CC BY
242
ПЕДАГОГИКА И ПСИХОЛОГИЯ
УДК 378.4
СТАНОВЛЕНИЕ ТЬЮТОРСТВА В РОССИИ НА РУБЕЖЕ XX И XXI вв.
© Татьяна Геннадьевна КУРЕПИНА
Московский городской педагогический университет, г. Москва, Российская Федерация, старший преподаватель кафедры раннего изучения иностранных языков, e-mail: TKurepina@gmail.com
Статья посвящена проблеме становления тьюторства в России. На основе краткого экскурса в историю появления фигуры тьютора в Англии и России впервые показывается органичность феномена наставничества в России и своевременность возникновения его на современном этапе развития российского образовательного пространства.
Ключевые слова: тьютор; тьюторство; университет; английская модель; немецкая модель образования.
В начале 2000-х гг. в российском образовании официально появляется фигура тьютора. Можно достаточно точно определить временные границы формализации сложного явления, имеющего непривычное для русского уха название. Связаны они с приказом Минздравсоцразвития России № 216н от 5 мая 2008 г. «Об утверждении профессиональных квалификационных групп должностей работников образования», который был подписан министром Минздравсоцразвития России Т. А. Голиковой. Тогда же в официальном печатном органе Правительства Российской Федерации «Российской газете» появился приблизительный должностной регламент этой должности. «В профессиональных квалификационных группах приказами минздравсоцразвития теперь значатся неведомые до сих пор диспетчер образовательного учреждения, диспетчер факультета, советник при ректорате, учебный мастер и тьютор» [1]. В этом же материале президент тьюторской ассоциации Татьяна Ковалева напоминает, что эта организация существует уже более 10 лет и имеет филиалы в нескольких российских регионах, и добавляет: «...эта профессия очень дорогая и эксклюзивная. В Европе достаточно немного мест, где готовят тьюторов, например Оксфорд и Кембридж». Автор данной статьи делает
весьма существенное замечание: «Кстати, у слова «тьютор» есть хорошие переводы на русский язык: репетитор, наставник. Почему бы не пользоваться ими? Однако в минобрнауки решили пользоваться общепринятой в мире терминологией» [1].
Итак, официальное признание, а значит, введение новой преподавательской фигуры в поле широкого общественного обсуждения, выявило следующие важные положения:
1) тьютор соединяет многообразные функции и может быть:
- тьютором-фасилитатором;
- тьютором-наставником;
- тьютором-психологом;
2) тьютор - фигура органическая для русской педагогики, исторически хорошо известная, правда, под другими обозначениями.
Следует сразу определить проблему. При впечатляюще большом количестве новой литературы о новой профессии тьютора мы не можем указать не только на исчерпывающее определение этой фигуры в педагогическом пространстве, но даже и на точное выявление функций, которые должны ее характеризовать. Если учесть все предположительные функции тьютора, то получится, что он - все, что не относится к лекционной работе. С этим вряд ли можно согласиться. Попытаем-
ся все же определить некоторые границы этого педагога в рамках потребностей отечественной педагогики на современном этапе.
Появление в российском образовании фигуры тьютора в высшей степени симтома-тично. Это явление никак не может быть объяснено магистральным трендом «европеизации» современной отечественной культуры. Хотя надо признать, что сама идея тьюторства в сегодняшней практике заимствована из английской педагогической традиции.
Возникновение тьюторского движения и оформление его как педагогической практики в России тесно связано с именем Т.М. Ковалевой, которая создала экспериментальную школу «Эврика-развитие» в г. Томске. Эта школа организована в 1991 г. как альтернативное учебное заведение, на базе которого его основательница предполагала апробирование новых систем и технологий обучения. До 2005 г. школа располагалась на территории томского Академгородка. Именно здесь стали проводиться всероссийские тьютор-ские конференции, готовилась теоретическая база инновационного образования. Апробировались и новые методики: компетентност-ный подход в образовании, личностно-ориентированные модели образования, технологии развивающего обучения. Новаторские идеи вызывали дискуссии, иногда прямо негативную реакцию сторонников традиционной педагогической практики. Негативное отношение к данному явлению чаще всего связано с пониманием компетентностного подхода как следствия технологизации образования, как «сужения образовательных целей». Тем не менее, опыт томских педагогов широко распространялся.
