CC BY
291
Литература
1. Киплинг Р. Избранное. Л.: Худож. лит., 1980. 536 с.
2. Киплинг Р. Стихотворения. СПб.: Северо-Запад, 1994. 477 с.
3. Комиссаров В.Н. Теория перевода. М.: Высш. шк., 1990. 253 с.
4. Кузнец М.Д., Скребнев Ю.М. Стилистика английского языка. Л.: Учпедгиз, 1960. 173 с.
5. Латышев Л.К. Межъязыковые трансформации как средство достижения переводческой эквивалентности // Семантико-синтаксические проблемы теории языка и перевода. М.: Ин-т языкознания АН СССР, 1986. 107 с.
6. Латышев Л.К. Курс перевода. Эквивалентность перевода и способы ее достижения. М.: Междунар. отношения, 1981. 198 с.
7. Лозинский М. Искусство стихотворного перевода. // Перевод - средство взаимного сближения народов: сб. ст. М.: Прогресс , 1987.
8. МирскийД. Поэзия Редьярда Киплинга: сб. ст. М.: Худож. лит., 1987. 145 с.
ТРУКОВА АЛЕНА ИВАНОВНА - кандидат экономических наук, доцент кафедры иностранных языков № 1, Чувашский государственный университет, Россия, Чебоксары (alenatrukova@mail.ru)
TRUKOVA ALENA IVANOVNA - candidate of economics sciences, associate professor of Foreign Languages № 1 Chair, Chuvash State University, Russia, Cheboksary.
РОДИОНОВ ВИТАЛИЙ ГРИГОРЬЕВИЧ - доктор филологических наук, профессор, декан факультета чувашской филологии и культуры, Чувашский государственный университет, Россия, Чебоксары (vitrod@yandex.ru).
RODIONOV VItAlIY GRIGoRyEVICH - doctor of philological sciences, professor, dean of Chuvash Philology and Culture Faculty, Chuvash State University, Russia, Cheboksary.
УДК 821.161.1 ББК Ш (2=411.2) 52
И.Г. ЧЕСНОКОВА
СУДЬБЫ «МАЛЕНЬКОГО» ЧЕЛОВЕКА В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ
А.П. ЧЕХОВА И А.И. КУПРИНА
Ключевые слова: «маленький» человек, рассказ, традиция, ранняя проза, духовное перерождение, персонаж.
Рассмотрены произведения А.П. Чехова и А.И. Куприна, в которых изображен «маленький» человек, а также показано влияние литературного наследия Чехова на творчество Куприна в изображении этого типа героя. Выявлена специфика изображения такого героя Куприным.
i.g. chesnokova
DESTINIES «SMALL» THE PERSON IN CREATIVITY A.P. CHEHOVA AND А.1. KUPRINA
Key words: «small» the person, the story, tradition, early prose, spiritual regeneration, the character.
A.P. Chehova's products and A.I. Kuprina in which the «small» person is represented are considered, and also influence Chehova on Kuprina in the image of this type of the hero is shown. Specificity of the image of such hero Kuprinym is revealed.
В своих произведениях о Чехове Куприн писал: «Он вдумчиво прислушивался к течению русской жизни и рассказывал нам о наших болезнях, о равнодушии, лености, грязи, халатности, мелком зверином эгоизме, трусости, дряблости...» [2. С. 97]. Такая способность была присуща и самому Куприну. В одном из интервью он назидательно говорил о том, что писатель должен изучать жизнь, не отворачиваться от нее, наблюдать. Так всегда делал Чехов. Куприн, в силу своей общительности, умения найти общий язык с любой социальной средой, острого интереса к низам общества, предельно развил свою наблюдательность. Факт, которым, конечно же, нельзя объяснить только индивидуальные запросы писателей.
В исторически переломный период пристальное внимание писателей привлекала жизнь «маленького» человека и дифференциация сознания в самых различных слоях населения. Все социальные и духовные процессы получили резкое ускорение. Чтобы постичь их, необходимо было охватить мир в его повседневном и разноуровневом движении, проникнуть в настроения обычных людей. На эту объективную потребность живо откликнулась русская литература рубежа Х1Х-ХХ вв. А современная ей критика установила новое направление художественного поиска - изображение судьбы «маленького» человека.
В.В. Воровский прозорливо отметил: «Жизнь маленького, среднего, серого человека - вот тот материал, над которым работали и Чехов и Куприн. Не герои, не крупные интересные умные личности, с которыми приходилось встречаться, привлекали внимание художников, а именно те, никому не ведомые, безымянные люди, которые образуют массу общества и на которых особенно рельефно сказывается вся бессмысленность их существования... Этот ужас бессмысленности жизни и составляет основной, исходный материал у обоих писателей» [1. С. 252].
