Становление высшей геодезической школы Сибири Текст научной статьи по специальности «История и археология»

УДК 528:378

А.Г. Осипов

СГГ А, Новосибирск

СТАНОВЛЕНИЕ ВЫСШЕЙ ГЕОДЕЗИЧЕСКОЙ ШКОЛЫ СИБИРИ

В статье рассматривается процесс становления высшего геодезического образования в Сибири. Особое внимание уделено формированию научно-педагогического коллектива НИИГАиКа.

A.G. Osipov SSGA, Novosibirsk

FORMATION OF SIBERIAN HIGHER GEODETIC SCHOOL

The process of a higher geodetic education in Siberia is presented. The author brings to a focus formation of professors-and-teachers body of Novosibirsk Institute of Geodesy and Cartography.

Геодезические работы и составление карт всегда были сферой стратегических интересов государства. На рубеже 1920-1930-х гг. в связи с индустриализацией во весь рост встали проблемы геодезического и картографического обеспечения ускоренного развития Восточных районов страны, а следовательно создания соответствующего кадрового потенциала в области геодезии и картографии. В такой ситуации промышленные ведомства стремились самостоятельно организовать подготовку соответствующих кадров, но в ведомственных рамках проблему решить не удавалось. Очаг высшего геодезического образования возник в Омске (Сибирский астрономогеодезический институт - САГИ), затем геодезический факультет в структуре Сибстрина (Новосибирск). Однако, вы связи с тем, что картографирование Сибири к концу 1930-х гг. стало общегосударственной задачей, главное управление геодезии и картографии (ГУГК) поставило вопрос о необходимости формирования самостоятельного высшего учебного заведения в Новосибирске. Инициатива ГУГК нашла поддержку в правительственных инстанциях и развернулась подготовка к созданию нового вуза.

В 1938 г. ГУГК передал геодезическому факультету Сибстрина значительное число высокоточных инструментов и приборов, в основном обеспечивающих проведение учебных занятий по геодезии и гравиметрии. При содействии партийных и советских органов началось строительство учебного корпуса и общежития. Все давало возможность ставить в директивных органах вопрос о создании в г. Новосибирске специализированного вуза геодезического профиля.

В феврале 1939 г. ГУГК при СНК СССР принимает решение продолжать оказывать всемерную помощь геодезическому факультету Новосибирского инженерно-строительного института (НИСИ, ранее - Сибстрин) для решения вопроса об организации в Новосибирске самостоятельного института

инженеров геодезии, аэрофотосъемки и картографии. Для выполнения этой задачи было намечено увеличить прием на геофаке, обеспечить окончание строительства общежития при строящемся учебном корпусе к началу I940/41 учебного года, были определены мероприятия по дальнейшему укреплению учебно-материальной базы геофака. Планировалось направить в Новосибирск ведущих преподавателей из МИИГАиКа для чтения лекций, организации работы Государственной комиссии и закреплялись три аспирантские вакансии для выпускников геофака1.

Таким образом, с весны 1939 г начался новый этап в развитии высшего геодезического образования в Сибири. Тогда постановлением СНК СССР на базе астрономо-геодезического факультета Сибстрина был образован Новосибирский институт геодезии, аэрофотосъемки и картографии (далее -НИИГАиК). Все формальности были завершены к августу 1939 г., геодезический факультет строительного института был передан Главному управлению геодезии и картографии, а осенью 1939 г. ГУГК принял решение

о включении НИИГАиК в свою систему. Приказом по ГУГК от 15 ноября

1939 г. директором института был утвержден Афанасий Ильич Агроскин. Опираясь на преподавательский и студенческий коллектив, он возглавил организационную работу по созданию нового института2.

Годы пребывания высшей геодезической школы в составе астрономогеодезического факультета Новосибирского инженерно-строительного института (НИСИ) были плодотворными. Ежегодный приём студентов составлял в среднем по 25 человек на астрономо-геодезическую и картографическую специальности. В 1939 г. открыта аэрофотогеодезическая специальность и приём на первый курс астрономо-геодезического факультета увеличен до 75 человек. Учебная работа проводилась на четырех специальных кафедрах: астрономии, геодезии, картографии и высшей геодезии. Контингент студентов на 1 января 1940 г. составлял 241 человек, а численность преподавателей - 19 человек, из которых ни один не имел ученой степени или ученого звания.

В довоенные годы состоялось 4 выпуска специалистов: в 1937 г. - 40 чел., 1938 - 3 (в 1938 г. выпуска не состоялся из-за перевода на 6-летнее обучение. Отмеченные три выпускника - это «остатки» 1937 г.), 1939 - 26 и

1940 - 50.

Выпуск инженеров-геодезистов в 1940 г. был последним, который осуществлялся Сибстрином. В Государственную экзаменационную комиссию (ГЭК) входили А.И. Агроскин, И.Н. Язев, Н.Г. Бажанов, А.С. Филоненко и

-5

К.А. Салищев .

Как известно, к 1939 г. основная часть предприятий, осуществлявших картографические и топографо-геодезические работы в связи с политикой тотального засекречивания, оказались в сфере влияния Народного

1 РГАЭ. Ф.8223. Оп.1. Д. 672. Л. 25-56.

2 НГАСУ/Сибстрин. Оп.2. Д.37. Л.3

3 ГАНО. Ф.1068. Оп.1. №4.

комиссариата внутренних дел СССР (НКВД СССР), что во многом предопределило будущую судьбу высшего геодезического образования. Многие выпускники НИСИ геодезических специальностей распределялись на предприятия Главного управления геодезии и картографии. Поэтому подготовка специалистов геодезического профиля стала курироваться могущественным военизированным ведомством, которое оказывало значительную помощь и поддержку. Так, в приказе по ГУГК №19 от 19 февраля 1939 г. отмечалось, что еще в 1938 г. факультету Сибстрина были переданы высокоточные инструменты и другие приборы. Предполагалось оказать помощь преподавателями.

Подготовка кадров геодезистов и картографов в Сибстрине, несмотря на большие усилия его коллектива, все равно оставалась для строительного вуза второстепенной задачей. Проблемы геодезии и картографии, которые в тот период стали отдельным направлением, не вписывались целиком в профиль строительного вуза, поскольку к тому времени развернулись работы общегосударственного масштаба по углубленному топографо-геодезическому изучению территории страны. Поэтому начиная со второй половины 1930-х годов, одновременно с созданием МИИГАиК, предпринимались усилия по организации самостоятельного геодезического института в Новосибирске. Так 5 апреля 1936 г. принято постановление СНК СССР №637 о подготовке кадров геодезической, аэрофотогеодезической, картографической и гравиметрической специальностей. Постановление не было реализовано. В 1937 г. готовилось постановление о подготовке кадров картографической специальности. Наконец, в 1938 г. соответствующее решение, на высшем уровне, было принято.

Студенты конца 1930-х гг. стремились получить хорошее образование и занять достойное место в обществе. В 1938/39 учебном году абсолютная успеваемость студентов геодезических специальностей составляла 84 %, студентов, сдавших экзамены на хорошо и отлично было 52 %4.

Ассигнования на высшие учебные заведения росли из гола в год вследствие сети вузов, контингентов студентов, благодаря оснащению вузов новейшим оборудованием, увеличению стипендиального обеспечения и т.д. Если в 1931 г. на одного студента расходовалось 983 руб., то в 1940 г. - 4591 руб., то есть (без учета инфляции) в 4,6 раза больше5. Как свидетельствуют данные Российского государственного архива экономики (РГАЭ) ещё в 1938 г. Новосибирскому аэрогеодезическому предприятию (НАГП) были выделены средства, на которые оно приступило к строительству общежития и учебного корпуса для Новосибирского института инженеров геодезии, аэросъёмки и картографии (НИИГАиК).

Таким образом, с 1938 г. в системе ГУГК развернулась практическая подготовка к организации НИИГАиК. В ноябре 1939 г. вышел приказ ГУГК №240 за подписью А.Н. Баранова о назначении А.И. Агроскина

4 История НИИГАиК 1932-1970. Новосибирск, 1970. С. 32.

5 Высшая школа СССР за 50 лет. С.57.

исполняющим обязанности директора НИИГАиК. В нем указано: «в целях координации проведения организационных работ..., связанных с укомплектованием профессорско-преподавательского и управленческого персонала, а также разработкой всех вопросов деятельности института». Заместителем А.И. Агроскина по научной и учебной работе был назначен И.Н. Язев. Картографический факультет был образован в соответствии с постановлением СНК СССР № УД-195-16 от 28 марта 1939 г. Первоначально его возглавил заведующий отделением цикла дисциплин по черчению, оформлению и составлению карт - Марксон Илья Исаевич. Он родился в городе Красноярске в 1892 г. С 1902 г., учился в Народном училище, затем в Городском 4-х классном училище. В 1913 г. окончил землемерное училище по специальности землемер-таксатор и начал работать в частных землемерных организациях г. Красноярска и г. Уфы. В 1914 г. в качестве ратника-ополченца пешей Уфимской дружины, а в последствии солдата регулярной армии, был направлен на Северный фронт в район г. Выборг. С мая по сентябрь 1917 г. обучался в Павловском военном училище в г. Петрограде. По окончании направлен в Красноярск младшим офицером пехотной роты, затем назначен командиром взвода саперной роты с сентября 1917 г. по май 1920 г. Демобилизовался и поступил в Томский технологический институт, который окончил в 1922 г. по специальности землемера-землеустроителя 1 разряда. Работал в Губернском земляном управлении г. Томска. В 1928 - 1931 гг. был заместителем начальника Новосибирского землеустроительного отряда. В эти же годы экстерном окончил, располагавшийся в г. Омске, Сибирский институт организации территории по специальности инженер-геодезист и с 1933 г. стал работать инженером-топографом Западно-Сибирского краевого отделения госземтреста. В 1935-1939 гг. - начальник триангуляционной конторы и в последствии инженер вычислительного цеха Новосибирского Аэрофотогеодезического предприятия. С февраля 1939 - преподаватель кафедры картографии Сибстрина, а в последствии (с 5 августа 1940 г.), старший преподаватель и исполняющий обязанности заведующего отделением цикла дисциплин черчения и оформления карт в НИИГАиК.

Окончательное оформление НИИГАиКа как самостоятельного вуза произошло после утверждения Устава НИИГАиКа 9 января 1940 г.

Уже 2 июля 1940 г. выходит приказ Главного управления учебными заведениями Наркомата по строительству и Управления учебными заведениями Главного управления геодезии и картографии при СНК СССР за №31/137 «О порядке передачи астрономо-геодезического факультета Новосибирского инженерно-строительного института в Новосибирский институт инженеров геодезии, аэрофотосъемки и картографии». В этом приказе устанавливался срок передачи - 1 августа 1940 г.6 К этому времени студенты факультета должны были быть переведены в отстроенное общежитие НИИГАиК. На 1940/41 учебный год НИСИ должен был предоставить для занятий:

6 ГАНО. Ф.1068. Оп.1. №44. Л.2

- Кабинет астрономии и геодезии,

- Лаборатории высшей геодезии, гравиметрии и аэрофотосъёмки,

- Одну аудиторию.

В своем студенческом общежитии НИИГАиК должен был обеспечить жильем преподавателей Иванова П.И., Лучук Д.Я., Павлова С.Н. и Знаменщикова Г.И., выселявшихся из квартир НИСИ.

Общий контингент студентов к началу 1940/41 учебного года возрос до 314 человек, а численность преподавателей - до 32 человек.

Уже летом 1940 г. в отстроенном общежитии начались учебные занятия студентов всех курсов НИИГАиК. В этом же году была закончена кладка стен учебного корпуса и начаты отделочные работы.

Осенью 1940 года происходит первый приём на 1-й курс - 150 человек, и передача (в августе) 170 студентов и всего оборудования от НИСИ в НИИГАиК. С началом учебного года в соответствии с Уставом в институте должно было быть 3 факультета и 12-13 кафедр. Однако строительство учебного корпуса (НАГП в 1940 г. передал строительство дирекции НИИГАиК) ещё не было окончено и поэтому занятия проходили в помещениях разных организаций -НИВИТа (Новосибирский институт военных инженеров транспорта, ныне Сибирский государственный институт путей сообщения), НИСИ, школы №54.

На 1940 г. штатным расписанием института было утверждено 37 чел., но фактически имелось 27 преподавателей и 9 совместителей. Кафедры были недоукомплектованы. Штатное расписание на 1941 г. предусматривало двух заместителей директора (по УНР и АХФЧ), трех деканов и 102 штатных работника. Строительство 4-х этажного общежития (ул. Д. Ковальчук, 366) было закончено в 1940 г., но 5-ти этажное здание учебного корпуса в 1941 г. было отстроено только на 50%.

Новый, 1940/41 учебный год НИИГАиК начал свою работу как самостоятельное учебное заведение. В этом учебном году во все вузы ГУГК СССР планировался набор 625 студентов, из них в МИИГАиК - 400, на геодезический факультет Харьковского инженерно-строительного института -75 студентов. На три факультета НИИГАиКа - геодезический, картографический и аэрофотогеодезический планировалось набрать на I курс

п

150 студентов, по 50 человек на каждый факультет . Эта задача была успешно решена.

Высшие государственные инстанции страны были хорошо осведомлены о том, что к лету 1941 г. СССР будет втянут в войну с фашистской Германией и ее союзниками, и что под удар могут быть поставлены западные районы. Поэтому роль Сибири как глубокого тыла возрастала, а картографирование северных и южных частей региона приобретало жизненно-важное значение.

В стране развернулась скрытная мобилизация. В мае 1941 г. ректор НИИГАиКа А.И. Агроскин был призван в армию на переподготовку. Исполняющим обязанности директора института остался И.Н. Язев.

В начале лета 1941 г. строительство учебно-лабораторного корпуса и общежития, оснащение лабораторий учебным и научно-экспериментальным оборудованием завершалось ускоренными темпами, успешно продолжалось комплектование преподавательского коллектива. В институте активно работали общественные организации. В предвоенные годы преподаватели и студенты участвовали в картографировании территории Сибири, Дальнего Востока и Арктики. Все это свидетельствовало, что Новосибирский институт инженеров геодезии, аэрофотосъемки и картографии превращался в крупный специализированный вуз.

