CC BY
198
СУДЕБНАЯ И ПРАВООХРАНИТЕЛЬНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
Судебно- медицинская экспертиза как особая разновидность правовой экспертизы
Корнилов Алексей Радионович,
кандидат юридических наук, доцент, кафедра теории права и административно-правовых дисциплин, Рязанский государственный университет имени С.А. Есенина E-mail: magelan7@mail.ru
Христофорова Елена Игоревна,
кандидат юридических наук, доцент, кафедра конституционного и муниципального права, Рязанский государственный университет имени С.А. Есенина E-mail: xristoforova_e.i@mail.ru
Шмаева Тамара Алексеевна,
кандидат юридических наук, доцент, кафедра теории государства и права, международного и европейского права, Академия права и управления ФСИН России E-mail: t.shmaeva@mail.ru
В статье проведен комплексный анализ понятия, сущности и специфики судебно-медицинской экспертизы как особой разновидности правовой экспертизы. Методологической основой научных изысканий выступили диалектический, общенаучные и частнонаучные методы познания. Акцентируется внимание на непрерывной модернизации института судебно-медицинской экспертизы, одним из перспективных направлений которого является её реализация в области скринингово-го ультразвукового исследования, что будет способствовать идентификации халатности субъекта в виде ошибочного диагностирования наличия или отсутствия пороков развития плода. Также весьма актуальным видится широкое использование цифровых технологий для повышения уровня объективности, достоверности и оптимизации судебно-медицинских экспертиз. Позиционируются вопросы обязательной сертификации компетентности государственных судебных экспертов и добровольной сертификации негосударственных экспертов, обязательной сертификации методического обеспечения и обязательной валидации методических материалов, единого реестра судебных экспертов, а также в целом проблемы производства судебно-медицинских экспертиз.
Ключевые слова. Правовая экспертиза, судебно-медицинская экспертиза, правоэкспертная деятельность.
Современная правоэкспертная деятельность имеет весьма разнообразный характер и реализуется в различных сферах общественных отношений, непосредственно воздействуя на правовые отношения различного рода и способствуя наиболее качественной их реализации при принятии юридически значимых решений.
В самом общем виде правовая экспертиза -это основанное на специальных знаниях и практическом опыте определенное исследование какого-либо объекта, проводимое специальным субъектом - экспертом с целью получения конкретного результата, имеющего юридическое значение.
Именно широкая трактовка правоэкспертной деятельности позволяет более подробно и достаточно четко выделить во многом специфичные разновидности правовой экспертизы. Одним из таких видов и является судебно-медицинская экспертиза.
Консолидированный подход комплексного изучения института судебно-медицинской экспертизы выступает значимым аспектом как в целях защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов субъектов, в частности, так и обеспечения правильного и своевременного рассмотрения и разрешения уголовных и гражданских дел, правильного и оперативного раскрытия и расследования преступлений, в целом.
Обзор монографических работ, иных научных публикаций отечественных и зарубежных ученых, комплексный анализ нормативного материала, отечественной и зарубежной судебной практики, а также новой редакции законопроекта «О судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» позволяют сделать вывод о том, что институт правовой экспертизы в целом, и институт судебно-медицинской экспертизы, в частности, являются перспективным предметом научного исследования в российской юридической науке.
Одним из правовых памятников, который является отправной точкой отсчета в ходе возникновения и развития судебной экспертизы в уголовно-правовом аспекте выступают медицинские документы римского врача Антистия на основании обследования трупа Гая Юлия Цезаря, в ходе которого было зафиксировано 23 повреждения, одно из которых было признано смертельным. Впо-
следствии один из китайских медиков Сун Цы разработал пятитомник, в котором интерпретировал возможность реализации медицинской науки в ходе раскрытия и расследования преступлений. Генезис данной дефиниции в становлении нашего государства прослеживается в эпоху Петра I, где согласно артикулу 154 Воинского устава в 1746 г. была введена обязательная медицинская экспертиза при наступлении насильственной смерти.
