CC BY
57
СТРУКТУРА ПРАВА: ЗАКОНОМЕРНОСТИ ФОРМИРОВАНИЯ И РАЗВИТИЯ (В ДЕВЯТИ ВЫПУСКАХ). ВЫПУСК СЕДЬМОЙ. ПРИНЦИПЫ ПРАВА КАК БАЗОВЫЙ УРОВЕНЬ ПРАВА
В.И. ЧЕРВОНЮК
доктор юридических наук, профессор Московского университета МВД России Научная специальность 12.00.01 — теория и история права и государства; история учений о праве и государстве
E-mail: [email protected]
Аннотация. В статье, охватывающей единым замыслом девять выпусков, утверждается принципиально новый методологический статус системы права; обоснованы самостоятельное значение структуры права и ее концепция; предложен инновационный взгляд на строение права в сравнении с его отраслевым делением; исследуются структурные уровни (базовый, основной, логический), ряды, общности права; в этой же связи рассматривается проблема параотраслей права; доказывается структуросвязующая роль логического инструментария права. В традициях аналитической юриспруденции в публикациях продолжен поиск «элементарных частиц» права; в контексте структурной организации права исследуются принципы права, обоснована новая правовая общность — гуманитарное право; представлено новое видение юридических конструкций, доказывается их структурообразующая роль в составе права и значение как способа юридического мышления и юридического конструирования (законодательствования).
Ключевые слова: принципы как предельные по уровню нормативного обобщения правоположения; принципы как «правила» («общие» нормы) с исключениями; принципы как отражение субстанционального (закономерного) в праве (внутреннее содержание права); принципы права и правовые принципы; надпозитивные (принципы-идеи) и «позитивные» принципы; подразумеваемые принципы права; принципы как системообразующие узлы в структуре права; система принципов (закономерные, системные, связи между принципами); иерархия принципов права (принципы как логически замкнутая система); принципы как несущая конструкция в праве; универсальные (общеправовые, общие), межотраслевые, отраслевые, специальные принципы права.
THE LAW STRUCTURE: REGULARITY OF THE FORMATION AND DEVELOPMENT (IN 9 ISSUES). SEVENTH EDITION. PRINCIPLES OF LAW AS A BASIC LEVEL OF LAW
V.I. CHERVONJUK
the doctor ofjurisprudence, the professor of the Moscow university of the Ministry of Internal Affairs of Russia
Annotation. In the traditions of the analitical jurisprudence the search for the elementary parts of the law is offered in the publications; principles of the law are examined in the context of the structure organization of the law; a new legal community — humanitarian law — is substantiated as a manifestation of multistructural transformations in modern legal families; a new vision of the legal constructions is represented; their structure-forming role in the law composition and significance as a mean of legal thinking and legal design (legislation) are proved.
Keywords: principles as limited on the normative generalization level legal regulation; principles as rules (common rules) with exceptions; principles as the reflection of the substantive (regular) in the law (the interior content of the law); principles of the law and legal principles; overpositive (principles-ideas) and positive principles; underlying principles of the law; principles as the backbone nodes in the structure of the law; the system of principles (regular, systematic, connections between the principles); hierarchy of the principles of the law (principles as a logically closed system); principles as a load-bearing structure in the law; universal (common law, general), intersectoral, sectoral, special principles of the law.
Обоснование роли принципов права в правовой структуре предполагает уяснение хотя бы самых основных подходов к пониманию их юридической природы.
Понятие принципов права. В общетеоретической и отраслевой юридической литературе сложились два наиболее общих подхода к оценке принципов права.
