CC BY
150
Структура мифологического
образа и социальная драматургия
Л. Н. Воеводина
Московский государственный университет культуры и искусств
Статья посвящена рассмотрению мифа в качестве интерсубъективной символической системы.
Анализируется природа и структура мифологического образа, его историческая динамика.
Ключевые слова: архаический миф, символ, мифологический образ, современный миф.
Article is devoted consideration of myth as inter subjective symbolical system. The nature and structure
of a mythological image and its historical dynamics is analyzed.
Key words: Archaic myth, symbol, mythological image, modern myth.
Иерархичность культуры и общества имеет своим истоком заложенную в генетической программе человечества множество тысячелетий назад иерархическую структуру организации мира, этологическую по природе, поскольку особенностью того или иного вида является иерархичность его структурной групповой организации, которая закладывается на инстинктивном уровне. Биологически заложенная программа укреплялась в процессе развития и деятельности человечества, приобретала новые конфигурации в разные исторические эпохи, подтверждалась в процессе социализации и интеракции членов сообщества и, несмотря на наличие множества вариантов, оставалась по сути своей неизменной.
Инстинктивные реакции человека, закрепленные в его подсознании, в дальнейшем срабатывали автоматически, непроизвольно и в коммуникационном процессе между людьми сопровождались выстраиванием смысловой и символическо-мифологической систем. С развитием сознания и усложнением мыслительных операций автоматизм реакций ослабевает,
человек получает возможность абстрагироваться от конкретной ситуации и контролировать свои психические реакции либо придавать им культурную форму. Тем не менее, иерархичность мышления человека, выстраивание системы ценностных структур, иерархичность организации любого социума или отдельной группы остаются, так же как и ориентация на «значимого другого» (Дж. Мид), или исполнителя главной статусной роли в данной группе, обладающего непререкаемым авторитетом и властью над другими членами группы.
Структура мифологического образа построена по законам выразительности, то есть по эстетическим законам. Особенностью мифологического образа является единство слова, имени и действительности. Мифологические образы, по сути, персонажи, которые исполняют определенные роли. Субъект мифологического сознания вписывает мир вещей, событий, различные общественные явления, других людей в архетипические структуры, тем самым добиваясь того, что неизвестное и незнакомое теряет свой устрашающий
50 1997-0803 ВЕСТНИК МГУКИ 1 (45) январь-февраль 2012 50-55
И
г
отчужденный характер, «присваивается» и делается понятным, своим. Таким образом, конструируются современные мифы. Устойчивость мифологических сюжетов огромна, так как мифологические структуры составляют ядро мировоззрения личности, тесно переплетаясь с ее ценностями и идеалами. Они уходят своими корнями в подсознание, затрагивают иррациональную сферу личности, глубинные ее структуры, сферу инстинктов, потребностей, желаний.
Таким образом, формируется высший элемент в иерархии мифологического мира (это такие мифологические персонажи, как Бог, Вождь, Властелин, Господин, Отец, Кумир), олицетворяющий реальную силу социума в персонифицированном виде, некая фигура, требующая беспрекословного подчинения, непогрешимая, всемогущая, карающая и милующая, объект поклонения и коллективного экстаза, таинственный, непознаваемый, непостижимый и всезнающий.
В средние века образ Бога ассоциировался с образом господина, повелителя, что отражало феодальные отношения и статус сеньора по отношению к вассалам. Бог также ассоциировался с образом отца, который строг, но справедлив к своим детям. Э. Дюркгейм отмечал: «Поскольку боги являются всего лишь коллективными персонифицированными идеалами, то всякое ослабление веры свидетельствует о том, что сам по себе коллективный идеал ослабляется; а он не может ослабляться иначе, как если оказывается пораженной сама социальная жизнеспособность. Одним словом, народы неизбежно умирают, когда умирают боги, если боги являются ничем иным, как народами, мыслимыми символически» (3, с. 30).