Литературное творчество Чехова и Куприна отличается яркой индивидуальностью и многогранностью, в то же время общность жизненного материала, положенного в основу их произведений, обусловила сходство тем, мотивов, образов. Если ограничиться сопоставлением только этих содержательных моментов, то можно прийти к ошибочному выводу, отождествив творческие достижения писателей. А это будет несправедливо не только по отношению к гению Чехова, но и к самостоятельным творческим свершениям Куприна. Между тем чаще всего именно утверждением его притяжения к чеховскому опыту и ограничивается рассмотрение литературных связей двух писателей. Куприн, воплотивший интересовавшие и Чехова характеры, отношения, дал им свою трактовку.
В сравнительно ранних рассказах Чехова отражены предельная обде-ленность» маленького человека», его трагическое одиночество («Ванька», «Тоска» и др.). Всё в ежедневных мучениях и судьбе девятилетнего мальчика Ваньки Жукова свидетельствует о его горькой судьбе. Своеобразным символом такого положения служит бесхитростный «адрес» письма Ваньки: «на деревню к дедушке». В «Тоске» мотив равнодушия к человеку, старому извозчику, множества клиентов развивается с нарастающей силой, вплоть до неожиданной кульминации: о смерти сына старик Иона рассказывает единственному своему слушателю - лошади. Чехов мастерски раскрывает полную незащищенность и отверженность обычных людей. Эта массовость и предельность страданий, запечатленных удивительно экономно и глубоко, усилены еще одним качеством. Чеховские герои улавливают в собственной доле лишь конкретные ее проявления, а общий смысл трагедии остается за пределами их понимания. Читателю ясно виден конечный исход. Потому наше и авторское сопереживание несчастным приобретает особенную остроту.
Куприн в своих произведениях, тоже ранних, продолжил эту традицию. Наиболее характерны в этом плане: «Детский сад», «Просительница», «Миллионер» и др. В «Просительнице» рисуются бесконечные горести и невзгоды милой девушки Лёли, тщетно стремившейся найти работу, чтобы прокормить себя, мать и брата. Она терпит горькие обиды, а среди них оскорбительные: предложение богатого и самодовольного Константина Петровича: стать его любовницей. Казалось бы, после бесчисленных чеховских рассказов на эту тему нет нужды их повторять. Однако Куприн, напротив, стремится подробнее передать подстерегающие человека лишения и муки. Здесь, по сравнению с сюжетами Чехова, повествование более развернутое, событийное. Автор сознательно именно так строит свой рассказ: ему нужно оттенить стремление
героя - понять происходящее не только с ним. Лёля думает: «Отчего так тяжело жить на свете? Отчего никому не нужен их труд?» [3. С. 271]. Для раскрытия этой мысли и расширен автором очерк жизни персонажа. Несомненно стремление автора ставить и решать сложные вопросы бытия.
Куприн отнюдь не преувеличивает скромных возможностей изображаемой личности. Как и у Чехова, она имеет очень бедные представления о себе и окружающем мире. Но писатель не случайно рисует непрерывную цепь унижений: безысходность положения как раз и рождает внутреннее потрясение.
Крайняя бедность Малыгина в рассказе Куприна «Миллионер» приводит его к бредовой идее - стать миллионером. В воспаленном мозгу Малыгина вследствие выпитой водки и самовнушения желаемое будто становится действительным. Навязчивая мысль о деньгах превратила здорового человека в безумца. Интересна фраза в конце рассказа: «Может быть, безумцы иногда безмерно счастливее нас, здоровых людей?» [3. С. 346]. И, действительно, может быть, это единственная возможность для несчастного почувствовать хоть на минуту радость? Очень знакомые наблюдения, если вспомнить знаменитый чеховский «Выигрышный билет». Для Куприна важно, однако, выделить не убогость разума, скудность запросов (тут можно назвать и рассказ «Радость» Чехова о «прославившемся» в нетрезвом виде юноше), а одержимость некой фантазией.
Во многих чеховских произведениях отражена светлая мечта о новой жизни. Страстное стремление к ней присуще утонченным натурам, которые есть среди героев повести «Черный монах», рассказа «Дом с мезонином» и др. Стремление к яркому бытию постепенно появляется и у тех героев, кто тяготится окружающей его пошлостью либо переживает чувство любви, например, герои рассказов «Учитель словесности», «Дама с собачкой».
Чехов с грустью рисует подобные картины жизни, оттеняя их разнообразными выразительными средствами. В частности - противопоставлением названия произведений их содержанию. С мягкой сочувственной иронией написаны рассказы, заглавия которых заключают в себе высокие понятия: «Мечты», «Счастье».
В первом рассказе сбежавший с каторги и пойманный бродяга рассказывает сопровождающим его сотским о единственно милом и известном ему занятии - рыбной ловле на большой, богатой рыбой реке. При этих воспоминаниях на его лице появляется блаженная улыбка. Бродяге грезятся свобода и довольство. Сотские тоже находятся под влиянием этого рассказа про вольную жизнь. Их мечты о будущем также скудны.
