CC BY
18
УДК 81'272 DOI: 10.36809/2309-9380-2023-39-98-103
Науч. спец. 5.9.8
Ольга Александровна Дмитриева
Волгоградский государственный социально-педагогический университет, доктор филологических наук, профессор, заведующий кафедрой русского языка как иностранного, Волгоград, Россия e-mail: dmoa@yandex.ru
Чжан Шуи
Волгоградский государственный социально-педагогический университет, аспирант, Волгоград, Россия
e-mail: 1377527581@qq.com
Статус суеверий в Китае: лингвистический и экстралингвистический аспекты
Аннотация. В статье приводится этимологический анализ лексемы «Щ{а» (суеверие) на материале китайского языка. Объясняется роль суеверий в китайском обществе со времен неолита и до сегодняшнего дня. Приводится обзор научных исследований на китайском языке, посвященных изучению суеверий. Предложена типология суеверий с опорой на объект веры.
Ключевые слова: суеверие, иероглиф, семантическое развитие, пословица, примета, Китай.
Olga A. Dmitrieva
Volgograd State Social and Pedagogical University, Doctor of Philological Sciences, Professor, Head of the Department
of Russian as a Foreign Language, Volgograd, Russian e-mail: dmoa@yandex.ru
Zhang Shuyi
Volgograd State Social and Pedagogical University, Postgraduate Student, Volgograd, Russia
e-mail: 1377527581@qq.com
The Status of Superstition in China: Linguistic and Extralinguistic Aspects
Abstract. The article provides an etymological analysis of the lexeme "Щэ" (superstition) based on the material of the Chinese language. The role of superstition in Chinese society from the Neolithic period to the present day is explained. A review of scientific research in Chinese on superstitions is given. A typology of superstitions based on the object of faith is proposed.
Keywords: superstition, hieroglyph, semantic development, proverb, omen, China.
Введение (Introduction)
Интерес к суевериям прослеживается в различных областях научного знания. Удивительная стабильность суеверий в технологически высокоразвитом обществе, характеризующемся стремительным научным прогрессом, определяется внутренними психическими процессами индивида, апеллирующего к архаичным механизмам (обрядам, ритуалам, гаданиям) для снижения напряжения. Будучи древнейшим пластом национальной культуры, суеверия получили объективацию в языке. Анализ научных источников показывает активный интерес специалистов из разных областей знания к суевериям. Учитывая многоплановость данного феномена, исследования проводятся с использованием различных методик и приемов. Консолидация полученных знаний позволит глубже проникнуть в причину появления
и способы трансформации суеверий в современных реалиях, а также продемонстрировать этнокультурное своеобразие фиксации суеверий в китайском языке. В рамках данной статьи будет представлен статус суеверий в китайском обществе в диахроническом аспекте, способы вербализации суеверий, разработана типология суеверий.
Методы (Methods)
Для проведения исследования были использованы следующие методы: общенаучный гипотетико-дедуктив-ный метод, описательный метод, метод контекстуального анализа, интерпретативный анализ. В основу выполненного исследования положена следующая гипотеза: суеверия представляют собой неотъемлемую часть китайской народной культуры, несмотря на высокий уровень науки
© Дмитриева О. А., Чжан Ш., 2023
Вестник Омского государственного педагогического университета. Гуманитарные исследования, 2023, № 2 (39), с. 98-103. Review of Omsk State Pedagogical University. Humanitarian Research, 2023, no. 2 (39), pp. 98-103.
и образования; прочно закреплены в современном коммуникативно-массовом сознании; выражаются вербально и невербально.
Настоящее исследование опирается на следующие источники: словари китайского языка, массмедийные тексты, статистику запросов в поисковой системе «Байду» (НЖ).
Литературный обзор (Literature Review)
Архетипический страх перед будущим, опасения перспективы выхода из «зоны комфорта» приводят к тому, что для минимизации этих угроз человек продолжает находить иррациональные инструменты, среди которых выделяются магия и мантика. Согласно Р. М. Зиганьшину, к магии причисляют разного рода обряды, связанные с верой в сверхъестественную способность человека (колдуна, мага, шамана) воздействовать на людей и явления природы, тогда как к ман-тике относят систему гаданий и предсказаний. Принципиальная разница этих явлений заключается в том, что, несмотря на сходные магические приемы, цель мантики — узнать о (не)наступлении в будущем негативных явлений [1].
