CC BY
45
УДК 316.422:130.2 ББК 60.524.122.115 А 86
В.В. Арутюнян,
аспирант кафедры истории и философии науки ФГБОУВПО «Ставропольский
государственный университет», тел. 8961 494 00 77, e-mail: prados77@
yandex.ru
Субъект социального действи я в условиях модернизации
(Рецензирована)
Аннотация. В статье рассматривается роль смены типов социального действия в становлении современного общества. Показывается, что целерациональный тип социального действия, субъектом которого выступает гражданин, способствует индустриализации общества и рыночной организации экономики.
Ключевые слова: социальное действие, гражданин, традиция, рыночная экономика, модернизаци .
V.V. Arutyunyan,
Post-graduate student of Department of History and Philosophy of Science,
Stavropol State University, ph.: 8961 494 00 77, e-mail: prados77@yandex.ru
The subject of social action in the conditions of modernization
Abstract. The paper discusses the role of changes of types of social action in the development of modern society. The author shows that the instrumental type of social action, the subject of which is a citizen, promotes industrialization of a society and transition to the market economy.
Keywords: social action, citizen, tradition, market economy, modernization.
Вопросы социальной структуры мо- Здесь в первую очередь следует упомя -
дернизирующегося общества, квалифи- нуть фундаментальные исследования
кации его типологического состо я ни я в О. Конта, Г. Спенсера, К. Маркса,
контексте проблем периодизации исто- М. Вебера, Э. Дюркгейма, Ф. Тённиса,
рических макропроцессов привлекали авторов, которых по праву считают пии продолжают привлекать внимание онерами социологии.
многих исследователей. Первые на- Таким образом, особое место в рам-
блюдения, в которых содержались по- ках теории модернизации отводит-
пытки раскрыть специфические черты ся проблемам выражения отношений
общества модерна, сосредотачивались на социально-экономического перехода от
описании феноменов, св занных с про- аграрного типа общества к индустри-
мышленной революцией и индустриа- альному. В св зи с этим в литературе
лизацией, таких как переход от ручного подробно рассматриваются темы протруда к машинному, развитие промыш- мышленной революции в Западной Ев-
ленного производства, транспортных ропе, влия ния индустриализации на
средств, связи и коммуникаций, созда- социум и окружающую среду, урбани-
ние рыночной экономики. Изначально в зации и изменени я структуры семьи.
основу теорий модернизации легла иде я В данном контексте «модернизацию
делени эволюции общества на доинду- имеет смысл рассматривать как инно-
стриальную и индустриальную стадию. вацию или совокупность инноваций,
которые привод я т к существенным изменения м социальных процессов... речь идёт о совокупности перемен, происходящих в процессе индустриализации» [1]. Один из создателей экономической социологии Н. Смелзер, удел я вший немалое внимание исследованию проблем социальных изменений и социальных сдвигов (предложивший, в частности, классификацию условий социальных движений, обусловливающих наличие соответствующих моделей коллективного действия ), свои наблюдения относительно источников социальных и культурных изменений в современном обществе суммировал в обобщающем определении: «Мы употребляем слово «модернизация» для характеристики сложной совокупности перемен, происходя щей почти в каждой части общества в процессе индустриализации» [2].
К объяснению типологической
специфики структур общества модерна обращались и многие другие авторы [3]. Как уже неоднократно отмечалось в литературе, их работы концентрировались, главным образом, на одной проблеме — проблеме выделени я первобытной (доисторической), доинду-стриальной, индустриальной и постиндустриальной ступеней развития [4]. При этом следует отметить, что, хотя исследователи справедливо выдвигали на первый план изучение способов социально-экономического перехода от традиционного общества к индустриальному, рассматривавшихся в качестве основных экономических стадий, они не могли дать целостной характеристики их типологического состо ни и, тем более, его содержательного ис-толковани , поскольку в течение долгого времени интересовались лишь одним фрагментом структуры обществен-
ных преобразований — экономикотехнологическим. Исследовательска я традиция далеко не использовала тех богатейших перспектив, которые открываются в свя зи с признанием важнейшей роли в протекании процессов модернизации изменений идеологического, политического, социального и культурного пор дка.
