CC BY
49
ВЕСТНИК ТГГПУ. 2011. №4(26)
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИЕ
УДК 821.512.145
СТРУКТУРА СЮЖЕТА ТАТАРСКОЙ ПОВЕСТИ 70-Х ГОДОВ ХХ ВЕКА (НА ПРИМЕРЕ ПОВЕСТИ Х.САРЬЯНА "ПЯТЕРО СЫНОВЕЙ МАТЕРИ”)
© Г.Р.Гайнуллина
В статье на примере повести известного прозаика Х.Сарьяна выделяется несколько взаимосвязанных особенностей эпического сюжета.
Ключевые слова: сюжетостроение, центральное событие, дупликация, эпическая ретардация,
циклическая и кумулятивная схемы.
Как известно, выделяют несколько взаимосвязанных особенностей, которые определяются единым источником развертывания сюжета - основной (и обладающей "родовой" спецификой) сюжетной ситуацией [1: 233]. Согласно теории эпического действия, созданной Гегелем в результате осмысления природы древней эпопеи, "в основе эпического сюжета - ситуация, представляющая собой неустойчивое равновесие мировых сил; действие в целом - временное нарушение и неизбежное восстановление этого равновесия" [1: 233]. Симметричность сюжето-
строения наиболее заметна в жанре повести [2: 27-28], так как в нем проявляется тенденция к дублированию всех основных событий, а не только к удвоению нового [1: 234].
Литературоведы отмечают, что появление новых тенденций в русской литературе конца 1950 - начала 1980-х годов связано с "переносом акцента с вопроса о взаимоотношении личности и государства (социальный аспект) на внутренний мир и личностные качества отдельного героя (нравственный аспект), причем героя "героического", не-борца, не-активиста, героя "как все"" [3: 8]. "От изображения черт, приобретенных под воздействием социальных изменений и установлений, литература переходит (возвращается) к изображению черт народно-национальных, традиционных" [3: 8]. Литературовед Д.Загидуллина отмечает, что татарскую литературу 60-80-х годов прошлого столетия целесообразно было бы рассмотреть как литературу возврата к национальным истокам [4:18] .
Классическая татарская повесть 60-80-х годов ХХ века пронизана пафосом трагизма, "противоречия происходят в душе героя, когда герой находится в ситуации свободного выбора между двумя равно необходимыми, но взаимоисключающими друг друга ценностями" [5: 66]
(А.Гилязов "Три аршина земли", "В пятницу, вечером", А.Баянов "В поисках юности" и т.д.). Рассмотрим повесть Х.Сарьяна (1930-1978) "Пятеро сыновей матери" ("Бер ананьщ биш улы", 1976).
Невозможность благополучного разрешения конфликта обозначается как на внешнем событийном уровне, так и на уровне организации повествования. Повествование начинается с представления "незаметного", "простого" героя Со-лтан - отца семейства, проработавшего всю жизнь плотником, не дожившего до сорока лет. Строение событийного ряда - уход Сирина из родного дома, смерть братьев Хавадиса, Мирзы, Раббани образуют "зеркальность". Повествователь, представленный читателю как один из младших сыновей матери Сирин, переживает непоправимые утраты, тем самым обретая себя, гармонию с миром. Смерть отца и гибель старших братьев Мирзы и Хавадиса открывают Сирину бесконечный путь, который соприкасается с широтой творческого порыва и поиска. Физическая смерть брата Раббани - завершающее звено в веренице событий - указывает на духовную деградацию и опустошение братьев Раббани и Сирина. Отметим, "противопоставление жизни и смерти является наиболее фундаментальным в культуре, к нему сводятся все другие противопоставления" [6: 504]. "Смерть символизирует тленность, непостоянство бытия, но также и откровение" [7: 368] .
Духовное возрождение возникает как логическое завершение боли, утрат. Махисарвар - образ матери - самоотверженная, великодушная, добрая, открытая, способная на самопожертвование ради детей, рано оставшаяся без мужа и в мирное послевоенное время потерявшая трех сыновей, ассоциируется с "архетипическим образом матери в татарском литературоведении "Акьэби" [8:
155]. "Смерть - уничтожение навсегда связывалась с возобновлением, эволюцией. Это обьеди-няет символику смерти с символикой матери и обьясняет позу зародыша, придаваемую в доисторическую эпоху (ожидание возрождения, нового отправления по дороге жизни" [7: 368]. Степень подлинности жизненных ценностей проверяется через сопоставление со смертью. Образ матери, преодолевшей боль, указывает на способность человека принять, вместить в сознание мрак смерти, боль утрат.
"Принцип дупликации может быть обьяснен тем, что каждое отдельное событие проявляет сущность мира, которая заключается в единстве и равноправии противоположных сил или начал, одинаково необходимых для бытия" [1: 233]. Сыновья матери смотрят на мир "с точки зрения смерти" отца. Сирин констатирует реакции внутреннего мира на жизнь, и все они связаны с болью утраты отца: "Без тYгел абыйлар да эле уйнап уеннан туймаган бервакытта этиебезнец Yлеп китYе кукрэклэрдэ мэцге бетмэс эрнY калдырды" / "В нас, еще не успевших наиграться детях, потеря отца наложила неизлечимую боль на всю жизнь" [9: 15] .