Т.М. Ковалева формулирует особенности инновационного обучения, учитывая при этом и известную дискуссионность новых методик с традиционными педагогическими моделями. Важным определением в характеристике данного направления в современной педагогике является ее утверждение о том, что «субъектом инновационной школы является не педагог-практик, а педагог-исследователь, анализирующий эффективность инноваций для совершенствования учебно-воспитательного процесса. Его позиция формируется как феномен инновационной школы» [2].
В отечественной высшей школе всегда были специалисты, выполнявшие посредни-
ческие функции связи между деканатом и студентами. Они могли называться инструкторами или кураторами курса и должны были решать конкретные административные проблемы отдельных студентов в процессе обучения. Такие специалисты есть и сейчас, но нельзя сказать, что они выполняют тью-торские функции, хотя бы в паллиативной форме.
Укажем на принципиальные отличия. Тьютор - такой педагог, который должен быть профессионально компетентным в проблематике учебного заведения, чтобы понимать формат хотя бы стилистического, терминологического общения. Он - проводник не в административном, но в научно-образовательном пространстве. И даже шире - самое главное, он должен обладать отчетливой аксиологической платформой, на которой и может осуществляться продуктивное общение с молодым человеком.
Тьютор - такой педагог, который общается с учащимся комплексно, как с целостной личностью, общается индивидуально, лично. Таким образом, фигура тьютора, появившаяся на пространстве российского образования, была воспринята с пониманием. Появление тьютора и расширение границ его деятельности свидетельствует об органичности этого процесса для отечественной педагогики. Достаточно сказать, что в педагогическом лексиконе активно прижилось само слово «тьютор». Анализ литературы показал, что сегодня мы можем встретить самые неожиданные его модификации: «тьюториал», «тьюторизация», «тьютор-тур», «тьюторант» -терминология расширяется, язык активно осваивает слово. Собственно само явление достаточно широко обсуждается в педагогической теории последнего времени. При этом обсуждение зачастую идет в определенной инновационной парадигме, в результате чего мы обнаруживаем усилия прорыва в новые методологические сферы, которые пока не совсем ясны и самим исследователям. Это зачастую выражается в смешении технологических и метафорических подходов. Так, современные исследователи, возможно, стилистически несколько курьезно, но верно по существу определяют положение тьютора в нынешнем образовании: «При условии, что образовательное пространство искривлено, тьютор должен занять точку перехода, точку
предельной субъектности. В силу того, что образовательное пространство складчато, нелинейно, а субъект находится внутри складок, тьюторство и позиция тьютора могут быть охарактеризованы как позиция «шпиона» [3].
Забавное определение тьютора как «шпиона» можно расшифровать как верное утверждение наличия у тьютора скрытых, неформализуемых задач, связанных как раз с эмоционально-психологической сферой, которая все равно более или менее очевидно пронизывает все уровни самого технологически совершенного процесса обучения. Как раз для того, чтобы выявить субъективные особенности восприятия учащегося, и требуется тьютор. Именно это и определяет современный исследователь в несколько неожиданном пассаже: «Ученик уже заранее отформатирован, причислен, «обрамлен»,
психологически и социально объяснен и просчитан. Как замороженный полуфабрикат он готов к употреблению после разморозки. «Разморозкой» дефицитов занимается тьютор» [3].
Для того чтобы разобраться в значении термина «тьютор», сегодня следует вспомнить об его истоках. Как хорошо известно, тьюторство связано с историей европейских университетов (тьютор - англ. tutor, от лат. tueor - наблюдаю, забочусь). «Тьюторство считалось формой неформальной передачи знаний, в отличие от школы как организованного учебного дела» [4]. В Англии эта форма обучения определялась как «тьютор-ское сопровождение», что выражалось в наличии у каждого обучаемого специального педагога, который сопровождал его на протяжении всего времени обучения. Это определенная форма персонального руководства студентами. Такая структура образования существует со времен средневековых Оксфордского и Кембриджского университетов XII-XIII вв., причем тьютор был центральной фигурой в университетском образовании, отвечая в т. ч. и за воспитание подопечных.
