CC BY
89религия и общество Religion and Society
УДК 348.97 © Р. Ю. Рахматуллин, 2021 DOI: 10.24412/1999-625X-2021-2-175-180
сунна как источник исламского права
Р. Ю. Рахматуллин, Башкирский государственный аграрный университет (г. Уфа)
И rafat54@mail.ru
Цель исследования — оценка места сунны в исламском праве. Для достижения этой цели решаются две задачи: а) анализ и оценка аргументов сторонников отрицания сунны в качестве источника исламского права; б) обоснование тезиса о важности сунны для исламской правовой семьи. Теоретическими источниками статьи являются Коран, сборники хадисов (сунны), работы мусульманских богословов и ученых-исламоведов. методология исследования основана на принципах конкретности истины и социокультурной обусловленности права. результаты исследования: сунна как источник права содержит ряд норм, которые восходят к средневековому арабскому адату. Их применение в настоящее время непродуктивно, поэтому современное исламское право должно опираться не на всю сунну, а на ту ее часть, которая является актуальной для текущего времени. Новизна исследования заключается в критическом анализе коранизма как антисуннизма, а сунна рассматривается в качестве сборника хадисов как исламизированных норм средневекового арабского обычного права — адата.
Ключевые слова: Коран; сунна; коранизм; источник права; хадисы; адат; мазхабы.
Sunnah as the Source of Islamic Law
R. Yu. Rakhmatullin, Bashkir State Agrarian University K rafat54@mail.ru
The research aims to estimate the role of sunnah in Islamic law. To achieve this goal two tasks are solved: a) analysis and assessment of arguments of those who reject sunnah as the source of Islamic law; b) substantiating the statement about the importance of sunnah for Islamic legal family. Theoretical sources of the article are Quran, collections of hadiths (sunnahs), works of Muslim theologians and Islamic scholars. The methodology of the research is based on the principles of concreteness of truth and dependence of law on sociocultural factors. The results of the research are as follows: sunnah as the source of law comprises a number of norms which originate from medieval Arabic adat. Their application at present is not effective, therefore, the modern Islamic law must rely not on the whole sunnah but on that part of it which is relevant for the present moment. The novelty of the research lies in the critical analysis of quranism as anti-sunnism, and the sunnah is considered to be the collection of hadith as the islamized norms of the medieval Arabic common law — adat.
Keywords: Quran; sunnah; quranism; source of law; hadith; adat; madhhabs.
Актуализация заявленной темы, казалось бы, уже давно исследованной, связана с неожиданным возрождением коранизма, признающего в качестве
единственного источника исламского права и вероучения только Коран. Сторонники этого течения призывают, по сути, к «очищению» ислама по об-
разцу христианской Реформации, закончившейся появлением протестантизма [1, с. 93-102]. Мы полагаем недостаточными аргументы коранитов, направленные на отрицание сунны как источника исламского права. В связи с этим необходим критический анализ и оценка аргументов коранитов и выдвижение собственных доводов, обосновывающих необходимость сунны в исламском праве. Полагаем, что исследуемая тема имеет важное значение и для решения внутриконфессиональных конфликтов в регионах со значительным количеством мусульман, выступая в качестве профилактического средства против подрыва основ традиционного ислама. Угроза расшатывания устоев российского ислама со стороны коранитов как дестабилизирующий фактор общественной жизни в стране в полной мере осознается и руководством мусульманских организаций, что вызвало обсуждение этой темы на Совете улемов Духовного управления мусульман Российской Федерации и Совета муфтиев России в феврале 2018 г. В результате появилось богословское заключение о коранизме как ошибочном учении '. Знакомство с содержанием этой фетвы позволяет сделать вывод, что не все приведенные в нем аргументы, направленные на защиту сунны, убедительны. Так, главным аргументом авторов фетвы является ссылка на Коран, в котором Бог, обращаясь к пророку Мухаммаду, повелевает ему «объяснить людям то, что ниспослано им» в виде Священного писания [2, с. 539]. По их мнению, сунна — книга, содержащая разъяснение и доступное толкование повелений Бога. Слабость этого аргумента заключается в том, что она содержит логическую ошибку «подмена тезиса»: кораниты никогда не выступали против этого аята и пророческой миссии Мухамма-да, они сомневаются в достоверности содержания многочисленных норм, авторство которых приписывается Пророку. Именно по этой причине кора-ниты отрицательно характеризуют сунну как сомнительный источник мусульманского права. Рассмотрим, насколько правы сторонники коранизма и в чем, на наш взгляд, они ошибаются.
