CC BY
198
СУДЕБНОЕ УПРАВЛЕНИЕ В УСЛОВИЯХ УСИЛЕНИЯ РЕПРЕССИВНЫХ НАЧАЛ И ОГРАНИЧЕНИЯ ПРАВ И СВОБОД СОВЕТСКИХ ГРАЖДАН В 1930-е ГОДЫ
АБДУЛИН Роберт Семёнович
Аннотация: статья посвящена исследованию периода утверждения репрессивного начала в уголовном судопроизводстве и повсеместного вмешательства советско-партийных органов в деятельность судов, вплоть до дачи ими указаний о проведении в стране уголовно-правовых кампаний. Данный исторический период характеризуется и появлением новой модели судебного управления, когда функции последнего и руководства судебной системой к концу 1930-х годов были сосредоточены в органах юстиции и партийных органах.
Annotation: the article is devoted to the period of approval of the repressive beginning in criminal proceedings and the widespread intervention of the Soviet-party bodies in the activity of courts, up to the issuing their guidance on conducting criminal law campaigns. This historical period is characterized by the emergence of a new model ofjudicial administration, when the functions of governance and management of the judicial system by the end of 30-ies were concentrated in the bodies of justice and party organs.
Ключевые слова: суд, репрессии, период, юстиция, управление, партия, КПСС, руководство. Key words: court, repression, period, justice, governance, party, and the Communist party, guide.
С принятием Конституции СССР 1936 года, снявшей вопрос о классовом составе Советов и введением всеобщего равного избирательного права, в реальной действительности качественных изменений в характере осуществления советской власти не произошло. Согласно Основному Закону страны Советы декларируются как политическая основа СССР, однако в то же время в ст. 126 Конституции СССР впервые была законодательно закреплена руководящая роль Коммунистической партии Советского Союза. Период действия новой Конституции характеризуется также установлением авторитарного режима, массовыми репрессиями, что являлось наиболее действенным средством пресечения всякого рода оппозиционной деятельности, наиболее эффективным инструментом проведения классовой политики и установления политико-идеологического единомыслия. Однако, по мнению автора статьи, установление авторитарного режима, способствовавшего интенсивному утверждению в стране командно-административной системы управления, что самым непосредственным образом повлияло и на независимость и самостоятельность судей и всей судебной системы Советского государства, началось гораздо раньше, и если быть точным, то буквально в начале 30-х годов прошлого столетия. Именно к этому периоду относится утверждение репрессивного начала
в уголовном судопроизводстве и повсеместного вмешательства советско-партийных органов в деятельность судов, вплоть до дачи ими указаний о проведении в стране уголовно-правовых кампаний. Наряду с этим, в предвоенные 1930-е годы происходит невероятное расширение сферы внесудебной репрессии, особенно в отношении кулаков. Например, в приказе ОГПУ СССР от 2 февраля 1930 года предлагается немедленно ликвидировать «кулацкий актив», а наиболее богатых из них выселить. В целях наиболее организованного проведения данной кампании и оперативного рассмотрения дел указанной категории при полномочных представительствах ОГПУ СССР образуются судебные коллегии1.
Под видом усиления борьбы с охраной социалистической собственности борьба с кулачеством с каждым годом набирает темпы. Наглядным примером тому является постановление ЦИК и СНК СССР «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности» от 7 августа 1932 года. В нем, без внесения каких-либо изменений в действующее уголовное законодательство, в категоричной форме дается ука-
1 Сборник законодательных и нормативных актов о ре-
прессиях и реабилитации жертв политических репрессий. М. :
Республика, 1993. С. 106-110.
зание судам о применении к виновным в хищении имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации расстрела с конфискацией всего имущества. И только в исключительных случаях при наличии смягчающих обстоятельствах разрешалось заменять расстрел на лишение свободы, но на срок не ниже 10 лет с конфискацией имущества. Особо выделялись репрессивные меры в отношении кулацких и других противообщественных элементов, совершивших насилие в отношении колхозников. Их предписывалось заключать в специальные концентрационные лагеря сроком от 5 до 10 лет.