Вначале тьюторы выполняли роль наставников и, пожалуй, надсмотрщиков за поведением, бытом, но постепенно и за академическими занятиями студентов. Они помогали составить схему обучения, ориентироваться в научных источниках и, по сути, даже определять сферу научных интересов,
помогали в выборе научного руководства. Таким образом, становится понятно, что принципом английского образования была самостоятельность, в т. ч. и самоподготовка, но при помощи специального наставника. То есть не было закрепленной программы обучения, обязательности учебного плана, но было лишь выбранное направление с широким поиском путей для реализации обучения. И здесь «навигационная» помощь тьютора была просто необходима.
Постепенно, примерно с XVII в. тьюторы начали читать студентам лекции, в то время как профессора были признанными учеными, теоретиками и методологами. Они развивали науку, тьюторы - ее популяризировали, доводили до возможностей понимания студентами первых лет обучения и помогали превращаться в самостоятельных мыслителей выпускникам. В течение XVIII-XIX столетий (правда только в старейших университетах страны) тьюторская система заняла центральное место в обучении, а лекционная - стала служить дополнением к ней. Такое положение в английском образовании сохранилось и в наши дни. Сегодня примерно 90 % занятий в Оксфордском и 75 % в Кембриджском университете проводится тьютором с одним или двумя студентами. Здесь надо сделать принципиальную оговорку: «тьюторское сопровождение» - это прерогатива традиционно «богатых», главных университетов. Правила обучения низовых слоев были иными [4].
Таким образом, тьюторское участие в образовательном процессе было социально регламентированным, а не являлось непременным атрибутом педагогического воздействия. В концепциях же современных российских теоретиков тьюторское сопровождение в идеале должно стать повсеместной практикой. Это, естественно, расширяет социальную страту потребителей услуг тьюторов и ставит вопрос об их подготовке как в качественном, так и в количественном аспектах.
Из истории педагогики мы знаем, что в России образование, во всяком случае университетское, изначально строилось по зарубежным образцам. М.В. Ломоносов писал И.И. Шувалову, основателю Московского университета: «ежели Московский университет по примеру иностранных учредить намереваетесь, что весьма справедливо» [5]. Ис-
торически сложилось, что в России использовалась немецкая модель образования. По мнению современного исследователя, германская модель университета, которую унаследовала Россия, не предполагала института тьюторов [6]. Ко времени возникновения первого университета в России (1755 г. - на 600 лет позже, чем в Европе) университет как институт образования «оброс» системой кафедр и программ изучения каждого курса. В России это было введено как должное. Своих и иностранных преподавателей было мало. То есть никаких условий для возникновения внутреннего и внешнего свободного и открытого образовательного пространства, а значит, и сопровождения движения в нем не было [7]. Дело в том, что основными принципами немецкого школьного образования являются законодательно установленная обязательность образования и общий план школьного образования. Конечно, университетское образование строится на гораздо более широких основаниях, там предполагается значительная доля самостоятельности в выборе программ и курсов обучения, но все же и этот тип образования подчинен строгим правилам и инструкциям и строится на фундаменте лекционных курсов квалифицированных профессоров. То есть для дополнительного вторжения научно-кураторского руководства не остается места, да нет и необходимости.
По мнению квалифицированного исследователя истории европейского образования, в Германии школа рассматривалась как эффективное средство консервации существующего положения и господствующих доктрин. Система образования призвана была готовить не личности, а «винтики» в государственной машине.
Именно государство определяло уровни (стандарты) образованности, «спускало»
сверху учебные планы и методы обучения, регулировало назначение на учительские должности. Школа функционировала как хорошо отлаженный механизм, строго бюрократизированный в его управлении. Новое допускалось в школу лишь в той степени, в какой оно представлялось государству безопасным для него [8].
Итак, в английской традиции тьюторство оценивалось как необходимая форма обучения, в которую входили образовательно-
педагогические задачи, понимаемые весьма многогранно, где главным было требование определять научные склонности студента, в то время как в немецкой системе обучение подчинялось строгому плану, которому должен был следовать студент, вариации здесь были ограничены, студент определялся в своих научных интересах сам с минимальной, возможно, личной помощью профессора, читающего определенный курс.