Следующим после Бога мифологическим персонажем следует назвать негативный мифологический образ, встречающийся у всех народов мира. Извечный враг, противостоящий высшим силам, силам света (Змей-искуситель, Предатель, Падший Ангел и т.д.). Поэтому фактически самым распространенным сюжетом различных
мифологий является борьба человека с инфернальными силами, которая в то же самое время актуализирует лучшие его качества, поражение в этой схватке имеет далеко идущие последствия для дальнейшего развития и трансформации мира.
Именно по отношению к образу врага, в противостоянии и борьбе с ним осуществляется идентификация с силами добра, а также по этой линии проходит разделение на «своих» и «чужих». Враг, «чужой», отличается от нас, «своих», по своим базовым характеристикам, олицетворяет все коварство, лицемерие, подлость, низость и т.п., другими словами, образ врага демони-зируется, примитивизируется: это объект безусловной ненависти, который должен быть уничтожен.
На противопоставлении сил Добра и Зла построены многие сюжеты мировой литературы, театра, кино, компьютерных игр. Образ врага с легкостью используется идеологами тоталитарного или любого антидемократического общества для оправдания массовых репрессий. Оппозиция «свои» и «чужие» точно так же активно используется в современной политической жизни многих стран. Это оппозиция «правых» и «левых», «патриотов» и «космополитов» и т.д. Как правило, в противостоянии общему врагу любое общество интегрируется, получает свой особый идеологический эквивалент и легитимность.
Еще одним из персонажей древних и современных мифов является Герой. Культ героев был широко распространен в Древней Греции. Общность культа героя или бога объединяла членов одного рода, или фратрии, идентифицировала человека, прежде всего, как члена данного рода. Герой осознается как предок рода, покровителем которого считается один из богов. От бога герой и получает определяющую черту характера. Так, покровителем Одиссея является Афина - богиня мудрости, а определяющей чертой характера является его «нус», разум. Герой - это арена действия нуминозной субстанции, силы. Древние греки с религиозным трепетом относились к своим героям. Герой - действу-
и
Г
ющее лицо трагедии, в его честь приносились жертвоприношения, поскольку считалось, что герой-предок может либо оказать помощь в делах, либо навредить. Культ героя послужил источником возникновения трагедии.
Немецкий исследователь Курт Хюбнер, анализируя культ героев, отмечает, что слово «герой» нужно наполнить вполне весомым содержанием и страхом, который религиозный человек чувствует перед демонической, даже из могилы воздействующей сущностью, чтобы понять, что означает словосочетание «дифирамбы героям» в шестом столетии до н.э. Герой, которому поют «славу», не отдален, но слушает и наслаждается зрелищем, связанным с жертвоприношением. Все вместе -серьезное действие, относящееся не только к толпе слушателей, но и живущему в могиле духу Героя. При этом толпа исполняет хвалебную песнь в честь «господина душ» - Диониса, которая по своему характеру отличается лиричностью, серьезностью и скорбью (4, с. 135).
Герой - центральный персонаж различных мифологий мира (библейский миф о Моисее, греческий о Прометее и т.п.). Так, базовая структура мифа включает в себя чудесное рождение героя, необычайные дарования и способности, проявившиеся еще в детстве, подвиги во имя высших идеалов справедливости. Герой олицетворяет собой победу, торжество добра над силами зла, воплощает в персонифицированном виде извечное стремление человека к совершенству и могуществу. Поэтому герой мифа наделен жизненной избыточностью, утрированностью и масштабностью, он превосходит обычных людей по своим возможностям и способностям, он всегда сверхудачлив, молод, красив, его витальность безгранична.
В современной политической мифологии образ Героя оказался одной из ключевых фигур. Герой-спаситель, борющийся с угнетателями во имя справедливости, приносящий свою жизнь в жертву во имя идеалов свободы, - это самый выигрышный имидж для любого политика.