Согласно первому из них принципы права квалифицируются через такие существенные («сущностные») характеристики, как «начало», «идея», «исходные определяющие идеи, положения, установления», «основные руководящие идеи (начала)», «основные идеи», исходные положения»1. Соответственно данному подходу принципы права определяются «как основные руководящие идеи» (А.Ф. Черданцев), как «определенное начало, руководящая идея, в соответствии с которой осуществляется правовое регулирование общественных отношений»2, как «исходные, определяющие идеи, положения, установления...» (М.И. Байтин)3; это «идеи этико-правового характера»4; «руководящие идеи» (А.Е.Пашерстник); «руководящие идеи гражданско-правового регулирования»5; «основные, исходные начала, положения, идеи, выражающие закономерности и сущность права как специфического социального регулятора6. Словом, если оценивать определение принципа права с позиции данного подхода в формально-логическом смысле, то по отношению к дефиниендуму (определяемому понятию) в качестве дефиниенса (определяющего понятия) предлагается родовое понятие «идея» или «начала» (в значении идеи). Логично поэтому сложившееся достаточно давно и сохраняющее устойчивость в современной юридической теории мнение о том, что «правовые принципы — это категория правосознания»7.
Такой подход вообще соответствует этимологии слова «принцип» и в значительной мере традиционному взгляду на проблему, представленному в философской литературе. Принципы действительно «сквозные и генеральные» идеи права, определяющие общий «дух» и направленность правового регулирования»8, однако их свойства не сводимы только к этим оценкам. В частности, как-то уходят в тень нормативные свойства принципов права; вследствие этого не ясным остается главный вопрос — о
регулятивных возможностях принципов, их взаимоотношении с иными правовыми образованиями; при данном подходе сложно определить источники происхождения, юридическую природу принципов, механизм их действия; проблематично определение общеобязательности принципов права и пр. С отмеченным взглядом на проблему связано и отношение к принципам права юридической практики: известно, что суды крайне редко обращаются к принципам права как правовому основанию рассматриваемых ими дел. Юридическая теория в этом случае не выступает методологическим ориентиром для практики; с учетом данного обстоятельства роль принципов в структурной организации права выглядит не убедительной.
Согласно второму подходу принципы права определяются через нормы права (и даже через правовые предписания). С указанных позиций принципы права — это изначально заложенные в общественных отношениях «объективные нормы»9; это «истинные нормы права» (В.М. Баранов); это нормы, которые регулируют вопросы общего свойства (В.Д. Сорокин); «это нормы, обязательные в большей степени, чем другие нормы» (В.В. Баландин, А.А. Павлушина); «принципы права представляют собой широко сформулированные фундаментальные нормы»10. Иногда принципы права определяются как имеющее универсальный, истинный и фундаментальный характер «нормативно-правовое предписание (начало, требование, императив и т.п.), которое определяет общую направленность правового регулирования, высокое качество и эффективность юридической практики»11. Наиболее категоричны в этой связи утверждения: «норма-принцип — это одна из разновидностей норма права и не более того»12; «принцип есть норма» (А.Ф. Воронов) и т.п.
В контексте данного подхода сформулирован и более лабильный взгляд на проблему. По данной версии, принципы права — это специализированные императивные предельно общие нормы, определяющие содержание всех других правовых норм и обладающие по отношению к ним высшей юридической силой, имеющие нетипичную структуру и выполняющие специфические функции в правовом регулировании13. Принципы права «по своей юридической природе и сущности представляют собой
нормы права, но, лишь с более общим и принципиальным содержанием»14. При этом «нормы, в которых сформулирован принцип права, — это нормы сущностного порядка. В них концентрируется суть не какого-то одного правила поведения, как в обычной норме... а одновременно нескольких»15. Некоторые специалисты по международному праву исходят из того понимания, что «принципы международного права — это наиболее общие нормы, которые обладают высшей степенью нормативности»16.
Отмеченный подход неоднозначно оценивается в компетентной литературе. Наиболее категорично в этой связи суждение В.П. Грибанова о том, что «отождествление правового принципа с нормой права практически равнозначно отрицанию правовых принципов вообще, признанию того, что принципов этих как таковых не существует, а есть только правовые нормы, различающиеся между собой более общим или более конкретным
17
содержанием» .
