CC BY
16"Культура и жизнь", "Правда", "Известия", "Труд", "Комсомольская правда", "Красная звезда", через журналы "Большевик", "Партийная жизнь", литературно-художественные журналы организовать освещение важнейших вопросов пропаганды советского патриотизма и критики буржуазной культуры и обеспечить таким образом централизованное руководство всей работой партийных и советских органов в области воспитания широчайших масс трудящихся в духе советского патриотизма» [1].
Понятие «космополит» являлось синонимом понятия «главный враг СССР». Писались разгромные статьи о людях, обвинявшихся в «низкопоклонничестве перед Западом», их называли «прямой агентурой империалистической реакции, врагами советского патриотизма» и подвергали гонениям и массовым репрессиям. Подтверждением данных выводов могут служить такие примеры, как травля русских ученых Марка Константиновича Азадовского, Виктора Максимовича Жирмунского, Абрама Федоровича Иоффе, разгромные статьи в газетах «Звезда» и «Ленинград» о Михаиле Зощенко и Анне Ахматовой, а также нашумевшее в 1953 г. «дело врачей», ставшее заключительным этапом борьбы с космополитизмом.
Список литературы
1. Документ Агитпропа ЦК «План мероприятий по пропаганде среди населения идей советского патриотизма» 18.04.1947 г. // Личный архив А.Н. Яковлева [Электронный ресурс]. URL: http://www.alexanderyakovlev.org/fond/issues-doc/69334 (дата обращения: 10.04.2018).
2. Кимерлинг А.С. Выполнять и лукавить. Политические кампании поздней сталинской эпохи. М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2017. 212 с.
3. Киршин Ю.Я. Космополитизм — будущее человечества? М.: Клинцов. город. тип., 2013. 480 с.
УДК 94
Королева Алина Валентиновна
Студентка IV курса направления «История»
Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики» Пермь, Россия, e-mail: korolevalinas@gmail.com
СТАТУС ТЕАТРАЛЬНОГО РАБОТНИКА В ПРОВИНЦИАЛЬНОМ ГОРОДЕ
© Королева А.В., 2018
Alina V. Koroleva
Fourth-year Student of "History" National Research University «Higher School of Economics» Perm, Russia, e-mail: korolevalinas@gmail.com
STATUS OF THEATRE EMPLOYEES IN A COUNTRY TOWN
Аннотация. Отражены вопросы, связанные с определением статуса театральных работников. Положение театральных работников рассматривается как в сравнении с их коллегами, так и по отношению к остальному населению. Показано разделение артистов на категории внутри организации и различное отношение вышестоящих лиц к каждой из них. Данная работа опирается на концепцию повседневности, восходящую к трудам Шюца, Бергера и Лукмана. Разработанная ими теория повседневного взаимодействия помогает интерпретировать многочисленные частные случаи поведения представителей театрального сообщества.
Ключевые слова: театр, театральная повседневность, статус артиста, провинциальный город, взаимодействия в театральной среде.
Abstract. The article reflects the problem of the identification of theatre employees' status. Conditions of theatre employees are seen both in comparison with their colleagues, and in relation to the rest of the population. It shows the division of artists into categories within the organization and the different attitude of powers to each of them. This study is based on the concept of everyday life, which goes back to the works of Schutz, Berger and Luckmann. The theory of everyday interaction developed by them helps to interpret behavior of theatre community's members.
Key words: theater, theatre everyday life, artist's status, country town, interactions in the theatre environment.
В послевоенное десятилетие происходит встраивание театра в городскую культуру, театр становится ее элитарным центром. И, согласно установленным нормам, он является не просто местом развлечения, а частью социальной реальности. У творческих сообществ появляется к тому же новая функция, и теперь театральные работники — это люди, производящие продукт для элитарного потребления. В связи с этим роль театральных работников была значимой и зачастую им могли оказываться различные привилегии.
