CC BY
67УДК 1(091):94(47).07
ИВЛЕВА М.И.
СТАНОВЛЕНИЕ УНИВЕРСИТЕТСКОЙ ФИЛОСОФИИ В РОССИИ В КОНЦЕ XVIII - ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX ВВ.
Ключевые слова: история философии, университетская философия, принцип холизма, Московский университет, кафедра философии.
Статья исследует закономерности и этапы развития русской университетской философии в течение XVIII -первой половины XIX вв. - в эпоху формирования оснований оригинальной русской профессиональной философии. На основании проведенного анализа содержания философских воззрений делается вывод о роли духовно-академической философии в становлении русской университетской философии.
IVLEVA, M.I.
THE FORMATION OF UNIVERSITY PHILOSOPHY IN RUSSIA IN THE END OF THE XVIII - FIRST
HALF OF THE XIX CENTURY
Keywords: history of philosophy, university philosophy, the principle of holism, Moscow University, the Department of Philosophy.
The article explores the patterns and stages of the development of Russian university philosophy during the XVIII - first half of the XIX centuries during the era of the formation of the original Russian professional philosophy foundations. Based on the analysis of the content of philosophical views, a conclusion is drawn on the role of the spiritual and academic philosophy in the formation of Russian university philosophy.
Экологическая парадигма, столь широко распространенная ныне, охватывает как мир природы, так и мир общества, мир человеческой культуры. В рамках составляющего ее холистического подхода, утверждающего единство человеческого, природного и культурного бытия [1, 2, 3, 4], историко-философское наследие предстает как онтологическое и аксиологическое основание современного мировоззрения и миропонимания. Поэтому интерес к истории философии в последние десятилетия не случаен. Раскрывая философское знание в ретроспективе, ученые стремятся отыскать тенденции, феномены, эвристические построения, которые лежат в основе современной интеллектуальной духовной жизни. В центре историко-философских изысканий находится, в том числе, и русская философия, в первую очередь, духовное наследие представителей религиозно-философского ренессанса начала двадцатого столетия, философские искания великих русских писателей. В свою очередь, профессиональная русская философия -философия российских университетов и Духовных академий не столь широко известна, несмотря на ту роль, которую она сыграла в становлении русского философского сознания.
Рассматривая становление русской университетской философии в конце XVIII -первой половине XIX вв., как фактор формирования духовного пространства, сложившегося в русской философии второй половины XIX столетия, необходимо признать, что одним из важнейших факторов формирования университетской философии, начиная еще с XVIII века, стали связи между русской культурой и немецкой философией [5, 6].
Для преподавания философии в первое светское высшее учебное заведение университетского типа (так называемый Академический университет в Петербурге) были приглашены Г.Б. Бильфингер, Х. Мартини, Х.Ф. Гросс. Первым штатным профессором философии в открывшемся Московском университете был И.Г. Фроманн. Вскоре там начали работать Ф. Дильтей, И.М. Шаден, К.Г. Лангер. Философские курсы немецких профессоров основывались на философии Лейбница и Вольфа, и на протяжении восемнадцатого столетия вольфианство было одним из наиболее влиятельных направлений в русской университетской философии (в первую очередь, в области метафизики, логики и гносеологии). Кроме того, на ее становление повлияли взгляды французских просветителей, эмпирическая философия Локка, идеи Ньютона и Декарта. В целом, широко принятый в восемнадцатом столетии
эклектический принцип построения философских систем во многом определял специфику воззрений русских ученых.
Несмотря на то, что основные идеи были восприняты университетской философией у европейских авторов, истинно оригинальных философских систем в XVIII веке ее представителями создано не было. Тем не менее, не вполне правомерной представляется точка зрения Г. Шпета, писавшего, что «восемнадцатый век не оставил новому ни философского наследства, ни даже философского завета» [7, с. 96]. В условиях, когда вплоть до конца XVII века русская философия представляла собой «любомудрие», не имела логического построения и обоснования, не преподавалась профессионально, главной задачей века восемнадцатого было усвоение светской, логически оформленной и структурированной европейской философии, ее осмысление и формирование отечественной философии как науки, - что и выполнялось.