Автор рисует всевозможные формы существования, избранные личностью. Различные срезы бытия накладываются друг на друга, давая в итоге отрицательный результат. Старший сын матери работяга Мирза, желая защитить невинного прохожего, погибает от рук хулиганов; ищущий смысл жизни, влюбленный в поэзию Г. Тукая, Хавадис умирает от болезни, не дожив до двадцати пяти лет; опустившийся алкоголик Рабба-ни погибает бессмысленной смертью. Непрерывность утрат приводят и Сирина, покинувшего родной очаг в юном возрасте, познавшего любовь и вынужденно отказавшегося от любимой женщины, потерявшего троих братьев, к отчаянию: "Бу кайгыларга ничек тYзеп торасыц икэн акылдан язмыйча?" /"Как ты терпишь столько боли, мама, ведь можно сойти с ума" [9: 174] -говорит он матери после смерти Раббани, схватившись за бутылку.
Х.Сарьян делает поворот от констатации отрицательной сути бытия к приятию, благодарности жизни: "ТэYбэ, диген, улым!.. Мин дэ акылдан язсам, Раббани улымныц бэбэйлэрен кем карар?" / "Боже упаси, сынок! Если я сойду с ума, кто поможет вырастить детей Раббани?" [9: 174]. Младший Адран, противопоставленный Сирину и Раббани, выражает авторскую идею. По Сарья-ну, ценой утрат человек постигает смысл бытия, тем самым обретая гармонию.
Результатом равноправия двух несовпадающих факторов сюжетного развертывания - ини-
циативы героя и инициативы "обстоятельств" -является вторая особенность - закон эпической ретардации [1:235]. Помимо событий, связанных с целью героя, в ней должно быть отведено место происшествиям, стечению обстоятельств. Это соотношение присуще и более современным образцам большой эпической формы, а отчасти жанру повести [1:235].
Пережившая войну без потерь мать смиренно принимает свою тяжкую судьбу без мужа: "Улларымныц кулыннан туфрак насыйп
иткэндер инде, аллага шекер" / "Слава Аллаху, сыновья живы, здоровы" [9: 20], но сын Хавадис попадает в беду и заболевает, Раббани возвращается с войны с больной ногой. Похоронив Хава-дис, Махисарвар не скрывает боль: "Кызлардан да болайрак эдэпле ие шул... Щир куеннары ечен генэ Yскэн икэн буйлары. Тесе итеп карарга бэбэе дэ калмады ичмасам" / "Такой сдержанный был и спокойный, как девочка. Земля взрастила и забрала его молодого. И ребеночка ведь не оставил, не женился" [9: 96].
Тем временем в Уфе доучивается Сирин, но долго не возвращается домой, Раббани приезжает к брату, чтобы вразумить. Редкий гость дома и старший сын матери Мирза, который женился на милой крымской татарочке Нилюфар. Мать с пониманием относится к уходу сыновей. В самом неожиданном повороте судьбы - похоронах старшего сына в день свадьбы Сирина - мать становится примером мужества и стойкости для своих сыновей. На вопрос Сирина, что делать со свадьбой, она отвечает: "Туйга килгэн кешене кире куалар димени? Ходай Тэгалэ безгэ биргэн Yлемнец ахыры хэер-догалы булсын - ясагыз туегызны, улым. Гомер гомергэ ялганмый, юньле туй да бер генэ кил" / "Разве отменяют свадьбу? Боженька сам нам поможет справиться с бедой, а вы не отчаивайтесь. Каждая судьба неповторима. Каждая свадьба - божественный замысел" [9: 144-145].
Утраты, смерть самых близких людей приближают Махисарвар к сути бытия. Смерть Раббани она восприняла иначе. Напомним, после утраты мужа она посвятила свою жизнь детям, но ощущение горя не покидало ее. Циклическое обрамление: в завершающем событии мать,
осознавшая, что самопожертвование ради детей и внуков является единственным способом преодоления мрака и боли, обретает радость жизни, т.е. "мудрость и духовную высоту по ту сторону рассудка" [10: 333] .
"Эпическое изображение всегда ставит препятствия перед конечным разрешением, благодаря чему возникает "повод представить нашему взору всю целостность мира и его состояний, ко-
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ: ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИЕ
торая иначе никогда не могла быть высказана" [1: 234]. Повествование ведется от лица Сирина, во внутреннем монологе персонажа и заключен главный интерес произведения. Здесь кумулятивная часть сюжета играет ретардирующую роль. Восемнадцатилетний молодой Сирин с намерениями получить образование покидает родной очаг, первую любовь. Однако, приехав в Уфу, теряется в чуждом для него пространстве. Взрослую помощницу Любовь Сергеевну он воспринимает как добродетель, посланный свыше. Потерявшая любимого мужчину на войне и пережившая обман и предательство другого мужчины, Любовь Сергеевна, увидев в Сирине настоящего защитника, пытается спрятать душевную боль за широкими плечами юноши. Они начинают вместе новую жизнь, но втайне от родственников Сирина. Он не может ездить домой, представить избранницу матери, а женщина тем временем обретает новую боль - вынужденную утрату дорогого человека. Она отпускает Сирина сама, прекрасно понимая, что разница в возрасте, воспитании со временем станут причиной разрушения любви. Любовь Сергеевна мирится с болью, которую обрела "по собственному желанию", но взамен обретает радость семейного благополучия, выходит замуж за достойного мужчину, который становится настоящим защитником ей и ее ребенку. Сирин же в поисках семейного счастья, гармонии женится на воспитанной городской, расчетливой Диларе. Поиск душевности, взаимной любви, доверительных отношений приводят его к размышлениям.
