CC BY
42
4. Ocenka i upravlenie socialjnihmi riskami, svyazannihmi s neodnorodnostjyu razvitiya obrazovateljnihkh sistem subjhektov Rossiyjskoyj Federacii // Universitetskoe upravlenie. - 2002. - № 3 (22).
5. Meshavkina, N.A. Socialjnihyj risk v sovremennom rossiyjskom obthestve: dis. ... kand. sociol. nauk. - Ufa, 2006.
6. Popova, E.V. Matematicheskie modeli i metodih ocenki riskov socialjno-ehkonomicheskikh processov: dis. ...d-ra ehkon. nauk. - Cherkessk, 2002.
7. Koldomova, N.V. Ocenka kachestva zhizni naseleniya Novosibirskoyj oblasti, municipaljnihkh rayjonov i gorodskikh okrugov / N.V. Koldomova, T.N. Dementjeva, Yu.D. Pakhomova, E.A. Stukalenko. Nauchno-metodicheskie rekomendacii - Novosibirsk, 2007.
8. Spravochnik ehkonomista. Risk-menedzhment na predpriyatii, 2003. - № 5 [Eh/r]. - R/d: http://www.profiz.ru/se/5_2003/864/
9. Ermolaev, O.Yu. Matematicheskaya statistika dlya psikhologov. - M., 2003.
10. Timofeev, V.S. Ehkonometrika: uchebnik. / V.S. Timofeev, A.V. Faddeenkov, V.Yu. Thekoldin. - Novosibirsk, 2009.
11. Thekoldin, V.Yu. Vihyavlenie potrebiteleyj uslug internet-magazinov na osnove AVS-modifikacii faktornogo analiza // Logistika - Evraziyjskiyj most: mat. mezhdunar. nauch.-prakt. konf. g. Krasnoyarsk, 2-3 marta 2011 g. - Krasnoyarsk, 2011.
12. Juran, J.M. Pareto, Lorenz, Cournot, Bernoulli, Juran and Others. - Industrial Quality Control. - October 1950.
13. Saati, T. Prinyatie resheniyj. Metod analiza ierarkhiyj. - M., 1993.
Статья поступила в редакцию 05.03.12
УДК 616.89-008.441.44 (470)
Cherepanova M.I. THE SUBJECTIVE EVALUATIONS OF SOCIAL COMFORTABLE OF POPULATION OF KRASNOYRSK REGION AS INDICATIONS OF SUICIDAL RICK. The article is devoted to the problems of reproduction suicidal risk of population in society of Krasnoyrsk region. The author define social conditions and factors social comfortable of increasing suicidal behavior and risk. The article includese model of regression analyse suicidal risk in context of social comfortable. It can be interesting of use for sociology of risk and sociology of deviations.
Key words: social comfortable, suicidal risk, reproduction of risk, society of risk, social-risk practice, social surroundings of risk, social ^nditions and factors of social comfortable and suicidal risk.
М.И. Черепанова, докторант АлтГУ, г. Барнаул, E-mail- [email protected]
СУБЪЕКТИВНЫЕ ОЦЕНКИ СОЦИАЛЬНОГО БЛАГОПОЛУЧИЯ НАСЕЛЕНИЯ КРАСНОЯРСКОГО КРАЯ, КАК ИНДИКАТОРЫ СУИЦИДАЛЬНОГО РИСКА
Статья посвящена проблемам воспроизводства суицидальных рисков среди населения Красноярского края. Автор определяет социальные условия и факторы, социального благополучия, выявляет показатели, способствующие росту суицидального поведения. Статья включает регрессионную модель, описывающую специфику формирования суицидальных рисков в Красноярском крае в контексте социального благополучия населения. Приводится ее подробный комплексный анализ. Данная статья представляет научный интерес для специалистов в области социологии риска, а также социологии девиаций.
Ключевые слова: социальное благополучие, суицидальный риск, воспроизводство риска, общество риска, социальные рисковые практики, социальные условия и факторы социального благополучия и суицидального риска.
Представители современной социологии относят социальное благополучие к высшей социальной ценности, социальному идеалу, области социальной оптимальности, с которой связаны жизненно важные интересы человечества [1]. Стремление к достижению социального благополучия во все времена являлось наиболее устойчивой мотивацией активности социальных субъектов. Современное понимание сущности и содержания социального благополучия связывается с пребыванием в пределах цивилизации, максимально эффективным использованием ее благ, оптимальным осуществлением жизнедеятельности в условиях современного общества разнообразных социальных рисков.