В самом первом приближении, очевидно, можно было характеризовать принципы права как «особенные» правовые нормы, отличающиеся особыми свойствами: более высоким уровнем нормативности и вследствие этого особым регулятивным потенциалом, своеобразием механизма действия, повышенной юридической силой и др. Однако, указанные особенности настолько значительны, что отечественная юридическая наука (в определенной мере следуя традициям международного права) понятие «принципы права» нередко и вполне обоснованно использует в значении отличном от понятия «норма права» как самостоятельный (наряду с нормами права) регулятор. С этой точки зрения от обычных правовых норм принципы права отличаются своей фундаментальностью, степенью обобщения (абстракции), стабильностью и устойчивостью». В этой связи утверждение немецкого ученого Б. Гре-фата о том, что «принципы — это универсальные и императивные нормы, и все остальные нормы должны быть приведены в соответствие с ними»18, в определенной мере справедливо. Однако, и в этом случае невольно принципы права рассматриваются в одной плоскости (как однопорядковые) с нормами права, пусть даже и отличаясь от последних своей уникально стью.
Конечно, признание «близости» принципов и норм права в определенном смысле имеет то преимущество, что за принципами, как и за нормами права в данном случае признается нормативность, а значит, общеобязательность, регулятивная значимость. Для отечественной юриспруденции (и теоретической, и практической) это принципиально важно и, по существу, служит ответом на генеральный вопрос: можно ли принципы права квалифицировать (как и нормы права) регулятором права, применять их в качестве юридического основания разрешаемых судами дел.
Однако, учитывая отмеченные методологического порядка обстоятельства, было бы, как представляется, правильнее, вести речь не о «нормах-принципах», а о присущей принципам нормативности, причем наиболее высокой степени обобщения в праве. Дистанцирование принципов от норм права важно для того, чтобы уяснить их сущностное различие: в отличие от норм, принципы права выступают в качестве одной из самостоятельных форм (источников) права; отличен механизм действия, источники происхождения, юридическая сила принципов и норм права.
Существенное отличие принципов от норм права следует усматривать в их логическом содержании. Это обстоятельство, почти оставшееся не замеченным в среде юридической общественности тонко было подмечено Р.Х. Якуповым. Правда, его оценка не касается понимания сущности принципов права, как на это обращает внимание сам автор.
В представлении Р.Х. Якупова, принцип всегда регулирует соотношение двух групп (систем) правовых норм, находящихся в отношениях конкуренции. Одна из них, количественно доминирующая, представляет собой основное, ведущее начало, определяющее главное содержание и название принципа. Вторая система норм выступает как исключение из основного правила: к примеру, исключения из «общего правила» (принципа) гласного судопроизводства, предусмотренные ст. 18 УПК РФ (нормы о закрытости судебного разбирательства) и ст. 18 УПК РФ (нормы о неразглашении данных предварительного следствия). Поэтому, делает вывод автор, «в самом общем виде можно сказать, что всякий принцип — это общее правило с исключениями»19. Причем эти исключения выступают не в роли изъятия
из принципов, а в качестве необходимой составной части его содержания.
Можно, конечно, отметить спорность предложенного автором определения, поскольку принципы права оказываются зависимыми от позитивного права. В то же время, логическая природа рассматриваемого феномена здесь, пожалуй, получает отчетливое предметное выражение, равно как и указание на признак бинарности норм, характеризующих ведущее начало принципов, несомненно, представляет интерес. Данный подход, думается, характеризует не сущность принципов права, а их логическую природу, отличную от норм права.