Начавшаяся Великая Отечественная война застала Новосибирский институт инженеров геодезии, аэрофотосъемки и картографии в стадии становления и прервала его поступательное развитие. Были призваны в армию и ушли на фронт директор института А.И. Агроскин, преподаватели Д.Я. Лучук, П.И. Иванов, А.И. Болотин, Г.И. Знаменщиков, И.П. Посошников, А.Н. Гридчин, М.В.Захаров, С.Я. Белых, С.А. Лукьянов, М.А. Митников и другие. Буквально накануне войны (в мае) был призван в армию на переподготовку А.И. Агроскин. Исполняющим обязанности директора стал И.Н. Язев. В Красную армию была призвана большая часть студентов.

В начальный период войны катастрофическое положение сложилось с картографическим обеспечением. Армейские склады, на которых хранилось около 200 вагонов карт, находившиеся вблизи границы, были уничтожены или захвачены противником в первые дни войны. Запасы карт из-за невозможности вывоза большей частью были ликвидированы. Созданные заблаговременно запасы топографических карт на территорию западного приграничного пространства в большинстве своем не были использованы. В то же время РККА, особенно Центрального и Юго-Западного фронтов, не имели необходимых им карт. Вместо крупномасштабных топографических карт пришлось использовать мелкомасштабные карты (1:500000 и 1:1000000), которые в небольших количествах смогли предоставить быстро перемещавшиеся топографические отделы штабов фронтов. С отходом же наших войск за рубеж Брянск-Курск-Харьков-Запорожье, восточнее которого других карт, кроме карт масштаба 1:1000000 на территорию СССР почти не

о

было, положение со снабжением картами еще более ухудшилось .

В это самое тяжелое время от топографо-геодезических служб требовалось проведение срочных мероприятий для исправления создавшегося положения. Надо было незамедлительно, хотя бы частично, восполнить запасы карт на районы боевых действий, а также создать новые карты на громадную территорию, на которую ранее они не создавались.

8 О военно-топографической службе и топографическом обеспечении войск. М., 1980. С.131-132.

Государство сумело организовать и обеспечить выполнение вставших новых больших и сложных задач.

В то же время на местах отсутствовало полное понимание ситуации, сложившейся в области топографо-геодезического обеспечения страны. В июле 1941 г. Новосибирский горсовет оба здания передал военному заводу N617, без всякой компенсации. В течение нескольких суток помещение НИИГАиКа были полностью очищены от принадлежащего институту оборудования, имущества и инвентаря. При передаче здания института заводу были переданы так же материалы, оборудование радиоузла на сумму 1268 руб., запасы угля и другие материальные ценности. Всего - на сумму 21247 рублей. Коллектив НИИГАиКа фактически оказался на улице. И хотя институт провел прием студентов в 1941 г., жить и учиться им оказалось негде. В июле 1941 г. было произведено значительное сокращение административных работников и преподавательских кадров. К концу 1941 г., например, остался один декан.

Война бушевала в западной части страны, а в Сибири ее дыхание стало ощущаться значительно позже. На партийном собрании 17 июля 1941г. в докладе директора института, профессора И.Н. Язева «О результатах учебного года и подготовке к новому учебному году» были проанализированы итоги работы коллектива непосредственно перед войной. Отмечалось, что в весеннем семестре 1940/41 учебного года успеваемость была значительно выше, чем в осеннем семестре. По геодезическому факультету число неудовлетворительных оценок снизилось с 8 до 4,4%. По аэрофаку - с 8,9 до 6,5%, по картфаку - осталась прежней. В целом по НИИГАиКу число неудовлетворительных оценок снизилось с 9,6 до 6,9%. Определенные недостатки в учебно-методической работе были на кафедрах марксизма-ленинизма, фотограмметрии, составления и редактирования карт, иностранных языков. К середине июля из 17 дипломников защитилось 14, остальные должны были защититься в ближайшие дни. Отмечались также недостатки в организации учебной практики. В тоже время научная работа студентов находилась на низком уровне, научно-технические кружки были организованы и работали только при кафедре астрономии и высшей геодезии. Кафедры картографии, фотограмметрии не сумели их организовать. Несвоевременно студентами сдавались лабораторные и практические задания. Академическая практика в пределах города Новосибирска на 1-4 курсах была проведена полностью. Производственная практика основной части студентов проводилась в соответствии с директивами ГУГК и по соглашению с предприятиями. Серьезные недостатки в организации производственной практики наблюдались в Кемерово, Топках и Анжерке. Для выполнения геодезических и картографических практических работ в интересах производства часть студентов четвертого курса была направлена на практику на восток страны и в Казахстан. Перед коллективом института была поставлена задача восполнения руководящего и преподавательского состава кафедр в связи с уходом части из них в РККА. Особенно это относилось к кафедре общественных наук, где из 11 штатных преподавателей остался лишь

один. На 1-й курс было подано 92 заявления вместо 150 по плану. Предлагалось активизировать агитационную работу по новому набору. В связи с отсутствием учебных площадей, занятия переносились в общежитие и по договоренности с Новосибирским институтом военных инженеров транспорта (НИВИТ - впоследствии НИИЖТ) в частично свободные его аудитории9.

Вторым вопросом было обсуждение состояния оборонной работы в коллективе НИИГАиКа. В выступлении ответственного за оборонно -спортивную работу Харитонова сообщалось, что осуществлены мероприятия по противопожарной безопасности, создан штаб по оборонной работе. В резолюции по вопросу о состоянии оборонной работы в институте указывалось, что военным обучением охвачено 160 человек из числа преподавателей и сотрудников института. Занятия ведутся по 4 часа в неделю, по их окончанию «все проходят испытания» - (так в тексте документа - Авт.). Организована группа самозащиты, которая обеспечена боевым имуществом на 100%. Для работы на участке местной противовоздушной обороны (МПВО) создан штаб во главе с Козловым, начальником штаба Марксоном, начальником связи Соколовым, начальником разведки и наблюдения Лисичанским. Регулярно проводятся занятия по противопожарной безопасности. В тоже время отмечалось, что оборонная работа в коллективе нуждается в улучшении10.

В конце июля 1941 г. в Новосибирск в массовом порядке стали прибывать эвакуированные из районов фашистской агрессии беженцы. Именно тогда новосибирцы в полной мере ощутили военную обстановку. В институте 28 июля 1941 г. прошло открытое партийное собрание по итогам, состоявшего 20 июля Новосибирского партактива. В резолюции собрания указывалось, что основной задачей является охрана института, «борьба с паникерами и болтунами» в коллективе. Руководители НИИГАиКа столкнулись с тем, что в связи с неясностью - будет работать вуз или нет, -возникла паника среди профессорско-преподавательского состава, люди собирались группами и обсуждали этот вопрос. Такие разговоры были расценены как демобилизующие со всеми вытекающими отсюда последствиями11.

РККА терпела тяжелые поражения в значительной степени из-за неудовлетворительной подготовки к боевым действиям в условиях современной войны. До начала войны карты масштабов 1:100000 и 1:200000

имелись на территорию от западной границы до Вязьмы, а от Вязьмы до

12

Москвы карт не было, кроме отдельных листов . Таким образом, у РККА не было топографических карт на театр военных действий внутри страны. В

9 ГАНО Ф.П-681. Оп.1. Д.5. Л.44-48, 53.

10 ГАНО.Ф.П-681. Оп.1. Д.5. Л. 48.

11 ГАНО. Ф.П-681. Оп.1. Д.5. Л.49.

12 О военно-топографической службе и топографическом обеспечении войск. М., 1980. С. 135.

тоже время, уже в начале ХХ века полевая артиллерия передовых в военном отношении государств освоила стрельбу за горизонт по целям, которые с огневых позиций видеть невозможно. Это называется стрельбой с закрытых огневых позиций. Он стал основным, поскольку давал возможность прятать артиллерийские батареи за складками местности, за строениями, за деревьями, в естественных и искусственных укрытиях или просто за линией горизонта. Живучесть батарей резко возросла, их стало трудно находить и уничтожать. Но спрятанная батарея слепа: наводчики целей не видят. Поэтому при стрельбе с закрытых позиций место командира батареи — не на своей батарее, а там, откуда он может видеть противника. Командный пункт батареи стали выносить вперед и в сторону на много километров от огневых позиций. С командного пункта командир батареи видит цель и передает указания, куда и как стрелять. Каждый в детстве играл в морской бой — чертил сеточку с координатами и наносил удары: А-1, Б-2.и т.д. Так примерно делается и в артиллерии: одна карта у командира батареи, который противника видит, другая — у старшего офицера на батарее (это командир первого огневого взвода), который противника не видит. Командир издалека подает команду, старший офицер на батарее команду дублирует, батарея приказ выполняет - дистанционное управление. Но это в принципе, а на практике будущим офицерам-артиллеристам нужно три-четыре года учить математику, топографию, баллистику, метеорологию и другие науки, чтобы овладеть элементарными основами стрельбы с закрытых огневых позиций. Такая стрельба требует умения, навыков, точных приборов, сложных вычислений, устойчивой непрерывной связи и полноценного топографического обеспечения. Все это долгое вступление к тому, что боевое применение артиллерии без топографических карт невозможно, как невозможно играть в морской бой без сеточки с координатами. На каждой батарее должно быть на самый крайний случай два комплекта топографических карт: у командира батареи, который видит противника, и у старшего офицера на батарее, который противника не видит. Есть способы стрельбы с закрытых огневых позиций без топографических карт, но эффективность боевого применения артиллерии резко сокращается. В принципе можно и автомобиль без мотора использовать по прямому назначению — впряг пару коней и знай себе хворостинкой помахивай да на коней покрикивай. Артиллерия без карт — это автомобиль без мотора. Так вот: на каждой батарее желательно иметь два комплекта топографических карт. На крайний случай. А в лучшем случае карты должны быть еще и у командира взвода управления, у командира второго огневого взвода, у передовых артиллерийских наблюдателей, у вычислителей, у артиллерийских разведчиков, у старшины батареи и у командира отделения тяги. А если у командира отделения артиллерийского снабжения нет карты,

13

то и снаряды могут не подвезти. Кому тогда нужны все эти вычисления? .

13 Суворов В. Последняя республика: Почему Советский Союз проиграл Вторую мировую войну. М., 1999. С. 245-247.

Артиллерия — сводный оркестр. Бывают сольные выступления батарей, но чаще батареи поют и играют дуэтом, трио, квартетом... Для управления огнем двух-трех батарей командир дивизиона должен иметь карту, и его заместитель, и начальник штаба, а в их подчинении — собственная батарея управления со взводом артиллерийской разведки. И всем нужны карты, как дирижеру и музыкантам ноты. А стрельбой дивизионов руководит командир артиллерийского полка. И он без карт воевать не может сам, как не могут подчиненные ему артиллерийские разведчики, корректировщики огня, вычислители.

Накануне и в начале войны тысячи военных эшелонов от Дальнего Востока до самого фронта заполнили железнодорожную сеть страны, затрудняя все остальное движение. Ночами дивизии, корпуса и армии тайно выгружались. Командиры пока плохо знали, что им предстоит совершить. Каждый видел только свою роту, батарею, батальон, дивизион, полк, бригаду, дивизию, корпус, армию, но не представлял всей глубины и размаха замысла командования, поскольку войска не располагали картами и планами военных действий. Приведем стандартную картину на 22 июня: в белорусских лесах производилась разгрузка 22-ой армии, переброшенной с Урала. Этой армии поставили задачу: готовить оборону и контрудары. Командир 186-й стрелковой дивизии 62-го стрелкового корпуса 22-й армии Н.И. Бирюков позднее рассказывал: «Единственный экземпляр карты, который мне удалось выпросить у начальника штаба 21 -го механизированного корпуса, забрал у меня командир нашего корпуса генерал-майор И.П.Карманов» 14 . 186-я дивизия генерала Бирюкова укомплектована почти полностью. В дивизии — 13 000 солдат, сержантов и офицеров, 144 орудия, 154 миномета, 558 пулеметов, 13 бронемашин, 16 плавающих танков, 99 тракторов, 558 автомобилей, 3000 лошадей и... ни одного комплекта карт. Одну карту генерал Бирюков выпросил у соседей, но вышестоящий командир ее отобрал. Генерал Бирюков в данном случае проявил непростительное легкомыслие: есть одна карта, так и не показывай ее никому, даже своему командиру, а то отберут. Но не в лучшем положении был и вышестоящей командир, который карту отнял: он командует 62-м стрелковым корпусом, а это три дивизии (153-я, 174-я и 186-я), два отдельных артиллерийских полка, зенитноартиллерийский дивизион, батальон связи и саперный батальон, авиационный отряд. Стрелковый корпус — 50 000 солдат и офицеров. Всего в корпусе 17 полков, из которых 8 артиллерийских. В корпусе 966 орудий и минометов. Мы уже знаем, сколько комплектов карт надо иметь на одной батарее. Но в стрелковом корпусе не одна батарея, а 173 артиллерийские и минометные батареи (включая батареи управления). В каждом стрелковом корпусе для корректировки артиллерийского огня имелась собственная авиация. Только куда самолеты могли полететь без карт и как им корректировать огонь батарей? Причем не одной же артиллерии нужны карты. Они нужны и пехоте, и саперам, и тыловикам. Если артиллеристам

дать карты, а пехоте не дать, то как организовать взаимодействие? А штабы батальонов, полков и дивизий вообще без карт работать не могут. 186-я стрелковая дивизия и 62-й стрелковый корпус — это только примеры. В 21 -м механизированном корпусе — та же картина. Корпусом командовал генерал-майор Д.Д. Лелюшенко.

Для достижения победы в бою необходима взаимовыручка - это главный принцип войскового товарищества. В ходе войны генерал Лелюшенко был одним из самых ревностных приверженцев этого принципа. Он завершил войну генерал-полковником, командующим 4-й гвардейской танковой армией. На всех постах, во всех ситуациях Лелюшенко поддерживал своих соседей огнем, смелой атакой, стремительным маневром. И если в начале войны генерал Бирюков вынужден выпрашивать у генерала Лелюшенко карты и получает один лист, то, видно, у Дмитрия Даниловича Лелюшенко в 21-м мехкорпусе карты — не в изобилии. Но речь не о дивизиях, не о корпусах и даже не об армиях: Второй стратегический эшелон в составе семи армий и многих отдельных корпусов оказался без карт. В Первом стратегическом эшелоне (пятнадцать армий и десятки отдельных корпусов и дивизий) карт тоже не было. Позади них происходило развертывание третьего, а потом и четвертого эшелонов, но управлять ими было невозможно: там тоже не было карт.