Интересно, что среди известных синологов существует мнение о том, что китайскую традицию мы видим сквозь призму мантики, оказавшей огромное влияние сначала на китайскую религиозную традицию, а в дальнейшем на генезис политических структур китайского государства. Начиная с неолита, в ходе процессов социальной дифференциации зарождается и закрепляется так называемая «царская религия», или «государственная религия», когда «представления о верховной власти и правителе составляют смысловое ядро особого идейно-обрядового комплекса, предназначенного для поддержания сакрально-политического авторитета правящего режима и обеспечения ему покровительства высших сил» [2, с. 90].
Как отмечает М. Е. Кравцова, на протяжении правления ряда династий в китайском обществе активно существовал культ гадания, веры в сны, а также обожествление умерших правителей, солярные верования, с обязательным жертвоприношением и др. Аура божественности, приданная образу правителя, определила качественные особенности государственной религии имперского Китая [3, с. 89].
Народные верования были крайне многообразны: различные точки зрения на загробную жизнь и существование души, регулярно пересматриваемый и меняющийся пантеон богов, вера в нечистую силу и т. д. [4, с. 103]. При таком обилии негативных сущностей, в которых верили китайцы, количество охранительных инструментов увеличилось. Как отмечают синологи, «по всему Китаю верным средством защиты от злых духов считались яркий свет и громкий звук, декламация сутр, плевок и даже мочеиспускание, ветви персика и ивы, красные бобы, полынь, побеги бамбука, разноцветные шелковые шнуры, петухи и коты, кровь собаки, зеркало и меч, изображение тигра, древесный уголь, земля, взятая из могилы, гвоздь из гроба, древние монеты, кусочки яшмы, плотницкий отвес, обрывки рыболовной сети и пр.» [4, с. 105]. На улице ставили каменные обереги, рядом с воротами строили каменные экраны, вывешивали изображения заклинателей демонов Чжун Куй, Цзян тай-гун (Цзян-министр), Чжан-тянь-ши (Небесный наставник Чжан) [4, с. 105].
Чувствуя постоянную опасность, исходящую от мира невидимых демонов, китайцы выработали систему благоприятных знаков (время, число, место, имя), комбинация которых должна способствовать успеху и защищать от дурного влияния. Именно по этой причине в китайском обществе получили популярность профессиональные гадатели. Самыми популярными были физиогномисты, хироманты и астрологи. Установлено, что в старом Китае фактически всё население регулярно обращалось за помощью к гадателям. Для удобства пользования издавались гороскопы-календари, помогающие выбрать подходящее время для свершения важного дела [4, с. 108]. Суеверия получили оформление в ритуалах, символах, сакральных текстах и были естественной стороной повседневности китайцев.
Как объекты научного осмысления суеверия привлекли внимание ученых (психологов, культурологов, лингвистов) уже в период Китайской Республики. Перечислим наиболее известные труды того времени: «Суеверие и психология» Чэнь Даци (1923), «Суеверие и легенда» Жун Чжаоц-зу (1929), «Суеверие» Фэй Хуннянь (1931) и т. д. Лингвист Цзян Шаоюань в статье («Иссле-
дование обрядов, обычаев и суеверий») (здесь и далее перевод наш. — О. Д., Ч. Ш.) дал систематическое определение и объяснение слова суеверие — это все идеи, убеждения и поведение, противоречащие современной науке [5, с. 69].
Фэй Хуннянь в книге «Суеверие» отметил: «ЯШ^Ш
!Й:Ша» («Любой вывод, противоречащий научным фактам и не полученный научными методами, можно назвать суеверием») [6]. Среди современных китайских ученых есть мнение, что суеверие — это иррациональное слепое поклонение определенным таинственным силам, которые контролируют судьбу человека. Этой точки зрения придерживается Лю Ляньчжун, относящий суеверие к слепой вере в нереалистичное явление, не имеющей фактической основы, соответственно, суеверное поведение относится к поведению, основанному на суеверии [7, с. 219].
