоблюдение установленных запретов и ограничений в области технического регулирования. В этой связи постановлением Кировского районного суда г. Санкт-Петербурга от 19 марта 2021 г. ООО «КП Импорт» было
признано виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ст. 16.3 КоАП РФ с назначением административного наказания в виде административного штрафа в размере 50 000 руб. без конфискации товара, являющегося предметом административного правонарушения [19].
В приведенном примере налицо: во-первых, нарушение установленного законом порядка запретов и ограничений на ввоз товаров на таможенную территорию Евразийского экономического союза или в Российскую Федерацию и (или) вывоз товаров с таможенной территории Евразийского экономического союза или из Российской Федерации; во-вторых, субъектом правонарушения является декларант - участник внешнеэкономической деятельности (ООО «КП Импорт»); в-третьих, противоправность действий ООО «КП Импорт» выразилась в нарушении п. 2 ст. 84 ТК ЕАЭС, который обязывает декларанта соблюдать условия использования товаров в соответствии с таможенной процедурой, но который выполнен не был, а также в нарушении требований п. 7 ч. 4.8 ст. 4 Технического регламента Таможенного союза «Пищевая продукция в части ее маркировки» об обязательном указании в маркировке пищевой продукции, поставляемой из третьих стран, наименования и места нахождения импортера. Данный декларант указанных действий не выполнил, что в полной мере соответствует объективной стороне состава административного правонарушения, описанного в ст. 16.3 КоАП РФ; в-четвертых, независимо от того совершил правонарушение ООО «КП Импорт» умышленно или по неосторожности его действия в любом случае квалифицируются по ст. 16.3 КоАП РФ («Несоблюдение запретов и (или) ограничений на ввоз товаров на таможенную территорию Евразийского экономического союза или в Российскую Федерацию и (или) вывоз товаров с таможенной территории Евразийского экономического союза или из Российской Федерации»). Суд в данной ситуации выбрал такой вид административный наказания, как административный штраф.
В этой связи административную ответственность в сфере таможенных правонарушений следует рассматривать как вид административной ответственности за противоправное, виновное действие (бездействие) физического или юридического лица, посягающего на установленный таможенным законодательством порядок, включающий порядок применения таможенных процедур, совершения таможенных операций с товарами и транспортными средствами, перемещаемыми через таможенную границу Евразийского экономического союза, порядок таможенного контроля. Необходимо неукоснительно соблюдать порядок исчисления, уплаты, взыскания и обеспечения таможенных платежей, специальных, антидемпинговых, компенсационных пошлин. Должен обеспечиваться порядок соблюдения запретов и ограничений,
установленных в соответствии с правом Евразийского экономического союза и (или) законодательством Российской Федерации. Кроме того, один из важных аспектов - обеспечение реализации властных отношений между таможенными органами и лицами, реализующими права владения, пользования и (или) распоряжения товарами, связанных с применением к виновным лицам в определенной КоАП РФ процессуальной форме наказаний (санкций), заключающейся в субъективной обязанности правонарушителя претерпеть в связи с совершенным правонарушением как меры государственно-правового принуждения, так и иные неблагоприятные последствия противоправного и виновного поведения.