Коранизм против сунны. Истоки коранизма следует искать в хариджизме — первом внутриис-ламском оппозиционном течении, возникшем спустя чуть более тридцати лет после смерти Мухам-мада. Поводом для возникновения этого движения послужило решение халифа Али урегулировать возникшую конфликтную ситуацию при помощи политизированного третейского суда, а не на основании коранической нормы. В дальнейшем идея доверия только к Корану поддерживается рацио-
налистическим течением в исламе — каламом. Его видный представитель Ибрахим ан-Наззам выступил с резкой критикой хадисов как аргументов при решении спорных вопросов [3]. Возрождение коранизма в ХХ в. произошло в Индии в связи с активизацией мусульманского движения, закончившейся образованием на ее территории нового исламского государства — Пакистана. Потребность в объединяющей всех индийских мусульман идеологии привела профессора Аслама Джайраджпури и его ученика Гулама Ахмада Парвеза к поиску причин разногласий внутри исламской общины. Джай-раджпури, много лет преподававший в исламских учебных заведениях коранистику и хадисоведение, усомнился в благотворном влиянии хадисов на ислам. Он утверждает, что если бы Мухаммад считал их нужными, то обязательно позаботился бы об их письменном изложении 2. Развивая идеи своего учителя, Парвез охарактеризовал хадисы как продукт врагов ислама в целях дискредитации личности пророка Мухаммада [4].
Наибольший вклад в развитие коранизма как антисуннизма внес египетско-американский ученый Рашад Халифа. Переехав в США в 1959 г., он занялся переводом Корана на английский язык и столкнулся с нерешенной в коранистике проблемой: в нем 29 сур начинались с не связанных в слово отдельных букв. Богословы считали, что решение этой загадки знает только автор Корана — Бог. Халифа нашел решение в особенностях арабского алфавита, в котором каждая буква имеет свой цифровой аналог (а — 1; б — 2; т — 400; с — 60 и т. д.). Исходя из этого он решил весь коранический текст записать в виде последовательности цифр. Проделав вместе с помощниками титаническую работу, Халифа приступил к компьютерной обработке ее результатов при помощи закона больших чисел, применяя его к каждой суре, аяту, ключевым словам и Корану в целом. Работа продолжалась в течение многих лет и закончилась в 1974 г. открытием так называемого математического кода Корана. Результат оказался ошеломляющим — Коран в целом и все его структурные компоненты находились в отношении корреляции с числом 19: сумма цифровых аналогов букв во всех указанных текстах оказалась кратной указанному числу [5]. На этом основании Халифа утверждает, что автором такого текста может быть только Сверхразум, т. е. Бог. Обратим внимание и на тот факт, что цифра 19 без ее объяснения содержится в самом Коране при описании Ада: «Над ним — девятнадцать» [2, с. 1144]. Мы анализировали девять русскоязычных переводов смыслов Корана
1 Фетва ДУМ РФ о коранитах. URL: http://uior.ru/?p=2124 (дата обращения: 10.11.2020).
2 Aslam Jairajpuri. URL: https://en.wikipedia.org/wiki/Aslam_Jairajpuri (дата обращения: 11.11.2020).
(тафсиры), авторы которых или вообще не комментируют этот аят (И. Крачковский, Г. Саблуков), или предполагают, что это может быть число истопников Ада (М.-Н. Османов), ангелов, контролирующих Ад (Д. Богуславский, Э. Кулиев), стражей (В. Поро-хова), количество неверно используемых качеств человека, приводящих к греху (М. Али) и т. д. Полагаем, что Р. Халифа обратил внимание на этот загадочный аят, что и послужило ключом для его открытия. Конечным итогом его исследований, отраженных в отдельных публикациях, было издание в 1989 г. перевода Корана с 38 приложениями, сделанными им на основе указанного метода. Перевод на русский язык этой книги с ее математическими расчетами появился в России в 2014 г. [6].
У Халифы было много сторонников, как правило, эмигрировавших в США из-за религиозных преследований на родине. Наиболее известен среди них Ахмад Субхи Мансур, изгнанный из египетского исламского университета Аль-Азхар за критику сунны. Он основал в США флагман коранизма — Международный Коранический Центр (IQC), который финансирует исследования по коранистике, проводит конференции, публикует книги, имеет англоязычные и арабоязычные веб-сайты, организует форумы и телевизионные передачи, пропагандирующие ко-ранизм. Притягательной стороной этой организации является призыв к единству ислама, христианства и иудаизма: в Совет директоров IQC входят и мусульмане, и христиане, и иудеи 3.
