CC BY
194
СТРУКТУРА ПРАВА: ЗАКОНОМЕРНОСТИ ФОРМИРОВАНИЯ И РАЗВИТИЯ (В ДЕВЯТИ ВЫПУСКАХ). ВЫПУСК ДЕВЯТЫЙ. ЮРИДИЧЕСКИЕ КОНСТРУКЦИИ КАК КОМПОНЕНТ СТРУКТУРЫ ПРАВА И СПОСОБ
ПРАВОВОГО МЫШЛЕНИЯ (В ТРЕХ ЧАСТЯХ). ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ЮРИДИЧЕСКИЕ КОНСТРУКЦИИ КАК СТРУКТУРООБРАЗУЮЩИЙ КОМПОНЕНТ ПРАВА И СПОСОБ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВОВАНИЯ
ВЛАДИМИР ИВАНОВИЧ ЧЕРВОНЮК,
доктор юридических наук, профессор Московского университета МВД России Научная специальность 12.00.01 — теория и история права и государства; история учений о праве и государстве
E-mail: [email protected]
Аннотация. В статье, охватывающей единым замыслом девять выпусков, утверждается принципиально новый методологический статус системы права, обоснованы самостоятельное значение структуры права и ее концепция, предложен инновационный взгляд на строение права в сравнении с его отраслевым делением; исследуются структурные уровни (базовый, основной, логический), ряды, общности права; в этой же связи рассматривается проблема параотраслей права; доказывается структуросвязующая роль логического инструментария права. В традициях аналитической юриспруденции в публикациях продолжен поиск «элементарных частиц» права; в контексте структурной организации права исследуются принципы права, обоснована новая правовая общность — гуманитарное право; представлено новое видение юридических конструкций, доказывается их структурообразующая роль в составе права и значение как способа юридического мышления и юридического конструирования (законодательствования).
Ключевые слова: юридическая конструкция как «юридическое тело»; юридическая конструкция как исторически прогрессивный способ правотворчества; юридическая конструкция как субстанциальная единица в структуре права; естественно-историческое происхождение юридических конструкций; конструкция как результат юридического конструирования в законодательной деятельности; конструкции отраслевого уровня; простые и сложные юридические конструкции; интегра-тивная роль юридических конструкций в структуре права; юридические конструкции как константная составляющая в структуре права; структурообразующий потенциал юридических конструкций в составе права; мультипликация (размножение) юридических конструкций; органичная связь юридических конструкций и структурности права; конструкция как способ юридического мышления; правообразующее значение правовой доктрины.
THE LAW STRUCTURE: REGULARITY OF THE FORMATION AND DEVELOPMENT (IN 9 ISSUES). NINTH EDITION (IN THREE
PARTS). LEGAL STRUCTURES AS A COMPONENT OF THE STRUCTURE OF LAW AND LEGAL WAY OF THINKING.
THE THIRD PART. LEGAL STRUCTURE AS A FORMATIVE COMPONENT OF LAW AND WAY OF LEGISLATION
VLADIMIR IVANOVICH CHER VONJUK,
the doctor of jurisprudence, the professor of the Moscow university of the Ministry of Internal Affairs of Russia
Annotation. In the traditions of the analitical jurisprudence the search for the elementary parts of the law is offered in the publications; principles of the law are examined in the context of the structure organization of the law; a new legal community — humanitarian law — is substantiated as a manifestation of multistructural transformations in modern legal families; a new vision of the legal constructions is represented; their structure-forming role in the law composition and significance as a mean of legal thinking and legal design (legislation) are proved.
Keywords: the legal construction as a legal body; the legal construction as a historically progressive building block in the law structure; naturally historical origin of the legal constructions; the construction as a result of the legal design in the legislative activity; branch level construction; simple and complex legal constructions; integrative role of legal constructions in the law structure; legal constructions as a constant factor in the law structure; structure-forming potential of legal constructions in the law structure; animation (reproduction) of legal constructions; an organic connection between the legal constructions and the structure of the law; constructions as a mean of legal thinking; lawmaking importance of the legal doctrine.