Достаточно полно сюжет о герое, в частности о Моисее, проанализировал британский ученый Л.С. Фейер, который считал его одним из элементов любых идеологий, отличающихся друг от друга по времени своего исторического формирования и выражающих интересы разных социальных групп.
Кроме Господина, Врага и Героя, мифологические сюжеты включают образы Друга, Бедняка, Безумца, Чуда, Жертвы. Образ Друга служит для усиления роли главного персонажа - Героя. Он его оттеняет и делает более значимым. Безумец (юродивый, шут) - персонаж мировых мифологий, образ человека, уклоняющегося от исполнения общепринятых норм, правил, этикета. Образ юродивого пользовался необычайным авторитетом у русского народа, он мог позволить себе «ругаться миру» даже в церкви. Юродивый не подчинялся земным властям и правителям и под маской сумасшедшего мог говорить правду людям, обличая их в грехах, служа Богу, а не людям, не признавая мирских ценностей (славы, богатства, почестей) и показывая их тщетность. Парадоксальным образом юродивый противопоставлял «неправильному» миру собственную неправильность поведения, речи, одежды, образа жизни, показывая тем самым, как глубоко духовное падение людей, одержимых гордыней, властолюбием, лицемерием, пороком. Юродивый юродствует не для себя, он - «человек Божий», обидеть которого считалось большим грехом. Юродивый как архетип выражает настроение и сущность народного духа, его мироощущение.
Мифологическим персонажем является Жертва, как правило, в двух модификациях - искупительная жертва или жертва несправедливости. В современной политической мифологии образ Героя и образ Жертвы несправедливости зачастую накладываются друг на друга. Получая мощную поддержку со стороны народных масс, Герой - Жертва несправедливости, в конце концов, выходит победителем и наделяется всей полнотой власти - таков популярный сюжет российской политики.
н
Г
Чудо - событие и явление, отличающееся экстраординарным характером, некое нарушение обычного хода вещей, встреча человека с нуминозными силами и сущностями, дающими толчок к кардинальному повороту событий. Чудесное развитие событий характерно для мифологий всех народов, современные идеологические мифы рассчитаны на пробуждение в подсознании человека веры в чудо.
Современные мифы, циркулирующие в массмедиа, зачастую используют представление о чуде и чудесном, необыкновенном, чтобы создать привлекательный имидж очередного героя своего рассказа, будь это рядовой человек, артист, поп-звезда, кандидат в депутаты и т.п. Мифы о спасителе нации или народа активно использовались в ХХ веке идеологи всех мастей.
Таким образом, мифологические образы типичны, они повторяются из века в век, обладают устойчивостью, они элементарны и легки для запоминания, они интегрируют в себе архетипическое и становятся моделями поведения. Их эмоциональная заразительность, яркость, убедительность свидетельствуют об их эстетической выразительной природе, близости к художественным образам.
Мифы массового сознания - социальные, политические, национальные - представляют собой комплекс идеальных образов, символов, структурированных в устойчивые целостности. Современный миф -это продукт идеализации неустраивающей человека социальной реальности, сконструированный элитой или какими-либо группами. Мифы объясняют, оправдывают, воспевают существующую социальную реальность, либо создают альтернативные модели социальной реальности. Они являются элементами социального управления, контроля и манипулирования массовым сознанием. Миф - внушение, которое становится убеждением, он заставляет массу действовать в интересах элиты.
Общественное сознание, несмотря на свой фиктивный характер, является мощным рычагом власти, с помощью которо-
го элита управляет обществом. Концепт «общественное мнение» входит в репертуар социальной драматургии, обеспечивая демонстрацию значимости мнения народных масс и торжество демократических прав и свобод. Поэтому перед современным обществом и культурой стоит задача создания условий для противостояния манипулятивным технологиям и пропагандистским мифам, формирования демократической личности.