Следует отметить два момента. Во-первых, разницу между системами лица, ответственные за образовательный процесс, видели еще в момент оформления этих образовательных моделей, а во-вторых, английские педагоги и университетские деятели очень высоко ценили тьюторскую форму работы со студентами, придавая ей не меньшее значение, чем творчеству. «В начале XIX века совет ректоров Оксфорда выступил с протестом против ввода немецкой модели организации учебного процесса в университетах, основывающейся на системе кафедр и учебной программе, закрепленной за кафедрой. Они писали в своей петиции, что отмена тьюторства будет подменять образование информацией, а религию - псевдоученостью» [9, с. 34].
Очень выразительна в отношении к интересующему нас предмету в его историческом аспекте позиция М.Н. Каткова, известного русского публициста, оказывавшего серьезное воздействие на общественное мнение страны. Он в раннем периоде свой деятельности был англоманом и поклонником западной цивилизации, а в позднем - монархистом консервативного, даже фундаменталистского толка. Именно он ввел в русскую педагогическую практику слово тьютор (тутор). Однако с течением времени он уточнил свою точку зрения на структуру отечественного образования. И от английской модели перешел к защите немецкой. Такой трансформации есть ряд важных мотиваций. Образование в Российской империи строилось на широких демократических основаниях, даже малоимущие молодые люди имели доступ к учебе в университете. Было много людей, оставивших след в науке и искусстве, которые получали образование «на медные гроши». Приведем достаточно выразительные цифры: к концу царствования Александра II в России было 8 университетов, все они
были государственными и носили титул «императорских» [10]. Развивалось высшее женское образование. Число слушательниц высших женских учебных заведений к 1 сентября 1915 г. превысило 24 тыс. из общего числа более 117 тыс. студентов. Естественно, что при таком бурном развитии образования трудно было говорить о тьюторском попечении каждого студента, не было традиции, конечно, не было подготовленных кадров. Но те только. Власти всегда настороженно относились к «студенческой вольнице», постоянно ожидая из этой среды социальных и политических протестов. Поэтому развитие образования (в чем остро нуждалась страна) шло в двух направлениях: расширение и привлечение все большего количества студентов и одновременное устрожение государственного контроля над этой сферой общественной жизни. С появлением нового устава и ликвидацией «фальшивого самоуправления», как считал М.Н. Катков, «в стенах университетов возобновится интерес к академической науке и вернется «направляющий и контролирующий надзор государственной власти» [11]. Следовательно, выбор немецкой модели образования основывался на глубинных процессах исторического развития страны, на конкретных требованиях и конкретных общественных противоречиях. Самоуправление не поощрялось, прежде всего, из-за потенциальной политической активности студенческой среды этого времени.
Идеи наставничества актуальны и сегодня. Как ни удивительно, но у педагогов классической отечественной традиции идеи наставничества наполняются прежними задачами воспитания достойного человека. В настоящее время огромное количество средних школ и специальных средних учебных заведений по всей стране принимают уставы и регламенты наставничества.
Наставник - это проводник, в задачи которого входит помощь в ориентации административно-правовой системы учебного заведения.
Наставник - это защитник интересов
учащегося в сложных ситуациях.
Наставник - это образец для подражания, человек высокого авторитета, как нравственного, так, по возможности, и научного.
Наставник - это консультант во всякого рода сложностях как образовательного, научного, так, в идеале, и личного характера.
Наставник - это проверяющий, наблюдающий за дисциплиной студента и исправным выполнением учебного плана [11].
В результате глубокого теоретического анализа тьюторского сопровождения психолог Б. Д. Эльконин делает вывод о том, что представляется продуктивным выделение двух аспектов тьюторского сопровождения, а именно: экзистенциального, или онтологического, и социального, которые можно объединить как важнейшую - воспитательную -функцию педагогики [11]. Пусть речь идет о различных уровнях реальности и воспитательные процессы на них должны выливаться в разные формы, но суть остается одна -привить молодому человеку определенные представления: а) о бытийственной природе реальности; б) о социальной природе. Частью обоих этих уровней будет аксиологическая система координат. Можно добавить, что есть еще и третий уровень тьюторской ответственности, чисто образовательного, практического свойства. На этом уровне и осуществляется руководство конкретным образовательным процессом. И именно этот уровень является предметом обсуждения и анализа сегодня. Очевидно, что необходимо расширить рамки теоретического дискурса и практической деятельности педагогического сообщества в целом.
1. Агранович М. Тьютор - друг, товарищ и брат. В российском образовании появились новые должности // Российская газета. 2008. 22 июля.