Социальное расслоение в обществе становится заметным еще в военное время, когда не хватало продуктов питания, а государство, определяя категории потребителей, отдавало предпочтение таким статусным группам как, например, театральные работники. Чаще всего обеспечение продуктами питания простых рабочих не являлось приоритетным. Например, в Чапаевске рабочие не могли попасть в заводские столовые из-за того, что обеды там получали посторонние люди. Так, в столовой завода боеприпасов № 15 вместо рабочих питались 450
чиновников Комиссариата текстильной промышленности вместе с семьями, 150 работников городских служб и 35 артистов эвакуированного из Москвы ансамбля оперетты, поедая выделенные для рабочих продукты [2, с. 247]. Кроме того, в военное время у артистов был доступ к таким продуктам, как картофель. Будущая народная артистка СССР И.А. Колпакова вспоминала пустой зрительный зал клуба, в котором ей довелось заниматься, где в продолжение нескольких месяцев картофель сушился на сцене.
Молотовский театровед в своем дневнике вспоминал, как 15 октября 1945 г. к нему домой приезжал председатель Молотовского горсовета Александр Кузьмич Шарц и оставил более двух пудов пшеничной хорошей муки, большой, объемный флакон, вместимостью с четверть ведра «Джема» (на полях: не джем, а мед) из мандаринов, немного водки [3, л. 5.]. Театральный деятель также писал, что ежемесячно их семья получала из ресторана мясо, сахар, крупу, масло и хлеб, из магазинов кооперации - чай, мыло, спички, керосин, масло, мясо, крупу, сахар, хлеб, муку, печенье, конфеты, изюм, пряники, нитки. Количество полученного всегда отмечалось записью в тетрадь заходов и прихода, мясо иногда заменяли яичным порошком. Таким образом, можно четко проследить разницу между жизнью обычных горожан, которые испытывали затруднения с получением продуктов питания, и жизнью человека, близкого к театру, которому оказывался ряд привилегий из-за его положения.
Однако пользоваться благосклонностью могли только те театральные работники, в деятельности которых были заинтересованы вышестоящие лица. Самым ярким примером является размещение работников Ленинградского театра имени Кирова в здании молотовского театра во время эвакуации. В сравнении со статусной столичной труппой, местная труппа потеряла свою привлекательность для властей и оказалась в невыгодном положении. Труппа молотовского театра на тот момент находилась на гастролях в Оренбурге. Вернувшись в город, артисты обнаружили, что их место заняла труппа ленинградского театра. Одна из молотовских артисток спустя восемнадцать лет вспоминала это время с досадой: «Когда мы решили вернуться домой в Пермь,
105
нас ожидала большая неприятность, — нет, это не только неприятность, — событие для коллектива большой жизненной важности. Наш театр оказался занятым эвакуированным из Ленинграда академическим театром оперы и балета им. С.М. Кирова» [1, л. 11]. Местная власть оценила столичный статус эвакуированного коллектива, и поэтому общественно-партийные организации решили расформировать молотовский театр оперы и балета.
Судьба пермских артистов была различной — многих тотчас же призвали в армию, другие были вынуждены устроиться на завод и в различные учреждения. А ведущих солистов прикрепили к труппе театра им. Кирова. «Конечно при таком коллективе как ленинградский одновременно не мог существовать наш театр, да еще в одном городе», — вспоминала молотовская артистка (которой, кстати, повезло оказаться в числе ведущих солистов). Кроме того, ленинградским артистам были оказаны большие привилегии. Например, одной из ведущих солисток Кировского театра был назначен оклад в размере 2000 рублей. Эта сумма превосходила рядовые зарплаты театральных работников.
Подобное отношение вышестоящих лиц к более статусным и значимым работникам указывает на существование иерархии в театральной среде. Иерархия была заметна и в пределах одной организации. Например, талантливые работники оберегались дирекцией театра настолько, что различные дисциплинарные нарушения могли оставаться безнаказанными. На партийных собраниях работники театра говорили о том, что дирекция сама потакает девиантному поведению, многочисленно закрывая глаза на случаи нарушений: «По моим мнениям, нарушения трудовой дисциплины идут по вине дирекции, режиссура делит актеров на категории плохих и хороших. Неспособных наказывают, более способным потакают и прощают проступки, нарушения трудовой дисциплины», — так высказывалась одна из артисток театра в Кизеле на заседании партийного собрания [7, л. 14].
Отсутствие реального наказания со стороны руководства вызывало неодобрительную реакцию работников театра по отношению к руководству и к
самим артистам, которым все прощалось. Коллеги радовались, когда администрация все же принимала меры относительно нарушителей, считая, что они заслуживают наказания: «Молодая актриса т. Нечаева получает ставку 450 рублей, а что она делает? Если не занята в репетиции, то спит, если занята, то приходит на работу всегда с опозданием. Правильно поступил директор с Нечаевой, снизив ей ставку до 275 рублей» [8, л. 7].