Еще Лебон отмечал значимость театральных приемов и драматизации, их суггестивного воздействия на зрителей для проведения политики правящей элиты: массовые зрелища, грандиозные военные парады, массовые демонстрации и митинги на центральных площадях столиц - все это способствует упрочению существующей власти. Пуская в ход средства театрального искусства, элита добивается пропагандистских целей с помощью внушения, опосредованно.
Идеи относительно театрализации общественной жизни высказывал современный французский философ Ги Дебор (2). Он проанализировал манипулятивную технологию, использование воображения в целях управления человеком. Основной удар, наносимый манипуляторами массовым сознанием, приходится на укорененные в сознании атомизированного человека структуры исторического знания, основанные на реальности и опыте. Цель манипуляторов заключается в подмене, «режиссировании» этого знания искусственно сконструированным суррогатом знаний. В результате таких подмен индивид приходит к убеждению, что он существует среди сплошных видимостей, а общественная жизнь и само общество интерпретируются им как «общество спектакля». «Общество спектакля» структурно предстает как «время спектакля», пассивного созерцания, время вне истории. Общество не жалеет ярких образов, соблазняет зрелищ-ностью, целиком захватывает внимание и душу зрителя, он получает здесь все, чего так не хватает ему в серых буднях исторического времени. Человек-зритель пол-
И
Г
ностью погружается в поставленный для него политический спектакль и попадает в «псевдоциклическое время», которое само по себе является всего лишь разновидностью товара.
Опасность для индивида заключается в его изолированности, неспособности к критическому осмыслению происходящего, утрате диалога с другими людьми. Созерцая спектакль, где исторические события сфальсифицированы, подменены, и не обнаруживая подлога, индивид забывает об истории своего народа, страны, семьи, выпадает из исторического времени и становится игрушкой в руках манипуляторов. Искажение реальности сказывается в утрате реального контекста события, что приводит к подменам, и сколько бы они ни обсуждались - это обращение к эмоциям, а не к разуму.
Ги Дебор обращает внимание на еще один важный процесс, происходящий в «обществе спектакля», разворачивающийся в сфере нравственных ценностей, а именно процесс релятивизации ценностей, или процесс искусственной аморали-зации общества. Мимо современного человека, увлеченного зрелищностью, проходят нагромождения образов. В «обществе спектакля» человек движим уже не понятием греха, а понятием права; свобода совести провозглашается как неотъемлемое право каждого, и в то же время под удар поставлены, или вовсе отвергаются, структуры установленных этикой ценностей, «раскованное» мышление готово оправдать аморализм. Новая этическая система, пусть даже слабее прежней, не возникает, а старая терпит крушение, что приводит к снижению устойчивости сознания, и на этом фоне легко, оказывается, осуществить манипулятивное воздействие на личность.
Другой род манипуляции - это манипуляция смыслами в социальном действии, которое во многом сходно со спектаклем, драматургическим действием. Роль вождя - одна из самых замечательных в социальном взаимодействии, как некая персона, самость, «эго», она социально санк-
ционирована и противопоставлена массе - атомизированной, не имеющей индивидуальности. Вождь - человек, убежденный в правоте своих идей, это воплощенный миф, миф в действии. Вождь - манипулятор толпы, но он, в свою очередь, также может быть объектом манипуляторов, которым нет дела до идей, они преследуют прагматические интересы и личную выгоду, их трюки более изысканны, а игра утонченна. Вождь - это еще и «агнец Божий, отданный на закланье», это пассионарий, человек страсти, он - обязательная фигура социального театра.
