CC BY
224
Решетников И.В.
Становление и развитие полиции Китая
При становлении китайского централизованного государства довольно долгое время в организации защиты правопорядка сохранялись многие черты, присущие родовому строю, что прежде всего выражалось в том, что соответствующими вопросами в первых китайских империях (Инь, Цинь, Хань, Суй) занимались органы общей компетенции.
Первоначально в Китае задачи по обеспечению правопорядка возлагались преимущественно на войско, выступавшее единственным универсальным инструментом как для борьбы с внешним врагом, так и любыми нарушениями властных предписаний, создававшими реальную или потенциальную угрозу для внутренней безопасности. Простота механизмов названных империй и относительная малочисленность (по китайским меркам) их аппарата накладывали весьма жесткие ограничения на границы специализации отдельных государственных институтов.
В Древнем Китае существовали полиция явная и тайная, стража границ, дорог, каналов, лесов, служба охраны императоров и сановников. Руководство имперскими полицейскими силами было централизовано. При всем множестве и многоэтничности древнекитайских государственных образований полиция прежде всего защищала светскую и религиозную власть ванов (правителей) и наследственной титулованной аристократии. Существенной особенностью являлось то, что преследованиям подвергались не только нарушители закона, но и отрицавшие философское учение Конфуция и его последователей, превратившееся в своеобразную государственную религию, в соответствии с которой власть верховного правителя и аристократов по рождению носила священный характер [1, с. 260-261].
Естественно, что древнекитайское общество было сплошь пронизано полицейской агентурой, а высшее чиновничество и осведомителями, подчинявшимися лично императору. Жестокая карательная политика была присуща Китаю на протяжении всей его истории.
Но, несмотря на это, Древний Китай периодически потрясали мощные восстания «Красных бровей» (18 г.), «Сестер Чынг» (40 г.), «Желтых повязок» (184 г.). Все они безжалостно подавлялись армией и полицией, которые активно использовались в качестве орудия внесудебных расправ.
Существенной особенностью развития китайской полицейской системы явилось то, что довольно длительное время (с конца XIX до середины XX вв.) она находилась под иностранным воздействием, поскольку значительная часть страны была под влиянием Великобритании, США, Португалии и России (в 1894-1905 гг. на Ляодунском полуострове). При этом общее руководство полицией возлагалось на генерал-губернаторов, и хотя надзор за порядком, раскрытие преступлений в районах проживания китайцев осуществлялись местными полицейскими, но ими зачастую командовали иностранные офицеры, которые, помимо того, производили расследования правонарушений, совершенных европейцами и в отношении них. В сельской местности исполнение законов наряду с регулярной полицией по традиции контролировали и старосты мини-общин, состоявших из пяти-десяти крестьянских семей. Нужно отметить, что в эту пору имело место некоторое положительное влияние на полицию со стороны западноевропейской и американской администрации: в Китае впервые появились нормативные акты, регламентировавшие права и обязанности блюстителей порядка в крупных городах (Регламент о шанхайской городской полиции 1886 г., Акт о полицейских предписаниях Нанкина 1895 г. и др.), запрещались применение пыток, бессрочное заточение подозреваемых и другие антигуманные методы, широко практиковавшиеся ранее [2, s. 110, 112].
Революционные события, которыми изобиловала история Китая в первой половине XX в., отразились и на полиции. Как всегда и везде восставшие в первую очередь осуществляли антиполицейские акции, поскольку в полиции они видели главного защитника ненавистных порядков. Так, в 1911 г. в Шанхае и окрестностях революционерами-тайпинами было убито почти 1,5 тыс. полицейских и стражников, а в 1916 г. в Пекине разгрому подверглись все полицейские участки, а оказавшие сопротивление были убиты и ранены [3, с. 13].