Значительное влияние на развитие и формирование судебно-медицинской экспертизы оказало проведение судебной реформы 1864 г. в Российской Империи, новацией которой послужило внедрение в процесс предварительного расследования научных познаний в науке, искусстве и ремесле, в результате чего в дальнейшем в Уставе Уголовного судопроизводства были регламентированы нормы о проведении экспертизы. Так, в ст. 326 вышеуказанного Устава предъявлялись следующие требования к экспертам: «врачи, фармацевты, профессоры, учителя, техники, художники, ремесленники, казначеи и лица, продолжительными занятиями по какой-либо службе или части приобретшие особую опытность» [1, с. 21].
Представляется интересным развитие зарубежного опыта США в рамках деятельности института судебно-медицинской экспертизы. Необходимо отметить, что долгое время, вплоть до середины XX в., характерной чертой данной сферы выступали совпадения судебного следователя, прокурора или мирового судьи (например, в штатах Аризона, Флорида и др.) и эксперта в одном лице, который диагностирует факт насильственной и скоропостижной смерти, что рефлексирует функционирование системы коронеров [2, с. 34]. Ввиду того, что к этой должности не предъявляется особых требований, в частности, наличие специального медицинского образования, представитель судебной медицины О. Шультц характеризовал систему коронеров, как «одну из мрачных сторон американской действительности, не соответствующей современным требованиям криминалистики» [3, с. 542].
На данном этапе развития национального государства легальное определение вышеназванной дефиниции закреплено в норме абз. 7 ст. 9 Федерального закона от 31.05.2001 № 73-Ф3 (в ред. от 26.07.2019) «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ» «судебная экспертиза» - процессуальное действие, состоящее из проведения исследований и дачи заключения экспертом по вопросам, разрешение которых требует специальных знаний в области науки, техники, искусства или ремесла, и которые поставлены перед экспертом судом, судьей, органом дознания, лицом, производящим дознание, следователем, в целях установления обстоятельств, подлежащих доказыванию по конкретному делу. Необходимо отметить парадоксальность трактовки подобной правовой конструкции, ввиду прерогативы суда определять установление соответствующих обстоятельств, которые подлежат доказыванию
[4, с. 229]. Бесспорно, что одним из ключевых направлений повышения уровня юридической техники является нивелирование абстрактного и аморфного толкования правовых норм и устранение терминологической дихотомии, что определяется в предназначении многоаспектной судебно-медицинской экспертизы юридической терминологии [5, с. 118].
Следует положительно оценить перспективное и востребованное направление формирования юридико-лингвистических экспертиз, функционирование которых остро необходимо для модернизации юридической техники. По мнению авторов Н.П. Майлис и Т.Ф. Моисеева, «комплексность правоэкспертной деятельности предполагает необходимость стандартизации правовых экспертиз и соответствующей унификации понятийного аппарата и правовых норм, регламентирующих производство различных правовых экспертиз» [6, с. 221].
На сегодняшний день судебно-медицинская экспертиза, бесспорно, выступает одним из важных видов доказательств в судебном разбирательстве, которое позволяет подтвердить или опровергнуть тот или иной юридический факт с помощью применения специальных знаний соответствующим должностным лицом [7, с. 63]. Совершенно справедливо отмечает Е.И. Майорова, что «судебная экспертиза позволяет использовать в процессе расследования и судебного разбирательства уголовных, гражданских и административных дел весь арсенал научно-технических средств и является важным каналом внедрения в судебно-следственную практику достижений научно-технического прогресса» [8, с. 144]. По мнению Р.С. Белкина, одним из конститутивных направлений данной сферы общественных отношений выступает экспертная профилактика [9, с. 837], следствием которой выступает нивелирование как злоупотребления правом, так и различных правонарушений или более опасной ее динамики - совершений преступлений, тем самым реализуя одну из основополагающих функций права - превенция формирования детерминантов преступности и правового нигилизма в целом. Необходимо отметить, что на данный момент вышеуказанное направление отсутствует как в гражданском, так и в уголовном законодательстве в России [10, с. 67], что отрицательно сказывается на моделировании общих тенденций развития судебно-медицинской экспертизы.
