CC BY
25
Таблица 2 - Распределение миграционных передвижений населения по виду и срокам регистрации за 2014 год (чел.)
Мигр. передвижен ия Регистра ция по месту жит-ва Регистрация по месту пребывания на срок более 9 мес. Возврат после окончания срока временног о пребывани я
Всего в том числе
9 мес. - 1 г. 1 г. 2 г. 3 г. 4 г. 5 лет и более
Всего, человек Прибывшие 9128 5115 2049 563 552 271 323 75 265 1964
Выбывшие 9223 5499 1962 230 764 277 332 88 271 1762
прирост (убыль) -95 -384 87 333 -212 -3 -9 -13 -6 202
из нее: межрегиональная миграция прибывшие 2491 918 557 37 206 48 114 28 124 1016
Выбывшие 2906 1434 1060 155 444 125 155 50 131 412
прирост (убыль) -415 -516 -503 -120 -238 -77 -41 -22 -7 604
Если руководством республики каких либо мер кардинального характера в экономической и миграционной политике не будет предприниматься, то в результате сокращения рабочей силы в реальной экономике может существенно уменьшиться объем производимой продукции.
Исходя из этого, для решения проблемы трудовых ресурсов необходимо, во-первых, научиться на основе всестороннего анализа предвидеть будущие изменения на рынке труда.
Во-вторых, грамотно планировать действия по управлению человеческими ресурсами. Важно перейти от текущего мониторинга показателей безработицы к организации эффективной занятости и рационального использования трудовых ресурсов, от практики сохранения неквалифицированных рабочих мест — к организации трудовой деятельности, требующей значительных компетенций, с достойной заработной платой.
В-третьих, учитывая особую значимость научно-обоснованного подхода к управлению экономикой, кадровым потенциалом региона, необходимо разработать межотраслевой баланс региона, а также прогноз перспективного спроса по всем группам специалистов на средне- и долгосрочную перспективу. Этот сценарий должен быть составлен с учетом открытия новых предприятий, закрытия части неэффективных производств, реализации инвестиционных проектов, а также изменения демографической ситуации, идущих процессов урбанизации, миграционных потоков и других значимых факторов.
В-четвёртых, двумя главными привлекательными факторами притока мигрантов в республику должны стать следующие: возможность приобретения доступного жилья и гарантированные рабочие места. Для этого должны быть определены те города и сельские районы, которые наиболее нуждаются в притоке населения, то есть переселение должно быть точечным. Кроме того, чтобы мигранты быстро адаптировались к местным условиям, необходима система социального сопровождения.
В-пятых необходимо скоординировать усилия по выстраиванию системы подготовки кадров. Нужна корректировка госзаказа для учреждений профобразования. Требуется слаженное взаимодействие организаций республики с системой профессионального образования по нескольким направлениям. Это создание отраслевых кластеров, многоуровневых комплексов «вуз-колледж», центров компетенций на базе учреждений профобразования, ресурсных центров, современных баз организации практики на промышленных предприятиях, внедрение сетевых форм обучения с использованием возможностей нескольких учебных заведений
[5].
Литература
1. Официальный сайт Федеральной службы государственной статистики. [сайт]. URL:http://www.gks.ru.
2. Семья и человеческое развитие. Доклад о развитии человеческого потенциала в Республике Башкортостан / под общ. Ред. Валиахметова Р.М., Бурхановой Ф.Б., Хилажевой Г.Ф. Уфа: Изд-во «Восточная печать», 2013.
3. Портал информационного агентства «Коммерсант» http://www.kommersant.ru/
4. Портал информационного агентства «Интерфакс» http://www.interfax-russia.ru/Povoljie/
5. Портал информационного агентства «Эксперт-Урал» http://www.expert-ural.com/news/
References
1. Oficialnyj sajt Federalnoj sluzhby gosudarstvennoj statistiki [sajt]. URL:http://www.gks.ru.
2. Semja i chelovecheskoyje razvitije. Doklad o razvitiji chelovecheskogo potenciala v Respublike Bashkottostan. / pod obshh. Red. Valiahmetova R.M., Burhanovoj F.B., Hilazhaevoj G.F. Ufa: Izd-vo “Voctochnaja pechat'”, 2013
3. http://www.kommersant.ru/
4. http://www. interfax-russia.ru/Povolj ie/
5. http://www.expert-ural.com/news/
ПОЛИТИЧЕСКИЕ НАУКИ / POLITOLOGY Горелкин А.В.
