CC BY
666Т.И.Чесных
СУД И ПРОЦЕСС В КИЕВСКОЙ РУСИ В 1Х-Х11 вв.
В обзоре характеризуются деятельность судебных органов и особенности судопроизводства на первом этапе развития Древнерусского государства. Основные ее аспекты нашли отражение как в работах общеисторического и историко-правового характера (2—3; 7; 10— 14; 20—22; 24), так и в специальных юридических исследованиях (1; 4-6; 9; 15-19; 23).
После возникновения в IX в. государства у восточных славян обычаи начали приобретать правовой характер и трансформироваться в судебные полномочия соответствующих органов власти и управления Киевской Руси. В дошедших до нас источниках отсутствуют достаточно полные данные о структуре и функциях отдельных судебно-административных органов. Тем не менее они нам позволяют выделить следующие виды судебных учреждений: суд князя, суд веча, вотчинный суд и церковный суд.
В Киевской Руси великий князь обладал высшей административной и судебной властью. Имевшаяся в отечественной историографии точка зрения о зависимости князя от веча не подтверждается в сохранившихся источниках. По мнению А.Е.Преснякова, «дуализм князя и веча был своеобразным внутренним противоречием в древнерусской государственности, которого не разрешила жизнь Киевской Руси, а потому не должны разрешать в истории русского права искусственные юридические конструкции» (10, с.428).
Независимое положение княжеской власти в Киевской Руси было обусловлено прежде всего высоким общественным статусом
великого князя, опиравшегося на свой двор и дружину, на бояр и церковь, на полусвободные и зависимые категории населения своих сел, на которых не распространялось влияние вечевой и общинной организации общества. «Судебную функцию выполняли по Русской Правде: в центрах княжеских — князья единолично или с боярами; от имени князя отдельные бояре или высшие представители его администрации; на местах — посадники (наместники) в городах и волостели в сельской местности» (1, с.124), — отмечает В.И.Власов.
Княжеский суд первоначально функционировал только в крупных городах, а затем постепенно стал распространяться и на другие населенные пункты. Правосудие осуществлял сам князь или по его поручению соответствующее должностное лицо. Его судебные функции распространялись на всю землю Древнерусского государства. Местом рассмотрения судебных дел считался «княж двор», к которому относилась не только собственная резиденция князя, но и те дворы, где в городах и уездах отправляли от имени князя правосудие наместники, волостели и их помощники — тиуны. «Древняя Русь придавала, — писал А.Е.Пресняков, — особое значение личному суду князя, лишь неудовлетворявшим население суррогатом которого считался суд княжих людей» (10, с.431).
Наместникам были подсудны все гражданские и уголовные дела в пределах города и примыкающих к нему волостей. В исключительных случаях некоторым из наместников предоставлялось право «боярского суда», в соответствии с которым они могли рассматривать дела и выносить по ним решения без согласования с князем. К таким делам обычно относились наиболее тяжкие преступления (убийство, конокрадство, поджог и т.п.).
Юрисдикция волостелей распространялась на несколько сел и деревень, куда обычно не включался уездный центр. Следует отметить, что волостели в осуществлении правосудия на подвластной им территории не зависели от наместников. А.Е.Пресняков отмечал, что среди княжеских судей «мы видим не только бояр-посадников, но и тиунов, которых следует представлять себе либо несвободными слугами князя, либо людьми из младшей дружины княжой» (10, с.431 — 432).
О суде веча есть довольно скудные сведения. Очевидно, еще на этапе существования племенных объединений административная и судебная роль веча была достаточно высокой. Однако после образо-
вания государства роль князя значительно возрастает. Хотя свое значение вече еще не теряет, особенно в княжествах северо-запада Руси. Вечу были подсудны дела особой государственной важности (о нарушении прав отдельных территорий, преступлениях против государства и др.). В Ипатьевской летописи (1146) упоминается о том, что на вечевом собрании был определен порядок осуществления суда, который князь Игорь обещал соблюдать, включая и замену в случае необходимости отдельных тиунов. Хотя уже в Псковской судной грамоте в статье 4 указывалось: «А князь и посадник на вечи суду не судять, су-дити им у князя на сенех...» (12, с.332). Другими словами, князю и посаднику запрещалось участвовать в рассмотрении судебных дел на вечевых собраниях. «Некоторым пережитком судебной компетенции веча является, — омечал М.Дьяконов, — и правило Новгородской грамоты, в силу которого вече назначало приставов по жалобе на медленность суда» (3, с.143). Кроме того, вече рассматривало также чрезвычайные дела, связанные прежде всего с преступлениями, совершенными князьями и посадниками (там же).