Заслуживает особого внимания точка зрения
Е.Р. Россинской: «Чем сложнее дело, тем чаще
нужны специальные юридические знания, чтобы
успешно довести его до вынесения приговора или
решения суда. Практика показывает, что незнание р
следователями и судьями тонкостей современно- Д
го законодательства зачастую приводит к «раз- Ч
i-i гт| валу» уголовного дела... Для ответов на возника- К
ющие вопросы недостаточно найти нужный нор- S
мативный акт и изучить его, во многих случаях у
необходимо провести исследование, основанное А
на специальных знаниях» [11, с. 17]. По мнению Ю.К. Орлова, «специальными являются знания, выходящие за рамки общеобразовательной подготовки и житейского опыта. Ими обладает более или менее узкий круг лиц» [12, с. 23]. Такая интерпретация данного термина представляется наиболее удачной и продуктивной, потому что предоставить оценку тем или иным конъюнктуро-образующим факторам, обеспечив надежность и истинность познания апробированных методик экспертом, заведомо служит гарантией высоко квалифицированного результата - установление юридических обстоятельств, и, как следствие, соблюдение основополагающих признаков: относи-мости, допустимости, достоверности и, в целом, достаточности, в целях обеспечения качественности доказательств в суде.
Основополагающими направлениями судебно-медицинской экспертизы выступают ее два компонента: специальный и правовой. Именно они лоббируют объективность доказательственной базы в судебном процессе и определяют предназначения данного феномена. Специальный компонент выражается в первом атрибутивном признаке данного явления - специфике определенного субъекта. Вследствие чего презюмируется профессионализм и компетенция в области медицинских знаний в целях проведения таких видов экспертиз как: психиатрической, экспертизы трупа, живых лиц, медицинских документов, молекулярно-генетических, установления тяжести вреда здоровью и др., в связи, с чем прослеживается второй немало важный критерий - объект - конкретный материал, предоставленный для исследования. Третьим признаком выступает особая процессуальная форма - заключение эксперта, которое характеризуется легитимацией, выражающейся в установлении строго определенных реквизитов, которые иллюстрируют ход деятельности и правовой результат эксперта [13, с. 17].
Кардинальной тенденцией выступает стремительный рост проведения судебно-медицинской экспертизы, как следствие, повышение ее значимости наряду с другими видами право-экспертной деятельности. Так, исходя из анализа показателей, можно констатировать, что в 2013 г. было произведено 274 медицинских экспертиз, в 2017 году - 361, что прямо пропорционально увеличению количества проведения как судебных тяжб в медицинской сфере, в рамках гражданского судопроизводства, так и расследования преступлений со специальным субъектом [14, с. 7]. Соответственно, необходима реализация формализма - четких требований по срокам ее проведения в объективной действительности, юридически грамотное, логически обоснованное и многоаспектное описание локализации морфологических при-5= знаков повреждений, во избежание неблагоприят-^ ных последствий в виде назначения дополнитель-^ ных и повторных экспертиз.
В тоже время, при назначении судебно-Ц медицинской экспертизы, отсутствует четкий
и структурированный механизм ее реализации в объективной действительности. Так, исходя из анализа практики, при расследовании уголовного дела по п. «в» ч. 2 ст. 112 УК РФ в отношении несовершеннолетнего, подозреваемого по факту умышленного причинения средней тяжести вреда здоровью в отношении малолетнего лица была назначена судебно-медицинская экспертиза, в результате чего перед экспертом были поставлены вопросы о наличии или отсутствии факта черепно-мозговой травмы. Впоследствии должностное лицо Главного бюро медико-социальной экспертизы (ГБ МСЭ), аргументировав отсутствием детского специалиста в данном учреждении, направило потерпевшего в поликлинику к лечащему невропатологу, в целях диагностирования состояния здоровья малолетнего лица и в дальнейшем подготовил заключение, которое будет служить основным постулатом для конструирования уже итогового экспертного заключения. Названный феномен позволяет констатировать отсутствие квалифицированных и компетентных кадров в этой сфере, индифферентное отношение эксперта, несмотря на общественную опасность и серьезность обозначенного преступления, направленного на посягательство на жизнь и здоровье малолетнего лица, следствием чего является невозможность инкриминирования деяния и в дальнейшем наказуемости субъекта [15, с. 45]. Более того, «некоторые аспекты профессиональной этики судебных экспертов нуждаются в дальнейшей разработке, и данный вопрос необходимо вынести на обсуждение в международном судебно-экспертном сообществе» [16].