С каждым годом полномочия судебных коллегий при ОГПУ СССР расширяются. Особенно отчетливо это видно из постановления ЦИК СССР «Об ответственности служащих в государственных учреждениях и предприятиях за вредительские акты» от 14 марта 1933 года, которым судебной коллегии ОГПУ СССР по таким категориям дел, как диверсии, поджоги, взрывы, порча имущества государственных предприятий и другим видам вредительства, дается право применять меры репрессии с особой строгостью. Данное постановление совпадает и с другим специальным постановлением ЦИК СССР, которым судебной коллегии ОГПУ СССР уже предоставляется право при рассмотрении дел о вредительских актах применять любые меры уголовного наказания, вплоть до расстрела2. В 1930-е годы И.В. Сталин, оценивая работу этих псевдосудебных органов, пишет, что они «представляют что-то вроде трибунала»3. Проводимые ими массовые акции по применению «арестов и острых форм репрессий», нашли свое отражение в совместной Инструкции СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 8 мая 1933 года. В ней хорошо видно повсеместное применение внесудебных репрессивных мер, граничащих с произволом и беззаконием. Например, на момент принятия названной Инструкции в ЦК ВКП(б) имелись так называемые «заявки» на немедленное выселение из областей и краев около ста тысяч семей, подпадающих под определение кулаков. Исследуемый период также характеризуется массовыми и беспорядочными арестами, проводимыми председателями колхозов и сельских советов, районными и краевыми уполномоченными и даже членами правлений колхозов
2 Свод законов СССР. 1933. № 19. Ст. 108.
3 Волкогонов Д. Триумф и трагедия. И.В. Сталин. М., 1989. Кн. I. Ч. 2. С. 242, 246, 300, 301.
и секретарями партийных ячеек, то есть совершенно не уполномоченными на то должностными лицами4. Последующие шаги государства по усилению репрессий оказались еще более масштабными. В 1934 году постановлением ЦИК СССР от 10 июля 1934 года образуется Народный комиссариат внутренних дел (НКВД СССР) с включением в его состав и действующего ОГПУ СССР. В связи с этим в составе Верховного Суда СССР, верховных судов союзных республик, краевых (областных) и приравненных к ним судов организуются специальные судебные коллегии в составе председателя и двух членов суда, куда следственному аппарату НКВД СССР и его местным органам предписывается по окончании следствия направлять уголовные дела для рассмотрения. Одновременно этим постановлением наркому внутренних дел предоставляется право организации особого совещания, которое во внесудебном порядке (практически без проведения и надлежащего расследования) широко применяет такие репрессивные меры, как высылка, ссылка, заключение в исправительнотрудовые лагеря на срок до 5 лет и высылку за пределы СССР5.
В 1930-е годы четко прослеживается тенденция расширения практики упрощенного судопроизводства и приведения приговоров в исполнение. Например, в постановлении Президиума ЦИК СССР «О порядке ведения дел о подготовке или совершении террористических актов» даются указания органам следствия о расследовании уголовных дел названной категории преступлений в ускоренном порядке. Здесь же прописано указание и судебным органам. Им предлагается не задерживать исполнение приговоров о высшей мере наказания из-за ходатайств о помиловании, поскольку, как указывает Президиум ЦИК Союза ССР, он не считает возможным принимать подобные ходатайства к рассмотрению6. Указания названного Президиума ЦИК СССР становятся основанием для принятия Постановления ЦИК СССР «О внесении изменений в действующие уголовно-процессуальные кодексы союзных республик» от 1 декабря 1934 года, и тем самым создания видимости узаконения достаточно скорого, но далеко не всегда справедливого суда. Да и о какой законности можно бы-
4 Вопросы истории. 2001. № 9. С. 16-20.
5 Свод законов СССР. 1934. № 36. Ст. 283, 284.
6 Сборник законодательных и нормативных актов о ре-
прессиях и реабилитации жертв политических репрессий. С. 33.
