CC BY
155
Ю.В. Крылов
Новосибирский государственный педагогический университет
Статус слов «гнев»/«злость» в семантическом поле эмоций
Необходимость уточнения названия поля эмоции, обозначаемой словами «злость», «гнев», «раздражение», вызвана тем, что в традиции психологических работ по эмоциям [Вундт, 1912; Симонов, 1986; Изард, 1991], а вслед за ними и в лингвистических исследованиях по эмоциям [Апресян, 1999; Бабенко, 1986; Ша-ховский, 1987 и др.] этот вид эмоций принято называть «гневом». Данная традиция берет свое начало в англоязычной научной литературе. Зададимся вопросом, отвечает ли слово «гнев» требованиям слова-идентификатора.
Гнев как одна из базовых эмоций достаточно подробно изучена в рамках психологии. Практически при любом подходе к определению эмоций психологи обязательно выделяют эмоцию гнева как самостоятельную, осознаваемую субъектом эмоцию. Данная эмоция соотносится с большим количеством языковых единиц, так или иначе представляющих указанные эмотивные смыслы. Кроме большого корпуса слов-номинаций данного состояния в языке выделяются фразеологические единицы, описывающие жесты и мимику человека, интонационные особенности субъекта эмоции и другие средства передачи данного эмоционально -го состояния.
К сожалению, использование словарной дефиниции слабо помогает в определении семантики интересующего нас слова, так как «гнев» толкуется через ряд синонимичных слов без указания дифференциальных признаков между членами синонимического ряда. Ср.:
Гнев: чувство сильного негодования, возмущения, раздражения (Толковый словарь русского языка / Под ред. Д.Н. Ушакова).
Гнев: чувство сильного возмущения, негодования; состояние раздражения, озлобления (БАС).
Гнев: чувство сильного возмущения, негодования (ТСОШ. 2004).
Между тем, различия между словами существуют и осознаются носителями языка, иначе язык не сохранял бы столь длинный синонимический ряд: бешенство, ярость, раздражение, гнев, злость, сердитость, свирепство, жестокость, возмущение, ропот (выделено нами на основании сопоставления словарных статей словарей ТСОШ, Д.Н. Ушакова, БАС).
Очень интересным, как нам кажется, является подход к описанию синонимического ряда, представленный в «Новом объяснительном словаре синонимов». Автор статьи «Сердиться» - Ю.Д. Апресян [Апресян, 1999], - поочередно сопоставляя синонимы, выделяет дифференциальные семы. В результате в статье представлен ряд сем, которые являются наиболее значимыми (большинство из них ядерные) в ЛЗ членов синонимического ряда сердиться. Корреляция по той или иной семе ряда синонимов показывает действительные различия в значении слов. Слово «гнев» в данном словаре упоминается как устаревающее и на этом основании не анализируется. Однако активное использование данного слова и современной лингвистической литературе и художественном дискурсе вынуждает
провести данный анализ именно с целью определения места слова «гнев» в семантическом поле эмоций.
Мы, взяв за основу материалы словаря, попытаемся сопоставить слова «гнев» и «злость» с целью выявить особенности семантики данных слов, посколь -ку данные частотных словарей и анализ языкового материала позволяют предположить, что именно «злость» наиболее подходит в качестве названия поля эмоции.
Анализировать семантическую структуру слова «гнев» будем с опорой на систему дифференциальных признаков Ю.Д. Апресяна [Апресян, 1999], достраивая и уточняя ее.
Первый дифференциальный признак (выделен Ю.Д. Апресяном) - это «причина чувства». Слова возмущаться и негодовать предполагают «отрицательную оценку», тогда как злиться, разозлиться, разъяриться соответствуют «более непосредственной нервной реакции». Слово гневаться явно несет в себе значение оценки, о чем говорят такое устойчивое сочетание как праведный гнев, где слово праведный (2. Основанный на правде, справедливый. БАС) предполагает оценку. А. Вежбицкая [А. Вежбицкая, 1999, с. 519] также выделяет в слове гнев сему оценки: а) X думает нечто вроде этого о ком-то; б) этот человек сделал нечто плохое ...
Большинство психологов в качестве причины гнева указывают «чувство физического или психологического препятствия чему-то, что мы очень хотим сделать». В таком случае этическая (нравственная) оценка не содержится в эмоциональном переживании, поскольку реакция на раздражитель является спонтанной. Другой причиной гнева Изард называет «личное оскорбление, повседневные фрустрации, прерывание ситуации интереса или радости, обман, принуждение сделать что-либо против желания» [Изард, 1980, с. 291]. Причина, выделяемая К. Изардом, предполагает большую степень когнитивности. Таким образом, видно, что гнев может содержать «сенсорную» оценку (по Н.Д. Арутюновой): плохо/хорошо мне. «Эта оценка обычно не мотивируется, а прямо проистекает из того ощущения, которое, независимо от воли и самоконтроля, испытывает человек». А также «сублимированную» оценку, а именно, этическую. Этот вид оценки «возвышается над сенсорными оценками, "гуманизируя" их» [Арутюнова, 1988, с. 156].
Наивная картина мира предполагает обязательное наличие элемента этической оценки в семантике слова гнев, что подтверждается ограничением сочетаемости слова гневаться с именами субъектов, которые не являются носителями этики:
*Собака разгневалась, гусь разгневался, животное разгневалось.
Этот вид состояния мы называем злостью (более простым семантически словом): собака злится.
Второй дифференциальный признак (выделен Ю.Д. Апресяном): формы внешнего проявления. Формы внешнего проявления по-разному понимаются лингвистикой и психологией. Так, Ю.Д. Апресян выделяет оппозицию: словесное/двигательное проявление, тогда как Ч. Дарвин, К. Изард и др. психологи выделяют более сложную структуру: физиологические реакции (висцеральные)/мимические реакции/физические реакции/словесные реакции.