Социальное благополучие называют интегральным показателем эффективности функционирования социальной сферы, отражением социального самочувствия, уровня благосостояния, качества жизни населения, индикатором социальной безопасности общественной системы. Одним из важных составляющих опасностей и угроз современного общества являются суицидальные риски. В данной статье нами проанализированы субъективные оценки социального благополучия населения Красноярского края, определен их вклад в формирование шансов суицидального поведения.
Красноярский край, по данным гос. ком. стата, входит в число регионов, где в 1,2 и более раза преодолен критический рубеж суицидов - 20 на 100000 тыс. населения. Так, например, в 2005 году уровень суицидов составил 33,6; в 2006 году - 32,9; в 2007 году - 31,7; в 2008 - 29,9; в 2009 - 29,082. По разным социально-экономическим показателям, уровню жизни населения данный регион занимает от 17 до 19 места среди других регионов России, в регионе проживает 16,3 % населения, имеющие доходы ниже прожиточного минимума. Уровень безработицы в крае составил в 2009 году 150 тыс. человек, из них 72 тыс. мужчин, и 78 тыс. женщин [2].
Социально-экономическое благополучие населения в первую очередь связано удовлетворенностью профессиональной деятельностью, ощущением стабильности, уровнем материальных доходов, возможностями карьерного роста и т.п. Так в процессе социологического исследования, выявлено, что на уровне тенденции (р=0.24) частота опасений потерять работу связана с ростом толерантности допустимости суицидального поведения. Суицидальный риск у представителей населения Красноярского края в определенной степени зависит от степени заботы о материальном достатке (р=0.04), от оценок своего материального состояния (р=0,001).
Так, группа респондентов, часто или всегда имеющих негативное отношение к своему материальному положению, составившая 5 % представителей населения имеет значительные суицидальные риски. Ситуация крайней нужды значительно усиливает суицидальные настроения жителей Красноярского края, так 8% респондентов согласились с утверждением «Денег не хватает на продукты питания, постоянно приходится брать в долг» - из них 30% допускают для себя возможность суицида (р=0,09). Данные результаты согласуются я другими исследованиями, где выявлено, что однопроцентный рост доходов на душу населения приводит к уменьшению числа самоубийств на 0,11%. Усиление же бедности, снижающее социальную и экономическую интеграцию, негативно влияет на суицидальную ситуацию в обществе [3].
Таким образом, негативные оценки своего материального статуса, способствуют ощущениям социального пессимизма и являются благоприятной почвой для активизации латентных суицидальных настроений среди населения. Однако, указанная связь носит сложный, нелинейный характер, а также требует одновременного учета других значимых социальных переменных.
Состояние безработицы, ее длительность, актуальный инициирующий фактор в контексте суицидальности населения. Тесная прямая корреляция между этими переменными зафиксирована в целом ряде эмпирических исследований, проведенных как в нашей стране, так и за рубежом [4-5]. Так, согласно данным, полученным в процессе социологического опроса в Красноярском крае (п=600) наибольшему суицидальному риску в крае подвержены безработные, являющиеся таковыми в течение по-лугода и более, а также не стоящие на бирже труда.
Такой фактор, как социальная дифференциация, по мнению ученых, может быть важной составляющей суицидального риска. Так, в группе респондентов, доход которых оценивается как значительно более низкий, чем у других, наибольший уровень допустимости суицида. Неравенство в распределении доходов остро переживается, населением разного возраста, но особенно молодежью. Оно усиливает разрыв между целями и средствами их реализации, рождает чувство ущербности, неверие в возможность достижения жизненного успеха; все это повышает уровень социальной аномии. Эти данные еще раз подчеркивают роль депривационных факторов в активизации механизмов суицидального поведения [3].
Удовлетворенность разными аспектами жизнедеятельности, в частности своей работой связана со степенью допустимости суицидов (р=0.01). Их степень значимо выше в группах, часто испытывающих чувство неудовлетворенности своей работой. Таким образом, различный уровень удовлетворенности таким важным аспектом своей жизни, как профессиональная деятельность, не столько является защитным фактором от суицидальных настроений, сколько может создавать благоприятные условия для нивилирования подобных установок или наоборот усиливать их.
В процессе анализа субъективных оценок социально-психологического благополучия населения Красноярского края выявлялись значимые зависимости подобных переменных от степени допустимости суицида, являющегося индикатором латентного суицидального риска. Так, самооценка своего социального статуса может прогнозировать вероятность суицидального поведения (р=0,000).
