CC BY
96Палеоросия. Древняя Русь: во времени, в личностях, в идеях
Па^ашрюош- е\ %ро\ю, ev ярооюяю, е\ ег8ег
Научный журнал Санкт-Петербургской Духовной Академии
№ 1 (12)
2020
А. Б. Мазуров
Существовала ли в XIII-XV вв. чудотворная икона Николы Корсунского (Зарайского)?
DOI: 10.24411/2618-9674-2020-10012
Аннотация: Среди историков и искусствоведов дебатируется вопрос о происхождении иконографии Николы Зарайского, являющейся национальной приметой древнерусского искусства. Одни исследователи считают, что она восходит к реально существовавшему прототипу (византийской иконе первой четверти XIII в., принесенной из Херсонеса). Другие полагают, что почитаемой с рубежа XV-XVI вв. стала одна из многих реально существовавших икон типа Николы Зарайского. Основанием для скептических взглядов является поздняя датировка текста Повестей о Николе Заразском (созданных в целостном виде ок. 1560 г.), легендарность почти всех «корсунских древностей» и отсутствие подлинника, утраченного в XVT-XVTI вв. На материалах сфрагистики (вислая свинцовая печать 1210-х годов из Новгорода), литых энколпионов (6 экземпляров, представляющих два типа) и двусторонней каменной резной иконки («Богоматерь Одигитрия с Николой Зарайским») доказывается почитание образа Николы Корсунского уже в предмонгольские десятилетия и в середине — второй половине XIII в. Реальность существования в Рязанском княжестве погоста Николы Заразского с чудотворной иконой подтверждается выявленными ранними вкладами, дошедшими в составе ризницы Никольского собора г. Зарайска. Это двусторонняя резная каменная иконка «Деисус с Вознесением Александра Македонского» предмонгольского времени, Евангелие 1410 г., сударь середины — третьей четверти XV в. и створки киота конца XV в. Проанализированные в комплексе данные позволяют утверждать, что в основе Повести о перенесении чудотворного образа Николы Заразского, несмотря на ее позднее происхождение и наличие недостоверных деталей, лежат реальные факты. Они сохранились благодаря существовавшему устно преданию священнического рода потомков Евстафия Корсунского, служивших при почитаемой иконе.
Ключевые слова: древнерусское искусство, комплексное источниковедение, икона, иконографический тип, Никола Зарайский, Зарайск.
Об авторе: Алексей Борисович Мазуров
Доктор исторических наук, профессор, президент Государственного социально-гуманитарного университета (г. Коломна), ректор Свято-Филаретовского православно-христианского института (г. Москва). E-mail: [email protected] ORCID: https://orcid.org/0000-0002-6359-872X
Ссылка на статью: Мазуров А. Б. Существовала ли в XIII-XV вв. чудотворная икона Николы Корсунского (Зарайского)? // Палеоросия. Древняя Русь: во времени, в личностях, в идеях. Научный журнал. 2020. № 1 (12). С. 140-158.
Paleorosia. Ancient Rus in time, in personalities, in ideas
naLatoprncta- ev cpovw, ev ppoompw, ev etSet Scientific journal of Saint-Petersburg Theological Academy
/ irfc. %
SroUW. v
\ j » « A i
№ 1 (12)
2020
Vr» NUI ^tl %
A. Mazurov
There was the Miraculous Icon of Nikola Korsunsky (Zaraisky) in the 13-15 Centuries, wasn't it?
Abstract: The historians and art critics discuss the question of the origin of the Nikola Zaraisky iconography, which is a national sign of old Russian art. Some researchers believe that it goes back to a real prototype (a Byzantine icon of the first quarter of the 13th century, brought from Chersonesos). Others believe that one of the many icons of really existed Nikola Zaraisky type became revered from the turn of the 15-16 centuries. The basis for skeptical views is the late dating of the Tale of Nicholas Zarazsky (created in its entirety around 1560), the legendary character of almost all the "Korsun antiquities" and the absence of the original, lost in the 16th-17th centuries. On the basis of sphragistics materials (a hanging lead seal of the 1210s from Novgorod), cast encolpions (6 copies representing two types) and a two-sided stone carved icon ("Our Lady of Hodegetria with Nikolai Zaraisky"), the veneration of the image of Nikola Korsunsky is proved already in the pre-Mongolian decades middle — second half of the 13 century. The reality of the existence in the Ryazan principality of the churchyard of St. Nicholas Zarazsky with the miraculous icon is confirmed by the identified early contributions that have come down to the sacristy of the Nikolsky Cathedral in Zaraysk. This is a two-sided carved stone icon "Deesis with the Ascension of Alexander the Great" of the pre-Mongol period, the Gospel of 1410, fascia of the mid — third quarter of the 15th century and the casement of the icon case at the end of the 15th century. The data analyzed in the complex allows us to assert that the Tale of the miraculous image of Nikola Zarazsky transfer, despite its late origin and the presence of unreliable details, is based on real facts. They were preserved thanks to the oral tradition of the priestly family of the descendants of Eustathius of Korsun, who served with the revered icon.
Keywords: Old Russian Art, Integrated Source Study, Icon, Iconographic Type, Nikola Zaraisky, Zaraysk.
About the author. Alexey Borisovich Mazurov
Doctor of Historical Sciences, Professor, President of the State Social and Humanitarian University (Kolomna), Rector of the St. Philaret Orthodox Christian Institute (Moscow). E-mail: [email protected] ORCID: https://orcid.org/0000-0002-6359-872X
Article link: Mazurov A. B. There was the Miraculous Icon of Nikola Korsunsky (Zaraisky) in the 13-15 Centuries, wasn't it? Paleorosia. Ancient Rus in time, in personalities, in ideas, 2020, No. 1 (12), p. 140-158.
DOI: 10.24411/2618-9674-2020-10012
Еще в конце XIX века Е. Е. Голубинский выяснил, что применительно к домонгольскому времени на Руси сохранились сведения источников примерно о десятке чудотворных и почитаемых икон1. Среди них — Богородичных (Успения Божией Матери Киево-Печерская, Пирогощая, Смоленская, Владимирская, Полоцкая-Ефросиниевская, новгородская Знамения), одна Спасителя (Спаса Избавника Мельницкая) и несколько — Николая Чудотворца (киевская Николы Мокрого, новгородская Николы-Дворищенского, Жидичинская). В их числе находился и один из популярных иконографических изводов святителя Николая Мирликийского, получивший позднее (в послемонгольское время) название Николы Зарайского. О появлении этого чудотворного образа на Руси рассказывается в Цикле повестей о перенесении чудотворного образа Николы Зарайского (далее — Цикл)2.
В первой повести Цикла (о перенесении иконы Николы Заразского из Корсуня, далее — Повесть о перенесении) указывается, что появление иконы Николы Корсун-ского на Руси произошло при жизни целого ряда князей, в том числе и Александра Ярославича Невского. Впервые князь был так (с прозванием Невский) поименован во внелетописной статье «А се князи русьстии» Комиссионного списка Новгородской первой летописи. Как отметил А. В. Сиренов, статья была составлена в начале XV в. Причем одновременно князь там назван также Храбрым, что может свидетельствовать еще о неустойчивости прозвания. Официально же Александр Ярославич назван Невским в Никоновской летописи конца 1520-х годов. Широкое распространение сопряжения имени Александра с прозванием Невским произошло с конца 1540-х годов после общерусской канонизации князя3. Уже это указывает на достаточно позднее происхождение Повести о перенесении.
А. В. Поппэ считал, что Повесть о перенесении была создана после 1531 г. Как единое целое, по его мнению, Цикл был оформлен в 1560 г.4 Последнюю датировку вполне аргументировано, на основании изучения большого количества списков памятника, обосновал в более позднее время Б. М. Клосс5. Как бы то ни было, тексты Цикла относятся к XVI столетию и многие историки и искусствоведы отрицают достоверность переданных в них фактов XIII века.
