CC BY
93
Субординация обязательственных требований как инструмент защиты независимых
кредиторов в институте банкротства
Subordination of mandatory requirements as a tool for protecting independent creditors in
the bankruptcy Institute
Миннуллина Камила Айратовна
Магистрант 1 курс юридический институт Вятский государственный университет
Россия, Киров e-mail: minnullina. k@yandex. ru
Minnullina Kamila Ayratovna
undergraduate 1 course law institute Vyatka State University Russia,Kirov e-mail: minnullina. k@yandex. ru
Предеин Никита Михайлович
Магистрант 1 курс юридический институт Вятский государственный университет
Россия, Киров Predein Nikita Mikhailovich undergraduate 1 course law institute Vyatka State University Russia,Kirov
Аннотация.
В статье анализируются тенденции правоприменительной практики субординации корпоративных по своей природе требований участников общества, признанного банкротом, действия которых направлены на установления контроля над процедурой банкротства, посредством включения в реестр наравне с независимыми кредиторами. Субординация требований рассматривается авторами как инструмент защиты прав и интересов независимых кредиторов в институте банкротства. Авторами посредством анализа правовых основ применения данного механизма, зарубежного опыта субординирования корпоративных требований, отмечены недостатки и положительные аспекты применения его применения.
Annotation.
The article analyzes the trends in law enforcement practice of subordination of corporate claims by the nature of the company's participants recognized as bankrupt, whose actions are aimed at establishing control over the bankruptcy procedure, through inclusion in the register on an equal basis with independent creditors. The authors consider subordination of claims as a tool for protecting the rights and interests of independent creditors in the bankruptcy Institute. The authors, by analyzing the legal basis for the application of this mechanism and foreign experience in subordinating corporate requirements, noted the disadvantages and positive aspects of its application.
Ключевые слова: банкротство, конкурсный кредитор, аффилированное лицо, корпоративное требование, субординация требований.
Key words: bankruptcy, bankruptcy creditor, affiliate, corporate claim, subordination of claims.
Динамика законодательной базы института банкротства, не исключает фундаментальные проблемы его
правового регулирования. Согласно статистическим данным, несмотря на сокращение числа российских
юридических лиц, признанных банкротами в 2018 году, современное состояние данного института и перспективы
его развития остаются актуальной проблемой для субъектов предпринимательских отношений. По данным
ЕФРСБ, судами принимаются решения о применении реабилитационных процедур (финансовое оздоровление,
внешние управление) лишь в 1% дел. Кроме того по результатам процедур банкротства, удовлетворенные
277
требования кредиторов составляют всего 5 % от общего числа включённых в реестр[4]. Соответственно кредиторы, вступая в данные отношения с целью максимального удовлетворения своих требований, как правило, не достигают ожидаемого результата. Поэтому представляется актуальным анализ института банкротства именно в контексте механизмов защиты интересов кредиторов.
В процессе удовлетворения требований кредиторов, серьезной проблемой является неправомерный вывод имущества должника через аффилированных с ним кредиторов, включенных в реестр требований. В связи с чем в рамках института банкротства актуальным представляется вопрос о противодействии включению в реестр аффилированных с должником кредиторов, которые посредством признания обоснованности и включения крупного требования, получают контроль над процедурами банкротства. В судебной практике уже разработаны механизмы борьбы с формальными и фиктивными требованиями подконтрольных кредиторов. Касательно реальных, но корпоративных по своей природе требований аффилированных кредиторов практика только формируется. Позиции судов характеризуются неоднозначностью, что обусловлено отсутствием достаточной нормативно-правовой базы.
Корпоративные требования, согласно положениям статьи 148 Закона о несостоятельности (банкротстве), удовлетворяются из имущества, оставшегося после производства расчётов с кредиторами должника [2]. В связи с чем участники общества, в целях повышения очередности своих требований, пытаются включиться в реестр, придавая некорпоративный вид сделкам с должником, например взносы в уставной капитал прикрываются займом между участником общества и самим обществом. На противодействие включению в реестр корпоративных требований направлен институт субординации требований кредиторов, позволяющий обеспечивать интересы добросовестных кредиторов при удовлетворении их требований в банкнотных процессах.
В настоящий момент нормы о субординации требований Законом о несостоятельности (банкротстве) установлены только при процедуре банкротства, открытой в отношении кредитных организаций. В рамках других банкнотных дел правовым основанием применения субординации выступает только позиции Верховного суда и общие положения Закона о несостоятельности (банкротстве), в частности ст. 2 и 4, исключающих из конкурсных кредиторов участников (учредителей общества), чьи требования основаны на таком участии.