Коммунистическая власть, существовавшая под руководством Мао Цзэдуна и Чжу Дэ в 19241934 гг. в регионе Цзинган, начала отстраивать свою полицейскую систему с чистого листа, что полностью соответствовало большевистской теории и практике. Основу составил так называемый «Особый отдел», изначально действовавший в партизанской армии. Им выполнялись две основные функции: военной контрразведки и обеспечения внутрипартийной безопасности (по аналогии с ВЧК-ОГПУ-НКВД в СССР), - т.е. выявления и обезвреживания противников Мао Дзэдуна в партийных структурах [4, с. 8, 83].
Вместе с тем полицейский аппарат постоянно совершенствовался, и масштабы его деятельности неуклонно расширялись. Этого требовала объективная реальность: контролируемая повстанцами территория была довольно обширной, на ней проживало около 15 млн человек, действовали предприятия, развивалось сельское хозяйство, работали органы власти (советы) различных уровней, издававшие обязательные к исполнению нормативные акты. Установление должного порядка происходило в весьма сложных социально-политических условиях на фоне военных действий. При этом противники Мао Цзэдуна всячески пытались дестабилизировать обстановку, используя чанкайшистское подполье и уголовные элементы. Согласно ленинской теории (и практике) старому правоохранительному аппарату довериться было нельзя, он подлежал ликвидации и замене на коммунистические кадры. В данном вопросе Мао Цзэдун был солидарен с вождем большевиков, но преданных, квалифицированных кадров в его распоряжении было явно недостаточно. Поэтому пришли к компромиссу: прежним сотрудникам, главным образом сельским полицейским в небольших чинах, на первых порах было позволено продолжить службу. Но в полицейские органы набирались неофиты из бойцов партизанской армии, крестьянского и рабочего актива, которые должны были в дальнейшем полностью сменить старый личный состав [3, с. 41].
Большинство из них имело очень отдаленное представление об оперативной работе, тонкостях контрразведки и следствия или не имело такового вообще и, естественно, большую часть их работы занимали не оперативные действия, а массовые облавы, аресты по доносам и расстрелы.
Отметим, что определенную роль в «профессиональной подготовке» китайской коммунистической полиции сыграли и органы ОГПУ-НКВД СССР. Их представители в качестве консультантов действовали при ставке Мао Цзэдуна и Чжу Дэ, а некоторые отечественные асы тайной войны (А. Артузов, М. Бородин, Ф. Карин, Н. Эйтингон и др.) с помощью местных коллег проводили операции против белогвардейской эмиграции на территории Китая, что, безусловно, обогатило знания последних о формах и методах борьбы с политическими противниками.
Поскольку Мао Цзэдун возглавлял и администрацию, и партийную иерархию советской республики, полиция становилась орудием его единоличной власти. Целью деятельности карательных органов он считал, прежде всего, защиту коммунистической диктатуры, которую отождествлял с демократической диктатурой народа. Мао, в частности, утверждал: «Наше государство есть демократическая диктатура народа. Демократическая диктатура - это сочетание двух методов. По отношению к врагам - это метод диктатуры. Мы в течение необходимого времени не позволяем им принимать участие в политической жизни, принуждаем их подчиняться законам народного правительства, заниматься физическим трудом и в процессе труда перековываться в новых людей. По отношению к народу - это, наоборот, метод не принуждения, а демократии. Мы обеспечиваем ему возможность участвовать в политической деятельности, не принуждаем к чему-либо, а воспитываем и убеждаем демократическими методами» [5, с. 96-97].