По нашему мнению, в современной России воинствующих коранитов нет, но есть люди, поддерживающие идею коранизма о вреде ряда хадисов как правовых и нравственных норм. Заявления отдельных муфтиев о принадлежности к кораниз-му известного сирийско-российского исламоведа Тауфика Ибрагима и бывшего заместителя муфтия Татарстана Рашида Батрова мы считаем безосновательными, о чем свидетельствует знакомство с их работами и убедительное опровержение доводов их обвинителей, опубликованное в электронной газете «Бизнес Online» 4. Наиболее известным представителем коранизма в постсоветском пространстве был трагически погибший в 2017 г. Аслбек Мусин (Казахстан), который познакомился с этим течением в годы учебы в США. Идеи Мусина пропагандируются его единомышленниками в социальных сетях («Коранический ислам» и «Тек Ислам» в «Вконтак-те», «Фонд духовного наследия Аслбека Мусина» в Facebook), а также в YouTube.
Критикой сунны или отдельных ее фрагментов как источников мусульманского вероучения и права выступают не только богословы, но и ряд зарубежных и отечественных исламоведов. Исследовавший проблему авторства хадисов венгерский ученый-хадисовед Игнац Гольдциер на основе многочисленных фактов утверждает, что большинство хадисов представляет собой результат фальсификации сведений о жизни Мухаммада со стороны недобросовестных богословов и политиков. На «изобретение» ими многочисленных хадисов указывает, в частности, тот факт, что их количество в истории ислама увеличивалось вместе с увеличением времени, прошедшего после смерти Мухаммада. Это противоречит установленной в хадисоведении норме — достоверными передатчиками хадисов являются только авторитетные люди, принадлежавшие к первым трем поколениям мусульман [7]. Антихадисизм Гольдциера поддерживается и современным западным востоковедом Дж. Бертоном [8]. Называет сунну сомнительным источником исламского права и известный немецкий востоковед Карл Броккельман [9], а старейший американский исламовед Джон Еспозито считает сунны мусульманскими апокрифами [10].
Почему сборники хадисов сунны стали объектом критики со стороны отдельных богословов и исламоведов? На наш взгляд, хадисы представляют собой проекцию средневекового обычного права арабов (адата) на ислам. И если даже определенный хадис является достоверным, что сложно доказать научно, то его содержание в наше время может оказаться объектом насмешек над исламом. Есть хадисы, которые воспринимаются как нормы примитивной культуры, несмотря на то что они считаются достоверными. Рустам Батров приводит два примера из доклада профессора Тауфика Ибрагима, выступившего в школе мусульманского лидера „Mahalla". В первом из них говорится о том, что черная собака — это воплощение Сатаны, поэтому ее нужно убить. Во втором утверждается, что попавшую в суп муху, перед тем как ее выбросить, следует полностью окунуть, поскольку на одном ее крыле содержится яд, а на другом — противоядие (для того чтобы вместе с ядом принять и противоядие) 5. К той же группе относится и хадис о девятилетней жене Мухаммада Айше, который можно обнаружить в одном из авторитетных сборников — сунне Муслима [11, с. 326]. Этот хадис используется исла-мофобами для обвинения Пророка в педофилии. На наш взгляд, подобные хадисы следует рассма-
3 Ahmed Subhy Mansour. URL: https://en.wikipedia.org/wiki/Ahmed_Subhy_Mansour (дата обращения: 20.11.2020).
4 Батров Р. Нас обвиняют в рационализме и приверженности ценностям гуманизма. URL: https://www.business-gazeta.ru/ article/367933 (дата обращения: 22.11.2020).
5 Батров Р. Исламский «Версус Баттл»: средневековье против модернизации. URL: https://www.business-gazeta.ru/ article/364948 (дата обращения: 14.12.2020).
тривать исходя из принципа конкретности истины: то, что нам теперь кажется неуместным, примитивным или противоправным, для средневекового араба, включая Мухаммада, было нормой. Подобные хадисы не противоречили и взглядам основателей четырех суннитских правовых школ (мазхабов) — Абу Ханифы, ан-Шафии, ибн Ханбаля, Малика ибн Анаса, живших в VШ-IX вв. [12, с. 43-48]. Составители шести наиболее авторитетных сунн — аль-Бухари, Муслим, Абу Дауд, ат-Тирмизи, ан-Насаи, ибн Мадж также жили во времена активной исла-мизации адата. В то время, как и сейчас, главным критерием легитимности норм адата считалась их согласованность с Кораном: если хадис не противоречил Священному писанию, он становился частью шариата — свода правовых, нравственных и ритуальных норм ислама. Но в таком случае и современные мусульмане, считающие себя «людьми сунны» («ахль ас-сунна валь-джама'а»), должны соблюдать эти средневековые нормы — считать легитимными браки с несовершеннолетними и убивать черных собак. Приведенных аргументов, казалось бы, вполне достаточно для исключения сунны из исламского правового пространства. Однако существуют не менее весомые аргументы, которые позволяют считать ее одним из основных источников мусульманского права.
