CC BY
102
Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 20 (311).
Филология. Искусствоведение. Вып. 79. С. 117-122.
Л. М. Хусайнова
СТРУКТУРНО-СЛОВООБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ КЛАССИФИКАЦИЯ БАШКИРСКИХ МИКРОТОПОНИМОВ
На примере башкирского языка определяется место микротопонимии в системе собственной топонимики. Выявлены основные параметры, определяющие особенности данного пласта слов в лексическом составе языка. На основе топоматериала, собранного автором на территории южных районов Республики Башкортостан в 2000-2010 гг., рассматриваются структурно-словообразовательные типы башкирских микротопонимов.
Ключевые слова: ономастика, башкирская микротопонимия, структура, топомодель, сло-
вообразование.
Ономастика как самостоятельная отрасль языкознания привлекает внимание многих ученых и в настоящее время имеет богатую историю становления и развития. Ономастические центры, возникшие в вузах и академических учреждениях Москвы, Киева, Екатеринбурга, Томска, свидетельствуют о плодотворной работе топонимистов с 50-х гг. ХХ в. Башкирские ученые-лингвисты А. А. Камалов, Р. З. Шакуров, Ф. Г. Хисамитдинова, Т. Х. Ку-симова, М. Г. Усманова, З. Ф. Габдрахманова. Г. Х. Бухарова внесли определенный вклад в развитие тюркской ономастики. Ими систематизированы и проанализированы башкирская топонимия, антропонимия, гидронимия, ойконимия, мифотопонимия и топонимы отдельных регионов - бассейнов рек Демы и Сакмары, севера-востока Башкортостана. Вместе с тем отдельные аспекты башкирской ономастики продолжают оставаться недостаточно разработанными. К наиболее актуальным проблемам ономастики башкирского языка можно отнести комплексное изучение башкирской микротопонимии.
Изучение топонимов дает сведения по исторической лексике, диалектологии, словообразованию, фонетике различных языков; можно определить границы былого расселения того или иного народа, племени, пути их миграции, этнокультурные контакты, отдельные моменты этногенеза. Как справедливо отмечает видный российский топонимист ХХ века В. А. Никонов, «Красноречивые свидетели прошлого, географические названия занимают почетное место среди самых драгоценных исторических памятников, как живое эхо отдаленных времен» [3. С. 13]. Микротопонимы действительно самый надежный, самый долговечный памятник истории. Необходимость фронталь-
ного сбора топонимического материала и его систематизации заключается еще и в том, что знатоков богатства географической лексики, бесценных информаторов - людей старшего поколения - становится все меньше и меньше. а большинство топонимов остается еще незафиксированным. Являющиеся самой подвижной частью топонимов, безвозвратно потеряны для науки десятки и сотни тысяч микротопонимов, не вошедшие в карты и справочники в связи с бурными социально-политическими переменами в нашем обществе [7. С. 161]. С этой точки зрения исследование башкирских микротопонимов представляется весьма актуальным.
Микротопонимы представляют собой значительный пласт башкирской ономастики и имеют специфические особенности, как, например, функционирование только на конкретной микротерритории и в устной речи, многокомпонентность (бытуют в форме словосочетаний, предложений), подвижность (реагируют на изменения в повседневной жизни). Этой проблеме посвящены отдельные статьи Р. З. Шакурова, М. В. Зайнуллина, В. Ш. Псян-чина, монография Л. М. Хусаиновой. Тем не менее, не все исследователи проводят четкое разграничение микротопонимов от собственных топонимов. На наш взгляд, это связано, прежде всего, с отсутствием точной дефиниции самого термина.
Вопрос о сборе топонимических единиц, их изучении и составлении словарей микротопонимов был поднят известным славистом-историком И. П. Филевичем в докладе «О разработке географической номенклатуры» [4. С. 327-339] на Х Археологическом съезде в 1896 г. Термин «микротопонимия» возник по аналогии с терминами «микроландшафт»,
«микрорельеф», «микрофлора», «микроклимат», «микрорайон» и появился в конце 50-х гг. ХХ в. Впервые термин «микротопонимия» встречается в работе О. С. Мельничука «Топоніміка Кодимьского (Кщымский - Л. Х.) району Одеської области», в которой говорится, что о характере колонизации левобережного Приднестровья можно судить на основании данных «культурно-географічної топоніміки і мікротопоніміки» [8. С. 8]. В 1964 г. проведено Всесоюзное совещание по микротопонимии, подготовленное МГУ совместно с топонимической комиссией Московского филиала Географического общества СССР, где микротопонимы впервые стали предметом специального обсуждения. Впоследствии материалы Всесоюзного совещания были опубликованы в сборнике МГУ «Микротопонимия» (1967 г.).