После провозглашения в 1949 г. Китайской Народной Республики созданные в условиях гражданской войны органы безопасности партизанской армии стали превращаться в мощный централизованный государственный институт. На него возлагались функции борьбы с политической и уголовной преступностью, охрана общественного порядка, границы, особо режимных объектов, регистрация населения, выдача лицензий и разрешений, обеспечение безопасности дорожного движения, контроль за иностранцами, в его ведении находились пенитенциарные учреждения. В дополнение к уже проверенным кадрам, в новую полицию в полном составе переводились целые подразделения Народно-освободительной армии, закреплявшиеся для борьбы с преступнос-тью за определенными административно-территориальными единицами. Полиция тут же была поставлена под постоянный контроль
специально созданного отдела Центрального комитета КПК и региональных партийных комитетов. В ней создавались отраслевые службы: государственной безопасности, уголовного розыска, борьбы с преступлениями против собственности, регистрации населения, патрульная, криминалистическая и др. Появились школы и курсы для профессиональной подготовки личного состава.
В 1950 г. было создано Министерство общественной безопасности (МОБ). Хотя данная структура строилась по образу и подобию НКВД-МГБ СССР, но вряд ли можно вести речь о слепом заимствовании. Мао Цзэдун, как известно, допускал расхождения (подчас серьезные) с ленинско-сталинской теорией и практикой построения социализма, учитывая социально-экономические, культурные и исторические особенности китайского общества. Это касалось самых различных сфер, однако очевидно, что в области карательной политики, организации и функционирования органов подавления существенной специфики он не наблюдал и поэтому всецело руководствовался советским опытом.
Для Китая характерно подчинение полицейской работы идеологии социализма и директивным указаниям правящей партии. Конституция страны провозглашает, что развитие социалистической демократии, укрепление законности будут и в дальнейшем осуществляться под руководством компартии. Доминирующая роль КПК в общественно-политической жизни Китая не подлежит открытому обсуждению, равно как и правильность теоретической основы ее деятельности -марксизм-ленинизм, идеи Мао Цзэдуна, Дэн Сяопина и современных лидеров КПК. Естественно, что не предмет для публичных дискуссий и наличие в структурах полиции партийных ячеек, и их контроль за исполнением решений вышестоящих инстанций КПК, и идеологическая обработка личного состава, и подчинение полицейских-коммунистов партийной дисциплине. Социально-экономические преобразования, происходя-щие в современном Китае, обусловили возрастание значения полиции в системе государственных институтов.
В этой социалистической стране была допущена многоукладность в экономике, расширена хозяйственная самостоятельность предприятий, образованы «открытые» экономические районы и «специальные» экономические зоны, с целью привлечения иностранного капитала с начала 90-х гг. XX в. определился переход к «социалистическому рыночному хозяйству». Нечто похожее, правда, в иных исторических реалиях наблюдалось и в период проведения в СССР «новой экономической политики» в 20-е гг. XX в., причем тогда соответствующие процессы сопровождались значительным ростом социальной напряженности, преступлений против личности, коррупции, хищений государственного имущества и других правонарушений, а также снижением эффективности работы правоохранительных органов. Опасность такого развития событий существовала и в КНР. Для ее нейтрализации необходимо было осуществить целый комплекс мер по демократизации общественно-политической жизни, с одной стороны, и укреплению законности и правопорядка - с другой. Последнее было чрезвычайно важно, поскольку модернизация экономики могла превратиться в банальное разворовывание денежных средств и ресурсов. Поэтому перед полицией возникли качественно новые задачи, не характерные прежде ни для Китая, ни вообще для государств с ортодоксальными социалистическими отношениями. К числу таких задач можно отнести:
- предотвращение, пресечение и раскрытие имущественных преступлений, специфичных для рыночной экономики;
- обезвреживание неизбежно возникающих в условиях капиталистических отношений организованных криминальных сообществ, связанных с региональной администрацией;
- борьбу с легализацией значительных денежных средств, полученных незаконным путем, противодействие транснациональной преступности и др.