К дискуссионным моментам также следует отнести отсутствие четких критериев для дифференциации оценки тяжести причиненного вреда здоровья при проведении судебно-медицинской экспертизы. В Федеральном законе от 31.05.2001 № 73-ФЗ (в ред. от 26.07.2019) «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ» регламентированы лишь фундаментальные теоретические положения, которые служат ориентиром для правоприменителя: принципы осуществления государственной судебно-экспертной деятельности, на которых базируются соответствующие нормы права, профессиональные и квалификационные требования, предъявляемые к эксперту и т.д.
Целесообразно дополнить, что определение тяжести причиненного вреда здоровью регулируется иным нормативным правовым актом и ставится под зависимость двух основных медицинских категорий: степень утраты общей трудоспособности и временной характеристики расстройства здоровья потерпевшего. Так, в соответствии п.п. 7.1, 8.1, 19 Приказа Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации (Минздравсоцразвития России) от 24 апреля 2008 г. № 194н (в ред. от 18.01.2012) «Об утверждении Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека» законодатель определяет квалификацию
легкого вреда здоровью в случае кратковременного расстройство здоровья - до 21 дня; среднего вреда здоровью - более 21 дня; тяжкого вреда здоровью - при длительности расстройства здоровья свыше 120 дней. По мнению В.А. Путинце-ва: «...Неоднозначная оценка сходных по клиническому течению и морфологии травм в различных возрастных группах пострадавших» [17, с. 74] приводит к экспертным ошибкам, в том числе и при определении степени тяжести вреда здоровью. Нельзя не согласиться с мнением ученого ввиду того, что законодателем не учитывается персонифицированная составляющая потерпевшего, выражающаяся в индивидуальной реакции организма на причиненную травму, последствия которой могут быть отдалены во времени, момента госпитализации и периода окончания лечения лица.
Исходя из анализа юридико-криминалистической доктрины, можно констатировать достаточно широкий спектр классификаций судебно-медицинских экспертиз, разновидности которых базируются на соответствующих основаниях. Так, корреляция российского законодательства, в частности, ГПК РФ и УПК РФ, а также корреспондирующие положения Постановления Пленума ВС РФ от 21.12.2010 № 28 «О судебной экспертизе по уголовным делам» и Постановление Пленума ВС РФ от 24.06.2008 № 11 (в ред. от 09.02.2012) «О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству» регламентирует основополагающие виды экспертиз: комплексная экспертиза, комиссионная экспертиза, дополнительная и повторная. Но в тоже время на законодательном уровне не акцентируется внимание, что правовые экспертизы в свою очередь могут подразделяться на государственные и негосударственные.
Следует обратить особое внимание на дефицит кадрового состава - специалистов-генетиков в государственных судебно-экспертных учреждениях, в связи, с чем судебно-медицинские молекулярно-генетические экспертизы проводят в частных медицинских организациях, в целях идентификации личности или установления биологического родства. Вместе с тем абз. 3 п. 84.3 Приказа Минздравсоцразвития РФ от 12.05.2010 № 346н «Об утверждении Порядка организации и производства судебно-медицинских экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях РФ» предусмотрено, что генетическая экспертиза производится в специализированном подразделении государственных судебно-экспертных учреждений (ГСЭУ) экспертом, имеющим специальную подготовку.