Изучая причину появления суеверий, Чжан Цзиньфу определяет ее так:
ШШЫ
Ш (Суеверие — это состояние страха и покорности людей господствующим богам в их сердцах. Это также можно объяснить беспомощностью и путанностью сознания людей после встречи с неизвестными явлениями в жизни; поклонение и зависимость от сверхъестественных сил при столкновении с трудностями) [7, с. 219].
В Китайской Народной Республике (КНР), как и в большинстве стран мира, церковно-государственные отношения регулируются правовыми нормами и, прежде всего, Конституцией [8]. В настоящее время в Китае провозглашена свобода вероисповедания — базовая политика Коммунистической партии Китая в области религиозных вопросов и основополагающее право граждан в соответствии с Конституцией КНР [9, с. 114]. Несмотря на то, что суеверия не относятся к официальной религии и в целом выступают
в роли духовных реликтов, остаточных явлений культуры [10], они встречаются повсеместно и имеют многообразные формы проявления.
Результаты и обсуждение (Results and Discussion)
В китайском языке существует три взгляда на происхождение языковой единицы Ша (суеверие): согласно первой, слово Ша (суеверие) относится к классическому китайскому языку; согласно второй, пришло из буддизма; согласно третьей, заимствовано из японского языка, в котором является переводом английского слова superstition (суеверие).
Основанием для первых двух предположений служит тот факт, что лексема Ша встречалась уже в китайской классической литературе. Согласно исследованию Хуан Кэу, в Китае лексема Ша зафиксирована в ряде классических произведений периода правления династии Тан, где использовалась для описания мировоззрения буддийских монахов и даосцев, не соответствующему конфуцианским ценностям. После правления династии Тан к суевериям стали относить также народные жертвоприношения, отличные от официальных жертвоприношений и не соответствующие официальной системе этикета, а также христианство и убеждения, несовместимые с конфуцианским учением.
Версия о заимствовании Ша из японского языка получила большую популярность и признание в научных кругах. Появление лексемы отмечено в конце правления династии Цин (1840-1912), когда китайские интеллектуалы предложили, опираясь на японский перевод английского слова superstition, использовать лексему Ша для обозначения недоказанных верований. Хуан Кэу указал, что от поздней династии Цин до ранней Китайской Республики (1912-1949) семантика лексемы постепенно расширялась.
Проанализируем структуру слова Ша, опираясь на китайские словари, разбив его на два оригинальных китайских иероглифа.
В китайском «Словаре Синьхуа» иероглиф Ш (впадать в заблуждение) объясняется следующим образом: безумие, неспособность четко различать и потеря способности анализировать. Иероглиф -fa (верить) означает: быть честным, не обманывать, не сомневаться, верить во что-то. В свою очередь, Ша означает веру в астрологию, гадания, фэн-шуй, призраков и богов и т. д., а также относится к слепой вере или поклонению. Это иррациональный поступок, слепая вера во все сверхъестественные силы [11].
В «Словаре современного китайского языка» иероглиф Ш объясняется как потеря возможности четко различить и способности судить; очарование чем-то неизвестным; опьянение и одержимость от сильного интереса к неизвестному. Иероглиф f толкуется как честность, без сомнения и обмана, поклонение чему-либо. Соответственно, Ша определяется следующим образом: во-первых, суеверие относится к вере в вещи, которых не существует в реальном мире, например, в богов или призраков; во-вторых, относится к слепой вере. Второе значение полностью соответствует объяснению суеверия в «Словаре Синьхуа» [12].
В онлайн-словаре «Китайский словарь Baidu» иероглиф Ш означает «потерять способности судить или даже потерять сознание, а также чрезмерное увлечение чем-либо
и опьянение этим». Иероглиф {а означает «повиноваться и не сомневаться». А слово Ша относится к вере во всё, чего не существует, что противоречит законам науки [13].
В «Китайском словаре» слово Ш{{ имеет два значения. Одно относится к поклонению или вере в сверхъестественные вещи, а другое — к убеждениям, которым не хватает научных доказательств. Оба значения подробно объясняются текстами в этом словаре. Например, китайский писатель Би Е писал во второй главе своего романа «Весна без цветов»:
^^ ЕЙ (По их суеверным привычкам, в период строительства только коллективный рев может отпугнуть окружающих призраков). Другой писатель, Цзюнь Цин, писал в романе «Цунами»: №ШШ{а,
(Он очень суеверен. Всякий раз, когда происходит какое-либо важное действие или что-то, что нельзя игнорировать, он всегда использует панцирь черепахи для гадания) [14].