Специфика действия (а значит, и юридической природы) принципов права заключается в том, что наряду с конкретными юридическими предписаниями они (принципы права) выступают непосредственными регуляторами поведения и деятельности людей, т.е. оказывают прямое регулирующее воздействие на поведение граждан (организаций) без всякой уточняющей нормы. Следовательно, все принципы права оказывают специально-юридическое, т.е. регулятивное воздействие на поведение людей. Однако, в отличие от конкретных предписаний, они действуют двояко, опосредовано (через конкретные предписания, присутствуя в них, так сказать, «незримо») и непосредственно, т.е. выступают ориентирами поведения конкретных участников правоотношений. Права распространяют свое влияние на все области правового, охватывают своим содержанием как акты саморегуляции, так и те действия, которые непосредственно регламентированы юридическими предписаниями. Наложение правовых принципов на практические действия позволяет при отсутствии конкретных предписаний закона, норм обычного или прецедентного права определять их соотносимость с природой права. Данное утверждение справедливо в том числе для оценки регулятивного значения так называемых общих принципов права. Здесь, конечно, не имеется в виду, что принципы права могут (и должны) выступать юридическим основанием для квалификации деяния как правонарушения. Принципы права могут лишь указать на признаки девиантного (отклоняющегося) поведения, зафиксировать отклонение фактических действий граждан и их организаций и даже выступать основанием для признания их юри-
дически ничтожными. Но они (принципы права) не могут (и не должны) подменять конкретные предписания закона.
Признание принципов права критериями и побудителями фактических правомерных действий требует уточнения достаточно распространенного положения о том, что принципы права относятся к области правосознания, что ввиду высокой степени нормативных обобщений они слишком удалены от фактических жизненных отношений и, следовательно, не могут выступать эталонами поведения.
Попыткой снять крайние суждения в оценке принципов права явилось выделение двух их различных классов: «правовых принципов» как основополагающих правовых идей, не нашедших закрепления в нормативном правовом акте и «принципов права», которые «юридически закреплены», «выражены в праве», «воплощены в праве», «законодательно закреплены», «закреплены юридическими нормами». Соответственно, первую группу образуют те принципы, которые не имеют нормативного характера «.не зафиксированы в конституционных и других законах, а также некоторые принципы, хотя и нашедшие закрепление в законодательстве, но не представляющие собой четкие правила, не формулирующие конкретные правила поведения»20; основной постулат, характеризующий вторую группу принципов выражается следующим образом только «в силу их правового закрепления»
принципы права приобретают общеобязательное
21
значение21.
В этой связи перманентно наблюдаемая в юридической теории полемика по вопросу о соотношении принципов права и правовых принципов не представляется продуктивной. Очевидно, что речь должна идти не двух различных группах принципов права, а о двух аспектах одного и того же явления. И в том, и в другом случае принципы права обладают всеобщностью, обязательностью, имеют нормативный характер, преследуют общую цель — утверждение конституционного порядка. Принципы, получившие юридическое оформление, и принципы-идеи, различаясь только юридической формой, совпадают по содержанию.
Например, обоснованная первоначально конституционной доктриной идея правового государства получила закрепление в конституции и воплотилась
в конституционно-правовой характеристике государства (ст. 1.1 Конституции Королевства Испании, ст. 1, ст. 28.1. Основного закона ФРГ), принцип равноправия граждан в равной мере выступает и правовым установлением (ст. 3 Основного закона ФРГ), и теоретическим построением. То же можно сказать и о принципе разделения власти (ст. 10 Конституции РФ), народного суверенитета (ст. 1 Конституции Италии). Таким образом, можно сказать, что целый ряд принципов права национальными конституциями и законодательством воспринимаются в качестве подразумеваемых. Это касается аксиоматичных положений права, воспринимаемых юридической практикой в качестве общих регуляторов (принципов права). Иногда такие положения получают нормативное закрепление. Так, являющаяся составной частью Конституции Франции 1958 г. (элементом «конституционного блока») Декларация прав человека и гражданина 1789 г. в ст. 5 закрепляет общедозволительный принцип правового регулирования: «Все, что не запрещено, то дозволено законом».
Выделение отмеченных двух аспектов принципов права указывает на существенную роль правовой доктрины в формулировании принципов права. По существу, все принципы права, так или иначе проходят первичную обработку в научном (теоретическом) правосознании и, будучи «очищенными» от случайностей (нептипичного в праве) получают выражение в доктринальных формулах, которые в последующем либо находят юридическое признание в правоприменительной практике либо же законодательно оформляются, позитивируются. И в том, и в другом случае позитивация следует за выводами и готовыми доктринальными формулами. Научная мысль в этом случае является источником происхождения принципов права и одновременно источником права.