Начальник главного управления по работе со СМИ Администрации Кемеровской области СТРАТЕГИИ УСТОЙЧИВОГО РАЗВИТИЯ: ОБЩИЕ ПОЛИТОЛОГИЧЕСКИЕ ПОДХОДЫ И ПРИОРИТЕТЫ НА
НАЦИОНАЛЬНОМ И РЕГИОНАЛЬНОМ УРОВНЯХ
Аннотация
Рассматривается общие подходы к проблеме разработки и реализации стратегии устойчивого развития на глобальном, национальном и региональном уровнях. Описываются особенности стратегии устойчивого развития Российской Федерации и ее регионов, рассматриваемые, в частности, на примере Кемеровской области.
Ключевые слова: устойчивое развитие, политическая стабильность, политическая стратегия, регионы России.
58
Gorelkin A.V.
Chief of head department on work with mass media of Administration of the Kemerovo region SUSTAINABLE DEVELOPMENT STRATEGY: GENERAL POLITICAL SCIENCE APPROACHES AND PRIORITIES AT
NATIONAL AND REGIONAL LEVELS
Abstract
General approaches to the problem of developing and implementing strategies for sustainable development at the global, national and regional levels discussed. Features of a strategy for sustainable development of the Russian Federation and its regions considered, in particular, on the example of the Kemerovo region described.
Keywords: sustainable development, political stability, political strategy, the regions of Russia.
Достижение устойчивости общественного развития, обеспечение его стабильности в условиях значительных и разноплановых трансформаций, происходящих в постмодернистском обществе, становится одной из приоритетных задач современной государственной политики. Речь сегодня фактически идет о возникновении новой функции государства - функции по обеспечению устойчивого развития, которая закономерно связана с усилением роли государства в достижении сбалансированности между экологическими, экономическими и социальными интересами. Эта общая стратегическая цель, как принято полагать, сегодня уже не может быть в полной мере достигнута в рамках традиционного, «естественно-исторического» процесса развития государства и его институтов, что определяет необходимость перехода к целенаправленному формированию государственно-правовой системы по определенному, заранее разработанному плану. Очевидно, что такой переход и последующее развитие государства и общества должны носить эволюционный и планомерный характер, базируясь на разработанной государством стратегии реформ.
Научное осмысление концепции устойчивого развития в рамках политической теории, признание за ней способности стать новой парадигмой в сфере обеспечения управляемости и контролируемости социально-политических процессов, создали необходимые предпосылки для построения соответствующих международных, национальных и региональных политических стратегий. Неслучайно, что с учетом актуальности проблем, стоящих перед трансформирующимся обществом и определяющих потребность в конкретных практических действиях, российские политики и ученые, по словам В.К. Левашова, «больше говорят о стратегии, чем о парадигме развития». При этом, в его определении, понятие «стратегия» в сфере политики и социополитических отношений означает построенный на основании научной информации план действий, учитывающий интересы и расстановку основных социальных и политических сил на данном этапе развития [3]. Соответственно, стратегия устойчивого развития должна охватывать не только экологическую и экономическую, но и собственно политическую сферу деятельности общества, в связи с чем мы полагаем возможным в контексте нашей работы говорить, прежде всего, о политической стратегии устойчивого развития.
В то же время, как справедливо отмечает в этой связи С.А. Рябкова, стратегия устойчивого развития, представляющая собой политический сценарий, выработанный путем длительного поиска компромиссов, не должна рассматриваться как политическая идеология, поскольку она призвана консолидировать мировое сообщество, разделенное идеологиями, и, тем самым, содействовать формированию глобальной инфраструктуры устойчивого развития. При этом, по мнению автора, национально-государственный уровень перехода к устойчивому развитию представляется более предпочтительным, чем ставка на наднациональные институты [7, с. 13].
