CC BY
61
УДК 82-54
СТРУКТУРАЦИЯ ИНДИВИДУАЛЬНОЙ КОНЦЕПТОСФЕРЫ СУБЪЕКТА ПОЛИТИЧЕСКОГО ДИСКУРСА
© З. З. Чанышева
Башкирский государственный университет Россия, Республика Башкортостан, 450074 г. Уфа, ул. Заки Валиди, 32.
Тел.: +7 (347) 273 28 42.
E-mail: frsf. dekanat@ rambler. ru
В статье предложена модель индивидуальной концептосферы субъекта политического дискурса, включающая ряд микроконцептосфер. Автор анализирует языковую манифестацию идеосферы, образующей ядро данного пространства, и факторы, влияющие на ее выражение в дискурсе: идеологические императивы, идеологический механизм и идеологическую риторику.
Ключевые слова: политический дискурс, концептосфера, идеосфера, смыслы, коннотации, императивы, топосы.
Интерес к коннотативной составляющей в смысловом коде политического дискурса неизбежно выводит исследователя в поле индивидуальных (авторских) предпочтений в выборе используемых знаков языка и культуры, что требует применения специальных процедур их анализа и смысловой интерпретации. Под этим углом зрения актуальным представляется моделирование личностной концеп-тосферы политика как важнейшего фактора дискурса, определяющего его специфику на всех уровнях организации.
Термин концептосфера, введенный в научный оборот Д. С. Лихачевым, закрепился в значении совокупности концептов, образующих некое целостное и структурированное пространство ментального мира нации, открывающегося в словарном составе языка [1]. Со схожим значением используются еще ряд понятий исследователями, которые изучают концепты как единицы смыслопорождения в тексте / дискурсе, ср. концептуальная область (Ю. С. Степанов, В. Н. Нерознак), концептуальная структура (Я. 1аскепёоГГ), концептуальная система как ментальная организация, где сосредоточена совокупность всех концептов, данных уму человека (КСКТ); информационнная база мышления (З. Д. Попова, И. А. Стернин); когнитивное пространство как определенным образом структурированная совокупность знаний и представлений (В. В. Красных).
В своей концепции логико-философского анализа смысла Р. И. Павиленис переносит акцент на индивида как носителя концептуальной системы взглядов о положении вещей в мире - действительном или возможном [2, с. 239]. О. А. Макарова видит в концептосфере «систему смысловых координат сознания, <...> которая бесконечна так же, как бесконечно и наше сознание» [3, с. 55-56]. В концепции Д. С. Лихачева концептосфера представлена в виде национальной, групповых (возрастной, семейной, профессиональной и т.д.) и личностной сфер, которые, как можно предположить, сосуществуют и взаимодействуют в концептосфере культурноязыковой личности как представителя лингво-куль-
турного сообщества, образуя различные конфигурации.
Судя по публикациям, понятие личностной концептосферы оказалось весьма плодотворным в литературоведении при анализе художественного дискурса, в то время как национальная концепто-сфера прочно вошла в репертуар базовых единиц исследования в межкультурной коммуникации. Политический дискурс в этом отношении менее исследован как в отношении воплощения национальной (а также разных видов коллективно-групповых вариантов) концептосферы, так и с точки зрения выражения личностной концептосферы политика. Разумеется, нельзя не учитывать институционального характера политической коммуникации, в которой статус участников как представителей определенного социального института зафиксирован достаточно жестко [4], тем не менее, попадая в условия медиакоммуникации, политический дискурс не может быть лишен «личностного начала» и, следовательно, индивидуальных коннотаций.
Признавая сложнейшую природу личностной концептосферы политика как субъекта политического дискурса, можно условно выделить в качестве предмета исследования составляющие ее более частные концептосферы, представляющие упорядоченное объединение наиболее значимых единиц соответствующего ментального поля. К подобным сферам личностной концептосферы политика можно отнести такие области содержательного пространства, как идеосфера, аксиосфера, эмоциосфе-ра, социосфера, рациосфера. При этом каждая из них совмещает в себе черты коллективного и индивидуального сознания, что не может не сказываться на выборе языковых репрезентаций. Так, например, социолект, представляющий социо-культурную специфику политического языка, отражает ценностные ориентации, актуальные для определенных социальных групп. В речи Б. Обамы, обращенной к ветеранам войны в Ираке, президент акцентирует наряду с традиционными ценностями: политическими (As the leader of the free world, America...
