CC BY
86
Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 38 (329). Философия. Социология. Культурология. Вып. 31. С. 80-85.
А. И. Осина
СТИМУЛИРОВАНИЕ ПРОЦЕССА РЕЭМИГРАЦИИ УЧЕНЫХ КАК НЕОБХОДИМЫЕ ИНВЕСТИЦИИ ГОСУДАРСТВА:
ОПЫТ РОССИИ И ДРУГИХ СТРАН
Рассмотрено понятие ‘утечка умов’ и основные причины данного процесса, выявлены основные страны-экспортеры исследователей и ученых, выявлен рост доли иностранных специалистов, имеющих ученую степень, в США. Основная часть работы посвящена анализу зарубежного опыта по стимулированию реэмиграции ученых (Китай), рассмотрены конкретные правительственные меры и результат проводимых мероприятий - финансовые инвестиции, привлечение путем использования академического потенциала диаспоры.
Ключевые слова: утечка умов, реэмиграция, научная диаспора, опыт стимулирования ре-эмиграционных потоков, Концепция государственной миграционной политики Российской Федерации на период до 2025 года, проведение научных исследований коллективами под руководством приглашенных исследователей, конкурс мегагрантов.
Сегодня термин ‘утечка умов’, который определяют как «эмиграцию людей умственного труда, высококвалифицированных специалистов»1, постепенно сменяется на понятие ‘циркуляция кадров’. Это термин заимствован из западных исследований миграционных потоков ученых и подразумевает замкнутость цикла, характерный для глобализации науки. В России пока, как отмечают исследователи, циркуляции не происходит, «скорее, какая-то вентиляционная труба получается, воздуходувка: с одной стороны входит, с другой все вылетает из нее»2. Тем не менее, в том или ином виде процесс ‘утечки умов’ свойственен всем развивающимся странам и даже странам Западной Европы. Ученые уезжают туда, где в целом выше уровень жизнь, более высокая оплата труда, и государство инвестирует в развитие науки значительные ресурсы, где ученым предоставляют комфортные условия для исследований, где есть доступ к мировым исследовательским инструментам и где исследователь сам может стать частью глобальных мировых достижений. На данный момент максимально притягательной страной остается США, но тенденции таковы, что и другие страны, заинтересованные в результатах научного прогресса, такие как Канада, Япония, Австралия, создают все условия для исследователей и становятся привлекательными для ученых из других стран.
По данным Национального фонда научных исследований США, в 2004 году иностранцы получили 32,1 % всех докторских
степеней по естественным и точным наукам и 61,3 % - по инженерным дисциплинам. С 1999 по 2004 год отмечена отчетливая тенденция к возрастанию доли иностранцев, которые получили ученую степень в США: на 4-5 % только с 2003 по 2004-й. Сегодня в американских университетах и колледжах родившиеся за рубежом специалисты с докторской степенью составляют около трети профессуры по информационной технологии, 26 % в инженерных дисциплинах, 22 % в естественных и точных науках. На пост-докторском уровне они занимают более половины позиций по инженерным дисциплинам, 42 % по естественным и точным наукам. 40 % американского населения, родившегося за рубежом, имеют степень магистра или доктора наук. Статистика утверждает, что половина всех европейцев, получивших дипломы в США, там же остаются работать, многие -навсегда3. Некоторые направления технического прогресса почти монополизированы представителями определенных стран. Выходцы из Индии, например, составляют 36 % сотрудников фирмы «Майкрософт», в Космическом агентстве их 32 %, в фирме «Интел» - 12 %. По состоянию на 2003 год за границей родились 25 % всех работников с высшим образованием в США и 40 % лиц с докторской степенью. При этом среди всех докторов наук родившиеся за границей составили большинство по информационной технологии (57 %), электронике (57 %), механике (52 %)3. Как следует из диаграммы на рисунке, на долю россиян приходится 5-6 %
лиц с наиболее высокой ученой степенью по точным, естественным и инженерным дисциплинам. Выходцы из России далеко уступают по численности в этой категории китайцам и индийцам (что и неудивительно, с учетом численности населения) и близки к другим европейским странам (см. рисунок).