Вотчинный суд представлял собой суд землевладельцев-бояр, получавших все большую независимость от князя и присваивавших в своих вотчинах функции управления и суда. Как отмечал М.А.Чельцов-Бебутов, «к личному иммунитету, то есть неподчинению суду местных княжеских агентов, затем присоединялось право суда и дани в отношении зависимого от вотчинника населения» (23, с.632). К сожалению, в сохранившихся источниках права нет данных о структуре и организации вотчинного суда. Однако можно предположить, что бояре отправляли правосудие в вотчинах через своих тиунов и отроков таким же образом, как это осуществлялось в княжеском суде.
Церковный суд рассматривал не только дела, связанные с нарушением церковных норм, но и некоторые гражданские дела. В соответствии с византийским Номоканоном и уставами Владимира и Ярослава, к функциям церковного суда относили практически все дела, связанные с нарушениями семейного права, а также с утверждением духовных завещаний и раздела наследуемого имущества, дела о преступлениях против церковных постановлений и нравственности.
Для рассмотренния названных выше дел при епископах учреждались особые суды, в состав которых включали как духовных, так и
светских судей. К ним относились прежде всего владычные десятиль-ники и наместники. «В церковных Уставах Владимира I и Ярослава Мудрого содержатся упоминания о том, что великие князья стали поручать вершить судопроизводство княжеским судьям, в лице которых обычно выступали княжеские наместники или лица, которым последние доверяли осуществлять судебные функции» (8, с.59).
В древнерусском праве еще не было разграничения между уголовным и гражданским процессом. Тем не менее такие процессуальные действия, как «гонение следа» и «свод», могли применяться только в рамках рассмотрения уголовных дел.
В Русской Правде представлены две специфические процессуальные формы подготовки дела — «гонение следа» и «свод». «Гонение следа» означало розыск преступника по его следам. Так, если след приводил к дому конкретного человека, то он и признавался преступником, если же след приводил в село, то ответственность должна была нести община, если след преступника терялся на большой дороге, то поиск преступника должен был прекратиться. Кроме того, в статье определялась степень ответственности общины за кражу, совершенную на ее территории. Следует также отметить, что если след терялся на большой дороге или в безлюдном месте, то члены общины не должны были отвечать за это преступление, а поиск преступника должны были вести с привлечением чужих людей, чтобы исключить предвзятое отношение представителей данной общины. Важно отметить, что данное процессуальное действие, не упоминавшееся до этого в Краткой редакции Русской Правды, свидетельствует о совершенствовании судебного процесса, так как в статье предлагались различные варианты розыска преступника и обеспечивалась определенная степень объективности расследования.
В том случае, если же украденная вещь и похититель не были найдены, то пострадавший должен был прибегнуть к «закличу», т.е. объявить на торговой площади о пропаже своего имущества с просьбой помочь его обнаружить у другого лица. Если лицо, у которого находили украденное имущество, заявляло о том, что оно приобрело его на законном основании, должен был начаться процесс «свода». Данное процессуальное действие заключалось в том, что владелец обнаруженного имущества должен был доказать добросовестность его приобретения, т.е. указать человека, у которого он купил данную вещь.
Статья 37 Русской Правды посвящена конкретному случаю, когда украденная вещь была обнаружена у человека, купившего ее на законном основании. Факт покупки должны были подтвердить два свидетеля или сборщик торговых пошлин («мытник»). Если же не удавалось найти человека, продавшего данную вещь, то потерпевший получал ее в свою собственность, а владельцу краденой вещи не полагалось при этом никакой компенсации. Однако он имел право возбудить новое уголовное дело в случае обнаружения продавца украденной вещи.