promoting liberty and human dignity overseas), профессиональными (America’s military is the greatest in the history of the world.. Our veterans are some of the most highly trained, highly educated, highly skilled workers, fought our wars with valor, today’s 9/11 generation of veterans), также экономические ценности, которые являются актуальными для возвращающихся к гражданской жизни солдат: укрепление экономики (But the economy is growing stronger. The recovery is speeding up..), обеспечение занятости, адаптация к гражданской жизни (make sure that as our troops return from battle, they can find a job when they get home,.. veterans who come home and struggle to find a job worthy of their experience and worthy of their talent). Президент делает смысловой акцент на собственной роли в достижениях в годы его президентства (my administration unveiled a series of steps, I urged Congress.. I indicated.. I proposed a new initiative, called the Veterans Jobs Corp). Для этой аудитории президент считает важным напомнить о врагах нации: террористах, экстремистах (extremists will continue to set off bombs... the fight to al Qaeda... sectarian warfare threatened to tear Iraq apart... those who attacked us on 9/11). Б. Обама часто апеллирует к символу «друг - враг» для того, чтобы вызвать одобрение аудитории собственных властных инициатив. По нашим наблюдениям, субъект политического дискурса не только использует популярные лингвокультурные знаки (прецедентные имена и высказывания, аллюзии, цитаты), которые отражают доминантные ценности национальной социосферы и рассчитаны на ценностные предпочтения адресата (нации, определенных социальных групп), но и создает собственные слоганы, пополнившие фонд прецедентных высказываний: Change Can Happen, Yes We Can, God Bless America, Trust Me I Know What We Need To Do и др., которые теперь обыгрываются в политической карикатуре. К дифференциальным признакам социолекта относят также разный удельный вес речевых стереотипов и штампов, эмотивно-маркированной лексики [5]. Не меньшую роль играет выбор средств речевой агрессии, которая преследует цель навязывания личностных установок адресанта, нередко манипулирования сознанием разных групп населения [6]. Отталкиваясь от известного положения о том, что «бытие культуры есть постоянное порождение смыслов» [7, с. 11], мы не можем не признать наличия в языке политической коммуникации мощных пластов коннотативных смыслов. Разумеется, поскольку в политическом дискурсе как активном поле смыслопорождения постоянно присутствуют коннотации, они пронизывают все указанные сферы, которые создают особую окраску политического мира, обусловленную национальной спецификой описываемых событий, личностной оценкой и отношением к ним, их социокультурной и идеополитической оценкой с точки зрения отдаленных перспектив и сиюминутной ситуации. Высокая плот-
ность коннотативных смыслов в политическом дискурсе объясняется также характером базового для политической коммуникации концепта власть, являющегося аксиологической категорией, о чем свидетельствует как лексикографическая практика, так и отношение к этому феномену авторитетных ученых. В подтверждение этого достаточно привести цитату из труда Р. Барта, которому претит власть во всех ее проявлениях: «Имя мне - Легион - могла бы сказать о себе власть... власть гнездится везде, даже в недрах того самого порыва к свободе, который жаждет ее искоренения... Кое-кто ожидает от нас, интеллектуалов, чтобы мы по любому поводу восставали против Власти; однако не на этом поле мы ведем нашу подлинную битву; мы ведем ее против всех разновидностей власти...» [8, с. 547548]. Неудивительно, что деятельность Р. Барта была направлена на подрыв принципа власти и прежде всего - власти идеологии, способной принимать самые разные обличья. Значимость коннотативных смыслов в политическом дискурсе выходит на первый план, поскольку на самом деле содержание политики не ограничивается только лишь борьбой за власть, ее завоеванием и удержанием, так как в не меньшей степени политика означает систему выстраивания отношений народа с властью, как основного условия самого существования власти. Анализируя природу коннотативных смыслов, Р. Барт подчеркивает ряд признаков коннотации в политической идеологии, которую он оценивает как сугубо отрицательный феномен [9]: во-первых, вторичность коннотаций по отношению к прямому денотативному значению знака; во-вторых, тяготение коннотативных смыслов к им-плицитности, что отчасти объясняет субъективный характер их интерпретации; в-третьих, суггестивность коннотативных смыслов, поскольку автор использует определенные тактики из арсенала ма-нипулятивных технологий, прибегая к внушению коннотативных смыслов, подсказывая необходимые ассоциации и тем самым ненавязчиво управляя процессом смысловой интерпретации [10, с. 10-12].
Ядро модели концептосферы президентского дискурса, несомненно, образует идеосфера, которая является «для мира мыслей тем же, чем биосфера для животного мира» (Р. Докинз). В продолжение мысли о ее значимости английский этолог, впервые выдвинувший концепцию идеосферы, уподобляет плодотворную идею в сознании человека при ее использовании машине для пропаганды этой идеи. Следовательно, субъект политического дискурса преследует цель формирования и пропаганды позитивных ценностей, разоблачения антиценностей, создания и укрепления определенного мировоззрения у своей аудитории. Тем самым преодолевается отрицательное отношение к идеологии и утверждается мысль о ее способности наполняться разными коннотациями.