2. Ковалева Т.М. Теоретические основы становления инновационной школы: автореф. дис. ... д-ра пед. наук. М., 2000.
3. Жалнина Н.В. Качество высшего образования и система зачетных единиц // Высшее образование в России. 2004. № 5.
4. Андреев А.Ю. Российские университеты XVIII - первой половины XIX века в контексте университетской истории Европы. М., 2009.
5. Ломоносов М.В. Письмо М.В. Ломоносова И.И. Шувалову. Июнь - июль 1754 г. // Ломоносов Л.М. Полное собрание сочинений. Москва; Ленинград, 1957. Т. 10.
6. Организация тьюторского сопровождения в общеобразовательном учреждении. Белгород, 2011. Ч. 4.
7. Адольф В.А., Пилипчевская Н.В. Тьюторская деятельность: вызовы времени и перспективы развития. Красноярск, 2011.
8. Бим-Бад Б.М. К истории государственной системы образования в Германии (до 1933 года). иЯЬ: Bim-Bad.ru/biblioteka/article_full. рИ± Загл. с экрана.
9. Проблемы и перспективы возрождения института наставничества в современной России: сборник материалов по итогам Всероссийской научно-практической конференции (22-23 сентября 2011 г. г. Санкт-Петербург). СПб., 2011.
10. Справочник тьютора. Программа междисциплинарного индивидуального гуманитарного образования. Ростов н/Д, 2010.
11. Тьюторство в открытом образовательном пространстве: разработка профессиональных стандартов тьюторской деятельности: материалы 3 международной научно-практической конференции (10-11 ноября 2010 г. г. Москва). М., 2011.
Поступила в редакцию 6.05.2013 г.
UDC 378.4
THE FORMATION OF TUTORSHIP IN RUSSIA IN THE LATE 20th AND EARLY 21st CENTURIES Tatyana Gennadyevna KUREPINA, Moscow City Pedagogical University, Moscow, Russian Federation, Senior Lecturer of Early Foreign Languages Learning Department, e-mail: TKurepina@gmail.com
The article is dedicated to the formation of tutorship in Russia. Through a brief excursion into the history of tutorship emergence in England and Russia, the contributor shows for the first time the organic nature of the phenomenon of mentorship in Russia and the timeliness of its occurrence at the present stage of development of the Russian educational space.
Key words: tutor; tutorship; university; English model; German model of education.
УДК 374
АНАЛИЗ РЕГИОНАЛЬНЫХ ПРОГРАММ ПРЕОДОЛЕНИЯ КСЕНОФОБИИ И ЭКСТРЕМИЗМА В МОЛОДЕЖНОЙ СРЕДЕ1
© Лариса Ахунжановна АПАНАСЮК
Тамбовский государственный университет им. Г.Р. Державина, г. Тамбов, Российская Федерация, кандидат педагогических наук, докторант, кафедра социально-культурной деятельности, e-mail: apanasyuk-l@yandex.ru
Представлен анализ региональных программ преодоления ксенофобии и экстремизма в молодежной среде, а также предложены направления преодоления этих явлений в молодежной среде. Ключевые слова: программы; экстремизм; ксенофобия.
Проблематика преодоления экстремизма и ксенофобии в последнее время приобрела глобальный характер. Постиндустриальное общество стимулировало миграционные процессы, обострило проблемы межэтнического взаимодействия, адаптации и интеграции мигрантов в стране нового проживания. Миграционные проблемы усугубили этнокультурные и этноконфессиональные, обострилась также проблема расизма. Современ-
1 Статья выполнена в рамках государственного задания Министерства образования и науки РФ по проекту «Теоретические основы социально-культурной профилактики проявлений терроризма и экстремизма в современной России» № 6.2666.2011.
ный мир оказался на грани непримиримого противостояния европейской (христианской) и афро-азиатской (мусульманской) цивилизаций. Экстремизм и ксенофобия широко проявляются на международном, государственнополитическом, межрегиональном, внутрирегиональном и бытовом уровнях, приобретя политический, экономический, социальный, социально-педагогический, культурологический, социально-психологический и другие аспекты. Можно констатировать, что экстремизм и ксенофобия стали универсальной глобальной проблемой человечества. Меж-конфессиональное и межэтническое взаимодействие с бытового уровня переросло на