А. В. Поппэ, несмотря на наличие среди русских икон XIV-XV вв. иконографического типа, позднее получившего название Заразского, отрицал доказательность предположений о существовании возникшего с XIII столетия культа Зарайской иконы святителя. Основанием для такого резко критического взгляда послужила поздняя датировка Повести о перенесении и отсутствие в других источниках каких-либо сведений о данном культе6. В действительности, по его мнению, почитание иконы Николы Заразского началось с 1515 г. в Коломне, а новый масштаб этому культу придал Василий III, возведя икону в разряд государственных палладиев. После окончания
1 Голубинский Е. Е. История русской церкви. Т. 1. Период первый, киевский или домонгольский. Вторая половина тома. М., 1997. С. 410-417, особенно 416.
2 Лихачев Д. С. Повести о Николе Заразском (тексты) // ТОДРЛ. Т. 7. М.; Л., 1949. С. 257-406. Первое произведение Цикла, — Повесть о перенесении чудотворного образа Николы Корсунско-го, — Д. С. Лихачев датировал серединой XIII века.
3 Сиренов А. В. О прозвищах древнерусских князей // Петербургский исторический журнал. 2017. №2(14). С. 186-188; Клосс Б.М. Избранные труды. Т. II. Очерки по истории русской агиографии XIV-XVI вв. М., 2001. С. 409-463.
4 Поппэ А. В. К начальной истории культа св. Николы Заразского // Essays to Honor of A. A. Zimin. Columbus, 1983. С. 289, 296.
5 Клосс Б.М.: 1) Избранные труды. Т. II. Глава VIII. С. 409-463; 2) История создания Повести о Николе Заразском // Зарайск. Т. 1: Исторические реалии и легенды. М., 2002. С. 114-177.
6 Поппэ А. В. К начальной истории культа св. Николы Заразского. С. 294.
постройки Зарайского кремля в 1531 г. задним числом конкретной, но одной из многих (представлявших распространенный не менее двух веков иконографический тип) икон была приписана корсунская родословная. Это могло быть инициировано последними самостоятельными рязанскими князьями (до 1521 г.) под влиянием обострения интереса в Новгороде к корсунским святыням в последней четверти XV века.
Точка зрения А. В. Поппэ была подкреплена Т. В. Толстой и Е. В. Уха-новой, рассмотревших «корсунские реликвии», доказавших их позднее происхождение и легендарность почти всех подобных атрибуций7. В этот своего рода «исторический мираж» оказалась вписана и исчезнувшая еще в древности корсунская икона Николы Заразского8.
Весомый отрицательный аргумент для суждений по указанным проблемам дали исследования вопроса о происхождении самого города Зарайска. Выяснилось, что о городе (причем называвшемся на протяжении всего XVI века Никола Зараз-ский) можно вести речь не ранее окончания строительства Зарайского кремля в 1531 г. До того существовало лишь сельское поселение (погост), впервые упомянутое в письменных источниках в 1509/1510 гг. (недошедшая до нас, но упомянутая в документах XVII века жалованная
Рис. 1. Икона Николы Зарайского, долгое время (в XVII — начале XX вв.) почитаемая как подлинник утраченного образа XIII века. Список около 1513 года. Ныне возвращен из Музея древнерусского искусства им. Андрея Рублева (г. Москва) в Иоанно-Предтеченский собор г. Зарайска
7 Толстая Т. В., УхановаЕ.В. «Корсунские реликвии» и крещение Руси // Христианские реликвии в Московском Кремле. М., 2000. С. 147-161, особенно С. 155-156. См. также научно-популярный вариант: Толстая Т. В., УхановаЕ.В. Корсунские древности // Древняя Русь. Кн. 1 / История Родины: Серия книг по российской истории / Отв. ред. Ю. А. Борисенок. М., 2012. С. 240-241.
8 Когда это случилось, остается только догадываться. Подлинник был еще в Коломне в 1510-х годах (Коломенский эпизод // ТОДРЛ. Т. VI. М.; Л., 1949. С. 343-349). Можно думать, что это произошло в пожаре Никольского храма в 1527 г. (ПСРЛ. Т. VI. СПб., 1853. С. 283), когда с третьей попытки крымский князь Алай все же сжег церковь. Однако древние Евангелие, киот, произведения шитья сохранились (см. об этом ниже). По-видимому, сама икона и основная утварь храма были спасены. Нельзя исключать, что чтимая корсунская икона была оставлена в прежнем деревянном Никольском храме на Заразах, а в новый каменный храм на территории Зарайского кремля был написан сохранившийся сейчас список. Со временем древняя икона затерялась или сгорела в пожаре, а подлинником стал считаться список начала XVI века (рис. 1). По крайней мере, золотой оклад царя Василия Шуйского при нем вполне свидетельствует об изменении статуса последнего.
грамота Никольскому храму)9. По археологическим данным, это поселение существовало в XII-XIV вв. и возродилось в конце XV — начале XVI вв.10 Как будто поселение, куда теоретически могла быть перенесена икона Николы Корсунского, обнаружилось. Однако можно констатировать почти вековой разрыв в его существовании. Почти все XV столетие не имеет подтверждения в виде выраженного археологического слоя и/ или находок. Что же было с иконой Николы Зарайского в это время, и где она находилась? Эти пока не разрешенные вопросы добавляли сторонников в лагерь скептиков.
Вместе с тем целая группа искусствоведов (В. И. Антонова, Э. С. Смирнова, А. В. Рындина, А. А. Рыбаков, И. А. Шалина, Т. В. Нечаева, Е. В. Гладышева и др.) как придерживалась, так и продолжает придерживаться другого мнения. Распространение подобной иконографии в иконописании Новгорода, Северо-Восточной Руси, Ростова и Рязани в XIV — начале XVI вв., а также ее устойчивость на протяжении более двух столетий свидетельствуют о существовании чтимого прототипа таких изображений — т. е. иконы Николы Корсунского (Заразского). Такой сильный теоретический аргумент, тем не менее, был слабо подтвержден источниками. В частности, выпадал весь XIII век, икон типа Николы Заразского от которого не сохранилось.
Особую (промежуточную между обозначенными сторонами) позицию занял А. С. Преображенский. Он считает, что «Повесть о Николе Зарайском может в легендарном виде отражать какие-то реальные события XIII века». Однако все древнерусские иконы Николы Зарайского не могут быть надежно возведены к древнему образу предмонгольского времени. Исследователь обращает внимание, что предположение о существовании единого прототипа всех икон Николы «Зарайского» базируется на двух предпосылках: 1) поздних данных о почитании образа из Зарайска; 2) стереотипных представлениях о том, что «чуть ли не всякий иконографический извод повторяет определенный чтимый образец» (в реальности ситуация была сложнее). По мнению А. С. Преображенского, «чтимая зарайская икона, когда бы она не появилась, была именно частным примером, а отнюдь не источником универсального по смыслу иконографического типа»11. Многие проблемы, поставленные А. С. Преображенским, нуждаются в детальном конкретно-историческом и методологическом обсуждении. В настоящей работе мы хотели бы разобрать вопрос о реальности древнего образа Николы Зарайского с XIII столетия.
Уверенности сторонникам существования реальной иконы Николы Заразского в XIII веке добавили топонимические разыскания профессора И. Г. Добродомова, который четко разъяснил историю топонима Зарайск в связи с эволюцией названия знаменитой иконы12. Очень трудно было объяснить переименование Николы Корсунского в Зарайского. Выяснилось, что свое первоначальное название («Никола Корсунский»)
9 Водарский Я.Е. Основание Зарайска // Зарайск. Т. 1. Исторические реалии... С. 251 (1683/1684 — Выпись из писцовых и межевых книг Перевицкого стана Зарайского уезда 1628-1630 г. и переписной книги 1677/78 г. этого же стана на вотчину собора Николая Чудотворца Зарайского (извлечение).