Конференция ООН по окружающей среде и развитию (ЮНСЕД) в 1992 году рекомендовала правительствам всех стран разработать свою национальную стратегию устойчивого развития. Следуя этой рекомендации, в России в 1994 году были утверждены «Основные положения государственной стратегии Российской Федерации по охране окружающей среды и обеспечению устойчивого развития», и в 1996 году была принята «Концепция перехода Российской Федерации к устойчивому развитию», ставящая задачу обеспечить сбалансированное решение социально-экономических задач и проблем сохранения благоприятной окружающей среды и природно-ресурсного потенциала в целях удовлетворения потребностей нынешнего и будушцх поколений [4]. Приоритетами стратегии устойчивого развития России, как и всего мирового сообщества, являются достижение гармоничного сочетания и динамической устойчивости экономики, природы и общества. Необходимо отметить, однако, что существующие на сегодняшний день программные документы по переходу России на путь устойчивого развития не являются окончательно утвержденными и общепризнанными, подвергаясь обоснованной и, зачастую, резкой критике как со стороны политиков, так и исследователей в данной области за не продуманность, не реализуемость, декларативный характер и т.п. Так, С.А. Панкратов указывает на крайне низкий уровень теоретической проработки проблемы при принятии важных решений в данном направлении, подтверждающий, что сегодня в России «концепция устойчивого развития — это действительно, скорее демагогия, чем взвешенная стратегия» [5]. В.К. Левашов также заключает, что «к сожалению, Россия, ее научное сообщество и политическая элита пока выпадают из общемирового процесса поиска парадигмы и выработки национальной стратегии устойчивого развития. Во всяком случае, после знакомства с многочисленными программными политическими документами складывается впечатление, что те усилия, которые предпринимаются в этой области на уровне политического руководства, носят скорее имитационный, камуфляжный, чем сущностный характер. На протяжении последних пятнадцати лет государство и общество скорее отдалялись, чем приближались к пути устойчивого развития. Именно в силу этого обстоятельства на очередном витке кризиса страна вновь оказалась перед выбором социополитической стратегии» [3]. Таким образом, на сегодняшний день стратегия устойчивого развития России фактически еще находится в стадии формирования. В настоящее время продолжается экспертное обсуждение ее базовых положений и содержания, при этом многие общие принципы перехода к устойчивому развитию заложены в ряд программных документов федерального уровня, таких как «Экологическая доктрина Российской Федерации», «Климатическая доктрина Российской Федерации», «Основные направления социально-экономического развития Российской Федерации», «Концепция долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 года», «Энергетическая стратегия Российской Федерации», «Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года» и др.
Принципы устойчивого развития реализуются сегодня и во многих региональных стратегиях. Как констатируется в Основных положениях стратегии устойчивого развития России, региональные комплексы в нашей стране отличаются исключительным разнообразием: практически каждый регион России представляет собой неповторимое сочетание природных, экономических и социальных комплексов, что «требует безусловного учета их специфики в выработке и проведении в жизнь стратегии устойчивого развития. При единой методологической основе и единых глобальных критериях конкретные механизмы достижения целей устойчивого развития в каждом регионе (или, по крайней мере, в каждом типе регионов) должны иметь существенные отличия, учитывающие специфику региона и решаемых в нем проблем. Иными словами, каждому региону предстоит выработать на основе общей стратегии устойчивого развития свою конкретную стратегию регионального устойчивого развития» [4]. Таким образом, содержание и направленность стратегий устойчивого развития, разрабатываемых на региональном уровне, определяются своеобразием внутренних и внешних факторов устойчивости региональных экологических, экономических и социальных систем и, соответственно, должны иметь свои специфические особенности.
Как отмечает А.А. Зеленин, современный этап формирования системы внутренней государственной политики характеризуется поиском оптимальных подходов к разделению ответственности и полномочий между федеральным центром и регионами, являясь неотъемлемой частью и характеристикой формирования российской государственной политической системы [2, с. 172]. В
59
отношении реализации принципов устойчивого развития Ф.Р. Азашикова видит разграничение сфер ответственности между центром и регионами следующим образом: «Главное условие национальной модели устойчивого развития - это независимое экономическое развитие. Применительно к региону эта идея должна трансформироваться в идеологию обеспечения самодостаточного развития экономики региона, реально опирающейся на свои возможности» [1, с. 197]. По ее мнению, в основу стратегии устойчивого развития региона должна быть заложена как ориентация на реализацию экологически чистых технологий и производств, обеспечивающих защиту биосферы от вредных воздействий, так и системный анализ состояния социальноэкономического, экологического, ресурсного развития мира, для принятия решений по устойчивому развитию региона на основе прогнозных моделей. В то же время, следует согласиться с О.К. Цапиевой, по словам которой «приоритетным подходом в осуществлении реформ на уровне региона должно быть убеждение, что следует отказаться от наблюдающегося до настоящего времени отождествления развития территории с ее хозяйственным развитием. Нельзя считать регион устойчиво развивающимся по признаку повышения экономических показателей. Устойчивое развитие региона должно быть нацелено на достижение высокого качества жизни, при позитивной динамике комплекса различных показателей» [9, с. 309].