Обычно в теоретической литературе, при упоминании структуры права, далее констатации ее составляющих дело не идет. «Структура права — это его внутреннее строение, характеризирующееся обязательным наличием неотъемлемых, константных, закономерно присутствующих и увязанных между собой (т.е. связе- и строеобразующих) элементов. Деление же позитивного права на отрасли — всего лишь систематика положений позитивного права»1. Появляются ли такие «связеобразующие» элементы вместе со «строеобразующими без каких-либо усилий законодателя (нормотворческого органа) или же требуют проявления законодательной энергии» остается не выясненным. Если же согласиться с тем, что дифференциация позитивного права и вовсе обусловлена его систематикой, то с закономерностями строения права придется и вовсе распрощаться.
В тех случаях, когда все же попытка структурного анализа предпринимается, о собственно связях в праве речь также не идет. Отмечается, что «система права» состоит из структурных элементов, представляющих собой ее закономерные взаимосвязи и обладающих, в сравнении с иными частями соответственного строения, стабильными, достаточно статичными свойствами. Отсюда следует, что независимо от того, насколько крупно или мелко дробить неструктурные элементы, в качестве целостного единства система в любом случае будет логичной (в том числе и завершенной). Структурные элементы в системе также будут существовать всегда. В противном случае нельзя констатировать наличие самой системы. Структурные элементы системы права представлены теми показателями, которые существуют в праве (лишь относительно завися от конкретно-исторического правового бытия) и отражают его сущность. Базисными свойствами системы права являются: содержательное единство, внутреннее упорядоченное дробление, логичность, наличие закономерных взаимосвязей, стабильность структурных элементов (в соотношении с динамизмом иных компонентов системы). «При этом именно структурные элементы обеспечивают в системе связи строения»2. Получается так, что достаточно законодательному органу власти принять нормативный правовой акт, притом вне зависимости от его качества и «встроенности» в действующее позитивное право, как содержащиеся в нем нормативные предписания «обеспечивают в системе связи строения». В действительности подобное не случается. Помимо тех структурных
элементах, о которых говорит автор, т.е. собственно нормативных предписаниях, законодатель обязан «позаботиться» о конструктивных связях между ними. Эта закономерность структурной организации права, как подчеркивалось, не может быть им проигнорирована.
Задавшись той же целью (выяснения структурообразующих право факторов), Ж.-Л. Бержель указывает на институты права, которые, как он считает, в необходимом объеме выражают связную и систематичную упорядоченность совокупности правил и техник у специфических органов и выстраивающуюся на единой идейной основе и вокруг общей конечной цели. Именно «юридические институты осуществляют данную характерную для права операцию»3. Но ведь в основе образования юридических институтов также лежат определенные причины. Иначе получается так, что институты сами же себя и воспроизводят.
Юридические конструкции и структурность права. В философии аксиоматично положение о том, что бесструктурной материи нет; структурные уровни материи образованы из определенного множества объектов какого-либо класса и характеризуются особым типом взаимодействия между составляющими их элементами. Если структурность есть внутренняя расчлененность материального бытия, то структурность, как и системность, имплицитно присущее праву свойство. Структура права, следовательно, — это следствие внутренне присущих ему свойств, в том числе и такого свойства, как структурность. Наличие данного свойства указывает на то, что право по своему объективному предназначению — явление структурно организованное; его строение многоуровневое, структурные уровни образованы из определенного множества различных по объему и содержанию правовых элементов, отличающихся нормативно-юридической природой, иерархичностью, интегрированностью и дифференциацией, существующими между ними особыми типами взаимосвязей; структурное единство и интегративность составляющих право элементов (норм права) в решающей мере обусловлено заданными ему (праву) функциями, а также средой действия права.
1 АзмиД.М. Структура права: теоретико-методологический анализ. М., 2010; Ее же: Правовая структуризация и систематика. М., 2010.
2 Глухарева Л.И. Юридическая ответственность как правовая конструкции // Вектор науки ТГУ. 2010. № 3 (3). С. 46.
3 Бержель Ж.-Л. Общая теория права; пер. с фр. / Под ред. В.И. Даниленко. М., 2000. С. 319, 320.