Изучение вопросов усовершенствования экономики, а также опреде-л емых этим общественных сдвигов немыслимо вне учёта динамики культуры как специфической сферы человеческой де тельности, св занной с самовыражением человека, проявлением его субъективности. И хот это положение тривиально, оно, тем не менее, оказываетс принципиальным, когда речь заходит о проблемах выработки адекватной текущему состо нию общества парадигмы исторического развития. В настоящее время научные данные о строении и функция х культуры свидетельствуют о том, что культура и информаци могут рассматриватьс как символическая система и её функция соответственно. Поскольку главная функция культуры состоит в преобразовании, накоплении, сохранении и распределении информации, в культуре, следовательно, происходит своего рода селекция инноваций. Для по-нимани природы модернизационных преобразований необходимо исходить из того, что процессы превращени традиционного, дотехнологического
общества в общество индустриально развитое св заны не только с ориентацией на технические инновации, но и со сменой типов и форм организации жизни и дея тельности людей, обеспечивающей возможность дл я внедрени я новшеств в социальную практику. Как справедливо отмечает Л.С. Васильев, «идеи и институты стали фундаментом модернизации. на таком гигантской важности фундаменте — причём только и именно на нём, поскольку без него нечто подобное не имело шансов по витьс на свет, — формировалось и то, что имело и имеет отношение к экономике и технике. нова инфраструктура, изобретени и прочие новации технико-технологического характера были вызваны к жизни благодаря тому, что граждане и избиравшаяся ими власть заложили для них ответ-ствующий идейно-институциональный фундамент» [5]. Поэтому подход, рассматривающий модернизацию как
многоканальную систему экономи-
ческих, политических, социальных
и культурных отношений, — перспективный подход.
Слабость концепций модернизации в значительной мере предопределена тем, что они рассматривают индустри-алистскую трансформацию в отрыве от человека, от сущностных целей его быти в культуре. В действительности мы можем пон я ть природу преобразований экономического и технологического характера только через рассмотрение универсальных требований социокультурной практики к субъекту социального действи . При конструировании моделей периодизации исторического макропроцесса следует исходить из того положения, что дея -тельность человека имеет только одно назначение — назначение практическое, что она развивается в ориентации на практику и нормирована ею в своих высших принципах. Принима этот общий тезис, мы в известном смысле входим в область метафизики, от которой многие исследователи хотели бы избавитьс . Действительно, в рамках данного подхода конкретные данные относительно экономического оборота естественных ресурсов, хозяйственного роста территорий или укрупнени структуры заводской промышленности оказываются переплетены с мотивами духовного, ментального и культурного поря дка, с трудом поддающихся верификации. Борьба с метафизикой, однако, не может быть оправдана. Теория модернизации направлена на объ сне-ние основных законов возникновения и дальнейшего изменения сложных социальных систем, её успех состоит в объ снительной и унифицирующей силе её постулатов, и она должна быть открыта дл гипотез любого рода, способствующих достижению этой цели.
Таким образом, современна тео-ри я модернизации может быть только теорией социального действи . В контексте исследования типологических характеристик исторического процесса имеет пр мой смысл рассматривать человека, прежде всего, как действующее существо, а все его представлени о мире, вплоть до элементарных чувственных восприя тий, как подчинён-
ные установке на действие и на эффективность действи . Созерцательного воспри ти мира не существует, человек нацелен на действие и видит мир в категори я х действи я. Фундаментальность культуры как высшей нормативной структуры общества состоит в том, что культурные формы непосредственно св заны с де тельностным видением мира и с системой психологических, социальных, политических и правовых категорий, в которых оно выражено.
Существенный вклад в типологическое изучение общества модерна, как и вообще проблем теории всемирноисторического процесса внесли ис-следовани М. Вебера, проделавшего огромную работу по систематизации и интерпретации фактов, отражающих специфические дл индустриальной
эпохи формы хозя йственной жизни. В то же врем я нельз я не отметить и то большое значение, которое имеют для разработки проблем типологии истории его труды как описательного, так и теоретического характера, посв щённые определению своеобрази социального действи в различных типах общества. Учитывая современное состоя ние теории модернизации, которое обогатилось в последнее время целым рядом новых исследований, можно не только уточнить некоторые выводы М. Вебера относительно идей и мировоззрений, регулирующих человеческую де тель-ность, но и дополнить их новыми (которые, впрочем, не только не опровергают основные положения учёного, а, скорее, их подтверждают).