Структурообразующая роль принципов права.
Отнесение принципов права, наряду с правами человека, к базовому (фундаментальному) уровню структуры права предопределяет особый интерес к исследованию структурообразующей роли правовых принципов в составе права. Сделанный сравнительно давно вывод о том, что «принципы имеют значение особого звена структуры права»,
что они «представляют собой основополагающие
22
регулятивные элементы структуры»22, несомненно, правильны, однако они не раскрывают действительной роли принципов в структурной организации права.
Как отмечалось, принципы права — это предельные по уровню нормативного обобщения правоположения, отображающие «дух» (смысл, сущность, природу) и особенности регулятивного действия права в различных сферах, зонах, участках правового регулирования; принципы права выражают субстанциональное в праве, это «сгустки» правовой материи, они заключают в себе значительный потенциал права, его энергию и позитивно преобразующие возможности в социальном пространстве; это встречающиеся в различных исторических условиях во всех или в большинстве национальных правовых систем универсальные императивные и общеобязательные правоположения, распространяющиеся на всю область действия права или применяемые в отдельных его сферах (зонах, участках). Принципы права, таким образом, есть часть действующего права; они характеризуются обязательностью, безусловностью, это правовой императив, связывающий действия и решения (акты) законодательных и правоприменительных органов, и правовой ориентир организации поведения широкого круга адресатов.
В этой связи с большим сомнением следует отнестись к оценке принципов права в качестве так называемого «мягкого» права, «.своего рода «вспомогательных», не способных служить основой самобытных правоотношений правил или критериев, действующих в «сфере права».»23.
По своему значению и регулятивному потенциалу принципы права занимают ключевое место в национальной структуре права. В структуре права они выполняют своего рода роль системообразующих узлов, связывая нормативные комплексы в единое структурно-системное образование. Принципы — «первичные и наиболее простые элементы, из которых образовалось все остальное»24. «принцип есть ... единое.»25, утверждал Гегель, рассуждая об основополагающей роли принципов в структурной организации права. Замечание Гельвеция о том, что «знание принципов возмещает незнание некоторых фактов» подтверждает правильность от-
меченной роли принципов. Верным, поэтому, остается с формулированный достаточно давно в компетентной отечественной литературе вывод о том, что «принципы права — несущая конструкция, вокруг которой формируются его нормы, институты, отрасли и вся система; они одухотворящее начало права данного исторического типа, ибо в них отражается его конкретная классовая сущность»26; «принципы являются глубинным элементами структуры пра-ва.»27; принципы права обеспечивают реализацию назначения (цели) права28. Таким образом, отмеченное указывает, что принципы права, структурирующие нормы и институты, подчинены иерархии ценностей. При этом принципы права отражают иерархию закрепленных в праве и охраняемой им системы ценностей. Во всяком случае нормативист-ская теория права на это обстоятельство очень точно указала.
В системе правовых средств принципам права принадлежит роль исходных и основополагающих начал правового регулирования. Эта особая роль принципов определяет их «месторасположение» в действующей системе законодательства — они своего рода вводная или общая часть законодательного акта, его нормативный стандарт. Так, в Конституции РФ принципы государственного и общественного устройства сконцентрированы в гл. 1 «Основы конституционного строя». Это своего рода свод нормативных стандартов, которым подчинены все иные положения Основного закона.