То обстоятельство, что структурные уровни права находятся в неоднозначно-линейных и вертикальных связях между собой порождает представление о господстве случайности и хаотичности в правовой действительности. Однако, внимательный анализ обнаруживает наличие в праве фундаментальной структурности — главных и второстепенных его компонентов, которые определенным образом субординированы, структурно упорядочены (оформлены), подчиняются действию соответствующих им закономерностей; каждая общность права образуется из ряда специфических структурных уровней, которые находятся не в беспорядочном их «наборе» в составе той или иной правовой общности, но в определенной связи, упорядоченности. Совокупность связей между элементами образует структуру права, устойчивые связи определяют упорядоченность всей системы права. Связи по горизонтали—координирующие, обеспечивают корреляцию (согласованность) структурных компонентов, ни одна часть системы не может измениться без изменения других частей. Связи по вертикали — связи субординации, одни элементы структуры права подчиняются другим.
Что собирает нормы в общности, которые как и нормы, связаны и соединены друг с другом, образуя единое целое?
Очевидно, что глубинным фактором, структурообразующем вводимые в позитивное право нормы, является правильно познанный и адекватно юридически выраженный в законе интерес4 участников регулируемых отношений и обусловленные им воля, цели и мотивы. Именно с учетом этого метаюридического обстоятельства формируются юридические конструкции — связеобразующие компоненты права.
Еще одно обстоятельство, лежащее за пределами формируемых законодателем структурных схем, заключается в самой природе структурной организации права, которая предполагает, наряду с вносимыми им нормами позитивного права, имплицитно присущие в ней глубинные нормативные пласты («залежи права»), представленные так называемыми первичными нормами (первичными элементами структуры права) конституционного уровня, неотчуждаемыми правами человека, принципами права, иными исходными пра-воположениями. Все они, несомненно, имеют при-родно-естественное происхождение и выражают генеральные интересы, или фундаментальные ценности человеческой личности, ее основополагающие ориен-
тиры во взаимоотношениях с обществом и государственной властью.
Органичная связь юридических конструкций и структурности права5 основывается на том, что структурность — свойство, позволяющее воспринимать предметы в совокупности их устойчивых связей и отношений; благодаря устойчивой структуре их признаков, становится возможным распознавать (идентифицировать) различные объекты. В восприятии вычленяются взаимоотношения частей и сторон предмета. Осознанность восприятия неразрывно связана с отражением устойчивых отношений между элементами воспринимаемого объекта. Внешне различные, но по существу однотипные объекты опознаются как таковые благодаря отражению их в структурной организации. Юридические конструкции — не просто собрание норм права, но такое их расположение в силу объединяющих их типов связей, которое в своем единстве дает принципиально новое качество, характеризуя существование в структурных рядах права особой нормативной общности.
Обеспечивая структурность права, юридические конструкции в этом случае выступают как его (права) имманентное (имплицитно присущее) свойство и одновременно функция интеграции частей в целое6. Без юридических конструкций отдельные структурные пласты права не могли бы собираться в более общие нормативные образования. И, самое главное, нормы регулятивные не согласовывались бы с нормами охранительными, материальные с процессуальными, нормы конституционные с отраслевыми и т.д.
Таким образом, если вести речь о специально-юридических механизмах структурирования права, то
4 Марксово утверждение о том, что «интерес — вот, что сцепляет друг с другом членов гражданского общества» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 2. С. 134) — лежит в основании понимания связей, образующихся в сфере действия права: такие связи — следствие происходящего в обществе взаимодействия, коммуникации.
5 Основываясь на том, что структурализм как философское и конкретно-научное направление связано с переходом «гуманитарных наук от преимущественно описательно-эмпирического к абстрактно-теоретическому уровню исследования» (Философский энциклопедический словарь / Редкол.: С.С. Аверинцев, Э.А. Араб-Оглы, Л.Ф. Ильичев и др. М., 1989. С. 630), делается вывод о том, что метод юридических конструкций предвосхитил развитие структурализма (Халабуденко О.А. Указ. раб. С. 305), с чем, как представляется, вряд ли можно согласиться.
6 В этой связи требует уточнения сформулированный в юридической теории вывод о вспомогательной роли логического инструментария, юридических конструкций в структуре (системе) права, о том, что это дополнения, связки элементов права в систему (Горшенев В.М. Нетипичные нормативные предписания в праве // Сов. гос-во и право. 1978. N° 3. С. 115).