Таким образом мы определи системообразующие признаки Ш{{ (суеверие): проявление по причине невежества, вызванного низким уровнем знания и недостаточной научной грамотностью, слепой веры в то, что неизвестное обладает определенной магической способностью; неумение рационально анализировать происходящее, неумение различать и судить о вещах, неспособность познавать сущность вещей; состояние чрезмерной покорности и послушания, непоколебимая вера в сверхъестественные силы и поклонение им.
Чрезвычайно близко к понятию Ш{{ (суеверие) выступает понятие ЖЁ (примета). В некотором смысле приметы относятся к сфере суеверий. Движимые суеверием люди стремятся увидеть знаки предзнаменования в привычном для них окружении. Основное толкование слова (примета), приведенное в «Китайском словаре»: ¡ШЙШ^; (Знак,
который появляется перед тем, как что-то произойдет; знак того, что у людей есть предчувствие, что после этого сразу что-то появится) [15].
«Словарь Синьхуа» объясняет ЖЁ как ЙЖФМ, (опреде-
ленный знак, который появляется заранее и указывает на то, что произойдет определенное событие или ситуация) [16]. Таким образом, характерные черты народных примет: 1) стереотипность, 2) устойчивость выражений, 3) эмпирический и иррациональный характер верований. Добавим, что приметы часто связаны с объяснением какого-либо события или явления.
С формальной точки зрения приметы и суеверия представляют собой лингвокультурные тексты, достаточно устойчивые в пределах каждого конкретного языка, но в то же время подверженные вариативности и структурно-синтаксической неоднозначности, свойственной любому фольклорному тексту. Иными словами, приметы и суеверия являются элементами культуры и элементами языка, поэтому они могут быть объектами лингвистических и культурологических исследований [17, с. 101].
В современном китайском обществе многие приметы и суеверия отрефлексированы в виде пословиц и поговорок,
которые передаются из поколения в поколение. По частотности на первый план выступают приметы, содержащие прогноз погоды, и это можно легко объяснить, поскольку в аграрной стране уровень выживаемости связан с количеством собранного урожая. Например:
- МЙЙЛ^, АА^ШТ (Рыбы в реке танцуют (рисуют цветы) — скоро пойдет дождь).
- ТТ^А^пЦ, Й^АШ? О (Если жаба громко кричит, значит, идет сильный дождь).
- ШнШАП, ЖПдаАШ (Сороки звенят на ветках и сообщают о солнечном дне, когда вы выходите).
- (Сорока, кричащая на доме, означает, что грядут хорошие дела).
Сороки, упомянутые в примерах выше, являются в Китае символом благоприятности. При упоминании сороки люди в первую очередь думают об удаче и счастье. Антипод сороки — сова — символ невезения, олицетворение бедствий и смерти: 'Ш^Ш^Ш^ШТШЖ,
тъШ^Чт&ШАШ (Если сова залетела в ваш дом, это может вызвать трудности в жизни, работе или учебе. Если возле вашего дома слышно уханье совы, это говорит о том, что в семье может умереть старый человек).
И суеверия, и приметы реализуют регулирующую функцию, являясь своеобразным психологическим внушением. Рассмотрим на примере отношения к зеркалу. Будучи неотъемлемым атрибутом современного человека, зеркало тем не менее архетипически связано с иными мирами. С точки зрения китайского мировоззрения важно, чтобы зеркало было круглым, без краев и углов, китайцы обычно ассоциируют зеркала с вещами, которые также имеют круглую форму: с луной, солнцем, лунными блинами и т. д. Кроме того, зеркала напоминают китайцам о воссоединении семьи, жизненном цикле и пр. Отношение к зеркалу отражено во фразеологизме ШШШЩ (разбитое зеркало трудно округлить), что метафорически представляет ухудшение отношений между людьми, которое будет трудно исправить. В связи с этим в китайском менталитете закреплен негатив-
ный образ, связанный с разбитым зеркалом. Для минимизации ущерба от разбитого зеркала нужно произнести охранительную фразу ^^^^ (каждый год безопасен), где ^ (год) является омофоном # (разбиваться).