Как известно, социальное действие по М. Веберу может быть целерациональным, ценностно-рациональным, аффективным и традиционным. Целерациональное действие — это действие, в основе которого «лежит ожидание определённого поведения предметов внешнего мира и других людей и использование этого ожидания в качестве «условий» или «средств» дл я достижени я своей рационально поставленной и продуманной цели» [6]. В противоположность этому, ценностнорациональное действие основано «на вере в безусловную — эстетическую,
религиозную или любую другую — самодовлеющую ценность определённого поведения как такового, независимо от того, к чему оно приведёт» [7]. Двум оставшимся типам социального действи свойственно «затухание» осознанных интенций. Аффективное действие обусловлено эмоциональным со-сто нием индивида, а традиционное вытекает из автоматизма длительной привычки к реализации какого-либо конкретного способа социокультурной де тельности. Следовательно, целерациональное действие как опирающее-с на здравый смысл, организованное наиболее разумным способом и целесообразное противостоит аффективному и традиционному действию, мотивы к осуществлению которых в большей степени лежат в сфере социальных инстинктов, чем логики и рассудка. Весьма отличным от эталонов рациональности образом приходитс квалифицировать и структурное состо ние ценностно-рационального действи (которому в концепции М. Вебера никакого определённого типа господства в соответствие не ставится), отражающего совмещение стимулов утилитарного и ценностного пор дка при безусловной доминации последних.
Проанализировав материал многообразных связей между группами, классами, наци я ми в процессе социальной, экономической, политической и духовной де тельности, М. Вебер пришёл к выводу о том, что между типами социального действи и типами господства, определ ющими особенности организации власти и управлени в обществе, прослеживается система корреспонденций, обнаруживающая их генетическое единство. Целерациональные соображени я выступают основой «легального» типа господства, характерного дл я развитых европейских буржуазных государств. Традиционный тип господства основан на иной мотивации повиновени — вере не только в законность, но даже в свя щенность издавна существующих пор дков и властей и базируетс на повседневных нравах, привычках к определенному поведению. Наконец, тип господства, имею-
щий аффективную основу мотивации, получил у М. Вебера наименование харизматического. По харизмой учёный понимал совокупность качеств личности, признаваемых в обществе необычайными, благодаря которым данная личность оценивается окружающими как обладающа специфически особыми силами и свойствами, недоступными другим людя м [8].
Таким образом, работы М. Вебера характеризуются очевидным стремлением осмыслить структуру социального действи и закономерности социальной динамики как некоторую целостную систему взаимно координированных влений. К числу основных тенденций исторического процесса, проступающих, хот и с различной долей вариативности, в эволюции каждого общества М. Вебер относит и рационализацию социального действи я. Четыре описанных им типа социального действи учёный располагал в пор дке возрас-тани рациональности — от чисто традиционного к целерациональному [9]. Действительно, рассмотрение истории развити представлений об обществе и человеке, исторических трансформаций социального поведени индивидов и социальных общностей в конкретных пространственно-временных рамках
показывает, что традиционалистские формы социальности, воспринимавшиеся их носителями в качестве естественных, отражающих природный, санкционированный высшими силами, зачастую сакрализованный пор док, постепенно получают материалистическое истолкование, научную интерпретацию на языке импликативно-логических и взаимно-коррел тивных св зей. И если раннее пон тие модернизации практически приравнивалось к пон тию промышленного переворота, то благодаря исследованиям М. Вебером под модернизацией стало уже обычным понимать целую систему изменений, протекающих на различных уровн х организации социума — экономическом, политическом, культурном, ментальном.
Проблема соотношения между процессами экономических преобразова-
ний и социокультурной динамики и сегодня я вляется ключевой в теории модернизации. Количество аспектов этой проблемы неисчислимо, как и приложение объя снительной силы возможных решений. Собственно я вное сохранение зависимости специфики протекания производственных революций от перемен в сфере идеологии и ментальности — это ситуаци , при которой проблем не возникает. Но и отсутствие такой выраженной зависимости ещё не означает её полного отсутстви . Мала веро тность непроходимой цезуры между экономикой с одной стороны, политикой, правом и культурой с другой должна настраивать исследова-тел на конструктивный подход, внушать определённый исследовательский оптимизм. Наибольший интерес в этой св зи представл ют случаи, когда изучаемые изменени в технологии если не об зательно вход т целиком, то всё-таки примыкают к сфере культуры, будучи тем самым потенциально склонны к обновлению, смен емости и относя сь вместе с тем к числу факторов как бы вторичных, производных от социокультурных трансформаций, сложных. Значит, здесь интерес может представл я ть вскрытие структуры такой зависимости, а заодно и механизмов социально-экономического раз-вити общества модерна.