Таким образом, процедура «свода» по Русской Правде могла проводиться до осуществления «заклича» или в течение трех дней после него. Данное процессуальное действие должно было осуществляться истцом до третьего лица, которое и должно было продолжить поиск преступника до тех пор, пока он не будет найден.
В Русской Правде предусматривалась определенная система доказательств, включавшая и свидетельские показания. В ней различаются две категории свидетелей — «видоки» и «послухи». «Видоки» являлись очевидцами происшествия, т.е. фактически свидетелями в современном смысле слова. «Послухи» представляли собой лиц, которые слышали о случившемся от кого-либо, т.е. они располагали косвенной информацией, сведениями из вторых рук. В некоторых случаях послухи рассматривались как свидетели доброй славы сторон. Они должны были охарактеризовать ответчика или истца как добрых и порядочных людей, которые могли заслуживать доверия.
Иногда по отдельным гражданским и уголовным делам требовалось определенное число свидетелей. Так, например, необходимо было представить семь свидетелей в делах об убийстве (статья 18 Пространной редакции Русской Правды), двух свидетелей или «мытника» при заключении договора купли-продажи (статья 37), а также двух «видоков» при оскорблении действием (статья 31). «Видок» должен был, как указано в статье 29, дословно подтвердить во время заседания суда все, что было заявлено стороной («слово противу слова»). Если же «видок» не являлся в суд, то это означало проигрыш дела стороной, которая ссылалась на его показания.
В процессе судебного разбирательства важное значение уделялось испытанию огнем, железом и водой. Эти испытания обычно применялись тогда, когда ощущался недостаток иных доказательств. В Русской Правде «ордалиям» посвящены три статьи. Однако в них
не раскрывается процедура их проведения. Из летописных источников известно, что если ответчик, связанный и брошенный в воду, начинал тонуть, то он считался выигравшим дело. Испытания железом и водой заключались, полагал В.М.Грибовский, «в держании голыми руками раскаленного железа, в опускании руки в кипяток и т.п.» (2, с. 87). Очевидно, испытание огнем и железом можно рассматривать как одно, когда обвиняемому передавали в руки кусок раскаленного железа. Об этом говорится в статье 87 Пространной редакции Русской Правды, в которой упоминаются и термин «железо», и словосочетание «или кимь любо образом аже не ожьжеться» (12, с. 70). Необходимо также отметить, что В.М.Грибовский считал, что «древнерусские ордалии имели значение очистительной присяги с той особенностью, что допускались в более ценных исках, нежели присяга» (2, с. 87).
Особое место в системе доказательств занимала присяга, получившая название «рота».
Среди внешних признаков судебных доказательств, упоминавшихся в Русской Правде, необходимо назвать синяки, кровоподтеки, раны и другие телесные повреждения, получившие общее наименование «знамение» (статья 2 Краткой редакции Русской Правды). В делах, связанных с обвинением в краже или убийстве, важнейшим доказательством являлась утерянная вещь, найденная в доме подозреваемого, или труп.
В Русской Правде уже были намечены некоторые формы обеспечения исполнения судебного решения. Так, например, вира (штраф) взыскивалась с осужденного следующим образом: вирник, как официальное должностное лицо, должен был явиться в его дом с довольно многочисленной свитой и ждать, пока тот заплатит штраф. Преступник должен был обеспечивать их все это время питанием и всем необходимым. Поэтому осужденный был заинтересован в скорейшей уплате штрафа.
В первом томе фундаментального издания «Судебная власть в России» подчеркивается, что «Русская Правда, являясь памятником Х1—Х11 вв., впервые достаточно подробно регламентировала состав суда, порядок судопроизводства (процесс) и определила размеры оплаты за действия судебных работников» (8, с.60).
Таким образом судебные органы в Киевской Руси, унаследовав пережитки родоплеменной юстиции, входили в единую систему ад-
министративных учреждений, а судебный процесс носил состязательный характер и включал указанные выше этапы: «заклич», «свод» и «гонение следа».