Неудовлетворенность своим социальным благополучием, ощущение социальной фрустрации дает наибольший процент суицидального риска. Примечательно, что 80 % респондентов Красноярского края на момент опроса в разной степени считают, что они достойны лучшей жизни, из них около 10% имеют выраженный суицидальный риск. Ряд переменных, включенных в анализ социально-психологического благополучия населения Красноярского края, могут увеличивать вероятностью суицидальных рисков. Так, констатация такого факта, как «то, что было важным для раньше, сейчас не имеет большого значения», может свидетельствовать о ценностном кризисе, и являться важным индикатором степени принятия суицида (р=0,000). В выборке на момент исследования выявлено 22% респондентов с подобными ответами, из них 5% можно отнести к группе высокого суицидального риска. Степень согласия с утверждением «требования, которые ставила передо мной жизнь, часто превышали мои возможности», отражает процесс снижения социально-психологической адаптивности населения, а также увеличивает толерантное отношение к возможности суицида (Р=0.004). Выявлено 23% респондентов, констатирующих свои низкие социально-психологические резервы, из них для 8% характерен латентный суицидальный риск. Косвенным показателем социального благополучия являются ценностно-нравственные аспекты в оценках жизнедеятельности. Так установка «Добровольный отказ от жизни это грех», ее неприятие (р=0,000) определяет противоречивую и сложную зависимость в отношении приятия суицида, где вероятно также важны и другие вмешивающиеся факторы. Ярким проявлением своего социального неблагополучия среди населения Красноярского края является оценка своей жизни как невыносимой. Несмотря на сложную зависимость, представленную в полученных результатах, можно сделать вывод, что данная негативная оценка своей жизни может быть эмоциональным индикатором скрытой суи-цидальности у представителей населения Красноярского края. (р=0,000) Нами выявлены социально-демографические характеристики выделенной группы риска. Так, негативную оценку своей настоящей жизни в Красноярском крае чаще дают горожане; ощущение невыносимости жизни не отличается значимо у мужчин и женщин; возрастные характеристики респондентов, включают возраст 21 -27 лет, а также 45-50; уровень образования - среднее
профессиональное, высшее; выросли преимущественно в полных семьях; семейное положение - одинокие, никогда в браке не состояли; социальный статус - наемные работники коммерческих организаций, работники бюджетной сферы, безработные, ищущие работу, студенты вузов, ученики средней школы.
Ощущение невыносимости жизни, актуализирует у представителей населения Красноярского края суицидальные намерения, связанные с ростом толерантности к возможности суицидального поведения. Так, если жизнь бессмысленна, то незачем жить считают 26%, из них 10 % допускают суицидальное поведение(р=0.000). Около 40 % респондентов отметили, «в последнее время меня ничего не радует», из них 11 % можно отнести к группе высокого латентного суицидального риска (р=0.000).
Социальное благополучие населения тождественно удовлетворенности разнообразными аспектами жизнедеятельности и коррелирует с разной степенью суицидального риска (р=0.005). Так, около 40% респондентов, не удовлетворены своим семейным положением, из них 8% имеют риск возможного суицидального поведения. Низкая удовлетворенность поддержкой семьи, взаимоотношениями с родителями и детьми (р=0,000; р=0.003) также вносят определенный вклад в суицидальные настроения населения Красноярского края. Недостаточную удовлетворенность своим здоровьем констатировали четверть опрошенных респондентов (р=0,002), из них в группу высокого суицидального риска вошли 10% респондентов.
Низкая степень социального благополучия провоцирует рост разных форм девиантного и аддиктивного поведения. Выявлены значимые зависимости степени допустимости суицида от таких форм аддиктивного поведения, как злоупотребление алкоголем (р=0,005); употребление наркотиков инъекционным путем (р=0,005). Связь между алкоголем и самоубийством не носит прямой каузальный характер; чаще всего пьянство и алкоголизм — это факторы, сопутствующие суициду, провоцирующие самодеструктивное поведение. Алкогольная интоксикация усиливает существующие аномические тенденции, приводит к эрозии средств реализации потребностей или наоборот, стимулирует нереалистические притязания. Уровень суицидальной активности у лиц с синдромом зависимости в 50 раз выше, чем в общей популяции. 25%-50% всех суицидов связаны с алкоголизацией. Пик суицидальных попыток среди больных хроническим алкоголизмом приходится на 25-40 лет. По данным статистики вызовов Ивановской городской станции «Скорой помощи», 42,5% молодых людей, покушавшихся на свою жизнь, находились в состоянии алкогольного опьянения. При этом число зарегистрированных попыток алкогольных суицидов в молодежной группе даже несколько выше, чем в старших возрастных категориях (р=0,014). В целом это весьма типичная картина. Связь между злоупотреблением алкоголем и самоубийствами давно зафиксирована патологоанатомами и отмечается многими исследователями и практикующими суицидологами [6].