Показательно, что в таких условиях китайское руководство не пошло по пути коренного реформирования системы органов общественной безопасности, сложившейся еще в раннесоциалистические годы, не без основания опасаясь, что это может парализовать их работу на длительный период. Им был избран путь постепенной модернизации в зависимости от устойчивого проявления тенденции изменения оперативной обстановки. В целом, такой подход себя оправдал. Во многом благодаря ему в Китае удается сдерживать уровень преступности. В среднем в XXI в. в этой стране с полуторамиллиардным населением ежегодно регистрируется до 2
млн преступлений, в то время как в США - 5 млн, в России - 3 млн, в Японии - 2,5 млн [6, р. 5; 7, р. 308, 421-425].
Особое место в работе полиции занимала борьба с коррупцией, которая, начиная с 1998 г., приобрела в Китае системный характер. Она, как отмечал Ю.М. Галенович, «уже стала явлением на уровне системы в целом». При этом «главным объектом перераспределения выгод и прибыли становятся социально-политические ресурсы, экономические ресурсы и ресурсы в области культуры. Повсеместно проявились такие явления как торговля чиновничьими должностями; собственно говоря, это и стало классическим проявлением коррупции на уровне системы» [8, с. 32].
Антикриминальная деятельность осуществляется в духе традиционно присущего китайцам конфронтационного восприятия проблем. В основе ее лежат стратегические установки КПК о комплексном подходе к обеспечению правопорядка. Он предполагает крупномасштабную профилактику (усиление идеологической и воспитательной работы, повышение культурного и образовательного уровня населения, создание новых рабочих мест и т.п) в сочетании с жесткими карательными мерами. Вместе с тем непременным условием обеспечения эффективности борьбы с преступностью справедливо считается вовлечение в нее широких масс, всех социальных слоев и групп. Такая стратегия предполагает также совершенствование законодательной базы и партийного нормотворчества в данной области, усиление партийного и общественного контроля за работой всех звеньев управления, а также бескомпромис-сность правоохранительных органов
[9, р. 15].
Особо отметим, что в данном случае китайцы не оригинальны. Аналогичная стратегия борьбы с правонарушениями имела место в СССР и осуществлялась весьма результативно, что позволяло сдерживать преступность примерно на уровне сегодняшней КНР. Отказ от нее после распада Союза во многом обусловил невиданный ранее в России рост умышленных убийств и других насильственных и имущественных преступлений, наркомании, возникновение таких явлений, как терроризм, бандитизм, незаконное проникновение на нашу территорию иностранцев (в т.ч. и граждан КНР) и др. А китайский опыт подтверждает, что бездумное игнорирование советской теории и практики в рассматриваемой сфере дает только отрицательный результат.
Что касается собственно деятельности полиции Китая, то в целом с начала реформ и по настоящее время ее можно признать весьма эффективной. Достаточно сказать, что раскрываемость преступлений в данной стране составляла в последнее десятилетие в среднем 75 % от всех зарегистрированных [10, р. 51-52]. Еще лучше раскрывались особо тяжкие преступления: убийства - почти на 80 %, изнасилования - на 85 %. Как и во всем мире хуже обстояло дело с раскрытием имущественных преступлений - краж, грабежей, разбоев: полицией выявлялось лишь 55 % лиц, их совершивших. Однако и эти показатели значительно выше, чем в других государствах, например, в Италии, США, Швеции и Японии, где раскрывалось лишь до 10 % таких преступлений [10, с. 54; 7, р. 310-311].
Сегодня общепризнано, что добиться успеха в нейтрализации преступности полиция может, лишь опираясь на широкую общественную поддержку. Однако, несмотря на очевидность этого, лишь немногие государства оказались способны создать систему реального взаимодействия полиции и населения в антикриминальной борьбе. Думается, что Китай вполне может быть отнесен к таким категориям. Конечно, большое значение в этом имеет выработанная веками традиция, согласно которой законодательные предложения государства воспринимаются китайцами как обязательные к исполнению. Само по себе это способствует мобилизации общественности на содействие полиции в превенции и пресечении преступлений.