Проблема разработки комплексной стратегии устойчивого развития имеет особую значимость, в частности, для такого субъекта Российской Федерации, как Кемеровская область. Индустриальный характер экономики области, являющейся самым густонаселенным и урбанизированным регионом за Уралом, развитая угольная, металлургическая и химическая промышленность определяют высокую концентрацию шахтеров и промышленных рабочих среди активного населения региона. Такая специфика социальной структуры населения может проявляться в возможности быстрого нарушения политической стабильности, как это уже происходило в 1989 году, когда именно Кузбасс оказался родиной первых в СССР массовых забастовок, во многом определивших направление и характер дальнейшего политического развития страны [6, с. 5].
Основные принципы и механизмы перехода Кемеровской области к устойчивому развитию сформулированы в докладе губернатора Кемеровской области А.Г. Тулеева на выездной сессии Комитета по устойчивому развитию Конгресса местных и региональных властей Совета Европы, прошедшей в г. Кемерово в сентябре 2005 года. В докладе подчеркивается важность перехода угольно-промышленных регионов мира, и Кузбасса в том числе, на путь устойчивого развития, при этом суть перехода к устойчивому развитию Кемеровской области понимается как достижение баланса трех составляющих: производства, человека и окружающей среды. На примере Кузбасса был представлен опыт перехода региона от полного дисбаланса в экономике и социальной сфере на путь устойчивого развития - по словам А.Г. Тулеева, сегодня Кузбасс уверенно движется по пути экономической, социальной и политической стабильности [8]. Принципы обеспечения устойчивости развития региона были учтены при разработке стратегий экономического и социального развития Кемеровской области и других программных региональных документов.
Как показывает проведенный нами анализ, разработка и реализация на практике государственных и региональных стратегий перехода к устойчивому развитию выступает средством осуществления государственной политики в данной области. Общность принципов и особенность приоритетов устойчивого развития в целеполагании стратегий различного уровня должны задавать комплекс критериев ее эффективности, включающий как инвариантные, так и вариативные показатели, определяющиеся особенностями рассматриваемой политической системы. Разработка комплекса адекватных социально-политических индикаторов, адаптированных к конкретным условиям, представляется необходимой для более объективной оценки устойчивости развития как Российской Федерации в целом, так и ее отдельных регионов.
Литература
1. Азашикова, Ф.Р. Основы стратегии устойчивого социально-экономического развития региона [Текст] / Ф.Р. Азашикова // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия 1: Регионоведение: философия, история, социология, юриспруденция, политология, культурология. - 2012. № 1 - С. 196-201.
2. Зеленин, А.А. Молодежная политика Российской Федерации: инновационные технологии обеспечения и механизмы реализации [Текст] / А.А. Зеленин. - Москва/Кемерово: Издательское объединение «Российские университеты»: АСТШ -Кузбассвузиздат, 2008. - 290 с.
3. Левашов, В. К. Социально-политическая устойчивость общества [Текст] / В. К. Левашов // Вестник Российской академии наук. - 2011. Т. 81, № 12. - С. 1059-1064.
4. Основные положения стратегии устойчивого развития России [Текст] /Под ред. А.М. Шелехова. - М.: 2002. - 161 с.
5. Панкратов, С.А. Политическая модернизация России в контексте устойчивого развития: теоретический аспект: дис. ... докт. полит. наук [Текст] / С.А. Панкратов. - Волгоград, 2006. - 395 с.
6. Пфетцер, С.А. Политическое участие и политические ценности молодежи российской провинции [Текст] / С.А. Пфетцер, А.А. Зеленин, М.С. Яницкий - Новосибирск: Изд-во СО РАН, 2014. - 143 с.
7. Рябкова, С.А. Теоретико-политологическое обоснование стратегии устойчивого развития в контексте глобализации: автореф. дис. ... канд. полит. наук [Текст] / С.А. Рябкова. - М.: 2011. - 26 с.
8. Тулеев, А.Г. Устойчивое развитие Кемеровской области: опыт и перспективы. Доклад на выездной сессии Комитета по устойчивому развитию Конгресса местных и региональных властей Совета Европы [Электронный ресурс] / А.Г. Тулеев // МедиаКузбасс 29.09.2005 г. // URL: http:// mediakuzbass.ru/news/62882.html (дата обращения 13.03.2015).
9. Цапиева, О.К. Устойчивое развитие региона: теоретические основы и модель [Текст] / О.К. Цапиева // Проблемы современной экономики. - 2010. N 2. - С. 307-311.
