CC BY
62
© Ю.В. Макшанцева, 2008
УДК 81.27 ББК 81.001.6
СУБЪЕКТЫ ЯЗЫКА, ЯЗЫКОВОГО ОБЩЕНИЯ И РЕЧЕВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В КОММУНИКАЦИОННОМ ПРОСТРАНСТВЕ
Ю.В. Макшанцева
В статье рассматривается категория субъектности применительно к языку в условиях глобального коммуникационного пространства. В дополнение к концепту «языковая личность» вводятся понятия «субъект(ы) языка, языкового общения и речевой деятельности», в рамках антропоцентрического подхода к феномену языка аргументируется необходимость их использования в качестве основы для анализа языкового пространства.
Ключевые слова: язык, речевая деятельность, субъектность, коммуникационное пространство.
Длительное время лингвистика в ее имманентном варианте (вариантах) исключала из сферы исследования «человека говорящего» (homo loquens), что имело следствием известную редукцию объекта языкознания, его «неуловимость» и даже «фиктивность». Развитие социолингвистики, психолингвистики, коммуникативной лингвистики, антропологической лингвистики, теории речевой деятельности хотя и означало включение человека в круг проблем языковедения, но не решило «онтологического конфликта»: новые парадигмы, с одной стороны, строятся на реалистической онтологии (язык есть то, что существует в действительности), с другой же стороны, сохраняется дефиниция изучаемого объекта в терминологии моделирующей онтологии. Не в полной мере учитывается тот факт, что по мере ввода в лингвистику человеческого фактора меняется природа объекта и предмета самой науки. Лингвист теперь имеет дело с языком не только как с абстрактным овеществленным конструктом, но и непосредственно с коммуникативной деятельностью человека. «А это уже требует пересмотра методологических оснований всей дисциплины. Иначе в очередной раз громко провозглашен-
ное обращение к говорящему человеку (курсив автора. - Ю. М.) останется нереализованным на практике лозунгом» [11, с. 24].
Предметом рассмотрения настоящей статьи являются субъекты языка, языкового общения и языковой деятельности (терминология В.С. Степина [15, с. 63]) как компоненты социального коммуникационного пространства.
В некотором смысле исследуемый феномен имеет точки соприкосновения с понятием «языковая личность» в понимании, предложенном Ю.Н. Карауловым [6] и определяемым в настоящее время как «совокупность индивидуальных речевых особенностей человека, отражающих систему его языкового миропонимания» [16, с. 125].
Ю.Н. Караулов выделил три возможных уровня рассмотрения структуры языковой личности в лингводидактических и теоретико-лингвистических целях: вербально-семантический, представленный лексиконом личности, лингвокогнитивный - представленный тезаурусом личности, или системой знаний о мире, мотивационный, или уровень деятельностно-коммуникативных потребностей, отражающий прагматикон личности, то есть систему ее целей, мотивов, установок и интенци-ональностей [7, с. 109].
Следует отметить, что «языковая личность» как гносеологический объект междис-
циплинарного характера в настоящее время начинает рассматриваться в более широком социокультурном контексте. М.Д. Назарова развивает теорию языковой личности, основываясь на идее единства «философского, психологического, литературоведческого, лингвистического, культурологического, социологического подходов» [12, с. 3].
Содержание понятия дополняется концептами «национальная языковая личность» [4, с. 4]; «билингвальная личность» [3]; «языковая личность с обратной связью» [1, с. 6], «кооперативная языковая личность» [13] и т. д.
Развивается положение о многоуровневом, многоаспектном характере личности («Эго»), в том числе и языковой. Так, В.В. Красных пишет: «Я человека неоднородно; оно предстает как физическое Я; рациональное, интеллектуальное и волевое Я; ментальное; эмоциональное Я; и чувственно-мыслящий / мысленно-чувственный комплекс; деятельностное Я и под.» [9, с. 200].
Таким образом, выявляется объемный (пространственный) характер языковой личности, обладающей определенной совокупностью знаний и представлений, обретаемых в процессе социализации и находящих отражение в характере, интересах, социальных и культурных предпочтениях и установках.