Теория функционирования социального организма, исходя щая из значимости фактора трансформации социального действи в экономикотехнологических изменени х в обществе и его вли ни на процессы модернизации, св зана с кругом вопросов « государство и личность» , «общество и личность» , без решени которых невозможно дальнейшее изучение проблемы периодизации макроистории. В свою очередь методологической и мировоззренческой основой решени данного круга вопросов служит та или иная концепци субъекта социального дей-стви , то есть, по существу, концепци социально-правового статуса личности. В этой св зи следует отметить, что поскольку «современный рациональный промышленный капитализм в такой
же степени, как в исчисл я емых технических средствах производства, нуж-даетс в рационально разработанном праве и управлении на основе твёрдых формальных правил» [10], то в качестве субъекта социального действи в обществе модерна может рассматри-ватьс лишь индивидуальное лицо, в-л ющеес автономным актором горизонтальных общественных отношений, основанных на юридическом равенстве и договорных началах. Тип социальной организации, складывающейс из формальных структур регулировани общественных отношений на основе позитивного права и «поверх» религиозных, этнических, сословных, клановых и иных социальных «перегородок» , предполагает в качестве субъекта социального действи обособленного атомарного индивида, св -занного с определённым государством политико-правовыми отношени ми.
Такой индивид выступает в социальных коммуникация х как гражданин. Разрушение жёсткого традиционалистского уклада и развитие института гражданства я вилось предпосылкой экономико-технологической модернизации. Ясно, что столь сложное и обобщённое пон тие предполагает долгую предшествующую эволюцию и поэтому сочетается с утончённо развитым рационалистическим мировоззрением.
Что касаетс традиционного общества, то интерпретаци интегрирующих его структур может быть успешно построена на постулате родственной св зи (исторического тождества) ценностнорационального, аффективного и традиционного типов социального действи и традиционного типа господства. Реа-лизаци данного подхода, казалась бы, наталкиваетс на два существенных возражения. Во-первых, сам М. Вебер колебалс , считать ли аффективное и традиционное поведение в строгом смысле слова социальным, поскольку здесь наблюдается бедность осмысленной мотивации, дефицит дискурсивной, аналитической, проектировочной работы рассудка, недостаток сознательного контрол за повседневной активностью. Во-вторых, М. Вебер типологически
«разводил» пон ти традиционного и аффективного господства как имеющие разную мотивационную подоснову.
Однако оба эти возражени я могут быть, как представл етс , уверенно отклонены. В основе первого лежит противопоставление аффективного и традиционного действи целерацио-
нальному по признаку сознательности/ рефлексивности. Така позици радикально психологизирует де тельность человека, переводит её рассмотрение из собственно социальной сферы в сферу протекания психических процессов, в то врем я как основная функция социального действи — институциональная, заключающая ся в поддержании и воспроизводстве сложившихся форм социальных отношений. Традиция предлагает человеку определённые ценности, ориентирует на соответствующие цели и таким образом конституирует общество как совокупность социальных взаимодействий и коммуникаций. Психологические и экзистенциональ-ные параметры человека как личности оказываютс инвариантом социально прин того образа организации быти .
В данном контексте не играет существенной роли и мотивационное расхождение между традиционным и аффективным типом социального действи . Многочисленные работы, посв щённые анализу первичного политогенеза (какой бы стороны рассматриваемого вопроса они ни касались — проблемы ли консолидации племенных протогосударств или функционировани социоэт-нических общностей кочевников), так или иначе св зывают специфику властного строя первичных надобщинных коллективов с наличием обусловливающей специфику этого стро структуры харизматического господства [11]. Харизматическое лидерство в чистом виде может быть реализовано только в традиционном обществе, поскольку возможность повысить свой социальный статус, про вив личные качества и мину формальные процедуры легализации, предусмотрена традицией и находит в ней религиозное оправдание. Следовательно, артикул ционные характеристики аффективного и тради-
ционного типов социального действи сравнительно близки, хот и обнаруживают свою специфику в конкретной исторической ситуации. Их структурный и субъектный состав совпадает в своих наиболее общих чертах. Субъектом традиционного и аффективного действи выступает член родового, кастового, кланового коллектива, чьё место в обществе и социальный статус определ ютс традици ми и происхождением.