Частотны также суеверия на основе числовых символов. Так, цифры 6, 8 и 9 обычно несут благоприятное значение: китайцы ассоциируют цифру 6 с ЩЭД (благоприятность), 8 — с ЖШ (богатство), а 9 — с ЖМ (навсегда). С одной стороны, эти цифры крайне популярны при выборе регистрационного номера для автомобиля. С другой стороны, при покупке дома китайцы всячески избегают покупать квартиры на 4-м и 18-м этажах. Это объясняется тем, что в китайском языке обозначение цифры 4 и Щ (смерть) — омофоны. Число 18 напоминает об аде, который в древнекитайской мифологии имеет 18 этажей. Во избежание проблем 4 в лифте меняется на 3А, а 18 — на 17А. Еще пример: вступительные экзамены в университет Китая обычно назначаются на 6, 7 и 8 июня, так как произношение цифр 6, 7 и 8 совпадает с ^ЩВВ (успешное поступление).
Многообразие суеверий, бытующих в обществе, и их многочисленные разрозненные описания требуют вывести единую типологию или классификацию комплекса суеверий и примет с опорой на объект веры:
1. Фикциональные суеверия — вера в духов, призраков, потустороннюю силу и пр.
2. Абстрактные суеверия — вера в числовой символизм, символизм цвета.
3. Прагматические суеверия — приписывание магического значения объектам и явлениям реальной действительности, например четырехлистный клевер символизирует удачу.
Заключение (Conclusion)
Проведенный анализ показывает, что суеверия — это стойкие элементы культуры, зародившиеся в древнем обществе, закрепленные вербально и невербально, передающиеся из поколения в поколение, являющиеся строгими поведенческими прескриптивами, несмотря на научно-технический прогресс.
Библиографический список
1. Зиганьшин Р. М. «Эволюция» магии в конфуцианство // Общество и государство в Китае. 2012. Т. 42, № 1. С. 392-395.
2. Кравцова М. Е. Представление о верховной власти и правителе // Духовная культура Китая : энцикл. : в 5 т. Т. 2 : Мифология. Религия / ред.: М. Л. Титаренко, Б. Л. Рифтин, А. И. Кобзев [и др.]. М. : Вост. лит., 2007. С. 90-99.
3. Кравцова М. Е. Народные верования и государственные культы // Духовная культура Китая : энцикл. : в 5 т. Т. 2 : Мифология. Религия / ред.: М. Л. Титаренко, Б. Л. Рифтин, А. И. Кобзев [и др.]. М. : Вост. лит., 2007. С. 78-89.
4. Малявин В. В. Народные верования // Духовная культура Китая : энцикл. : в 5 т. Т. 2 : Мифология. Религия / ред.: М. Л. Титаренко, Б. Л. Рифтин, А. И. Кобзев [и др.]. М. : Вост. лит., 2007. С. 100-109.
5. "шя": j ^ш^, 2019 (06): 69-75.=ян
Минчэнь. Суеверие как «знание»: исследование Цзян Шаоюаня о суеверии и межкультурной практике дисциплинарного дискурса [J]. Культурное наследие. 2019. № 6. С. 69-75.
6. Ш&ШАШ&ШШ = Почему сельские жители такие суеверные (О характеристиках и причинах суеверной деятельности китайских сельских жителей в первой половине 20 века) //
= Библиотека Байду : [сайт]. URL: https://wenku.baidu.com/view/8eb4281d74232f60ddccda38376baf1ffd4fe37b. html?_wkts_=1684663988890&bdQuery (дата обращения: 24.01.2023).
7. РЬШ ^Ш. ШЭ'^ШЯ^ЭД. 2009,17(01): 218-226. = Чэнь Юнянь, Чжан Цзинь-фу, Ли Цзянь. Обзор исследований в области психологии суеверий [J]. Достижения психологической науки, 2009. Т. 17, № 1. С. 218-226.
8. Сяобо С. Развитие законодательства о религии в КНР: опыт, проблемы, противоречия // Азиатско-Тихоокеанский регион: экономика, политика, право. 2017. Т. 19, № 2-3. С. 118-131.
9. Цзян Ц., Степанов А. В., Индуцкая О. И. Обзор системы управления религиозными делами в Китае // Вестн. Иркут. гос. ун-та. Сер. : Политология. Религиоведение. 2020. Т. 31. С. 114-127. DOI: 10.26516/2073-3380.2020.31.114
10. Гусакова Т. Ф. Предрассудок как предмет философского исследования : автореф. дис. ... канд. филос. наук. Екатеринбург, 1994. 20 с.