Регрессионный анализ данных социологического опроса позволил выделить переменные, с разной степенью значимости связанные с низкими показателями социального благополучия и таким образом, с увеличивающимися шансами попасть в группу суицидального риска среди представителей населения Красноярского края. Более выражены тенденции низких оценок своего социального благополучия и латентных суицидальных настроений среди мужчин (р=0.01); представителей со средним, а также с высшим профессиональным образованием (р=0,008); увеличивается у неверующих (атеистов) (р=0,007). Таким образом, шанс подвергнуться суицидальному риску по сравнению с верующими составил 1,3. Наиболее важной переменной, связанной с оценкой своего низкого социально-экономического статуса, на уровне предполагаемой тенденции, стимулирующей суицидальные настроения является слишком частое чувство неуверенности в завтрашнем дне (р=0,06), оно значительно увеличивает шанс суицидального поведения Ехр(В)=1,0. Анализ переменных социально-психологического благополучия представителей населения Красноярского края в контексте латентной суицидальности, позволил выявить достоверные значимые показатели. Так, например, оценка состояния своего здоровья как неудовлетворительного (р=0,02) увеличивает шанс суицидального риска в соотношении Ехр(В)=1, 1. Установка «Добровольный отказ от жизни это грех» является защитным антисуицидаль-ным фактором для населения (р=0,000), чем выше степень несогласия с данным утверждением, тем выше суицидальный риск, такой шанс составляет Ехр(В)= 1,1.
Такие значимые микросоциальные компоненты социального благополучия, как «несчастная любовь, смерть любимого (ой) в недавнем прошлом» (р=0,008), в 2.2. раза увеличивает вероятность суицидального риска ( Ехр(В)=2.2). Очевидно влияние такой переменной на вероятность суицидального риска, как «Удовлетворенность супружескими взаимоотношениями» (р=0,04), реализация данной тенденции также способно увеличивать суицидальный риск Ехр(В)=1,0.
Наибольший вклад в формирование социального неблагополучия и суицидальных рисков выявили тенденции, связанные с распространением девиаций среди населения Красноярского края. Так, наиболее значимыми переменными явились: «Допустимость нанесения себе повреждений ради удовольствия, идеи» (р=0.000), то есть увеличение степени аутоагрессии к себе в любых формах увеличивает шанс совершения суицида-Ехр(В)=1,0. Выявлены сексуальные девиации, повышающие шансы суицида, так «допустимость занятием проституцией»
Библиографический список
(р=0.04), также может являться индикатором суицидального риска - Ехр(В)=1,0. Кроме того, в процессе регрессионного анализа была выявлена значительная опасность алкоголизма, и в том числе опасность пивного алкоголизма, которая увеличивает суицидальный риск (р=0.009; р=0.007), шанс попасть в группу риска составляет Ехр(В)=1,4. и 0,7 соответственно. Такой фактор, как «Проблемы у близких, связанные с попыткой самоубийства» (р=0.01), вероятно связан с наследственными или другими значимыми медико-социальными факторами. Опасность этого фактора в том, что он многократно увеличивает суицидальный риск Ехр(В)=8,9 и поэтому требует самого тщательного и подробного анализа.
Таким образом, комплексный и системный анализ компонентов социального благополучия населения Красноярского края позволяет оценивать и прогнозировать суицидальные настроения в обществе с целью разработки дифференцированных превентивных форм в профилактической деятельности по преодолению суицидального поведения.
1. Айвазян, С.А. Интегральные индикаторы качества жизни населения: их построение и использование в социально-экономическом управлении и межрегиональных сопоставлениях. - М., 2000.
2. Официальный сайт Госкомстата [Э!р]. - Р!д: http:IIwww.gks.ru.htm
3. Мягков, А.Ю. Суицидальное поведение молодежи: масштабы, основные формы и факторы I А.Ю. Мягков, И.В. Журавлева, С.Л. Журавлева [Э!р]. - Р!д: http:IIwww.zipsites.ruIpsyIinfoI
4. Богданов, И.Я. Экономическая безопасность России: цифры и факты. - М., 1999.