В начале XIX века открываются новые университеты - в Харькове и Казани. Качественно новый этап в университетской жизни начинается с 1804 года, с принятием устава Московского университета. В нем давалось определение университету, как «вышнему ученому сословию» для преподавания наук, утверждались его структура, принципы управления. Впервые в истории российских университетов был прописан учебный план, в котором умозрительная и практическая философия официально вводилась как предмет изучения. Важное значение для развития философии в реформируемом в начале XIX столетия Московском университете [8] имело приглашение в качестве его попечителя Михаила Никитича Муравьева. Особо отметим деятельность в университете последователей И. Канта - профессора естественного права и теории изящных искусств Геттингенского университета И.Ф. Буле и профессора практической философии, истории философии, естественного и народного права Кельнского университета Ф.Х. Рейнгарда. Они знакомили аудиторию с системами Канта, Шеллинга, Фихте, с развитием европейской философии в XVIII столетии. Ф.Х. Рейнгард в 1804-1812 гг. был ординарным профессором кафедры умозрительной и практической философии, где читал курсы практической философии, истории философских систем, права. С 1806 года он являлся деканом отделения нравственных и политических наук. Профессор И.Ф. Буле, работавший в Московском университете с 1804 по 1811 год, читал лекции по истории философии, естественному праву, философским системам Канта, Фихте и Шеллинга, логике и опытной психологии на нравственно-политическом отделении; истории и теории изящных искусств, греческой и римской литературы на словесном отделении.
Немаловажную роль в распространении новейших для начала XIX века философских знаний в университетской среде сыграл издаваемый в Москве профессором И.Ф. Буле журнал «Московские ученые ведомости», который был построен по образцу ученых ведомостей Геттингенского университета, знакомивший своих читателей с выходившими в России и в Европе научными работами. Из числа последователей и учеников Буле можно назвать Ивана Ивановича Давыдова (1794-1863), докторская диссертация которого имела название «О преобразовании в науках, произведенном Бэконом» (1815). При жизни Давыдов издал несколько руководств по «Истории философии» и «Логики». Последняя работа имела наибольшее влияние на современную ему философскую среду. Среди его учеников называют кн. Вл. Ф. Одоевского, который впоследствии становится известным писателем.
В основанном в 1805 году Харьковском университете с 1805 по 1816 годы преподавал известный философ И.Б. Шад, работавший до этого в Йенском университете. Он занимал должность профессора теоретической и практической философии, а с 1814 года стал деканом нравственно-политического отделения. По собственному признанию Шада, он положил в основу своей метафизики воззрения Лейбница. Философ также способствовал распространению идей Канта, Фихте, Шеллинга в России. По приезде в Харьков, Шад издает «Логику» на латинском языке (1812). Основная задача последнего сочинения - изложение «логики рассудка», то есть той дисциплины, которая сегодня называется «классической формальной логикой»: понятия, суждения, умозаключения. Среди учеников Шада можно
назвать Г. Хлопонина (докторская диссертация защищена в 1814 г.), А. Гевлича, И.Гриневича и П.Ковалевского. Под влиянием «Логики» Шада в Петербурге вышла «Логика» М. Талызина в 1827 г.