10 Зайцева И. Е. 1) Средневековый культурный слой Зарайска // Зарайск. Т. 1. Исторические реалии. С. 14; 2) Средневековый Зарайск: археологический комментарий // Великое княжество Рязанское: историко-археологические исследования и материалы. М., 2005. C. 331-332; Стрика-лов И.Ю. Керамика Зарайска // Зарайск. Т. 1. Исторические реалии. С. 29.
11 Преображенский А. С. О происхождении и смысле иконографического типа св. Николы «Зарайского» // Лазаревские чтения. Искусство Византии, Древней Руси, Западной Европы. Вып. 4 (XXXV). Материалы научной конференции. 2011. М., 2012. С. 216-217. Работа ценна обширной историографией и широким кругом аналогий, обнаруживаемых как в византийской, так и в романской традиции.
12 ДобродомовИ.Г. 1) Происхождение названия Зарайск в свете языковедческих данных // Зарайск. Т. 1. Исторические реалии. С. 254-286; 2) Никола Корсунский — Заразский — Зараский —
она получила по месту, откуда была привезена. Храм, который был для нее построен на берегу реки Осетр, располагался в урочище Заразы (по В. И. Далю, «изрытое или самое неровное овражистое место»). Никольская церковь и чтимая икона в ней получили названия Заразских по месту своего нахождения (расположенная в непосредственной близости близ Зараз), впервые зафиксированные в источниках 1509/1510 и в рассказах о чудесах 1510-х годов. Существовал и другой реальный ориентир — река Осетр, по которой также мог называться населенный пункт (Никола на Осетре). Заслуга И. Г. Добродомова состоит в том, что он продемонстрировал историческую эволюцию названия конкретного иконного образа, совершенно не исключающую (более того, предполагающую) наличия древней чтимой иконы.
Итак, налицо наличие двух полярных точек зрения на саму возможность существования древнего чудотворного образа Николы Заразского. Одни признают такую возможность, другие — отрицают. Вопрос в доказательствах, причем на сегодняшний день аргументы сторон примерно равны. Скептики опираются на отсутствие подлинника, источниковедческие разыскания, общие выводы относительно «корсунских древностей». Сторонники взывают к общей логике (есть следствие — значит должна быть и причина) и аналогиям.
От доказательства реальности событий XIII столетия зависит и оценка общей фактологической канвы Повести о перенесении иконы Николы Зарайского из Корсуни. Иначе говоря, всё ли абсолютно является домыслом зарайских книжников времен Ивана Грозного? Или в ней все же имеются какие-то крупицы (например, в виде семейного предания священнического рода Евстафия Корсунского) достоверных исторических фактов?
Какие пути решения спорных вопросов могут быть предложены? Это, во-первых, расширение источниковой базы за счет искусства «малых форм»: сфрагистики, археологических находок (энколпионов) и каменных резных иконок. Во-вторых, привлечение новых данных о почитании древнего образа за счет находившихся при ней вкладов.
Прежде всего стоит уточнить вопрос, какое самое древнее изображение Николы Заразского в русском искусстве до нас дошло? В памятниках иконописания таковой предложено считать икону киевского происхождения с датировкой около 1304 г. (согласно родовой легенде Самариных) или (более осторожно) — начала XIV века13. Однако, самый древний артефакт по состоянию на сегодняшний день — свинцовая печать из Новгорода диаметром 2,8-3,1 см (рис. 2:1). На л. с.: Никола по типу Зарайского с надписью «Никола», на о. с.: четырехстрочная надпись «Твердисла(в)ля печ(а)т(ь)»14. Наиболее вероятным владельцем печати является известное историческое лицо — новгородский посадник Твердислав Михалкович. Он был сыном посадника Михалки Степановича, а сам посадничал четыре раза — в 1207-1211 гг., около 1214-1215 гг.,
Зарайский // Правило веры и образ кротости... Образ свт. Николая, архиепископа Мирликийского, в византийской и славянской агиографии, гимнографии и иконографии. М., 2004. С. 182-196.
13 Антонова В. И. Московская икона начала XIV в. из Киева и «Повесть о Николе Зараз-ском» // ТОДРЛ. Т. XIII. М.; Л., 1957. С. 375-392. Думается, что все-таки датировка этой конкретной иконы ближе к второй половине — концу этого столетия. См. об этом: Преображенский А. С. О происхождении и смысле иконографического типа св. Николы «Зарайского». С. 248, примеч. 8 (произведение создано не ранее конца XIV в. и вряд ли имеет отношение к Киеву). В новейшем фундаментальном издании (История русского искусства. Т. 4. Искусство середины XIII — середины XIV века. М., 2019) среди достоверных памятников послемонгольско-го периода образ не фигурирует.
14 Янин В. Л. Актовые печати Древней Руси X-XV вв. Т. II. Новгородские печати XIII-XV вв. М., 1970. С. 118-119, 217 (№ 689), 288 (табл.34), 348 (табл.94).
1216-1219 гг. и в 1219-1220 гг., в 1220 г. принял монашество15. Помещение изображения Николы Заразского, скорее всего, связано ____с тем, что Твердислав носил христианское имя Николай16.
Сам по себе факт обнаружения в Новгороде (а не в Рязанской Т^ з земле, например) древнейшего
и достаточно узко датированного изображения Николы Заразско-го весьма примечателен. С одной стороны, это хорошо соответствует одному из свидетельств Повести о перенесении чудотворного образа. Из Корсуни священник Евстафий с супругой Феодосией и сыном (также Евстафием) совершил путешествие из Понтийского (Черного) моря в Варяжское (Балтийское), высадился в Прибалтике в г. Кесь (совр. Цесис), и отправился в Новгород. Собственно говоря, именно Новгород, согласно Повести, и стал первым местом пребывания иконы Николы Корсун-ского, где были явлены многие чудеса. Супруге Евстафия Феодосии такой крупный и известный город как Новгород приглянулся, и она решила там остаться, убежав от мужа. Наказанием за непослушание воле Николая Чудотворца (его повеление состояло в следовании в Рязанское княжество) стал полный паралич. Лишь после молитв Евстафия перед иконой Феодосия получила исцеление, а семья херсонеского священника решила все же идти на Рязань. Новгородская печать фиксирует начало бытования иконографии Николы Заразского на Руси под впечатлением произошедших тут чудотворений. Если путешествие «из грек в варяги» является явно книжным домыслом, то остановка путешественников с чтимой иконой в столице Северной Руси обретает статус подтвержденного факта. Вместе с тем, следует обратить внимание на явную нестыковку в хронологии. Согласно Повести, описанные события происходили в 6732 (1224) году, после побоища на Калке. Но печать, скорее всего, датируется 1210-ми (самое позднее — 1220-м годом) годами. Таким образом, выясняется, что хронологические
Рис. 2. Материальные свидетельства раннего почитания иконы Николы Корсунского в XIII — начале XIV веков: 1 — свинцовая печать из Новгорода 1210-х гг.; 2 — оборотная сторона каменной резной иконки в оправе с Николой Зарайским; 3 — лицевая сторона энколпиона из окрестностей г. Тула (?), частная коллекция; 4-6 — оборотные створки энколпионов с Николой Зарайским с эмалью; 7 — оборотная створка четырехконечного энколпиона с Николой Зарайским
15 Янин В. Л. Новгородские посадники. М., 2003. С. 181-193, 227, 509.
16 Такое предположение выдвинул Н. И. Петров и с ним следует согласиться: Петров Н. И. Николаи домонгольской Руси. СПб., 2019. С. 213. Рис. 17.
указания Повести весьма приблизительны, хотя и близки указанным датам. Скорее всего, в период нахождения иконы Николы Корсунского в Новгороде с нее были изготовлены один или даже несколько списков, которые дали начало целой серии севернорусских иконных изображений Николы Заразского.