Вместе с тем анализ сущности административной ответственности в сфере таможенных правонарушений в правовой науке не будет полным и всеобъемлющим без исследования законодательных аспектов рассматриваемого явления. Несмотря на то, что в КоАП РФ словосочетание «административная ответственность» упоминается более одной тысячи раз, до сих пор в рассматриваемом правовом источнике, концентрирующим в себе львиную долю правовых норм об административной ответственности, так и не дано исчерпывающее определение указанному понятию, и это несмотря на то, что гл. 2 КоАП РФ именуется «Административное правонарушение и административная ответственность». Возможно, здесь будет уместен вопрос, насколько законодатель изначально был прав, поставив в центре наименования рассматриваемого кодекса термин «административное правонарушение», а не термин «административная ответственность»? Поскольку даже Уголовный кодекс РФ не содержит в своем наименовании слово «преступление» и не именуется Кодексом об уголовных преступлениях. В этой связи вопрос ответственности является ключевым по отношению к связанной с ним категории «правонарушение». Кроме того, нередко в юридической науке излагается точка зрения, согласно которой представляется целесообразным издать отдельный закон об административной ответственности. В целом, разделяя мнение о том, что законодателем должно больше уделяться внимания категории «административная ответственность», нами не разделяется указанная позиция, так как любые нормы административной ответственности должны концентрироваться только в КоАП РФ или в аналогичных кодифицированных актах субъектов Российской Федерации. Более того, возможно сейчас наступило время задуматься о новом наименовании действующего КоАП РФ, а именно: «Кодекс об административной ответственности Российской Федерации». Полагаем, что такие изменения заставят законодателя более трепетно относиться к проработке законодательных норм об административной ответственности в рассматриваемом Кодексе. Поскольку в действующем КоАП РФ, несмотря на то что активно используются такие
формулировки, как «юридическое лицо не подлежит административной ответственности за...» (ч. 4 ст. 2.1 Кодекса), «административной ответственности подлежит лицо, достигшее к моменту совершения административного правонарушения возраста шестнадцати лет» (ч.1 ст.2.3 Кодекса) и др., законодатель до сих пор не сформулировал основание административной ответственности, которое, в свою очередь, закрепляло бы общее правило наступления административной ответственности и отталкиваясь от которого можно было бы формулировать дополнительные правила о привлечении или непривлечении к административной ответственности тех или иных субъектов. В этой связи указанная норма могла бы быть сформулирована в КоАП РФ следующим образом: «Статья 1.6.1. Основание административной ответственности. Основанием административной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава административного правонарушения, предусмотренного настоящим Кодексом».
Следует отметить, что проблема недостаточной проработанности общих положений об административной ответственности в КоАП РФ имеет еще одну грань, которую можно заметить при анализе того, как законодатель использует термин «административная ответственность» в гл. 16 КоАП РФ, посвященной таможенным правонарушениям. Речь идет о ст. 16.2 КоАП РФ («Недекларирование либо недостоверное декларирование товаров»), в которой закреплены нормы, предусматривающие основания для освобождения декларанта и (или) таможенного представителя от административной ответственности. Так, п. 2 Примечаний к указанной статье предусматривает освобождение декларанта и (или) таможенного представителя от административной ответственности в случае добровольного сообщения ими в таможенный орган соответствующей информации. Аналогичным образом сформулирована и правовая норма, закрепленная в п. 4 указанных Примечаний.
Приведенные правовые нормы не вызывали бы определенных вопросов, если бы не одно обстоятельство, связанное со ст. 1.4. КоАП РФ («Принцип равенства перед законом»), а именно: лица, совершившие административные правонарушения, равны перед законом и подлежат административной ответственности независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, от убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств. Все это исходя из того, что в соответствии с ч. 2.1. КоАП РФ административным правонарушением признается противоправное, виновное действие (бездействие) физического или юридического лица, за которое настоящим Кодексом или законами субъектов Российской Федерации об административных правонарушениях установлена административная ответственность.
Здесь важно также отметить, что рассматриваемые правовые нормы ст. 16.2. КоАП РФ относятся к Особенной части настоящего Кодекса, в то время как ст. 1.4. КоАП РФ закреплена в Общей части настоящего Кодекса. Таким образом, получается, что с точки зрения правовых норм Общей части КоАП РФ лицо, совершившее административное правонарушение, предусмотренное ст. 16.2. КоАП РФ, не может быть освобождено от административной ответственности, даже если в его действиях будут установлены обстоятельства, сформулированные в Примечаниях к ст. 16.2 КоАП РФ. Это, однако, не означает, что Общая часть КоАП РФ вообще не предусматривает правовых норм, регламентирующих освобождение от административной ответственности. Так, ч. 2 ст. 2.3. КоАП РФ предусматривает освобождение лица, совершившего административное правонарушение в возрасте от шестнадцати до восемнадцати лет, от административной ответственности с применением к нему меры воздействия.