Возможность противостоять включению требований аффилированных с должником кредиторов в реестр была впервые отражена в позиции Верховного Суда в 2017 году. В Определении ВС РФ от 26.05.2017 по делу № А12-45751/2015 суд установил основания и обстоятельства, при которых возможна переквалификация заемных требований в корпоративные. Суд установил, что в указанном споре заемные отношения прикрывали докапитализацию должника, так как внесение денежных средств в уставной капитал является обязанностью участников общества в силу экономических причин. При этом суд руководствовался разъяснениями п. 26 постановления Пленума ВАС от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве»[3], а также общими положениями статьи 10 Гражданского Кодекса о недопустимости злоупотребления гражданскими правами в целях причинения убытков другим субъектам правоотношений и основывался на критериях для признания сделки притворной[1].
Позже в Определении от 06.07.2017 № 308-ЭС17-1556 (1,2) и Определении от 26.05.2017 № 306-ЭС16-20056 (6) Верховный суд сформулировал критерии для признания требований корпоративными. Судам необходимо установить отсутствие экономической заинтересованности сторон в исполнении сделки и обоснованность использования такой формы сделки как договор займа. В частности такими критериями служат:
1) нерыночные условия договора, устанавливающего спорные правоотношения, то есть сделка совершена на условиях заведомо невыгодных для займодавца;
2) транзитный характер движения денежных средств;
3) нерациональное поведение сторон сделки, то есть отсутствие направленности действий на исполнению сделки заемщиком.
Необходимо отметить, поскольку аффилированный кредитор, включающийся в реестр предоставляет документы, подтверждающие обоснованность его требований, согласно ст. 65 АПК, бремя доказывания в подобных делах лежит на лице, заявляющем возражения против включения. Данное обстоятельство вызывает сложности процесса доказывания, если заявителем выступает добросовестный конкурсный кредитор. В связи с чем рациональным представляется обращение арбитражного управляющего, который обязан действовать в интересах кредиторов, в суд с соответствующим заявлением. Что обусловлено наличием у него доступа к большему объему сведений, которые могут служить доказательственной базой: информация о движении денежных средств, о сделках и контрагентах должника, иные сведения, позволяющие установить вышеуказанные критерии и факт аффилированности.
Впоследствии Верховный суд усовершенствовал подход и расширил возможность применения субординации требований. В Определении Верховного суда от 07.06.2018 по делу №А41-77824/2015 судом установлены основания для понижения в реестре требований юридических лиц - дочерних компаний. В Определении от 26.05.2017 №306-ЭС16-20056 (6) судом субординированы требования не участника общества, основанием послужила установленная при рассмотрении дела фактическая аффилированность с должником. Также практика Верховного суда направлена на установление перечня корпоративных правоотношений, которые могут прикрываться другими формами сделок: дарение части доли обществу, распределение прибыли, налоговая оптимизация, выплата действительной стоимости доли участнику общества и другие.
В то же время позиция Верховного Суда, отраженная в Определении Верховного суда от 03.12.2018 № 303 ЭС18-11878(1,2) исходит из того, что сам факт аффилированности без признаков злоупотребления правом в их поведении, не является безусловным основанием для отказа во включении в реестр требования или понижения очередности при его удовлетворении. В Определении от 04.02.2019 №А 81-7027/2016 Верховный суд установил невозможность субординации заемных требований при отсутствии иной возможности финансирования должника, а также при наличии корпоративного конфликта. В связи с рассмотренными позициями можно констатировать тенденцию к смягчению практики субординирования заемных отношений между обществом, признанным банкротом, и участниками этого общества.
В целом, несмотря на неоднозначность, в судебной практике отмечается положительная тенденция по противодействию аффилированным с должником кредиторам, которые пытаются контролировать процедуру банкротства, и защите добросовестных кредиторов. Однако Верховный суд неоднократно обращал внимание на недопустимость формализма при разрешении подобных вопросов в рамках разрешения дел о банкротстве и необходимость изучения всех обстоятельств дела.
Необходимо отметить, что позиция Верховного суда не позволила однозначно решить вопрос с текущими требованиями аффилированных кредиторов, поиск инструментов разрешения данной проблемы на сегодняшний является наиболее актуальным. Плюсы включения в реестр текущих требований обусловлены более ранним погашением текущей задолженности, соответственно более высокие шансы получить имущество, а также отсутствием стадии проверки текущих требований.