Вот пример о положении в Первом стратегическом эшелоне советских войск. Свидетель — генерал-майор Д.И. Осадчий. В начале войны он был старшим лейтенантом, командиром танковой роты в 3-м танковом полку 2-й танковой дивизии 3-го механизированного корпуса 11-й армии СевероЗападного фронта. Это в Литве. Перед войной дивизию подняли по боевой тревоге, выдвинули в приграничные леса. Танки КВ-2 загрузили снарядами и направили в бой. И тут возникла проблема: у командиров нет

топографических карт. Статья генерала Осадчего совсем короткая, но на отсутствие карт генерал указывает несколько раз15.

Из материалов того времени следует, что не только во 2-й танковой дивизии не было карт, но и во всех других танковых дивизиях. 5 августа 1941 года помощник командующего бронетанковыми войсками Красной Армии генерал-майор танковых войск В.Т. Вольский направил заместителю Наркома обороны генерал-лейтенанту танковых войск Я.Н. Федоренко доклад об использовании советских танковых войск в первые дни войны. Среди выводов: «Командный состав карт не имел, что приводило к тому, что не только отдельные танки, но и целые подразделения блуждали».

Приведем свидетельство Ф.И. Голикова, который перед войной был начальником Главного разведывательного управления Генштаба, а в конце войны — заместителем Наркома обороны. В ноябре 1941 года Голиков был генерал-лейтенантом, командовал 10-й армией. Кадровая Красная Армия уже погибла. У самой Москвы противника сдерживают остатки Третьего стратегического эшелона Красной Армии, а Сталин тайно сформировал

десять армий из резервистов и готовит контрнаступление. Но проблема остается: «Имелось лишь два экземпляра-карты. Один находился у меня, другой — у начальника штаба армии»16. 10-я армия Голикова в ноябре 1941 года, имела более 100 000 солдат. Два листа карты на сто тысяч солдат... Пропорция, как в 62-м стрелковом корпусе 22:й армии: один лист на пятьдесят тысяч бойцов и командиров. Из свидетельства маршала следовало, что в оперативном отделе штаба 10-й армии (отдел занимается планированием боевых действий) не было ни одной карты. В разведывательном отделе штаба 10-й армии карт также не было. У командующего артиллерией армии — карт не было. У начальника тыла — не было. А ведь это не штаб дивизии и не штаб корпуса. Это штаб армии. Можно ли было воевать, если начальнику оперативного отдела план операции приходилось рисовать не на карте, а на листочке. Это примерно то же, что хирургу делать операцию не хирургическим инструментом, а вилкой и столовым ножом.

Допустим, план кое-как изобразили на листочке. Как его довести до нижестоящих командиров? На пальцах ситуацию объяснить? У нижестоящих генералов и их штабов карт и вовсе нет. А как артиллерии стрелять? В 10-й армии, как в любой другой, артиллерийских и минометных батарей — сотни. Как управлять их огнем? Никак. Невозможно. Как снабжать дивизии, если тыловикам расположение дивизий на карте показать невозможно? Как организовать взаимодействие с авиацией? Как организовать разведку? Получили сведения от партизан о положении противника, что с этими сведениями делать? На листочек записать?

Отсутствие карт в подразделениях, частях, соединениях и объединениях Красной Армии имело катастрофические последствия. Управлять войсками без карт было невозможно. Как вы ни вооружайте дивизию, каких грамотных командиров над нею ни ставьте, какими храбрыми и опытными солдатами ее ни комплектуйте, дивизия — неуправляемое стадо, если нет карт. Дивизия такая ляжет бесславно и откроет путь противнику в тыл других таких же мощных, крепких, но неуправляемых и потому бесполезных дивизий. Советская полевая артиллерия имела лучшие в мире артиллерийские орудия, а по количеству артиллерии Красная Армия превосходила все армии мира вместе взятые. Но из-за отсутствия карт использовать эту мощь в первые месяцы войны было невозможно. А неуправляемая и артиллерией не поддержанная пехота отходила (т.е. бежала), оголяя фронт. Оголив фронт, пехота отдала противнику и командные пункты, и стратегические запасы, и приграничные аэродромы, и артиллерию, которая без пехотного прикрытия беззащитна. А танки без карт блуждали... И это конец кадровой армии, а без нее государство потеряло большую и лучшую часть военной промышленно сти.

Мало кто из историков войны обратил внимание на отсутствие карт как причину поражения РККА в начальный период войны. Ответственность за

это несло верховное командование РККА. На каждом листе советской топографической карты — была надпись: «Генеральный штаб». Это была указана организация, отвечавшая за подготовку планов войны и обеспечение войск планами, а также картами, на которых эти планы были изображены. В

1941 году в составе Генерального штаба было восемь управлений. Одно из них называлось Топографическим и ведало всеми вопросами

топографического обеспечения войск. На 22 июня 1941 года

Топографическое управление Генерального штаба возглавлял генерал-майор М.К. Кудрявцев.

Следует констатировать, что тотальное засекречивание картографической информации привело к полному отсутствию в обороте карт на территорию нашей страны. В тоже время, германские вооруженные силы располагали полными комплектами топографических карт на западную часть территории СССР. Задолго до войны германские

топографо-картографические службы различными путями составили

точные карты, предполагаемого театра военных действий. Этому способствовала тайная установка на рейсовых пассажирских самолетах «Люфтганзы», курсировавших в Москву и другие города СССР, специальный аппаратуры для аэрофотосъемки. Поэтому, когда красноармейцам удавалось захватить немецкие карты, наши командиры использовали их в полной мере.

Подготовка началась еще с 1920-х годов. Готовились к войне и советские военные топографы. Топографическая служба подготовила карты в огромных количествах. Но все они были сосредоточены в приграничных районах СССР, и там их пришлось уничтожать при отходе. Факт истребления сотен и тысяч тонн топографических карт подтвержден многими германскими источниками. В первые дни войны РККА потеряла огромные запасы военных топографических карт. Так, было уничтожено огромное хранилище карт в Тирасполе, складе в подвалах на окраине города Шяуляя.

Источники говорят, что карты были вывезены в приграничные районы страны и там потеряны или преднамеренно уничтожены при вынужденном отходе. Генерал-лейтенант А.И. Лосев объяснил причины нехватки топографических карт: «Склады топографических карт, неоправданно

расположенные вплотную к границе, были либо захвачены противником, либо уничтожены противником во время первых бомбежек. В итоге войска

17

лишились 100 млн. карт» . Таким образом, карты были заготовлены, но все погибли на границе в первые дни войны. В пяти приграничных округах Советского Союза на 21 июня находились пятнадцать армий Первого стратегического эшелона, прибывали и разгружались еще семь армий Второго стратегического эшелона, кроме того, формировались три армии Третьего стратегического эшелона. После внезапного советского удара и объявления Дня «Х» количество армий в западных районах СССР планировалось увеличить до пятидесяти. Так вот, на каждую из

существующих и даже планируемых к развертыванию армий на границах уже было заготовлено по два миллиона карт. А воевать пришлось, имея в каждой армии не по два миллиона карт, а иногда по две карты, как в 10-й армии генерал-лейтенанта Голикова. Разница — в миллион раз.

Это, однако, современная заниженная оценка. А чуть раньше потери топографических карт оценивались выше. Сам главный военный топограф генерал-лейтенант Кудрявцев свидетельствует, что в первые дни войны

только в Прибалтийском, Западном и Киевском округах советскими войсками

18

было уничтожено около двухсот вагонов топографических карт . В 1941 году в Советском Союзе самый малый вагон — 20 тонн. Если предположить, что использовались только малые вагоны, то и тогда получим четыре тысячи тонн уничтоженных карт. Генерал-лейтенант М. Кудрявцев дает еще один ключ к оценке количества истребленных карт: в среднем в каждом вагоне было по 1 033 000 экземпляров. Двести вагонов — это двести миллионов карт. Об остроте положения с картами можно судить по тому, что во всех вузах, где готовили географов были введены дисциплины «Военная топография и картография», «Аэрофото съемка»19.

От топографо-геодезистов и картографов, работавших на фронте и в тылу требовалось в кратчайшие сроки ликвидировать катастрофическое положение в области обеспечения картами всех видов и масштабов. Работа по созданию карт велась круглосуточно. Картосоставители, чертежники и картоиздатели, а также те кто обучал их, в большинстве своем женщины, работали самоотверженно. В августе месяце коллектив НИИГАиКа, несмотря на все трудности, включился в выполнение директив по военнохозяйственному плану на IV квартал 1941 г. и на 1942 г. по районам

20

Поволжья, Урала, Западной Сибири, Казахстана и Средней Азии . Так, производственная практика студентов на строительстве предприятий в Кузбассе и Новосибирске была тесно увязана с задачами выполнения этого военно-хозяйственного плана.

К августу 1941 г. в Новосибирске, который был глубоким тылом, обострилось положение с продовольствием и всеми другими видами жизнеобеспечения. В этой связи, 25 августа 1941 г. состоялось партийнокомсомольское собрание, на котором была заслушана информация о введении карточной системы на хлеб, сахар и кондитерские изделия с 1 сентября. В начале сентября директивные органы приняли решение о сборе среди

18 Военно-исторический журнал. 1970. №12. С.22.

19 Высшая школа СССР за 50 лет. С.68.

20 См.: Постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) «О военнохозяйственном плане на IV квартал 1941 г. и на 1942 г. по районам Поволжья, Урала, Западной Сибири, Казахстана и Средней Азии» от 16 августа 1941 г. // Коммунистическая партия Советского Союза в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. Изд. 9-е. испр. и доп. М. Т. 7. 1985. С.233-241. - (Далее - КПСС в резолюциях...)

населения теплых вещей и белья для Красной армии . В решении партийнокомсомольского собрания, состоявшегося 27 сентября указывалось, что сбор теплых вещей в коллективе НИИГАиКа проходил неудовлетворительно. Сдали теплые вещи лишь 16 человек. Было принято решение завершить эту

о 22

кампанию в течении 2-3 дней22.

Но главной задачей, которая стояла перед топографами, геодезистами и картографами, было восполнение утраты картографического материала и создания карт на театр военных действий, а также на новые стратегические коммуникации в восточный районах страны. Требовалось в кратчайшие сроки ликвидировать катастрофические последствия утраты картографического материала и любой ценой восстановить топографокартографическое обеспечение всего театра военных действий. В такой обстановке подготовка кадров геодезистов и картографов приобрела особое значение. Осенью 1941 г. почти весь мужской состав двух групп геодезической и картографической специальностей был откомандирован в Военно-инженерную академию в Москве.

Несмотря на большие трудности, вызванные войной, занятия в вузах не прекращались, но по сравнению с предыдущим годом прием в вузы в 1941 г.

23

(без заочников) сократился на 41% и составил 94,6 тыс. человек . Военная обстановка потребовала увеличить подготовку кадров топографов, картографов и геодезистов непосредственно на местах, особенно в районах, неуязвимых для фашистской агрессии. Поэтому к просьбам руководства НИИГАиКа в адрес центральных инстанций по проблемам подготовки кадров, насколько позволяли условия войны, относились с вниманием.

Осенью 1941 г. руководство НИИГАиК обратилось в головное ведомство и местные инстанции с просьбой оказать помощь коллективу института в сохранении подготовки кадров. Главное управление геодезии и картографии, рассмотрев это обращение, приняло меры для продолжения работы института. В приказе по ГУГК от 12 ноября 1941 г., направленному директору НИИГАиК, говорилось: «в связи с решением областных организаций г. Новосибирска об изъятии для специальных целей производственных и учебных площадей НИВИТа, где размещался НИИГАиК, передаче площадей НИИГАиК и НИВИТа оборонным предприятиям города... студентам 1 и 2 курсов предоставить годичный отпуск и направить на заводы по разнарядке комиссии облисполкома. Сохранить 3, 4 и 5 курсы, обеспечив нормальный ход учебного процесса в помещении Новосибирского аэрогеодезического предприятия». Начальнику Новосибирского аэрофотогеодезического предприятия (НАГП) Каусману этим же приказом поручалось «предоставить в распоряжении дирекции НИИГАиК четыре комнаты для учебных занятий

21 См.: Постановление ЦК ВКП(б) «О сборе среди населения теплых вещей и белья для Красной армии» от 5 сентября 1941 г. // КПСС в резолюциях ... М. Т.7.1985. С.239-240.

22 ГАНО. Ф.П-681. Оп.1. Д.5. Л.51-52.

23 Высшая школа СССР.. .С. 66.

во вторую смену, т.е. с 7 часов вечера, и постоянную комнату для размещения дирекции». Таким образом, руководство страны отчетливо понимало особую важность подготовки для вооруженных сил и народного хозяйства специалистов топографо-геодезического профиля.

Война внесла кардинальные изменения в деятельность вуза. Начало учебного года было перенесено на ноябрь месяц. На открытом партсобрании

13 октября 1941 г. с докладом о готовности института к началу учебного года и развитии социалистического соревнования выступил директор Е.С. Ковалев. Было отмечено, что, хотя первоначально намечалось принять 150 человек, было принято решение увеличить прием до 300, фактически принято на 1-й курс 282 человека. Серьезные проблемы возникли из-за неукомплектованности преподавательскими кадрами, ввиду ухода их в РККА. Так, на кафедре геодезии из 8 штатных преподавателей и 7 совместителей осталось 5 и 3 соответственно, фотограмметрии вместо 5 остался один преподаватель. Поскольку в ноябре 1941 г. состоялось постановление Политбюро ЦК ВКП(б) о мобилизации коммунистов на политическую работу

24

в РККА24, то на кафедре марксизма-ленинизма из 11 преподавателей остался только один. Для проведения занятий требовалось еще минимум три комнаты. Завод, который занял помещения НИИГАиКа, несмотря на вмешательство обкома ВКП(б). не возвращал имущество и инвентарь института. Общественное питание было не налажено, столовая медицинского института отказала студентам НИИГАиКа в пропусках. Много времени у студентов занимало шефство над госпиталями, воскресники на строительстве оборонных заводов. Тем не менее, коллектив продолжал работу, проводились исследования по 14 темам оборонного значения25 . Была осуществлена перестройка работы вуза в интересах развертывания подготовки кадров геодезических специальностей как для ГУГК, так и для непосредственно военных нужд. Переводом, по эвакуации из Москвы и других районов страны профессорско-преподавательский коллектив НИИГАиКа пополнился 6 работниками. Это Е.С. Ковалев, В.В. Попов, А.И. Шершень, Шимбаров, Т.Г. Гурари, Шеин. Таким образом, преодолевая все трудности подготовка к началу учебного года продолжалась.