Достаточно непродолжительный подъем в развитии университетской философии и ее социального статуса начинает сходить на нет с отказом Александра I от попыток более либерального переустройства России. В 1817 году делами образования стало заниматься Министерство духовных дел и народного просвещения. В следующем году тогдашний министр народного просвещения кн. А.Н. Голицын обязал запрещать места в книгах, содержащие «вольнодумство безбожничества» и «мечтательное философствование». В университетах создаются кафедры богословия. В 1820 году царем утверждается инструкция для Казанского университета, подготовленная попечителем Казанского учебного округа М.Л. Магницким - официальное руководство, как должна изучаться философия. Соответственно этому руководству, задача философии состояла в том, чтобы «приучать рассудок» к правильным действиям, поэтому основное внимание в преподавании должно было уделяться логике и истории философских систем. Из устава духовных академий было заимствовано положение о том, что образцом философствования является учение Платона. Утверждалась также необходимость согласовывать философию с истинами Евангелия.
Несмотря на трудности, развитие университетской философии продолжалось. В 1819 г. был открыт Петербургский университет, в 1834 г.- Киевский университет , в 1844 году получивший имя Св. Владимира.
В Петербургском университете наиболее заметной фигурой был Александр Иванович Галич, трудам которого предшествовала в Петербурге философская деятельность В.М. Велланского, убежденного шеллингианца. Из наиболее известных сочинений Галича можно назвать его «Историю философии». Однако он недолго был в числе преподавателей, а сменившие Галича Я.В. Толмачев, Н.Ф. Рождественский и М.А. Пальмин не создали заметных философских трудов. Ситуация меняется только в 1832 г., когда к преподаванию философии в Петербургском университете приглашается А.А. Фишер, учившийся в иезуитском лицее и Венском университете. Будучи человеком, обязанным тогдашнему министру просвещения С.С. Уварову, Фишер пытался проповедовать «симфонию философии и веры». Однако, независимо от «примирительного философствования» Фишера, по Высочайшему повелению философские кафедры университетов в 1850 году были закрыты. Преподавание философии светскими профессорами было упразднено во всех университетах, кроме Дерптского (ныне Тартуского, Эстония), где философию могли изучать студенты исключительно протестантского вероисповедания.
Как отмечал тогдашний министр просвещения кн. Платон Ширинский-Шихматов, цель по уничтожению философии состоит в «ограждении от мудрований новейших философских систем», систем, широко распространенных в революционной Европе. Формулой Ширинского-Шихматова было утверждение: «польза философии не доказана, а вред от нее возможен». Оставленные для преподавания в университетах курсы логики и психологии читались профессорами богословия. С этого момента единственным поприщем философии становится литературная деятельность.
«Когда правительство, - пишет в своем «Очерке истории русской философии» известный философ Г.Г. Шпет, - испугалось умственного потока, вышедшего из берегов проложенного им русла, одною из жертв его реакционных мероприятий была изгнанная из университетов философия. Так, спокойного академического ухода философия у нас была лишена вплоть до начала шестидесятых годов. Сделав свой первый шаг, наша философия впала в состояние паралитическое. Она оживает при новых культурных условиях и в новой умственной обстановке, создавшейся вне академической работы и вне академических идеалов. От этого-то ее история в XIX веке и до нас в значительной мере направляется не кафедрою, как преимущественно это имеет место на Западе, а литературою» [7, с. 101]. С этой особенностью столкнулись почти все без исключения университетские преподаватели, занимавшие сколько-нибудь серьезное место в философской жизни университетских
городов, причем уже много позже после того, как преподавание философии в высшей школе было восстановлено.
В результате, в середине XIX столетия проявился своеобразный парадокс истории русской философской мысли - запрещенная в светских учебных заведениях, русская профессиональная философская мысль переживает настоящий подъем в Духовных Академиях, на которые правительственный запрет не распространялся. Вот как характеризует эту ситуацию отец Георгий Флоровский в «Путях русского богословия»: «Именно в Духовных Академиях русская философская мысль впервые отчетливо встречается с немецким идеализмом. Преподавание философии здесь было обширным. И только в духовных школах философия, как предмет преподавания, ускользнула от погромов и запретов Николаевского времени ... В Академиях за XIX век сложилась своя философская традиция. В особенности так вышло в Московской Академии, где за столетие (до начала последней войны) сменилось, всего только три философских преподавателя, - о. Феодор Голубинский (1818-1854), В.Д. Кудрявцев-Платонов (1854-1891), Алексей Ив. Введенский (1888-1912) - единая линия религиозного идеализма, связанного всего более с Якоби и еще с идеалистическим теизмом разных стилей, от Баадера до Лотце» [8, с. 240].