Не меньшей грустью овеян рассказ «Счастье», где пастухи (старик и молодой парень) участвуют в разговоре о таинственных кладах, которые и должны принести счастье. Однако этот призрак удачи не ведет к конкретным думам о грядущих возможностях: «Старик не сумел ответить, что он будет делать с кладом, если найдет его» [4. С. 218]. Не удивительно, что этот эпизод завершается возвращением пастухов к простым и тяжелым ежедневным обязанностям. В то же время в рассказе не случайно автор высказывает мысль о том, что «...есть другая жизнь, которой нет дела до зарытого счастья и овечьих мыслей» [4. С. 217].
В ранней прозе Куприна ещё нет глубины и мудрости чеховских обобщений. Младший из современников Чехова по-своему чувствует эпоху конца Х1Х в. «Маленький» человек в купринских рассказах несет в себе ощущение беспросветности жизни, полной утраты возможностей существования. Поэтому так много произведений Куприна, где люди оказываются в какой-то момент на краю гибели либо уже переступили последнюю черту, за которой небытие.
Обездоленные персонажи купринских рассказов чаще живут в атмосфере страдания и горести. Тем поразительнее их «сложные чувства», светлые по-
рывы. Писатель находит удивительную форму для их воплощения. Он избегает давать по отношению к неспособным на глубокие размышления людям развернутое изображение их внутренних переживаний. Незаурядность натуры проявляется здесь в острых моментах жизни, а главное, в поступках. Их поведение сопровождается такой совокупностью душевных движений, что сомневаться в чудесном даре «маленького» человека не приходится. Именно как мгновенное пробуждение сил в минуту опасности воспринимается смелое деяние самого, казалось бы, скромного, нередко физически слабого человека. С годами изображение темы «маленького человека» в творчестве Куприна достигает большого психологического мастерства.
Литература
1. Воровский В.В. Из истории новейшего романа (Горький, Куприн, Андреев) // Литературная критика. М.: Худож. лит., 1971.
2. Куприн А.И. Собр. соч.: в 9 т. М.: Худож. лит., 1973. Т. 9.
3. Куприн А.И. Собр. соч.: в 9 т. М.: Худож. лит., 1970. Т. 1.
4. Чехов А.П. Собр. Соч.: в 4 т. М.: Правда, 1984. Т. 1.
ЧЕСНОКОВА ИННА ГЕННАДЬЕВНА - кандидат филологических наук, доцент кафедры русской и зарубежной литературы, Марийский государственный университет, Россия, Йошкар-Ола (iff@marsu.ru).
CHESnOkOVA INNA GENNAD'EVNA - candidate philological sciences, associate professor of Russian and Foreign Literature Chair, Mari State University, Russia, Yoshkar-Ola.
УДК 82-2=511.151 ББК Ш 33 (2 Рос.Мар)
Г.А. ЯКОВЛЕВА
ПОЭТИЧЕСКАЯ ДРАМА А. ИВАНОВОЙ «ХРАНИ МЕНЯ, МОЙ СВЕТЛЫЙ БОГ!»
(проблема жанра)
Ключевые слова: марийская драматургия, жанр, поэтическая драма, автор-герой.
Исследована поэтическая драма А. Ивановой «Храни меня, мой Светлый Бог!». Выявлены жанрово-композиционные принципы произведения.
G.A. YAKOVLEVA POETICAL DRAMA OF A. IVANOVA’S «SAVE ME, MY BRIGHT GOD!»
(the Problem of Genre)
Key words: Mari dramaturgy, genre, poetical drama, author-hero.
Poetical drama of A. Ivanova’s «Save Me, My Bright God!» is studied in the article. Compositional and genre principles are revealed.
Марийская драматургия конца XX в. достигла серьезных успехов в жанровом отношении. Ярким примером является поэтическая драма поэтессы А. Ивановой «Храни меня, мой Светлый Бог!» (1998). Поэтическая драма как самостоятельный вид, сочетающий в себе элементы драмы, лирики и эпоса, то есть всех традиционных родов литературы, возник в творчестве представителей романтизма начала XlX в. Художественной особенностью поэтической драмы, по словам Д. Катышевой, является «единство мифолого-сим-волического поэтического строя и отчетливо ощутимой реальности бытия» [2. С. 24]. Источником движения идеи в поэтической драме становится система доказательств автора, выраженная через полифоническую монтажную композицию тем и мотивов. Их движение обеспечивает динамику развития поэтического образа, ситуации, состояния мира, заключенного в драме.
Также поэтическая драма осуществляет вечные культурно-исторические задачи искусства, связанные с исканием смысла жизни и смерти, бессмертия, борь-