Анализ составляющих идеосферы субъекта политического дискурса может быть осуществлен по следующим направлениям, учитывающим своеобразие того, что, как, кому и о чем говорит тот или иной субъект политического действия [11]:
1. идеологические императивы, образующие мировоззренческую базу политической идеологии;
2. идеологический механизм, приводящий в действие формы репрезентации политической идеологии;
3. идеологическая риторика, подчиненная цели создания убеждений, воззрений и стереотипов поведения.
Стержневым фактором идеосферы, определяющим выбор форм репрезентации политических идеологий (архетипов, идеологем, мифов) и средств идеологической риторики, являются идеологические императивы.
В гуманитарной науке известны определения категорического, нравственного, гипотетического, психологического и других видов императивов. Идеологические императивы можно рассматривать как основополагающие мировоззренческие установки субъекта политического дискурса, направленные на формирование убеждений и идеалов, призванных укреплять определенную систему взглядов по политическому устройству общества и обеспечению его выживания.
Сопоставление президентских дискурсов Дж. Буша и Б. Обамы показывает актуализацию идеологических императивов, реализующихся в концепциях устойчивого развития, идеологического превосходства, лидерства державы-гегемона в глобальном мире, совершенства во всех сферах. Идеологические императивы, отражающие руководящие идеи нации, находят выражение в базовых концептах американской лингвокультуры. Так, например, своеобразие национальной идеосферы, выражаемой в президентском дискурсе в политической коммуникации США, проявляется в актуализации экзистенциально-значимых концептов, связанных с базовым концептом American dream, включающих house/home, car, money, life, smile и т.п. Сюда относятся концепты, репрезентирующие базовые политические ценности США, такие как freedom, democracy, justice, patriotism, tolerance и др. [12].
На фоне национально -значимых репрезентаций идеологических императивов достаточно отчетливо просматривается их индивидуальноавторская иерархизация, отражающая актуальность текущего момента. В условиях кризисной коммуникации в дискурсе Барака Обамы одним из центральных идеологических императивов является мобилизация сил и объединение усилий для преодоления экономических, финансовых и прочих трудностей. Например, We need an economy that is built to last, that is built on American manufacturing, and American know-how, and American-made energy, and skills for American workers, and the renewal of
American values of hard work and fair play and shared responsibility. These are not Democratic values or Republican values. These are American values. Президент Б. Обама реагирует на кризисную ситуацию в стране, делая ставку на развитую экономическую базу и призывая к консолидации общества на базе объединяющих народ идей и ценностей и отказываясь от традиционного (нередко используемого как средства манипулятивной технологии) сравнения ценностей, провозглашаемых демократами и республиканцами, и средств их достижения.
Анализ идеологического механизма, предписывающего использование форм репрезентации концептов, выявил архетипы, идеологемы и мифы. Архетипы как проявление коллективного бессознательного, отражая коллективный опыт, приобретают со временем условный характер. Известная пирамида потребностей А. Маслоу, разработанная применительно к индивидууму и не раз модифицированная, отражает архетипы сознания и лежит в основе многих топосов. Топосы как транслируемые ценности в политическом дискурсе не только определяют, «с какой точки зрения должно смотреть на предмет или на мысль» [13], «обеспечивают приемлемость и уместность для публики тех или иных реалий, событий, персон» 14, с. 206], но и отвечают сокровенным надеждам и созвучны мыслям массовой аудитории. Например, топос патриотизма отвечает потребности безопасности и защищенности, которую принято связывать с архетипом оборонного сознания. При воплощении идеосферы политика в дискурсе большую роль играет выбор топосов, выполняющих роль не только общих мест как «скрепов коммуникации» (Ю. Прохоров), но и своего рода «банков речемыслительных технологий» (Г. Хазагеров). Императив успешного преемственного развития и совершенствования реализуется в идеологеме воспитания молодежи в духе приверженности традиционным ценностям в приветственной речи Б. Обамы на Ярмарке научных проектов учащихся (The White House Science Fair 07.02.2012), выраженной в ряде топосов: (1) роль семьи (родителей) и учителей (Teachers matter, how important teachers are to making sure that not only you succeed, but this country succeeds);. they deserve our support); (2) ответственность молодежи перед обществом и будущим (You’re getting America in shape to win the future. You’re making sure we have the best, smartest, most skilled workers in the world,.. You’re making sure we’ll always be home to the most creative entrepreneurs, the most advanced science labs and universities. You’re making sure America will win the race to the future); (3) благородный долг быть преемниками великих идей и славных дел и свершений своих предшественников (we belong on the cutting edge of innovation - that’s an idea as old as America itself. I mean, we’re a nation of tinkerers and dreamers and believers in a better tomorrow. You think about our Founding Fathers - they were all out there doing experiments - and folks like Benjamin Franklin and Thomas Jefferson); (4) наконец, топос о равных возможностях для всех - осуществить свою
мечту (We know that innovation has helped each generation pass down that basic American promise, which is no matter who you are, no matter where you come from, you can make it if you try). Причем использованные в топосах идеологемы носят явный мировоззренческий характер, о чем писал создатель термина М. М. Бахтин, выделяя «словесноидеологические и социальные кругозоры», «языки-идеологемы» в рамках единого национального языка, у каждого из которых - своя «социальноидеологическая смысловая конъюнктура», «свой лозунг, своя брань и своя похвала» [15, с. 101, 104]. Упомянутые топосы в контексте речи президента актуализируют коннотативные смыслы, связанные с идеями патриотизма, превосходства, справедливости, единства нации.