Следует отметить, что ч. 2 ст. 2.6.1. КоАП РФ предусматривает основание освобождения от административной ответственности собственника (владельца) транспортного средства. Кроме того, ст. 2.9. КоАП РФ предусматривает освобождение от административной ответственности по малозначительности совершенного правонарушения. Однако ни одна из перечисленных правовых норм Общей части КоАП РФ не имеет никакого отношения к правилам освобождения от административной ответственности, сформулированным в ст. 16.2 КоАП РФ. Налицо коллизия Общей и Особенной частей КоАП РФ, так как Общая часть КоАП РФ не содержит каких-либо правовых норм, на которых бы базировались нормы, закрепленные в Примечаниях к ст.16.2. КоАП РФ. Анализируя данную проблему, волей-неволей приходится задумываться о более глобальной проблеме - о согласованности внутренней структуры и частей кодифицированного акта, коим является КоАП РФ, и выработки универсального правила такого согласования. Вместе с тем в Конституции РФ, не являющейся кодифицированным актом, такое правило сформулировано, а именно, в ч. 2 ст. 16, в соответствии с которой «никакие другие положения настоящей Конституции не могут противоречить основам конституционного строя Российской Федерации». Очевидно, что если такое правило-требование о взаимной согласованности правовых норм нашло свое отражение в Конституции РФ, не являющейся кодифицированным актом, то тем более востребованным видится включение аналогичного правила в кодифицированный акт, включающий гораздо больший объем и количество правовых норм. Таким образом, например в качестве дополнительной части под номером «3», такая правовая норма могла бы быть прописана в ст. 1.1. КоАП РФ и сформулирована следующим образом: «Никакие другие части настоящего
Кодекса не могут противоречить Общим положениям». Безусловно, попытка ограничиться принятием только этой нормы приведет к тому, что отмеченная коллизия правовых норм об освобождении от административной ответственности, закрепленных в Общей части КоАП РФ и в Примечаниях к ст. 16.2. КоАП РФ (в силу императивного требования новой нормы об обязательности приведения в соответствие друг другу правовых норм Общей и Особенной частей КоАП РФ), поставит нас перед неизбежностью решения вопроса о выработке в рамках Общей части КоАП РФ такого правила, регламентирующего общее основание освобождения от административной ответственности, которое стало бы правовой базой не только для рассматриваемой ст. 16.2 КоАП РФ, но и для иных аналогичных статей Особенной части КоАП РФ, предусматривающих правовые основания освобождения от административной ответственности, применительно к конкретным составам административных правонарушений, закрепленных в Особенной части КоАП РФ (например, примечания ст. 6.8, 6.9, 6.16.1, 12.21.3, 12.21.4, 14.1, 14.5, 14.32, 15.11, 15.15.6, 15.21, 15.27.3, 20.10 КоАП РФ и др.).
В качестве заключения можно сделать следующие выводы, отражающие текущее состояние научной мысли и доктринальных подходов, а также законодательства в части, касающейся административной ответственности в сфере таможенных правонарушений.
Во-первых, статистика свидетельствует о неуклонном и в некотором смысле ускоряющемся росте количества административных правонарушений, связанных с нарушениями таможенных правил, особенно на фоне общего количества административных правонарушений, выявляемых и расследуемых таможенными органами Российской Федерации. Это тем более кажется удивительным, особенно на фоне сокращающегося импорта, в том числе по причине введения Россией режима контрсанкций в отношении целого ряда товаров из Европы и Америки в ответ на введение этими странами ранее санкций в отношении товаров из России. Это означает, что востребованность в заявленной теме не только высока, с точки зрения сегодняшнего дня, но и неизбежно будет возрастать в ответ на значительное увеличение товарного потока в виде импорта-экспорта через границу Евразийского экономического союза и разрешенного Правительством РФ параллельного импорта на отдельные категории товаров.
Во-вторых, административная ответственность в сфере таможенных правонарушений, отражая одну из граней социальной ответственности, тем не менее является видом юридической ответственности.
В-третьих, в настоящее время можно констатировать, что формирование научных взглядов на сущность юридической ответственности находится в условиях постоянно сменяющих друг друга
циклов повышения научного интереса к исследованию юридической ответственности на отраслевом и на надотраслевом уровнях. Если речь идет о развитии научных взглядов в теоретико-правовой плоскости, приходится констатировать факт взаимного влияния концепций и идей, формирующихся на уровне науки теории права и государства и науки административного права, не говоря уже о наличии схожих подходов, раскрывающих сущность юридической ответственности. Кроме того, анализ приведенных подходов позволяет авторам прийти к мысли о том, что, с одной стороны, вариативность подходов, описывающих сущность юридической ответственности, больше в науке теории права и государства, чем в науке административного права, с другой - последняя в большей степени предопределяет практико-ориентированную направленность доктрин, описывающих сущность административной ответственности. Такое соотношение кажется не столь удивительным, если обратить внимание на то, как в рассматриваемых науках описывается значение и роль юридической ответственности в общественных процессах. Так, в науке теории права и государства значение юридической ответственности описывается такими характеристиками, как «юридический инструмент», «жизненно важная необходимость», «средство обеспечения законности», «гарантия и способ социального регулирования», «важная мера защиты интересов личности общества и государства», «действенный элемент правового регулирования», «динамично развивающееся явление» и др. В науке административного права особенность значения и роли ответственности раскрывается посредством следующих характеристик: «самый распространенный вид юридической ответственности», «отражение потребности государства и общества в борьбе с административной деликтностью» и др.