Вторая по древности находка происходит из Рязанской земли. Это дошедшая в собрании Троице-Сергиевой лавры двусторонняя трапециевидная иконка из талькового сланца (рис. 2:2). На лицевой стороне Богоматерь Одигитрия в рост, на оборотной — Никола Зарайский. Относительно ее датировки мнения искусствоведов разнятся. Т. В. Николаева поначалу датировала ее XIII веком, затем она уточнила свою точку зрения в пользу первой половины этого столетия17. В. Г. Пуцко склонялся к отнесению ее ко второй половине столетия18. Вне зависимости от нюансов хронологии, этот образок достоверно раньше всех иконописных изображений Николы Заразского. Как отметила Т. В. Николаева, здесь «представлена самая ранняя иконография Николы Зарайского, связанная с киевской художественной школой» (последнее утверждение является следствием зависимости от концепции В. И. Антоновой). Особенности резьбы позволили определить иконку как «произведение рязанского происхождения». Предметы личного благочестия (а благоговейное отношение владельца к этому предмету выражено, в том числе через серебряную позолоченную сканную оправу) могли перемещаться на значительные расстояния. Каковы же основания атрибуции этой иконки как происходящей из Рязанской земли? Дело в том, что Богоматерь Одигитрия — одна из чтимых домонгольских святынь Рязанского княжества. По преданию, она была принесена епископом Ефросином Святогорцем с Афона в Рязань и первоначально размещена в Успенском соборе Старой Рязани, а затем перенесена в Успенский собор Переяславля-Рязанского. Икона сохранилась до наших дней и представляет собой единственный сохранившийся памятник домонгольского иконописания Рязанской земли. Реставратору Г. С. Клоковой удалось выяснить, что первоначальный фон иконы — серебряный19. Никола Зарайский также, согласно Повести, представлял уже в предмонгольские годы чтимую святыню Рязанского княжества20.
Тщательно и подробно проработанный образ Николы на каменной иконке отличается резко выраженным своеобразием. Укороченная большеголовая ростовая фигура анфас с трудом помещается в небольшой прямоугольник средника. Евангелие в левой руке неестественно удерживается за угол, а не за среднюю нижнюю часть. Вокруг головы нимб, украшенный орнаментом из завитков. Вполне возможно, что он отражает появившийся уже в первые десятилетия бытования на Руси басменный нимб
17 Николаева Т. В. Древнерусская мелкая пластика из камня. XI-XV вв. // Свод археологических источников. Вып. Е1-60. М., 1983. С. 39, 129. Табл. 55, 1. №310.
18 Пуцко В.Г. Из истории русской каменной пластики XIII в.: рязанские иконы с изображением Деисуса // Великое княжество Рязанское. С. 575.
19 Искусство Рязанских земель. М., 1993. С. 11, 18 (каталог, №1), 25. В новейшем издании (История русского искусства. Т. 4. С. 272-273) Э. С. Смирнова относит «Богоматерь Одиги-трию» к концу XIII столетия, но отмечает, что она сходна с византийскими произведениями XII в. Является ли она тем образом, который принес Ефросин Святогорец (Г. С. Клокова), или его ранней копией (мнение О. Е. Этингоф), или копией конца XIII в. — для целей настоящей статьи не принципиально. Для нас важно лишь то, что такая почитаемая икона в предмонгольское время существовала и этот тезис вполне поддается верификации.
20 А. К. Зайцев высказал предположение, что культ Николы Заразского на самом деле зародился в Переяславле-Рязанском. Такой взгляд основан на неверной оценке источников (Зайцев А. К. «Повести о Николе Заразском» и некоторые вопросы истории Рязанской земли накануне монгольского завоевания // Великое княжество Рязанское. С. 533-546). Разбору аргументации исследователя мы планируем посвятить отдельную работу.
на реальном прототипе. Особенности оригинала проступают и в трактовке малого омофора святителя. Нижняя часть омофора закинута на левую руку, так что видно его окончание под запястьем левой руки. Под фелонью центральную ось композиции ниже пояса образует епитрахиль. Ни на одном более позднем изображении Николы Заразского мы не видим подобных деталей. На наш взгляд, это несомненно авторская трактовка образа Николы Заразского в указанных случаях сохранила черты раннего оригинала.
Почитание Николы Заразского было тесно связано с Рязанской землей. Отсюда, к большому сожалению, сохранилось очень ограниченное количество памятников иконописания. В XIII-XVI вв. Рязанщина неоднократно разорялась в ходе набегов ордынцев, что сделало условия сохранности древних памятников здесь крайне неблагоприятными. Тем не менее, имеется непрерывная цепочка достаточно древних икон, свидетельствующих о становлении культа Николы Заразского именно тут, на юго-востоке Руси. XIII век представляет описанная выше двусторонняя каменная иконка. Два памятника более позднего времени сохранились из Переяславля-Рязанского (совр. Рязань). XIV столетием датируется «Никола Зарайский в житии» (с 14 клеймами), дошедший составе собрания Успенского кафедрального собора Рязанского кремля21. К XV (может быть, началу XVI столетия) относится «Никола Зарайский в житии» (18 клейм) из Никольской церкви Ямской слободы Переяслав-ля-Рязанского22. Поэтому приуроченность почитания иконы Николы Корсунского (Зарайского) с самого древнего времени к Рязанскому краю не может быть подвергнута сомнению.
Продолжим обзор ранних свидетельств почитания чтимого образа Николы Зараз-ского. Здесь мы должны обратиться к древнерусским энколпионам.
Энколпионами (это название применяется к крестам XII-XIII вв., для более позднего времени употребляется термин мощевики-складни) называются нагрудные раскладные кресты на основе медных сплавов. Они были достаточно широко распространены в домонгольское время. Раньше считалось, что энколпионы характерны в основном для состоятельных слоев общества. Теперь же выяснено, что их носили не только знатные и богатые люди. Это была массовая продукция, выпускавшаяся из недорогого материала и достаточно большими сериями. А потребителями ее были люди разного социального статуса. Особенностью энколпионов является то, что внутри них находились вложения сакрального статуса. Ранее считалось, что это были частички мощей. Последние исследования группы под руководством акад. Н. А. Макарова позволили внести ясность в данный вопрос23. Оказалось, что внутри целых древних энколпионов находятся частички тканей (лен, хлопок, шерсть, шелк, конопля) и нити, человеческий волос, части растений, древесная щепа (сосна), костные останки в воскомастичной смеси, ладан, смола, грунт. Ведь в ранний период истории Русской православной церкви у нее практически не было возможности как-либо обеспечить свою паству мощами национальных святых по причине их крайне малого количества и недоступности. Предполагается, что в этих весьма распространенных находках (т. е. в энколпионах) содержались реликвии из паломничества в ближайший храм с чудотворной (почитаемой) иконой. С этой точки зрения представляют большой интерес энколпионы с изображением Николы Зарайского. Как отметили С. В. Гнутова
21 Искусство Рязанских земель. С. 18 (каталог, № 2), С. 26.
22 Там же. С. 18 (каталог, № 3), С. 29.
23 Макаров Н. А., Грешников Э. А., Зайцева И. Е., Подурец К. М., Коваленко Е. С., Мурашев М. М. Невидимые святыни. Вложения в средневековых крестах-энколпионах по данным комплексных аналитических исследований // Краткие сообщения Института археологии РАН. Вып. 258. М., 2020. С. 25-45, особенно С. 39-42.
и Е. Я. Зотова24, а также В. Г. Пуцко25, последний иконографический извод в медном литье и в мелкой каменной пластике встречается крайне редко. Тем более ценны имеющиеся на сегодняшний день в распоряжении науки данные.