Приведенные примеры также подтверждают значимость риторических границ идеологической концептосферы, поскольку риторика в президентском дискурсе служит средством языковой манифестации целей идеологического внушения, создания суггестивных смысловых эффектов. В следующем фрагменте выступления Барака Обамы использованы излюбленные президентом риторические приемы внушения, которые приобрели характер рефрена, благодаря частотности их употребления, совместной встречаемости и лозунговости: There is always something we can do. There’s a lot more we can do - a lot more we have to do - So our job as a nation is to do everything we can. So my message to Congress is: Don't wait. Get it done. Do it now. Let's get it done. Milwaukee, we are not going back to an economy that's weakened by outsourcing and bad debt and phony financial profits. Анализ риторических приемов, создающих идеологические коннотации, дает возможность осмыслить факты искажения мыслей языком, расшифровать манипулятивные намерения, разглядеть реальные и внушаемые смыслы.
Таким образом, моделирование концептосферы субъекта политического дискурса позволяет
подойти к его анализу как единому пространству порождения коннотативных смыслов, локализующихся в пределах разных микроконцептосфер и кодирующихся в разноуровневые знаки политической лингвокультуры.
ЛИТЕРАТУРА
1. Лихачев Д. С. Концептосфера русского языка // Изв. РАН, СЛЯ. 1993. Т. 52. №1. С. 3-9.
2. Павиленис Р. И. Проблемы смысла: современный логикофилософский анализ языка. М.: Мысль, 1983. 286 с.
3. Макарова О. А. Метафора в британской и американской литературе XX века в свете когнитивной лингвистики: дисс....канд. филол. наук. Самара, 2005. 168 с.
4. Чудинов А. П. Политическая лингвистика. М.: Флинта: Наука, 2006. 256 с.
5. Шейгал Е. И. Семиотика политического дискурса. М.: Гнозис, 2004. 326 с.
6. Петрова Н. Е., Рацибурская Л. В. Язык современных СМИ: средства речевой агрессии: Учебное пособие. М.: Флинта: Наука, 2011. 160 с.
7. Лавренова О. А. Семантика культурного ландшафта: авто-реф..дисс. д-ра филос. наук. М., 2010. 38 с.
8. Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. М.: Прогресс, 1989. 616 с.
9. Барт Р. / S/Z. Пер. с фр, 2-е изд., испр. Под ред. Г. К. Косикова М.: Эдиториал УРСС, 2001. 232 с.
10. Косиков Г. К. Вступит. статья в Барт Ролан. S/Z / Пер. с фр. Под ред.Г. К. Косикова. М.: Эдиториал УРСС, 2001. С. 8-29.
11. Паршин П. Б. Понятие идиополитического дискурса и методологические основания политической лингвистики. www/elections.ru/biblio/lit/parshin.htm (дата обращения: 27.02.2012 г.).
12. Светоносова Т. А. Сопоставительное исследование ценностей в российском и американском политическом дискурсе: Авто-реф. ... дисс канд. филол. наук. Екатеринбург, 2006. 25 с.
13. Зеленецкий К. П. Топики // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология / Под ред.
B. П. Нерознака. М.: Academia, 1997. С. 34-40.
14. Шейгал Е. И. Инаугурационное обращение как жанр политического дискурса // Жанры речи. 2002. Саратов, №3.
C. 205-214.
15. Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. М.: Художественная литература, 1975. 504 с.
16. Материал для анализа практического материала взят из: http://www.whitehouse.sov/briefins-room/speeches-and-rearks.
Поступила в редакцию 21.03.2012 г.