С другой стороны, статусные артисты постепенно ощущали, что работа в организации, которая не обеспечивает им карьерного роста, не заслуживает их дальнейшего внимания. Не редкими были случаи, когда желание артиста покинуть коллектив выносилось на повестку дня партийного собрания, и зачастую такие собрания проходили весьма эмоционально: желающего уйти обвиняли в неуважении к коллективу и даже могли приписать причастность к неким театральным группировкам, которые ведут работу против театра. Подобный случай произошел в 1950 г. в молотовском драмтеатре, где на партсобрании разбиралось легкомысленное поведение молодой артистки, которая в своих разговорах с коллегами упоминала о желании уйти из театра, а также, по словам коллег, «охаивала» театр и постановки его режиссера. «Вы дали пощечину каждому из нас. Не хотите работать — уходите». «Вы охаиваете Молотов — да вы за честь должны считать, что живете и работаете в городе, имеющем колоссальное значение для всей нашей страны» [10, л. 63]. Данными цитатами коллеги выражали негодование поведению артистки, считая, что она многим обязана принявшей ее организации; они также недоумевали из-за того, что при хорошем положении артистки в театре она хочет чего-то большего: «Вы в нашем театре получили увеличение заработной платы, вас больше занимали и интереснее занимали, чем в предыдущих театрах» [10, л. 66]. Когда встал вопрос о реальном увольнении артистки из коллектива, она просила оставить ее и говорила, что ее желание покинуть театр возникло из-за неприязни к городскому климату.
Артисты зачастую выдавали за причину ухода из коллектива не то, что
побуждало их к подобному на самом деле. Коллегам они говорили, что уходят
107
из-за плохого отношения к ним в коллективе или же из-за неподходящего климата в городе, но в действительности, скорее всего, артисты хотели получить более лучшие условия для самореализации. Стремление к более лучшим условиям было обусловлено тем, что артисты того же молотовского драмтеатра были лишены возможности выезжать на гастроли в крупные города, так как крупные театры отказывались меняться с Молотовым. Из протокола партийного собрания молотовского драмтеатра от 25 февраля 1958 г. видно, что театр был недостаточно статусным, чтобы иметь возможность совершать обмен с другими театрами: «Самостоятельно меняться с другими театрами мы не можем, так как на нашу площадку никто не едет. Москва нам предложила Омск, но Омск отказался меняться с нами. Два раза шел разговор с Кировым. Город возражает против приезда к нам кировского театра. Товарищ Струев хочет поговорить с Москвой в отношении наших гастролей в столице. Но Москва к нам относится настороженно, не так как к Новосибирску или Свердловску» [9, л. 2]. В таком положении театра артисты, желающие покинуть его, могли увидеть отсутствие дальнейшей перспективы, работа в других театрах могла показаться артистам более успешной и вопросы построения хорошей карьеры волновали их больше, чем чувства долга «взрастившей» их организации.
У артистов начался процесс формирования представления собственной значимости. Они часто жаловались на то, что им приходится разъезжать на гастроли по отдаленным районам области и жить в гостиницах без элементарных удобств, считая, что их профессия предполагает нечто большее. Артист волгоградского театра считал свое пребывание на гастролях недостаточно хорошим из-за плохих жилищных условий. В письмах к жене он нецензурно называл свой номер на двоих в гостинице, говоря, что «номер плохой, но делать нечего». Съемную квартиру в другом городе, где артист побывал на гастролях, он описывал также неприязненно: «Мы с Вовкой живем на квартире у какой-то старухи-скупердяйки. Очень она противная и вредная» [6, л. 17].
Во время гастролей данный артист мог позволить себе на рынке покупать жене шубу, а также покупал продукты на базаре, постоянно отмечая, что он стремится экономить, и считая приобретенное дорогим: «Сегодня были на базаре, купили картофель за 30 коп. 1 кг, огурцы по 40 коп., помидоры 1 руб. Это уже дорого. Делали салат и варили картошку с постным маслом. Было очень вкусно. Вообще мы обеды готовим дома, на этом тоже большая экономия» [6, л. 20]. Прослеживается противоречивое представление артистов о себе. С одной стороны, они считают, что достойны особых условий, но с другой стороны, транслируют общие для культуры дефицита установки на повсеместную дороговизну товаров (описывая поход на рынок), при этом одновременно покупая такие вещи, как шуба.