ло говорить, если слушание таких дел проводилось без участия сторон, кассационное обжалование приговоров, равно как и подача ходатайств о помиловании, не допускалось, приговоры к высшей мере наказания исполнялись немедленно по их вынесению7. По мнению автора статьи, к принятию Конституции СССР 1936 года в стране сложилась достаточно парадоксальная ситуация. С одной стороны, в Основном Законе закрепляются основополагающие принципы судоустройства и судопроизводства: гласность судебного разбирательства, за исключением случаев, предусмотренных законом, независимость судей и подчинение их только закону, неприкосновенность личности. То есть создается видимость принятия мер по укреплению законности в деятельности органов дознания и следствия, суда и прокуратуры. С другой - становится совершенно очевидным разгул и размах внесудебных и судебных репрессий, массовое в самых грубых формах нарушение прав человека, резкое сужение процессуальных гарантий лиц, привлекаемых к уголовной ответственности, и расширение возможностей для вынесения не только необоснованных, но и неправосудных приговоров. Одновременно с этим происходит и падение авторитета судебных органов, поскольку по наиболее значимым для государственной безопасности уголовным делам приговоры в действительности выносятся не судом, а в политбюро ЦК ВКП(б), суд же их только озвучивает. Например, по данным, приведенным Д. Волкого-новым, в эти годы в ЦК ВКП(б) из органов внутренних дел поступает более четырехсот списков на лиц, в отношении которых испрашивается согласие на применение к ним высшей меры наказания. И только после соответствующей санкции ВКП(б) эти списки направляются в военные трибуналы8. Безусловно, такое положение следует рассматривать даже не как вмешательство в судебную деятельность, а как присвоение партийными органами судебных полномочий.
В жестких условиях действующей политической системы находятся не только судебные, но и другие правоохранительные органы. Во главу расследования любого уголовного дела ставится достижение любой ценой признания обвиняемого в совершении преступления. О допустимости получения признательных показаний Сталин указывает наркому
7 Свод законов СССР. 1934. № 64. Ст. 459.
8 Волкогонов Д. Указ. соч. С. 301.
внутренних дел СССР Ежову: «Врагов народа надо бить, бить и бить, пока не признаются». Ежов, в свою очередь, конкретизирует: «При непризнательных показаниях»9. Такие уродливые методы расследования поддерживаются и ЦК ВКП(б). В документе, адресованном руководителям партийных комитетов и органов внутренних дел, указывается, что «метод физического воздействия должен применяться и впредь в виде исключения в отношении явных и неразоружившихся врагов народа как совершенно правильный и целесообразный метод»10.
Между тем государство не ограничивается только упрощенным судопроизводством. В стране появляются все новые и новые формы внесудебных репрессий. С середины 1930-х годов, кроме упоминавшегося выше внесудебного органа, как особое совещание на местах создаются «тройки» и «двойки»11.
Между тем передача функций судебного управления вышестоящим судам не оказала такого положительного воздействия, на которую рассчитывали авторы предложенной административной реформы. Народные суды не всегда получали от вышестоящих судов серьезную практическую помощь. В основном это были рекомендации, призывы к усилению активности и другие общие положения по организации низовых звеньев судебной системы, о чем достаточно наглядное представление дает постановление Президиума Верховного Суда РСФСР от 21 сентября 1935 года. В нем указаны общие положения о методах руководства народными судами со стороны краевых, областных и главных судов. Подчеркивается, что основным и решающим звеном во всей работе судебной системы является народный суд и что именно поэтому повышение качества всей судебной работы возможно только тогда, когда будет поставлена на должную высоту работа народного суда. В то же время Президиум Верховного Суда предупреждает, что он будет расценивать работу каждого краевого, областного и главного суда в первую очередь по тому, как поставлено руководство работой народных судов.
9 Касаткина С.А. Признание обвиняемого : моногр. М. : Проспект, 2010. 224 с.
10 Стецовский Ю.И. Право на свободу и личную неприкосновенность. М., 2000. С. 320.
11 Материалы февральско-мартовского Пленума ЦК ВКП(б)
1937 г. // Вопросы истории. 1995. № 2. С. 11. К числу таких органов можно отнести реввоентрибуналы под эгидой НКВД, особые совещания, Коллегию ВЧК - ОГПУ - НКВД - МГБ, «тройки» и «двойки» на местах. Подробнее: Кудрявцев В., Трусов А. Политическая юстиция в СССР. М., 2000.