Мифологизация образа вождя, монарха, президента, лица, связанного с верховной властью, создается с помощью установления социальной дистанции, то есть социальное пространство (род мифологического пространства) - некая сцена, где диспозиционируются различные персонажи, центр отведен субъекту власти, чье положение в социальной иерархии подчеркивается установлением дистанции с подчиненными, определенными ритуалами, различием в числе контактов с «приближенными». Всякая дистанция «создает уважение публики» (И. Гофман). Чтобы создать мифологизированный, то есть идеализированный, образ правителя, необходимо подчеркнуть его недоступность для простых смертных, его «инаковость». Создание дистанции между собой и другими - одно из средств конструирования идеализированного персонажа. Вождь, его биография сакрализуются, многие факты замалчиваются, все, что мешает имиджу правителя, умалчивается. Ему приписываются черты характера, достойные небожителей и мифологических героев, он обладает сверхъестественными способностями, его возможности и личные заслуги ставят его высоко над толпой. Задействуется и сфера морали, она нещадно эксплуатируется, поскольку высшие моральные качества: справедливость, честность, благородство, любовь к простым людям, человечность и гуманность определяют мифологизированный образ правителя. Он - самый лучший и достойный, он, как Моисей, ведет свой
н
Г
народ из рабства, он - избранник высших сил, он - создатель нового государства. Он благосклонен к своим подчиненным, строг, но справедлив.
Частично процессы мифологизации можно наблюдать в ролевом аспекте поведения, так ярко репрезентированном в повседневной жизни каждого человека в сфере его социальной деятельности. Общество предъявляет определенные стандарты поведения личности, успешность социализации которой зависит от ее умения соответствовать ролевым параметрам и ожиданиям окружающих «значимых других». В современном обществе проблема унификации личности ощущается с особенной остротой, потому что развитию личности ставятся искусственные ограничители в виде заданных образцов, шаблонов поведения, систем ценностей и идеалов, потребностей и интересов, навязываемых через мощную систему массмедиа в качестве массовой культуры.
Ирвинг Гофман в статье «Расовая дистанция» пишет об угрозе свободе личностного развития и самовыражения в современном обществе. Гофман считает, что личность, безусловно, не «умещается» в социальной роли, она значительнее и многообразнее ее, поэтому личность должна поддерживать дистанцию между собой и социальной ролью. Гофман исходит из того, что, сохраняя ролевую дистанцию, не утрачивая способности к исполнению роли, личность заявляет о своей уникальности и способности выбора и свободного обращения с ролью. Точно так же,
как актеру необходим зритель для исполнения своей роли, так, по Гофману, поведение человека «на людях» является ролевым. Мы бы добавили в этому: конструирующим собственный миф. Вопрос, который напрашивается непроизвольно: что понимать под двумя важнейшими понятиями: «идентичность личности» и «социальная реальность», которые на наших глазах превращаются в иллюзии, мифы, поскольку у каждой личности множество ролей -масок - мифов, и не существует единственной социальной реальности, а есть бесконечное их множество (цит. по: 1, с. 185).
Личность в современном обществе ориентирована на внешние ценности, это «извне-ориентированная» личность (Давид Рисмен), она может быть любой, все зависит от ситуативного контекста и сил, воздействующих на нее в данную минуту. Героем с тысячью лиц назвал миф Кэмпбелл, в современном обществе героем с тысячью лиц можно назвать уже личность, она выбирает свою идентичность, а чаще всего общество или группа, «значимые другие», навязывают ей очередную роль и миф. С другой стороны, как бы жестко ни навязывал социум ролевые амплуа индивиду, всегда многообразие жизни не вмещается в социальные рамки, нормы и правила, и в этом смысле существует возможность свободного выбора.
Превращение личности в неодушевленный объект манипуляции, овеществление человека, его использование для проведения целей манипуляторов означает не просто понижение значимости человеческой личности, но антропологический кризис.
Примечания
1. Абельс, Х. Интеракция, идентичность, презентация. Введение в интерпретативную социологию / Х. Абельс. - СПб.: Алетейя, 2000.
2. Дебор, Ги. Общество спектакля / Ги Дебор. - М., 2000. - 184 с.
3. Дюркгейм, Э. Ценностные и «реальные» суждения / Э. Дюркгейм // Социологические исследования. - 1991. - № 2.
4. Хюбнер, К. Истина мифа / К. Хюбнер. - М., 1996.
И
г