Гневаться имеет семы словесного и мимического проявления, более актуальные, чем сема двигательного проявления. Прежде всего, это связано с тем, что в слове гневаться есть семантика нравственной оценки, которой возможна, прежде всего, в словесном выражении. Так, в художественных текстах часто встречается: «гневно произнес, гневно сказал, взорвался (словами), выплеснул свой гнев (в речи)». Также часто встречаются сочетания типа: «гневно насупил брови, глаза блистали гневом. С другой стороны, такие сочетания как: гневно вскочил, гневно
всплеснул руками не свойственны речи. Кроме того, А.А. Акишина в своем словаре «Жесты и мимика в русской речи» [Акишина, 1991] показывает, что все жесты, характерные для данного эмоционального состояния, сочетаются со словами возмущение, злость, недовольство, раздражение, досада, ярости. Слово «гнев» в данном словаре не сочетается ни с одним жестом. Тогда как словосочетания руки дрожали от злости, зло замахнулся, метался злой как черт вполне допустимы и частотны в речи.
Третьим дифференциальным признаком, предложенным Ю.Д. Апресяном, является интенсивность и глубина эмоции. Изард отмечает, что гнев как эмоция имеет изменяющуюся характеристику интенсивности: гнев может быть сильнее или слабее, но это будет проявлением одного и того же типа эмоции. В бытовом понимании эмоции синонимический ряд представляет в том числе и изменения в интенсивности эмоционального переживания. «Взорваться, разъяриться, негодовать интенсивнее, чем сердиться и злиться» [Новый объяснительный словарь, 1999, с. 362], соответственно, досадовать и проявлять неудовольствие еще менее интенсивно. Слово гневаться находится в этом ряду ближе к словам с большей выраженностью признака, но явно ниже, чем взорваться и разъяриться, так как в данных словах уже не предполагается возможность контролировать свое переживание, осознавать его. Гневаться же - это проявлять свое отношение, выраженное в оценке объекта эмоции.
Таким образом, язык разделяет как разновидности состояний: гневаться и злиться. При этом семантика эмотива «гнев» обогащается значением обязательной большой интенсивности чувства.
Мы вводим в группу синонимов новый элемент «гнев», соответственно, -возникает необходимость и возможность расширить систему дифференциальных признаков, призванных описать семантику эмотивов. Это четвертый признак -статусы виновника эмоции и ее субъекта в социальной или возрастной иерархии. Существенно для гневаться то, что обычно субъект эмоции в возрастной или социальной иерархии более высок, чем статус виновника эмоции. Родители могут гневаться на детей, а начальник - на подчиненных. Менее естественны фразы типа: Маша разгневалась на родителей. Студенты гневались на профессора. В таких случаях уместно выражение праведный гнев, где иерархия отношений обозначается посредством соответствия общепринятым моральным нормам, социальный же компонент семантики не учитывается. Слово злость не накладывает подобных ограничений в употреблении: сын злился на отца, ученики разозлились на директора.
В психологии в ряде случаев небольшой, регулируемый гнев может быть источником известной психологической силы (веры в себя). Подобная роль гнева, несомненно, влияет на иерархические отношения субъектов переживания: испытывая небольшой гнев, человек психологически повышает свой статус по отноше -нию к объекту эмоции. Тем не менее, в психологии неравенство статусов не рассматривается как обязательное условие гнева.
Если резюмировать компоненты ЛЗ значений слова «гнев» и сопоставить их с семантикой слова «злость», то получается следующая картина.
Наш анализ семантики гнева показывает, что в эмотивном словаре слово «гнев» номинирует лишь малую часть понятия, которое в психологии описывается тем же словом. И как результат, семантическое поле с названием «гнев» предполагает большое количество ограничений для включения в него эмотивов, которые на самом деле в сознании человека могут обозначать именно описываемую эмоцию. В случае если «гнев» является организующим центром поля эмоции, из этого поля необходимо исключить или отнести на периферию эмотивы без семантики оценки или же допускающие низкокогнитивные оценки (озвереть, рассвире -петь, взбеситься); эмотивы с семантикой слабой интенсивности чувства (досадо-
вать, роптать); эмотивы, семантика которых не содержит идеи обязательного словесного проявления (бешенство, ярость). То есть центр поля смещается в область эмотивов, описывающих состояние, присущее исключительно человеку, осознаваемое им и проявляемое вербально.
Возможно, выходом, который бы снял выявленные неточности и несоответствия, стало бы то, что семантическое поле эмоции следует формировать вокруг слова «злость». Поскольку слово «злость» является гораздо более частотным в речи, менее маркированным, более семантически примитивным: в нем нет сем социального статуса, соотнесенности с типом субъекта и ряда других ограничений. Такое поле более адекватное отражение мира эмоций, в котором учитываются все возможные виды проявления этой эмоции.
Литература
Акишина А.А. Жесты и мимика в русской речи. Лингвострановедческий словарь. М., 1991.
Апресян Ю.Д. Избранные труды: В 2 т. М., 1995.
Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений: Оценка. Событие. Факт. М., 1988.
Бабенко Л.Г. Лексические средства обозначения эмоций в русском языке. Свердловск, 1986.
Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков. М., 1999.
Изард К. Эмоции человека. М., 1991.
Новый объяснительный словарь синонимов русского языка / Под ред. Ю.Д. Апресяна. Вып. 1. М., 1999.
Симонов П.В. Потребностно-информационная теория эмоций // Вопросы психологии. 1986. № 6.
Шаховский В.И. Категоризация эмоций в лексико-семантической системе языка. Воронеж, 1987.