Развивающиеся страны давно осознали опасность масштабного оттока специалистов. Государства теряют специалистов в наиболее наукоемких отраслях, имеющих непосредственное влияние на научно-технический прогресс. Как видно на рисунке, наибольший отток специалистов наблюдается в Китае, который известен своей особой системой об-
разования, для которой характерно не только наличие инновационных исследовательских центров и новейших методик, но и воспитание специалистов, отличающихся редкой трудоспособностью. Правительство Китая одним из первых осознало необходимость специальных методов для предотвращения оттока уезжающих за рубеж ученых и для возврата специалистов на родину. Исследователи отмечают, что именно Китай развернул максимальные усилия для привлечения специалистов обратно. Но, несмотря на значительные вложенные средства, примеров возвращения действительно крупных специалистов немного. Например, Пекинский университет и
Куба 2%
Япония 2%
Иран 3%
Мехико 3% Вьетнам 3% Германия 3%
Филиппины
Республики Советского Союза 5%
Тайвань 3%
Канада 5% Великобритания 4% Южная Корея 4%
Япония 2%
Иран 2% Южная Корея 3%
Германия 4%
Г Великобритания 6%
Республики Советского Союза 6%
Тайвань 4%
Канада 4%
Иностранцы по рождению среди американцев, имеющих высшую ученую степень (слева) и докторат по точным, естественным и инженерным дисциплинам4
Университет Синьхуа смогли привлечь около 300 преподавателей, получивших степень PhD за рубежом. Однако научный уровень возвращающихся высок не всегда: несмотря на тенденцию к росту числа возвращающихся ученых, есть данные, что лучшие специалисты по-прежнему остаются за рубежом. Согласно одному из исследований, среди 300 ведущих (по таким критериям, как престижность их университета, занимаемые должности, получаемые гранты) ученых в области наук о человеке, родившихся в Китае, лишь 5 вернулись в Китай, и ни один из этих пяти не входит в верхние 25 % рейтинга5. Именно опыт этой страны показал, что наиболее эффективным методом для привлечения опытных и востребованных ученых для работы на родине является работа с научной диаспорой, использование академической диаспоры как ресурса для развития.
Уехавшим за границу ученым свойственно поддержание контактов с родной страной, у большинства из них остались не только родственные и семейные, но и профессиональные связи, коллеги и перспективные студенты, которых выгодно и полезно привлекать к международным исследованиям. Именно через эти контакты представители научной диаспоры за рубежом передают свои опыт и знания, делятся научными разработками, развивают науку не только в стране-реципиенте, но и у себя на родине. Правительство имеет возможность влиять на установление профессиональных контактов с представителями диаспоры, развивать их. В рамках таких программ представители диаспоры привлекаются в качестве временных консультантов во время их краткосрочных визитов на родину
- власти в этом случае могут оплачивать их приезд, помогать установлению контактов представителей диаспоры с местными организациями, решать вопросы с документами. Другая форма использования академических и технологических диаспор в качестве ресурса предполагает их более долгосрочное привлечение к сотрудничеству, например, в виде участия в совместных с учеными на родине исследовательских проектах; временный приезд на родину (полгода-год) для проведения исследований и преподавания; привлечение в качестве постоянных консультантов, приезжающих научных сотрудников и преподавателей. Китайское руководство продемонстрировало положительный опыт подобного под-
хода - использование высококвалифицированной диаспоры как «накопление интеллектуального потенциала за рубежом». Начиная с 1994 года, в правительственных документах появилась концепция «временного возвращения» как приемлемого с официальной точки зрения поведения, совместимого с нормами китайского патриотизма. В 2001 году лозунг huiguo fUwu («возвращайтесь и служите родине») был официально заменен на weiguo fUwu («служите родине»), таким образом, подчеркивая, что репатриация не является обязательным требованием. Начиная с этого времени, государственные органы пропагандируют так называемую «модель гантели»: имеется в виду, что, подобно гантели, китайский профессионал может иметь две точки опоры - в Китае и за рубежом. Выдвигается также модель «гибкой мобильности», в рамках которой представитель диаспоры может приезжать, только когда это нужно/удобно ему и принимающим китайским институтам, а также модель «использования, но не владения», в рамках которой представитель диаспоры сотрудничает с китайским институтом, формально не становясь его работником5.
Опыт Китая позволяет сделать вывод, что чаще всего полное возвращение представителей научной диаспоры на родину не только труднодостижимо, но и нецелесообразно. В частности, в той же КНР высказывается точка зрения, что некоторых наиболее высококвалифицированных представителей академической диаспоры даже и не надо подталкивать к возвращению на родину, так как Китай пока не может себе позволить создать соответствующую их уровню научную инфраструктуру, и поэтому будет продуктивнее, если они останутся пока работать за рубежом. Это связано отчасти и с тем, что подавляющее большинство стран мира, в том числе и Россия, просто физически не смогут себе позволить создание исследовательского университета, способного конкурировать на равных с ведущими мировыми центрами, а значит, и оптимально использовать ведущих ученых-выходцев из этих стран. Более того, на определенных этапах карьеры получение опыта работы в ведущих исследовательских центрах становится необходимым элементом научной карьеры. К полному возвращению ученых из-за рубежа большинство стран оказываются еще и не готовы - возникает проблема интеграции возвращающихся на
родину ученых. Местные академические элиты зачастую отторгают «возвращенцев». Негативные примеры, в частности, отмечаются в Индии, где академический истеблишмент успешно сопротивлялся «пришельцам». Примером относительного успеха в этом отношении опять-таки является Китай, где в некоторых ведущих университетах удалось собрать преподавателей, получивших степень PhD за рубежом и формирующих новую корпоративную культуру и новые стандарты исследовательской работы.