11. ¿^Шп^Л- = Китайский онлайн-словарь : [сайт]. URL: http://xh.5156edu.com/html5/z69m28j327871.html (дата обращения: 24.01.2023).
12. Ш^ШгпЧ^Л = Словарь современного китайского языка : [сайт]. URL: http://www.hydcd.com/cd/htm_a/22520.htm (дата обращения: 24.01.2023).
13. НЖШгп^Л = Китайский словарь Baidu : [сайт]. URL: https://hanyu.baidu.com/s?wd=%E8%BF%B7%E4%BF%A1& from=zici (дата обращения: 24.01.2023).
14. Шгп^Л = Китайский словарь : [сайт]. URL: https://cidian.qianp.com/ci/%E8%BF%B7%E4%BF%A1 (дата обращения: 24.01.2023).
15. ЩДп^Л = Китайский словарь : [сайт]. URL: https://www.baidu.com/link?uri=c7mnVEdf2fl0PMf6ntELp4GR-pRkqYfjD0r zVd2CZmSM0HyU3diMJztP0U9MsWM0ceBb0nDmEUkFaTKPz85pB_&wd=&eqid=eb854718001b54900000000263b4354f (дата обращения: 24.01.2023).
16. ¿ШШгп-^Л = Китайский онлайн-словарь : [сайт]. URL: http://xh.5156edu.com/htmi5/32908.htmi (дата обращения: 24.01.2023).
17. Саад Джумаа Альсаиди, Позднякова А. А. Сравнительный лингвокультурологический анализ русских и арабских примет и суеверий с анималистическим компонентом // Наука и школа. 2013. № 3. С. 100-104.
References
Gusakova T. F. (1994) Predrassudok kak predmet filosofskogo issledovaniya [Prejudice as a Subject of Philosophical Research]*, Cand. phiios. sci. diss. Abstr. Ekaterinburg, 20 p. (in Russian)
Kravtsova M. E. (2007) Narodnye verovaniya i gosudarstvennye kui'ty [Folk Beliefs and State Cults]*, Titarenko M. L., Riftin B. L., Kobzev A. I., Luk'yanov A. E., Glaveva D. G., Anikeeva S. M. (eds.) Dukhovnaya kul'tura Kitaya [Spiritual Culture of China]*. Vol. 2. Mifologiya. Religiya [Mythology. Religion]*. Moscow, Vostochnaya literatura Publ., pp. 78-89. (in Russian)
Kravtsova M. E. (2007) Predstavlenie o verkhovnoi vlasti ipravitele [Conception of Sovereignty and Ruler]*, Titarenko M. L., Riftin B. L., Kobzev A. I., Luk'yanov A. E., Glaveva D. G., Anikeeva S. M. (eds.) Dukhovnaya kul'tura Kitaya [Spiritual Culture of China]*. Vol. 2. Mifologiya. Religiya [Mythology. Religion]*. Moscow, Vostochnaya literatura Publ., pp. 90-99. (in Russian)
Malyavin V. V. (2007) Narodnye verovaniya [Folk Beliefs]*, Titarenko M. L., Riftin B. L., Kobzev A. I., Luk'yanov A. E., Glaveva D. G., Anikeeva S. M. (eds.) Dukhovnaya kul'tura Kitaya [Spiritual Culture of China]*. Vol. 2. Mifologiya. Religiya [Mythology. Religion]*. Moscow, Vostochnaya literatura Publ., pp. 100-109. (in Russian)
Saad Dzhumaa Al'saidi, Pozdnyakova A. A. (2013) Sravnitel'nyi lingvokul'turologicheskii analiz russkikh i arabskikh primet i sue-verii s animalisticheskim komponentom [Comparative Linguocultural Analysis of Russian and Arabic Omens and Superstitious Beliefs with Animal Component]*, Nauka i shkola [Science and School]*, no. 3, pp. 100-104. (in Russian)
Syaobo S. (2017) Razvitie zakonodatel'stva o religii v KNR: opyt, problemy, protivorechiya [Development of Legislation on Religion in the People's Republic of China: Experience, Problems, Contradictions], Aziatsko-tikhookeanskii region: ehkonomika, politika, pravo [Asia-Pacific Region: Economics, Politics, Law]*, vol. 19, no. 2-3, pp. 118-131. (in Russian)
Tszyan Ts., Stepanov A. V., Indutskaya O. I. (2020) Obzor sistemy upravleniya religioznymi delami v Kitae [Overview of the Religious Affairs Management System in China], Vestnik Irkutskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya: Politologiya. Religiovedenie [The Bulletin of Irkutsk State University. Series: Political Science and Religion Studies], vol. 31, pp. 114-127, doi: 10.26516/20733380.2020.31.114 (in Russian)
Zigan'shin R. M. (2012) "Ehvolyutsiya" magii v konfutsianstvo [The "Evolution" of Magic into Confucianism]*, Obshchestvo i gosudarstvo v Kitae [Society and State in China]*, vol. 42, no. 1, pp. 392-395. (in Russian)
Й/Ш, ЗШ^, 2009, 17(01): 218-226 = Chen Yunyan, Zhang Jinfu, Li Jian.