В-четвертых, состояние современного законодательства, регламентирующего административную ответственность в сфере таможенных правонарушений, характеризуется наличием целого ряда коллизий и пробелов, требующих наращивания усилий по их преодолению с целью дальнейшего совершенствования рассматриваемого законодательства.
Библиографический список:
1. Носков С.А. Институт юридической ответственности: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Казань. 2007. С. 3.
2. Гюлумян В.Г. Административная ответственность в ретроспективе и перспективе / В.Г. Гюлумян // Lexrussica. 2022. № 1. С. 139-153.
3. Арстанова А. Количество дел об административных правонарушениях продолжает расти. URL: https://www.advgazeta.ru/obzory-i-analitika/kolic hestvo-del-ob-admimstrativnykh-pravonarushemyakh-prodolzhaet-rasti/
4. Собрание законодательства Российской Федерации от 7 января 2002 г. № 1 (часть I) ст. 1.
5. Показатели правоохранительной деятельности таможенных органов Российской Федерации. URL: https://customs.gov.ru/activity/pravooxranitel-naya-deyatel-nost-/informacziya-upravlemya-tamozhennyx-rassledovanij-i-doznaniya?page=2/
6. Федеральный закон от 14 июля 2022 г. № 249-ФЗ «Об исполнении федерального бюджета за 2021 год» // Собрание законодательства Российской Федерации, 18 июля 2022 г. № 29 (часть I, II). Ст. 5216.
7. Таможенное право: учебник / Под общ. ред. С.Ю. Кашкина, В.П. Кириленко. СПб.: Троицкий мост, 2015. С. 396; Пилипчук Г.Д. Таможенное право. Краткий курс: учебное пособие. Москва: Проспект, 2015. С. 281.
8. Косаренко Н.Н. Таможенное право России: Курс лекций / Н.Н. Косаренко. 4-е изд., стереотип. М: ФЛИНТА, 2021. С. 184-185; Чернявский А.Г. Таможенное право: учебник / А.Г. Чернявский. 3-е изд., перераб. и доп. Москва: КНОРУС, 2021. С. 218-222.
9. Словарь русского языка: в 4-х т. / АН СССР, Институт рус. яз. / Под ред. А.П. Евгеньевой. М.: Русский язык, 1985-1988 Т. 2. 1986. С. 668.
10. Василенко И.В. Социальная ответственность: методологический анализ / Василенко И.В. // Вестник ВолГУ. Серия 7. 2008. № 1 (7). С. 147.
11. Базылев Б.Т. Юридическая ответственность: теоретические вопросы. Красноярск: Изд-во Краснояр. ун-та, 1985. 120 с.
12. Юридическая энциклопедия /под общ. ред. М.Ю. Тихомирова. 6-е изд., доп. и перераб. М.: Изд. Тихомирова М.Ю. 2012. С. 503.
13. Базылев Б.Т. Цели и функции юридической ответственности / Б.Т. Базылев Вопросы теории права и государственного строительства. 1978. С. 32.
14. Канунникова Н.Г. Актуальные проблемы административной ответственности как самостоятельного вида юридической ответственности. // PROSPECTIVE RESEARCH SOLUTIONS. Петрозаводск, 2021. С. 79.
15. Косицина Л.А. Административная ответственность юридических лиц за нарушения таможенных правил: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Омск. 2006. С. 7.
16. Ронжина Н.А. Административная ответственность за несоблюдение запретов и ограничений внешнеторгового оборота экологически чувствительных товаров: практика оспаривания актов таможенных органов // Ученые записки Санкт-Петербургского имени В.Б. Бобкова филиала Российской таможенной академии. 2021. №1 (77). С. 96-99.
17. Таможенный кодекс Евразийского экономического союза (Приложение № 1 к Договору о Таможенном кодексе Евразийского экономического союза от 11 апреля 2017 г.) // СПС «Гарант».
18. Федеральный закон от 3 августа 2018 г. № 289-ФЗ «О таможенном регулировании в Российской Федерации и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» // СПС «Гарант».
19. Решение Санкт-Петербургского городского суда от 25 мая 2021 г. по делу № 12-1435/2021 // СПС «Гарант».