В России проблема ‘утечки умов’ актуализировалась в середине 80-х годов XX века и до настоящего времени стоит достаточно остро. Исследователи отмечают, что ее восприятие общественностью существенно изменилось, из модных, ажиотажных она трансформировалась в разряд «нормальных», науковедческих проблем, но актуальность ее дальнейшего изучения не вызывает сомне-ний»6. Россия понесла значительные потери от ‘утечки умов’. Финансовые потери России на конец 90-х годов, по оценкам ООН, за 30 лет превысили 60 млрд долл.7 На сегодняшний момент исследователи утверждают, что потери нашей страны в этом отношении еще более внушительны - очевидны отставание российской науки и технологий, приоритет западных стран в гуманитарной сфере, в естественных науках, более развитый по сравнению с нашей страной по данным открытых источников промышленный и военный комплекс, - все это результат вклада в научную сферу и человеческий капитал стран Запада. Для государства, преодолевшего глубокий кризис, который в первую очередь затронул научную сферу, НИИ, крайне важно обратить пристальное внимание на развитие научного потенциала, инвестировать в научный прогресс и использовать потенциал исследователей и ученых, научной диаспоры.
Некоторые меры к преодолению кризиса в науке уже предпринимаются. 13 июня
2012 года Президент утвердил Концепцию государственной миграционной политики Российской Федерации на период до 2025 года8. Согласно данной концепции, «миграция работников высокой квалификации является важным источником накопления человеческого капитала, обеспечивающего экономический рост и благосостояние в принимающих странах. Одна из стратегических задач - создание условий и механизмов для
привлечения востребованных экономикой высококвалифицированных и квалифицированных специалистов разного профиля, предпринимателей и инвесторов, прежде всего на долгосрочной основе»9. В данной концепции формулируются основные выводы текущего состояния миграционной ситуации ученых, сформулированы цели, задачи миграционной политики, этапы и методы привлечения специалистов российской научной диаспоры. В настоящее время первые замыслы концепции начинают претворяться в жизнь. Так, опираясь на опыт западных стран, наметился перенос акцента на поддержку развития науки в вузах. Согласно бюджетным проектировкам на 2011-2013 годы, Российская академия наук получила 32,2 млрд рублей в 2011 году. 31,8 млрд в 2012 году и еще столько же в
2013 году. Российскому фонду фундаментальных исследований выделено 6,0, 4,3 и 4,3 млрд рублей соответственно. В то же время немалые бюджетные средства на научные исследования - 10,6, 10,7 и 9,9 млрд рублей
- поступят в МГУ им. Ломоносова, Санкт-Петербургский государственный университет и Российский научный центр «Курчатовский институт». На создание инновационного центра «Сколково» будет потрачено не менее 15 млрд рублей (2011 год), 22 млрд (2012 год), 17,1 млрд рублей (2013 год)9. Анализ опыта западных стран позволяет сделать вывод, что фундаментальная наука в основном делается в университетах. У нас фундаментальная наука и наука в вузах пока разделены, но подобные значимые инвестиции в развитие вузов позволят повлиять и на качество. Кроме того, государство стремится создать равные конкурентные условия в науке, создав в вузах условия, сопоставимые с условиями в Академии наук. Помимо финансовой поддержки вузов, российское правительство начинает предпринимать попытки использования потенциала научной диаспоры. На протяжении последних двух лет было проведено
2 крупнейших мероприятия: «Проведение научных исследований коллективами под руководством приглашенных исследователей» в рамках федеральной целевой программы «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России на 2009-2013 годы» и конкурса на получение грантов для «государственной поддержки научных исследований, проводимых под руководством ведущих ученых в российских образовательных учрежде-
ниях высшего профессионального образования» (конкурс мегагрантов).