Благодаря исследованию А. А. Песковой мы знаем о двух типах подобных находок:
I тип — литые энколпионы медного сплава с выемчатой эмалью с закругленными концами и скругленными углами в средокрестии. На л. с.: Распятие с предстоящими и 2 архангела; на о. с.: святитель Николай (по типу Зарайского) и 4 святых. А. А. Пескова в соответствии со своей классификацией отнесла их к типу VI. 226. В целом это одни из самых поздних типов древнерусских энколпионов, датируются они серединой — второй половиной XIII века, с возможным заходом некоторых экземпляров в XIV век. Эта датировка показательна, она полностью соответствует контексту Повести о перенесении. Ведь после перенесения иконы Николы Корсунского в 1220-х годах в Рязанское княжество требовалось некоторое время для становления и укрепления нового культа. Он явно уже существовал в середине XIII века, хотя находки и представлены небольшой серией. Стоит обратить внимание на то, сколь широка география находок, по-видимому, произведенных в одном центре и разошедшихся по Руси и за ее пределы. Перечислим эти находки:
1. г. Торопец. Сохранилось две створки с множеством повреждений (рис. 2:4). Размеры 7,5х6,3 см. Происходит из археологических раскопок 1960 г. Это единственная достаточно точно датированная находка. Она происходит из слоя пожара, датируемого не позднее середины — второй половины XIII века27.
2. Великие Болгары. Случайная находка вне основной территории города, но близ валов (рис. 2:5). Размеры 5,0х6,1 см. Это фрагментированная оборотная створка без нижнего медальона. Сохранилась выемчатая эмаль белого, красного, зеленовато-желтого и бирюзового цвета28. Датируется по аналогиям второй половиной XIII — началом XIV века, скорее всего, второй половиной XIII в. Входит в число находок, маркирующих пребывание русских людей в Золотой Орде29.
3. Место находки неизвестно (из коллекции Государственного Русского музея). Оборотная створка энколпиона с утраченными обоими парами петель (рис. 2:6). Размеры 7,3х6,0 см. В верхнем медальоне сохранилось вторичное отверстие для прибивания. Оно говорит о том, что после окончания использования как энколпиона и удаления петель-ушек, створка использовалась как накладка (например, на книжный переплет). Датируется по аналогиям XIII веком30.
4. г. Тула (?), из частной коллекции. Уникальный экземпляр, в котором Никола Зарайский помещен на лицевую створку (что опознается по ушкам — на лицевых их всегда по одному сверху и снизу) вместо Распятия (рис. 2:3). Это явное выполнение пожелания заказчика, захотевшего видеть именно на лицевой, а не на оборотной створке Николая Чудотворца. Однако при этом сохранена Голгофская композиция
24 Гнутова С. В., Зотова Е. Я. Кресты, иконы, складни. Медное художественное литье XI — начала XX // Из собрания Центрального музея древнерусской культуры и искусства имени Андрея Рублева. М., 2000. С. 62, № 91 (литая медная иконка XVI в. (?) по иконографии XIV в.).
25 Пуцко В. Г. Русские иконы святителя Николая по данным мелкой каменной пластики XIII-XV вв. // Почитание святителя Николая Чудотворца и его отражение в фольклоре, письменности и искусстве. М., 2007. С. 125.
26 Корзухина Г. Ф., Пескова А. А. Древнерусские энколпионы. Нагрудные кресты-реликварии XI-XIII вв. СПб., 2003. С. 186-187.
27 Там же. С. 187 (датировка), С. 188 (№ 5 — описание), табл. 113 (два верхних).
28 Там же. С. 188 (№ 1), табл. 113:У!2/1.
29 Полубояринова М.Д. Русь и Волжская Болгария в X-XV вв. М., 1993. С. 14-17, рис. 2, 10.
30 Там же. С. 189-190 (№ 14), табл. 113^.2/14.
(слева в клейме — Богородица, справа — Иоанн Богослов), и даже надписи у центральной фигуры не подверглись корректировке: четко читаются ХС и НК. Отливка, вероятно, была невысокого качества. Рельеф ее плоский, сильно потертый от использования. Детали изображения св. Николая неразличимы. Размеры 8,8х6,3 (с петлями). Датируется второй половиной XIII — началом XIV вв.31
II тип — литые энколпионы медного сплава, четырехконечные с расширяющимися концами, с бортиком по периметру; две петли на верхнем конце, одна — на нижнем. Рельеф низкий. Этот тип представлен двумя аналогичными отливками:
1. Югский монастырь (основан в 1615 г.), ныне в собрании Рыбинского Государственного историко-архитектурного и художественного музея-заповедника) (рис. 2:7). Вероятный ареал исходного бытования — Северо-Восточная Русь. Размеры 4,8х3,8 см (с петлями 5,9х3,8 см). Датирован А. А. Песковой XIII веком32.
2. Псков, раскопки в Кремле 1954 г. Г. П. Гроздилова. Размеры 4,9х3,7 см. Датируется XIII-XIV веками33.
Итак, перед нами 6 находок середины — второй воловины XIII (с возможным заходом в XIV век), которые свидетельствуют о раннем почитании иконы Николы Корсунского. Почти невозможно предполагать, что они изготовлены в разных точках Руси (если не считать отливок по оттиску с оригинала). Скорее другое — они были приобретены паломниками в конкретной точке Рязанского княжества и разнесены по территории страны и за ее пределы.
Поскольку скептики будут утверждать, что и это со стопроцентной гарантией не доказывает наличия подлинника почитаемой уже с 1220-х годов иконы, обратимся к аргументам другого плана. Почитание Николы Корсунского должно было выразиться в целой серии вкладов благоговейных почитателей корсунского образа «скорого поспешника». К сохранившимся свидетельствам о вкладах к чудотворцу Николе Заразскому мы и обратимся. Оказывается, есть данные о наличии таковых уже с XIII столетия.
1. Наиболее древняя вещь из ризницы Никольского собора в Зарайске — сланцевая резная двусторонняя иконка. На л. с.: Деисус, на о. с.: Вознесение Александра Македонского (рис. 3:1). Размеры: 6,2х5,5х1,1 см, в оправе, диаметр 5,5 см. Оправа более позднего изготовления, гладкая, с узкой рельефной рамкой с лицевой стороны и загнутая зубчиками на оборотную. В верхней части оправы петля с колечком соединялись с оглавием, которое не сохранилось. Указание на принадлежность Никольскому храму г. Зарайска обнаруживается в статье А. С. Уварова, в которой опубликована прорись одной стороны иконки с изображением Александра Македонского34. Ныне этот выдающийся памятник мелкой каменной пластики находится в коллекции Рязанского историко-архитектурного музея-заповедника. Опубликовавшая и подробно проанализировавшая иконку Т. М. Панкова35 постаралась провести архивные поиски
31 Станюкович А. К., Осипов И. Н., Соловьев Н. М. Тысячелетие креста. Произведения русской христианской металлопластики X-XX вв. из частных собраний. М., 2003. С. 42-43. Публикаторами центральная фигура неправильно интерпретирована как Христос Пантократор. Этому противоречит как отсутствие крестчатого нимба и узнаваемая фелонь, так и отсутствие аналогий среди синхронных энколпионов. Общий абрис лика также несомненно принадлежит св. Николаю Мирликийскому. Вне всяких сомнений перед нами иконография Николы Зарайского.
32 Корзухина Г. Ф., Пескова А. А. Древнерусские энколпионы. С. 193 (№ 10), табл. 116^.6/10.
33 Там же. С. 193 (№ 9).
34 Уваров А. С. Взгляд на архитектуру XII века в Суздальском княжестве // Христианские древности и зодчество. М., 1910. Т. I. С. 306-311.