(2009) Obzor issledovanii v oblasti psikhologii sueverii [J]. Dostizheniya psikhologicheskoi nauki [A Review of Research in the Psychology of Superstition [J]. Achievements of Psychological Science]*, vol. 17, no. 1, pp. 218-226. (in Chinese)
Шгп^Л = Kitaiskii slovar' [Chinese Dictionary]*. Available at: https://cidian.qianp.com/ci/%E8%BF%B7%E4%BF%A1 (accessed: 24.01.2023). (in Chinese)
ШЛп^Л = Kitaiskii slovar'[Chinese Dictionary]*. Available at: https://www.baidu.com/link?url=c7mnVEdf2fl0PMf6ntELp4GR-pRkqYfjD0rzVd2CZmSM0HyU3diMJztP0U9MsWMOceBb0nDmEUkFaTKPz85pB_&wd=&eqid=eb854718001b54900000000263b 4354f (accessed: 24.01.2023). (in Chinese)
НЙШгп^Л = Kitaiskii slovar' Baidu [Baidu Chinese Dictionary]*. Available at: https://hanyu.baidu.com/s?wd=%E8%BF% B7%E4%BF%A1&from=zici (accessed: 24.01.2023). (in Chinese)
¿ШШгё^Л = Kitaiskii onlain-slovar'[Chinese Online Dictionary]*. Available at: http://xh.5156edu.com/html5/z69m28j327871. html (accessed: 24.01.2023). (in Chinese)
feWXü^Ä = Kitaiskii onlain-slovar'[Chinese Online Dictionary]*. Available at: http://xh.5156edu.com/html5/32908.html (accessed: 24.01.2023). (in Chinese)
+ = Pochemu sel'skie
zhiteli takie suevernye (O kharakteristikakh i prichinakh suevernoi deyatel'nosti kitaiskikh sel'skikh zhitelei v pervoi polovine 20 veka) [Why Rural People are So Superstitious (On the Characteristics and Causes of Chinese Rural Superstition Activities in the First Half of the 20th Century)]*, = Biblioteka Baidu [Baidu Library]*. Available at: https://wenku.baidu.com/view/
8eb4281d74232f60ddccda38376baf1ffd4fe37b.html?_wkts_=1684663988890&bdQuery (accessed: 24.01.2023). (in Chinese)
Ä^Xü^Ä = Slovar' sovremennogo kitaiskogo yazyka [Dictionary of Modern Chinese]*. Available at: http://www.hydcd. com/cd/htm_a/22520.htm (accessed: 24.01.2023). (in Chinese)
tm "W: ^^,2019(06): 69-75 = Yang
Mingchen. (2019) Sueverie kak "znanie": issledovanie Tszyan Shaoyuanya o sueverii i mezhkul'turnoipraktike distsiplinarnogo dis-kursa [J]. Kul'turnoe nasledie [Superstition as"Knowledge": Jiang Shaoyuan's Study of Superstition and the Cross-Cultural Practice of Disciplinary Discourse [J]. Cultural Heritage]*, no. 6, pp. 69-75. (in Chinese)
* Перевод названий источников выполнен авторами статьи / Translated by the authors of the article.