Принципы права выполняют интегрирующую роль как во всей структуре права, так и применительно к отдельным сферам его действия, т.е. относительно отдельных правовых общностей: это своего рода «цементирующий» всю структуру права «материал». Именно они придают отрасли характер структурной организации и единого комплекса норм, дифференцированных и в то же время единых в достижении общей цели — установлении и поддержании конституционного правопорядка. Принципы права относятся ко всем или отдельным институтам (подотраслям) права. В составе отрасли нормы не «разбросаны», они консолидированы; группы (вид) норм образуют отдельное вторичное подразделение конституционного права — его институт. В идеале принципам права соответствует и структурная логика права. Такой вывод основан и
на том, что принципы права, признаваемые в качестве закономерностей, подобно основной структурной связи, а также закономерной связи сущности и явления, содержания и формы, причины и следствия, необходимости и случайности, качества и количества и меры, образуют основные линии связей в праве (правовой структуре)29. На этом основании правовые принципы квалифицируются как «главные, определяющие, важнейшие структурные связи в объекте правового регулирования, внутри правовой системы и вне ее»30. Это изменяет смысловое пространство принципов. А наличие логико-структурных связей позволяет выделить в системе права институт, отрасль права31 .
Интегрирующая функция принципов права в правовой структуре проявляется и в том, что благодаря принципам права, не вошедшие в основные отрасли права, нормы удерживаются в структурной организации права, приобретая юридическую силу и регулятивное значение. Особое же положение принципов в структуре права заключается в том, что они представляют собой основополагающие регулятивные элементы структуры. Как глубинные элементы они и способны направлять развитие и функционирование всей правовой системы, определять линии судебной и иной юридической практики, способствовать установлению пробелов в праве, отмене устаревших и принятию новых юридических норм32. Отсюда и их характеристика в качестве «механизма саморегулирования в системе права» (А.Ф. Черданцев), «командного отсека механизма правового регулирования» (Л.С. Явич). Это первичные и одновременно общеюридические начала, которые, выражая первичную нормативность права, непосредственно воспринимают импульсы, идущие от экономики, политики и социальной жизни. Через это право оснащается социальным и юридическим содержанием (С.С. Алексеев)33. Данное свойство принципов права позволяет им осуществлять функцию интегрирования нормативного материала, его консолидацию в соответствии с действительным назначением права, формулировать его структуру подобно самому праву.
Строго говоря, не имеет значения то обстоятельство, в какой форме выражены принципы права, юридически оформлены они или пребывают в статусе фактических норм. И в том, и в другом случае
они суть важнейшие, конституирующие право, его структурные части.
Если принципы права есть его (права) структурный элемент, то, подчиняясь структурным закономерностям всей организации они, казалось бы, должны также выстраиваться в определенную иерархию. Очевидно, что такая «иерархия», достаточно условная, может рассматриваться с точки зрения вертикального «среза» структуры права: принципы отдельного института, отрасли (подотрасли), общеправовые. В то же время, чтобы не быть беспринципным (логика научного познания исключает это), наверное, не следует изобретать «принципное право» (увы, но не где-нибудь, а в одной из докторских диссертаций такое предложение сформулировано в качестве выносимых на защиту научных положений). Уточним: отмеченное касается исключительно фундаментальных, общеправовых принципов права, присутствие которых в структуре права уже само по себе придает ей (структуре) организованный характер.
Именно принципы права подчиняют (собирают, структурируют) одни структурные подразделения права другим. Это их свойство особенно важно для пандектных систем права: вследствие этого отрасль права вместе с ее общей и особенной частями, нормами конкретного и более общего характера рассматривают как дедуктивно построенную систему.
Конституирующий структуру права характер принципов права выражается через их влияние на практику, политику. В этой связи следует усомниться в правильности утверждения о том, что при одном и том же наборе принципов уголовная политика, определяющая объем и содержание репрессии, имеют мало общего между собой. По мнению цитируемого автора, влияние принципов на создание правовых предписаний в такой ситуации оказывается минимальным, если таковое вообще имеется. Сам, оказываясь в условиях различного толкования, принцип становится лишь инструментом реализации идеологического волеизъявления официальной власти, и не более того34. Очевидно, что юридическая практика может быть истинной и ложной. Правовая политика также может быть в те или иные периоды подчинена политической целесообразности. В этом случае право выполняет роль средства такой политики, при этом в значительной мере утрачивая
свои сущностные характеристики, превращаясь в неправо, средство насилия.