Встретившись с Любовью Сергеевной спустя годы, будучи мужем и отцом, Сирин понимает, что благоразумная женщина была права, отказавшись от его предложения руки и сердца. Он смиренно принимает боль утраты любимой, но смерть третьего брата Раббани воспринять он не в силах. Опустошенный, вынужденный мириться с непрерывными утратами, Сирин, в отличие от младшего брата Адран, который стойко защищает мать и честь их рода, еще не осознал свою собственную значимость, не обрел мудрость приятия боли и благодарности жизни.
В событийном ряду мы наблюдаем и третью особенность сюжетостроения - равновесие и равноправие случая и необходимости. "Необходимость и случай связаны с категориями Хаоса и Порядка. Для эпики в целом характерно равноправие этих начал, а иногда - прямое осмысление их противостояния в качестве основной сюжетной ситуации" [1: 236].
При статике общей сюжетной ситуации (смерть отца, трагедия романтического героя Ха-вадиса, драма жизни потерянного Раббани являются непреложной необходимостью в сюжете) "случай может выступить в качестве элемента динамики, без которого невозможна смена временного нарушения этой ситуации с ее последующим восстановлением" [1: 236] (случайная смерть Мирзы накануне свадьбы Сирин). Безудержная и жертвенная любовь Мирзы и Нилю-фар является единственным светом во мраке потерь.
Равноправие циклической и кумулятивной схем (четвертая особенность), непосредственно связанное с соотношением случая и необходимости, обусловливают случайность на первой взгляд несправедливой утраты. Оказавшись во мраке отчаяния в самый светлый день, Сирин спустя время воспринимает любовь как единственный путь к гармонии и миру.
Дублируется главное событие, соблюдается и условность границ сюжета (пятая особенность), сущность мира, которая раскрывается в эпической ситуации, остается неизменной.
1. Теория литературы. Роды и жанры (основные проблемы в историческом освещении). - М.: ИМЛИ РАН. - 2003. - T.III. - 592 с.
2. Тамарченко Н.Д. О смысле "Фаталиста" // Русская словесность. - 1994. - №2. - C.27-30.
3. Богданова О.В. Современный литературный про-
цесс (К вопросу о постмодернизме в русской литературе 70-90-х годов ХХ века: материалы к курсу "История русской литературы ХХ века (часть III)". - СПб.: Филологический факультет Санкт-Петербургского государственного
университета. - 2001. - 252 с.
4. Зашдуллина Д.Ф. ХХ гасырньщ икенче яртысы татар эдэбиятын ейрэну мэсьэлэсе //Эмирхан Еники hэм ХХ йез татар эдэбияты. - Казан: РИЦ "Школа". - 2009. - Б.13-18.
5. Есин А.Б. Принципы и приемы анализа литературного произведения: учеб. пособ. - М.: Флинта, Наука, 2000. - 248 с.
6. Руднев В. П. Энциклопедический словарь культуры ХХ века. - М.: "Аграф", 2001. - 608 с.
7. Жюльен Н. Словарь символов. Иллюстрированный справочник. - Челябинск: "Урал LTD", 1999.
- 498 с.
8. Зашдуллина Д.Ф. Яна дулкында // Казан утлары.
- 2003. - №1. - Б.153-159.
9. Сарьян X Бер ананын биш улы. Повесть, хикэялэр.- Казан: Тат.кит.нэшр., 2000. - 303 б.
10. Аналитическая психология и психотерапия / сост. и общ. ред. В.М.Лейбина. - СПб., 2001. - 512 с.
TATAR NOVEL PLOT STRUCTURE IN THE 70S OF THE 20th CENTURY (ON THE EXAMPLE OF THE NOVEL”FIVE SONS OF THE MOTHER” BY H.SARYAN)
G.R.Gainullina
In this article a number of interrelated features of an epic plot are designated on the example of the novel, written by the famous Tatar novelist H.Saryan.
Key words: structure of plot, central event, duplication, epic retardation, cyclic and cumulative schem.
Гайнуллина Гульфия Расилевна - кандидат филологических наук, доцент кафедры татарской литературы ХХ-ХХ! вв. и методики преподавания Института филологии и искусств Казанского (Приволжского) федерального университета.
E-mail: [email protected]
Поступила в редакцию 16.08.2011