35 Панкова Т. М. О двух произведениях мелкой каменной пластики XII — начала XIII в. (об иконах домонгольского периода с сюжетами «Деисус. Вознесение Александра Македонского», «Апостол
для выяснения времени попадания иконки в собор и в музей, не давшие, однако никаких результатов. Исследовательница предполагает, что к иконе Николы Зарайского она попала в качества вклада, как святыня. Характеризуя памятник как незаурядную ремесленную работу выдающегося мастера, Т. М. Панкова отмечает его художественное совершенство. Она видит в изготовителе мастера греческого происхождения, ориентировавшегося на высокие византийские образцы так называемой группы «1200 г.». Палеография надписей позволила отнести иконку к раннему XIII веку, т. е. к домонгольскому времени. Заказчиком иконки она считает одного из великих князей, а саму ее трактует как «апотропей великих Рязанских князей, которые могли носить ее в пути, походах, боях, политических предприятиях». А. В. Чернецов отметил, что при всех высоких достоинствах иконки существуют особенности, позволяющие более точно интерпретировать памятник. Композиция «Вознесение Александра Македонского» отличается несовпадением вертикальных осей симметрии фигуры Александра и пары грифонов, запряженных в колесницу (фигура полководца незначительно, но заметно смещена влево). По его мнению, это свидетельствует о вторичном, ко-пийном характере изделия. Мастер изготовлял подражание на глаз, надеясь на сноровку, но не добился зеркальной симметрии, характерной для оригинальных изображений подобного рода36. Однако общее смысловое значение сюжетов, связанных с темой власти, и отточенная техника исполнения не лишают это произведение статуса выдающегося памятника искусства.
2
Рис. 3. Вклады к образу Николы Корсунского (1):
1 — Каменная двусторонняя иконка «Деисус. Вознесение Александра Македонского» в оправе; 2 — страница Зарайского Евангелия 1401 г. с миниатюрой (Иоанн Богослов диктует своему ученику Прохору)
Петр») // Великое княжество Рязанское. С. 554-566 (о памятнике — С. 555-563, рис. 1 на С. 555 и рис. 3 на С. 569).
36 Там же. С. 557, примеч. ответственного редактора сборника.
Вопрос состоит в том, когда и при каких обстоятельствах иконка попала в качестве вклада к чудотворному образу Николы Заразского? В принципе, это могло произойти на протяжении всего допетровского времени. Очень соблазнительно думать, что «Деисус с Вознесением Александра Македонского» мог быть одним из первых вкладов-привесов к иконе, сделанных одним из рязанских князей еще в домонгольское время. В этом случае мы получаем объяснение и соответствующих мест Повести о перенесении (о прибытии на поклонение иконе великого князя Рязанского с епископом Ефросином Святогорцем, освятившим построенный Никольский храм), и самого факта владения священническим родом Евстафия Корсунского до конца XVI столетия храмом и окрестностями, а с постройкой кремля и городским посадом (князь пожаловал право собственности на земли в окрестностях храма в качестве вклада к иконе). Конечно, мы не можем ничем подтвердить эти предположения. Но и совершенно отметать их, по нашему мнению, было бы ошибкой.
2. Вторым по древности вкладом может быть так называемое «Зарайское Евангелие» (рис. 3:2). Этот манускрипт писался в 1401 г., с 2 февраля по 10 июня37. Как считают крупнейшие исследователи, рукопись имеет московское происхождение. В 1825 году К. Ф. Калайдович приобрел у зарайского купца К. И. Аверина Евангелие для графа Н. П. Румянцева. На л.156 об. имеется рисунок церкви с остатками надписи скорописью XVII в., упоминающими Николая Чудотворца. Это дает основание думать, что рукопись находилась библиотеке Никольского собора г. Зарайска. Вероятно, в первой четверти XIX в. К. И. Аверин купил Евангелие у причта последнего. Таким образом, пергаменное Евангелие также было вложено к церкви Николы Зарайского. Можно предположить, что вклад был связан с одним из нескольких описанных в летописи событий — либо 1401, либо 1408 годов.
В 1401 г. военная экспедиция во главе с московскими боярами-воеводами отправилась в Мордву. Она должна была найти и пленить супругу мятежного нижегородского князя Александру. Поймать ее удалось в Мордовской земле у Никольского храма, построенного крещеным татарином Хази-бабой, в местечке Цибирца (возможно, на левом притоке р. Суры — современной р. Чеберчинка, на востоке Мордовии)38. Маршрут движения воинского отряда москвичей мог проходить через Коломну, Оку и далее по р. Осетр на Пронск и затем — в земли мордвы. В этом случае миновать погост с храмом Николы Заразского на пути туда и обратно воеводы не могли. В благодарность за помощь Николе Чудотворцу в исполнении целей похода и мог быть сделан вклад.
Еще одно примечательное событие 1401 года — брак внучки вел. князя Рязанского Олега Ивановича Василисы (родившейся в браке его сына Федора и дочери Дмитрия Донского Софьи) с сыном серпуховско-боровского князя Владимира Храброго Иваном39. Активизация московско-рязанских контактов, поездки бояр для переговоров, путешествие молодоженов из Москвы и Серпухова в Рязань вполне могли сопровождаться вкладом к чудотворной иконе.
В 1408 г. разразился конфликт рязанского и пронского князей. В усобице на стороне первого приняли участие полки великого князя Московского Василия I. Путь на Пронск также лежал через Коломну, и далее, через переправу на Оке — по р. Осетр и р. Проне. И здесь военные отряды не могли миновать Николу Заразского. Однако пронский князь долгое время уклонялся от сражения. Решающая битва состоялась в низовьях реки Смедвы (к югу от совр. г. Озеры) и закончилась разгромом рязанско-московской
37 Вздорнов Г. И. Искусство книги в Древней Руси: Рукописные книги Северо-Восточной Руси МГ^ вв. М., 1980. Каталог, № 50.
38 ПСР^Т^УШ. СПб., 1913. С. 149.
39 ПСРЛ. Т. XXV. М.; Л., 1949. С. 231.
коалиции40. В благодарность о спасении кем-то из участников московской рати также мог быть сделан вклад Николе Заразскому.
3. Вклады в Никольский собор г. Зарайска были частично описаны священником этого же собора И. В. Добролюбовым (18381905 гг.)41. К числу «древностей» XV столетия им отнесена шитая золотом и серебром по голубой материи, наложенной на крашенину, и украшенная жемчугом плащаница. Плащаница «Оплакивание Христа» сохранилась до наших дней в собрании Сер-гиево-Посадского государственного историко-художественного музея42. Т. Н. Манушина выяснила, что это произведение лицевого шитья относится уже к XVI в.43 Уровень научных знаний не позволил тогда правильно атрибутировать и датировать многие предметы. Зато до наших дней сохранился сударь «Распятие. Избранные святые» действительно XV столетия44, шитый золотыми и серебряными нитями по тафте и холсту (рис. 4:1). Среди 8 святых и праотцев имеется поясное изображение Николая Чудотворца. Сударь был обнаружен в фондах Зарайского краеведческого музея (куда попал, несомненно, из ризницы Никольского собора) и в 1970 г. передан в собрание Загорского (ныне Сергиево-Посадского) музея. Посвятившая специальное исследование этому памятнику Т. Н. Манушина предположила, что «исключительное мастерство исполнения», «прекрасный рисунок и изысканная цветовая гамма» позволяют видеть в изделии продукцию хорошей московской мастерской45. Она вписала зарайский сударь в круг памятников лицевого шитья середины — второй половины XV, по форме же креста и характеру начертания надписей датировала серединой этого столетия46. Аналогичный по своей композиции и цвету сударь Т. Н. Манушина обнаружила в описании 1577/78 гг. Воскресенской церкви на государевом дворе в Коломенском кремле, что подтверждает мнение о происхождении зарайского сударя из московской
40 ПСРЛ. Т. XV. Вып. 1. Пг., 1922. Стлб. 480-481.
41 Добролюбов И. В., свящ. Историко-статистическое описание церквей и монастырей Рязанской епархии. Т. 1. Зарайск, 1884.
42 Древности Зарайского кремля. К 100-летию Государственного музея-заповедника «Зарайский кремль». Каталог выставки. Зарайск, 2018. С. 18-19, 20.
43 Манушина Т.Н. Плащаница из Никольского собора Зарайска // Памятники культуры. Новые открытия. Письменность, Искусство, археология. Ежегодник. 1976. М., 1977. С. 215-219.