5. Jarosz, M. Suicide as an indicator of disintegration of the Polish society II Polish Sociological Review, 1999. - № 3.
6. Гилинский, Я.Ю. Основные тенденции динамики самоубийств в Росиии I Я.Ю. Гилинский, Г. Румянцева. - М., 2000.
Bibliography
1. Ayjvazyan, S.A. Integraljnihe indikatorih kachestva zhizni naseleniya: ikh postroenie i ispoljzovanie v socialjno-ehkonomicheskom upravlenii i mezhregionaljnihkh sopostavleniyakh. - M., 2000.
2. Oficialjnihyj sayjt Goskomstata [Eh/r]. - R/d: http://www.gks.ru.htm
3. Myagkov, A.Yu. Suicidaljnoe povedenie molodezhi: masshtabih, osnovnihe formih i faktorih / A.Yu. Myagkov, I.V. Zhuravleva, S.L. Zhuravleva
[Eh/r]. - R/d: http://www.zipsites.ru/psy/info/
4. Bogdanov, I.Ya. Ehkonomicheskaya bezopasnostj Rossii: cifrih i faktih. - M., 1999.
5. Jarosz, M. Suicide as an indicator of disintegration of the Polish society // Polish Sociological Review, 1999. - № 3.
6. Gilinskiyj, Ya.Yu. Osnovnihe tendencii dinamiki samoubiyjstv v Rosiii / Ya.Yu. Gilinskiyj, G. Rumyanceva. - M., 2000.
Статья поступила в редакцию 04.03.12
УДК: 32.019.51(47+57):004.738.5
Sushchenko M.A. INTERNET ROLE IN DEVELOPMENT OF THE CIVIL SOCIETY OF RUSSIA AND THE PEOPLES REPUBLIC OF CHINA. The following work analyses the Internet popularization as a factor of development of the civil society in Russia and China. In examines general tendencies of the development of the political systems of the both countries. Also the author evaluates the “Arabic spring” events in the Near East in 2010-11 in context of the Internet-communication spreading in Arabic countries and possibility of repletion of the similar situation in Russia and China.
Key words: Internet, civil society, scientific progress, electronic government, Arabic spring, human rights, democracy.
М.А. Сущенко, преп. МБНОУ Лицей, г. Кемерово, E-mail: [email protected]
РОЛЬ ИНТЕРНЕТА В РАЗВИТИИ ГРАЖДАНСКОГО ОБЩЕСТВА РОССИИ И КНР
В работе анализируется популяризация Интернета как фактора развития гражданского общества в России и КНР Рассматриваются общие тенденции развития политической системы в обеих странах. Также автором предложена оценка событий «Арабской весны» на Ближнем Востоке в 2010-2011 гг в контексте распространения интернет-коммуникаций в арабских странах и возможность повторения данного сценария в России и КНР
Ключевые слова: Интернет, гражданское общество, научно-технический прогресс, электронное правительство, Арабская весна, twitter и facebook-революции, права человека, демократия.
Активное развитие Интернета в Китае и России приходится на время формирования в наших странах гражданского общества. Вторая половина 1980-х гг. в России и Китае ознаменовалась циклом реформ, которые обозначили вектор развития по пути рыночной экономики и демократизации. Модернизация в КНР носит, по большей части, экономический характер, в то время как в СССР была сделана ставка на политические реформы. Результаты рыночных реформ имеют разный характер для России и КНР, но тенденции развития с 2000-х гг. демонстрирует некоторые общие черты - высокая роль государства в экономике, неприятие либерального вектора в политической системе. Однако, при этом, к началу 1990-х гг. относится появление первых политических признаков гражданского общества в наших странах.
Научно-технический прогресс привёл к массовому распространению Интернета в России и Китае с 1990-х гг. Повсеместное развитие Интернета связано со снижением его себестоимости, увеличением доступности для широких слоев населения, что сделало общество и государство в КНР и России более открытым.
Это нашло отражение в создании концепции так называемого «электронного правительства», посредством которого гражданам и бизнесу предоставляется информация, при котором личное взаимодействие между государством и обществом минимизировано. Первые шаги в сторону развития «электронного правительства» КНР сделала посредством указа N 492 от 24 апреля 2007 г. премьера Госсовета Вэнь Цзябао о «Правилах