Война внесла существенные коррективы в организацию учебного процесса. Перестройка учебно-воспитательного процесса диктовалась уходом в армию значительных контингентов обучавшихся, а также тем, что подавляющее большинство оставшихся студентов было привлечено к сельскохозяйственным работам, а также командировано на выполнение других срочных заданий; 150 тыс. студентов совмещали учебу с постоянной работой на производстве; помогая промышленности. Эта практика совмещения учебы с работой сохранялась в течении всей войны.

24 Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) «О мобилизации коммунистов на руководящую политическую работу в Красную армию» от 10 ноября 1941 г. // КПСС в резолюциях ... М. Т. 7. 1985. С. 254.

25 ГАНО. Ф.П-681. Оп.1. Д.5. Л.53-54.

В соответствии с условиями военной обстановки были пересмотрены учебные планы и программ с таким расчетом, чтобы быстрее обеспечить специалистами различные отрасли народного хозяйства и в первую очередь оборонную промышленность. Был измене также режим работы высших учебных заведений. Новые учебные планы предусматривали сокращение сроков обучения при сохранении установленного объема материала; была введена 42-часовая рабочая неделя студентов вузе и 48-часовая неделя в период практических и лабораторных занятий, сокращены сроки каникул и период экзаменационных сессий (все эти мероприятия имели временный характер и вскоре были отменены).

Характерным для организации учебного процесса в вузах стало объединение более значительного числа студенческих групп в потоки. По некоторым дисциплинам были впервые составлены общефакультетские расписания. В малочисленных группах выпускных курсов на лекции отводился минимум времени; студентам указывали материал для интенсивной самостоятельной работы по первоисточникам. Нуждам фронта была подчинена и работа производственных баз вузов. Проходя учебную практику вузовских мастерских, студенты выполняли оборонные заказы.

Учитывая, что многие студенты совмещали учебу с работой на предприятиях, директорам вузов было предоставлено право освобождать таких студентов от обязательного посещения лекций и семинаров. Практические и лабораторные занятия оставались для всех обязательными. Планами предусматривалось обучение студентов и всего профессорско-преподавательского состава военному делу, противопожарной и противохимической защите26.

В ноябре 1941 г. обстановка в институте осложнилась, учебные занятия на 1 и 2 курсах в связи с переводом студентов на оборонные заводы пришлось прекратить. В институте осталось 80 студентов на 5 аудиторий. Встал вопрос о сокращении персонала и увольнении части преподавателей и сотрудников. С оставшимися студентами занятия было решено проводить на базе аэрофотогеодезического предприятия с 19 часов и до утра. Требовалось решить вопрос о работе буфета, поскольку студенты без стакана чая и бутерброда не могли заниматься в ночную смену27.

В середине ноября 1941 г., несмотря на все трудности военного времени, НИИГАиК начал учебный год. Серьезные проблемы возникли с размещением имущества, которое находилось в 10 местах города. Частично оно было расхищено, утрачено, испорчено. Требовалось организовать питание коллектива. Для студентов было получено 160 пропусков в столовую медицинского института, но до конца вопрос об организации питания решен не был. Местные органы к работе НИИГАиКа отнеслись без должного внимания. Более того, секретарь Новосибирского горкома ВКП(б) И.Д. Яковлев в беседе с директором института Е.С. Ковалевым рекомендовал

26 Высшая школа СССР. С.67-68.

27 ГАНО. Ф.П-681. Оп.1. Д.5. Л.58.

часть имущества НИИГАиКа продать, часть передать госпиталям, а вуз -

28

ликвидировать28.

Руководству НИИГАиКа с помощью находившегося в Новосибирске заместителя начальника ГУГК при СНК СССР Зубалова удалось отстоять свое существование. Но положение вуза было крайне тяжелым, в его распоряжении к началу 1942 г. оставалось две комнаты для учебных занятий. Студенты 1 -го и 2-го курсов, несмотря на их желание продолжать учиться, не могли этого делать, поскольку все были заняты на оборонных заводах. Зимняя сессия 1941/42 учебного года оказалась фактически сорванной, число неудовлетворительных оценок составило 29,1%. Было решено добиваться начало занятий на 1 и 2 курсах, обратиться в обком ВКП(б) с предложением выделить НИИГАиКу дополнительные помещения или перевести институт в другое место, а в случае невозможности решения этих вопросов - закрыть

29

вуз .

Благодаря самоотверженному труду картосоставителей и картоиздателей изготовление топографических карт масштабов 1:100000 и 1:200000 на территорию Московского направления было завершено своевременно, и этими картами полностью были обеспечены войска, участвовавшие в битве под Москвой. Карты использовались при подготовке и в ходе сражений под Москвой и в последующем контрнаступлении наших войск. Создание этих карт и обеспечение ими войск, а также развитие геодезических сетей для артиллерии с выдачей координат определенных геодезических пунктов были основными мероприятиями по топогеодезическому обеспечению боевых действий

30

войск в боях под Москвой 30 . Свой вклад здесь внесли студенты, преподаватели и сотрудники НИИГАиКа.

Но несмотря ни на какие трудности НИИГАиК продолжал готовить кадры. Стабилизация работы коллектива способствовала специальное правительственное постановление от 5 мая 1942 г. о плане приема в вузы в 1942 г. и мероприятиях по укреплению вузов. Облегчался порядок поступления в высшие учебные заведения, расширялся круг стипендиатов, создавались специальные столовые, подсобные хозяйства вузов и т.д. Постановление сыграло важную роль в деле улучшения работы вузов в условиях военного времени. Оно способствовало улучшению материального положения студентов, стабилизации контингентов, обеспечению материальной базы вузов и улучшению условий для работы профессорско-преподавательского состава. В соответствии с этим решением были утверждены новые правила приема в вузы. По этим правилам в вузы зачислялись без экзаменов отличники и лица, окончившие среднюю школу с отметками «хорошо» и «отлично» по всем предметам. При наличии

28 ГАНО. Ф.П-681. Оп.1. Д.5. Л.60-61.

29 ГАНО. Ф.П-681. Оп.1. Д.6. Л.6-7.

30 О военно-топографической службе и топографическом обеспечении войск. М., 1980. С. 136.

свободных мест принимались без экзаменов юноши и девушки, окончившие

31

среднюю школу с положительными оценками .

Руководящие инстанции, несмотря на то, что к 1942 г. в институте осталось 60 студентов, приняли решение продолжить подготовку

32

квалифицированных кадров геодезистов и картографов . В новом 1941/42 учебном году планировалось выпустить 18 человек, фактически было выпущено было 16. Из 37 человек профессорско-преподавательского состава фактически на конец 1942 г. осталось 27 человек.

Студенты, преподаватели и сотрудники НИИГАиКа зимой 1941-1942-х гг. оказались в трудном положении. Особенно остро ощущалось нехватка продуктов питания. Приходилось заниматься самообеспечением, большим подспорьем для многих стало огородничество. В соответствии с решением директивных органов весной 1942 г. вуз был прикреплен к сельскохозяйственному предприятию и выделена земля под огороды для

33

преподавателей и сотрудников33.

Деятельность НИИГАиКа до середины 1942 г. осуществлялась по временной схеме, поскольку институт не имел своих помещений. Использовались помещения НАГП, школы N54. Косвенным образом на то какое значение придавалось подготовке специалистов топографо -геодезического профиля говорит тот факт, что в самый тяжелый период войны, когда была крайне высока потребность в летном составе, распоряжением СНК СССР N 18195-р от 22 сентября 1942 г. институту было передано временно в аренду бывшее здание аэроклуба по ул. Крылова, 24, часть которого стала использоваться под общежитие (на 80 чел.), а 4 комнаты были выделены преподавателям.

На 13 октября 1941 г. в институте функционировало 11 кафедр: геодезии, высшей геодезии, астрономии, фотограмметрии, картографии, географии, основ марксизма-ленинизма, высшей математики, иностранного языка, химии и физики, военной физкультуры. Но к концу года осталось 4 кафедры. В 1942/43 учебном году число кафедр возросло до 12. Ректором был назначен С.Д. Гаркавенко.

Все силы геодезистов, картографов и топографов тогда были сконцентрированы на решении задач обеспечения картматериалами вооруженных сил, транспорта и промышленности. Важнейшим достижением начального периода войны было создание карты масштаба 1:100000 на территорию страны до реки Волга. В июле 1941 г. ВТС совместно с ГУГК приступила к выполнению топографо-геодезических и картографических работ по созданию топографической карты масштаба 1:100000 на внутренние районы европейской части СССР до рубежа: Онежское озеро - Ярославль -

31 Высшая школа СССР. С. 70.

32 ГАНО. Ф. П-681. Оп.1. Д. 5. Л. 61.

33 Постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) о выделении земель для подсобных хозяйств и под огороды рабочих и служащих // КПСС в резолюциях. Изд. 9-е. Т. 7. С. 279-280.

река Волга, далее Астрахань - Ростов-на-Дону - Крым и до территории, на которую карта масштаба 1:100000 должна была покрывать без разрыва всю территорию от западной границы СССР до Волги включительно. Сроком окончания работ было установлено 31 декабря 1941 г. Создание карты масштаба 1:100000 на такую огромную территорию за шесть месяцев было делом невиданным в истории мировой картографии, но геодезисты, топографы, картосоставители и картоиздатели выполнили задание в срок. Таким образом, в 1942 г. были созданы топографические карты масштабов 1:100000, 1:200000 и 16500000 на территорию европейской части СССР от западной границы до реки Волга и на территорию Кавказа, а карта масштаба 1:1000000 - на всю территорию СССР34.

Почти пятьдесят лет не было абсолютно ничего известно о подвиге людей военного времени, в том числе студентов и выпускников НИИГАиКа, по созданию северной межконтинентальной воздушной трассы - Аляска-Сибирь (АлСиб). Задолго до встречи на Эльбе в глубоком сибирском тылу действовала проходившая через «полюс холода» воздушная линия «второго фронта», по которой перегоняли американские боевые самолеты, поставляемые по ленд-лизу. По этой трассе в военные годы из США в СССР были перегнаны тысячи бомбардировщиков, истребителей и транспортных самолетов. Завесу молчания

об этой трассе долгие годы не решались развеять даже в США. Как известно, в первые дни Великой Отечественной войны СССР потерял тысячи боевых самолетов. В небе господствовала фашистская авиация. Первые поставки Советскому Союзу американских и английских самолетов, через Северную Атлантику показали ненадежность этого маршрута, а транспортировка по южному маршруту - через Индийский океан до портов Ирана занимала более

35

двух месяцев35.

В самый тяжелый период Второй мировой войны Президент США Ф.Д. Рузвельт писал И.В. Сталину: «Если бы было возможно осуществить поставки самолетов из Соединенных Штатов в Советский Союз через Аляску и Сибирь, было бы сэкономлено большое количество времени.». По заданию Государственного комитета обороны СССР (ГКО) специалисты ГВФ, ВВС и полярной авиации изучили различные варианты направления воздушной трассы с Аляски. Выбрали маршрут через Чукотку, Колыму и Якутию до Красноярска. Там были крупные узловые пункты и сравнительно устойчивая погода. 9 октября 1941 г. ГКО своим постановлением № 739С поручил создание этой трассы Главному управлению Гражданского воздушного флота, вручив его начальнику, Герою Советского Союза генерал-майору авиации В.С. Молокову мандат своего уполномоченного. 13 октября была сформирована, а 16-го уже вылетела в Иркутск первая группа

34 О военно-топографической службе и топографическом обеспечении войск. М., 1980. С. 138, 144.

35 Материалы о создании в годы войны приполярной воздушной трассы, предоставленные кандидатом исторических наук, первым заместителем мэра г. Новосибирска Владимиром Николаевичем Шумиловым.

специалистов во главе с опытным строителем Д.Е. Чусовым. Он был назначен начальником строительства советского участка межконтинентальной воздушной трассы36. Вполне понятно, что осуществить этот проект без участия топографов, геодезистов и картографов было просто невозможно и самое деятельное участие в его реализации приняли выпускники, студенты и сотрудники НИИГАиКа.

Создавать трассу пришлось практически заново. Ведь раньше полеты в этих широтах были эпизодическими, и каждый, вроде перелета Молокова в 1935 г., справедливо считался значительным достижением нашей авиации. Начались изыскательские работы, в том числе и по аэродромному строительству. Специалистов забрасывали, куда можно было, самолетами, дальше они добирались на оленьих и собачьих упряжках, на лыжах и пешком. При изысканиях каждого аэродрома были пройдены маршруты от 400 до 700 км. Район межконтинентальной воздушной трассы был редко заселенным (плотность населения - от 1до 0,01 человека на 1 кв.м.). Горный рельеф, множество рек, озер, вечная мерзлота, залесенность, заболоченность ограничивали выбор площадок, пригодных не только для строительства аэродромов, но и выбор мест, пригодных для посадки вообще, особенно в летний период.

Кроме того, для прокладки трассы требовалось резко улучшить картографическое обеспечение. К началу войны на эту территорию были созданы карты масштабом 1:1000000, но эти карты зачастую были созданы путем описаний без использования инструментальных методов и не отличались большой достоверностью. Для ускорения картографических работ с целью получения качественного картографического материала было решено использовать аэрофотосъемку. Благодаря ей масштабы и качество работ резко увеличились, а также стало возможным создавать топографические карты на те районы Сибири, которые считались ранее «белыми пятнами». Для ведения аэрофотосъемки использовались скоростные самолеты и новейшая для того времени фотоаппаратура, которая позволяла фиксировать на одном снимке местность площадью более 100 кв. км. Широко применялись приборы, фиксировавшие на снимке высоту полета во время экспозиции. Для обработки материалов аэрофотосъемки использовались последние образцы стереофотографической аппаратуры. Работа аэрофотосъемщиков проходила в сложных условиях, с большим риском для жизни. Вдали от населенных пунктов они были вынуждены пользоваться примитивными аэродромами - площадками между скал, просеками в тайге, неровной болотистой тундрой. При аэрофотосъемках требовалась скрупулезная точность пилотирования. Малейшее отклонение от курса могло привести к грубым пропускам на снимках, а следовательно - на будущих картах. Аэрофотосъемка требовала идеальной видимости, безоблачной погоды, которая на Севере - большая редкость. Приходилось ловить каждый светлый час. Тем не менее, аэрофотосъемщики не только выполняли, но и

36 Небо без границ. Очерки, воспоминания. Красноярск, 1995. С.196-197.