Таким образом, общество модерна может быть типологически выделено благодар широкой совокупности разноуровневых характеристик, в той или иной мере объединённых преобладающим целерациональным типом социального действия, субъектом которого является гражданин. В этой свя зи следует подчеркнуть, что сравнительнотипологическое исследование типов социального действи в формальном и сравнительно-историческом плане приводит к далеко не однозначной квалификации их отношений. Так, если в плане формальной типологии устанавливается промежуточное в целом положение ценностно-рационального типа, по отношению к которому целерациональный тип с одной стороны, и традиционный и аффективный с другой представл ют собой структурно пол р-ные звень , то совершенно иную картину обнаруживает сопоставление этих типов в плане социокультурном. В последнем аспекте, напротив, ценностнорациональный, традиционный и аффективный типы скорее должны быть объединены в одну группу, характеризующуюся более менее выдержанным строем традиционного господства и традиционалистской субъектности.
Эти взаимоотношения определя ют-с с точки зрени той разновидности социальной стратификации, котора может быть обозначена как статусная (предполагающа анализ сколь угодно широкой совокупности социокультурных я влений в рамках положения, занимаемого индивидом в обществе или его отдельной подсистеме). Представ-л етс , что только такой выбор позво-л ет в насто щее врем дать сколько-
нибудь развёрнутую типологическую традиционалистских систем превалиру-
характеристику исторического процес- ют св я зи и отношения, построенные на
са. Единой характеристикой модерни- личном доверии. Яркой обособля ющей
зирующихся обществ следует считать чертой оказывается культивируемое в
развитость политико-правовых артику- традиционном обществе требование к
л ций субъекта социального действи . индивиду соответствовать предписан-
Напротив, в статусной парадигматике ной социальной роли.
Примечания :
1. Зборовский Г.Е. Общая социология. Екатеринбург: Изд-во ГУ, 2003. С. 678-679.
2. Смелзер Н. Социология. М.: Феникс, 1998. С. б2о.
3. Алексеев В.В., Побережников И.В. Школа модернизации: эволюция теоретических основ // Уральский исторический вестник. 2000. 15-6. С. 8-49; Бахлов И.В., Напалкова И.Г. Модернизационная парадигма в исследовании динамики политических явлений // Гуманитарий: актуальные проблемы науки и образования. 2010. 12. С. 14-25.
4. Крадин Н.Н. Современные проблемы теории всемирно-исторического процесса // Вестник Новосибирского государственного университета. Сер. История, филология. 2007. Т. 16, вып. 1. История. С. 115.
5. Васильев Л.С. Модернизация как исторический феномен (о генеральных закономерностях эволюции). М.: Фонд «Либеральная миссия», 2011. С. 88.
6. Вебер М. Основные социологические пон ятия // Вебер М. Избранные произведения. М.: Прогресс, 1990. С. 628.
7. Там же.
8. Вебер М. Типы господства // Вебер М. Избранные произведения. М.: Прогресс, 1990. С. 736.
9. Вебер М. Основные социологические пон ти ... С. 628-629.
10. Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма // Вебер М. Избранные произведения. М.: Прогресс, 1990. С. 54.
11. Васильев Л.С. Указ. соч. С. 45-46, 49-51.
References:
1. Zborovsky G.E. General sociology. Yekaterinburg: GU Publishing house, 2003. P. 678-679.
2. Smelzer N. Sociology. M.: Phoenix, 1998. P. 620.
3. Alekseev V.V., Poberezhnikov I.V. Modernization school: evolution of theoretical foundations // The Ural Historical Bulletin. 2000. No. 5-6. P. 8-49; Bakhlov I.V., Napalkova I.G. A modernization paradigm in the research of political phenomena dynamics // A humanist: actual problems of science and education. 2010. No. 2. P. 14-25.
4. Kradin N.N. Modern problems of the world-wide historical process theory // The Bulletin of Novosibirsk State University. Series History, philology. 2007. V. 16. Issue 1. History. P. 115.
5. Vasilyev L.S. Modernization as a historical phenomenon (on general patterns of evolution). M.: Fund «Liberal mission», 2011. P. 88.
6. Weber M. Basic concepts in Sociology // Weber M. Selected works. M.: Progress, 1990. P. 628.
7. Ibidem.
8. Weber M. Types of rule // Weber M. Selected works. M.: Progress, 1990. P. 736.
9. Weber M. Basic concepts in Sociology... P. 628-629.
10. Weber M. The Protestant ethics and the spirit of capitalism // Weber M. Selected works. M.: Progress, 1990. P. 54.
11. Vasilyev L.S. Mentioned work. P. 45-46, 49-51.