Таким образом, термин «микротопонимия» получил широкое распространение как в отечественной литературе, так и в топонимической литературе других стран, хотя общепринятого определения все еще не было. Как отмечает Ю. А. Карпенко, в отечественном языкознании закрепилось расширенное понимание этого термина. Микротопонимия определяется как совокупность названий мелких географических объектов, таких как ручьи, болота, рощи, луга, дороги, улицы и т. п. Сюда же относятся названия деталей рек, озер, названия отдельных скал, камней, мостов, то есть все то, что можно обнаружить на крупномасштабных картах и в специальных списках и справочниках. Но не все топо-нимисты единодушны в отнесении указанных объектов к микротопонимии. Так, например, А. В. Суперанская исключает из микротопонимии названия улиц, названия частей улиц, кварталов. Нет единого мнения и среди башкирских топонимистов. В отличие от Р. З. Шакурова и Ф. Г. Хисамитдиновой, А. А. Кама-лов считает, что «немаловажным является то, что деление на макро-, микро- и собственно топонимические объекты как критерий классификации не применим для других разделов ономастики. В его работе термин гидроним -это название всех (как больших, так и малых) гидрографических объектов, ороним - название объектов положительных и отрицательных форм географических объектов, ойконим
- название поселений, микротопоним - название объектов хозяйственного назначения, а именно: полей, нив, пастбищ, урочищ, лесных участков, дорог и т. п.» [2. С. 9].
Эта тема обсуждалась во время дискуссии, проведенной в начале 80-х гг. ХХ в. З. Г. Исаевой, Х. Ф. Исхаковой, Н. В. Подольской. В ономастическом вопроснике под номером 22 был задан вопрос: «В чем внутренняя нелогичность термина микротопоним? Следует ли его заменить? Чем?» [1. С. 59].
Полученные ответы можно разделить на три подгруппы:
1. Следует заменить термин, так как употребление его многими авторами не является подтверждением его правильности (М. В. Гор-баневский).
2. А. Г. Митрошкин, Т. Ж. Джанузаков, Л. Л. Гумецкая, А. Г. Шайхулов, Н. Н. Мамонтова против замены термина и отмечают, что под термин подводится очень широкий класс однородных объектов, которые, тем не менее, обладают определенной спецификой, обусловленной зачастую экстралингвистическими факторами. Соотношение микротопонимии и топонимии напоминает соотношение фольклора и литературы (из недр одного вырастает нечто другое, имеющее много общего и особенного).
3. Замена термина - не решение вопроса (Й. Займов).
Как видно, проблема остается нерешенной, тем самым актуальной для исследователей. Прежде чем дать свою интерпретацию этого термина, следует отметить определение
Н. В. Подольской, которое приведено в «Словаре русской ономастической терминологии» [5. С. 83] и, на наш взгляд, является более полным, обобщенным и убедительным. Но анализируемый топоматериал в зависимости от географических особенностей территории и общего развития заселяющих ее зачастую неоднороден, поэтому мы считаем необходимым конкретизировать термин «микротопоним», используемый в нашей работе.
Таким образом, микротопонимы:
- это названия сравнительно небольших физико-географических объектов, имена собственные;
- известны только на конкретной микротерритории, употребление их ограничено;
- не удовлетворяют потребности людей, живущих вне микросистемы, поэтому для них остаются неизвестными;
- функционируют в устной речи и в памяти людей, фиксируются лишь на крупномасштабных картах;
- не попадают в официальные документы;
- по структуре ближе к именам нарицательным, чем к собственным именам, обычно многокомпонентны и напоминают словосочетания или даже небольшие предложения;
- быстро реагируют на исторические события, видоизменяются и исчезают;
- им свойственна топонимическая метонимия;
- по возрасту сравнительно «молоды», но среди них могут быть и древние имена, например, этномикротопонимы;
- микротопонимия активно пополняется новыми единицами за счет названий вновь созданных объектов;
- микротопонимы образуются стихийно, но созданные людьми географические объекты (например, улицы) именуются специально [6. С. 16].
Наблюдения над топонимическим материалом показывают, что микротопонимы представляют собой определенный лексический пласт языка, который возник в соответствии с объективными внутренними закономерностями развития языка и ярко отражает в себе особенности национального языка. Нами собрано более 3000 микротопонимов, функционирующих в настоящее время на территории южных районов современного Башкортостана. Изучение структурно-словообразовательных типов этих лексем показало, что в основном они соответствуют внутренним закономерностям башкирского языка.