Личность является представителем данной языковой общности, но учет только внешних воздействий неизбежно приводит к представлению о формировании некой идеальной личности. Она «подгоняется» под некую форму, модель. Нельзя не согласиться с позицией Р. Бендлера и его соавторов, которые считают, что нет никакой универсальной модели человеческого существа, что каждая личность имеет собственную модель своего собственного идеала. По мнению исследователей, это согласуется и с биологической уникальностью каждой личности. Модели в большинстве случаев в дальнейшем подменяют жизненный опыт личности, помещают ее в рамки определенных категорий, тогда как необходимо определить исходный уровень развития личности и побудить ее к созиданию. Модель должна помочь обучаемому полнее участвовать в изменениях, происходящих с ним, настроиться на процессы роста и изменений. А когда он видит, что игнорируют его возможности, он
отключается от коммуникативного процесса, теряет веру в свои силы. Навязываемые модели ограничивают проявление свободы личности [1, с. 6].
В большинстве определений языковой личности выделяется активный, деятельностный аспект, что делает, на наш взгляд, необходимым дополнение концепта «языковая личность» понятием «субъект(ы) языка». Человек обнаруживает собственную историчность, многомерность своей эволюционности. С позиций антропоцентрической парадигмы важно выделение качества субъектности, когда носителями, выразителями и творцами социального качества оказываются сами люди, действующие как субъекты. Более того, речь идет о «персонализации масс, классов, групп», о «личностном оформлении различных сфер деятельности общества», когда увеличение количества «индивидуальных субъектов» переходит в качественный уровень «массового субъекта», выступающего также творцом [8, с. 147]. Как отмечает академик Ю.С. Степанов, «в настоящее время “проблема субъекта” характеризует весь комплекс гуманитарных наук» [14, с. 698]. Об активизации в человеческой деятельности энергетического аспекта в эпоху глобализации пишут и другие авторы (см.: [17]).
Если в случае использования понятия «языковая личность» выделяется эффект «социализации», то привлечение концепта «субъект(ы) языка» акцентирует внимание на самореализации личности.
Симптоматично, что понятие субъекта применительно к языку находит широкое применение в практике преподавания иностранных языков и других предметов в высшем и школьном образовании в рамках теории деятельностного обучения. И.Б. Ворожцова, со ссылкой на И.А. Зимнюю, пишет: «Среди деятельностных категорий главная - деятель (выделено автором. - Ю. М.), который использует свои компетенции, общие и индивидуальные, коммуникативную компетентность, речевую способность» [5, с. 23].
Субъектность выдвигается на первый план в связи с требованием включения обучающихся в коммуникационное пространство.
Мы придерживаемся концепции трехуровневой социальной языковой субъектнос-
ти: индивидуальный языковой субъект, коллективный языковой субъект, институциональный языковой субъект [2, с. 217; 10, с. 104]. Каждый из них выступает в социально-правовых отношениях в качестве лица. «“Физическое лицо” имманентно индивиду, “коллективное лицо” и имманентно и трансцендентно индивидам, составляющим коллектив, то есть одновременно и присуще им, и отлично от них, “абстрактное лицо” (то есть “сверхколлективное образование” -только трансцендентно индивидам и их сообществам, обособлено и отчуждено от них» [2, с. 217].
Тем самым преодолевается представление о противопоставлении индивидуальной и социальной жизни людей, когда самобытность индивида, его способность к самореализации (самодеятельности, самоизменению, самосовершенствованию или саморазрушению) выводилась за границы социальных взаимодействий.
Причину этого исследователи усматривают в «негативном» определении индивид-ности и индивидуальности (ср. количество названий: личность, субъект, индивид, индивидуум и пр.) в бытовой, научной и культурной традициях. Подобные характеристики гиперболизируют несоциальные, нефункциональные, непредметные аспекты бытия. В субъектном понимании и само общество предстает не как система абстракций, оно «“оживает”, вырастает в сложности и масштабах, “насыщается движением” и развитием разнообразных актов человеческой самореализации» [8, с. 105].
Социокультурные смыслы субъектности задаются индивиду обществом, но он их постоянно обновляет (пропуская через себя) в качестве знаков и символов, которые рождаются и воспроизводятся в процессе человеческой коммуникации и самореализации в языковом пространстве.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Бендлер, Р. Семейная терапия / Р. Бендлер, Дж. Гриндер, В. Сатир. - Воронеж : НПО «МОДЭК», 1993.- 128 с.