References
1. Azashikova, F.R. Osnovy strategii ustojchivogo social'no-jekonomicheskogo razvitija regiona [Tekst] / F.R. Azashikova // Vestnik Adygejskogo gosudarstvennogo universiteta. Serija 1: Regionovedenie: filosofija, istorija, sociologija, jurisprudencija, politologija, kurturologija. - 2012. № 1 - S. 196-201.
2. Zelenin, A.A. Molodezhnaja politika Rossijskoj Federacii: innovacionnye tehnologii obespechenija i mehanizmy realizacii [Tekst] / A.A. Zelenin. - Moskva/Kemerovo: Izdatel'skoe ob#edinenie «Rossijskie universitety»: ASTSh - Kuzbassvuzizdat, 2008. - 290 s.
3. Levashov, V. K. Social'no-politicheskaja ustojchivost' obshhestva [Tekst] / V. K. Levashov // Vestnik Rossijskoj akademii nauk. -2011. T. 81, № 12. - S. 1059-1064.
4. Osnovnye polozhenija strategii ustojchivogo razvitija Rossii [Tekst] /Pod red. A.M. Shelehova. - M.: 2002. - 161 s.
5. Pankratov, S.A. Politicheskaja modernizacija Rossii v kontekste ustojchivogo razvitija: teoreticheskij aspekt: dis. ... dokt. polit. nauk [Tekst] / S.A. Pankratov. - Volgograd, 2006. - 395 s.
6. Pfetcer, S.A. Politicheskoe uchastie i politicheskie cennosti molodezhi rossijskoj provincii [Tekst] / S.A. Pfetcer, A.A. Zelenin, M.S. Janickij - Novosibirsk: Izd-vo SO RAN, 2014. - 143 s.
7. Rjabkova, S.A. Teoretiko-politologicheskoe obosnovanie strategii ustojchivogo razvitija v kontekste globalizacii: avtoref. dis. ... kand. polit. nauk [Tekst] / S.A. Rjabkova. - M.: 2011. - 26 s.
8. Tuleev, A.G. Ustojchivoe razvitie Kemerovskoj oblasti: opyt i perspektivy. Doklad na vyezdnoj sessii Komiteta po ustojchivomu razvitiju Kongressa mestnyh i regional'nyh vlastej Soveta Evropy [Jelektronnyj resurs] / A.G. Tuleev // MediaKuzbass 29.09.2005 g. // URL: http:// mediakuzbass.ru/news/62882.html (data obrashhenija 13.03.2015).
60
9. Capieva, O.K. Ustojchivoe razvitie regiona: teoreticheskie osnovy i model' [Tekst] / O.K. Capieva // Problemy sovremennoj jekonomiki. - 2010. N 2. - S. 307-311.
Сивова С.А.
Доктор социологических наук, доцент, профессор кафедры истории, социологии политики и сервиса, Саратовская
государственная академия права
РОЛЕВОЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ В ПРОЦЕССЕ ПОЛИТИЧЕСКОГО КОНСУЛЬТИРОВАНИЯ
Аннотация
В статье рассматривается многовариантность взаимодействия клиента и консультанта в процессе политического консультирования в зависимости от выбранных ими ролей, предлагается типологизация этих ролей, анализируется их совместимость.
Ключевые слова: политическое консультирование, роль, политический консультант.
Sivova S.A.
Doctor of Social Sciences, associate professor, professor of the department of history, political sociology and service, Saratov State
Law Academy
ROLE INTERACTION IN THE PROCESS OF POLITICAL CONSULTATION
Abstract
The article discusses the multivariate interaction client and consultant in the process of political consultation, depending on their chosen roles, proposed a typology of these roles, analyzes their compatibility.
Keywords: political Consulting, role, political consultant.
Политическое консультирование, как и любое консультирование - это процесс, построенный на взаимодействии клиента и консультанта. Архитектура этого взаимодействия может быть разной. Во многом она задается теми ролями, которые играют обе стороны.
В литературе по управленческому консультированию выделяют различные роли консультантов. В качестве основных ролей называют две - консультант по ресурсам и консультант по процессу. Консультант по ресурсам предлагает изменения, указывая, что нужно изменить, а консультант по процессам обеспечивает сами изменения [1]. Еще один спектр ролей дается при конкретизации работы консультанта по процессу. Например, решая задачи на разных этапах, консультант может выступать как агитатор, посредник, преподаватель, помощник, специалист, стратег[2].