Исследования показали, что башкирские микротопонимы составляют следующие структурные группы: 1) простые; 2) сложные; 3) сокращенные.
Простые микротопонимы подразделяются на простые непроизводные и простые производные группы.
Простые непроизводные микротопоединицы образованы путем перехода в разряд микротопонимов нарицательных имен, в том числе географических терминов, имен собственных (антропонимов, ойконимов) и субстантивации прилагательных, глагольных форм, что позволило их сгруппировать в следующие подсистемы.
1. Микротопонимы, образованные путем перехода в оним нарицательных имен:
а) от географических терминов - тау - Тау (гора), шишмэ - Шишмэ (родник), купер -KYпер (мост), эрэмэ - Эрэмэ (урема), койо
- Койо (колодец). В. Палль называет их терминами-названиями. Исследования показали, что образование таких микротопонимов обу-
словлено двумя причинами: 1) в данной микросистеме именуемый географический объект в единственном экземпляре; 2) при наличии нескольких однородных географических объектов в микросистеме лишь один (именуемый) непосредственно связан с повседневной жизнью, бытом народа;
б) от других нарицательных имен - парник - Парник (брод), CYмес [ковш] - СYмес (колодец), сэскэ [цветок] - Сэскэ (поляна), ейэцке [ветла] - Ойэцке (озеро), тукмак [колотушка] -Тукмак (речка). Зафиксированные в современной лексике такие микротопонимы образовались ступенчато, то есть сначала имя объекта составляло и номенклатурный термин (СYмес койоко, Тукмак йылга^Ы), но бытующие в разговорной речи и хорошо известные жителям микросистемы названия постепенно утратили второй компонент. Надо отметить, что подобные микротопонимы в речи жителей соседних населенных пунктов легко осложняются путем прибавления утраченного компонента, так как порой одно и то же имя обозначает несколько объектов. Например, в Ишимбайском районе д. Гумерово носит неофициальное название Буже [Бужэ], которое также является названием близлежащей горы. Вне микротерритории предложение «БYЖдгд барным» (ходил в Бужэ) требует разъяснений: в деревню или на гору? Поэтому в данном случае употребляется полная форма имени: «БYЖЭ ауылына барным» (ходил в деревню Бужэ ) или «БYЖЭ тауына барным» (ходил на гору Бужэ). Но, как уже было сказано выше, функционирование микротопонимов вне микротерритории ограничено, и вся сущность лексической единицы раскрывается лишь в активной речи, с одной стороны, и, с другой стороны, мы имели дело с информаторами-жителями этой микротерритории, следовательно, такие названия можно рассматривать как простые непроизводные по структуре образования.
2. Микротопонимы, образованные от имен собственных:
а) от антропонимов: Йомабикэ (сенокос), БайтYрэ (речка), Еайса (холм), Ахун ( озеро);
Сложные по структуре антропонимы рассматриваются нами как простые, так как они образованы до перехода в микротопоним и употребляются в готовом виде.
б) от ойконимов. Здесь можно указать два пути перехода ойконимов в микротопонимию: от названия бывших населенных пунктов / hа'клау [букв. охранять] (роща), Элимсат (се-
нокос), Ныязгол (луг) / и путем перехода названия деревни близлежащим речкам, горам, холмам, лесам, кладбищам / БYЖэ(деревня и гора), Ка^морон (деревня и гора), Куккэзэ [букв. серая коза] (деревня и лес) /.
3. Микротопонимы, образованные путем субстантивации других частей речи.
В данной подсистеме рассматривается небольшое количество примеров, которые восходят к прилагательным / Ьыуык [холодная] -.Ьыуык (речка), ялтыр [блестящий] - Ялтыр (брод), яды [плоский] - Яды (брод), Ьа?ык [зловонное] - hады'к (озеро) /; к глагольным формам / Ьаклау [охранять] - hаrклау (роща), арыган [букв. уставший] - Арман (сенокос) /. Все несуществительные, перейдя в класс имен собственных, подвергаются субстантивации, что выражается в их словообразовании и функционировании в предложении. Вообще они-мизация апеллятива - это древнейший способ создания имен собственных.
1. Простые производные микротопонимы. Образование новых слов путем деривации характерно для всех тюркских языков. Природа аффиксальных морфем в тюркских языках до конца еще не определена. Исследователи данной проблемы Н. А. Баскаков, Т. М. Гарипов,
Э. Р. Тенишев, К. Г. Ишбаев, рассматривая аффиксы, подразделяют их по значениям и функциям на три группы: словообразующие, формообразующие и словоизменительные. В структуре микротопонимов можно выделить все три вида аффиксов, но в данном случае они выполняют единую функцию - участвуют в образовании новых слов-онимов.