Однако, принцип права и при таком раскладе не может изменять своей правовой природе. Правильнее сказать, что в данном случае речь идет не о приспособлении принципов права к политике и политической целесообразности, а об отказе политической и юридической практики применять данные принципы.
1 Кузнецова О.А. Презумпции в гражданском праве. Изд. 2-е, испр. и доп. СПб., 2004. С. 69—70.
2 Советское гражданское право: Учебник / Под ред. О.А. Красавчикова. М., 1968. Т. 1. С. 24.
3 Теория государства и права: Курс лекций/ Под ред. Н.И. Матузова, А.В. Малько. М., 2003. С. 151.
4 Пикалов И.А. Принципы отечественного уголовного процесса: монография. М.: Юрлитинформ, 2012. С. 120, 233.
5 Бородянский В.И. Механизм взаимодействия принципов и норм гражданского права современной России: Автореф. дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2002. С. 6.
6 Комаров С.А., Малько А.В. Теория государства и права.-М., 2004. С. 264.
7 Лукашева Е.А. Принципы социалистического права // Сов. гос-во и право. 1970. № 6. С. 23.
8 Вопленко Н.Н. Сущность, принципы и функции права: Учеб. пособие. Волгоград, 1998. С. 34.
9 Синха С.П. Философия права. М., 1996. С. 93.
10 Марк ванн Хук. Право как коммуникация / Пер. с англ. М.В. Антонова и А.В. Полякова. СПб: Издательский дом СПб. гос ун-та, ООО «Университетский издательский консорциум», 2012. С. 156.
11 Фролов С.Е. Принципы права (вопросы теории и методологии): Автореф. дисс. ... канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2001. С. 5.
12 Толстик В.А. Общепризнанные принципы и нормы международного права в правовой системе России // Журнал российского права. 2000. № 8. С. 70.
13 Кузнецова О.А. Указ. раб. С. 47.
14 Недбайло П.Е. Применение советских правовых норм. М., 1960. С. 386.
15 Комисарова Е.Г. Принципы в праве и основные начала гражданского законодательства. Тюмень, 2001. С. 59.
16 Талалаев А.Н. Общепризнанные принципы и нормы международного права (конституционное закрепление термина) // Вестник МГУ Серия 11. Право. 1997. № 33. С. 69.
17 Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских прав. М., 2000. С. 216.
18 См.: ГрефатБ. О месте принципов в системе современного международного права // Правоведение. 1969. № 2. С. 109.
19 Якупов РХ. Правоприменение в уголовном процессе России. М.: МВШМ МВД РФ, 1993. С. 73. Поддерживая усилия автора относительно выделения конкурирующих групп взаимосвязанных между собой норм, отображающих логическую природу принципов права, необходимо заметить, что если становиться на строгие позиции логики, то следует заметить, что любое правило всегда имеет исключения, т.е. положения иного, чаще всего противоположного характера. С позиции философии правило (лат. regula), отображая равномерность, однообразность бытия, события или действия, сформулированную в понятиях, но еще не познанную как закономерно необходимую, имплицитно предполагает существование его противоположности — исключения (равно как и наоборот); в своем соотношении они выступают как единичное (исключения) и общее (правила).
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
В социальном контексте необходимость упорядочения сталкивающихся интересов применительно к той или иной жизненной ситуации предполагает сосуществование в норме одновременно и правила, и обусловленного им исключения. Не опровергая само правило, исключение, вместе с тем, предлагает и иной, альтернативный (помимо указанного правилом) вариант поведения (как допустимый цивилизованный способ удовлетворения «нетипичных» интересов). Применительно к сфере действия права наличие в норме правила и исключения из него обеспечивает полноту регулируемых отношений, характеризует ее (нормы) социальную обоснованность и одновременно эластичность (лабильность) правового регулирования; тем самым усиливается диспозитив-ность права; не утрачивая свойства императивности, оно в то же время посредством сочетания в регуляторах элементов «жесткости» и «гибкости» приобретает характер современного эффективного инструмента социального контроля.