именно юридические конструкции придают структурность праву, соединяя одни нормы или их группы в нормативные комплексы, т.е. взаимосвязанные, подчиняющиеся определенным закономерностям нормативные образования, существование которых обусловлено необходимостью при возникающих сходных обстоятельствах разрешать правовые ситуации7. Выражая собой устойчивые, стабильные элементы права, логические формы, условные схемы, в которые облекается нормативное правовое содержание, юридические конструкции являются константной составляющей структуры права; они фиксирует наиболее устойчивые, определяющие его черты и элементы. Именно это свойство юридических конструкций предопределяет использование в законодательной деятельности метода и технологий юридического конструирования, посредством которых обеспечивается структурирование права. Тем самым законодатель: а) жестко не упорядочивая регулируемые отношения, вместе с тем, изначально берет их под правовую защиту; б) очерчивает те процессы, действия отношения, которые потенциально могут стать в разряд регулируемых; при принятии закона избегает полностью появления так называемых первоначальных пробелов и создает правовые средства для разрешения возможно возникшего в будущем спора. Таким образом исключает или сводится к минимуму появление последующих пробелов в законодательстве.
Если иметь в виду то обстоятельство, «что вслед за одной сформировавшейся юридической конструкцией как бы по цепочке появляются другие» (С.С. Алексеев), то очевиден структурообразующий потенциал юридических конструкций в составе праве. Их мультипликация (размножение) одновременно усиливает внутреннее единство права, а, следовательно, симметрично данному процессу усиливает и собственную функциональность правовых норм и институтов.
Органичная связь юридических конструкций и структурности права указывает на то, что юридические конструкции — это и мощный фактор, придающий устойчивый, константный характер структуре права. Если в ней выделить, по степени устойчивости, некие нормативные пласты, то нормы права, институты и отрасли, в которые они объединяются, представляют лишь относительно стабильные компоненты в составе права. Эта относительность обусловлена динамизмом права, а равно правотворческой политикой и практикой: последняя нередко отличается неоправ-
данной интенсивностью, частым внесением изменений в содержание позитивного права. Достаточно обратить внимание на то обстоятельство, что в общей массе принимаемых федеральных законов не менее 75% составляют законы об изменениях и дополнениях в действующее законодательство.
В отличие от первичных составляющих структуру права компонентов, юридические конструкции, являясь ее «двоичным» компонентом, отличаются существенной особенностью, не сопоставимой с иными составляющими структуру права: это устойчивый, константный элемент в составе права; если нормы и институты подвержены частым изменениям, нередко неоправданным, то юридические конструкции, по общему правилу, неизменны, именно они не только связывают структурные части права в единое целостное нормативное образование — институты, отрасли права, надотраслевые образования, но придают устойчивость структуре права, стабильность. И если, так сказать, формулируемые законодателем конструкции могут при значительных изменениях законодательства юридически все же преобразовываться, то та часть конструкций, которые складываются естественно-эволюционным путем, — постоянный и неизменный компонент права. Правильно замечено, что юридические конструкции — устойчивый и стабильный элемент правовой системы, логическая форма и условная схема, которая «бережет» первооснову юридических частиц и «транслируется через эпохи, сохраняя свою ценность независимо от философских картин мира, этических императивов и научных парадигм»8.
7 Понимая то действительное значение, которое юридические конструкции играют в структуре права (что само по себе заслуживает внимания), некоторые исследователи, не преминули сделать, как им кажется, логичный вывод о том, что «немало конструкционных новшеств влечет за собой появление в системе российского права новых отраслевых образований. Речь идет о формировании и обособлении таких нормативных комплексов, как валютное, военное, конкурентное, корпоративное, лицензионное, образовательное, парламентское, профсоюзное, рекламное, спортивное, страховое право. В итоге, правовая сфера насыщается конструкциями, которые ранее находились вне правового поля» (Чевычелов В.В. Указ. раб. С. 16). На самом деле здесь имеет место следование в фарватере ложной юридической практики, склонной к ничем не оправданной мультипликации так называемых комплексных отраслей права. Однако, конструктивно такие отрасли законодательства уже «привязаны» к отраслям права (внутриотраслевым институтам) и, как правило, не обременены «конструкционными новшествами». В то же время, появление субконструкций на базе возникающих при этом комплексных институтов права, очевидно, вполне возможно.
8 Тарасов Н.Н. Методологические вопросы современной юридической науки. С. 163.