Ф. Голубинский (1797-1854), хорошо владея языками, не только превосходно знал передовую европейскую философию того времени, но и сам переводил работы историков философии Таннемана и Брукера. Широкая философская эрудиция позволила Голубинскому достигнуть известной цельности своих взглядов, объединенных идеей Бесконечного Бытия. Ум человека у Голубинского «одухотворен», поэтому идея Бесконечного бытия не вытекает логически ни из каких частных предпосылок. Наоборот, она предваряет частное знание. Согласно Голубинскому, идея бесконечного есть непосредственное начало всякого человеческого познания. Возникающий в связи с этим вопрос о том, как она может быть нам дана «доопытно», Голубинский пытается решить, опираясь отчасти на кантовский априоризм, но, придает ему при этом одновременно платоническое и богословское наполнение: божественное как «опыт бесконечного» уже изначально содержится в душе человека. Именно этот опыт бесконечного «своим светом» позволяет упорядочить и человеческие восприятия, и его представления и даже в самих категориях отделить сущностное от случайного и несущественного.
Другой представитель философской школы Московской Академии Виктор Дмитриевич Кудрявцев - Платонов (1828-1891), поступив в Академию в 1848 г. и успешно ее закончив, был оставлен для преподавания в ней. В 1854 г. Кудрявцев-Платонов занял кафедру философии, оставленную Голубинским.
Одной из важнейших задач философии Кудрявцев-Платонов считал «положительное построение системы философского миросозерцания». В свою очередь, по его мнению, начало философии обнаружимо только в разуме, в той способности, которая служит ее источником. Это положение, столь сильно тяготеющее к немецкому трансцендентализму, Кудрявцев-Платонов пытался совместить с платонизмом в вопросе об истинности знания, получаемого разумом. Согласно платоновскому пониманию знания, идеальное содержание реальности не исчерпывается ее эмпирической областью. Идеальное глубже и богаче явленной реальности. Поэтому для установления истины необходимо соотнести идею с ее воплощением. Та область знания, которая «поднимает» явления до их идеальной сущности, согласно Кудрявцеву-Платонову, есть философия. Однако идеальную основу реальности невозможно охватить опытными средствами, и поэтому следует это сделать средствами сверхчувственными. Однако само сверхчувственное (метафизическое) неоднородно: часть сверхчувственной реальности охватывается рациональными средствами познания, другая же, которую Кудрявцев-Платонов связывал с «идеальным познанием», охватывалась только «сверхрациональным постижением».
Наиболее значительной фигурой в Петербургской Академии в этот период был Ф.Ф. Сидонский (1805-1873). Главное положение философии Сидонского, который понимал философию как «эмпирическую метафизику», состояло в том, что философия должна
исходить из опыта. Затем от опыта она должна восходить к разуму. В этом стремлении Сидонского просматриваются черты английского эмпиризма, основным методом познания которого был индуктивизм, как альтернативная «метафизической» программа построения знания, опирающаяся на реальные факты.