Вместе с тем, проиллюстрированные примеры судебной практики позволяют констатировать, что проведение конкретного вида судебной экспертизы в негосударственных экспертных учреждениях определяется локальными нормативными правовыми актами соответствующей организации, в случае несоблюдения должностными лицами определенного механизма проведения данного ви-
да экспертизы - это влечет за собой возможность возникновения подозрений у суда, относительно достоверности заключения и квалификации последнего в качестве допустимого доказательства [18, с. 22]. На наш взгляд, данный феномен порождает аморфность и абстрактность рассмотрения и разрешения гражданских дел, в частности, об оспаривании отцовства, и, как следствие, порождает тенденцию увеличения назначения повторных и дополнительных молекулярно-генетических экспертиз.
На основании исследования зарубежной судебной практики, можно проследить негативные аспекты функционирования института судебно-медицинской экспертизы, в частности, несвоевременное назначение последних, а также отказ судов в проведении таковых. В ходе рассмотрения дела «И.Ф. против Турции» Европейский суд смоделировал позицию относительно недопустимости проведения судебно-медицинской экспертизы с исследованием тела человека при отсутствии законного решения о назначении такой экспертизы и согласия обследуемого лица. Суд пришел к выводу о нарушении ст. 8 Конвенции о правах человека и гражданина, так как в данном случае имело место незаконное вторжение в частную жизнь человека и ущемление его достоинства [19, с. 20].
На основании осуществления международного судебно-экспертного сотрудничества, в России было принято Постановление Правительства РФ от 15.04.2014 № 312 (в ред. от 29.03.2019) «Об утверждении государственной программы РФ «Юстиция», в которой формируются основные направления развития, выражающиеся в расширении базы знаний экспертов, разработки новых методических комплексов, в том числе путем скорейшей адаптации современных зарубежных методик. Необходимо отметить, что на международном уровне, такая организация как Интерпол осуществляет, в том числе функции судебно-экспертного характера, имеющие значение для международной борьбы с наиболее опасными преступлениями. В июне 2008 года сотрудники Интерпола оказывали помощь судебным экспертам Филиппин при опознании жертв крушения парома во время тайфуна, путем осуществления сбора образцов ДНК для идентификации 800 жертв [20].
В дополнение к вышесказанному, следует обратить особое внимание на Федеральный закон от 18.03.2019 № 34-ФЗ «О внесении изменений в части первую, вторую и статью 1124 части третьей ГК РФ», который был подписан Президентом РФ, и который вступит в силу 01 октября 2019 года. Нововведением выступает внедрение в норму ст. 128 ГК РФ цифровых прав, отнесенных наряду р с другими в качестве самостоятельного к объек- Д там гражданских прав. Представляется конструк- Е тивным развитие данной позиции в целях после- К дующего принятия ряда законов и внесение изме- ё нений в действующие в сфере правоэкспертной у деятельности. А
Следует обратить особое внимание на принятый Государственной Думой РФ президентский законопроект о расширении полномочий Следственного Комитета РФ по организации и производству судебной экспертизы. Ввиду отнесения данной силовой структуры к федеральным органам государственной власти, перспективным видится направление формирования государственных судебно-экспертных учреждений в качестве подразделений данного ведомства. При этом эксперты данных подразделений будут иметь такие же права, как и сотрудники других государственных судебно-экспертных учреждений. Однако, несмотря на то, что в документе прописана независимость судебно-экспертных учреждений от следственных органов Следственного комитета, вполне вероятна ситуация оказания влияния и создания условий коррупциогенного характера. Кроме того, позволим себе не согласиться с вышеуказанной тенденцией, так как одним из возможных направлений функционирования Следственного Комитета РФ в качестве самостоятельного органа является его возможное реконструирование и реформирование. Вследствие чего, думается, контрпродуктивным и опрометчивым создание новых экспертных подразделений в подчинении головного органа, судьба которого не ясна.