44 Древности Зарайского кремля. С. 14 (общий вид), 15 (центральная часть), 16-17 (детали с изображениями святителей и праотцов).
45 Манушина Т.Н. Произведение древнерусского лицевого шитья XV в. // Памятники культуры. Новые открытия. Ежегодник. 1974 год. М., 1975. С. 267.
46 Там же. С. 267, 270.
Рис. 4. Вклады к образу Николы Корсунского (2): 1 — сударь «Распятие с предстоящими и избранными святыми» (середина — третья четверть XV в.)
1
золотошвейной мастерской47. Можно предположить, что перед нами статусный вклад к чудотворной иконе Николы Заразского последних лет правления Василия Темного или первых десятилетий Ивана III, когда усилилось влияние Московского княжества на Рязанское. Подобное внимание к местным святыням шло рука об руку с политическим давлением и должно было поднять авторитет сильнейшей стороны.
4. После создания в 1918 году Художественно-Исторического музея в Зарайске и передачи Никольского собора музею в 1921 г. соборная ризница составила одну из основ музейного фонда (всего здесь числилось 248 предметов). В целом собрание датировалось XV-XIX вв., однако действительно ранний предмет XV века числился один. В Описи древних и художественно-исторических предметов музейного значения Древнего Зарайского Николаевского собора отмечены два киота. Один из них, отнесенный к XV веку, был украшен серебряной басмой, другой описан как «киот с древней панагией сканной работы XVII в., латинским крестом XVII в., басменными панагийками XVI-XVII вв., древними нательными крестиками ... и прочими привесками и приношениями»48. Атрибуция и датировка панагий и нательных крестов тогда были разработаны еще недостаточно. Приходится только сожалеть о том, что у нас нет возможности оценить это собрание. Ведь в его составе, как говорилось выше, были несомненные предметы XIII столетия (№ 1). Что же касается древнего киота к чудотворной иконе Николы Заразского XV века, то в ОПИ ГИМ разыскано лишь фото 1923-1924 гг. этого интереснейшего артефакта49. Сам предмет, по-видимому, не сохранился. Две створки (рис. 4:2), подобно дверцам, закрывали и открывали для паломников чудотворную икону Николы Заразского. Каждая половина состояла из трех клейм с изображением 3 святых (в нижнем левом клейме — двух), состав которых полностью не определяется. По стилю они очень напоминают так называемые «новгородские таблетки» конца
47 Там же. С. 270. Совершенно не оправдано предположение исследовательницы о том, что зарайский сударь происходит из Коломны и связан с кругом местно чтимых святых. Храм великокняжеского двора, несомненно, комплектовался утварью из мастерских самой Москвы. Также лишено всяких оснований предположение о том, что в Зарайск сударь мог попасть в новое время при комплектовании коллекций музея.
48 Древности Зарайского кремля. С. 8-9.
49 Там же. С. 42 (сень над древним киотом в интерьере собора), 43 (боковые створки).
Рис. 4. Вклады к образу Николы Корсунского (2): 2 — створки киота с избранными святыми (XV век)
XV в. — первых лет XVI в.50 Фон украшен гладкой серебряной фольгой, венцы у святых также серебряные. Края створок и разделительные планки клейм — из серебряной басмы. Если верно отнесение описанного киота к XV столетию51, то мы получаем еще один важный штрих к истории бытования иконы Николы Заразского. Сохранившийся ее список начала XVI века был равен по размеру древнему оригиналу (по меньше мере такая ситуация фиксируется для XV века), ибо ныне сохранившаяся икона помещалась именно в данный киот. С другой стороны, само наличие древнего киота подтверждает существование чтимой иконы XIII в. Как показала И. А. Стерлигова, подобные киоты — характерная черта драгоценного убора древнерусских икон конца XIV-XV вв.52
Для нас кажется важным подчеркнуть, что в середине — второй половине XV столетия сама древняя икона Николы Корсунского (ставшая уже называться Заразской) одевается в драгоценный оклад53, благотворители устраивают украшенный серебряной басмой киот, а к литургическим сосудам Никольского храма вкладывается сударь, изготовленный в московских золотошвейных мастерских.
Приведенные в настоящей статье факты, как представляется, достаточно однозначно решают спор о существовании иконы Николы Корсунского (Заразского) в XIII-XV вв. Ее бесспорное существование отражено в многообразных памятниках сфрагистики, предметах личного благочестия (каменных резных иконках, литых энколпионах) уже XIII века, а также довольно многочисленных иконах XIV-XV вв. Существование конкретного образа засвидетельствовано четырьмя вкладами к нему, один из которых (резная каменная двусторонняя иконка «Деисус. Вознесение Александра Македонского») относится к княжескому кругу XIII в., а еще три («Зарайское Евангелие», киот с серебряной басмой и сударь «Распятие с избранными святыми») отмечают вклады уже XV века (причем равномерно распределенные: начало столетия, середина — третья четверть и конец XV в.). Последнее важно подчеркнуть, ибо археологических данных о существовании поселения в историческом центре Зарайска именно XV столетия пока не имеется. Вклады середины — второй половины XV столетия очень хорошо соответствуют политической ситуации в отношениях Московского и Рязанского княжеств. В 1456 году вел. князь Рязанский Иван Федорович, умирая, поручил своего малолетнего сына Василия и управление княжеством Василию Темному. Целых 8 лет московские наместники были хозяевами Рязанской земли. В 16 лет, в 1464 г. вел. князь рязанский Василий Иванович сыграл свадьбу с дочерью Василия II и сестрой Ивана III Анной. Хорошо известно, что подобные династические браки решали вопросы обеспечения политического влияния. Рязанское княжество полностью контролировалось Москвой. После внезапной смерти своего супруга в 1483 г. Анна Васильевна вплоть до 1497 г. фактически управляла своим государством. Таким образом, политическое доминирование Московского княжества
50 См. о них: Вздорнов Г. И. Иконы-таблетки Великого Новгорода Софийские святцы. М., 2007; Трифонова А.Н. Икона в собрании Новгородского музея. Новгород, 2013.
51 По-видимому, эта атрибуция принадлежит выпускнику Императорского археологического института, накануне революции — сотруднику Императорской Археологической комиссии, а в дальнейшем первому директору и хранителю Художественно-Исторического музея в Зарайске К. В. Морозову (Древности Зарайского кремля. С. 7-8). Благодарю за консультацию директора ГМЗ «Зарайский кремль» К. В. Кондратьева.
52 Стерлигова И. А. Драгоценный убор древнерусских икон XI-XIV веков: Происхождение, символика, художественный образ. М., 2000. С. 57, 238.
53 Он упомянут как «приклад» в сказании о Коломенских чудесах. Именно басменный оклад с венцом ободрал и украл серебряных дел мастер Козлок в период пребывания иконы в Коломне в 1513-1515 гг.
отразилось и на положении чудотворной иконы Николы Заразского, к которой стали поступать вклады от московской знати.
Как же можно оценить, с учетом полученных данных, фактологические указания Повести о перенесении чудотворного образа Николы Заразского? На наш взгляд, весьма недалек от истины был акад. Е. Е. Голубинский. Еще в конце XIX века он писал: «В своих подробностях повесть есть очевидная легенда; но нет оснований сомневаться в том немногом, что икона действительно принесена из Корсуни священником Евстафием. На конце повести сообщается, что при церкви Николая Чудотворца, созданной для иконы, в продолжение 335 лет служил «не переменяяся» род священника Евстафия. Это дает знать, что церковь св. Николая была ктиторскою в роде Евстафия, составлявшую родовую наследственную собственность. На сем основании дело о принесении иконы может быть представлено так, что священник Евстафий (родом, подразумевается, грек), которому не было удачи в своей Корсуни, приобрел хорошую икону Николая Чудотворца и с нею отправился на Русь, чтобы создать, где придется, церковь в честь святого, которая бы составляла его ктиторию (так как потомки Евстафия, одному из которых принадлежит составление повести, были заинтересованы в том, чтобы придать истории прибытия иконы на Русь характер необычайности, то этим легко объясняется и легендарность повести)»54. Интуиция не подвела этого весьма критически настроенного к источникам выдающегося историка церкви. Более того, подтверждается факт краткосрочного пребывания иконы в Новгороде. Несомненным, с точки зрения современных научных данных, оказывается и ее почитание уже с XIII столетия.