перевыполняли план. Так, работая в Верхоянском районе они за короткий период полярного лета засняли площадь в 60 тыс.кв.км., вдвое превысив

37

задание 37 . Таким образом, с помощью аэрофотосъемки и наземных топографо-геодезических работ стало возможным начать создание на районы межконтинентальной воздушной трассы государственной геодезической сети и точных карт масштаба 1:100000.

Межконтинентальная воздушная трасса представляла собой цепь базовых и промежуточных аэродромов и пунктов радионавигации. В ноябре

1941 г. работы на трассе развернулись полным ходом.

Первый участок межконтинентальной воздушной трассы - от Фербенкса до Уэлькаля протяженностью 1493 км - был одним из самых трудных. На Аляске маршрут пролегал над дремучим лесом долины реки Юкон до города Нома на побережье. Далее через пасмурный Берингов пролив и над пустынной тундрой Восточной Чукотки.

Второй участок от Уэлькаля до Сеймчана - 1450 км - проходил над безлюдной Центральной Чукоткой и Колымским хребтом.

Третий участок Сеймчан-Якутск был самым тяжелым. Приходилось преодолевать 1167 км через полюс холода над обширной высокогорной территорией с Верхоянским и Черским хребтами, на больших высотах, в кислородных масках.

От Якутска до Киренска летели 1330 км над глухой тайгой.

Последний, пятый участок от Киренска до Красноярска был самым коротким, «всего» 960 км. Он проходил над сплошной тайгой, частично вблизи реки Лены.

Для осуществления перегона самолетов из США было сформировано специальное авиационное соединение - 1-я перегоночная авиадивизия Гражданского воздушного флота (ГВФ). Начальником трассы и командиром дивизии назначили полковника Илью Павловича Мазурука, известного полярного летчика, Героя Советского Союза. Ему тогда было 36 лет, он успел повоевать - командовал 2-й авиагруппой ВВС Северного флота. С фронта откомандировали опытных боевых летчиков и штурманов, часть авиаторов прибыла с Южной трассы, по которой перегоняли американские боевые самолеты из Ирана в Кировобад. Из них сформировали пять перегоночных авиаполков, летчики которых изучали американские истребители и бомбардировщики, тренировались в полетах.

Темпы создания АлСиба были исключительно высоки. В июле 1942 г. по строящейся трассе пролетел на американском бомбардировщике Б-25 Герой Советского Союза Владимир Коккинаки. Он доставил в Москву американскую правительственную комиссию для согласования вопросов по началу перегонки самолетов. Попутно проверялась готовность аэродромов и оборудования. Тогда же уполномоченный ГКО генерал-майор В.С. Молоков в

37 Беседа с начальником ГУГК при СНК СССР А.В. Барановым // Известия. 1945. 14 декабря.

подробной записке правительству и лично Сталину докладывал, что трасса вчерне готова, осенью можно начинать перегонку.

Самоотверженный труд коллективов создателей стратегической воздушной трассы позволил 20 июля 1942 г. ГКО принять постановление № 2070 о завершении строительства трассы и начале перегонки самолетов. 23 июля на трассу вылетела комиссия ГУ ГВФ по обследованию и приемке аэродромов, возглавляемая инженер-капитаном А. Яновским. Она возвратилась в Москву 7 ноября 1942 г. В отчете комиссии было записано, что к началу октября 1942 г. на трассе введено 10 аэродромов: ранее действовавшие Красноярск и Якутск и 8 новых. Базовые - Киренск, Сеймчан и Уэлькаль, промежуточные и запасные - Алдан, Олекминск, Оймякон, Берелех и Марково. А также строились запасные аэродромы с грунтовыми взлетно-посадочными полосами (ВПП) - Бодайбо, Витим, Усть-Мая, Хандыга, Зырянка, Анадырь. Некоторые из них действовали и в зимнее

38

время .

Благодаря самоотверженному труду изыскателей, картографов и строителей уже 7 октября 1942 г. из Фербенкса в Уэлькаль вылетела первая группа из семи истребителей Р-40 «Киттихаук». На первом этапе ее вел на бомбардировщике Б-25 полковник Мазурук. Использовался эстафетный способ перегонки самолетов. Каждый авиаполк действовал только на своем участке. Перегонка истребителей велась группами, в строю «клин», их вел лидер-бомбардировщик, в экипаж которого входили штурман и радист. Бомбардировщики и транспортные самолеты летели, как правило, одиночно. Таким образом, в самый разгар Сталинградской битвы советские ВВС получили надежный источник пополнения авиационных частей первоклассной боевой техникой. Ежемесячные подробные отчеты и доклады

о работе межконтинентальной воздушной трассы направлялись членам ГКО Л.П. Берии (заместитель председателя) и А.И. Микояну - заместителя председателя правительства и наркому внешней торговли. За три месяца (октябрь - декабрь 1942 г.) по трассе перегнали 114 американских самолетов, в январе 1943 г. - 128, за первую половину этого года 654, а за весь 1943 г. -2456 самолетов (сдали 1930). К июлю 1943 г. трасса была полностью освоена. Со второй половины 1943 г. перегонка американских самолетов набрала темпы, стала интенсивной, значительно сократились потери. За 1944 г. перегнали 3493 самолета. Сдали в Красноярске 3033. Всего же за неполных три года (по данным командования ВВС США о количестве самолетов, доставленных по межконтинентальной северной воздушной трассе в СССР) было переброшено: истребители Р-39 «Кобра» - 2618, истребители Р-63 «Кинг-кобра» - 2397, бомбардировщики Б-25 «Боинг» - 73239. Первые два бомбардировщика Б-20 «Бостон» были сданы фронтовым летчикам в ноябре

1942 г. До конца этого года по АлСибу был перегнано около полусотни

38 Небо без границ. Очерки, воспоминания. Красноярск, 1995. С.201.

39 Небо без границ. Очерки, воспоминания. Красноярск, 1995. С.307.

машин, а сдано всего лишь 640. Но, затем поток этих машин увеличился и всего за годы войны по трассе было перегнано 1362 «Бостонов». По АлСибу проследовали также транспортные Си-47 «Дуглас» - 1560, истребители АТ-6

- 56, истребители Р-40 - 48. транспортные Си-46 - 1, Тандерболт РФ-4 - 341.

Всего же по ленд-лизу в СССР поступили 14126 американских и 4174 английских самолетов - 23% от произведенных за годы войны отечественных

42

истребителей и бомбардировщиков . Таким образом, создание АлСиба в стратегическом отношении было равно победе в нескольких крупнейших сражениях Второй мировой войны.

Кроме того, создатели этой трассы внесли значительный вклад в усиление сотрудничества союзников по антигитлеровской коалиции. В нашу страну по этой трассе для ведения важных переговоров совершали перелеты сенатор Уилки - кандидат в президенты США, вице-президент США -Уоллис, генерал Бредли. По этой трассе в США летали советские дипломаты и даже член ГКО и Политбюро ЦК ВКП(б), нарком иностранных дел В.М. Молотов. Кроме них в США и обратно летали делегации многих оборонных ведомств, инженеров и конструкторов. Достоверно известно, что в создании АлСиба самое активное участие принимали выпускники НИИГАиКа С.Н. Сафронов (впоследствии доцент СГГА), Белокопытина, Болотина, И.А. Узданов 43 . Поиски имен других выпускников НИИГАиКа, участников создания межконтинентальной трассы продолжаются.

В тяжелых условиях Великой Отечественной войны, несмотря на то, что в первый ее период осуществление главных задач вуза - подготовка кадров и проведение научно-исследовательских работ, было крайне осложнено, в НИИГАиКе продолжались НИР по тематике, имевшей научное и оборонное значение. Однако фронт этих работ сузился. Из 14 таких тем, где было занято

25 научных работников, один механик, два лаборанта и два студента, к марту

1942 г. продолжалась разработка 6 тем, в которых было занято 8 научных работников. НИР осуществлялись с большими сбоями. Тем не менее доцент

А.И. Шершень закончил разработку фиксатора абсолютных углов наклона самолета при производстве аэрофотосъемки. Группа преподавателей во главе с доцентом Виноградовым доработала таблицы дистанций и дирекционных углов для артиллерийских стрельб с использованием топографических карт44.

Коллектив НИИГАиКа участвовал не только в выполнении конкретных оборонных заданий и прикладных исследований, но здесь проходило обсуждение и теоретических проблем геодезической науки. В частности, в тот период обсуждались вопросы перехода к геоцентрической системе координат, которая хорошо подходила для расчета координат не только по

40 Котельников В. «Бостоны» в Советском Союзе. М.,2002. С.22.

41 Небо без границ. Очерки, воспоминания. Красноярск, 1995. С.307.

42 Коммерсант-Деньги. 2002. №23. С.55

43 Эти имена участников создания АлСиба названы ветераном НИИГАиКа, профессором П.А. Каревым.

44 ГАНО. Ф.П-681. Оп.1. Д.6. Л.13.

всему земному шару, но и в пределах отдельной страны при допустимости применения топоцентрической, или национальной, системы координат. Как известно, в этом случае земную поверхность приближают таким эллипсоидом вращения, чтобы значение среднеквадратического отклонения было минимальным не для всей поверхности планеты, а только для заданной территории. Именно с периода Великой Отечественной войны в нашей стране стали использовать карты, составленные в системе координат 1942 г. Эта система базируется на эллипсоиде, названном в честь советского ученого

- астрономо-геодезиста Феодосия Николаевича Красовского (1879-1942), который наметил теоретические подходы и возглавил коллектив, определивший его (эллипсоида) параметры. У эллипсоида Красовского величина большой полуоси равна 6378245 м, а малая полуось составляет 6356863 м. Размеры его полуосей превышают полуоси эллипсоида GRS80 больше, чем на 100 м. Эти теоретические изыскания Красовского не потеряли своего значения до наших дней.

Вопросам развития исследований в области геодезии уделялось особое внимание со стороны государственных и партийных органов. Партийное собрание НИИГАиКа 10 января 1942 г. по докладу секретаря парторганизации Г.И. Знаменщикова поручило члену ВКП(б) директору вуза Е.С. Ковалеву составить календарный план научно-исследовательских работ, имеющих оборонное значение. Состоянии учебно-производственной работы в НИИГАиКе 26 июня 1942 г. было рассмотрено на бюро Заельцовского райкома ВКП(б). Положение дел в вузе было признано неудовлетворительным. За недостатки в работе директор института Е.С. Ковалев был снят с работы с объявлением выговора. В отношении секретаря парторганизации Г.И. Знаменщикова ограничились выговором. Смена руководства вуза лишь незначительно повлияла на эффективность работы45.

Во второй половине февраля 1942 г. на совещании руководства вуза с научными работниками было решено поручить кафедрам и учебной части составить новый план оборонной научно-исследовательской работы, по оборонной тематике связанной с деятельностью Новосибирского аэрогеодезического предприятия, Геологического комитета и Полиграфического комбината. Цель - приближение к актуальным задачам производства в условиях войны и привлечение к научной работе всего состава научных работников, лаборантов и части студенчества.

В первом полугодии 1942 г. ученые НИИГАиК работали над такими темами оборонного значения:

- «Фиксатор абсолютных углов наклона самолета при производстве аэрофотосъемки» (доцент А.И. Шершень). В марте 1942 г. по этой теме заканчивалось изготовление эскизных чертежей и шла подготовка чертежей рабочих;

- «Составление таблиц дистанций и дирекционных углов по координатам Гуссара-Крюгера на картах с артиллерийской сеткой» (доцент

Виноградов). В марте по теме заканчивалась отпечатка последних листов таблицы;

- «Служба точного времени в условиях войны» (профессор И.Н. Язев). Цель работы: обеспечить территорию СССР службой точного времени для нужд астрономо-геодезических работ в условиях войны.

В годы войны в НИИГАиКе уделялось большое внимание изучению студентами и аспирантами фундаментальных дисциплин и общественных наук. В 1943 г. заместителем директора института по научноисследовательской и учебной работе, с сохранением должности заведующего

кафедрой геодезии, был назначен Н.Г. Бажанов. Лекционные занятия по геодезии вели доцент, к.т.н. Д.И. Шеин, директоры института доцент к.т.н.

В.С. Ковалев (1941), доцент, к.т.н. И.В. Зубрицкий (1942-1944). В 1943 г. на кафедре геодезии открылась аспирантура, полевые учебные практики проводились в пригородной зоне у села Репьево Новосибирского сельского района. Преподавание гуманитарных наук в институте велось по линии кафедры общественных наук (марксизма-ленинизма), которая была создана в

1939 г. Первым заведующим кафедрой с 1940 г. по 1944 г. был исполняющий обязанности доцента Н.А. Прощаев. Основное внимание в работе кафедры уделялось внедрению постулатов господствующей идеологии. В основе преподавания лежал «Краткий курс истории ВКП(б)». Квалификационный состав кафедры соответствовал требованиям того времени. От преподавателей тогда требовалось неукоснительное следование

идеологическим постулатам без какого-либо отклонения от них.

Исследовательская работа заключалась в комментировании цитат работ «классиков». Вместе с тем в круг обязанностей преподавателей кафедры входил большой объем политико-воспитательной работы как в аудиториях, так и по месту жительства и практик студентов. Преподаватели активно участвовали в организации лекций, встреч с ветеранами, агитационных выездах.

В 1944 г. кафедру возглавила доцент Фекла Ивановна Овсянникова, 1890 года рождения, член партии с 1919 г. К тому времени, когда она возглавила кафедру, за ее плечами было окончание Академии коммунистического воспитания им. Н.К. Крупской (окончила в 1926 г.), а также два курса аспирантуры философского отделения Коммунистического университета преподавателей общественных наук (1933 г.). Ф.И. Овсянникова руководила коллективом на протяжении 14 лет. В составе кафедры были: доцент по курсу «История народного хозяйства», старший преподаватель «Политэкономии» Левин Абрам Маркович, 1892 года рождения. Окончил Харьковский инженерно-экономический институт в 1930 г., вечерний коммунистический университет при Харьковском обкоме ВКП(б) работников высшей школы - в

1940 г. Кандидат экономических наук опубликовал 17 научных трудов, член партии с 1940 г. В связи с болезнью смог прочесть несколько лекций и провести ряд семинарских занятий, освобожден от работы по болезни; старший преподаватель основ марксизма-ленинизма Лена Георгиевна Цувет,

1904 года рождения, окончила Ленинградский восточный институт (1936 г.), аспирантуру при Московском институте востоковедения им. Н. Нариманова (1939 г.), кандидат экономических наук, член партии с 1928 г. Старший преподаватель по курсу политэкономии Кузьма Андреевич Арестов, 1901 года рождения, окончил Московский зоотехнический институт (1932 г.), два курса Института красной профессуры, а также курсы переподготовки преподавателей основ марксизма-ленинизма (1943 г.), член партии с 1926 г. Ассистент и заведующий кабинетом основ марксизма-ленинизма Валентина Васильевна Гаврилова, 1910 года рождения, окончила Новосибирский педагогический институт (1944 г.), беспартийная.