Таким образом, по своему назначению в составе права, юридические конструкции в определяющей степени предрасположены к обеспечению структурности права, системной взаимосвязи его элементов, и в меньшей — сориентированы на квалификацию их в качестве субстанциональных единиц права. Иными словами, в придании праву структурности, внутреннего единства и высокой мобильности (логической стройности и рациональности) его норм и институтов заключена методологическая роль юридических конструкций. Можно сказать, что, являясь квинтэссенцией логического инструментария права, юридические конструкции предстают в его (праве) структуре своего рода «единицами Хиггса», сцепляющими все разнородные, разнопорядковые и разноуровневые элементы правовой структуры в единое целостное и взаимодействующее образование, вследствие чего исключается их хаотичное брожение и несистемное «поведение»; одновременно усиливается результативность действия права.
Следовательно, юридические конструкции это всегда комплексное, системно-организованное образование, состоящее из множества разнородных, но внутренне нерасторжимо связанных и взаимодействующих между собой элементов, в своем совокупном воздействии призванных обеспечить реализацию юридически значимых интересов. Именно достижение фактического (не юридического) результата стягивает воедино все элементы, которые юридически признаны (закреплены в законодательстве) или, отличаясь правовой природой, существуют фактически. Таким образом, самые разнообразные вовлеченные в сферу действия права интересы — государственные (публично-значимые) и частные, вынуждают законодателя собирать воедино все правовые средства, которыми располагает правовая система, для того, чтобы действующие в этой сфере субъекты права способны были реализовать эти интересы. В этом заключен глубинный социально-правовой смысл юридических конструкций. Их кредо: подчинить внутреннюю организацию права целям его действия, систематического и непрерывного, достигающего необходимого эффекта в реальной социально-правовой жизни.
Юридические конструкции и юридическое конструирование: новая парадигма правотворческой политики и теоретической юриспруденции. С констатацией юридических конструкций в качестве
структурообразующего компонента действующего права одновременно связано признание правообра-зующего значения правовой доктрины. Осознание этого обстоятельства в правотворческой политике9 требует радикального (революционного) пересмотра отношения к научному уровню организации законодательной деятельности. Это же обстоятельство ставит научное юридическое сообщество перед необходимостью концентрации усилий на решении задач, связанных, прежде всего, с обоснованием механизмов рационального использования инструментария права соответственно закономерностям его действия10.
Несмотря на существующие разработки по проблемам рационализации структурной организации права, остается множество вопросов, требующих научного анализа: их неизученность в теории и нерешенность на практике способствует тому, что значительная часть норм, вводимых в правовую систему страны посредством принятия новых законодательных актов, не подчиняется закономерностям структурной организации права, вследствие чего действующее законодательство не достигает своих целей. С этой точки зрения роль законодателя в современных условиях не должна сводиться к простому (арифметическому) умножению количества нормативного материала; более сложной и социально значимой задачей является внедрение в законодательную деятельность современных технологий юридического конструирования11, возможности которого позволяют обеспечить структурно управляемый (системный) характер всего действующего законодательства.
9 Нередко само понимание правотворческой политики, представленное в специальной литературе, изначально исключает из содержания такой политики концентрацию усилий государства по рационализации структурной организации права (Российская правотворческая политика: Учеб. пособие / Под ред. А.В. Малько, А.П. Мазуренко. Пятигорск, 2012. С. 14.).
10 О юридическом мышлении с использованием конструкций в юридической литературе уже высказаны интересные суждения (Черданцев А.Ф. Юридические конструкции, их роль в науке и практике // Правоведение. 1972. № 3; Его же: Логико-языковые феномены в юриспруденции: Моногр. М., 2012; Тарасов Н.Н. Методологические проблемы современного правоведения: Ав-тореф. дисс. ... докт. юрид. наук. Екатеринбург, 2002. С. 41—43; Пономарев Д.Е. Генезис и сущность юридической конструкции: Автореф. дисс. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2005; Глухарева Л.И. Юридическая ответственность как правовая конструкции // Вектор науки ТГУ. 2010. № 3 (3).
11 «Самое главное предназначение юридических конструкций — рационализация права, его структуры, а значит и оптимизации его действия о рационализации права» (Кабрияк Р. Кодификации / Пер. с фр. Л.В. Головко. М., 2007. С. 215).