Источники и литература
1. Антонова В. И. Московская икона начала XIV в. из Киева и «Повесть о Николе Зараз-ском» // ТОДРЛ. Т. XIII. М.; Л., 1957. С. 375-392.
2. Вздорнов Г. И. Искусство книги в Древней Руси: Рукописные книги Северо-Восточной Руси XII-XV вв. М., 1980.
3. Вздорнов Г. И. Иконы-таблетки Великого Новгорода. Софийские святцы. М., 2007
4. Водарский Я.Е. Основание Зарайска // Зарайск. Т. 1. Исторические реалии и легенды. М., 2002.
5. Гнутова С. В., Зотова Е. Я. Кресты, иконы, складни. Медное художественное литье XI — начала XX. Из собрания Центрального музея древнерусской культуры и искусства имени Андрея Рублева. М., 2000.
6. Голубинский Е.Е. История русской церкви. Т. 1. Период первый, киевский или домонгольский. Вторая половина тома. М., 1997.
7. Добродомов И. Г. Происхождение названия Зарайск в свете языковедческих данных // Зарайск. Т. 1. Исторические реалии и легенды. М., 2002. С. 254-286.
8. Добродомов И. Г. Никола Корсунский — Заразский — Зараский — Зарайский // Правило веры и образ кротости. Образ свт. Николая, архиепископа Мирликийского, в византийской и славянской агиографии, гимнографии и иконографии. М., 2004. С. 182-196.
9. Добролюбов И. В., свящ. Историко-статистическое описание церквей и монастырей Рязанской епархии. Т. 1. Зарайск, 1884.
10. Древности Зарайского кремля. К 100-летию Государственного музея-заповедника «Зарайский кремль». Каталог выставки. Зарайск, 2018.
54 Голубинский Е.Е. История Русской церкви. Т. 1. Вторая половина тома. С. 416.
11. Зайцев А. К. «Повести о Николе Заразском» и некоторые вопросы истории Рязанской земли накануне монгольского завоевания // Великое княжество Рязанское: истори-ко-археологические исследования и материалы. М., 2005. C. 533-546.
12. Зайцева И.Е. Средневековый культурный слой Зарайска // Зарайск. Т. 1. Исторические реалии и легенды. М., 2002.
13. Зайцева И. Е. Средневековый Зарайск: археологический комментарий // Великое княжество Рязанское: историко-археологические исследования и материалы. М., 2005. C. 331-332.
14. Искусство Рязанских земель. М., 1993.
15. История русского искусства. Т. 4. Искусство середины XIII — середины XIV века / Отв. ред. Э. С. Смирнова. М.: ГИИ, 2019.
16. Клосс Б. М. Избранные труды. Т. II. Очерки по истории русской агиографии XIV-XVI вв. М., 2001. С. 409-463.
17. Клосс Б.М. История создания Повести о Николе Заразском // Зарайск. Т. 1: Исторические реалии и легенды. М., 2002. С. 114-177.
18. Корзухина Г.Ф., Пескова А. А. Древнерусские энколпионы. Нагрудные кресты-ре-ликварии XI-XIII вв. СПб., 2003.
19. Лихачев Д. С. Повести о Николе Заразском (тексты) // ТОДРЛ. Т. 7. М.; Л., 1949. С. 257-406.
20. Макаров Н. А., Грешников Э. А., Зайцева И.Е, Подурец К. М., Коваленко Е. С., Му-рашев М. М. Невидимые святыни. Вложения в средневековых крестах-энколпионах по данным комплексных аналитических исследований // Краткие сообщения Института археологии РАН. Вып. 258. М., 2020. С. 25-45.
21. Манушина Т.Н. Произведение древнерусского лицевого шитья XV в. // Памятники культуры. Новые открытия. Ежегодник. 1974 год. М., 1975.
22. Манушина Т. Н. Плащаница из Никольского собора Зарайска // Памятники культуры. Новые открытия. Письменность, Искусство, археология. Ежегодник. 1976. М., 1977. С. 215-219.
23. Николаева Т. В. Древнерусская мелкая пластика из камня. XI-XV вв. // Свод археологических источников. Вып. Е1-60. М., 1983.
24. Панкова Т. М. О двух произведениях мелкой каменной пластики XII — начала XIII в. (об иконах домонгольского периода с сюжетами «Деисус. Вознесение Александра Македонского». «Апостол Петр») // Великое княжество Рязанское: историко-археологиче-ские исследования и материалы. М., 2005. C. 554-566.
25. Петров Н.И. Николаи домонгольской Руси. СПб., 2019.
26. ПСРЛ. Т. VI. Софийские летописи. СПб., 1853.
27. ПСРЛ. Т. XV. Вып. 1. Рогожский летописец. Пг., 1922.
28. ПСРЛ. Т. XVIII. Симеоновская летопись. СПб., 1913.
29. ПСРЛ. Т. XXV. Московский летописный свод конца XV века. М.; Л., 1949.
30. Полубояринова М. Д. Русь и Волжская Болгария в X-XV вв. М., 1993.
31. Поппэ А. В. К начальной истории культа св. Николы Заразского // Essays to Honor of A. A. Zimin. Columbus, 1983.
32. Преображенский А. С. О происхождении и смысле иконографического типа св. Николы «Зарайского» // Лазаревские чтения. Искусство Византии, Древней Руси, Западной Европы. Вып. 4 (XXXV). Материалы научной конференции. 2011. М.: МГУ, 2012. С. 215-264.
33. Пуцко В. Г. Из истории русской каменной пластики XIII в.: рязанские иконы с изображением Деисуса // Великое княжество Рязанское: историко-археологические исследования и материалы. М., 2005.
34. Пуцко В. Г. Русские иконы святителя Николая по данным мелкой каменной пластики XШ-XV вв. // Почитание святителя Николая Чудотворца и его отражение в фольклоре, письменности и искусстве. М., 2007.
35. Сиренов А. В. О прозвищах древнерусских князей // Петербургский исторический журнал. 2017. № 2(14). С. 186-188.
36. Станюкович А. К., Осипов И. Н., Соловьев Н. М. Тысячелетие креста. Произведения русской христианской металлопластики X-XX вв. из частных собраний. М., 2003.
37. Стерлигова И. А. Драгоценный убор древнерусских икон XI-XIV веков: Происхождение, символика, художественный образ. М., 2000.
38. Стрикалов И.Ю. Керамика Зарайска // Зарайск. Т. 1. Исторические реалии и легенды. М., 2002.
39. Толстая Т. В., Уханова Е.В. «Корсунские реликвии» и крещение Руси // Христианские реликвии в Московском Кремле. М., 200. С. 147-161.
40. Толстая Т. В., Уханова Е. В. Корсунские древности // Древняя Русь. Кн. 1 / История Родины: Серия книг по российской истории / Отв. ред. Ю. А. Борисенок. М.: ООО «Родина медиа», 2012.
41. Трифонова А.Н. Икона в собрании Новгородского музея. Новгород, 2013.
42. Уваров А. С. Взгляд на архитектуру XII века в Суздальском княжестве // Христианские древности и зодчество. М., 1910. Т. I. С. 306-311.
43. Янин В. Л. Актовые печати Древней Руси X-XV вв. Т. II. Новгородские печати XIII-XV вв. М., 1970.
44. Янин В. Л. Новгородские посадники. Изд. 2-ое, перераб. и доп. М., 2003.