В связи с чем бенефициары зачастую используют искусственное наращивание текущей задолженности. Наиболее простым способом является финансирование текущей деятельности должника после принятия заявления о признании его банкротом. Например должнику по договору займа перечисляются денежные
средства, которые направляются на обеспечение текущей деятельности посредством сделок с аффилированными лицами. Формируется формальный документооборот, а полученные от должника денежные средства выводятся на случай дальнейшего оспаривания, компании ликвидируются. Аффилированный заимодавец в свою очередь включается в реестр ткущих требований и получает высокие шансы в удовлетворении своих требований. Применение подобных схем наиболе допустимо до окончания стадии наблюдения, когда временный управляющий имеет весьма ограниченный перечень инструментов для того, чтобы предотвратить негативные последствия такого финансирования. Обычно собственники обосновывают подобное финансирование необходимостью спасения должника и продолжения его хозяйственной деятельности. Такие действия сами по себе не являются недобросовестными. Ведь иногда для общества гораздо удобнее и быстрее привлечь денежные средства своих участников — например, в случае необходимости срочных инвестиций.
Необходимость противодействия аффилированным кредиторам, включающимся в реестр текущей задолженности обуславливает важность установления инструментов, позволяющих компенсировать отсутствие стадии проверки текущих требований для выявления факта аффилированности кредитора с должником.
Одним из способов может служить непосредственно отказ арбитражного управляющего во включении требований кредитора при установлении признаков аффилированности кредитора с должником. Однако это влечет риски для самого управляющего, связанные с тем, что суд в дальнейшем не признает корпоративный характер подобных отношений. Ведь как было рассмотрено выше, четкие критерии займа, который признается корпоративным, отсутствуют.
Альтернативный способ разрешения этого вопроса установлен в Постановлении 18 ААС от 19.02.2019 по делу № А47-12214/2013, посредством применения статьи 60 Закона о несостоятельности (банкротстве), позволяющей в рамках дела о разрешении разногласий, возникших между конкурсными кредиторами и арбитражным управляющим, суду изучить все обстоятельства дела.
Таким образом, главным недостатком субординации является отсутствие правовой определенности и достаточных правовых оснований для применения судами. Важно отметить, что практика субординирования заемных требований в зарубежных странах (Германия, Австрия) прошла долгий путь формирования, где на сегодняшний день в целях исключения неопределённостей данный механизм закреплен на законодательном уровне. В Германии субординированию подлежат любые займы между обществом и участниками такого общества. Из указанного правила о капиталозамещении предусмотрено только два исключения. Во-первых, так называемое «правило о привилегии миноритарной позиции» - исключаются миноритарии с долей менее 10 %. Во-вторых, правила о «привилегии санирования» - исключаются кредиторы, приобретшие долю в обществе до процедуры банкротства для целей санации, то есть восстановления платежеспособности общества[5]. Рассмотренные примеры позволяют сделать вывод о применении российскими судами более мягкого подхода к субординации требований при банкротстве, что обуславливает невозможность его законодательного закрепления, так как это непременно повлечет излишне формальный подход судов при рассмотрении подобных споров. Однако разрешить проблему правовой неопределенности, усложняющей процедуру применения субординации, можно в частности посредством закрепления в Постановлении Пленума Верховного суда Российской Федерации по этому вопросу, в целях установления единообразия правоприменительной практики и обязательности эти положений для нижестоящих судов.
Подводя итог вышесказанному, необходимо отметить важное возражение против субординации земных требований участников общества. Безусловное субординирование таких требований может послужить дестимулятором для участников общества в попытках санации общества посредством привлечения собственных
средств. Однако основной аргумент в пользу применения этого инструмента - защита имущественных интересов независимых кредиторов в процессе борьбы за конкурсную массу с аффилированными с должником лицами и противодействие недобросовестному поведению в рамках дел о банкротстве.
Список используемой литературы:
1. Гражданский Кодекс Российской Федерации от 30.11.1994 № 51-ФЗ [Электронный ресурс]. Доступ из справочно-правовой системы «КонсультантПлюс».
2. Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» от 26.10.2002 № 127-ФЗ [Электронный ресурс]. Доступ из справочно-правовой системы «КонсультантПлюс».
3. Постановления Пленума ВАС от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве» [Электронный ресурс]. Доступ из справочно-правовой системы «КонсультантПлюс».
4. Результаты процедур в делах о банкротстве за 2019 год Федресурс [Электронный ресурс]. URL: https://fedresurs.ru/news/d9263eb1-10a9-43db-8755-3dc0add94bd3 (дата обращения: 20.01.2020).
5. Шайдуллин А.И. Понижение в очередности (субординация) займов участников юридических лиц в Германии и Австрии. Компаративная справка к научно-практическому круглому столу Юридического института «М-Логос» на тему «Судьба договорных требований контролирующих компанию лиц и иных аффилированных кредиторов при банкротстве компании» (Москва, 27.04. 2018) [Электронный ресурс]. URL: https://m-logos.ru/img/M-Logos_Shaidullin_27042018.pdf (дата обращения: 20.01.2020).
