CC BY
23КРЫМСКИЙ МИФ И КРЫМСКИЙ ТЕКСТ В РУССКОЙ И МИРОВОЙ ЛИТЕРАТУРЕ
УДК 821.161.1: 81'04: 1-924.71
С. О. Курьянов
КРЫМСКИЙ ТЕКСТ В ЛИТЕРАТУРЕ КИЕВСКОЙ РУСИ. СТАТЬЯ ТРЕТЬЯ. «ПОВЕСТЬ О НИКОЛЕ ЗАРАЗСКОМ»
Говорить о писательском восприятии мира в произведениях древнерусской литературы возможно, несмотря на то, что большая их часть дошла до нашего времени не в первоначальном, а в переписанном (а следовательно, в переделанном) виде: сила литературной традиции в древнерусский период была столь велика, что никакие переделки не могли ее уничтожить, разве лишь слегка видоизменить.
Для русского человека Х-ХШ веков Крым был своей чужой землей. Своей, поскольку часть Восточного Крыма входила в русское Тмутараканское княжество (хотя заметим, что понятие Тмутаракани как чего-то далекого и чужого, сформировалось, по-видимому, задолго до нового времени). Чужой, потому что она никогда полностью в состав Руси не входила и была отделена от нее Великой Степью.
Предметом исследования данной статьи является «Повесть о Николе Заразском» (XIII в.).
Цель - осмыслить указанный материал и определить его значение для писательского сознания и читательского восприятия Древней Руси.
Актуальность данной темы определяется возросшим в последние годы интересом к проблеме регионального влияния на литературные произведения в целом и творчество писателей особо. Новиз-
на темы вытекает из практической неисследованности проблемы восприятия Крыма древнерусскими авторами.
«Повесть о Николе Заразском» возникла в XIII в. и повествует о переносе иконы св. Николая Чудотворца из Корсуня в Рязанское княжество. Произошло это около 1226 года. Перенесение было осуществлено не по Половецким степям, где в это время путешественников все больше тревожили поднятые монголо-татарами половцы, а морями вокруг Европы, через Кесь (Цесис) и Новгород Великий. Икона была помещена в церкви святого Николая Чудотворца в г. За-разске (с XVII в. - Зарайск) и стала рязанской святыней.
По мнению Д. С. Лихачева, не случайно для нового местопребывания иконы св. Николы была выбрана Рязань. Связи Рязани с Причерноморьем и Северным Кавказом прослеживаются с давних пор. Близ г. Старая Рязань были найдены боспорские монеты и монеты, говорящие о связи с Северным Причерноморьем. Также в рязанской земле оказались и римские мечи. Каменное зодчество самой Рязани заставляет предполагать те же связи с данным регионом. Когда тесные связи Рязани с Причерноморьем определились вхождением Тмутаракани, Чернигова и Муромо-Рязанской земли в единое владение Святослава Ярославича, мы видим и обратное явление: именно к этому времени, по-видимому, относятся многочисленные остатки керамики рязанского типа, найденные на Кубани и в пределах древнего Тму-тараканского княжества [6, с. 264].
«Повесть о Николе Заразском» состоит из трех разделов, каждый из которых начинается обозначением даты. Первый раздел повести включает краткое сообщение о том, что «въ лето 6733» (1225 г.) был перенесен на Русь корсунский образ св. Николая Чудотворца, и небольшое историческое отступление, повествующее об истории этого образа и о крещении в городе Корсуни «благовернаго великаго князя Владимера Святославича».
Второй раздел - история перенесения образа в Рязанскую землю. Однажды служителю храма св. Николы в Корсуни Евстафию во сне («в привидении») явился сам святой и велел, взяв его образ, идти в рязянскую землю вместе со всем семейством - женой и сыном Ев-стафием. Испуганный Евстафий проснулся в недоумении: «нача ужа-
и повторил свое приказание. Евстафий «в боли страх» войдя, силился робко возражать святому, говоря, что даже не знает, где находится Рязанская земля - на востоке или западе, севере или юге. Тогда св. Никола в третий раз пришел к служителю своего храма и, «утыкая в ребра», велел немедленно идти на восток, в Рязанскую землю. Но и после столь энергичного и уже не только в «привидении», но и реально ощутимого приказания святого Евстафий все равно «мышля-ше в серцы своем», как бы ему остаться в Корсуни. В наказание св. Никола насылает на Евстафия слепоту - «И по мале нача ум свой собирати, и каятися о них же содеа». Прозрев после раскаяния и твердого обещания исполнить волю святого, Евстафий отправляется в путь.