Сунна — важная часть исламского права.
Главным аргументом в защиту сунны как источника мусульманского права является недостаточность нормативных аятов Корана для решения большинства правовых вопросов. Несмотря на то что исламское Священное писание, как никакое другое, содержит значительное количество норм прямого действия, оно не может быть сборником нормативных правовых актов, способных регулировать все значимые в жизни граждан и государства ситуации. Мы уже писали о роли сунны в исламском наследственном праве, где она позволила существенно дополнить коранические нормы о завещании, наследниках, ввести новые нормы о долгах наследодателя, дееспособности завещателя и т. п. [13, с. 42].
Большинство коранических аятов представляют собой предписания самого общего характера, которые не имеют однозначного толкования. Так, в Коране есть аят о наказании вора путем отсечения руки [2, с. 263-264]. Что имеется в виду — отсечение кисти, руки до локтя, выше локтя? В комментариях к этому аяту М. Али пишет, что здесь подразумевается тюремное заключение, когда рука вора «от-
секается» от общества. Богослов М. Н. аль-Албани, опираясь на сунны аль-Бухари и Муслима, считает, что речь идет об отсечении руки вора от запястья, если украденное стоит более четверти динара 6. В отобранных Ан-Навави хадисах утверждается о «неприменении наказания в виде отсечения кисти к тому, кого нужда и бедность вынудили пойти на воровство» 7. Такая же ситуация существует при толковании ряда других норм. Имеющееся в Коране предписание о наказании за убийство [2, с. 261-262, 324] уточняется Муслимом на шести страницах его сунны, где речь идет о принципе неприкосновенности жизни, убийстве плода, самоубийстве, наказании убийц-отступников, убийцах-мусульманах, убийстве мусульман и немусульман и т. д. [11, с. 404-409]. Важное дополнение в исламское судебное право представляют приводимые Муслимом ха-дисы о свидетелях, судье, доказательствах со стороны обвинителя, клятве — со стороны обвиняемого [11, с. 418-420].
Хадисы в исламском богословии рассматриваются как толкования коранических норм самым авторитетным мусульманином — Мухаммадом, которому была поручена такая миссия самим Богом. Ясно, что устная передача определенного хадиса от одного человека к другому в течение двух столетий после смерти основателя ислама могла изменить его содержание по принципу «испорченного телефона», в чем многие исламоведы безусловно правы. Но мы усматриваем в трансформации хадисов, даже в их фальсификации, положительное значение. Дело в том, что авторитет хадисов как источников права и оформление их в тематические сборники по времени совпадают с появлением и бурным развитием нового средневекового государства — Арабского халифата [14]. В пространство исламского влияния включались новые народы и государства со своими нормами жизни, что приводило к этноконфессио-нальным конфликтам и правовым коллизиям. Такие периоды в истории всегда сопровождаются интенсивным нормотворчеством. Из принципа единства политики и права следует, что политические инновации требуют введения соответствующих законов, внесения коррективов в существующее законодательство. В первом мусульманском государстве легитимность вводимых норм определялась главным образом Кораном и сунной. Если в Священном писании не было нормы прямого действия, то его предписания истолковывались в нужном для принятия закона виде. Гораздо большую свободу для обоснования легитимности выдвигаемой нор-
6 Мухаммад Насыруддин аль-Албани. Место Сунны в исламе. URL: https://arabic.thepdf.download (дата обращения: 22.12.2020).
7 Сорок хадисов Имама Ан-Навави. URL: file:///D:/Desktop/B8.pdf (дата обращения: 23.12.2020).