Анализируемый топоматериал показывает, что продуктивными в микротопонимообразо-вании являются аффиксы -лык/-лек, -лы/-ле, -ны/-не, -кай/-кэй, -ай/-эй, -кэс (-с), -лар/-лэр, -нар/-нэр, -лау/-лзY, -ыш/-еш, -ш.
Аффиксы -лык/-лек / Кымыдлык [горец альпийский] (луг), Дегэнэклек [лопух] (луг), Ку.мерлек [уголь] (овраг), .Ьа^лык (болотистое место), Саукалык (молодой березняк), Сейэлек (вишенник, мост) / и -лы/-ле, -ны/-не / МYкле [мох] (луг), Удаклы [осина] (озеро), Сацны [пыль] (сенокос) / по своей природе близки: указывают на изобилие или наличие растений, животных, свидетельствуют о наличии характерных признаков, свойств, выражающих понятие скопления, обилия, концентрации тех или иных предметов на местности.
Аффиксы -кай/-кэй, -кэс (-с) / Купшыкай [щегол] (гора), Йэмилэкэй (колодец), Иркэс
[нежный] (родник), Тимеркэй (болотистое место) /, присоединяясь к основе, образуют ласкательные формы и придают основе диминутивное значение. На исследуемой территории зафиксированы микротопонимы, где этот аффикс, утратив согласную фонему, выступает в форме -ай/-эй / Йе^екэй > Йе^еккэй [перстень] (холм), Омвтэй > Эметкэй [надежда] (возвышенность), Сыуакай > Сыуа’ккай [ясный] (холм) /.
Аффиксы множественного числа -лар/-лэр и его диалектные варианты -нар/-нэр также участвуют в образовании башкирских микротопонимов, при этом сохраняют значение множественности: Кыдлар [девчата] (место весенних игр молодежи), Игезлэр [двойня] (поляна), Камунислар [коммунисты] (кладбище), Пар-тизаннар [партизаны] (дорога).
Аффиксы -лау/-лэY в составе микротопонимов обозначают места скопления, сборища: Туплау (летнее стойбище для скота), Кышлау, Язлау, Кв^лэY, ЙэйлэY (места проведения зимы, весны, осени, лета древних башкир).
Аффиксы -ыш/-еш, ш, как отмечает
Н. К. Дмитриев, выражает значение действия, процесса: Отэш (луг, от слова eтeY - полить), Болаш (сенокос, от слова бола - беспорядок), Утрыш (поляна, от слова ултыр - садись), Сиртеш (сенокос, от слова сиртеY - щелчок), hвйвш (место свадеб, от слова Ней, hвйвY - любить).
Кроме этого, нами выделен ряд аффиксов башкирского языка, среди которых можно признать малопродуктивными следующие: -Не3/ ТепНе3 [бездонный] (колодец) /; -тсы / ^рт'кы [задний] (поляна) /; -лес / Беклэд [букв. загибать] (холм) /; -кес / Типкес [тип - удар] ( место выгула коней весной )/; -гэк /Кенгэк [кен -день] (гора) /.
Таким образом, производные микротопонимы рассматриваемого региона не исключают башкирскую микротопонимию из системы тюркских географических названий.
Простые непроизводные и производные микротопонимы составляют около 25 % от общего числа собранных топонимов.
2. Сложные микротопонимы. Данная группа микротопонимов разделена на следующие подгруппы: 1) двухкомпонентные; 2) трехкомпонентные; 3) четырехкомпонентные; 4) пятикомпонентные.
Если все сложные микротопонимы составляют около 70 % от общего числа, то из них 30 % приходится на первую подгруппу. Ком-
поненты таких сложных образований связаны между собой путем примыкания, изафета, управления,согласования.