Не менее значительный вклад в становление университетской философии в России, чем московская Духовная Академия, внесла Киевская Духовная Академия. К числу наиболее значительных фигур киевской Академии этого периода можно отнести С.С. Гогоцкого и П.Д. Юркевича. С. С. Гогоцкий (1813-1889), испытав влияние гегелевской философии, стремился связать отдельные проявления человеческого духа с мировым историческим процессом, в котором осуществляется действие Божественного начала. П.Д. Юркевич (1827-1874), получив образование в Киевской духовной академии (1851), достиг таких результатов в своей преподавательской и исследовательской деятельности, что они позволили ему стать единственным серьезным кандидатом на заведование кафедрой философии, вновь открывшейся в Московском университете после десятилетнего перерыва в 1861 году [10]. В этой связи, часто приводятся слова Г.Г. Шпета, писавшего о Юркевиче, что только он оказался «достаточно философски подготовленным, чтобы занять без предварительной «заграничной командировки» университетскую кафедру» [7, с.48]. В Московском университете Юркевич читал курсы по истории философии, логике, психологии, другим дисциплинам. Одной из основных философских работ Юркевича был труд «Сердце и его значение в жизни человека, по учению слова Божия», в котором он опирался на христианское представление о том, что сердце - это средоточие всей телесной и духовной жизни человека. При этом он не соглашался с восходящим к Декарту доминированием интеллектуализма, видевшего в мышлении центр духовной жизни.
В статье, посвященной сорокалетию со дня смерти Юркевича, Г.Г. Шпет отмечал замечательную особенность его философствования: «В эпоху совершенно отрицательного отношения к философии Юркевич выступил горячим сторонником ее самой и свободы философского духа. Во имя этой свободы он умел находить и у своих противников положительные и ценные стороны, но требовал такого же признания свободы и для себя. Он ясно видел и понимал смысл совершавшегося перед его глазами исторического момента, сознавал его значение для всего философского развития, видел, в каком направлении должна идти философия дальше, но не мог примириться с теми приемами «инквизиции» и результатами нетерпимости, которые ограничивали защищаемую им свободу» [11, с.578].
Эта философская свобода в полной мере передалась Владимиру Сергеевичу Соловьеву, который считал Памфила Даниловича Юркевича своим учителем.
Вновь открывшиеся с 1860 года кафедры философии знаменовали собой не только новую философскую обстановку, но появление новых задач философии в условиях большей свободы секуляризованного философствования [12], которой они были фактически лишены всю первую половину девятнадцатого столетия. Положительную роль в этом процессе сыграло и принятие в 1863 году нового университетского устава, подтвердившего восстановление кафедр философии и утвердившего достаточно широкую университетскую автономию. В философский дискурс вводятся системы таких философов, как позитивисты О. Конт, Г. Спенсер, Дж. Милль. Начиная с 1861-1863 гг. университетская философия в России начинает период самостоятельного развития, который, был подготовлен всем предшествующим ее развитием в конце XVIII - начале XIX вв.
Литература и источники
1. Баркова Э.В. Пространственно-временной континуум культуры. Автореф. дисс. ... докт. филос. наук. Волгоград, 2003.
2. Баркова Э.В. Экофилософская картина мира в проблемном поле современного познания // Вестник Российского экономического университета им. Г.В. Плеханова. 2016. № 4 (88). С. 180-186.
3. Баркова Э.В. Философия межкультурных коммуникаций в стратегиях развития современного мира // Вестник Российского экономического университета им. Г.В. Плеханова. Вступление. Путь в науку. 2016. №1(13). С.5-16.
4. Бузская О.М. Ценности и гуманитарные технологии в структурах глобального проектирования будущего // Научные достижения сборник статей международной научной конференции. 2016. С. 134-138.
5. Ивлева М.И. Межкультурные коммуникации в российской университетской философии // Культура диалога культур: постановка и грани проблемы Материалы Международной научной конференции. Ответственные редакторы И.М. Меликов, А.А. Гезалов. 2016. С. 253-256.
6. Рау И. немецкие монархи и немецкое привилегированное меньшинство в России XVIII - начала XX вв. // Современная научная мысль. 2017. №1. С.33-42.
7. Шпет Г.Г. Очерк развития русской философии // Шпет Г.Г. Сочинения. М.: «Правда», 1989.