Кафедра вела преподавание двух дисциплин - основы марксизма-ленинизма, политическая экономия. Ввиду того, что основная масса студентов была занята работой на оборонных производствах и неудовлетворительного среднего образования, занятия проводились на недостаточно высоком уровне. На первом курсе в группе 112 занятия проходили скучно из-за низкой подготовки студентов, поскольку большинство их получили среднее образование ускоренными темпами через учебные комбинаты. Многие студенты считали свое пребывание в институте временным и занимались слабо. С целью оказания помощи со студентами проводились дополнительные занятия, в результате положение дел улучшилось. С целью контроля качества преподавания проводились

46

открытые лекции и взаимопосещения46.

В самые тяжелые годы войны не прекращалась подготовка научнопедагогических кадров высшей квалификации. Так, по линии кафедры общественных наук работало две группы аспирантов. Занятия проводились с каждой группой отдельно по 2 часа в неделю. Одна группа закончила занятия, так как занималась второй год. С проведены занятия по русской классической философии, работам Ленина «Материализм и эмпириокритицизм», «Государство и революция», «Что такое друзья народа и как они воюют против социал-демократов», «Что делать?». По работе Сталина «О Великой Отечественной войне», «О диалектическом и историческом материализме», Энгельса «Анти-Дюринг», прочитан ряд лекций.

Все 4 аспиранта сдали экзамен со следующими оценками:

- Буткевич - отлично;

- Юршанский - хорошо;

- Правдина - хорошо;

- Егошин - хорошо.

С группами аспирантов поступивших в 1944/45 учебных годах изучена история философии. Еженедельно читались лекции и проводились 3 семинара, где аспиранты выступали с докладами.

Значительную роль в мобилизации коллектива вуза для решения задач военного времени играла политико-массовая работа. Эта работа в отличие от периода 1920-1930-х гг. была перестроена на патриотический лад, в прошлое ушли мотивы социальной розни и классового превосходства пролетариата. В то же время продолжал насаждаться культ личности «вождя народов» И.В. Сталина и догматы ВКП(б). В экстремальных условиях войны в полной мере проявлялось реализация положения о том, что идея, овладевая массами, становится материальной силой, и массы, принявшие идею, вооруженные ею, способны на совершение сверхзадач. Идея защиты Отечества, ударного труда во имя укрепления военно-экономического потенциала страны, стала одной из основ, на которой были обеспечены переход экономики на военные рельсы, создание мощных вооруженных сил и, в конечном счете, Победа.

Большое значение имело то, что уже в начале войны режим стал все больше считаться с населением. Первоначальные лозунги, призывавшие сражаться за социализм, были отброшены, и Сталин начал вместо этого взывать к чувству русского патриотизма, возрождая в памяти народа образы воинов-героев Старого порядка - со времен Александра Невского до войны 1812 г. Более того, советский режим стал называть новый конфликт войной не антиимпериалистической, а «Великой Отечественной» - по образу и подобию 1812 г. Исподволь происходили изменения в настроениях и духовной жизни советского общества, нашедшие отражение в идеологи, пропаганде, литературе и искусстве военной поры. По мере того как «тускнели» коммунистические ценности и идеалы, им на смену шли патриотические и государственнические начала. Главной темой произведений стал народ на войне. Вместо выпячивания подвигов героев-одиночек, жертвующих жизнью во имя родины, желательно с именем Сталина на устах, как было в начале войны, приходит новый образ неунывающего трудяги-солдата, каким, например, стал Василий Теркин - герой одноименной поэмы Александра Твардовского.

Уровень патриотического сознания в коллективе НИИГАиКа соответствовал реалиям военного времени. Понимание важности идейно -политической работы и патриотического воспитания отчетливо выразил на открытом партсобрании института 5 апреля 1942 г., - при обсуждении плана работы кафедры общественных наук Г.И. Знаменщиков. Он сказал буквально следующее: «кафедру общественных наук теперь, в условиях войны, надо сделать ведущей». В резолюции собрания подчеркивалось необходимость учета особенностей подготовки кадров в военное время. Были определены задачи перестройки политико-воспитательной, массово-политической работы в вузе. Собрание обязало членов ВКП(б) директора института Е.С. Ковалева и заведующего кафедрой основ марксизма-ленинизма Горева-Галкина в течение 5 дней закончить организацию и оборудование кабинета основ марксизма-ленинизма; директору выделить средства и приступить к комплектованию кабинета литературой и наглядными пособиями; ввести на

1 и 2 курсах лекции о Великой Отечественной войне (по тематике обкома ВКП(б)) и начать чтение их на 3 курсе, учебной части для этого дать кафедре дополнительно по 16 часов на каждый курс; за счет часов

политэкономии на 3 и 4 курсах организовать чтение лекций по истории ВКП(б) (по тематике обкома партии); дать дополнительно по 40 часов на каждый курс для собеседований по вопросам военно-политического положения. Кафедре общественных наук поручалось, опираясь на преподавателей и студенческий актив, выпускать стенгазету, с характерным для той эпохи военного времени названием: «Под знаменем Ленина -Сталина»; организовать студенческий кружок по истории СССР (героическое прошлое русского народа), для преподавательского состава вуза - теоретические собеседования. Заведующему кафедрой предлагалось обсудить данное постановление на ближайшем заседании кафедры, с участием преподавателей других кафедр и представителей студенческих групп.

Если в период с 1941 г. по осень 1942 г. вуз находился в «свернутом состоянии» и под угрозой закрытия, а почти все студенты первых курсов, старшекурсники и большая часть профессорско-преподавательского состава ушла в РККА, на заводы и в другие вузы, то с осени 1942 г. за счет набора на первый и второй курсы, в работе НИИГАиКа наметились изменения к лучшему. Был успешно проведен набор студентов. Если летом 1942 г. в институте было 13 преподавателей и 60 студентов, то к середине июля 1943 г.

- 43 преподавателя и 227 студентов соответственно. В весеннюю сессию 1942/43 учебного года хорошие и отличные оценки получило 64% студентов. Работало пять студенческих научных кружков (исторический, философский, астрономический, геодезический, картографический), где было подготовлено

28 докладов. Кафедры вуза были в основном обеспечены профессорско-преподавательским составом, ощущалась лишь нехватка специалистов по аэрофотосъемки. Для преподавания этой дисциплине был принят Нуварьев, ГУГК должен был направить и других преподавателей. Благодаря работе преподавателей и сотрудников в подсобном хозяйстве улучшилось положение

47

с питанием коллектива института .

Для выполнения оборонных и народно-хозяйственных задач НИИГАиК остро нуждался в расширении учебных площадей. В январе 1944 г. в распоряжение вуза (в аренду) поступило еще одно помещение (школа №54), 8 аудиторий и 6 подсобных комнат. В этом же году вузу было передано два этажа здания Новосибирского аэрофотогеодезического предприятия.

Наряду с другими направлениями, важной составной частью работы вуза была военная подготовка: сдача норм ПВХО, организация изучения стрелкового оружия. Для этого создавались группы: из мужчин (рабочих, научно-преподавательских работников) - для занятий по 40 часовой программе; из женщин (сотрудниц, преподавателей) - по 35-часовой программе; группы из студентов 3,4 курсов - по программе всеобуча (30 час.).

Результаты перестройки вуза применительно к условиям войны были значительными. Это проявилось также в участии коллектива во всенародных

движениях: «В помощь Красной Армии», «В помощь фронту».

Преподаватели, сотрудники активно подписывались на облигации Правительственных военных займов (1942, 1943, 1944 гг.), коммунисты и комсомольцы - не менее, чем на полтора оклада.

Партийная организация института, выражая волю всего коллектива, обратилась в Ипподромский РК ВКП(б) с просьбой выдать вузу для профессорско-преподавательского состава Книжки вкладчиков в Сталинский фонд обороны, хотя практики выдачи таких книжек вузам в стране не было.

Широко развернулась работа в подшефном госпитале. Профессора, преподаватели специальных кафедр выступали перед командным составом со спецкурсами военного содержания (астрономии, геодезии, топографии), преподаватели кафедры общественных наук на темы: «Молодежь в великой Отечественной войне»; «Кто такие гитлеровцы и как они пришли к власти»; «Экономические ресурсы Урала и Сибири» и др. Преподаватели совместно со студентами собирали и вручали воинам в госпитале подарки, ремонтировали одежду, стирали белье. Например, в архивном материале указано, что за 1 августа 1943 г. сотрудниками и студентами НИИГАиК постирано 636 единиц белья для госпиталей.

Несмотря на то, что сотрудники и студенты института сами находились в состоянии крайней нужды, они отправляли на фронт подарки, теплые вещи бойцам в действующие части. Размер неоднократных персональных денежных взносов на приобретение теплых вещей и подарков для бойцов каждый раз составлял 10-20% зарплаты по институту. Семьям красноармейцев из числа своих сотрудников, институт помогал топливом.

Особым проявлением патриотизма коллектива вуза стал сбор 7800 рублей на строительство танковой колонны и 26 000 рублей на строительство «своего», как с гордостью говорили в НИИГАиКе, танка «Геодезист». Этот патриотический почин в Сибири был высоко оценен руководством страны. Институт получил телеграмму:

«Высшая Правительственная Телеграмма.

№200715

Директору института инженеров геодезии, аэрофотосъемки и картографии т. Гаркавенко, копия секретарю парткома т. Гурари, копия председателю месткома т. Герценовой.

Прошу передать студентам, профессорско-преподавательскому составу и служащим Новосибирского института инженеров геодезии, аэрофотосъемки и картографии, собравшим 26 000 руб. на строительство танка «Геодезист»,

48

мой братский привет и благодарность Красной Армии. - Сталин» .

48 Документ впервые введен в научный оборот и датирован февралем

1943 г. профессором Г.Н. Тетериным на основании архивных материалов, хранящихся в ГАНО. Ф.П-681. Оп.1. Д.7. Л.20.

Сборы на танк «Геодезист» осуществлялись путем ежемесячных отчислений в размере 10-12% от заработной платы профессорско-

49

преподавательского состава49.

Партийное собрание института, состоявшееся 22 июля 1943 г. в резолюции по постановлению пленума Ипподромского райкома ВКП(б), в связи с первомайским (1943 г.) приказом Верховного Главнокомандующего и его указанием всем «работать с удвоенной энергией, четко и слаженно, как хороший часовой механизм», одобрило деятельность кафедры общественных наук по перестройке работы. Важнейшей задачей парторганизации, всего профессорско-преподавательского состава определялось доведение указаний И.В. Сталина до каждого студента - методами индивидуальных бесед, прикрепления преподавателей к студенческим группам и др.

Положение студентов и преподавателей и к концу войны оставалось тяжелым. Получили распространение элементы натурального хозяйства. Так, для того чтобы улучшить положение с продовольствием, преподаватели и сотрудники были вынуждены иметь индивидуальные огороды, причем часть семян они получали на работе. Стоял вопрос об открытии подсобного хозяйства НИИГАиКа. Но поскольку вуз не имел своих фондов и средств ведения хозяйства, а массовое привлечение студентов к постоянным сельскохозяйственным работам негативно сказалось бы на учебном процессе, то подсобного хозяйства было решено не заводить. Решили действовать по другому. Согласно информации директора института Гарковенко, по предварительной договоренности с пригородным колхозом НИИГАиКу выделялось 10 га для посева крупяных культур. Работу в этом колхозе студенты должны были совмещать с учебными практиками. Колхоз обязался обеспечить студентов трехразовым питанием. Практика проводилась методом лагерных сборов. При перевыполнении нормы студенты получали натуральную оплату крупой50.

Перестройка работы вуза обеспечила значительное улучшение по всем показателям. По данным на конец 1943, 1944 гг. состояние института резко отличалось от периодов 1941, 1942 гг.

Напряженные усилия больших коллективов военных и гражданских топографов, геодезистов и картографов позволили уже к середине 1942 г. преодолеть кризисное положение, которое сложилось с топографогеодезическим обеспечением театра военных действий. Действующая армия получила в большом количестве и хорошего качества карты на районы боевых действий. Об этом свидетельствовали даже немецкие источники: «Оказалось, что в Советской России было создано картографическое производство, которое по своему размаху, организации, объему и качеству работ превосходит все то, что до сего времени было где-либо осуществлено»51.

49 ГАНО. Ф.П-681. Оп.1. Д.7. Л.119.

50 ГАНО. Ф. П-681. Оп.1. Д.8. Л.8.

51 Petermanns geographischen Mitteilungen. 1943. Heft 9/10.

В конце войны произошло становление работы с молодыми учеными. Так, в конце 1944 г. под руководством профессора В.В. Попова была проведена конференция молодых ученых НИИГАиКа. По итогам конференции было принято решение сделать такие мероприятия

52

традиционными и организовать работу научных кружков . Научноисследовательская работа в области геодезии как и в стране и в Сибири была подчинена нуждам фронта. Ее развитию особенно способствовала деятельность выдающихся ученых Ф.Н. Красовского, Н.А. Урмаева, А.А. Михайлова, М.С. Молоденского и других. Создавались высокоточные геодезические приборы, радио- и светодальномерная техника; было издано руководство по высшей геодезии, ч.П (автор - Ф.Н. Красовский); разработаны (под руководством М.Д. Коншина) методика аэрорадионивелирования, А.И. Дурневым - высокоточный метод засечек координат пунктов (для развития артиллерийских сетей сгущения и геодезического обоснования топографических съемок). В области картографии разрабатывалась методика изображения и содержания карт масштабов 1:200000 - 1:000000. Началось массовое производство новых топографических карт масштабов 1:200000 и 1:500000 усовершенствованного типа. В годы войны было выполнено совместное уравнивание астрономогеодезической сети, позволившее ввести единую систему координат на всю территорию страны. Были завершены работы по выводу

53

нового референц-эллипсоида, названного эллипсоидом Ф.Н. Красовского .