2. Быченков, В. М. Институты: сверхколлек-тивные социальные образования и безличные фор-
мы социальной субъективности / В. М. Быченков. -М. : Рос. акад. соц. наук, 1996. - 976 с.
3. Вафеев, Р А. Лингвистические основы формирования двустороннего билингвизма (фонетический аспект) / Р. А. Вафеев // Духовные ценности и национальные интересы России. - Тюмень : Изд-во Тюмен. госун-та, 1998. - С. 118-123.
4. Воробьев, В. В. Сопоставительное изучение концепта «Национальная личность» в лингвокультурологическом аспекте / В. В. Воробьев // Русский язык и культура (изучение и преподавание) : материалы конф. - М. : ЕКОН, 2000. - С. 3-4.
5. Ворожцова, И. Б. К проблеме изучения профиля обучающегося / И. Б. Ворожцова // Материалы научно-методической конференции «Актуальные проблемы преподавания иностранных языков на неязыковых факультетах высших и средних специальных заведений», проведенной в рамках мегапроекта «Развитие образования в России» при поддержке Института «Открытое общество. Фонд Содействия», 12-14 апр. 2000 г - Ижевск : Издат дом «Удмурт. ун-т», 2000.
6. Караулов, Ю. Н. Русский язык и языковая личность / Ю. Н. Караулов. - М. : Наука, 1987. - 263 с.
7. Караулов, Ю. Н. Текстовые преобразования в ассоциативных экспериментах / Ю. Н. Караулов // Язык, система и функционирование : сб. / отв. ред. Ю. Н. Караулов. - М. : Наука, 1988. - С. 108-116.
8. Кемеров, В. Е. Введение в социальную философию : учеб. пособие для гуманит. вузов / В. Е. Ке-меров. - М. : Аспект Пресс, 1996. - 215 с.
9. Красных, В. В. Русское культурное пространство: концепт «Я» / В. В. Красных // Проблема вербализации концептов в семантике языка и текста : сб. : материалы междунар. симп., Волгоград, 22-24 мая 2003 г. В 2 ч. Ч. 1. Научные статьи. -Волгоград : Перемена, 2003. - С. 196-200.
10. Майоров, А. П. Социальные аспекты взаимодействия языков в билингвистическом коммуникативном пространстве / А. П. Майоров. - Уфа : Изд-во БГМУ, 1997.
11. Макаров, М. Л. Основы теории дискурса / М. Л. Макаров. - М. : ИТДК «Гнозис», 2003. -280 с.
12. Назарова, М. Д. Язык как средство социализации личности в современном информационно-гуманитарном образовательном пространстве (на основе Технологии продуктивного успеха) : ав-тореф. дис. ... канд. пед. наук / М. Д. Назарова. -Уфа, 2000.- 23 с.
13. Ничипорова, Е. А. Кооперативная языковая личность в открытом коммуникативном эпизоде : автореф. дис. ... канд. филол. наук / Е. А. Ничипоро-ва. - М., 1999.- 22 с.
14. Степанов, Ю. С. Язык и метод. К современной философии языка / Ю. С. Степанов. - М. : Яз. рус. культуры, 1998. - 784 с.
15. Степин, В. С. Культура / В. С. Степин // Вопросы философии. - 1999. - № 8. - С. 61-80.
16. Хайруллина, Р. Х. Лингвистика межкультур-ных коммуникаций : курс лекций / Р. Х. Хайрулли-на. - Уфа : Изд-во БГПУ 2005. - 138 с.
17. Швецов, Е. В. Рец. на кн. : Быченков В.М. Институты: сверхколлективные социальные образования и безличные формы социальной субъективности. -М.: Рос. акад. соц. наук, 1996. - 976 с. / Е. В. Швецов // Вопросы философии. - 1998. - N° 8. - С. 176-179.
LINGUA PARTICIPANTS, LINGUA COMMUNICATION AND LINGUA ACTIVITY IN COMMUNICATION ENVIRONMENT
Y. V Makshantseva
The article presents the category of language subjectiveness in global communication environment. It is suggested that in the context of anthropological approach to the language as linguistic phenomenon the concept lingua person should be presented in terms of lingua participants, lingua communication and lingua activity thus forming a basis for linguistic analysis.
Key words: language, speech, subjectiveness, communication space.