8. Павлов А.Т. Профессиональное философское образование в московском университете // Вестник Московского университета. Серия 7: Философия. 2005. № 1. С. 3-23.
9. Прот. Георгий Флоровский, Пути русского богословия. Париж, 1937.
10. Павлов А.Т. П.Д. Юркевич в Московском университете // Вестник Московского университета. Серия 7: Философия. 2007. № 3. С. 97-108.
11. Шпет Г.Г. Философское наследство П.Д. Юркевича // Юркевич П.Д. Философские произведения. М.: Правда, 1990.
12. Ивлева М.И. Онтологические идеи философской школы Юрьевского университета // III Международная научно-практическая конференция «Природное и культурное наследие: междисциплинарные исследования, сохранение и развитие». М., 2014. С. 102-107.
ИВЛЕВА МАРИНА ИВАНОВНА - кандидат философских наук, доцент кафедры истории и философии РЭУ имени Г.В. Плеханова.
IVLEVA, MARINA I. - Ph.D. in Philosophy, Assoriate Professor, Department of history and philosophy, Plekhanov Russian university of Economics ([email protected]).
УДК 130.17
ПЕТРОВ Н.В., ЕЛДИН М.А. МИФОЛОГИЯ В ПРОСТРАНСТВЕ ДУХОВНОГО ИЗМЕРЕНИЯ РЕГИОНАЛЬНОГО СОЦИУМА (НА ПРИМЕРЕ ЧУВАШСКОЙ РЕСПУБЛИКИ)
Ключевые слова: мифология, духовная культура, религия, мифологизация, мифосфера, этносообщества, социотипические особенности, народы Поволжья, чуваши.
Статья посвящена отличительным чертам процесса мифологизации чувашского общества от других этносообществ. Мифологизация в системе бытия этносов и регионов рассматривается как социальная традиция, которая характеризует данное общество на определенном историческом этапе его развития. Собранный эпирический материал позволил авторам выявить социотипические особенности ценностной формации чувашского национального типа и на этом фоне обозначить основные характеристики и свойства проявления социальной активности как социально-этнической категории. Трансформация мифосферы народов Поволжья осуществлялась из первобытного предания и сказки в современное коммуникативное средство актуализации этнического сознания и традиций. На народы Чувашии влияние оказали соседние народы - русские, марийцы, татары, мордва. Жизненные ориентации и этнические ценности движут людьми в их поступках, а также в развитии этносоциальной идентичности - об этом свидетельствует сам факт стойкой заинтересованности соотечественников в мифологическом наследии, знакомство с ним, возможность обсуждения, оценочного анализа.
PETROV, N.V., ELDIN, M.A.
MYTHOLOGY IN THE SPACE OF THE SPIRITUAL DIMENSION OF THE REGIONAL SOCIETY (ON
THE EXAMPLE OF THE CHUVASH REPUBLIC)
Keywords: mythology, spiritual culture, religion, mythology, mithologization, mithosphere, sociotechnique, sociotypical features, the peoples of the Volga region, the Chuvash.
The article is devoted to distinctive features of the process of mythologization of the Chuvash society from other atasobit. Mythologizing in the system of existence of ethnic groups and regions is considered as a social tradition, which characterizes this society at a certain historical stage of its development. The collected empirical material allowed the authors to identify sociotechnique features value formation of the Chuvash national-type and on this background to identify the main characteristics and properties of the manifestation of social activity as a socio-ethnic category. Transformation of mythosphere peoples of the Volga region were carried out from the primitive legends and tales in the modern communication means of actualization of ethnic consciousness and traditions. The peoples of the Chuvash Republic the influence of the neighbouring peoples: the Russians, the Mari, the Tatars, the Mordovians. Life orientation and ethnic values drive people in their actions and in the development of ethnosocial identity - evidenced by the fact counter to the interest of the compatriots in the mythological heritage, familiarity with it, the opportunity to discuss the evaluation analysis.