Когда вместе с женой и сыном Евстафий добрался до Великого Новгорода, жене его Феодосии столь полюбился этот город, что она решила остаться в нем и «скрыся от мужа своего». За это св. Никола наказывает Феодосию, наслав на нее тяжкий недуг: «разслабе все уды и телеси ея, и быша, яко мертва, и недвижима». Лишь горячая молитва Евстафия перед иконой Корсунского Чудотворца спасла Феодосию, и семья продолжила путь в Рязань.
Когда Евстафий дошел до Рязанской земли и стал думать, где же ему остановиться, то князю Федору Юрьевичу Рязанскому во сне явился св. Николай и велел идти «во сретение» его корсунского образа, обещая умолить Христа даровать князю, его жене и сыну «венець царствиа небеснаго». Князь, «взбну от сна», начинает со страхом размышлять о видении - ни жены, ни сына у него нет. Однако он идет навстречу и издали видит, что от иконы «яко свет неизреченый блис-таяся».
Поклониться иконе приходят и отец князя Федора Юрьевича -князь Юрий Ингваревич, и епископ Ефросин Святогорец. В честь перенесенного образа создается храм. А в скором времени становится явленным еще одно чудо святого - князь Федор Юрьевич сочетается браком, взяв супругу «от царьска рода» именем Евпраксию, которая в скором времени родила сына Ивана Постника.
В третьем разделе, очень кратком, сообщается, что «в лето 6745» (1237 г.) князь Федор Юрьевич Рязанский был убит ханом Батыем.
Когда об этом узнала княгиня Евпраксия, то бросилась вместе с сыном «ис превысокаго храма своего» и «заразишася» - разбилась насмерть. Князя, жену и сына погребли у храма св. Николая Чудотворца «и поставиша над ними кресты камены. И от сея вины да зовется великий Чюдотворець Николае Зараский, яко благовернаа княгиня Еупраксеа с сыном князем Иваном сама себе зарази» [7, с. 176 - 183].
По краткости и своему характеру первый и третий разделы повести близки к летописным записям.
Повторяя отчасти сюжет о взятии Корсуни св. Владимиром из «Повести временных лет», отчасти соответствующий эпизод из «Памяти и похвалы князю Владимиру» Иакова мниха, первый раздел существенно от названных источников отличается. Хотя автор «Повести о Николе Заразском» и настаивает на крещении князя Владимира в Корсуни, рассказывая о его болезни и чудесном исцелении после обряда святого крещения, однако рассказ лишен фольклорных элементов, характерных для Корсунского сказания. И принятие решения князем Владимиром о крещении, как и в «Памяти и похвале князю Владимиру», связано с тем, что Владимир Святославович «возлюби совет православныя царицы, невесты своея» Анны. Анастас Корсунянин «Повести временных лет» здесь назван епископом Анастасом Корсунским. Утверждается, что св. Владимир крестился не в храме св. Василия, а в церкви апостола Иакова, брата Иоанна Богослова. Однако наряду со знанием точного топографического расположения храмов и палат, допускается явный анахронизм - смешение имен Константина VII Порфирородного, правившего до 959 года, и Константина VIII, брата Василия II Болгаробойцы, вместе с которым он правил Византией в конце X - начале XI веков. Во время их правления и крестился великий князь Киевский Владимир.