Заслуживает особого внимания положение п. 2 ст. 1191 ГК РФ, которое предоставляет право суду в целях установления содержания норм иностранного права привлечь экспертов. Одной из дилемм формулировки данной правовой конструкции выступает ее дихотомия, которая проявляется в неоднозначности и подмене сущности понятийно-категориального аппарата, определяющего предназначение данного должностного лица. Корреляция процессуального законодательства национального правопорядка, в частности, ст. 188 ГПК РФ, ст. 58 УПК РФ и др., позволяет утверждать, что в данном случае субъектом установления содержания норм иностранного права выступает специалист, так как именно это понятие рефлексирует в себе функции обеспечения консультаций, предоставление пояснений и оказания непосредственной технической помощи. Учитывая это, специалист на основании проведенных исследований и с учетом их результатов не дает заключение, которое отвечает требованиям, установленным в норме ст. 25 Федерального закона от 31.05.2001 № 73-ФЗ (в ред. от 26.07.2019) «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ». Таким образом, получение данной информации возможно не только посредством назначения экспертизы, но и путем консультаций соответствующих специалистов. Но, при этом возможна и иная трактовка данной позиции, поскольку разъяснение норм иностранного права является не применением специальных знаний в определенном процессе, а именно доказыванием иностранного права.
Резюмируя вышесказанное, необходимо подчеркнуть релевантность непрерывной модернизации института судебно-медицинской экспертизы,
ввиду широкого спектра применения последнего в качестве доказательств в ходе судебного процесса, в результате чего обеспечивается гарантия прав заинтересованного лица на всестороннее, полное и объективное исследование обстоятельств дела, что не будет реализовано в случае наличия коллизий и пробелов в национальном законодательстве.
Одним из перспективных направлений судебно-медицинской экспертизы видится ее реализация в области скринингового ультразвукового исследования в целях анализа гемодинамики, что будет способствовать идентификации халатности субъекта в виде ошибочного диагностирования наличия или отсутствия пороков развития плода.
Также с введением в законодательство понятий цифровое право, цифровизация, переход в цифровой формат и его использование в отдельных видах правоэкспертной деятельности является весьма актуальным и перспективным. Цифровизация имеет огромное значение в современных условиях и создает принципиально новые возможности для повышения уровня объективности, достоверности и оптимизации различных видов правовых экспертиз, в том числе и судебно-медицинской экспертизы.
В этой связи весьма важным является качественная проработка всех положений новой редакции законопроекта «О судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», где наиболее существенные изменения коснуться, наряду с вопросами об обязательной сертификации компетентности государственных судебных экспертов и добровольной сертификации негосударственных экспертов, обязательной сертификации методического обеспечения и обязательной валидации методических материалов по производству судебной экспертизы, единого реестра судебных экспертов, и вопросов производства судебно-медицинских и судебно-психиатрических экспертиз, которые будут осуществляться в соответствии с нормами нового закона о судебно-экспертной деятельности.
Литература
1. Криминалистическая экспертиза: возникновение, становление и тенденции развития / под ред. проф. В.П. Лаврова. Москва: Юридический институт МВД России, 1994.
2. Gonzales Т.А., Vance М., Не1регп M. Journ. Legal Medicine and Toxicology. New York: 1954.
3. S^ultz O. Arch. Path. 1933: v. 15.
4. Юлбердина Л.Р., Азнабаева Г.И. Понятие судебной экспертизы и виды экспертиз в гражданском процессе. Actualscience. 2017; 3: 229230.
5. Туранин В.Ю. Феномен юридической терминологии: монография / под ред. Н.А. Власенко. Москва: Юрлитинформ, 2018.
6. Майлис Н.П., Моисеева Т.Ф. Стандартизация судебно-экспертной деятельности - необходимый аспект ее развития. Юридическая наука
и практика: Вестник Нижегородской академии МВД России. 2018; 2 (42): 219-224.
7. Баринов Е.К., Фетисов В.А., Косухина О.И. 10-я научно-практическая конференция молодых ученых и специалистов Московского общества судебно-медицинских экспертов «судебно-медицинская наука и практика», Москва, 20 октября 2015 года. Судебно-Медицинская Экспертиза. 2016; 59 (2): 63-64. https://doi.org/10.17116/sudmed201659263-64
8. Майорова Е.И. Особенности экспертной профилактики при производстве судебно-экологических экспертиз. Право и государство. 2018; 3-4: (80-81): 144-154.