Список литературы
1. Власов В.И. История судебной власти в России. Книга первая (1019 - 1917). - М.: Спутник+, 2003. - 623 с.
2. Грибовский В.М. Древнерусское право. (Краткий обзор чтений по истории русского права). - Пг., 1915. - Вып.1. - VIII, 131 с.
3. Дьяконов М. Очерки общественного и государственного строя Древней Руси. -СПб.: Право, 1912. - XV, 489 с.
4. Жильцов С.В. Смертная казнь в праве Древней Руси и юрисдикция Великого князя в ее применении // Изв. вузов. Правоведение. - СПб., 1997. - N 4. - С.47- 52.
5. Жильцов С.В. Смертная казнь в истории России: Монография / МГУ им. М.В.Ломоносова. Юрид. фак. - М., 2002. - 460 с.
6. Жильцов С.В. Смертная казнь в России до конца XVIII столетия: Социально- политические аспекты // Вестн. Волж. ун-та. Сер. Юриспруденция. - Тольятти, 2002. - Вып.19. - С.341- 361.
7. История государства и права России: Учебник / Под ред. Титова Ю.П. - М.: Проспект, 2001. - 544 с.
8. Кутафин О.Е., Лебедев В.М., Семигин Г.Ю. Судебная власть в России: История, документы: В 6 т. - М.: Мысль, 2003. - ТЛ. Начала формирования судебной власти / Отв. ред. Золотухина Н.М. - 701 с.
9. Пашин С. Краткий очерк судебных реформ и революций в России // Отечественные записки. - М., 2003. - № 2. - С.161- 182.
10. Пресняков А.Е. Княжное дело в Древней Руси: Очерки по истории X- XII столетий: Лекции по рус. истории. Киевская Русь. - М.: Наука, 1993. - 634 с.
11. Петухов Ю.Д. Норманны. Русы Севера. - М., 2003. - 319 с.
12. Российское законодательство Х-ХХ веков. - М.: Юрид. лит., 1984. - Т.1. Законодательство Древней Руси. - 432 с.
13. Русь и варяги: Новый взгляд на историю Европы и Руси / Сост. Андреев Д.А. - М.: Метагалактика, 1999. - 319 с.
14. Рыбаков Б.А. Рождение Руси. - М.: АиФ Принт, 2003. - 446 с.
15. Стадников А. В. Церковный суд в системе российского правосудия в Х - начале ХХ века: документы и материалы: Хрестоматия. - М., 2003. - 332 с.
16. Суд и право в России: Историческая ретроспектива // Отечественные записки. -М., 2003. - № 2. - С.158- 160.
17. Томсинов В.А. Юриспруденция Древней Руси (Х- XIII вв.). Статья первая // Законодательство. - М., 2003. - № 7. - С.85- 89.
18. Томсинов В.А. Юриспруденция Древней Руси (Х- XIII вв.). Статья вторая // Законодательство. - М., 2003. - № 8. - С.87- 91.
19. Томсинов В.А. Юриспруденция Древней Руси (Х-ХШ вв.). Статья третья // Законодательство. - М., 2003. - № 9. - С.87- 91.
20. Фалалеева И.Н. Культурно-политический аспект становления и развития княжеской власти в Древней Руси (Х-ХП вв.) // Актуальные проблемы современной юридической науки: Некоторые аспекты. - Волгоград, 1999. -С. 62-71.
21. Фалалеева И.Н. Приход и община как неформальные институты политико-правовой системы Древней Руси // Вестн. Волгоград. гос. ун-та. Сер.5. Политика. Социология. Право. - Волгоград, 2002. - Вып.5. - С.51- 54.
22. Фроянов И.Я. Начала русской истории: Избранное. - М.: Парад, 2001. - 975 с.
23. Чельцов-Бебутов М.А. Курс советского уголовно-процессуального права: Очерки по истории суда и уголовного процесса в рабовладельческих, феодальных и буржуазных государствах. - СПб., 1995. - 839 с.
24. Цветков С.Э. Русская история. - М.: Центрполиграф, 2003. - Кн.1. - 622 с.