Страна вышла победителем из тяжелейшей войны с десятками тысяч разоренных городов и сел, с деформированной экономикой, с однобоким развитием военно-промышленного комплекса, с нарушенной социальной структурой общества, с еще более ущербной, чем до войны, социальной сферой. Многие утраты были невосполнимыми.

На фронтах войны за свободу и независимость нашей Родины отдали свои жизни студенты и преподаватели НИИГАиКа: И.А. Авксентьев, Е.Н. Баранов, К. Буйновский, С.П. Герасименко, Г.С. Зырянов, П.И. Иванов, К.П. Каргин, Б. Клементов, В. Климентьев, А.О. Кобяков-Блинов, Д.Я. Лучук, Ф.Е. Полывьянный, И.П. Попов, Г. Рабинович, О.И. Шишкарев, В. Яхонтов.

Следовало также ожидать, что поколения людей, воевавших на фронте, будут рассчитывать на признание своих заслуг, на более значительное место в обществе, на продвижение по ступенькам власти и управления, а опыт, приобретенный ими в военные годы, так или иначе скажется на формах и методах управления страной, образе жизни и традициях.

Условия для работы коллектива НИИГАиКа были далеки от благополучия. Институт в конце 1940-х гг. располагал помещениями общей площадью 858 кв. метров) и по ул. Крылова 24 (21 комната, общей площадью 822 кв. метра) (таблица).

52 ГАНО. Ф. П-681. Оп.1. Д.9. Л.4.

53 Алексеев А.А. Геодезическая служба СССР в Великой Отечественной войне (1941-1945 гг.): исторический аспект. Новосибирск, 2007. С.192-193.

Таблица. Уровень обеспечения учебно-административными помещениями

НИИГАиК (по состоянию на 1951-1952 учебный год)*

Наименование подразделения Принадлежность

Количество помещений 2 м

Здание по ул. Потанинской 27

Кафедра марксизма-ленинизма 1 30

Кафедра высшей математики 1 45

Кафедра геодезии 75

Кафедра графики и оформления карт 1 30

Кафедра иностранных языков 1 30

Кафедра физики и химии 105

Кафедра географии 1 30

Общеинститутские аудитории 150

Геокамера кафедры геодезии 1 30

Оптико-механическая мастерская 1 17

Дирекция, административно-хозяйственный аппарат и 10 196

общественные организации института

Общежитие студентов - 120

Здание по ул. Крылова 24

Кафедра высшей геодезии 4 125

Кафедра астрономии и гравиметрии 3 81

Кафедра фотограмметрии 4 133

Кафедра картографии 5 148

Кафедра физического воспитания и спорта 2 205

Кафедра спецподготовки 1 35

Библиотека 1 80

Спецхранилище 1 15

Всего в институте 52 1680

* Составлено по: ГАНО.Ф.Р.-1477. Оп.1Д.17.Л 1.6.

Из таблицы можно сделать вывод, какое тяжелое положение было с обеспечением института учебными площадями. В многочисленных архивных документах, описывающих жизнедеятельность НИИГАиКа, отмечалась ограниченность и неприспособленность помещений для нормального учебного процесса. В начале 1950-х годов у руководства вуза не было возможности обеспечить необходимой учебно-лабораторной площадью кафедру инженерной геодезии. Одна из ведущих и старейших кафедр занимала площадь 25 м2, все специальное учебное оборудование и литература располагались в кабинете заведующего кафедрой.

Руководство института просило помощи в строительстве нового здания и соответствующей социально-бытовой инфраструктуры, отправляло письма и запросы во многие центральные структуры: Главстрой, Гипровуз, УКС, Главснаб, ЦУКС, Академию наук СССР. До строительства в конце 1960-х годов современного корпуса административного здания ситуация с обеспечением учебными площадями оставалась крайне тяжелой.

Коллектив вуза время от времени будоражили политические события. Так, 15 декабря 1950 г. кандидат в члены ВКП(б), молодой преподаватель

О.В. Соколов получил взыскание за сокрытие при вступлении в партию «компрометирующих данных родственников» (в 1934 г. отец О.В. Соколова прибыл в страну из Харбина (Китай), а в 1938 г. был арестован органами НКВД). В сентябре 1951 г., после заявления Соколова о «готовности загладить свою вину перед партией» взыскание с него было снято. В этом большую роль сыграла поддержка и положительные отзывы ректора Г. И. Знаменщикова54.

В первые послевоенные годы вузы работали с усиленной нагрузкой. Ежегодно выпускалось в 2 раза больше студентов, чем до войны. Всего с 1946 по 1950 г. было выпущено 652 тыс. специалистов. Конец 1940 - начало 1950х годов - период «сумасшедших» конкурсов при поступлении в вузы. Наиболее престижными были технические специальности, где число абитуриентов в среднем составляло 10 чел. на одно место. Такой «бум» работа студенческих научных кружков, спортивных секций и других студенческих организаций.

В январе 1955 г. сгорело здание института по ул. Потанинской, 27. В конце 1950-х гг. институт не имел специализированных лабораторных комнат в подвальных этажах для работы на геодезических, астрономических, гравиметрических приборах. НИИГАиК, не имея лабораторных подвальных помещений, проводил занятия по сокращенной программе.

Учебная и воспитательная работа до 1955 г. проводилась 14 кафедрами с общим числом преподавателей около 50 человек. В 1955 г. малочисленные кафедры (черчения, астрономии, географии и химии) были слиты с другими и осталось 10 кафедр, а именно: марксизма-ленинизма, геодезии, инженерной геодезии, высшей геодезии и астрономии, картографии, фотограмметрии, физики-математики-химии, иностранных языков, военная и кафедра физического воспитания и спорта. Еще раньше был упразднен аэрофотогеодезический факультет, а подготовка по специальности «аэрофотогеодезия» перешла к картографическому факультету.

В послевоенное двадцатилетие институт возглавляли: доцент И.В. Зубрицкий (1945-1946), доцент А.И. Агроскин (1946-1951), доцент Г.И. Знамещиков (1951-1956) и профессор К.Л. Проворов (1956-1970).

С приходом на пост ректора НИИГАиКа доктора технических наук Константина Леонтьевича Проворова резко возросло внимание к развитию прикладных исследований. В 1956 г. был разработан перспективный план научно-исследовательских работ института на 1956-1960-е гг., который в 1959 г. и 1961 г. уточнялся и был продлен до 1965 г. По этому плану и выполнялась научно-исследовательская работа по повышению научной квалификации за период с 1956 по 1965 гг. Основными направлениями научноисследовательской работы за это десятилетие являлись:

1. Теоретические и экспериментальные исследования в области построения и уравнивания опорных геодезических сетей (научный руководитель профессор К.Л. Проворов). Исследования были направлены на изучение технико-экономических показателей существующих методов построения опорных геодезических сетей и на совершенствование этих методов на основе применения радиоэлектронных способов измерения расстояний, электронных вычислительных машин и современной теории математической обработки измерений. Сюда же относились вопросы по изучению формы и размеров земного эллипсоида и решению на его поверхности геодезических задач.

2. Теоретические и экспериментальные исследования по

совершенствованию методов создания крупномасштабных топографических карт (научный руководитель доцент А.С. Нуварьев - до 1958 г.), а затем

доцент В.Я. Финковский). Здесь проводились исследования по

стереограмметрической обработке аэроснимков и построению

пространственных фотограмметрических сетей, а также разработка наиболее эффективных методов полевых и камеральных работ при крупномасштабных аэрофототопографических съемках.

3. Исследования по математической картографии и картометрии (научные руководители доценты Г.А. Мещеряков и Г.И. Знаменщиков). По этому направлению ставилась задача разработки общих методов изыскания картографических проекций и методов получения числовых характеристик на картах различных масштабов.

Особенностью научных исследований этого периода является

привлечение для разработки научной тематики большинства преподавателей. Многие научные разработки послужили основой для написания кандидатских и докторских диссертаций. В научной работе и в работе над диссертациями участвовали до 70% преподавателей основных кафедр55.

Огромные масштабы строительства развернувшегося на территории страны в послевоенные годы, особенно в ее восточных районах -гидроэлектростанции - в Восточной Сибири, промышленные объекты в Кузбассе, Средней Азии, на Дальнем Востоке, необычная сложность инженерных сооружений и жесткость строительных допусков потребовали от геодезистов разработки принципиально новых методов технологий и приборов для геодезического обеспечения строительства. Так, вынесение оси большой плотины при строительстве Днепрогэса, по свидетельству профессора А.С.Чеботарева, было выполнено с погрешностью +2,756. В это время специальные знания и методы геодезии потребовались в самых различных областях народного хозяйства. Например, при строительстве

55 История НИИГАиК 1932-1970. Новосибирск, 1970. С.41-42.

56 Чеботарев А.С. Геодезия на службе народного хозяйства. - В сб. статей ХХ лет советской геодезии и картографии: 1919-1939, ГУГК при СМ СССР, т.1. С.346-366.

завода в Гусь-Хрустальном возникла задача установки конвейера для разливки стекла с точностью до 0,1 мм. Таких примеров можно приводить множество, особенно на основании опыта геодезического обеспечения изысканий, строительства и эксплуатации инженерных сооружений, начиная с периода индустриализации и послевоенного строительства. Подводя итоги развития прикладной геодезии по состоянию на 1970 г., профессор К.Л.

57

Проворов указывал57, что во многих случаях «ошибки планового положения точек при строительстве и, особенно, при контроле устойчивости некоторых сооружений должны быть меньше 1 мм, ошибки створных наблюдений - в пределах 0,1 мм, а погрешности высот-до сотых долей миллиметра, тогда как для основных геодезических работ ошибки положения пунктов в плане, в лучшем случае, определяются сантиметрами, а по высоте - миллиметрами». «Установка элементов сооружений и технологического оборудования в проектное положение сегодня должна осуществляться с такой точностью, чтобы средняя квадратическая величина отклонений от заданного проектом

58

положения не выходила за пределы 0,1-0,2» . Однако, до начала 1950-х годов такие задачи решались геодезистами, подготовленными в рамках астрономогеодезической специальности.

Ведущее положение в НИИГАиКе занимала кафедра геодезии. В соответствии с приказом Министерство высшего образования СССР от 21 мая 1955 г. в НИИГАиКе 6 июня 1955 г. был издан приказ «Об укрупнении кафедр НИИГАиКа», в котором на кафедру геодезии (заведующий кафедрой Агроскин А.И.) была передана в полном составе кафедра черчения и оформления карт (заведующий кафедрой Марксон И.И.) и утверждался состав объединенной кафедры геодезии на 1955/56 учебный год: С.Я. Белых (исполняющий обязанности, к.т.н.), А.Н. Гридчин (к.т.н.), З.М. Юршанский (к.т.н.), преподавателями работали Г.М. Здесенко, Н.М. Кореньков, И.И. Марксон, А.И. Гарскова, Т.В. Белогорская, Т.С. Егорова, К.К. Киричек. Позднее к ним присоединилась лауреат Государственной премии СССР В.Т. Бузук. К дисциплинам кафедры геодезии стали относить преподавание метода наименьших квадратов и топографическое черчение.

В 1950-е гг. коллектив геодезистов активно участвовал в международном экономическом сотрудничестве и оказании помощи развивающимся государствам. Так, в 1956-1957-х гг. заведующий кафедрой геодезии А.И. Агроскин был командирован в Китайскую Народную Республику. По возвращению из командировки А.И. Агроскин был назначен заведующим кафедрой геодезии и утвержден в должности профессора59.

57 Проворов К.Л. Инженерная геодезия. - Земля и вселенная. 1970. №5. С.13-15

58 Большаков В.Д. Высшее геодезическое образование в СССР за 60 лет и роль МИИГАиК в его развитии. - Геодезия и картография. 1982. №12. С.29-34

59 Из личного архива профессора СГГА П.А. Кареева.

Практически к этому времени четко обозначился предмет исследования -инженерная геодезия, - и начал разрабатываться метод исследования этого нового научного направления. Капитальные вложения во все отрасли народного хозяйства СССР в первую послевоенную пятилетку возросли почти в 2 раза по сравнению с десятилетним периодом с 1918 по 1928 гг. и, следовательно, только проектно-изыскательные работы, где существенна доля геодезических изысканий, составили в 1951 г. порядка 70 млн. рублей, три десятилетия спустя объем капитальных вложений составил 128,8 млрд. рублей 60 , что требовало около 200-250 млн. рублей на изыскательные работы61. Таковы объективные предпосылки создания, а правильнее сказать, восстановления специальности «инженерная геодезия», основные задачи которой были сформулированы К.Л. Проворовым и В.Г. Конусовым.

Первый учебный план специальности, принятый в 1951 г. (специализация по инженерной геодезии в МИИГАиК началась в 1946 г., а в НИИГАиК специальность открыта с 1948 г.62), включал основательную идейно-политическую, мировоззренческую, физико-математическую подготовку; обучение специальности, включая геодезию, инженерную геодезию, высшую геодезию, геодезическую астрономию и гравиметрию, а также изучение общетехнических дисциплин по строительству, топочерчению, экономике и охране труда. Учебный план 1951 г. имел принципиальное значение, в нем отражена необходимость гуманитарной составляющей в подготовке специалистов технического профиля. В этих целях в учебные планы были внесены принципиальные изменения. Если в первые годы после революции преподавание общественных наук не предусматривалось, в 1927 г. они были включены в учебные планы и составляли менее 5%, то начиная с 1951 года и в настоящее время общественно-политические дисциплины составляли 10-12% учебного времени. Для инженеров-геодезистов была сохранена традиция глубокой математической подготовки геодезистов. Правда, объем высшей математики в 1951 г. составлял лишь 70% по сравнению с планами прошлых лет, а некоторое снижение числа часов наблюдается и в последующие годы, в том числе в последующие годы. Однако, это уменьшение часов на высшую математику было произведено не механически, а с учетом дифференциации математических наук путем разумного сочетания фундаментальной математической подготовки с задачами инженерной и высшей геодезии в области обработки геодезических измерений. Если в период до 1951 г. на теорию математической обработки геодезических измерений (ТМОГИ), в основном это был способ наименьших квадратов отводилось всего 110-120

60 Народное хозяйство СССР: 1922-1982. Юбилейный сб.- М.: Финансы и статистика. 1982. С.624.