Результат первого мероприятия не позволяет охарактеризовать его как успешное, в большей степени его можно оценивать как пробное мероприятие по работе с научными кадрами. По условиям первого конкурса требовалось, чтобы приглашенный исследователь приезжал в Россию работать как минимум на два месяца в год. На исследование выделялось порядка 4 млн рублей на два года. Данных средств, по мнению большинства исследователей, достаточно лишь для того, чтобы завершить уже начатые исследования, сделать какую-то концептуальную постановку задачи. Основным вопросом стало, кто готов приехать в Россию для участия в данном мероприятии. Оказалось, что, если смотреть формально, по должностям, ученые готовы приехать на работу в Россию, но результат программы оказался неудовлетворительным
- у 10 % победителей конкурса вообще не оказалось публикаций. Совсем не иметь публикаций, живя и работая за рубежом, - это свидетельство невысокого уровня.
Второе важное мероприятие в научной сфере, проводимое в России, также вызывает множество вопросов у исследователей. Один грант, полученный в результате конкурса на получение грантов для «государственной поддержки научных исследований, проводимых под руководством ведущих ученых в российских образовательных учреждениях высшего профессионального образования», составлял 150 млн рублей на два года. Это значительная сумма, даже по европейским и американским меркам. Такой проект в Америке, например, стоил бы порядка 3 млн долларов, а у нас - 5 млн. Это вызвало удивление у многих зарубежных ученых. Если сравнивать данный проект с мероприятием по созданию научно-образовательных центров, НОЦ, то максимальные средства составят 15 млн рублей за 2 года. То есть на аналогичный инструмент, в случае мегагрантов, выделяется в десять раз больше средств. Эта разница, как отмечают исследователи, ненормальна, логику такого решения понять сложно, так как лишних денег в науке не бывает, и их можно тратить более эффективно. Фундаментальная разница этих двух конкурсов заключается в том, что конкурс приглашенных исследователей проходит на основе Федерального закона № 94. И здесь основной показатель, который
учитывается при выборе победителей, - кто предложит меньшую цену контракта. А второй конкурс, мегагрантов, это именно грантовое распределение средств, при котором не требуется минимизации расходов. При этом на выходе был поставлен такой абсолютный минимум требований, в результате чего оправдания такой большой суммы нет. От победителей требуется через 18 месяцев работы опубликовать хотя бы одну статью или получить патент на разработку. Для сравнения: стандарт требований для ученых, работающих в национальных лабораториях США, чтобы им не снижали зарплату, - минимум три статьи в год на человека в цитируемом журнале. Поэтому со всей лаборатории требовать только одну статью через полтора года работы - это, как считают исследователи, не требовать ничего10. В заключении стоит отметить, что актуальность и значимость проблемы миграции ученых обозначена правительством. Мы наблюдаем принятие правовых документов, регламентирующих данные процессы. При этом мероприятия, проводимые для разрешения проблемы оттока ученых и возвращения специалистов из за рубежа, исследователями признаются малоэффективными. Основная причина видится в системной образующей российской науки и общества в целом - коррупция, в том числе и в научной сфере, бюрократизм, неэффективное финансирование и отсутствие специалистов, заинтересованных в решении проблемных вопросов.
Примечания
1 Ожегов, С. И. Толковый словарь русского языка / С. И. Ожегов, Н. Ю. Шведова. М. : АЗЪ Ltd, 1992. C. 873.
2 Ваганов, А. Независимая газета [Электронный ресурс]. URL : http://www.demoscope.ru/ weekly/2011/0451/gazeta011.php (дата обращения 13.08.2013).
3 Гольдфельд, М. Г. Исход науки из России : есть ли свет в конце туннеля? // Химия и жизнь. 2007. № 9.
4 NSF REPPORT 2006 [Электронный ресурс]. URL : Migration to the United States www.nsf. gov (дата обращения 10.08.2013).
5 Попов, Д. С. Российская диаспора в области социальных и экономических наук : проблемы и перспективы сотрудничества / Д. С. Попов, С. В. Творогова, И. И. Федюкин,
И. Д. Фрумин // Мир России. Социология, этнология. 2011.С. 51-73.
6 Агамова, Н. С. Динамика утечки умов и становления российской научной диаспоры / Н. С. Агамова, А. Г. Аллахвердян. М., 1997.
7 Ушкалов, И. Г. Надо ли бояться «утечки умов»? / И. Г. Ушкалов, И. А. Малах // Миграция. 1996. № 1. С. 23.
8 иЯЪ : http://news.kremlin.ru/news/15635
9 Дежина, И. От «утечки умов» к «циркуляции кадров» : государственная политика
России по взаимодействию с научной и технологической диаспорой // Междунар. конф. «Перемещение центров научно-технологической активности на европейском пространстве и межстрановая мобильность ученых и специалистов:современные тенденции» (1923 октября 2011 г., г. Киев, Украина). Киев, 2011.
10 Ваганов, А. Независимая газета.