В послевоенные годы артисты, чувствуя к себе особое отношение вышестоящих лиц, сами начинают осознавать свою значимость и статусность. Увеличиваются их запросы, и приходит понимание, что они при желании могут добиться большего. Появляется потребность построить карьеру, а перспектива «служения» одной организации уже не кажется радужной. Следствием являются многочисленные конфликты в коллективе. Артисты, не пользующиеся особым вниманием дирекции, осуждают своих коллег, желающих построить карьеру, стараются выглядеть в глазах руководства лучше, демонстрируя свою приверженность организации. Примечательно двойственное отношение руководства театра к артистам, желающим покинуть организацию. С одной стороны, изначально их могли уволить из театра, чтобы наказать их пренебрежение работой в конкретной организации, а с другой — дирекция, понимая незаменимость и ценность уволенного работника, спустя какое-то время могла восстановить его в театре (если артист еще не устроился в другом месте).
Список литературы
1. Воспоминания Наталии Терентьевны Измайловой о состоянии театра оперы и балета в период Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. // ПермГАСПИ. Ф. 55. Оп. 1. Д. 108. 46 л.
2. Голдман В. Не хлебом единым: продовольствие, рабочие и государство // СССР во Второй мировой войне / под ред. О. Будницкого (отв. ред. и сост.) и Л. Новиковой. М.: Политическая энциклопедия, 2014. С. 221-248.
3. Дневник А.И. Чайкина. Продолжение № 7 после 17 августа 1945 г. // ГАПК. Ф. Р-944. Оп. 1. Д. 19. 70 л.
4. Лейбович О.Л. В городе М. Очерки социальной повседневности советской провинции. М., 2008. 296 с.
5. Лейбович О.Л. Дом о трех этажах, или Как изучать повседневность поздней сталинской эпохи // Астафьевские чтения. Пермь, 2009. С. 250-264.
6. Письма Е М. Шальникова жене // ПермГАСПИ. Ф. 1052. Оп. 1. Д. 20. 81 л.
7. Протоколы партийных собраний первичной организации драмтеатра, г. Кизел (1953) // ПермГАСПИ. Ф. 1301. Оп. 1. Д. 10. 61 л.
8. Протоколы партийных собраний первичной парторганизации драмтеатра, 1953 // ПермГАСПИ. Ф. 3286. Оп. 1. Д. 6. 39 л.
9. Протоколы партийных собраний Пермского драматического театра // ПермГАСПИ. Ф. 20. Оп. 1. Д. 3378. 96 л.
10. Протоколы партийных собраний Пермского драматического театра // ПермГАСПИ. Ф. 20. Оп. 1. Д. 3390. 50 л.
УДК 94(47).084.9
Фадеева Анастасия Сергеевна
студентка III курса историко-политологического факультета
Пермский государственный национальный исследовательский университет Пермь, Россия, e-mail: fdvnsts@gmail. com
«Я НЕ ВСТРЕЧАЛ НИ ОДНОГО МОЛОДОГО ЧЕЛОВЕКА, КОТОРЫЙ БЫ ВЫСТУПАЛ ПРОТИВ КОММУНИЗМА». ЖУРНАЛ «РОВЕСНИК» КАК ИНСТРУМЕНТ ИДЕОЛОГИЧЕСКОГО ВОСПИТАНИЯ
Anastasia S. Fadeeva Third-year Student of the Faculty of History and Politology
Perm State National Research University Perm, Russia, e-mail: fdvnsts@gmail.com
«I HAVE NEVER MET A MAN, WHO CRITICIZED COMMUNISM». YOUTH MAGAZINE "ROVESNIK" AS AN INSTRUMENT OF IDEOLOGICAL EDUCATION
Аннотация. Статья посвящена анализу конструирования образа Запада на страницах молодежного журнала «Ровесник». Либерализация политического режима эпохи «оттепели» позволила мировоззрению советского человека меняться, что вызвало увеличение интереса молодежи к политике и дальнейшей критике последней. В связи с этим интересным представляется то, как коммунистическая партия представляла возможным искоренение «нездоровых настроений» среди молодого поколения через каналы средств массовой информации.
© Фадеева А.С., 2018