61 Матвеев В.Г. Исследования по определению мощности инженерногеодезического производства изыскательных организаций. - Диссертация на соискание ученой степени к.т.н., - Новосибирск, 1980. С. 174.

62 История НИИГАиК 1982-1970. - Новосибирск. 1970. С.71.

часов, то начиная с 1964 г., на ТМОГИ, вычислительную технику и программирование выделялось 320-370 часов. Таким образом, общий курс математических дисциплин после 1950-х гг. составлял 730 часов, т.е. более 20% учебного времени. Большую роль в постановке теории математической обработки геодезических измерений как учебной дисциплины и в ее развитии сыграли научные труды профессоров Ф.Н. Красовского, А.С. Чеботарева, И.Ю. Пранис -Пранивича, Б.Н. Рабиновича, Н.А. Урмаева, В.В. Попова, К.Л. Проворова, В.А. Большакова, Ю.И. Маркузе, А.А. Визгина и других63.

Развитие НИИГАиКа в 1950-1960-е гг. шло в условиях, когда несмотря на растущие потребности в экономике, науке и культуре, вузы могли принять только треть всех выпускников средних школ. Поэтому в этот период в высших учебных заведениях сохранялись исключительно высокие конкурсы на вступительных экзаменах. Наибольшей популярностью среди школьников пользовались престижные специальности, предъявлявшие высокие требования к физико-математической и гуманитарной подготовке абитуриентов. В студенческой среде сложилось своеобразное разделение на «физиков» и «лириков», причем за первыми закреплялся безусловный приоритет. Существенно увеличивалось число мест в аспирантуре, особенно по точным наукам, а также в многочисленных вновь открывшихся научноисследовательских институтах. Пропаганда достижений советской науки делала продолжение учебы после окончания вуза делом исключительно привлекательным. Именно во второй половине 1950-х - начал 1960-х гг. идеальным началом карьеры считалась схема «школа-вуз-аспирантура», ставшая базовой моделью социального поведения для всех последующих поколений интеллигенции.

В отличие от 1930-х гг. все меньше и меньше выпускников вузов хотели идти на производство. И если «стройки коммунизма» еще манили кого-то возможностями карьеры, захватывающим дух чувством сопричастности эпохальным событиям современности, красотой великих рек Сибири, гигантских северных просторов, то перспектива попасть на дальнюю периферию мало вдохновляла молодых специалистов. Фильмы и книги того времени тщетно призывали выпускников ехать на периферию, нещадно критикуя всех, кто правдами и неправдами старался устроиться в Москве, Ленинграде, Новосибирске и других больших городах.

Значительный вклад в подготовку специалистов, их воспитания, повышение дисциплины и организованности студентов вносила военная кафедра. С 1954 г. на кафедре преподавал активный участник Великой Отечественной войны, военный топограф А.И. Назаренко, который прошел путь от преподавателя до начальника учебной части кафедры. Длительнее время военную кафедру возглавлял участник войны Якубов.

63 Рожков В.Ф. Становление и развитие прикладной геодезии как специальности // Роль геодезии в освоении природных ресурсов Сибири и Дальнего Востока. Новосибирск, 1985. С.136-140

Во второй половине 1950-х гг. произошли серьезные изменения в преподавании общественных дисциплин, в качестве отдельных предметов выделились философия, история КПСС, политическая экономия. Курсы, читаемые преподавателями стали меньше подвержены официальной догматике, появились первые исследовательские работы в форме статей в научные сборники НИИГАиКа. С 1958 г. кафедру возглавила кандидат исторических наук, доцент В.М. Горячева. В эти годы коллектив пополнился преподавателями с учеными степенями и званиями, а также рядом молодых специалистов. В преподавательский состав вошли Г.В. Гутман, А.И. Магдиев, Е.Е. Паруба, Р.Г. Баннова. Горячева возглавляла кафедру до 1963 г. За время ее руководства на кафедре получили развитие научные исследования, развернулась подготовка специалистов через целевую аспирантуру в других вузах. Внеучебная работа со студентами обогатилась новыми формами, в частности, воспитательной работой на учебном полигоне «Издревая». С 19641968 гг. кафедру возглавляла выпускница очной целевой аспирантуры Московского госуниверситета кандидат исторических наук, доцент Р.Г. Баннова. Акцент в работе кафедры делался на проведении массовополитической и культурно-воспитательной работе. Преподаватели кафедры, помимо работы в институте, привлекались к выполнению различного рода поручений идеологического характера по линии государственных и общественных организаций. Исследовательские работы стали проводиться на основе обобщения явлений экономической и социальной жизни, использовании документальных источников.

Примером того, как достижения науки оперативно включались в программу подготовки специалистов является цикл дисциплин, включающих физику, радиотехнику и радиоэлектронику. Объем часов на них систематически возрастал и в начале 1980-х гг. составлял порядка 9% учебного времени. Значителен вклад ученых-геодезистов в формирование этого научного направления, в разработку теории, методов и средств радиогеодезических и электронно-оптических измерений: профессоров В.В. Величко, К.Л. Проворова, В.Д. Большакова, А.В. Кондрашова, М.Т. Прилепина и др.

Объем подготовки по геодезии и высшей геодезии отражал естественное смещение акцентов вследствие решения задач, стоящих на каждом этапе экономического развития. Действительно, в 1940-1950-х гг. основной была задача построения и уравнивания астрономо-геодезической и высокоточной нивелирной сетей на территорию всей страны, что требовало глубокой подготовки в области высшей геодезии. Поскольку в решении этой задачи участвовали не только астрономо-геодезисты, подготовка инженеров-геодезистов осуществлялась с учетом этого обстоятельства. По мере завершения построения астрономо-геодезической и нивелирной сетей, потребность в специалистах для этой цели стала сокращаться, что нашло отражение в учебных планах, где объем учебного времени по высшей геодезии систематически уменьшался и в начале 1980-х гг. составлял менее 6% вместо 12% в 1951 г.. Учебный план объективно отражал достижения

науки и техники, практики социалистического строительства, постановку новых задач перед геодезистами. Так, например, задачей инженеров являлся высококачественное и своевременное геодезическое обеспечение изысканий, проектирования, строительства и эксплуатации инженерных сооружений. В связи с достижением автоматики, телемеханики, тензометрии, электронновычислительной техники и т.д., а также с увеличением числа объектов, требующих систематического наблюдения за их состоянием, при ограниченном допуске к ним человека, создались условия и возникла острая необходимость в автоматизации инженерно-геодезических наблюдений за осадками и деформациями объектов, установки и выверки технологического оборудования. Этим объясняется появление в учебных планах, начиная с 1974 г., дисциплины «Автоматизация высокоточных геодезических работ», а в плане 1982 г. просто «Автоматизация геодезических работ» - само название подчеркивает необходимость автоматизации геодезических работ любой точности. К сожалению, число часов в плане 1982 г. было снижено более чем на 25% по отношению к планам 1974 и 1976 гг., что вряд ли можно было считать оправданным.

Развитие общества, стремительный рост знаний выдвинули новую задачу перед высшей школой, которая заключалась в том, чтобы научить студентов самостоятельному научному творчеству, поиску и генерированию знаний. В НИИГАиК позднее за счет часов, выделяемых по решению Ученого совета стал преподаваться курс «Основы научных исследований». В этом курсе, разработанном профессором В.Г. Конусовым, излагалась методология научно-исследовательской работы, системный подход, принципы и методы оптимальных решений, взаимосвязь наук при решении основных проблем геодезии, организация и планирование экспериментов и др.64

Для дальнейшего развития высшего образования важную роль имело правительственное постановление от 9 мая 1963 г. «О мерах по дальнейшему развитию высшего и среднего специального образования, улучшению подготовки и использования специалистов». В нем отмечалось, что в развитии высшего школы имелись определенные достижения. За период 1953-1963 гг. выпуск специалистов с высшим образованием увеличился в 1,5 раза, в том числе инженеров в 2,5 раза. Повысился уровень теоретической и практической подготовки молодых специалистов, увеличился прием в высшие учебные заведения молодежи, имевшей опыт работы в различных отраслях народного хозяйства и культуры. Одновременно в постановлении указывалось, что в развитии высшего и среднего специального образования, в подготовке и использовании специалистов имелись большие недостатки: размещение вузов не соответствовало уровню развития отраслей народного хозяйства и культуры, мало готовилось специалистов по многим отраслям

64 Конусов В.Г. Организация учебно-исследовательской работы студентов в геодезическом вузе. - Изв. вузов. Геодезия и аэрофотосъемка. 1978. №5,

С.95-97

новой техники. Имелись недостатки в использовании молодых специалистов. Предприятия и организации, в распоряжении которых они направлялись, нередко использовали их на работе не требующей специальной квалификации, не уделяли должного внимания жилищно-бытовому устройству молодых специалистов. В постановлении были намечены практические пути устранения этих недостатков в развитии высшего образования, установлены пропорции в подготовке специалистов с высшим и средним специальном образованием. Планирование подготовки специалистов должно было вестись в соответствии с потребностью в кадрах отраслей народного хозяйства и культуры; ускоренное развитие высшее образование должно было получить в районах интенсивного развития промышленности и сельского хозяйства. В целях упорядочения сети и укрепления вузов некоторые высшие учебные заведения были объединены или реорганизованы65.

В соответствии с этим решением в НИИГАиКе были осуществлены некоторые изменения в учебно-воспитательном процессе. Заметным этапом в развитии специальности «инженерная геодезия» стал учебный план 1964 года, который отличался глубоким научно-методическим подходом, как к структуре учебных дисциплин для специальности в целом, так и к отдельным дисциплинам. В 1963 г. комиссией кафедры геодезии МИИГАиКа под председательством доцента В.Д. Большакова была разработана и 24 января 1964 года утверждена Минвузом СССР новая программа курса геодезии, в которой впервые был введен новый принцип построения - по видам измерений: измерений углов, измерений линий, определение превышений. Полагалось, что такое построение было более логично и методически обосновано, что позволяло избежать ненужных повторений66.

С большим напряжением работал аэрофотогеодезический факультет. Одна из особенностей распределения специалистов здесь заключалось в том, что почти все выпускники направлялись на работу в систему Главного управления геодезии и картографии при СМ СССР. В этой связи задачи, которые решало ГУГК, являлись одновременно и задачами в деле подготовки инженерных кадров. Круг задач, возникших тогда перед геодезистами в ходе освоения Сибири и Дальнего Востока, все время расширялся. Главными из них были: разработка и реализация в короткие сроки программы построения государственной астрономо-геодезической сети СССР, реализация программы развития нивелирных сетей, составление карт средних масштабов на обширные территории, организация и исполнение общей гравиметрической съемки. Труд геодезистов, картографов и топографов в середине 1950-х гг. увенчался успехом, когда была полностью завершена топографическая съемка территории всей страны в масштабе 1:100 000. В

65 Высшая школа СССР за 50 лет.. .С.126 - 127.

66 Большаков В.Д. Научно-методические основы постановки курса. «Геодезия» на геодезических специальностях. - Изв. вузов. Геодезия и аэрофотосъемка. 1978. № 5. С.61-64.

последующие годы получили огромный размах топографические съемки в масштабе 1:25 000 и крупнее67.

В период 1950-х - начала 1960-х гг. большую учебно-воспитательную работу проводила кафедра общественных наук под руководством Феклы Ивановны Овсянниковой. В памяти выпускников первых послевоенных десятилетий она осталась воплощением доброты, сердечности и эрудиции. Именно Ф.И. Овсянникова привлекла в состав преподавателей тех людей, которые на долгие годы связали свою жизнь с коллективом вуза.

Значительную роль в культурно-массовой и воспитательной работе играли в тот период молодежные самоуправленческие структуры, в том числе комсомольские организации. В комсомольской организации НИИГАиКа была введена должность освобожденного (штатного) секретаря комитета ВЛКСМ. Им стал студент старшекурсник Ю.И. Литюшкин. В марте 1963 г. состоялся отчет на партбюро о работе комитета комсомола. Отмечалось, что деятельность комсомольской организации осуществлялась в соответствии с планами, регулярно проводилась учеба актива, в общежитии осуществлялся переход на самообслуживание (до этого уборку помещений в общежитиях проводили штатные уборщицы), студенты активно участвовали в реконструкции стадиона «Спартак». Оживилась спортивная работа, впервые за последние годы была проведена зимняя спартакиада. Регулярно работала учебная комиссия комитета комсомола, которая разбиралась с пропусками студентами занятий и вопросами повышения академической успеваемости. В то же время комитет комсомола уделял недостаточное внимание студентам, которые пришли с производства и имели большой перерыв в учебе. Мало студентов было вовлечено в художественную самодеятельность и научное студенческое общество. Требовалось шире освещать работу комсомольской организации, и особенно, учебной комиссии в печати и специальном «Экране». Было признано нецелесообразным упразднение курсовых комсомольских бюро при сохранении факультетских организаций68. В целом комсомольская организация способствовала повышению качества подготовки специалистов, росту общественной активности и культурного уровня студентов.

Потребность в специалистах ежегодно возрастала, что вызывало необходимость увеличения приема студентов. В 1960 г. прием на первый курс достиг 400 человек, в том числе, на дневное отделение 200 человек. Увеличился общий контингент студентов с 526 человек в 1955 г. до 872 человек в 1960 г. Ежегодный выпуск специалистов в эти же годы составил 88 и 104 человек соответственно.

67 Паншин Е.И. Совершенствование подготовки специалистов на аэрофотогеодезическом факультете НИИГАиК // В сб. ст.: Роль геодезии в освоении природных ресурсов Сибири и Дальнего Востока. Новосибирск, 1985. С.130.

68 ГАНО. Ф.П-681. Оп.1. Д.42. Л.18.

Послевоенное двадцатилетие вошло в историю академии как время становления ее научных школ, новых форм учебно-воспитательного процесса. Именно в этот период в качестве практической задачи встали вопросы космической геодезии, впервые в научно-исследовательской деятельности и обучении студентов стали использоваться ЭВМ. В то же время НИИГАиК не мог должным образом развиваться без современной материально-технической базы, необходимых учебно-лабораторных площадей. Именно эти проблемы и стали главными для дальнейшего развития коллектива института. От их решения зависела судьба высшей геодезической школы Сибири.

© А.Г. Осипов, 2009