Вместе с тем государство создало систему вовлечения населения в эту деятельность. Важными звеньями ее являются: партийные и государственные организации всех уровней, региональные и местные органы народного представительства и административные инстанции, а также средства массовой информации. Все они действуют в рамках стратегической директивы ЦК КПК (отраженной в Конституции КНР) о продолжении классовой борьбы и необходимости учения о защите диктатуры пролетариата всех трудящихся. Такой курс был и остается неизменным, но периодически, в зависимости от складывающейся криминогенной ситуации, корректируется в постановлениях ЦК КПК, обязательных к исполнению всеми членами компартии.
Так, лишь в 2005 г. был принят ряд постановлений, обязывающих коммунистов выявлять и сообщать полиции о фактах взяточничества в сельских районах, о деятельности религиозных сект, проявлениях сепаратизма среди неханьских народностей и т.п.
Решения партийных инстанций и административных властей пропагандируются СМИ, которые вообще уделяют много внимания борьбе с правонарушениями (вплоть до прямой трансляции казней преступников), популяризации успехов полиции и граждан, помогающих ей. Одновременно социальное внимание концентрируется на ан-тиобщественных последствиях правонарушений, ущербе, который наносится ими делу процветающего китайского социализма и благополучию каждого отдельного гражданина. Таким образом, в обществе создается атмосфера нетерпимости к преступности.
На этом фоне во всех городах организуются комитеты общественной безопасности, при которых действуют отряды добровольных помощников полиции по месту жительства, на предприятиях и в учреждениях - под руководством функционеров КПК и полицейских. Аналогичная картина и в сельской местности - там к выполнению задач по охране общественной безопасности также привлекаются добровольцы, действующие под эгидой сельских советов и постов МОБ.
Закон «О народной полиции» 1995 г. гласит: «В своей работе служащие народной полиции должны опираться на поддержку масс, иметь с ними тесные связи, внимательно прислушиваться к их замечаниям и предложениям, принимать контроль с их стороны и честно служить народу» (ст. 3). Кроме того, они обязаны «направлять и контролировать работу по обеспечению безопасности в государственных органах, общественных организациях, на предприятиях, учреждениях и крупных строительных объектах; направлять работу массовых организаций, таких как Комитет общественной безопасности, по поддержанию общественного порядка и профилактике преступности» (ст. 6). Данный нормативный акт предусматривает и гарантии для граждан и организаций, оказывающих содействие полиции. В нем указывается, что они защищены законом, и если кто-либо, защищая общественную безопасность, получит травмы, погибнет или понесет материальный ущерб, то ему выплачивается компенсация или полагается пенсия (ст. 34).
Безусловно, нельзя идеализировать полицию КНР. Ей до сих пор не удается добиться снижения имущественных, финансовых преступлений, нарушений прав интеллектуальной собственности, мошенничества в сетях мобильной связи, ликвидации крупных ОПГ, в том числе имеющих международные связи, и др. Имеет место и рост преступности, особенно экономической, о чем справедливо отмечается в партийных и правительствен-ных директивных документах КНР. Констатируется это и в отечественной социологической литературе, правда, без сравнительного анализа криминогенной обстановки в других странах [8, с. 69, 75]. Вместе с тем подчеркнем, что полиция Китая играет значительную роль в нейтрализации негативных явлений, присущих процессу глобализации, затронувшему современное китайское общество.
Литература
1. Древние цивилизации. М., 1989.
2. Melherk. Die Geshichte derPolizei. Berlin, 1924.
3. Лу-Джи. Китайская революция. Л., 1956.
4. Симбирцев И. ВЧК в ленинской России. 1917-1922. М., 2008.
5. Мао Цзэдун. СПб.; М., 2000.
6. Polizia e Democrazia. 2011. № 1.
7. Interpol. Statistiques criminelles Internationales. 2010. V. I.
8. Галенович Ю. Призрак Мао. М., 2002.
9. China. 2010. № 5.
10. Batler A. Police of World. L., 2010.