мы давала сунна с ее многотысячными хадисами (например, сборник Ахмада ибн Ханбаля включает около 40 тыс. хадисов). Если же определенный ха-дис был не совсем подходящим, то его формулировку можно было скорректировать. Сравнительный анализ даже самых авторитетных сунн показывает, что формулировки хадисов в них по одному и тому же эпизоду из жизни Пророка редко совпадают полностью. В крайнем случае, можно было придумать самим новый хадис, полностью соответствующий принимаемому закону. Как и все хадисы, он формально основывался на иснаде (цепочке передатчиков из первых трех поколений мусульман), который сложно было проверить из-за того, что эти люди давно умерли. Политические решения и подкрепляющие их законы не обязательно нравственны, как заметил Н. Макиавелли. Главным критерием их оценки для законодателя является укрепление государства. Если хадис, достоверный или фальсифицированный, способствует принятию важного закона, вопрос о его происхождении власть имущими замалчивается. Ясно, что многие, даже достоверные хадисы, как продукты мусульманской культуры VШ-X вв. устарели, неприменимы и неэффективны для решения современных правовых ситуаций. Об этом, в частности, предупреждает и упомянутая выше фетва о коранитах, где говорится о вреде для современного ислама не только выдуманных и неправильно истолкованных, но и применяемых не по назначению хадисов [2].
Являются ли факты фальсификации или неуместности применения многих хадисов в современном исламском праве основанием для отрицания сунны как источника права? «Многие» не означают «все». Утверждение о ложности общего суждения «все люди умеют плавать» не исключает истинности частного суждения «некоторые люди умеют плавать». Не все хадисы как нормы средневекового арабского права применимы в современ-
ных исламских государствах. Из этого не следует, что законы в этих государствах принимаются сегодня без учета определенных норм сунны, способных выступать в качестве регулятора современных правоотношений. Более того, отречение от сунны в современных мусульманских государствах означает полное изменение третьего по значимости (после Корана и сунны) правового источника — Конституции. Так, в ст. 1 Низама (Конституции) Саудовской Аравии прямо указывается, что «Королевство Саудовская Аравия — суверенное арабское исламское государство. Его религия — ислам, Конституция — Книга Всевышнего Аллаха и сунна Его Пророка» 8. Такая же оценка сунны как источника права содержится в Преамбуле Конституции Пакистана: «Мусульманам должны быть предоставлены возможности строить жизнь частным и коллективным образом в соответствии с учением и требованиями Ислама, как предписано святым Кораном и Сунной» 9.
В заключение сформулируем ряд выводов. Происшедшее в ХХ-ХХ1 вв. оживление кораниз-ма обострило болезненную для ислама проблему доверия к хадисам и их сборникам — суннам. Часть аргументов, используемых коранитами и их идейными вдохновителями для критики сунны как источника исламского права и вероучения, вполне обоснованны. Сам коранизм, не являясь экстремистским течением, имеет право на существование в исламском пространстве в качестве генератора идей, провоцирующих дискуссии, направленные на совершенствование исламского права и вероучения. Полный отказ от сунны как источника исламского права означает признание нелегитимности большей части правовых норм, принятых на ее основе, существенное изменение основ мусульманского вероучения, а это, по сути, есть появление нового, подобного протестантизму направления в исламе.
список литературы
1. Рахматуллин Р. Ю. Коранизм — мусульманский протестантизм? // Исламоведение. 2019. Т. 10. № 3(41).
2. Мухаммад Али. Священный Коран. Лахор: Ахмадийа Анджуман Ишаат Ислам, 1997.
3. Ибрагим Т. К., Сагадеев А. С. Ан-Наззам // Ислам: энциклопедический словарь. М., 1991.
4. Ghulam Ahmed Parwez. What is Islam? Lahore, 1964.
5. Khalifa R. Quran, Hadith, and Islam. Tucson, 2000.
6. Халифа Рашад. Коран. Последний завет / пер. с англ. М. Бэлсейзер и М. Комарнински. М., 2014.
7. Гольдциер И. Лекции об исламе : в 2 т. Т. 2. СПб., 1912.
8. Бертон Дж. Мусульманское предание: Введение в хадисоведение. СПб., 2006.
9. Brockelmann C. Geschichte der islamischen Völker und Staaten. Berlin, 1977.
8 Основной низам правления Саудовской Аравии: URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/ (дата обращения: 09.01 2021).
9 Конституция Исламской Республики Пакистан. URL: https://worldconstitutions.ru/?p=34 (дата обращения: 10.01.2021)
10. Esposito John. Islam: The Straight Path. Oxford, 1998.
11. Муслим. Сахих: Мухтасар. Краткое изложение. М., 2011.
12. Рахматуллин Р. Ю. Мусульманские правовые школы суннитского толка // Правовое государство: теория и практика. 2009. № 2(16).
13. Рахматуллин Р. Ю. Особенности исламского наследственного права // Научный вестник Омской академии МВД России. 2019. № 2(73).
14. Беляев Е. А. Арабский халифат и раннее Средневековье. М., 2018.