Классификация политических консультантов предлагается в известной книге «Уши машут ослом. Сумма политтехнологий». Ее авторы, будучи хорошо знакомы с миром политического PR, дают размашистую, но одновременно очень тонкую классификацию по 15 типам [3]. Специфика этой классификации состоит в том, что она, во-первых, носит ироничный характер, а во-вторых, описывает негативный вариант («псевдопиарщиков» и «псевдоконсультантов» - тех, кто не способен предоставить грамотные, качественные услуги). Сами авторы подчеркивают, что «...кроме выше перечисленных категорий есть и настоящие, хорошие, умные, честные консультанты.. ,»[4].
Еще более оригинально они подходят к классификации клиентов. Называя параграф «К вопросу о классификации клиентов»[5] авторы, показывают, что не собираются делать эту классификацию, но именно ставят проблему. А проблема состоит в том, что негативные типы псевдопиарщиков порождаются соответствующими клиентскими стереотипами. И у каждого из 15 типов псевдоконсультантов есть своя идеальная пара - тип клиента. «Например, к понтовому «очень знаменитому пиарщику» парой будет какой-нибудь крест с широким галстуком, парой к «эксперту» будет уголовник., «статскому советнику» парой будет затюканный мелкий комерс, «лохотронщику» - снедаемый жаждой славы внезапно разбогатевший торговец импортом.» [6] Кроме того, они намечают еще один подход к дифференциации клиентов - умение пользоваться советами консультантов. «Мертвые уши» - так должна называться классификация клиентов, когда она будет написана» [7].
Еще одна любопытная дифференциация полититехнологов упоминается в монографии Э.В. Гончарова [8]. Эта классификация интересна уже тем, что предложена не учеными и не действующими политтехнологами, а драматургами. На ней построена пьеса О. Дарфи и Е. Нарши «Трезвый пиар. Голоса» [9], созданная на основе интервью с несколькими известными политтехнологами. Авторы ввели следующих действующих лиц, отразив встретившиеся им типажи: профессиональный ученый, профессиональный демократ, спортсмен-администратор, эстет, продавец услуг.
Приведенные выше типологизации носят разный характер, и дело не только в стиле и жанре изложения. Они построены по разным основаниям: одна фиксирует роль консультанта в процессе, другая - используемые технологии, третья - социальнопсихологический тип. Потребность в подобных типологизациях порождается желанием разобраться в пестром и многоликом мире политического консультирования.
Нам бы хотелось обратить внимание еще на один возможный срез, демонстрирующий многообразие этого взаимодействия. Суть работы, которую выполняют политконсультанты, едина: их, как владеющих специальными технологиями, приглашают для профессиональной помощи заказчику в эффективном достижении политических целей. Но уровень и характер этой работы может быть разным. Он зависит от того, как клиент и консультант позиционируют себя в этих процессах. Можно предложить следующую типологизацию поведенческих ролей клиента и консультанта. Напомним, что типологизация (в отличие от классификации) не дает исчерпывающего перечня вариантов, а выделяет отдельные, характерные типы. Их названия условны, но сами модели поведения реальны и актуальны.
Модели поведения клиента.
«Пациент». С ним легко работать. Это своего рода идеальный клиент - он осознает необходимость помощи консультанта, готов с ним сотрудничать, делиться информацией, выполнять рекомендации.
«Начальник». Такой клиент чувствует себя полновластным хозяином ситуации. Он позиционирует себя как активное начало: это он решил пригласить консультанта, это он выбрал консультанта, это он заключил контракт, это он определяет условия, это он платит деньги. Консультант для него - это наемный работник, исполнитель его воли. Такая модель поведения свойственна политикам - они привыкли быть лидерами, они желают властвовать, а не подчиняться.
«Реноме». Здесь ситуация принципиально отличается от двух предыдущих. Если в предыдущих моделях клиент искренне заинтересован в услугах консультанта, только по-разному понимает распределение ролей, то в данном случае клиент нуждается не столько в услугах консультанта, сколько в его наличии, причем, номинальном. Заказчик приглашает консультанта для того, чтобы поддержать свое реноме - уважающим себя политикам сейчас не принято обходиться без консультанта. Консультанту отводится роль стильного аксессуара.
«Подозрительный». Клиент хотя и пригласил консультанта, но не доверяет ему. Мотивы недоверия могут быть разные: сомнения в профессионализме, боязнь утечки информации, опасения финансово-экономического характера, страх потерять самостоятельность и стать ведомым. Все это осложняет взаимодействие и задача консультанта состоит в том, чтобы снять напряженность в отношениях, доказав свою «безопасность» для клиента.
61