Второй раздел повести отчетливо сюжетен. Авторы коллективного труда «Истоки русской беллетристики» считают, что сюжетность создается благодаря введению в рассказ целого ряда усложняющих его мотивов, выдержанных в стиле житийных чудес. События движутся за счет постоянного вмешательства в них св. Николы. Он трижды является во сне Евстафию. И на фоне этих видений живо представлены настроения служителя храма св. Николы, передающие едва ли не психологически точно борьбу человека, не желающего поки-
дать родину, ехать в неизвестные края. Но св. Никола, наконец, совсем не по-житийному «утыкает в ребра» сопротивляющегося священнослужителя и тем подводит его к мысли о необходимости покориться. Болезнь окончательно убеждает Евстафия в греховности его сопротивления. Чудо доводит икону до назначенного места; чудесным же образом пресекается попытка жены Евстафия остаться в Новгороде.
Остросюжетную роль приобретают и исторические детали. Решившийся пойти в Рязанскую землю Евстафий собирается тронуться в путь кратчайшим путем «вверхъ по Непру, и паки ити за Днепръ в Половецкую землю на возстокъ к Рязанскиа земли», надеясь «на всемилостиваго Бога и пречистую Его Матерь, и на великаго Чюдот-ворца Николу», способных уберечь его от половцев. Но даже св. Никола, «поручаяся его доправити до Рязанскыа земли», не в силах обеспечить безопасность своему служителю от «поганых», если он пойдет этой дорогой. Святой велит Евстафию идти окольной дорогой, через западные моря и земли, а уже потом через Новгород и Рязань, эти исторические реалии воспринимаются как повествовательные осложнения рассказа [2, с. 286].
Выводы.
Таким образом, Крым как земля, существующая вне русской государственности, выполнял в творческом сознании писателей определенные художественные задачи.
Крым (с центром в Херсонесе) - это край, отмеченный высокими жертвами во имя Божие, а следовательно, особым Божием смотрением и благословением. Именно поэтому икона, принесенная из Херсо-неса, обладает особыми свойствами и особо почитаема. Херсонес становится символом православного единства, а это в русском православном сознании экстраполируется на Крым вообще, который начинает восприниматься как место чудес, подтверждающих величие Слова Божьего.
Список использованных источников
1. Гадло, А. В. О начале славяно-русской миграции в Приазовье и Таврику [Текст] / А. И. Гадло // Славяно-русская этнография: Сб. ста-
тей / Геогр. об-во СССР; отв. ред. И. Н. Уханова. - Л.: Наука 1973. -С.73-91.
2. Истоки русской беллетристики: Возникновение жанров сюжетного повествования в древнерусской литературе [Текст] / Под ред. Я. С. Лурье. - Л.: Наука, 1970. - 518 с.
3. Кузьмин, А. Г. Начальные этапы древнерусского летописания [Текст] / А. Г. Кузьмин. - М.: Изд-во МГУ, 1977. - 394
4. Курьянов, С. О. Крымский текст в литературе Киевской Руси. Статья первая. Херсонесские христианские сказания [Текст] / С. О. Курьянов // Вопросы русской литературы: Межвузовский научный сборник. Вып. 19 (77). - Симферополь: «Крымский Архив», 2011. -С.172-184.
5. Левченко, М. В. Очерки по истории русско-византийских отношений [Текст] / М. В. Левченко; под ред. акад. М. Н. Тихомирова. -Москва: Изд-во АН СССР, 1956. - 462 с.
6. Лихачев, Д. С. Великое наследие [Текст]: Классические произведения литературы Древней Руси / Д. С. Лихачев. - М.: Современник, 1980. - 366 с.
7. Памятники литературы Древней Руси: XIII век [Текст]: [сб. текстов] / Сост. Д. С. Лихачев и Л. А. Дмитриев; вступ. ст. Д. С. Лихачева. - М.: Художественная литература, 1981. - 620 с.
8. Памятники русского права. Вып. 1: Памятники права Киевского государства: Х-ХИ вв. / Под ред. проф. С. В. Юшкова. Сост. А. А. Зимин. - М.: Госюриздат, 1952. - XVI, 287 с.
9. Сахаров, А. Н. Дипломатия древней Руси [Текст]: IX - первая половина Х в. / А. Н. Сахаров. - М.: Мысль, 1980. - 358 с.
10. Якобсон, Л. А. Средневековый Херсонес: (XII - XIV в.) [Текст] / Л. А. Якобсон; [Материалы и исследования по археологии СССР. № 17]. - М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1950. - 384 с.