1) Среди двухкомпонентных топоеди-ниц большим количеством примеров представлены следующие модели:
а) примыкание: модель «существительное + существительное»
ЕркYпер (земляной мост), Удакйорт [осиновый дом] (зимовка), Сокор^л [букв. яма + озеро] (озеро);
модель «прилагательное + существительное»
О^онтугай (длинный луг), Шыматугай (гладкий луг), Тозлыкул (соленое озеро), Олкентау (большая, старшая гора);
модель «числительное + сущестивитель-ное»
Ьищентояк [букв. 80 копыт] (улица), Биштирэк [пять тополей] (озеро), Остамак [букв. три устья] (луг);
б) изафет: модель «существительное + существительное»
(антропоним + географический термин)
Салих урманы (лес), Ишмэт Наркыуы (наклон), Тимеркэй Назы (болото), Эгзэм шишмэhе (родник);
(нарицательное имя + географический термин)
Бэхет косого [букв. счастье + колодец], Оке оя^і [букв. филин + гнездо](сенокос), Ауыл зыяраты [букв. кладбище деревни];
в) управление: модель «существительное + глагол»
Бейэhауган [букв. кобылу доили] (летов-ка), Тозтапкан [букв. соль нашли] (лес), Мылтыгаткан [букв. стреляли из ружья] (луг);
г) согласование: модель «существительное + глагол»
Тайышбаткан [букв. косолапый утонул] (сенокос), Ярголаган [букв. берег упал] (берег реки), Кентешмэд [букв. день не выглянул] (сенокос), Агаскорган [букв. деревья высохли] (речка).
2) Продуктивными способами образования микротопонимов, состоящих из трех топоос-нов, можно указать следующие модели:
модель «существительное + глагол» +су-ществительное
(географический термин)
Кен^рмэд тау [букв. день не увидит] (гора), Балъ^лгэн ку.'л [букв. рыба вымерла] (озеро), Майакан мэмерйэ [букв. масло потекло] (пещера);
модель «существительное + существительное» + существительное
Салихсукмар уякы [букв. булава Салиха] (ущелье), Айгырташы юлы [букв. камень жеребца] (дорога), Йэйташ йэйлэYе [букв. лето + камень] (летовка);
модель «прилагательное + существительное + существительное»
Идке контор яланы [букв. старая контора] (поляна), О^онтугай у^эге [букв. длинный луг] (ложбина).
3) Четырехкомпонентные микротопонимы представлены моделями:
модель «прилагательное + существительное + существительное» + существительное Аръя'ктYШ тугайы [букв. противоположная сторона + грудь + луг] (урема), ^гат^ле бесэнлеге [букв. сивый конь + озеро] (сенокос) модель «существительное + существительное + существительное +существитель-ное»
Кабыккыуыш йылга^1 купере [букв. кора + шалаш+ река] (мост)
4) Пятикомпонентные микротопонимы образованы по модели:
модель «прилагательное + существительное + существительное + существительное» Олатай арка^1 урыны бесэнлеге [букв. дедушка + спина + место] (сенокос), Аръяктуш тугайы шuшмэhе [букв. противоположная сторона + грудь + луг] (ключ).
Вывод о том, что глагольные географические названия больше представлены в микротопонимии, подтверждается нашим материалом.
3. Сокращенные микротопонимы. Аббревиация проявляет активность в последние десятилетия под влиянием русского языка, что подтверждает употребление русских слов без перевода в таких названиях: Лесхоз урамы (улица лесхозная), Совхоз юлы (дорога совхозная), Заготскот сокоро (овраг, «заготовление скота»). В данной подсистеме можно выделить полное сокращение: ПРЗ тугайы (луг, «паро-возо-ремонтный завод»), МТФ сокоро (овраг, «молочно-товарная ферма») и частичное сокращение: Колхоз вйв (место, «коллективное хозяйство»). Все аббревиированные имена, хотя за ними стоит развернутая фраза, следует отнести к искусственным образованиям.
В заключение хочется сказать, что есть класс имен, более или менее изученных и почти неизученных, и что наличие плохо изученных классов тормозит общее развитие ономастики как науки, а вместе с тем и развитие лексико-
логии в целом, поскольку онимы составляют существенную часть лексики каждого языка. В этом еще раз выражается актуальность сбора и анализа топонимического материала, особенно микротопонимов.
Список литературы
1. Исаева, З. Г. Теория и методика ономастических исследований: дискуссия / З. Г. Исаева, Х. Ф. Исхакова, Н. В. Подольская. М., 1981. 59 с.
2. Камалов, А. А. Башкирская топонимия. Уфа, 1994. 304 с.
3. Никонов, В. А. Введение в топонимику. М., 2011. 184 с.
4. Подольская, Н. В. Словарь русской ономастической терминологии. М., 1978. 198 с.
5. Филевич, И. П. О разработке географической номенклатуры // Труды Х Археологического съезда в Риге 1896 г. Т. I. М., 1899. С. 327-339.
6. Хусаинова, Л. М. Башкирская микротопонимия: структура, семантика, этимология. Уфа, 2007. 134 с.
7. Шакуров, Р. З. Исторические пласты башкирской топонимии Южного Урала и Предура-лья // Ватандаш. 2000. № 2. С. 250-261.
8. Ященко, А. И. Лингвистический анализ микротопонимов определенного региона. Вологда, 1977. 58 с.