9. Белкин Р.С. Курс криминалистики. Москва: ЮНИТИ-ДАНА, 2001.
10. Антонов О.Ю., Устелемова Е.В. Теория экспертной профилактики: возникновение, современное состояние и перспективы развития. Вестник Удмуртского университета. 2016; 3: 66-69.
11. Россинская Е.Р. Судебная экспертиза в гражданском, арбитражном, административном и уголовном процессе. Москва: Норма, 2005.
12. Орлов Ю.К. Заключение эксперта и его оценка по уголовным делам. Учебное пособие. Москва: Юрист, 1995.
13. Аверьянова Т.В. Судебная экспертиза. Курс общей теории. Москва: Норма, 2009.
14. Максимов А.В. Сопоставление судебно-медицинского и клинического диагнозов -практикум судебной медицины. Международный конгресс и научно-практическая школа. Актуальные вопросы судебной медицины и экспертной практики по специальности «судебно-медицинская экспертиза», V Съезд Ассоциации судебно-медицинских экспертов. Научный журнал: кто есть кто в медицине. Москва, 2018; 1 (90): 7-8.
15. Ковалев А.В., Налетова Д.М., Белян-ский К.Д. Современное состояние вопроса экспертного исследования медицинских документов в случаях смерти от травмы в медицинских организациях в отдаленном посттравматическом периоде. Судебно-Медицинская Экспертиза. 2016; 59 (2): 44-46. https://doi. org/10.17116/sudmed201659244-46
16. См.: Barnett P.D. Ethics in Forensic Science: Professional Standards for the Practice of Criminalistics. Boca Raton, Florida: 2001; Bowen R.T. Ethics and the Practice of Forensic Science. Boca Raton, Florida: 2010; Ethics in Forensic Science. Oxford: 2012.
17. Путинцев В.А. Судебно-медицинская экспертиза тяжести вреда здоровью при травмах области тазобедренного сустава: Диссертация... кандидата медедицинских наук. Военно-медицинская академия им. С.М. Кирова. Санкт-Петербург: 2006.
18. Ковалев А.В., Плетянова И.В., Фетисов В.А. Пределы экспертной компетенции в оценке нарушений требований ведом-
ственных нормативных правовых документов при проведении комиссионных судебно-медицинских экспертиз по «врачебным делам» в уголовном судопроизводстве. Судебно-Медицинская Экспертиза. 2014; 57 (5): 21-24.
19. Постановление Европейского суда по правам человека от 22 июля 2003 г. Дело «И.Ф. против Турции» (Y.F. - Turkey) (жалоба № 24209/94 (IV Секция). Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2003; 12: 20-21.
20. First DNA identifications of Philippines ferry disaster victims released 17 August 2008. Официальный сайт: INTERPOL. Ссылка активна на 06.10.2019. https://www.interpol.int/en/News-and-Events/News/2008/First-DNA-identifications-of-Philippines-ferry-disaster-victims-released
FORENSIC-MEDICAL EXAMINATION AS A TYPE OF LEGAL EVALUATION
Kornilov A.R., Christoforova E.I., Shmaeva T.A.
Ryazan state University named for S.A. Yesenin; Federal penitentiary service of Russia
The article comprehensively investigates the essence of forensic-medical examination as a type of legal evaluation. The authors employ dialectical, general, and special methods of research. The article highlights the importance of continuous modernization of the procedure of forensic-medical examination and maintains that the procedure will enhance the diagnostic accuracy of ultrasound screening for the detection of fetal malformations and will eliminate human error and negligence as factors of inaccurate diagnosis. The authors underline the significance of extensive use of digital technologies as a means to enhance objectivity, validity, and reliability of forensic-medical examination. The article highlights the importance of mandatory certification of forensic experts' competence and expertise and voluntary certification of forensic practitioners employed by non-governmental agencies. The article underlines the significance of mandatory certification and validation of methodological practices and materials. It highlights the importance of creating a unified register of forensic experts and improving forensic-medical examination methods and procedures.
Keywords: legal examination, forensic-medical examination, legal evaluation.