Несмотря на утверждение репрессивных начал в уголовном судопроизводстве и повсеместное вмешательство советско-партийных органов в судебную деятельность и судебное управление, с принятием Конституции СССР 1936 года и Закона СССР о судоустройстве СССР, союзных и автономных республик в судебной системе страны начинаются незначительные, но все же позитивные изменения судоустройственного и судопроизводственного характера. В частности, расширяется подсудность дел, рассматриваемых народными судами, а также и их полномочия. Суд утверждает обвинительное заключение, решает вопросы заключения обвиняемого под стражу или его освобождения, возвращения уголовного дела на дополнительное расследование либо прекращения производством, участия при рассмотрении дела защитника и прокурора12.
Организационные изменения коснулись и уровня судов второй инстанции. Постановлением ВЦИК и СНК РСФСР от 10 апреля 1936 года в округах, которые были образованы в некоторых краях и областях, организуются постоянные судебно-кассационные сессии краевого (областного) суда, в полномочия которых входит рассмотрение дел в порядке кассации и надзора. Судебно-кассационная инстанция работает под непосредственным руководством краевого (областного) суда.
В этом же году специальным постановлением ЦИК и СНК СССР при исправительнотрудовых лагерях образуются отделения краевых и областных судов.
Конституция СССР 1936 года вносит существенные изменения в организацию деятельности Верховного Суда СССР, который отныне становится высшим судебным органом и на него возлагается надзор за судебной деятельностью всех судебных органов на территории СССР. Данное обстоятельство существенно влияет на укрепление единства всей судебной системы страны. Теперь Председатель Верховного Суда СССР имеет право истребовать любое дело из любого суда СССР на предмет проверки законности и обоснованности принятого судебного решения. Помимо рассмотрения дел в порядке надзора или кассации в отношении приговоров специальных судов, Верховный Суд СССР рассматривает уголовные и гражданские дела, отнесенные к его подсудности.
12 Кожевников М.В. История советского суда 1917-1956 гг. М. : Гос. изд-во юрид. лит., 1957. С. 280.
В последующем, с принятием Закона о судоустройстве 1938 года верховные суды союзных республик становятся высшим судебным органом республики. На них возлагается надзор за судебной деятельностью всех судебных органов республики, за исключением действующих на ее территории специальных судов (военные трибуналы, линейные суды железнодорожного транспорта и линейные суды водного транспорта, находящиеся в системе судов Союза ССР)13.
Вместе с тем, наряду с усилением роли судов в процессуальной деятельности, происходит существенное снижение их роли в судебном управлении, которое продолжало осуществляться председателями краевых (областных) и приравненных им судов через организационно-инструкторские отделы и президиумы этих судов.
Процесс разграничения полномочий суда и наркоматов юстиции в сфере судебного управления начинается с директивного указания Нар-комюста СССР № 1 от 8 января 1937 года, предписывающего председателям верховных судов союзных республик ставить в повестку заседаний пленумов и президиумов только рассмотрение протестов по конкретным судебным делам. Все организационные (общие) вопросы, вытекающие из результатов ревизий и проверок судов, обсуждаются на оперативных совещаниях при председателе суда. Постановления по итогам обсуждения таких вопросов рассылаются в нижестоящие суды только после утверждения наркомом юстиции союзной республики14.
Однако окончательное отделение функций судебного управления от функций правосудия происходит с изданием приказа Наркомюста СССР № 31 от 27 марта 1937 года. В соответствии с ним верховные суды союзных республик проводят проверки организации деятельности нижестоящих судов только после согласования с народным комиссариатом юстиции союзных республик. Таким образом, с этого момента суды полностью отстраняются от вопросов судебного управления (организационного руководства судами) и в своей деятельности, выходящей за рамки рассмотрения конкретных судебных дел, ставятся под контроль органов юстиции15. И такая модель судебного управления просуществовала вплоть до 1960-х годов.
13 Ведомости Верховного Совета СССР. 1940. № 28.
14 Казаков А.И. Органы судебного управления РСФСР в период с 1930 по 1970 год : дис. ... канд. юрид. наук. Свердловск, 1984. С. 10.
15 Казаков А.И. Указ. соч. С. 14.