20 Малеин Н.С. Правовые принципы, нормы и судебная практика // Гос-во и право. 1996. № 6. С. 13.
В той связи справедливо замечание о том, что именно сформировавшейся во времена Древнего Рима аксиоме (принципу) «ubi jus incertum, ibi nullum» — «если закон неопределенен — закона нет», следовал Конституционный Суд РФ, конструируя в ряде своих постановлений принцип правовой определенности: «из конституционных принципов равенства и справедливости вытекает требование определенности, ясности, недвусмысленности правовой нормы, поскольку иное не может обеспечить ее единообразное применение, не исключает неограниченное усмотрение в правоприменительной практике и, следовательно, неизбежно ведет к произволу» (см.: постановления от 25 апреля 1995 г № 3-П; от 15 июля 1999 г. № 11-П; от 11 ноября 2003 г. № 16-П; от 13 декабря 2001 г. № 16-П; от 17 июня 2004 г. № 12-П).
21 ГрибановВ.П. Указ. раб. С. 223.
22 Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т. М., 1981. Т. 1.
С. 98, 262.
23 Скурко Е.В. Принципы права: монография.- М.: Ось-89, 2008. С. 38—39, 40, 43 и др.
24 Бэкон Ф. О принципах и началах. М., 1937. С. 22.
25 Гегель. Наука логики: Соч. в 3-х т. М., 1970. Т. 1. С. 123.
26 Марксистско-ленинская общая теория государства и права. Социалистическое право. М., 1972. С. 45.
27 Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т. Т. 1. М., 1981. С. 98.
28 Пикапов И.А. Принципы отечественного уголовного процесса: монография. М.: Юрлитинформ, 2012.
29 Сырых В.М. Логические основания общей теории права: в 2-х т. Т. 1: Элементный состав. М., 2000. С. 69.
30 Протасов В.Н. Основы общеправовой процессуальной теории. М.,991 Указ. раб. С. 258.
31 Сабитов Т.Р. Уголовно-правовые принципы: методы познания, сущность и содержание: монография. М.: Изд-во «Юрлитинформ», 2012. С. 34.
32 Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т. Т. 1. М.: Юрид. лит., 1981. С. 262.
33 Конечно, проблема признания тех или иных правополо-жений принципами права существует и требует специального научного обсуждения. Одним из возможных ее решений может быть, как считает А.Ф. Черданцев, количественный признак: если руководящая идея пронизывает содержание более чем половины отраслей права, то она может рассматриваться в качестве принципа права; если идея пронизывает содержание более чем половины институтов права соответствующей отрасли, то она может рассматриваться в качестве принципа этой отрасли (Черданцев А.Ф. Логико-языковые феномены в юриспруденции : монография / А.Ф. Черданцев, М. : Норма : ИНФРА-М., 2012. С. 137).
34 Бавсун М.В. Методологические основы уголовно-правового воздействия: монография. М.: Юрлитинформ, 2012. С. 140—141.
[^рофайп]^!
Профайлинг в деятельности органов внутренних дел:
Учеб. пособие. Гриф УМЦ «Профессиональный учебник». Гриф НИИ образования и науки. Под ред. В.Л. Цветкова. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2014.
Рассмотрены теоретические основы и возможности практического применения технологий профайлинга в целях предотвращения противоправных действий посредством выявления потенциально опасных лиц и ситуаций. Показаны возможности использования направлений прикладной психологии для выявления лиц, имеющих противоправные намерения. Систематизированы представления о технологиях оценки личности на основе визуальной психологической диагностики; рассмотрены методы противодействия психологическому воздействию со стороны потенциальных преступников; раскрыты особенности коммуникации с объектами профайлинга; представлены методы психической саморегуляции эмоциональных состояний в деятельности профайлера; показаны пути развития навыков распознания потенциальных преступников по их словесному портрету и типологии поведения.
Для курсантов, слушателей вузов системы МВД России, а также для практических работников органов внутренних дел, выполняющих обязанности по обеспечению безопасности на объектах транспортной инфраструктуры.