References
1. Forensic examination: emergence, formation and development trends / ed. prof. V.P. Lavrov. Moscow: Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, 1994.
2. Gonzales T. A., Vance M., Hepern M. Journ. Legal Medicine and Toxicology. New York: 1954.
3. Schultz O. Arch. Path. 1933: v. fifteen.
4. Yulberdina L.R., Aznabaeva G.I. The concept of forensic examination and types of examinations in civil proceedings. Actualsci-ence. 2017; 3: 229-230.
5. Turanin V. Yu. The phenomenon of legal terminology: monograph / ed. ON. Vlasenko. Moscow: Jurlitinform, 2018.
6. Mailis N.P., Moiseeva T.F. Standardization of forensic expertise is a necessary aspect of its development. Legal science and practice: Bulletin of the Nizhny Novgorod Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2018; 2 (42): 219-224.
7. Barinov E.K., Fetisov V.A., Kosukhina O.I. 10th Scientific and Practical Conference of Young Scientists and Specialists of the Moscow Society of Forensic Medical Experts "Forensic Science and Practice", Moscow, October 20, 2015. Forensic-medical examination. 2016; 59 (2): 63-64. https://doi.org/10.17116/sud-med201659263-64
8. Mayorova E.I. Features of expert prevention in the production of forensic ecological expertise. Law and state. 2018; 3-4: (8081): 144-154.
9. Belkin R.S. Forensic course. Moscow: UNITY-DANA, 2001.
5 -a
C3
<
10. Antonov O. Yu., Ustelemova E.V. Expert prevention theory: origin, current state and development prospects. Bulletin of the Udmurt University. 2016; 3: 66-69.
11. Rossinskaya E.R. Forensic examination in civil, arbitration, ad- 17. ministrative and criminal proceedings. Moscow: Norma, 2005.
12. Orlov Yu.K. Expert opinion and assessment in criminal cases. Tutorial. Moscow: Lawyer, 1995.
13. Averyanova T.V. Forensic examination. General theory course. 18. Moscow: Norma, 2009.
14. Maksimov A.V. Comparison of forensic and clinical diagnoses -forensic medicine workshop. International Congress and Scientific and Practical School. Topical issues of forensic medicine and expert practice in the specialty "forensic medical examination", V Congress of the Association of forensic medical experts. 19. Scientific journal: who is who in medicine. Moscow, 2018; 1
(90): 7-8.
15. Kovalev A.V., Naletova D.M., Belyansky K.D. The current state
of the issue of expert research of medical documents in cas- 20. es of death from trauma in medical organizations in the remote post-traumatic period. Forensic-medical examination. 2016; 59 (2): 44-46. https://doi.org/10.17116/sudmed201659244-46
16. See: Barnett P.D. Ethics in Forensic Science: Professional Standards for the Practice of Criminalistics. Boca Raton, Flor-
ida: 2001; Bowen R.T. Ethics and the Practice of Forensic Science. Boca Raton, Florida: 2010; Ethics in Forensic Science. Oxford: 2012.
Putintsev V.A. Forensic medical examination of the severity of harm to health with injuries of the hip joint: Dissertation ... candidate of medical sciences. Military Medical Academy. CM. Kirov. St. Petersburg: 2006.
Kovalev A.V., Pletyanova I.V., Fetisov V.A. The limits of expert competence in assessing violations of the requirements of departmental regulatory legal documents when conducting commissions of forensic medical examinations on "medical cases" in criminal proceedings. Forensic-medical examination. 2014; 57 (5): 21-24.
Judgment of the European Court of Human Rights of 22 July 2003. Case "I.F. Turkey " (Y.F. - Turkey) (Application No. 24209/94 (IV Section). Bulletin of the European Court of Human Rights 2003; 12: 20-21.
First DNA identifications of Philippines ferry disaster victims released on 17 August 2008. Official website: INTERPOL. The link was active on 06.10.2019. https://www.interpol.int/en/ News-and-Events/News/2008/First-DNA-identifications-of-Philippines-ferry-disaster-victims-released
